Мой Достоевский

Эссе о творчестве Ф. М. Достоевского, написанное на 2-ом курсе бакалавриата в 2020 году

Ф. М. Достоевский – признанный классик русской литературы. Его славу и признание определили пять романов: «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток» и «Братья Карамазовы». Творчество писателя отличается умелым использованием такого приёма, как психологизм.

Роман «Преступление и наказание» – это произведение, разверзающее философскую бездну в сознании читателя. Здесь я поминутно сталкивался с рассуждениями Раскольникова о «вечных» понятиях добра и зла.  От страницы к странице я вместе с героем преодолевал полный метаний путь. Чувство сопряжения с Родионом Романовичем сильно во мне отзывалось. В процессе чтения я погружался в события романа с головой. Вместе с Раскольниковым я прошёл череду превращений.

В начале герой представился мне как бедный студент-философ, размышляющий о несправедливости жизни. Он обладал в этих помыслах некоторым благородством. Однако, как выяснилось позже, он задумал исполнить то, что поступалось с нормами нравственности. Он, загоревшийся идеей, совершил двойное убийство и ограбление. Но, исполнив замысел, Раскольников не выдержал груза совершённого деяния и оказался в состоянии психологического потрясения, которое оказалось, настолько сильным, что сказалось на его здоровье. Страх пробирается в самую душу героя. Но скоро он уходит, а Раскольников начинает вести некую игру. Он то сожалеет о содеянном, то смело говорит о том, куда бы спрятал украденное на месте преступника, что наталкивает других на мысли о его сумасшествии; то умело защищает себя в споре с Порфирием, то издевается, говоря простым языком, над Соней, то выступает в роли «наполеона», который хотел «переступить черту»… И всё это происходит под эгидой знакомого всем вопроса: «Тварь ли я дрожащая или право имею?». И, как видим, Раскольников оказывается именно «тварью дрожащей»: он убил, но не «переступил черту».

Мне, кстати, показалось любопытным монофоническое имя героя – Родион Романович Раскольников. В инициальной записи это будет выглядит как три «Р», а звук [р] – это вибрант или, иначе говоря, дрожащий. Трижды (Р. Р. Р.) дрожащий герой. В этом, возможно, есть интересная символика. Ещё со школы я помню, что любимой книгой Достоевского была «Библия». В Книге книг слово «тварь» неоднократно применяется в значении `человек`. Соответственно такое высказывание героя («Тварь ли я дрожащая или право имею?») с учётом его трижды «дрожащего» имени является отсылкой к триединству Бога и его Творению. Религиозная тематика романа и так не оставляет сомнений, и это небольшое наблюдение подтверждает данную мысль.

У Достоевского получилось создать произведение, близкое по духу к детективу. До последних глав я не догадывался, раскроется ли преступление Раскольникова или нет. Напряжение, созданное писателем, не оставляло меня. Во время разговора Раскольникова с Порфирием я переживал самый настоящий саспенс, думая, смогут ли вывести героя на чистую воду. Хотя «Преступление и наказание» объёмный роман, но мне его сюжет, полный психологических переживаний, показался стремительным.
В романе встречаются несколько «двойников» Раскольникова: Лебезятников, Лужин, Свидригайлов. Каждый из героев схож чем-то с главным. К Раскольникову, конечно, ближе всего Свидригайлов, который первым говорит, что между ними много общего. Тема «двойника», однако, не является для писателя новой.

Задолго до упомянутого романа Достоевский пишет повесть «Двойник». Самим автором произведение обозначено, как «Петербургская поэма». По поводу прилагательного в данном сочетании вопросов нет. Действие происходит в Петербурге, поэтому с этим всё ясно. Но почему Достоевский вслед за Гоголем («Мёртвые души» были опубликованы в 1842 году, «Двойник» – в 1846) пишет поэму в прозе? По-моему, это можно объяснить тем, что ситуация, изображённая писателем, насквозь лирична.
Тема доппельгангера встречалась в литературе ещё в творчестве Кольриджа – в поэме «Кристабель», где Джеральдина выступает теневой стороной идеализированной героини. В русской литературе ещё до Достоевского также проскальзывают «двойники»: «Уединённый домик на Васильевском» В. Титова по сюжету А. С. Пушкина, «Шинель» Н. В. Гоголя. Но в перечисленных произведениях доппельгангер фигурировал исключительно как тёмная сторона, связанная с нечистыми силами. У Достоевского же я увидел, что данный тип обыгрывается по-новому. Главного героя Якова Петровича Голядкина постепенно замещает его клон, который не только внешне не отличается от него, но и имеет такое же имя. Растворение собственного «Я», его замена, выявление двойника в таком контексте – лирическая тема. Здесь мне вспоминается «Чёрный человек» С. А. Есенина, «Двойник» и «Двойнику» А. А. Блока, а также «Тень» Г.Х. Андерсена.

В повести-поэме Достоевского главный герой сам впускает к себе в дом свою копию и поначалу заводит с ней приятельские отношения. Но уже на следующий день настоящий Голядкин видит, как «лживый» Яков Петрович досаждает ему. При этом двойник даже уверяет главного героя, что ему всё только кажется, и, пользуясь наивностью истинного Голядкина, заменяет его. Доходит до того, что даже слуга героя не признаёт в нём настоящего хозяина. А в конце произведения разыгрывается целое преставление. Якова Петровича радушно принимают, чтобы затем в финале прозвучало из уст Крестьяна Ивановича: «Ви получает казённый квартир, с дровами, с лихт и с прислугой, чего ви не достоин». И ошарашенному герою остаётся только «вскрикнуть и схватиться за голову». В этом положении авторе его и оставляет…

Интересным в творчестве писателя является и роман «Игрок», выполненный в форме дневника, однако обозначенного главами вместо дат. Алексей Иванович, главный герой, имеет две страсти – игровую и любовную. Он путешествует с семьёй отставного генерала в качестве учителя его детей. Рулетка становится неотъемлемым компонентом жизни героя. Пожалуй, если бы не его любовь к Полине, то пристрастие к игре затмило бы его рассудок полностью.

Ближе к концу романа чувства Алексея уже отданы более рулетке, чем Полине. Однако он ради возлюбленной выигрывает довольно приличную сумму. Казалось, в тот день удача полностью была на его стороне, раз он ушёл в такой выигрыш. Однако в итоге внезапное пылкое признание возлюбленной, которое совсем недавно услышал герой, оказывается следствием её болезненного состояния. Астлей отдаляет Алексея от Полины, и тому не остаётся ничего, кроме как плыть по течению – отправиться в Париж с мадемуазель Бланш в качестве её любовника. Герой тратит все деньги и в конце романа становится уже совсем другим человеком.

В начале произведения Алексей Иванович ещё чист, непорочен и влюблён более в Полину, чем в игру. Однако в последней главе перед нами уже полностью зависимый от рулетки человек. Достоевский оставляет героя накануне игры. Мы не знаем, сможет ли избавиться Алексей от этой страсти или нет.

Писатель не лишён и сентиментальности. В повести «Белые ночи», которую сам автор характеризует как «сентиментальный роман», Достоевский изображает на просторах Петербурга одинокого героя-мечтателя. Он робок, но способен на поступки, требующие некоторой доли смелости (это демонстрирует эпизод знакомства с Настенькой). Герой живёт в каком-то возвышено-поэтичном мире. Он с воодушевлением рассказывает об обыденных вещах.

Встреча и знакомство с Настенькой зажигает в герое чувства. Он влюбляется в героиню, радуется каждому свиданию с ней, а она видит в нём родную душу. Настенька делится с мечтателем историей своей любви. Оказывается, что она ждёт, пока возлюбленный, оставивший её на год, чтобы поправить своё финансовое состояние, свяжется с ней. Он в городе, Настенька знает это. Но он не спешит встретиться с ней, не отвечает на письмо.

В одну из белых ночей Настенька решается ответить на чувства мечтателя, однако неожиданно появляется её возлюбленный… Мечтатель снова остаётся одиноким. Его «ночи кончились утром». Пасмурным и дождливым утром. Погода отвечает внутреннему состоянию героя. Он читает письмо Настеньки, где она извиняется. Мечтатель прощает её и продолжает любить. Но чувства его уходят в пустоту. Он снова стал одиноким скитальцем среди своих мечтаний, ведь

...был он создан для того,
Чтобы побыть хотя мгновенье
В соседстве сердца...
(И. С. Тургенев)

Так же и мы, читатели, хотя бы на одно мгновение соприкасаясь с творчеством писателей, проникаемся им и в «диалоге с мёртвыми» (по Элиоту) узнаём что-то новое о том, что вне нас, и о том, что внутри нас. Вот и приведённое эссе – это часть моего «диалога» с Достоевским…