Из записок Петрова. Письмо. Окончание

..прошлый раз я говорил о соловском трубаче, который в свободную минуту беседует с товарищами.
Но. Если говорить о товарищах, то они здесь редкость. И не потому редкость, что  никто ни с кем не дружен. А просто людей мало. А потому и встреч мало. И хотя народ больше молчаливый, но и помолчать порой хочется вместе.И главная сходка поутру около продуктовой палатки. В девять часов под'езжает машина из Чаплыгина.
 Приветливый мужчина, продавец, открывает дверь и народ в количестве двух-трёх неторопливо заходит. Если ты хочешь вперёд пройти- пожалуйста. Иди. Никто не спешит. Свежий хлеб возьмут и сидят покуривают на лавочке под навесом. И летом и зимой. В любую пору. Мужики. Бабы заходят реже, больше за пряниками или пастилой.
А за хлебом- мужики. Заходит приблудный пёс дворняга. Ведёт себя вежливо и деликатно.
 Зайдет тебе под правую руку и стоит и смотрит на тебя умными глазами. Если хочешь погладить- гладь, хочешь дать кусок какой- хорошо. А если и не дашь, и не погладишь, не обидится нимало. Переместится под скамейку и будет слушать. Говорят здесь мало два слова в час, но псу торопиться некуда. Он, конечно, высказался бы, если б умел говорить. И надо полагать не хуже мужиков сказал бы, но не дал бог речи, что тут поделаешь.
Я иду мимо палатки и вниз к мостику через болотце. Летом здесь тусуются утки. Посидят в воде выйдут на бережок, посидят на бережку и снова в воду.
Я иду в сторону Солнцева, соседнего села.
Но редко дохожу а чаще останавливаюсь посреди, дороги меж двух церквей и стою. Смотрю. Здесь солнечно и ветрено и простор во все направления, куда ни посмотри. И я стою долго просто так. Если вы видели фильм "Особенности национальной охоты", то там мужики в беседке похоже сидят
 Медитацией называется.
Прогулка на следующий день.
Так же, как я не знаю откуда взялась у меня грусть тоска,так и не знаю почему я поперся в пургу и метель по дороге до самого Солнцево. А не только до середины дороги.
Будто что- то меня подталкивало.
И какая то строчка в голове вертится о том, что "холодный ветер ограждает от человеческих тревог"
. Иди, дескать, иди- говорит мне голос.
 Ну я и шел
 Поначалу то и ничего, а вот как на пологий холм вышел уже за другим ручьем, у которого даже название есть, Березняк, , так я понял что та метель что была, никакая и ни метель вовсе, а так лёгкий ветерок.
Одеться то я оделся по форме и куртка теплая и шапка меховая да разве что поможет против такого ветра. И сразу меня продуло и кожа на щеках задубела и слезы из глаз полились.
И я, поняв что испытывая стихию зашёл далеко, повернул назад. И хорошо что дорога была и тракторист круто дорогу чистил а то б и с пути сбился.
Кое как дотянул до домов, а там уже и веселее. И палатка продуктовая, а на ней замок. И правление соловское, а на нем нет замка, в нем свет горит.
И я туда не мешкая заваливаюсь.Иду по коридору
Все двери заперты кроме одной. Слава богу.
Захожу. А там тепло, благодать, рай вообщем. И библиотекарша мирно чай пьет. И на меня глаза вытаращила. А я хочу сказать, а челюсть замёрзла и слова не выговаривает
Что?- спрашивает она- не понимаю.
Наконец, узнает меня,  хлопочет  чай, наливает да охает.
А я в себя пришел, смотрю на нее,как на ангела.
И рассказывает она мне историю, которая случилась с ней во времена ее юности. Когда она была, как сказывает, молода и хороша собой.
А я ей говорю, а вы и сейчас хороши. Куда лучше.
А она смеётся, заливается. Ну уж вы скажете.
А я смотрю на нее умильно. Истинная правда.
А она мне ещё чаю подливает. И ведёт рассказ далее.
Когда я была молода и недурна собой и смотрит на меня предупреждающе, дескать не мешай ,попала и я раз в метель .Навроде нынешней.
Она откинулась на стул, вспоминая.
Под Новый год ехала я домой из Москвы, где в то время работала на заводе Войкова.
А автобус тогда до нас не ехал, а только до поворота . А дальше прямо до Тамбова.
От поворота шесть километров до Соловых в пургу да с подарками.А подарков накупила тяжёлых. Цветастых тарелок маме  и еще крестной,завидущие ее глаза, чтоб не ворчала. По свежести то нетяжко , а как по бездорожью руки тянет. А я знай иду. Тропка узкая, снегом заносит, еле видна. А куда деваться. Иду. А метель все сильней, а мороз крепче и уж сил нет. Посидеть бы передохнуть. Так и тянет.
Но встряхнешься
 Посидишь -и вмиг засыпет. И идёшь вперёд. А тут уж и сумерки, и тропки не видно вовсе. Куда идёшь- знать не знаешь, ведать не ведаешь.
А идти надо. Не стоять же. И иду. Наобум иду.
И уже сердце замирает. Туда ли.
 И вдруг огонек сверкнул во тьме. Слава богу.
И ноги сами вперёд несут.
Матушка в хлеву скотину поит. Как меня увидела, ведро наземь упало, руками всплеснула.
-Дочка!
  И в самом деле. То ли дочка, то ли сугроб .
..И все меня ругала, что я чёртовы тарелки не выбросила на дороге.
-Еще чего!- возражала я. -Такую красоту и выбросить.
...Метель утихла. На центральной улице фонари загорелись. И я шел до дому согретый чаем и библиотекарши рассказом
И  уже напевая бодрую песенку.