Летит туда, где было...

     Не знаю, может быть, в 70-е годы прошлого столетия я вырос не в том городе Советского Союза. Может быть, я вырос не в том квартале не того города Советского Союза. Может быть, я вырос вообще не в процветающем и дружном Советском Союзе. А, может быть, я вообще, дружил не в той пацанской компании не того самого квартала и, вообще, не того самого города Советского Союза, о котором показали в фильме "Слово пацана" и "стенка на стенку" мы не дрались до крови, а тем более до убийства, но...

     Мы, ведь, тоже дружили пацанскими группами, тоже пытались скорее показаться взрослыми, для чего, собственно и начинания наши некоторые были таковыми или, по крайней мере, они нам представлялись таковыми, украдкой подглядывая за старшими парнями во дворе и во всем им стараясь подражать. В моих рассказах о том самом счастливом и интересном времени я много написал воспоминаний, из которых уже собрался полноценный сборник. Но, опять пресловутое "но", когда вновь и вновь всплывает что-то оттуда, из счастливых 70-х и 80-х школьных годов. И вот сегодня...

     Пошёл я в городскую сауну, понедельник, скидка для пенсионеров, тишина, народу должно быть немного. Надо бы токсины новогодние веничками выпарить да в бассейне, как тюлень, полежать. Полежал, попарился, полежал, попарился и пошёл в раздевалку попить водички. А тут сидит мальчишка лет десяти, вроде бы, одевается после бани и втихаря от кого-то шариковой ручкой старательно пытается вывести себе на верхней части запястья рисунок в виде половинки солнышка над волнами. Тут неожиданно за спиной появился, походу, папа, что-то строго сказал ему по-якутски. Мальчишка быстро убрал руку от глаз отца подальше, спрятал ручку и начал быстро натягивать футболку с длинным рукавом, а у меня в памяти всплыл случай пацанского детства...

     Истории с началом ругательства матом классе так во втором я уже писал ранее, и о том, как втихаря научились курить, тоже писал. А здесь другой случай...

     1977. Лето, конец августа, последние деньки каникул, футбол, купание в Теплом озере, гонки по лесным тропинкам на великах и одно из самых любимых занятий во дворе - игра в настольный теннис. Наша четвёрка друзей сидит на лавочке и ждёт очереди поиграть, а пока болтаем о том и о сём. Перебираем заботы родителей по сбору нас в школу, кому какую форму купили, а особенно ранцы. А тут Лёшка вдруг говорит:
     - Пацаны, к моему Серёге вчера мужик разрисованный подкатывал, вроде, как знакомый чей-то и кого-то искал в нашем дворе. Они сидели на лавочке у подъезда и я с ними.
     Тут Вовка прерывает друга:
     - А чего он разрисованный? В синяках, что ли?
     - Нет, похоже, из тюрьмы вышел. Весь в наколках, вот и говорю, разрисованный. Так вот, я у него классную наколку на верху ладони видел в виде половинки солнышка на фоне моря, чайка летит и между лучами буквы "Л.Т.Г.Н.З.". Классно смотрится. - И Лёшка машет рукой, пошли, мол, покажу.

     Мы встаём с лавочки и идём за ним на песок подальше от стола, где старшие пацаны в "бешеного" играют. Правда сказать, играют, мягковато, они просто носятся взмыленные вокруг стола всемером и должны успеть в свою очередь попасть по шарику. Кто играл в такой настольный теннис, меня поймёт, почему игра так называется. Да, да, потому, что играют до двух последних оставшихся из восьми человек вначале. К концу игры они и носятся по кругу из последних сил, выбивая грунт от стола в стороны так, что нам, мелкотне и не дотянуться потом до сетки от самого края.

     Тем временем Лешка рисует нам по памяти эскиз той самой татуировки. Мы с восторгом цокаем языками, явно, предполагая, что рисунок круто будет смотреться на тыльной стороне ладони или чуть выше, на запястье.
     - Ну что, мелкотня, рисуем все четверо такую наколку и будем бандой "ЛТГНЗ", - предлагает наш предводитель.
     Воцарилась гробовая тишина. Мы, хоть, и учились пару лет назад ругаться матом для пущего взросления, а тут такое. Уже блатняком попахивает. Молчим по-прежнему.
     - Леха, вы идёте играть?! - Прерывает наше молчание и менжевание лешкин старший брат Серёга. - Мы все! Пойдём на пришкольный участок, покурим, а вы играйте пока.
     Мы двинулись к столу, так и не дав Лешке какой-нибудь ответ. Да это и понятно, мы мальчики домашние, название "банда" нам не подходит. Да и с такими тюремными или, скорее, непонятными рисунками на руках к родителям и учителям не появишься.

     Прошло два дня, вроде бы, все позабыли о солнышке с буквами. Завтра идти в школу и сегодня, по традиции, нам всем родители должны дать по 20 копеек на подстрижку перед школой. Традиция, "оставлять всех вшей в летних каникулах", шутливые слова тёти Светы, лешкиной мамы. Мы встречаемся в намеченное заранее время во дворе с деньгами и идём через два дома в парикмахерскую.
     - Стас, ты че такой грустный? Нос повесил, - догоняет меня Лешка и кладёт на плечо свою руку.
     Я поворачиваю голову и вижу, на запястье друга татуировка, точнее, шариковой синей ручкой чётко выведен рисунок в виде половинки солнышка, поднимающегося из-за горизонта над волнами, чайку над водой и между лучами те самые классные буквы "Л.Т.Г.Н.З.". Меня аж завидки взяли, как красиво нарисовано, аккуратно так да ещё и на правой руке. Вот о расшифровке заглавных букв наколки никто из нас и не подумал спросить. Мелкотня, одним слов.
     - Че, нравится?! - Лешка улыбается в тридцать три белых зуба. - Серёга, братан, ночью рисовал. Я теперь в банде. - И ещё шире растянулся в довольной улыбке.
     - А я че? Я не че... - Шмыгаю носом.
     - Да ладно ты, не ссы, я тебе такую же красивую нарисую. - И друг легонько хлопает меня по плечу.
     - Да я не из-за рисунка.
     - А чего тогда? - Уже любопытство распирает молчаливого Игорька. - Мне тоже мамка не разрешит такую нарисовать. Так я, хотя бы, завтра сам в школе нарисую. А приду домой смою с мылом. И так буду каждый день делать, только по школе с ней ходить. Я первый стричься! - И довольный, что нашёл выход из трудной ситуации и сегодня всю малышню уел, побежал к дверям парикмахерской, как только мы завернули за угол нужного дома.

     Мы остановились у двери, а Лешка подбодрил:
     - Давайте, я всем перед школой буду рисовать, а уж стирать будете дома сами, если боитесь.
     - Да он не из-за татуировки сопли развёл, - махнув рукой, спокойно встрял в разговор мой самый близкий и первый появившийся во дворе друг Вовка, к тому же и одноклассник.
     - А из-за чего же? - Искренне удивился всегда справедливый и никому не разрешающий обижать нас Лешка. -  Че случилось, говори?
     - Да мне мамка только 10 копеек дала на детскую стрижку "под чёлочку". Я че, в четвёртом классе лысый буду ходить, как дурачок с челочкой? - И пустил настоящую обидную пацанскую соленую слезу.
     Лешка подошёл ко мне, прижал рукой голову к плечу:
     - Ну, извини, друг, с твоей мамкой не забалуешь. Я бы тебе денег добавил, так она же снова тебя пошлёт подстригаться. Так что, ещё раз извини, против тёти Нади я не попру. - И он вошёл в парикмахерскую...

     Мы сидим в очереди, я шмыгаю носом, но старшему товарищу не сидится спокойно, он переживает за меня и тут, видимо, что бы подбодрить, выдает:
     - Я тебе завтра первому наколку делать буду. Выходи минут на пять пораньше.
     Я поднял голову и улыбнулся, кивнув:
     - Хорошо... - И после его слов мои сопли сразу куда-то подевались...

     На следующее утро мы с цветами и разодетые празднично, как и договаривались, вышли во двор и через боковой вход зашли под начинающую набирать осенние краски густую листву аллеи пришкольного участка. Лешка достал ручку и старательно принялся выводить татушку. Через пять минут на моём запястье, чуть скрываясь под рукавом синей школьной курточки, красовалась, как мне казалась, самая крутая и модная в те времена, татуировка. Детство, оно и в голове ещё детство. Но, не суть. Я с гордостью разглядываю шедевр от самой обычной шариковой ручки друга, как на фоне морских волн поднимается из-за горизонта солнышко, сбоку от него летит птица, наверное чайка, раз это море, а между лучами красуется все те же буквы "Л.Т.Г.Н.З.". Что они обозначают, я не знаю, но мне нравится и самое главное, что я теперь принят в лёшкину банду и никакая не мелкотня, разве что...
    
     Прическа "чёлочка" выдает настоящего поца, "маминькиного сынка". То-то хохмы всем будет. Я, как вспомнил о причёске, в сердцах, обиженный на весь мир, а особенно, на мамку, швырнул под ближайшее дерево красивый букет, за которым сам вчера с привеликим удовольствием летал на великие к бабушке Маше за Тёплое озеро. Надо же, хотел удивить Галку свою! Но тут и Галка побоку, не люблю её больше! А скорее всего и она посмотрит на меня, лысого, и посмеется! Швырнул букет и швырнул, посмотрел зло на него в последний раз, ну и пусть, "я сегодня без цветов пойду, я же не лох какой!.."...

     Красоваться по школе с рисунком, слизанным у уголовника, я не решился, прятал его всегда под куртку. Походил так несколько дней, а потом и рисовать не захотел. Отлегло, да и сути-то этих букв никто из нас не знал, пока однажды...

     Прошло всего несколько учебных дней. Мои родители сегодня во вторую смену работают, будут поздно, успею смыть рисунок с запястья. А пока мы сидим так же во дворе, на лавочке напротив моего подъезда, болтаем о том и о сём. Вечереет, холодает, начинают падать первые желтые листики с деревьев. Вдруг из подъезда выходит незнакомый угрюмый мужик, может тот самый, который кого-то тогда искал, а сейчас нашёл и решил покурить, а пристроиться негде. Он подошёл к нашей компании и попросил места присесть. Мы подвинулись и увидели, что его руки в настоящих татуировках. Притихли, понимая, кто это. А он заметил у меня, сидящего ближе всех, то самое солнышко. Усмехнулся слегка:
     - Пацаны, блатными хотите быть? - Как-то тяжело вздохнул. - А вы знаете, как расшифровывается эта наколка?
     Мы естественно как-то синхронно и отрицательно закивали головами, слегка испугавшись его хриплого голоса.
     - "Летит Туда Где Нет Закона", - чётко расшифровал он буквы, - и колют их в одном лагере... - И он назвал его, конечно же, название через пять минут из лысой головы у меня и вылетело, а мужик немного поведал нам истории о ней, после чего нам, по-моему, всем четвёртым захотелось смыть эти самые солнышки раз и навсегда...

     Спустя какое-то время мы долго вспоминали этого татуированного дядьку, его историю, но рисовать на руках ничего больше не хотелось...

     Наша память, походу, устроена, словно соты в улье. В каждой мало-мальской ячеечке, наверное, находится что-то, навроде, мёда - сладкое, интересное, вкусное. Необходимо только достать, выудить, а для этого что-то должно произойти. Вот и у меня получается так, вроде бы, память хорошая, соты заполнены этими самыми интересными сладостями с гречишной горчинкой, а просто выудить их не всегда получается, надо, что бы кто-то мне о них напомнил. Увидел мальчишку, рисующего солнышко на только что вымытой в сауне руке и сразу выплыло то самое замечательное время. Выплыло, как то самое солнышко из-за горизонта синего моря и...

     Полетело, как та самая чайка, туда, где ему хорошо. А к читателям полетела очередная история воспоминание из моего советского детства...

     С тех пор ни о каких рисунках на теле я не помышляю, просто не хочу портить его чем-либо. И когда у старшего сына увидел настоящее тату на латинском языке подмышкой правой руки, попытался что-то ему пояснить, но... Бесполезно... Модно, говорит... Современная наша молодёжь... Как, впрочем, и мы сами были... Хотя, мы просто ручками рисовали шариковыми... Баловались, бравировали... А они их делают на всю оставшуюся жизнь... Вот тебе и цивилизация двадцать первого века...

16 января 2024 года