Серьезные намерения

ВНИМАНИЕ родителей несовершеннолетних: содержание не подходит детям до шестнадцати лет!



Cанитар, oдетый в грязноватый белый халат, жестом указал на пластиковые стулья у стены и, попросив немного подождать, скрылся за металлической дверью. С недоверием оглядев оранжевый потертый пластик, Галина осталась стоять у окна, с любопытством разглядывая внутренний двор, окруженный зданиями областной больницы, по которому неторопливо, а то и вяло, как черепашки, прогуливались пациенты, накинув верхнюю одежду на мятые серо-голубые пижамы.

« Ровно год назад, день в день, - вспомнила она. - А кажется, что лет десять, не меньше… »

Калейдоскопом закрутились в памяти картинки недавнего прошлого. В то февральское утро она взяла отгул на работе...

Колкий безжалостный дождь хлестал по грязному ноздреватому льду, мутной пеной нехотя стекая в кричащую о помощи дряхлую канализацию провинциального городка. Голые деревья, двухэтажные домики с облупленной штукатуркой, обсаженные оголившимся кустарником тротуары - все было привычным и тусклым.

Бережно пряча свежезалакированные локоны под капюшоном пальто, Галина торопливо прыгала между льдистыми скользкими участками тротуара, с тоской отмечая бурые брызги грязи на новых сапожках.

Шпильки в такую погоду - это, конечно, перебор. Так же, как и попытка сохранить свежую укладку. Bсюду проникающая февральская сырость возьмет свое и прямые от природы волосы предательски повиснут жалкими отсыревшими прядями. Знала же! Так зачем такие муки? Вон, Ленка Копылова, даже в такую мерзкую погоду выглядит всегда на пять баллов. Уложит свою роскошную светло-пепельную шевелюру в высокую прическу и не мучается с глупыми кудряшками. Галина невольно вздохнула, вспоминая красивую и немного холодноватую подругу и коллегу по работе. B умении одеваться и держать себя, всегда молчаливая, аккуратная, собранная Елена, была негласным эталоном среди работниц местного дома культуры. Лишнего слова из нее не вытянешь. И выглядит всегда на все сто.

Мысль, что крутить локоны в дождь глупо, Галине пришла только сейчас. А все для него, для Сашеньки. На какие жертвы не пойдешь ради любви. Вот она прибежит пораньше, сделает ему сюрприз. Торт по дороге купила, на московскую сырокопченую потратилась. Он ее очень любит, колбасу эту. Спросит: « А ты как это? Сегодня же четверг.» А она ему: « А я отпросилась. Меня Ленка замещает ». А он возьмет ее за подбородок, так как он один это умеет, скажет ей что-нибудь такое: « Дуреха моя!» или «Пончик мой сладкий». Потом  обнимет ее, возьмет на руки, отнесет в спальню... Дальше представлять она уже побоялась. «Еще автобус пропущу. Было уже такое.»

От Сашеньки Галя млела. Она ждала этой любви, как может ждать только незамужняя, взращеная на французских фильмах провинциалка, перед которой неумолимо маячит бальзаковский возраст.

Сошла с ума от любви - это про неe. Вот уже месяц, как Сашенька появился в ее жизни, а Галя до сих пор все не решалась поверить в свое счастье. Даже бегала ставить свечки Богородице в недавно освященной церкви.

Какие слова он ей говорил. Сколько нежности в его глазах. Какие ночи без сна … Правда, в последнее время он часто занят. Но что же делать? Ведь он мужчина. А теперь тем более нужно зарабатывать побольше. В Галиной головке промелькнули одна за другой радужные картинки: свадьба, белое платье, поздравления сослуживцев, семейные заботы… Она не замечая бежала по залитой дождем улице со счастливой детской улыбкой до ушей.

Конечно, у него работа тяжелая. Всю эту неделю ночная смена. И приготовить-то себе, наверное, толком не успевает. Вот сейчас она прибежит, приберет, покормит... А что за работа у него? Он пока всех деталей не раскрывал, но обещал сводить ее как-нибудь на производство. Без него там ничего не обходится. Милый мой. Любимый. Какой он умный. Какой особенный. Вот, наконец-то его подъезд…

Галина взлетела на третий этаж старенькой хрущевки на крыльях любви. Остановилась на площадке, осторожно сняла капюшон, достала пудренницу с зеркальцем и требовательным взглядом принялась изучать потери, нанесенные непогодой залакированной завивке. Мимо пробежала не здороваясь какая-то высокая черноволосая девица. « Наглая девчонка, - подумала Галя. - Сумкой задела и не извинилась. На пятом что ли живет? Что-то я раньше ее не видела.»

Галина не заметила, что давно уже перевела в разряд « девчонок » всех особ женского пола младше тридцати. В свои «слегка за» она при росте метр пятьдесят восемь еще и сама выглядела девочкой. Ни слишком заметных моршинок, ни пятен на пухленькой мордашке с ямочками. Кожа белоснежная, гладкая. Ротик маленький, губки пухлые. Нежный подбородочек приятно oкруглен. Волосики под Мерлин обесцвеченные. Сама вся ладненькая, улыбчивая.

Почему не замужем? Да как-то все не получалось. Все не те попадались. Не везло. Но надежды Галя не теряла. Каждый раз влюблялась, как в последний. До самозабвения. И уход очередного кавалера переживала, как вселенскую драму. Почему они уходили? Да кто же их поймет, кобелей этих! К счастью для ее нервной системы, излишек холостяков с серьезными матримониальными намерениями в городке не ощущался.

Вот и сейчас, Сашенька, так внезапно появившийся в ее жизни, занимал все мыслительное пространство в ее милой головке со свежей укладкой под Мадонну. Она сладко улыбнулась, вспомнив как он впервые появился перед ее рабочим столом в библиотеке с букетиком ромашек. Зеленые веселые глаза с искорками. Улыбка - вылитый Джуд Лоу. Голос бархатистый, глубокий, завораживающий. А фигура у него какая! Закачаешься. Девчонки на работе обзавидовались. Как могла она не влюбиться?

На ее невольный вопрос почему с цветами, он трогательно признался, как утром у него было предчувствие, что сегодня он, наконец, встретит девушку своей мечты. Оттого и купил букетик у какой-то бабульки на площади.

Да, это судьба!.. Он проводил ее до дома, был обходителен и нежен. Она позволила поцеловать себя, а потом... Потом пригласила на кофе. Конечно, памятуя о свoих прежних неудачах, зарекалась уже допускать к телу с первой встречи. Но это же совсем другое! C Сашенькой у них будет все иначе...

Галина почувствовала, как спокойное дыхание почти полностью вернулось к ней. Прическа в относительном порядке, носик припудрен. Голубые глазки василькового оттенка сияют счастьем. « Какая хорошенькая, » - сама себе понравилась она в зеркальце. Теперь можно спокойно, с достоинством королевы, подойти к заветной двери четвертого этажа и позвонить... Она услышала, как на площадке этажом выше приглушенно прозвенел звонок и распахнулась дверь.
 
« Киска моя! Сладкая! » - раздался голос, от которого у Гали перхватило дыхание и закружилась голова.

« Ждал? » - с кокетливым вызовом произнес звонкий веселый голосок.

« Ооо! Ты моя кошечка! - промурлыкал его божественный баритон. - Иди ко мне. Да зачем ты тратилась? Не надо было ». Последнюю фразу приглушила захлопнувшаяся дверь.

 Галя, не смея дышать, ступая на цыпочках, поднялась на площадку и приблизилась к обитой потертым дермантином двери. Мокрые следы на бетонном полу перед ковриком не оставили никакой надежды. Да, « киска » проскользнула именно к тому самому « котику ».

 « К моему котику. К моему Сашеньке! »

Галя стояла с разинутым ртом перед закрытой дверью и не знала что ей теперь делать. Позвонить? Рука несколько раз тянулась к звонку. « Нет, не могу. Как я ему в глаза посмотрю? » - испугалась она, отчего-то испытывая чувство вины. За дверью слышался cмех и экзальтированное постанывание. Стоять и слушать это было выше ее сил.
 
С ошарашенным видом, не помня себя, она спустилась по лестнице и вышла под ледяные острые брызги, забыв натянуть капюшон на злосчастные локоны.

Как именно она добралась до дома на краю городка, Галина не помнила. Из зеркала, висевшего в коридоре, на нее взглянуло глазами брошенной псины чужое распухшее лицо, на котором смешались дождевая вода и слезы. Волосы слипшимися мокрыми прядями облепили воротник. Ее трясло мелкой дрожью. Сбросив пальто прямо на пол и поставив на тумбочку помятую коробку с тортом, она пошатываясь прошла в спальню и бросилась на кровать. У нее начинался жар.

Провалявшись с гриппом до воскресенья, понурая и потерянная, Галина вышла на работу в понедельник. День тянулся на редкость тяжело и долго.

Менее всего сегодня она ожидала увидеть Сашеньку. Но он, как ни в чем ни бывало, сияющий белозубой улыбкой, с букетом цветов, появился в библиотеке во второй половине дня. Галина смущенно приняла букет, пробормотав что-то еле слышное. «Ошиблась я что ли? А может он передумал? Всякое ведь бывает, - включилась оправдательно-уговорительная функция мозга, которая почему-то у провинциалок выражена ярче. - Может он с той, c «киской», уже порвал?»

« Болела? » - лицо его приняло сострадательное выражение. «А я и не знал ничего. Ну, что же ты не позвонила, Галчонок? А я-то! Так занят был, даже времени не было позвонить,» - раскаянно шлепнул он себя ладонью по лбу.

Она слушала его голос, пытаясь отыскать на лице следы измены, и хотела ему верить. В голове, под его убаюкивающее мурлыканье, разливалoсь сладкое обволакивающее: « Все утрясется. Так бывает. Не нужно заострять ситуацию. Все будет хорошо. Главное, что он со мной. »

В тот же вечер она опять была у него на квартире. Правда, он нашел, что после болезни она немного холодновата. Ну, это пройдет. Ведь секс в семейной жизни не главное. А намерения у него, как она должна понимать, самые серьезные.

Только вот неожиданно обнаружилась небольшая задержка со свадьбой. Другу нужно было помочь. Дружба - это ведь святое дело. Деньги срочно потребовались. Сумма? Сумма для него  не слишком значительная, но свадьбу это, конечно, задержит. Он ведь так хотел повести ее в Сочи. Как здорово им будет там вдвоем у моря!

Вот, если бы Галочка согласилась продать часть земли. « У тебя ведь пятнадцать соток? Ты говорила, я помню. Можно половину сейчас продать. А остальное потом. Ты же не собираешься здесь в провинции на всю жизнь зачахнуть. В областном центре больше возможностей, да и жизнь куда интересней.»

Натянув одеяло до подбородка, она слушала его, послушно поддакивая. Конечно, помочь другу в беде - как же отказать? Нельзя.

Весь следующий день прошел для Галины, как во сне. Заполняя данные на новых клиентов библиотеки или отыскивая нужный экземпляр в высоких, до потолка, книжных шкафах, она перебирала в уме все детали вчерашнего разговора со своим суженым.

Откуда он знает про пятнадцать соток? Они и разговор такой не вели. Она бы запомнила. Или сболтнула что-то в первую ночь? Но они тогда мало разговаривали и на темы совсем далекие от недвижимости.

И почему он ничего не рассказывает о работе? A что у него с той? С «киской». Впервые в жизни у нее закрались подозрения. Никто никогда не спешил звать ее замуж. Ночку-две провести вместе - это да. Это с удовольствием. А потом, обещавшие любить ее до конца своих дней, исчезали без следа, как утренний туман.

А тут cерьезные намерения. И эта продажа земли и дома... Она никогда раньше не планировала уезжать из родного городка. Почему же так сразу согласилась? Мысли, как мухи, назойливо лезли в ее измученную головку.

Нет, все-таки он ее любит. Заботится о ней. Xочет наладить их совместный быт. Чтобы все, как у людей. Нельзя же ко всем относиться с подозрением. Уговорив себя, Галя почувствовала новый прилив сил. Все будет хорошо. Главное, что они вместе и у него серьезные намерения.

А через две недели он уже улаживал предстоящую продажу Галиного земельного участка. Покупатель нашелся на удивление быстро. С нотариусом он уже договорился о встрече.

Галина всячески отгоняла сомнения, мешавшие радостному ожиданию перемен. На работе она пока о предстоящей сделке не говорила. Он сам ее об этом попросил. Hо девчонки в доме культуры, с интересом разглядывая симпатичного Галкиного жениха, уже замучили вопросами о предстоящей свадьбе.

« Счастливая ты! - уверяли ее сослуживцы. - Повезло. Тем более в твоем возрасте. Да еще такой красавец. Счастливая. » Галина и сама старалась думать только о хорошем.

Накануне встречи с нотариусом ее внезапно отправили в областной центр на открывшуюся недавно ярмарку детской литературы. Заскочив в заднюю дверь автобуса, направлявшегося к автостанции, она уселась у окна и вытянула уставшие от долгого стояния ноги. Но тут же ей бросилась в глаза влюбленная парочка, сидевшая в обнимку позади водительской кабины. Галя с замиранием сердца узнала черную блестящую копну густых волос « киски ». Парень рядом с ней, в куртке защитного цвета с накинутым на голову капюшоном, ласково поглаживал девицу по плечу, пытаясь прижать ее к себе. Она, видимо, была на что-то обижена, потому что отвернула лицо к окну. Галя узнала финскую куртку, которую сама выбирала для Сашеньки. В полупустом салоне автобуса до нее доносилось каждое их слово.

« Она ничего для меня не значит, - его голос Галина узнала бы из тысячи. - Не собираюсь я на ней жениться. Зачем мне эта старая корова? Ну, рассуди серьезно. Tы же умная девочка у меня. Сравни, где ты и где она. Ты у меня единственная. У меня к тебе самые серьезные намерения.»

« А что тогда у тебя с ней? Я тебя видела. С цветочками к ней в библиотеку бегаешь, » - зло выпалила ему в лицо чернобровая «киска» и опять отвернулась к окну.

« Да ты не так все поняла. Там у меня интерес сугубо деловой. Я тебе все подробности сейчас рассказать не могу.»

Галина застыла на своем месте, как мраморное изваяние. Внезапно, сама себе удивившись, она встала и с мертвенно-бледным лицом, держась за поручни покачивающегося на ухабах автобуса, подошла и встала у Сашеньки за спиной. Но сил окликнуть его у нее не было. Она просто стояла и смотрела, как он поглаживает смуглую руку с алым маникюром отвернувшейся к окну брюнетки.

« Хорошо, я постараюсь тебе поверить, - «киска» сменила гнев на милость. Глядя перед собой, она произнесла капризным тоном обиженной девочки: «Поклянись мне, что ты ее не любишь.»

«Да на хрен она мне сдалась, эта дура старая. Я весь твой. Ты же видишь. Ты у меня единственная!» - твердо заверил он свою возлюбленную, не заметив, как внезапно расширились  ее зрачки и застыло словно маска повернувшееся к нему личико. Почувствовав что-то неладное, он пoвернулся в ту сторону, куда уставилась его собеседница.

У Гали тряслись губы, горючие слезы текли по щекам, размывая хваленую французскую тушь. Немая сцена длилась не долго. Автобус остановился. «Cтарая коровa» не помня себя скользнула мимо ошалевшего от неожиданной встречи Сашеньки и выскочила на улицу. Больше она его не видела. Когда он успел закрутить с Ленкой Копыловой, Галя и представить себе не могла…

От воспоминаний ee пробудил грузный лысеющий следователь, торопливо прошагавший по коридору к металлической двери. Извиняясь за опоздание, он жестом пригласил ее внутрь.

« Вы только не волнуйтесь,» - несколько раз, как мантру, повторил он.

Галина помнила, как в иностранных детективах происходит опознание тела. В таких сценах героиня обычно падает в обморок, вовремя подхваченная симпатичным молодым следователем. Падать на сомнительной чистоты пол здесь, где царили запахи формалина, хлорки и трупного гниения, она не собиралась. Тем более, что рыхлый стареющий толстяк с одышкой гипертоника не вызывал желания опереться на его плечо. Галина решила крепиться.

Но когда ее подвели к металлическому столу, на котором укрытое белой простыней лежало тело той, с кем вместе росли, учились в одной школе и работали бок о бок, Галя не выдержала. Горький бабий вой с рыданиями и всхлипываниями огласил облицованные белой кафельной плиткой равнодушные холодные стены.

« Она это... Леночка... Копылова Елена, » -- только и смогла произнести Галина, отвернувшись от неестественно-белого лица, открывшегося ей из-под отдернутой санитаром простыни. И в смерти своей Елена умудрилась выглядеть достойно. Аккуратно уложенные волосы обрамляли лицо с тонкими чертами. Губы сомкнуты в обычном замкнутом выражении. Казалось, она просто прилегла отдохнуть и вся эта зловещая обстановка и отвратительные испарения к ней не имеют никакого отношения.

Выйдя в коридор и подписав все необходимые бумаги, Галина поспешила поскорее выйти на воздух и, пройдя через дверь под светящейся табличкой « Bыход », оказалась во внутреннем дворе больничного комплекса. Усевшись на деревянную скамейку, она проплакала минут десять.

Все, что было известно о судьбе Лены, могло уместиться в пару строчек. Она продала дом, доставшийся ей в наследство от покойных родителей, и уехала в областной центр со своим Сашенькой. То, что у него не вышло с Галей, получилось с Леной. Оттягивая день регистрации брака под разными благовидными предлогами, поднаторевший на постельном поприще сердцеед вытянул у Елены все ее состояние.

Никто и никогда не узнал, что именно заставило Елену Копылову свести счеты с жизнью, что пришлось ей пережить в свои последние часы. Всегда немного замкнутая, привыкшая скрывать свои эмоции за маской благополучия, она оказалась один на один со своей бедой. Ее красивый правильный мир, в котором ради любви можно было пожертвовать всем, внезaпно треснул, как зеркало.

Когда деньги у нее почти закончились, из обходительного и нежного жениха Сашенька превратился в капризного нытика и дебошира. Однажды вечером, выйдя с Еленой из дорогого ресторана, окруженный шумной компанией своих дружков, он устроил отвратительную сцену, обзывая ee последними словами. А когда они все вместе вернулись на квартиру, которая была снята на деньги его сожительницы, Сашенька для примирения предложил всем дорогого французского коньяку. Что было потом, Лена не помнила.

Ее разбудил его возмущенный голос и яркий свет из окна. Bозлюбленный стоял над кроватью и тыча в нее пальцем строчил сквернословием, как из пулемета. Елена, плохо соoбражавшая спросонья, вдруг с ужасом обнаружила рядом с собой одного из Сашенькиных дружков. Тот невозмутимо вылез из постели, почесывая волосатые ягодицы, натянул найденые на полу трусы и джинcы, а затем в поисках опохмелки прошлепал по липкому полу в гостинную и принялся ожесточенно трясти бутылки на заваленном грязной посудой столе.

Оставшись в спальне один на один со своим сожителем, Лена сидела на кровати закутавшись в одеяло и пыталась осознать произошедшее. Сашенька внезапно сменил гнев на милость и предложил Елене в качестве компенсации за моральный ущерб, нанесенный его нежным чувствам, принести в их опустевшую семейную копилку немного денег. Клиентов он обещал найти сам. Об этом волноваться ей не нужно.

Слушая деловитые объяснения своего возлюбленного, в одночасье превратившегося из жениха в сутенера, Лена, строго сомкнув губы и уставившись в угол комнаты, неподвижно застыла от охватившего ee тоскливого чувства обрушившейся на нее непоправимой беды.

Когда Сашенька отправился с дружками в ресторан для опохмеления, она встала, приняла душ, надела красивое белье и пеньюар; привычными, заученными до автоматизма движениями сделала аккуратный макияж, уложила волосы в высокую прическу. Затем, набрав в ванну теплой воды, она налила себе полную рюмку припрятанного коньяка, к которому пристрастилась в последнее время. Постояв немного у окна и почувствовав, как горячая жидкость приятно разливается по телу и опьяняет мозг, она зашла в ванную комнату, легла в теплую воду и полоснула приготовленной бритвой по голубоватым тонким венам.

Bернувшийся через три часа подвыпивший Сашенька, обнаружив тело сожительницы в залитой кровью ванне, незамедлительно собрал свои вещи и скрылся в неизвестном направлении, прихватив из сумочки паспорт Лены и последние деньги. Участковый был вызван квартирной хозяйкой, которая в тот день, под давлением жалоб жильцов, явилась призвать своих шумных квартиросъемщиков к порядку, а заодно и потребовать задержанную квартплату. Дверь квартиры она нашла открытой…

Припудрив носик и немного успокоившись, Галина устало поднялась со скамейки и побрела к автобусной остановке. Усевшись на заднем сиденьe подошедшего автобуса, oна зябко поежилась от холода и неприютности. На месте подруги должна была оказаться она. Тут же вспомнилось, что приусадебный участок у Копыловой был поменьше. В пять соток всего. А потому и первоначальный Сашенькин выбор пал не на красавицу Елену. Эта мысль особенно задела Галину. Про серьезные намерения он ей, конечно, тоже говорил. Слезы обиды, ревности и жалости к мертвой подруге опять хлынули из ее глаз.

Городской автобус въехал на площадь перед зданием автостанции. Купив в кассе билет и устроившись в мягком кресле старенького «Икаруса», успевшая устать от городской суеты, она равнодушно оглядывала проплывавшие мимо улицы с высокими зданиями, рестораны, торговые центры, кинотеатры, памятники. Все это было красивым  предсмертным антуражем в жизни Елены Копыловой. A где-то по этому городу еще разгуливает посверкивая очаровательной улыбкой Сашенька, присматриваясь к ножкам и мордашкам спешащих горожанок, прицениваясь к их дубленкам и шубкам, машинам и квартирам.