Царица Ника. Глава 46

                ГЛАВА 46. 
       Женщины отвели мутанта, всячески поддерживая,  к остальным арестантам.  Погонщики с усмешкой привязали  его к общей  жерди.
– Думая о том, какое будущее его ожидает, уже не чувствуешь уверенность, что мы сделали благое дело! – грустно произнесла Ника, направляясь к будке таможенника.
– Да. Но ты, все равно молодец.  Только что  Дух через тебя  прошел к мутанту. Пусть, со стороны, это было  незаметно, и не произвело ни на кого должного эффекта. Но я тебя уверяю, случилось историческое событие. О нем напишут  во всех Библиях, что станут  писать диаконисы после нас. Кстати, тебе пора бы писать свою. Память памятью, а оставить после себя записи, надо!
– Я хочу продолжить  библию царицы Ники, что находится в  Белом дворце. – Все еще продолжая «гореть»  случившимся, сказала девушка. Ника  понимала, что должна «остыть», но ей не хотелось выходить из эмоционального состояния, в котором она находилась.
        Наблюдавший за  женщинами   таможенник, когда  они,  желая продолжить прерванный  разговор о паспортах,  подошли к нему,  вдруг спросил:
–  Многоуважаемые сударыни, прошу прощения за любопытство, а вы, врачи?
–  Что-то типа того. А что? – Спросила Глафира. Ей не хотелось  расспросов   от  официального лица. Диакониса не знала, как правильно отвечать, чтобы не попасть впросак.
–  А вы можете помочь моему пятилетнему сыну? –  бледнея и слегка заикаясь, неожиданно  спросил таможенник.
– Но как можно сказать, не видя его? – удивилась Глафира.
– Я живу здесь неполадку, в общем бараке. Если   соизволите оказать мне честь кратковременным посещением, я покажу вам мальчика.  – Сказал таможенник с такой надеждой, что ему было трудно отказать.
– А что с нашими паспортами? – Спросила Глафира.
– Я их уже заполнил. Но отдам позже. –  Сказал таможенник, держа документы в руке.
– Нет, сейчас. Знаю я вашего брата! – произнесла Глафира, и  быстрым  движением забрала документы. Обычно ушлый,  таможенник не стал препятствовать,  лишь проводил печальным взглядом, как диакониса кладет их в  карман. Видимо, о сыне он действительно беспокоился больше, чем о службе.
    Пешеходная дорога до бараков, построенных на территории порта для работающих в нем людей, представляла собой нестроганые доски, брошенные поверх обычного для таких мест навоза.  Даже привычная ко всему Глафира морщилась от сильного запаха. Поэтому  она заранее составила ошибочное мнение, что мальчик, скорей всего,  страдает  хроническим инфекционным поносом, о чем мимоходом  сказала Нике.  Однако  диакониса  поторопилась с диагнозом:  когда  женщины  оказалась в одной из комнат барака, то увидели мальчика, который безвольно  сидел  в инвалидном кресле.
Таможенник  превратился в любящего отца, и принялся суетиться возле сына, объясняя, что два года тому назад взбесившаяся лошадь   сбила  его жену и ребенка. К сожалению, жена скончалась, а  выживший сын не встает на ноги, несмотря на то, что его  пыталось лечить  множество врачей.  И теперь непонятно, что делать с ним  дальше.