Я не умру вчера. Ч. 2, Гл. VI

 Прослушка   

    Утром следующего дня Тая, как обычно, уехала на работу. Кирилл проснулся на своем диванчике от запаха свежеприготовленного кофе. На кухне кашеварила Лиза, которая всегда вставала вместе с матерью и шла вниз готовить завтрак на всех. Она как раз допивала свой кофе, когда Кирилл, присаживаясь на своем диванчике, радостно глянул в ее сторону. Она стояла спиной к Кириллу и, услышав движение позади себя, обернулась.
    — Привет, папуленька! — улыбнувшись, сказала она, и Кирилл кивнул ей в ответ.
    Кухня-гостиная находилась на первом этаже дома и занимала две трети всей его площади. Кроме гостиной, на этаже находились прихожая, туалет, ванная комната и гардеробная. Гостиная была перегорожена кухонным «островом», в который были встроены бытовые приборы и мойка. С дальней от входа стороны располагалась и сама кухня со всеми ее атрибутами, а по другую сторону стоял большой обеденный стол с десятью стульями, витрина с посудой и прямоугольный журнальный столик с двумя креслами и диваном, на котором и спал после выписки из больницы Кирилл.
    — Я тебя разбудила? — с сожалением в голосе продолжила Лиза, — Сейчас помогу тебе переодеться, и будем завтракать. Я приготовила тебе твою любимую гурьевскую кашу. Такая вкуснятина получилась, просто пальчики оближешь!
    Кирилл взял планшет и написал ей:
    «Доброе утро. Спасибо за кашу! Меня разбудил твой ароматный кофе, который мне нельзя, доченька (((». 
    Лиза прочитала сообщение и, чмокнув его в щеку, начала переодевать, снимая с него пижаму и надевая спортивный костюм. После того как все было сделано, она подкатила коляску и хотела помочь ему встать, но Кирилл жестом остановил ее и медленно, уже не раскачиваясь из стороны в сторону, как раньше, встал сам.
    — Браво, папуль! — воскликнула Лиза, радостно захлопав в ладоши, — Какой же ты у меня молодец! Еще немного, и бегать начнешь, — затем, выдержав небольшую паузу, добавила, — И говорить тоже. Я так соскучилась по твоему голосу, мне так хочется, чтобы ты назвал меня по имени! Может, давай попробуем, а? Скажи — «ЛИ-ЗА». Ну, давай, скажи! Ну хотя бы попробуй! — Кирилл в ответ на ее просьбу чуть было не выпалил ее имя, но вовремя спохватился, помня предостережение Таи насчет прослушки, да и подвергать дополнительному риску дочь ему не хотелось. «Чем меньшим объемом информации она обладает, — подумал он, — тем безопаснее для нее», — и, делая вид, что очень старается, Кирилл, чуть шевеля губами, промычал несвязно какие-то два слога.
    — Вот видишь, почти получается, надо только почаще практиковаться. Послезавтра к тебе начнет приходить невролог-логопед. С ним ты быстро восстановишься.
    Обняв отца, она усадила его на коляску и подкатила ее к столу. Кирилл ел самостоятельно, и лишь изредка еда «не слушалась» его, тогда частички пищи выпадали изо рта в тарелку. Было видно, как ему становилось неловко за себя в такие моменты, но девочки делали вид, что этого не замечают. Он был всегда обожаем ими как глава семьи, как муж, отец, но сейчас их отношение к нему вышло на какой-то иной, запредельный уровень уважения и заботы. Он это чувствовал, и от этого на душе становилось только горше, ведь концу у веревочки все равно быть, сколько бы ей ни виться. За время своей болезни Кирилл обрел какую-то иную, отличную от других людей, философию. Ему было глубоко наплевать, какая судьба ждет его лично, и беспокоило лишь будущее его девчонок. Это и только это стояло сейчас на первом плане. Один раз ему уже удалось их спасти. «Может, получится и в этот», — думал он.
    На часах было 16:30, когда Тая возвращалась на своей машине домой. Она слушала радио, где звучала классическая музыка. Играл второй концерт Сергея Рахманинова, и эта гениальная мелодия окатила ее волной эмоций, которые были настолько созвучны состоянию ее души в этот момент, что слезы стекали с ее глаз сами по себе. А когда произведение закончилось, Тая непроизвольно зарыдала в голос. Припарковавшись на обочине, она достала из сумочки платок и принялась вытирать слезы. Выплакав все скопившиеся эмоции и убедившись, что ее, наконец, отпустило, она вновь нажала на педаль акселератора, и машина быстро поехала по направлению к дому. Когда до цели оставалось минут пять пути, зазвонил ее телефон. Она нажала кнопку громкой связи, и из динамиков послышался голос старого разведчика:
    — Тая, привет, это Костя.
    — Привет, Костя.
    — Как там Кирилл себя чувствует?
    — Пока не видела его еще, вот к дому подъезжаю. Вчера было все нормально. А ты как?
    — У меня все нормально, правда, машина сломалась, боюсь, что двигатель сдох.
    Тая услышала контрольную фразу, которая означала, что Костя нашел специалиста, и, хихикнув в трубку, ответила ему практически без запинки:
    — Могу завтра с утра, часикам к десяти, подъехать починить тебе его; ты же знаешь, я хирург, тем более что на завтра я взяла отгул, — соврала она.
    — Спасибо за предложение, но вряд ли ты что-то смыслишь в водородных двигателях, это тебе не хрусталик пересаживать. Говорили мне: не бери с водородным движком, не послушал, вот теперь мучаюсь. Ладно, Кире привет, напиши мне тогда, как он там.
    — Спасибо, Костя, обязательно передам. Через часика два напишу тебе, как он.
    Тая дала отбой, и у нее резко изменилось настроение с меланхолично-депрессивного на позитивно-оптимистическое, ведь если завтра квартиру почистят от «жучков», они с Кирой смогут, наконец-то, нормально вести беседы, потому что знала, что речь у него практически восстановилась. Во всяком случае, она понимала все, что он ей говорит, когда уединялись в ванной комнате под видом осуществления гигиенических процедур и, пуская для конспирации в ванну и раковину мощную струю воды, перекидывались парой фраз.
    Она припарковала машину во дворе и, войдя в дом, застала Кирилла за ноутбуком. Он что-то напряженно писал, водя указательным пальцем по электронной клавиатуре. Увидев ее, он, приветственно, махнул ей рукой.
    — Привет, писатель, что пишешь? — спросила она.
    Он кивнул, давая понять, что то, что он пишет, очень важно.
    Тая подошла поближе и, прочитав текст на экране, удрученно покачала головой.
    — Зачем ты это? Что за блажь? — спросила она вслух, показывая на монитор ноутбука.
    Кирилл взял со стола их планшет и стал писать ей в ответ.
    — Не мешай! Я хочу, чтобы ты завтра пригласила сюда нотариуса. Это не обсуждается!
    — Завтра у нас по плану СЭС. Будем избавляться от жучков-паучков, — написала она.
    — Ты договорилась с Костей? — продолжил переписку Кирилл.
    — Да. Завтра приедет «чистильщик», — ответила Тая.
    — Это здорово. Все прошло хорошо?
    — Безупречно! Так что завещание откладывается.
    — Ок, но не завещание, а нотариус. Завещание не обсуждается.
    — Упрямец, ты мой! Обедать будешь? — переходя на голос, сказала она.
    Он отрицательно покачал головой и, пальцем указал наверх. Она поняла, что Лиза уже накормила его.
    — А я поем, — сказала она и пошла на кухню.
    Услышав голос матери, сверху спустилась Лиза и сразу подошла, чтобы обнять мать.
    — Привет, мамулик! Я соскучилась.
    — Привет, дорогая, как самочувствие?
    — Да все норм.
    — Пойду вымою руки.
    — Я с тобой, — сказала Лиза и пошла в ванную за матерью
    — Это хорошо. Папе рассказывать будем или немного погодя? — намыливая свои руки, продолжила разговор Тая.
    — Как считаешь нужным. Тебе виднее.
    — Хорошо, я подумаю.
    — Ага, обед в духовке. Все еще теплое. Тебя покормить?
    — Спасибо, я справлюсь.
    — Тогда я буду у себя. Зови, если что, — сказала Лиза и поднялась к себе.
    Пока Тая обедала, Кирилл продолжал составлять завещание. Кроме этого, дома он владел еще несколькими квартирами, не считая той, которая принадлежала Лизе и находилась в данный момент под арестом.
    Обжегшись на печальном опыте, он решил все движимое и недвижимое имущество завещать только ей, своей любимой и единственной, тому, с кем он был так счастлив все эти годы.
    Тая закончила обедать и, загрузив посудомойку грязной посудой, подошла опять к Кириллу.
    — Все пишешь, писатель?
    — Да, пишу. Хотел тебе сегодня все рассказать, но теперь передумал, — написал он ей.
    — Почему передумал?
    — После твоих новостей. Поговорим лучше завтра, когда «почистят» дом. Здесь нужен разговор, а не переписка.
    — Хорошо, тем более, что я сильно соскучилась по твоему голосу.
    Кирилл улыбнулся ей и стер всю переписку на планшете.
    Утром следующего дня к их дому подъехал синий минивэн с наглухо затонированными стеклами. Следом прибыл Костя, который, выйдя из машины, сразу же набрал номер Таи. Она ответила:
    — Доброе утро, Костя.
    — Привет, Тая. Мы внизу, возле дома.
    — Здорово, заезжайте, сейчас открою ворота.
    Ворота открылись, и обе машины заехали во двор. Из минивэна вышли два человека, один из которых был намного старше другого и судя по тому, что шел налегке, видимо, был главным. Другой, который был моложе, нес в руках какие-то чемоданы. Тая, открыв двери, пригласила всю компанию в дом. Пропустив вперед своих парней, Костя, придерживая Таю за локоть, пробормотал вполголоса: — Минут через десять мои парни начнут работать.
    Все это время желательно говорить на отвлеченные темы. Все свои гаджеты надо будет отключить.
    — Понятно. Огромное спасибо тебе, Костя. Что бы мы без тебя делали?
    — Насколько все серьезно?
    — Чрезвычайно! — ответила Тая, и они вошли  в гостиную.
    Парни уже вовсю расчехляли свои чемоданы и монтировали аппаратуру для поиска скрытых подслушивающих устройств. Костя подошел к Кириллу и поздоровался с ним.
    — Как ты, старик?
    Кирилл в ответ поднял большой палец.
    — Вот и отлично. Дальше будет еще веселей. Давай я выключу твой планшет.
    Со второго этажа спустилась Лиза и, поздоровавшись со всеми, направилась к матери.
    — Что происходит, мам? — встревоженным голосом спросила она.
    — Все в порядке. Это люди дяди Кости. Они сейчас проверят дом на наличие прослушки и уедут.
    — Какой прослушки? Нас кто-то прослушивает? Откуда у тебя такая информация, мама? Почему я узнаю это последней? — спросила Лиза, повышая тон, и было видно, что она сильно напугана.
    — Не волнуйся, доченька, это тебе вредно. Расценивай это как перестраховку.
    Во-первых, я не хотела тебя волновать заранее. Во-вторых, мы здесь уже долго живем, а в свете последних событий нам необходимо быть уверенными в своей безопасности. Дом наш мы ни разу не проверяли за все эти годы, не было нужды.
    — А сейчас, значит, есть? — до предела повышая свой тон, спросила Лиза.
    — Да, безопасность вообще — штука серьезная, и начинается она с собственного дома. Ты же знаешь, что происходит с нашей перепиской в сети. Слово «конфиденциальность» давно уже звучит как насмешка. Единственное место, где можно чувствовать себя сейчас защищенными, — это собственный дом. Но для этого надо прежде всего обезопасить его самого, Лизок, — подключившись к разговору, ответил Костя.
    Тая подошла к дочери и, прошептав на ушко, попросила ту подняться с ней наверх, чтобы не мешать специалистам делать свою работу.
    — Нет, я останусь тут! — тем же тоном, неожиданно для всех присутствующих, ответила Лиза и, продолжая испытывать повышенные нервозность и волнение, начала расхаживать взад и вперед по гостиной, явно находясь не в своей тарелке. Тая, подметив это, обняла ее и прижала к себе.
    — Успокойся, котик, не хочешь идти наверх — не надо. Давай тогда присядем на диван и все же не будем никому мешать, — сказала ей Тая.
    Лиза присела на стул и начала внимательно смотреть, как специалисты делали свою работу. Один из спецов держал в руке предмет, похожий на огромное круглое блюдо с выдвинутыми из него, как два карандаша, антеннами, которые крепились на телескопической рукоятке. На голове у парня красовались наушники, которые тонкими проводочками были подсоединены к висящему у него на шее прибору. Другой специалист, что постарше, расположился неподалеку и сидел, также в наушниках, за открытым ноутбуком. В гостиной воцарилась тишина, нарушало которую только дыхание присутствующих. Уже через пять минут появилась первая находка, которую отыскали в розетке гостиной рядом с диваном, на котором спал Кирилл. Еще через пять минут появилась вторая, под батареей отопления у окна. «Жучки» сыпались как из рога изобилия, и если бы не время, необходимое для их нейтрализации, работа продвигалась бы резвее. Пока это все были подслушивающие устройства, но когда ребята добрались до «умной люстры» из магазина Антона, там обнаружился полный арсенал, включая камеру высокого разрешения с обзором на 360 градусов, закамуфлированную под горный хрусталь по самому центру люстры. Все присутствующие, за исключением Таи и Кирилла, были шокированы происходящим.
    Костя, нервно выкуривая одну сигарету за другой, был буквально поражен таким обилием устройств в одной отдельно взятой комнате. За свою долгую работу в контрразведке он повидал многое, но такое количество видел лишь однажды — когда, был вынужден выполнить приказ вышестоящего начальства.
    — На моей памяти такое изобилие устройств находилось, наверное, только в посольстве на Чайковского, когда в Девяносто первом нашими властями была передана полная схема их расположения, — сказал Костя с явным раздражением в голосе.
    Тая и Кирилл с достаточно спокойными лицами наблюдали за этим действом, сидя рядом друг с другом на диване.
    И только Лиза, видимо, осознав свою неправоту, отрешенно глядела в окно, никак не реагируя на каждый новый «артефакт», извлекаемый из стен и бытовых приборов в гостиной.
    После того как парни закончили свою работу на первом этаже, они поднялись наверх, где также обнаружили немало таких же устройств. А когда все уже было позади, они еще раз прошли по всем помещениям с мини-сканером и подтвердили
Косте, что дом чист.
    Было уже восемь часов вечера, и Тая усадила всех за стол поужинать. Зная, что приготовить ничего не успеет, она заказала доставку еды на дом. На столе было все необходимое, за исключением спиртного. Все держались достаточно спокойно, оставив все эмоции далеко позади. Видно было, как все без исключения устали и мечтали, подкрепившись, поскорее убраться восвояси. Очень хотелось это сделать и Косте, но он жаждал получить ответы на свои вопросы от Таи и Кирилла по поводу источника их подозрений. Проводив ребят до их минивэна и открыв ворота, чтобы выпустить их со двора, Костя вернулся в дом и, подойдя к Тае, которая хлопотала на кухне, спросил ее прямо:
    — Надеюсь, ты расскажешь мне, что это было? Сейчас уже можно, нас никто не слушает здесь.
    — Давай не сегодня, Костя. Это надо делать на свежую голову, и я тебе все расскажу, как только сама кое в чем разберусь до конца. Кофе будешь?
    Косте стало даже немного обидно из-за этих слов Таи, но он ответил спокойно.
    — Ну, позже так позже. Я поеду домой. Устал как собака.
   Тая пошла его провожать и, как и тогда в прихожей, выразила ему свою благодарность и добавила:
    — Обещаю ничего не скрывать от тебя. Я сама не знаю и половины того, что происходит. Сегодня, наконец, когда мы с Кирой сможем спокойно поговорить без оглядки на прослушку, он мне все расскажет. Тогда и ты все узнаешь. Кому, кроме тебя, мы можем доверять, Костя? Прошу тебя, не обижайся, хорошо?
     — Лады, я на связи! — и, попрощавшись, сел в машину и поехал домой.