Заброшенный город. Эпизод с квартирой

Свет дня уже угасал и пора было задуматься о ночлеге. Да и что-нибудь поесть  тоже не мешало бы.
Темнеющие улицы заполнили причудливые тени и силуэты домов на фоне догорающего заката выглядели непривычно четкими. И все это-в оглушительной тишине мертвого города.
Нужно что-то решать с ночлегом. Можно, конечно, поставить привычную палатку прямо на заросшую аллею, а можно и…
Здесь же полно жилья, где когда то жили люди. А может, и живут еще?
Эта мысль показалась новой, ведь он об этом даже и не задумывался.

Дверь подъезда со скрипом открылась и в сумраке лестничного пролета прямо под ногами проскользнула огромная крыса. Белый чертыхнулся.
Эти вечные спутники человека всегда вызывали в нем чувство омерзения. Крысы.. Мерзкие крысы с отвратительным голым хвостом.
Поднимаясь по пыльной лестнице в полумраке, он смотрел на квартирные двери. Многие были открыты настежь, какие-то были толи срезаны, толи выбиты.

Зашел в одну из квартир. Неплохая обстановка. Дорогая мебель, в прихожей покрытые пылью вещи. Закатный свет все еще проникал через грязные стекла окон, освещая пыльный диван в, видимо, гостиной. Серый квадрат телевизора. Отвалившиеся местами обои на стенах. На кухне в раковине недомытая когда-то посуда и остатки отвратительного запаха от давно сгнивших в холодильнике продуктов.
Вот еще пара квартир. Беспорядочно разбросанные вещи. Как будто в очень большой спешке люди сгребали самое ценное и бежали, бежали куда-то, спотыкаясь на ступеньках лестницы…
 
Все казалось странным и нелогичным.
Поднявшись на последний, 4й  этаж «сталинки», он осмотрелся.
Потянул ручку стальной двери на себя. Дверь была незаперта.
Включив уже едва светивший фонарь, осмотрелся. Тут хотя-бы не было такого количества пыли. На «плечиках»  в шкафу –одежда, в единственной комнате – нетронутая мебель, ковер на полу, неизбежный телевизор и даже открытый ноутбук на столе.
Стрелки настенных часов  замерли на 11-30. 
Кухня тоже в относительном порядке.
Ощущение, что хозяева вышли до магазина, да только забыли закрыть  дверь на ключ. И что-то помешало им вернуться домой.
... Белый опустился в кресло. После наполненного  впечатлениями дня ноги гудели, будто после марафонской пробежки. В оглушительной тишине безжизненного города, только  стук сердца и дыхание одинокого человека были единственным манифестом жизни. Очень хотелось есть.

Он сидел в этой вязкой ночной тишине  и вдруг понял, что ему страшно. Одиночество и чёрная, невыносимая безисходность словно нашли вдруг выход, и потоком лились в воспаленное сознание. Картины прошлого оживали в этом калейдоскопе эмоций.
Зачем? Зачем он сюда вернулся? В этот город. Надежда?! Надежда все-таки встретить её? Как когда-то случайно они встретились в той ещё нормальной  и беспечной жизни. Призрачный волосок, соединяющий прошлое и этот момент настоящего.
В череду воспоминаний вдруг вклинилась мысль:
Замок! Надо закрыть замок в двери!
Эта простая мысль холодком отозвалась внутри. За многие дни перехода он уже и не задумывался,  ночуя на обочинах заросших дорог, о какой то опасности.  А здесь, в этих каменных стенах, вдруг проснулся этот тревожный страх. Страх толи людей, толи.. кого-то на них  похожих. Белый устало поднялся и почти на ощупь добрался до входной двери. Ручка двери скрипнув, повернула ригель замка.
-Вот так-то спокойнее, - подумал он, - а то.. вдруг кто придёт? И ему вдруг захотелось бежать. Прямо сейчас. Бежать отсюда без оглядки.. Из этого ненормального, сломанного мира, каменных стен и давящей тишины. Но... только куда? И зачем?
И только тонкий волосок надежды все ещё давал сил жить дальше.

Вернулся из прихожей и подошёл к окну.
Окно выходило прямо на чёрный проспект.
Ленин все так же задумчиво  смотрел на развалины стадиона через молодую поросль березок.
В свете взошедшей луны это выглядело совершенно сюрреалистично.
Ночной город выглядел ещё более странным, чем днем. Было ощущение, что некто осуществил нелепый замысел, раскидав коробки зданий в лесу..
Невероятная инсталляция авангардиста..
Ощущение голода снова настойчиво заявило о себе.
А.. вдруг что-то осталось на кухне?
Он уже готов был съесть, что угодно.. В рюкзаке оставалась только горсть  еды и немного обской воды в пластиковой бутылке.
Словно вор, он тихонько прокрался на кухню в тусклом свете "налобника"
Шкаф с посудой, рядом ещё один.
Соль, какие-то специи.. И о, чудо, крупа! Присмотрелся - точно! Пакет риса, горох.. Макароны в открытом пакете стали хрупкими за годы.
Бутылка... Похоже, что подсолнечное масло. Да, так и есть.
Просто чудо!
Холодильник открывать он не решился.. Если там даже что-то и есть, то это будет невозможное зрелище..
В подходящей кастрюльке на остатках газа он сварил рис. Едва дождавшись, набросился на еду и ел, смакуя каждую крупинку.
Безвкусный, но сладкий чай стал заключением скудной ночной трапезы.
После чего лёг на диванчик, укрывшись чьим-то  одеялом и моментально уснул.

.. Как будто скрип  половиц разорвал предрассветный, самый сладкий сон. Под одеялом было  уютно и тепло. Давно забытое ощущение домашнего уюта и тепла... 
Светало. Пора собираться. Какой-никакой, но комфорт незнакомой квартиры покидать не хотелось и нужно двигаться дальше.
Мертвый город не вызывал никаких симпатий и пугал неизвестностью.
В утренних сумерках  проспект мало чем отличался от обычного леса. Пение приветствующих новый день птичек немного разбавляло гнетущее зрелище. Некогда зелёный сквер у  "политеха" превратился в шикарный сосновый лес. Бронзовый Ползунов стоял в окружении молодых сосен, сквозь кроны которых  смутно просматривались очертания главного корпуса бывшего АлтГТУ. Все те же останки машин и заржавевшие троллейбусы.
Площадь Советов. Очередной Ленин задумчиво смотрел на "Шишковку"  сквозь  молодой лесок. На облупленных флагштоках ветерок трепал остатки выцветших тряпок - бывших флагов.
Белый остановился и присел на ржавую скамейку.
Солнце уже выкатилось на восточный свод неба  и длинные тени легли на потрескавшийся асфальт. Как будто бы очень отдалённый гул. Будто очень далеко идёт большой поезд-товарняк.
Он прислушался. Тишина и птички.
Состояние тревоги предательски нарастало. Хотелось бежать отсюда. Бежать, не оборачиваясь от этих безмолвных стен и закрытых пространств. Наверное, это и есть самые страшные ощущения, что называют "клаустрофобия". Страх закрытых помещений и кругом никого. Никого из живых.
Внезапно он почувствовал как будто чьё-то присутствие. За последние месяцы абсолютного одиночества это ощущение обострилась до предела.
Белый резко обернулся. Некто (или нечто?) стоял вдалеке, там где когда-то был фонтан "Космос", и явно рассматривал его.
Рука сжала цевье карабина и уже на инстинктах он посмотрел в другую сторону. Никого.
Белый вскочил и положил палец на планку затвора.