Февраль

Пирожное оказалось совершенно неудачным - то ли бальзама не долили, то ли февраля пересыпали. В шоколаде явно не доставало какао, в бисквите пикантности, а в эмоциях удовольствия.
Последний месяц зимы давался нелегко - с больным горлом, озябшими пальцами и жестокими сквозняками в самых неожиданных местах. Ну, какой, казалось бы, может случиться сквозняк в парадных залах Эрмитажа?.. Ооо, самый что ни на есть пронзительный и свирепый. Лишь вентиляционные и жаровые каналы внутри стен спасали ценителей искусства и сотню местных котов. Французские пастушки и знатные дамы на полотнах кутались в мягкие шали и обиженно грассировали. Больше всех страдали привыкшие к теплу итальянские статуи, так и не смирившиеся с петербургской погодой. Метель целеустремлённо погружала город в ледяной колкий молочный коктейль. Нева скрылась в снежной пелене, исчезли Ростральные колонны, да, и от моста давно не осталось даже очертаний. Не было другого берега. И точка. Только тот, на котором ты стоишь и смотришь на весь этот белый хаос, поглотивший вполне  физическую реальность. А, если не видно, так, может, и нет ничего? Никаких львов, стерегущих реку, никакого Заячьего острова и уж, тем более, никакого Hirvisaari. Ох, это я всё по старой памяти, ну, конечно - Васильевского острова.. А, если те берега всё-таки есть, значит, живущие там и смотрящие сюда тоже думают, что здесь одна только белая пустота..
Да.. а, ведь, пирожное в начале истории могло быть неплохим..