Начало формирования казачьего войска на оукраине

Судя по свидетельству Ипатьевской и Густынской летописей,первым,кто оценил по достоинству и сумел применить в череде грозных событий полувековой давности  ратное искусство и  храбрость русских людей, жителей территории Украйны,был ... великий князь литовский и король польский Жигмонт.  Он обратился к русским с этой южной оукраины ("оукраина" - так называли литописцы приграничные окраины Руси), за военной помощью в борьбе против татар, что в дальнейшем дало импульс к самоорганизации и упорядочению  воинства Запорожских казаков.
 
Жигмонт (Сигизмунд) I Старый начал  править  в Литве и Польше с 1506 года, практически одновременно с великим князем московским Василием III Ивановичем, который был посажен на трон в 1505 году.
Жигмонт, как разумный правитель, сразу пожелал союза королевству Польскому и великому княжеству Литовскому с крымской ордой, где в то время правил хан Менгли I Гирей (в летописях - Миндикирей, Миндикерей):
"В лето 7015 (1507) год. Жигмонтъ король помирися со Миндикереем, царемъ Прекопскимъ. И учиниша зъ собою рядъ тако: Миндикерей обещася королеви не токмо не пленити его земли , но и быти въ его воли и помагати ему на всехъ враговъ, идеже токмо король повелитъ, а король ему поступи даяти на коеждо лето пятнадесят тысящъ, но солга татаринъ"- сообщает Густынская летопись.

"Солгал татарин"...Король не учел, что в  борьбе крымского хана с Большой Ордой за независимость Крыма ближайшим союзником стало Московское княжество.
 
"Миндикирей"  ( Ипатьевский летописец не зря  обзывает его  - "лукавый" и  "пес"),  постоянно вел двойную игру: брал дары и от короля и от великого князя московского, обещая обоим помощь.
Войны с крымскими татарами, несмотря на договор, во время княжения Жигмонта I не прекращались. Летописцы отмечают татарские набеги на Польшу и Литву  в 1511, 1512, 1515, 1521 ,  1524 годах.
 
Вот что  "сотворил окаянный Миндикирей"  в 1515 году в Польше и на Руси (а точнее- сотворил уже его приемник, Магомед Кирей, т.к.  в апреле 1515 года Менгли I Гирей оставил этот мир), читаем  Густынскую летопись:
"В лето 7023. 1515. Прийдош Татаре на Подоле к Теребовълю, но оттамо ихъ Творовский (прим. Ян Творовский — польский гетман )  отстраши и прогна.
В то ж лето Минъдикерей, якоже обещася королю, пойде въ Москву, аже 44 миль от столицы опреся (притесняя?), пленяя огнем и мечем, а людей безъ числа поведе въ плень."

Т.е. татары дважды "честно отработали дары" -  напали на Москву и, пройдя через Украйну и разорив ее, татары напали  на Польшу.  Хан "посла чотырохъ цариковъ со четыредесят тысячей Татаръ, и положишися у Бузъска, а загоны по Волыню и Подолю распустиша, везъде огнемъ и мечемъ пусту деющей землю"- так пишет Ипатьевский летописец о событиях 1515 года.
 
Если верить летописи, то  только пленных  татары угнали в полон около пятидесяти тысяч, не говоря про "иного товару"...

На вопрос польского короля : "Почему мир имея со мною попленил землю нашу?",  крымский хан, якобы,  лукаво ответил, что все это произошло без его ведома, чему он препятствовать не мог.
 
В  7025 (1517) году ( по другим источникам в 7024 г. )  Жигмонт, почувствовав очередную опасность со стороны татар,  захотел заключить   с Москвой мир через "кесаря Немецкого" (цесаря римского Максимилиана),  чтоб "для их брани промеж ими  кровь христианская не лилась". Однако, несмотря на предварительные соглашения, окончательно договориться с великим князем Василием Ивановичем не удалось - Литва и Русь воевали в этот период   за Оршу, Смоленск, позднее- за Опочку  и прочие города.

Тогда Жигмонт решил заключить очередной союз с Крымским ханом, чтобы вместе  пойти  на Москву войной.
Как написано в Летописном своде: "Жидимант посылал в Крым пана своего Албрехта Мартынова с великою казною ... и велел их наводити на христианство, на великого князя государя на Василия оукраины. И того же лета, августа, по королеву совету Жидиманту приходища крымские татарове...20 000 рати, и пришед на великого князя  оукраину около города Тулы без путы (прим. видимо, бассейн Беспуты) начаша воевать."

Однако, помня, что крымские ханы вели себя лукаво и двулично, не особо придерживаясь договоренностей ни с Польшей, ни с Русью, у поляков созрела неплохая идея.
Жители южной оукраины были не столь многочисленны и организованы, чтобы давать существенный отпор  татарам.  Так,  при разорении Украины в 1515 году "... собрася на них нечто наших, но не смеяше на таковое множество покуситися" - сокрушается русский летописец.
Но польский король высоко оценивал военные навыки жителей южной русской окраины, как неплохой буфер русского государства, с некоторой завистью говоря, что  татары, "если и захотят причинить вред набегом на нашу землю,  то начнут наши (русские украинцы) изгонять их, да стеречь, извещая своих. "
 И так как Польское королевство такого буфера не имело,  то этим, как считал Жигмонт, создавалась опасность для польской территории - "всею силою бо иметь Татарин пойти в его землю".   
Тогда поляки решили, перехватив инициативу у великого московского князя, набрать желающих на Украине, и мстить татарам совместными усилиями, за их лукавство:  "Жигимонтъ король, хотя ему сей смехъ отдати, посла Прецлава Лянскорунского на Украйну собрати люду и такожде Татаром пакостити".

"Пакости" эти, организованные и поначалу проходящие под  предводительством  поляков,  прошли вполне удачно и прибыльно для русских наемников :"Он же (прим. гетман Лянскорунский), собрав охотников съкилка сот, пойде с ними аже под Белагородом и тамо забра множество товара и коней, и овец татарских и турецких, и возвратися с ними. Татаре же и Турции, собравъшеся, гониша по них и постигоша их аже под Очаковом у Овидова озера, и бишася с ними. Но наши поразиша их и со великим добытием [во здравии возвратишася]."

Богатая добыча в военных походах "зарекомендовала" себя украинцам как дело доброе, но требующее хорошей подготовки и организации: "И потом бранилюбивый сей народ, засмаковавши себе з добытием наставиши себе старейшину зепосред себе, нарицаемого Козака, от него же и сами потом козаками нарекошася. И начаша сами часто в Татарскую землю ходити и оттуду многие добытая приносити, день же от дне примножашеся их множество, иже по времени умножишася, и даже доселе не престают пакости творити Татаром и Турком."
 
Военная жизнь предполагала и определенный уклад,  и организацию территориального центра: "А старейшину себе избирают спосред себе, мужа храбра и смысленна, по своему древнему обычаю. Живут же всегда на Запорожю, рыбы ловящее, их же без соли на солнцу сушат, а на зиму расходятся кождо во свой град, только з килка сот оставляют на курень стрещи стрельбы и чольнов, а на лето паки собираются. И сим образом козаки начало свое прияша».

Ипатьевский летописец не преминул подчеркнуть, что основа казаков Украины на Запорожье - это народ русский. Он искусный во владении оружием и в бою, имеющий свои исторические корни в этой земле, откуда "изыде народ Словенский", т.е. это жители бывшей Киевской Руси:
"В сие лето начашася на Украйне козаки, о них же откуду и како начало свое прияша нечто ре­чемъ: «Аще и от начала своего сей нашъ народъ Руский бранми всегда употребляшеся, и отъисперва в нихъ сие художество бе, оружие и брани, якоже вышше пространн;е речеся въ главе той, откуду изыйде народ Словенский".
Историю русского населения, оказавшегося на переднем плане борьбы с татарами и турками, "оукраинцев",  летописец  со времен Киевской Руси характеризует как историю  народа "браннелюбного", но  которому не пристало строить брань, кроме как защищаясь от ближнего окружения: греков, половцев, печенегов, да в дальнейшем переносимого междоусобные войны князей, до самого прихода Батыя, который "народ наш умали и смири", "землю нашу Рускую пусту сотвори". Да к тому же, как говорит летописец,  этот русский народ претерпевает от "Ляхов и Литвы и Москвы" до сего дня, поэтому люди этой земли  "зело озлобленны и умаленны быша, а потом и князи в нихъ оскудеша; тогда сей нашъ народ мало успокойся".
 
Так изложены в летописях события, положившие начало Запорожскому казачеству - изначально военному сообществу русских людей.

ВСЕХ ЗАЩИТНИКОВ ОТЕЧЕСТВА - С НАСТУПАЮЩИМ ПРАЗДНИКОМ !