Муравьи

В океане трав,  в цветочных клумбах и в аллеях деревьев прошло мое детство. Серебристый ковыль - седой степи краса, был всегда предметом моего желания - бежать в его волнах гонимых ветром. Букет полыни - хороший веник, был моим любимым инструментом - подмести двор от листьев и пыли. Акация цвела  пахучими сладкими гроздями, свисающих белых цветочков с колючих хрупких веток, отталкивающих нас своими шипами.

Березовый сок всем известен, но кленовый сок мы пили всей школой с окружающих её кленовых аллей. У каждого ученика была своя тайная надломленная ветка, с которой на перемене мы пили живительные струи сладкого сока. Клены щеголяли съедобными сережками, которые мы ели и использовали для игр - у кого крепче связь между связанной под углом пары лепестков. Цепляя серёжкой уголок противника своим  уголком, резко тянешь. Победил, если твой уголок цел.

Листья клена красивы угловатой формой, контур, которой мы обводили в альбоме для рисования. Из веток клена получался гибкий упругий лук для метания  стрел. Стрелы делали  из камыша и гвоздя. Гвоздь был наконечником привязанным к камышинке обыкновенными нитками

Карагачи манили своими высотами. Мы, как стая макак, сидели  до заката на его раскидистых толстых ветках. Дерево тутового шелкопряда, усыпанное спелыми черными похожими на ежемалину ягодами, для нас всегда было приветливо гладким и сытным.

Цветник колючих роз с ароматом розового цвета, наполненный вершками разноцветных лепестков, собранных в бутоны, мы обходили стороной. На простых не менее красивых цветах было гораздо больше музыкантиков, которых так прозвали за жалобные песни изнутри сжавшего их кулачка, приложенного к уху. Да. Мы были охотниками за всем, что летало, двигалось по земле и обитало в воде.

Склизкие бабочки оставляли свои узоры на наших пальцах. Все мечтали поймать ярко желтую красавицу с витиеватыми усиками или махрового  мотылька с красными крыльями внутри его серого плаща. Зеленого палочника мы называли карандаш.  Его было трудно отыскать среди стеблей зелёных трав.  Ловился он легко, в отличие от крылатых больших и маленьких кузнечиков, выстреливающих себя самих своей собственной катапультой в непредсказуемом направлении. Они летели кувыркаясь в воздухе, а мы смотрели им в след.  А те, что распускали свои крылья, улетали на безопасное от нас расстояние.

Богомол не давался в руки, отбиваясь от нас своими клешнями. Поймать четырехкрылую стрекозу особое везение, требующее способности, медленно крадучись двигаться. Смешные тоненькие стрекозочки - черные ниточки, ловились просто, а вот синие или красные были быстрые и юркие такие плотные тельцем - пучеглазые летуны. Их не поймать без сачка.

 Черного с синим отливом шмеля мы боялись как огня, его родственник желто-черный полосатый шмель был поменьше и его  жужжание было менее угрожающим. Отдельно хочется отметить крылатое колибри с хоботом, пившее нектар с цветов. Редкая, но желанная добыча.

Зачем мы всё это ловили? Просто хотелось рассмотреть поближе, любуясь совершенством.

Насчёт жуков. Стоить выделить майского жука,  которого выкапывали из земляных нор, рогатого жука оленя, коричневых безобидных мелких летунов, зеленоватых светлячков и конечно королей отвращения - жуков  катающих шарики задом наперёд.

Муравьи были под ногами по всюду. Особо запомнились три типа. Медленные большеголовые силачи - трудяги. Такой если цапнет своими мощными челюстями  - мало не покажется.  Другие быстроногие, всегда в панике бегающие вокруг  своей норки. По размеру они были как и первые. На огромных скоростях они неутомимо носились повсюду. Мы подозревали, что они воровали всё у первых - тех, что потяжелее. Поэтому устраивали им «армагеддон». Поджигали пластмассу и капали на них, свистящими струями, раскаленной горящей массы.

Эх. Повзрослев, вспоминал я об этом с большим сожалением. Чтобы как-то загладить вину, старался никогда не наступать на муравьев при ходьбе и не наезжать на них при езде на велосипеде. Думаю, они меня простили за такое к ним отношение. За годы моей жизни, количество спасенных муравьёв, возможно превысило количество погибших от жестокой грубой детское шалости.

Подтверждение  выводу о прощении я получил будучи послушником при Иверском храме села Бурундай. Однажды после ночной службы на самую позднюю Пасху, мы плотно разговелись куличами и яйцами и меня стало клонить в сон. Ночь была необыкновенно звёздная. Земля после жаркого дня была тёплой. Трава, мягким ковром залитым лунным светом, стелилась под усталыми от долгого стояния ногами. Зачем куда-то идти? Вот так - как в детстве, прилёг я на травку. Надо мной было  небо полное звёзд. Пытаясь прикоснуться к бесконечно вечному, я мысленно устремился за пределы звёздных орбит. Что там за этими звездами и что за этой кромешной тьмой? Ощутив отсутствие дна нашей вселенной, душа восхитилась бесконечностью.

  Соединяя яркие звезды друг с другом мысленными линиями, я сочинял новые созвездия, до тех пор, пока не погрузился в сон. Сколько я проспал не помню. Проснулся я от  нагревшего меня солнечного тепла. Солнце было уже высоко над горизонтом, но еще не в зените. Мне стало жарко. Медленно, приоткрывая створки век, сквозь зелёные травинки закрывающие мне лицо, я увидел калейдоскоп из лучиков света, которые мерцали от странного шевеления.

 
Присмотревшись, я с ужасом увидел, что по травинкам  вверх и вниз ползали муравьишки. Это такой средний размер медленных муравьев. Осознав опасность, я тут же сел. Оказалось, что я уснул головой над норой муравейника. Они проснувшись, выползли на встречу утренней зари, а тут над ними, на пути их тропинок, лежит гора - человек. И ни один из них, не то чтобы не укусил меня, но даже и не ползал, ни по мне, ни под моей  одеждой. Вот это, да! Трава вокруг просто кишела муравьями. По сути дела, я спал в муравейнике. Тогда я понял, что мы стали друзья.


В подтверждение сего вывода приведу еще пару случаев. В моей ванной комнате мелкие муравьи устраивали побоище. В середине маленькой комнаты на кафеле они собирались в кучу и кружили несколько дней, сцепившись друг с другом. Говорю им сверху, что терплю их присутствие ровно до утра. Если не уйдете, смету вас веником. Утром нахожу только погибших на поле боя. Сметаю их на совок и предаю земле, выкинув в окно.

Самый последний случай был недавно. На входе, у ступенек храма, муравьи устроили норы и сновали по всюду под ногами прихожан. По своей привычке я смотрю под ноги, чтоб не задавить своих друзей. Говорю им: "Если не смените место вылазки из под земли, придется принять крайние меры". Уехал в командировку. Секретарь мне докладывает, что муравьи то ушли. Для него скептически воспринявшего мои слова к муравьям было это чудом.


Эх, еще одна история, но не моя, а услышанная. У одного маститого протоиерея была жена неверующая, как так получилось неизвестно. Он пригласил на дачу своего друга священника, что бы тот, как то внушил ей веру в Бога. После разговора с ним женщина поставила условие — если все муравья ползающие по полу дачного домика выйдут строем из помещения, тогда она точно уверует в Бога.
 
«Господи помилуй», - взмолились священники. И что же? Муравьи со всех сторон сначала собрались в центре комнаты. Обнюхав друг друга, они строем двинулись по-пластунски в сторону открытой на улицу двери. С тех пор матушку без платочка уже никто и ни когда не видел ни в храме ни за его пределами. Дивны дела Твои, Господи.

Недавно встретил этого священника и переспросил - так ли это было? История оказалась красивым вымыслом неизвестного автора. Жена его уверовала, посмотрев какой-то документальный фильм, в котором люди жили в ужасных условиях и радовались жизни.