Нет повести печальнее на свете..

В тот день я пошел в магазин за продуктами,- не в ближайший за углом, а в дальний, куда мне вдруг нестерпимо захотелось пойти.  Доска объявлений, а на нем, на зеленом листочке: - в этом году только один первый оздоровительный курс Норбекова, вводная лекция бесплатная. Да если бы оно стоило тысячу баксов, я все равно бы туда пошел,- только что я воочию на себе убедился в эффективности суфийских практик. На первое занятие пришло человек тридцать. Все внимательно слушали ведущую, затем пошли вопросы, а вердикт изложил физик из Дубнинского института ядерных исследований: мракобесие и фигня!  В общем, на курс нас пришло человек двадцать, а к концу  осталось пятнадцать слушателей. Восстановление здоровья, развитие интуиции, чисто практические техники управления собой, и много чего еще вызывали нескончаемый интерес. Именно там я и получил первые основы знаний суфизма.

Группа подобралась забавная: трое мужчин и двенадцать женщин, пятнадцать человек со своими проблемами, желающие что-то изменить в своей жизни. Уважение вызывало понимание того, что это были люди действия. И, как обычно, из этих пятнадцать образовалась неформальная группка лидеров в пять человек: четыре девушки и я.

Одна из них была женой моряка дальнего плаванья, судно которого арестовали в одном из африканских портов на полгода, эта история была скандальная и широко оповещалась в российской печати. Все это я рассказываю к тому, что мы получили в свое распоряжение ее дачу и трехкомнатную квартиру.
Две девушки были замужними, две в свободном поиске,- в общем, я у них был за подружку со всеми вытекающими из этого статуса вольностями. Отметим, ни о каких сексуальных отношениях речи не шло. Вскоре народ заметил, что одна из девушек
Ирина все чаще случайно оказывается рядом со мной, и народ стал беззлобно подшучивать над ней, - так нас определили в любовники. Забавно было видеть, как они вполне искренне поверили в то, что сами и выдумали.

Ирина жила недалеко от дома моих родителей и, выгуливая лабрадора, проходила мимо.  Странным образом, собака приняла меня за вожака и в моем присутствии отказывалась слушаться хозяйку. Приходилось ходить на прогулку с ними и мне. Впрочем, чего уж лукавить, мне это стало нравиться. После двух лет постельного режима с болями в онемевшем теле, без общения с кем-либо я выпал из жизни, а эти прогулки возвращали меня к реальности.

Днями ходили на занятие с утра до шести вечера, а в выходные тусовались либо на квартире, либо на даче. Жарили шашлыки под красное вино, дурачились, благо дача стояла на отшибе, и как-то незаметно каждый из  нас рассказал историю своего падения. Похоже, скелеты в шкафу обнаружились у каждого, и именно это обстоятельство  и привело всех на тренинг.
Мы выслушивали рассказы, не создавали  оценочного суждения, не давали советов, мы слушали, давая возможность человеку выговориться. Никто никого ни к чему не принуждал и эти вечерние посиделки с их историями стали возвращать меня к жизни.
Обычно я отшучивался на вопросы о моей болезни, но  они видели, что меня шатает при ходьбе, и не могу стоять с закрытыми глазами и падал.

В тот вечер мы расселись на бревне, костер догорал, в нем пеклась картошка, белое вино в кружках, звезды, тихая музыка  создавали ощущение общей близости.
Ирина подошла ко мне сзади, обняла за плечи, ее светлые волосы щекотали мою щеку, и прошептала на ухо:
-  Сереж, расскажи , что случилось с тобой...
До этого дня я никому не рассказывал историю своего падения, это тема для меня была запретная, она вызывала дрожь. Но вино, звезды, белокурые волосы на моей щеке сделали свое дело: "Остапа понесло". Скорее всего, захотелось выговориться, устав носить весь негатив в себе, тратя на его запрет кучу энергии:

- в то время я жил на Севере. У меня было все как у всех: жена, два сына, одному было одиннадцать лет, другой служил в армии, дом, работа, приличный заработок,- обычный совок времен позднего социализма. Конечно, друзья, ну как без них. По субботам традиционные застолья со спиртным, в будни работа.
Жена полностью ушла в школьные дела,- она была учительницей математики, говорят, прекрасным педагогом, - я же чувствовал свою полную для нее ненужность и неудовлетворенность от такой жизни, как к предмету интерьера, привычному и необходимому в быту. Нет, мы не изменяли друг другу, но это трудно было считать заслугой, скорее это была привычка сохранить статус кво.
Разумеется, когда-то такое положение дел должно было кончиться,- природа не терпит пустоты, и самым слабым звеном в семейных узах оказался я. Я влюбился, скорее всего, это была шекспировская страсть и не важно, кто бы оказался на моем пути, но ею оказалась Наталья. Оставив все нажитое непосильным трудом в виде двух квартир, машины, мебели жене с детьми как контрибуцию с поверженной стороны, я ушел в  однокомнатную квартиру Натальи.

Она была моложе меня на четырнадцать лет, красивый, породистый ребенок двадцати шести лет от роду, истинная самка и стерва в одном флаконе, а именно такой набор и привлекает мужчин, правда ненадолго, но я оказался тем самым исключением.
По большому счету и для нее я оказался прекрасным вариантом в выживании в то непростое время одной с ребенком на руках. Через полгода  купил трехкомнатную квартиру, и мы переехали туда. Прожив пять лет вместе и еще полтора года врозь, мы расстались. Да и сам процесс негласного развода происходил как детская игра с ожиданиями, что все само как-нибудь рассосется,- помните, мы все в детстве из любопытства отрывали крылья у жучков и наблюдали за их поведением. Что-то похожее делали и со мной.

Меня уничтожило не то, что мы разошлись,- все и так к этому шло,- а то, как я в это же самое время сам убил любовь  другой девушки, той, память о которой впоследствии не дала мне умереть. Можно сказать и по-другому:  любовь к ней спасла меня, хотя она об этом и не знает.

Светлана была коллегой по работе, младше меня на двадцать лет. В то время я был твердо убежден, что это как другой век и незачем портить ей жизнь: молода, умна, красива, претендентов на руку и сердце хоть отбавляй, выбирай любого,  что еще надо для счастливой жизни. Однако жизнь распорядилась по-иному, и мы оказались вместе на нашем празднике жизни
С ней, со Светланой я был близок уже год, живя один и практически разведенный в своей трехкомнатной квартире: тусились в нашей дурашливой компании, вместе встречали праздники, и я  все более привязывался к ней, умом понимая, что когда-то придется делать выбор. Подкупало и то, что Света никогда не озвучивала планы на нашу совместную жизнь, которые делает основная часть женщин через три-четыре месяца знакомства, - она оставила это право выбора мне.

Вскоре этот самый выбор в силу обстоятельств встал передо мной: Наталья или Светлана. Наталья и Светлана, антиподы.

Наталья, яркая брюнетка, женщина, созданная для праздника. Я понимал, как только праздник кончится, она тут же испариться и ничего ее не удержит. Никто и ничего ее не удержит, только не я, - обычная мужская самонадеянность. В последствии, так и случилось.
Светлана же из тех женщин, что если полюбит, будет идти с тобой до конца. У Джека Лондона есть рассказ, когда любовники, мужчина и женщина бегут от погони разъяренного мужа. Они обессилили, и он сдался, только она, ее воля  заставляла их  двигаться вперед. Такой женщиной  была Света, а тем мужчиной оказался я: я испугался разницы возраста, поддавшись общепринятыми правилами существования.

Выбор оказался фатальным: с Натальей вскоре разошлись, Светлану я потерял. Изредка, встречаясь на наших тусовках, я видел ее безразличный взгляд сквозь меня. Попыток что-то исправить я не предпринимал, так как понимал, что все это бесполезно: умер так умер, и нечего потеть.
Оставшись один, я занялся изучением практик: дзен-буддизм как понимание основ бытия, саентология, как самая из великих наук о душевном здоровье, вернувшая меня в настоящее время, из которого я выпал, суфизм, позволивший формировать события.
А потом я пустился  во все тяжкие: меня захватил водоворот событий, из которого можно было выбраться, только достигнув дна. И этим дном оказалась моя безнадежная болезнь, триггером которой стала смерть старшего сына. Через пару недель после похорон я не смог встать с постели. Потом болезнь прогрессировала, поразив практически всю периферическую нервную систему: где тонко, там и рвется.
Так я оказался здесь. А к Светлане я пойду только тогда, когда окончательно выздоровею и стану таким, каким был прежде, а там как фишка ляжет. Вот такая простая история, каких бывает тысячи.

Из темноты раздался голос:
- какой же ты дурак….
Впервые за все наши вечерние посиделки прозвучало суждение. К чему было отнесено: к моему выбору или к тому, что не попытался что-то исправить, не понял, а то, что дурак, я и так знал

День окончания курса мы отпраздновали на даче фейерверками, чуть попутно не спалив соседскую дачу, и я бегал по сухой траве, затаптывая огонь, они же смеялись над моими пируэтами, не понимая трагичности ситуации, но все обошлось. И мы, перепачканные сажей, выпили шампанское за еще одну победу над стихией. Так сформировалась наша замечательная компания на четыре месяца жизни.
Вскоре мне нужно было уехать для получения готовых бумаг на купленную мною квартиру, и  мы договорились, что они позвонят мне, как только начнется второй курс тренинга. Правда, данное мероприятие планировалось только через полгода, но мне уж очень этого хотелось пораньше. Ирина позвонила через месяц:
-  Сереж, тренинг назначен через неделю.

Из всего предыдущего состава, пришли только нас пятеро, остальные все были новенькими. Все так же пятнадцать человек, все так же до финиша дойдет менее половины, остальные бросят все на полпути. Именно на этом тренинге у меня запустится восстановление нервной системы с его приятным зудом во всем теле. Помните, как чешется заживающая рана? Это приятный, ни с чем не сравнимый зуд. Чесалась голова, ноги, руки, они чесались, а испытывал нескончаемое блаженство, я выздоравливал.

Все так же наша разухабистая компания собиралась на даче на посиделки, и не было никаких шекспировских страстей, Мир был прост и естественен. Это прекрасное состояние соединение душ, нам вместе было хорошо, уютно и беззаботно. Вскоре я уехал домой в далекий сибирский город. Мы договорились встретиться снова на Основном курсе,  и они обязательно сообщат мне об этом.

Перрон электрички, пятеро взрослых людей, как дети, в обнимку прыгают, играя в классики, вызывая улыбку у прохожих.

Вскоре родители уехали вслед за мной, оставив так хорошо налаженный быт, и мне не к кому было возвращаться в тот городок, но это другая история.

Жизнь распорядилась по-иному: из нас пятерых только я смог пройти последующие  тренинги, и мы больше не встретились. Но в моей памяти навечно записан тот перрон, счастливые лица, улыбки прохожих и меня, машущего из окна вагона электрички - это и есть любовь в самом чистом своем проявлении.

Вернувшись домой, я отыскал телефон Светланы. Изумление и радость в ее голосе, но я знал эту черту ее характера: доброжелательный голос совсем ничего не означает, она могла вполне любезно разговаривать и с человеком, который ей неприятен, все дело в деталях, - как только она говорит обо всем и не о чем, то да, дела твои плохи. Разговор на общие темы и наконец:
- недавно  вышла замуж, я вышлю тебе фотографию с моей свадьбы.
Вот и все, чуда не произошло, но не было и шока:  я, казалось,  был готов к такому развитию событий,-  я, как тот самурай, принявший идею смерть до самой смерти, признал ее замужество,  как неизбежность задолго до разговора.

Маленький ребенок внутри меня кричал и плакал, а я говорил бодрым голосом, я нес всякую чушь, чтобы заглушить этот плачь:
- здорово.. как замечательно, ...для женщины семья основное ...ты счастлива и это самое главное...как там поживает наша развеселая компания?...
 Холод в груди и пустота: мой маленький ребенок замолчал..

Хорошо, что не стала рассказывать какой ее муж замечательный человек, как она его любит и как ей повезло с ним. Вскоре на почту пришла фотография: Светлана в свадебном платье, как документальное подтверждение данного факта.
Она была счастлива...