Монг. ХОЛ и ХАЛ в даг. яз

Моенг. ХОЛ и ХАЛ в даг. яз.

Халха-монг. ХАЛ "жизненный опыт, трудности", ХАЛАА "смена замена, поколение", ХАЛАХ "увольнять, демобилизовать", ХОЛ "даль, далёкий, дальний, далеко".

Ав. ХАЛАТ, ХАЛАТГО "длинно", ХАЛАТ-аб "длинный, долгий, продолжительный", ХАЛА ГЬАБИЗЕ "удлинять (одежду, разговор и пр.)". Дарг. ХАЛА, ХАЛАСИ "старший, большой".

Ауарская основа представлена у Старостина С.А. как наиболее точное соответствие имени урартского верховного бога ХАЛДИ.

Лингвист Хачикян находит определённую близость уратского языка индоевропейским. Старостин категорически исключает подобную возможность. В его концепции есть лишь прасеверокавказские заимствования в праиндоевропейском. Но в реальности их настолько много, что взгляды московских лингвистоа  Старостина и Николаева выглядят неправдоподобными. Кроме того, они оба вовсе не кавказоведы. Это - лица со стороны. Мы же указываем на близость нахско-дагестанских языков парамонгольским, а совпадения с индоевропейскими определяем как результат наличия общей Pre-Para-Mongolic лексики с индоевропейской семьёй. То есть определённая близость с индоевропейскими всё же имеется, но не во всех случаях она очевидна как "заимствования".

Такой вывод напрашивается по причине регулярного отражения т.н. "заимствований" в монгольских языках. И не может быть, что "прасеверокавказцы" как бы везде. Короче, это прежде всего - общая как для монгольских, так и нахско- дагестанских языков лексика. Что же касается внешне "научных" работ дагестанских лингвистов, то они откровенно низкого профессионального уровня и этому типу лингвистов легче преподносить всё малообъяснимое с точки зрения традиционного кавказоведения  как "чувашизмы", то есть "протоболгарские заимствования".

Ярким представителем этого направления явл. Джидалаев, которого поддерживает Отделение Востоковедения ДНЦ РАН по вполне понятным причинам - эта контора под завязку заполнена приехавшими в г. Махачкалу сельскими и поселковыми "кумыковедами". К реальному востоковедению они не имеют вообще никакого отношения. ДНЦ не занимается в принципе ни кавказоведением, ни хурритоведением, ни иранистикой. Их околонаучная возня обычно не выходит за рамки арабоязычных средневековых памятников. Их родная стихия татарский, башкирский, казахский, чувашский и т.п. Это типаж исследователей как предвзятых, так и с ограниченным кругозором. К тому же политически ангажированных.Для них кавказоязычное население региона "Дагълык Кафкасья/Дагъыстан" ( "страна Даду" сир. источников, что скорее указывает на монг. ДЭЭД и ав. T'AD "верх") не более чем мигранты на якобы их - "исконно тюркской" ойкумене. С этими взглядами они постоянно предлогают носителям кавказских языков своё видение истории Дагъестана где ключевую роль играют фантастические "тюркоязычные гунны", протоболгары, хазары. Причём в поисках "тюрков" они идут гораздо дальше, причисляя безо всяких на то оснований не только прикаспийских гуннов (хонов арм. источников), но и скифов, сарматов, племён Кавказской Албании.

Монгольские и нахско-дагестанские языки более древние чем индоевропейские. Те схемы, которые на настоящий момент имеются в отечественной и зарубежной лингвистике несовершены и во-многом ошибочны. Нахско-дагестанские языки явно парамонгольские, т.е. "монгольского типа". Они не восходят прямо к средневековому монгольскому, но всё же демонстрируют схожесть. Хронологический разрыв между известными нам живыми монгольскими и нахско-дагестанскими языками не очень древний. Не на уровне макросемей.