68. Здесь меня убили

Я шел сюда, не зная боли.
Я шел, вдохнув надежду в грудь.
Но вот теперь моею кровью
Залито, в общем, все вокруг.

Да что я сделал? Да зачем же
Меня терзать, бить, убивать?
Давай закончим поскорее,
Я не хочу опять страдать.

"Молю, заткнись. Зачем же это?
Неинтересно никому.
Ну что, усёк?" — да, песня спета.
Отрывки ловят по ветру...

Мне будто ком в рот затолкали,
Я слеп и нем, я нем и слеп,
Я глух, запомните, отстаньте,
Нет, я не дам нужный ответ.

Здесь, понимаете, убили
Живого человека... Три.
Нет, и не три, и не четыре,
Вы батальон убили их.

Тот стал собачкою послушной,
Ну, просто псиной, говорят.
Та стала куклою бездушной,
Ещё пятьсот жить не хотят...

"Заткнись. Заткнись, самоубейся,
Да сделай что угодно, сгинь!
Ты здесь не нужен. Эй, полегче!
Свои слова, прошу, откинь."

И я... Забыл, что я такое.
Что я такое, что и где.
Я позабыл, что был прикольным,
Что был я на своей волне,

Что я был тонким, безупречным,
Что я был обществом любим.
К чему все это? Я не вечен,
Я не обязан все хранить.

Во мне нет сил. Во мне нет страсти.
Я просто кукла. Без души.
Эмоции? Что за напасти.
Ведь мне неведомы они.

Я шел сюда, не зная боли...
Ну что же, боль здесь я познал.
Что вспомню? Вид своей же крови
И то, как быстро умирал.

Я вспомню все — и человечность,
Возможно, даже прежний блеск.
Вы мне простите откровенность,
В предсмертный час цензуры нет.

После меня пойдут другие.
А труп мой предадут огню.
Никто не вспомнит. И полынью
Взрастёт могила на краю...

Ага. Вот так. Меня убили.
Убили миллионы раз.
После меня пойдут другие.
Народ, никто не вспомнит нас.