16. Восстание в Кронштадте

16. ВОССТАНИЕ В КРОНШТАДТЕ

«Распавшийся в период Гражданской войны рынок усугубил продовольственный кризис в городах. В период военного коммунизма был введён запрет на частную торговлю, и натуральный обмен между городом и деревней фактически прекратил существование. Но освободившееся место было незамедлительно занято чёрным рынком. Толпы «мешочников» брдили от деревни к деревне, скупая хлеб и овощи, чтобы затем продать их голодающим жителям городов или обменять у них на вещи. К концу 1920 года незаконная торговля выросла до таких размеров, что в значительной степени вытеснила официальные источники поступления продовольствия. Одновременно инфляция достигла головокружительных высот. В течение 1920 года цена хлеба увеличилась более чем в десять раз.

Чтобы покрыть расходы, советское правительство запустило с бешеной скоростью печатный станок; в результате золотой рубль, стоивший в 1917 году 7 рублей 85 копеек, спустя три года дошёл до 10 тысяч бумажных рублей.
<…>
Рабочие, как правило, не могли прокормить себя и свою семью, и горожане, оставив городские квартиры, толпой повалили в деревни в поисках еды.
<…>
Возобновление отношений между крестьянами и рабочими способствовало усилению существующей напряжённости. Теперь приезжие из города, увидев собственными глазами последствия политики военного коммунизма в деревне, поддерживали крестьян, недовольных политикой правительства. От крестьян и рабочих недовольство мгновенно распространилось на их родственников, служивших в армии и на флоте.
<…>
Доведённые до отчаяния голодом и холодом люди по нескольку дней не выходили на работу, а отправлялись в окрестные деревни в поисках продовольствия и дров. Они добирались пешком и в переполненных железнодорожных вагонах, с личными вещами и украденными на фабриках и заводах , где они работали, товарами, чтобы обменять их на любые продукты. Правительство делало всё возможное, чтобы прекратить эту незаконную торговлю. Вооружённые заградительные отряды блокировали дороги, охраняя подходы у городу и конфискуя мешки с продуктами, которые «спекулянты» везли домой, чтобы накормить семьи. О зверствах заградотрядов говорили по всей стране». (П. Эврич, «Восстание в Кронштадте», М., ЗАО Центрполиграф, 2007)

Кто же служил в этих страшных заградотрядах, обрекавших семьи городских рабочих на голод и смерть? Такие же бывшие крестьяне и рабочие, люди, полностью потерявшие способность к эмпатии и состраданию. Поразительно, как быстро большевикам удавалось деформировать сознание людей, превращая их в бездушные инструменты исполнения своих бесчеловечных приказов.

«В Петрограде волнения приняли новый размах 22 февраля, когда рабочие крупнейших предприятий провели выборы в Собрание рабочих уполномоченных. В своем первом воззвании «уполномоченные» призывали к упразднению большевистской диктатуры, требовали свободных выборов в Советы, свободы слова, собраний, печати и освобождения всех политических заключённых. Для достижения этих целей Собрание призвало к всеобщей забастовке. Многие воинские части провели митинги, на которых были приняты резолюции в поддержку требований рабочих. Армейское командование не смогло помешать этому.

24 февраля войска ЧК открыли огонь по рабочей демонстрации, убив двенадцать её участников. В тот же день было арестовано около тысячи рабочих и социалистических активистов. Тем не менее демонстрации нарастали, сотни красноармейцев покидали свои части, чтобы присоединиться к рабочим. <…> В 9 часов вечера 26 февраля глава петроградских большевиков Зиновьев отправил Ленину паническую телеграмму: «Рабочие вступили в контакт с солдатами в казармах. (…) Мы ждем подкрепления войсками, затребованными из Новгорода. Если надёжные части не прибудут в ближайшие часы, мы будем опрокинуты». (С. Куртуа, Н.Верт и др., «Черная книга коммунизма», М., Три века истории, 1999)

«27 февраля 1921 года команды линкоров «Петропавловск» и «Севастополь» поддержали требования рабочих Петрограда. Городской митинг на Якорной площади Кронштадта прошёл под лозунгом «За Советы без коммунистов». 1 марта митинг принял резолюции, требующие от Ленина упразднить комиссаров, ввести свободную торговлю, тайные выборы в Советы и созвать беспартийную конференцию для определения новой хозяйственной политики». (А.М. Буровский, «Россия, умытая кровью. Самая страшная русская трагедия», М., Яуза-Эксмо, 2011)

«28 февраля 1921 г. состоялось собрание команд линкоров «Севастополь» и «Петропавловск». Моряки и красноармейцы вынесли резолюцию о поддержке рабочих Петрограда и потребовали освобождения из заключения всех представителей социалистических партий, проведения перевыборов Советов и исключения из них всех коммунистов, предоставления свободы слова, собраний и союзов всем партиям, обеспечения свободы торговли, разрешения кустарного производства собственным трудом, разрешения крестьянам свободно пользоваться своей землей и распоряжаться продуктами своего хозяйства, т.е. ликвидации продовольственной диктатуры».

28 февраля в 23 часа Зиновьев адресует Ленину новую телеграмму: «В Кронштадте два самых больших корабля — Севастополь, Петропавловск — приняли эсеровски черносотенные резолюции, предъявив ультиматум 24 часа. Среди рабочих Питера положение по-прежнему очень неустойчивое. Крупные заводы не работают. Предполагаем со стороны эсеров решение форсировать события». (С. Куртуа, Н.Верт и др., «Черная книга коммунизма», М., Три века истории, 1999)

«1 марта 1921 г. в крепости был создан Временный революционный комитет, который через радиостанции кораблей передал в эфир резолюцию митинга и просьбу о помощи. 2 марта Петроград и Петроградская губерния были объявлены на осадном положении. Ежедневные донесения ЧК о положении в Петрограде в первые дни марта 1921 г. свидетельствуют о растущей народной поддержке восставших Кронштадта: «Кронштадтский Ревком со дня на день ожидает всеобщего восстания в Питере. Установлена связь между мятежниками и многими заводами... Сегодня на общезаводском собрании «Арсенала» рабочие приняли резолюцию, призывающую к восстанию». (В.Д. Игнатов, «Палачи и казни в истории Росии и СССР», М., Вече, 2014)

«Кронштадтцы добивались открытых и гласных переговоров с властями, однако позиция последних с самого начала событий была однозначной: никаких переговоров или уступок, восставшие должны были сложить оружие безо всяких условий. Делегация кронштадтцев, прибывшая в Петроград для разъяснения требований матросов, солдат и рабочих крепости, была арестована.
<…>
4 (или 5) марта Комитет обороны Петрограда предъявил Кронштадту ультиматум — Троцкий потребовал от мятежных моряков «немедленной и безоговорочной капитуляции». В тот же день в крепости состоялось заседание делегатского собрания, на котором присутствовали 202 человека; ими было принято решение защищаться. <…> Всего на стороне восставших сражалось около 15 тысяч человек: примерно 13 тысяч матросов и солдат и две тысячи гражданских лиц». ( «Кронштадтское восстание (1921)», статья из Википедии)

Подавление восстания было поручено красному генералу Тухачевскому, «герою» недавно проигранной польской кампании. В карательных операциях против собственного народа он действовал гораздо успешнее.

Первая попытка взять крепость штурмом 8 марта провалилась. Войска большевиков с потерями отступили на исходные рубежи. Днём был совершён авиационный налёт и на остров Котлин было сброшено от 14 до 19 авиабомб.

«Как отмечал К.Е. Ворошилов, после неудачного штурма «политикоморальное состояние отдельных частей вызывало тревогу». Два полка 27-й Омской стрелковой дивизии отказались участвовать в сражении и были разоружены. В действующие части для усиления направили около 300 делегатов X съезда партии, 1114 коммунистов и три полка курсантов военных училищ». (В.Д. Игнатов, «Палачи и казни в истории Росии и СССР», М., Вече, 2014)

«К 16 марта численность 7-й армии достигла 45 тысяч бойцов при 159 орудиях и 433 пулеметах. В ночь на 17 марта части большевиков двинулись по льду Финского залива в наступление на Кронштадт и утром следующих суток ворвались в город. Приказ командарма гласил: «Жестоко расправиться с мятежниками, расстреливая без всякого сожаления… пленными не увлекаться».

Началась расправа. К расстрелу революционный трибунал приговорил более 2103 человек. Кроме того, несколько сотен были убиты прямо на льду у стен крепости без всякого суда. Около 6,5 тысяч отправили в лагеря. Примерно треть гарнизона бежала в Финляндию. Красные войска, по официальным данным, потеряли 3120 человек убитыми и ранеными, «но планы контрреволюции были сорваны». Двум сотням особо отличившихся товарищей вручили ордена Красного Знамени». (В.В. Бешанов, «Кадры решают всё. Суровая правда о Красной армии», М., ЭКСМО, 2017)

«Перед самым падением Кронштадта около восьми тысяч человек успели спастись, уйдя по замерзшему заливу в Финляндию. Они были интернированы в транзитные лагеря в Териоки, Выборге и Ино. Обманутые обещанной амнистией, многие из них возвратились в 1922 году в Россию, где тотчас же были арестованы и отправлены в лагеря на Соловецкие острова и в Холмогоры, вблизи Архангельска, один из самых страшных концентрационных лагерей. Согласно сведениям из анархистских кругов, из пяти тысяч узников Кронштадта, отправленных в этот лагерь, к весне 1922 года в живых оставалось не более полутора тысяч. <…>
В том же году особая эвакуационная комиссия депортировала в Сибирь 2514 жителей Кронштадта только за то, что они оставались в крепости во время восстания». (С. Куртуа, Н.Верт и др., «Черная книга коммунизма», М., Три века истории, 1999)