Дырка в груди, что проедена молью

Я раскрою секрет. Мы пишем эти царапующую душу тексты, чтобы не нам одним было больно. Не так черт поймите болит, когда ты знаешь, что точно не только у тебя. Когда удалось в учить эту боль, как икоту передать кому-то — Федоту, Якову, а лучше именно ему. Но да него как назло не доходит, попадает другим, с битого еще более битым.
Любовь — это тяжёлое хроническое заболевание, которое не лечится. Влюблённых нужно изолировать, удалить из чартов все песни о любви, сжечь все романы для девочек, стереть фильмы с киноленты и, черт, мы точно спасём наш маленький шарик.
— Родная моя. Я сейчас читаю всё это. Кто тебя так обидел. Кто так ранил тебя? Ты как маленький загнанный зверёк. Подпусти ближе, я обниму.
— Не дамся.
— Ты стерла всё. Всё, что могла. И тебе стало ещё больнее. У тебя дырка в груди проедена молью. Помнишь детскую игрушку, домик, в который нужно вставлять фигурки разных форм: круг, квадрат, звездочка. Ты так и не научилась в неё играть. Ты пытаешь вставить в свою дырку в груди фигурки не тех форм и только царапаешь стенки. Помнишь, как писал Булгаков?
— «Лечите подобное подобным».
— А ты пытаешься уйти с головой в работу, закопаться в стихах, в творчестве, начать общаться не с теми, устроить дома генеральную уборку... Давай я стану той фигуркой, которая заполнит твою пустоту. Подточи меня и придай мне нужную форму.
— Зачем тебе это?
— Помнишь я тебе задал детскую загадку: «Что приходит, не приходя, и уходит, не уходя». Что ты тогда ответила?
— Счастье.
— А чтобы ты сказала сегодня?
— Воспоминание.
— Эту загадку стоит загадывать себе каждый раз в трудные или счастливые минуты, чтобы разобраться, что чувствуешь.
— Какая-то она не слишком детская.
— А зачем взрослеть?
— А кто сказал, что я взрослая, если я веду себя, как шестилетняя. Плачу, отдаюсь чувствам, говорю, что я не нарочно, и верю, что мне за это ничего не будет.
— Любовь делает нас детьми. Обниму. Подпустишь?
— Наверное, нет еще.
— Давай я аккуратно поближе подойду и, тихо, вот так вот напротив тебя сяду, у стены. Не бойся. Я не кусаюсь.
— Лучше б люди кусались, чем делали так больно.
— Ты пока ещё не готова говорить про любовь.
— Нет.
— Я тоже.
— Холодно, сквозняк.
— Все таки обнять?
— Нет, просто дай свою толстовку.
— Не боишься подсесть на мой запах?
— Дай мою тетрадь и карандаш, мне надо записать наш разговор.
— Только обещай, что теперь всё, что напишешь, будешь мне показывать.
— Зачем?
— Так я буду знать о всем, что у тебя вдруг кольнет или заболит, и смогу поправить.
— Обними. Я верю.