Элиста. Обрывки воспоминаний. Он

 — Да, — в трубке телефона женский голос.
— Алё. Здравствуйте, — быстро произношу я.
Так не хочется говорить с его мамой, но приходится. Прошу позвать его к телефону и про себя молюсь, чтобы не спросила кто я.
— Сейчас, — отвечает мама, — сынок...
В голосе чувствуется улыбка. Я даже представила ее на мгновение.

— Ало... — знакомый голос в телефоне. Голос от которого замирает сердце и все внутри сжимается.
— Привет, — выдыхаю я.
— Привет. Как дела?
Разговор вроде ни о чём. Но так много значит для меня.
— Уроки сделала? — он смеется.
— Какие уроки? Я уже закончила школу, — возмущаюсь я, хотя он всегда задает этот вопрос.
— Ну к семинарам своим подготовилась? Или что там у тебя?
— Конечно, — уверенно отвечаю я.
— В этом можно было не сомневаться.

Говорить об учебе скучно и неинтересно. Он переводит тему на футбол. Обожает его до безумия — и играть на поле, и смотреть по телевизору. Мне футбол неинтересен, но я слушаю, вникаю, чтобы потом поддержать разговор. Чего только ни сделаешь ради него?
— Чем будешь заниматься вечером? — спрашивает он внезапно.
Я мгновенно прекращаю пихать пальцы в отверстия старенького дискового телефона и замираю.

— Не знаю еще, — наконец нахожу ответ.
— Пойдем в кино?
— В кино? — переспрашиваю и перевожу дыхание, — пойдём. А какой фильм?
— Там посмотрим. Я зайду за тобой к восьми.
Довольная улыбка расплывается на моем лице. В груди растекается тепло, от него становится жарко. Щеки вспыхивают и краснеют.

Ложу трубку, с лица не сползает глупая улыбка. Я ее ощущаю, она крепко пристала ко мне. Время до вечера идет медленно, часы на стене громко отстукивают секунды. Я уже выбрала джинсы и рубашку, погладила их, повесила на спинку стула. Глаза подведены черным карандашом, губы накрашены розовым блеском. Я превратилась в один сплошной комок ожидания.

Звонок в дверь, я прокручиваю ключ в замке и вижу его. Стоит, нелепо улыбается. Одна рука в кармане, другая приглаживает непослушные, торчащие ёжиком волосы.
Шагаем по дорожке, болтаем ни о чем, и обо всем. Он идет временами пинает лежащий на пути камешек. Походка непринужденная, почти расхлябанная. Я же, напротив, зажата и скована. Волнение не дает расслабиться, заставляет сердце сильно биться о ребра.

Мы стоим у «Октября». На входе толпятся молодые люди. У него два билета на какой-то боевик, но мне все равно, лишь бы с ним. Из ближайших кафе с аллеи доносится громкая музыка, в небо устремляется дым от шашлыков. Мы проходим в фойе кинотеатра, затем в зал, садимся в центр предпоследнего ряда. Вокруг много людей, все переговариваются, пока не гаснет свет.

Фильм на удивление оказался неплохим. Мы выходим из кинотеатра в прохладу наступающей ночи. На аллее уже зажглись огни фонарей. Молодежь скапливается у кинотеатра в ожидании дальнейших движений. Людей становится слишком много. Мы уходим через мало освещённые дворы, на качелях катаются подростки, со скамеек доносятся оживленные разговоры.

Его рука слегка касается моей, будто случайно. Затем обхватывает мою ладонь полностью и держит крепко, не отпускает. В груди заныло от щемящего чувства нежности. Мы молчим, лишь изредка переглядываемся. В лунном свете его глаза загадочно поблескивают. Кажется, он хочет сказать что-то важное...