61. Liberte, Egalite, Fraternite. Священная война

  Вырвавшись из тяжелого забытья, Жан-Пьер приоткрыл глаза, ощущения вернулись к нему вместе с болью в голове и в груди... не без удивления он отметил, что лежит уже не на плитках пола, а на матрасе, под головой подушка, коснулся рукой тонкого серого одеяла. 

 Неожиданно рядом с собой он услышал нервный шепот, он сразу узнал голос Жерома Бланки и вздрогнул, он тоже здесь?!

- Я слышал... этой же ночью был разогнан Якобинский клуб, точнее  были арестованы  активные робеспьеристы, остальные члены  даже не оказали сопротивления... хуже того...опасливо одобрили действия Конвента и тем самым отреклись от Робеспьера...  Поэтому, победителями им милостиво обещано, что  уже 11 термидора Клуб возобновит свои заседания. Наш человек из окружения Фукье-Тэнвиля передал мне...
 Этим же утром... 10 термидора (28 июля) была упразднена Коммуна Парижа. Фрерон предложил даже разрушить и смести с лица земли здание Парижской ратуши, с чем Конвент, однако, все же не согласился.
   На следующий день 11 термидора публично казнили без суда еще 71 человек, главным образом членов Парижской коммуны.
   Силу и размах набирает террор анти-якобинский... И его развязали те, кто совершил переворот под девизом борьбы с революционным террором... Не надо строить иллюзий, товарищи, большинству из нас не выйти на свободу, счет идет на дни, недели, в лучшем случае месяцы... А наши имена в завтрашнем списке... кому как не Роберу Вольфу знать это лучше прочих... А он пусть и дальше остается НАШИМ человеком среди ЭТИХ... пусть помогает тем, кому еще можно помочь...

  Жан-Пьер попытался приподняться на матрасе, вырвался хриплый стон. Сразу наступила нервная тишина.

  С трудом приоткрыл глаза, рядом с ним сидели двое... голос Жерома он узнал сразу, вторым был молодой человек из Парижской Коммуны, гражданин Пейан.

- Жером... Клод... а моего имени, что нет в этих списках на завтрашний день?! За что же я несправедливо забыт... или гражданин Лафоре был скверным патриотом?!
 
- Ты нас не понял... друг... - напрасно пытался смягчить общее положение Бланки.
- Я всё слышал, Жером...я всё слышал... - в полумраке на Бланки смотрели темные глаза с покрасневшими белками - а вот и отец Этьен...мы еще поговорим, Жанно... - Бланки и Пейан подали ему руку и будто с облегчением ушли в темноту зала.

  Лафоре с трудом присел, прислонившись спиной к выщербленной стене:
- Так это я вам обязан своим комфортом? - он мягко постучал ладонью по матрасу.
- Это нормально... Но я еще потребовал вызвать к вам врача... но один из охраны... буркнул, что для... "цепных псов Робеспьера", простите, что передаю дословно... самый лучший врач в Париже сейчас Сансон... и я решил, что пусть лучше завтра я позову к вам врача из заключенных...так безопаснее...

- Зачем я вам? Что у нас общего? Абсурд переворота свел вместе в условиях тюрьмы якобинца...робеспьериста и священника-роялиста из Вандеи... И кстати, зря этот охранник окрестил меня "цепным псом", я всегда служил Революции... ее принципам и идее, а не конкретной личности, не за страх или выгоду... Так зачем я вам, отец Этьен?

- Не знаю зачем, но вы спасли мне жизнь...помогли выжить в кровавом хаосе последних двух месяцев, постараюсь ответить тем же... И да, гражданин якобинец... зачем вам был нужен священник?

- Я... собирался сделать предложение любимой девушке... А она воспитана в строгой семье, где не признают брака, заключенного в мэрии... Страшно другое... ее тоже бросили в тюрьму во время переворота 9 термидора... Где она сейчас и что с ней?! Я очень хочу верить, что она жива... отец Этьен... Пусть уберут меня...у меня немало врагов среди торжествующих победителей... но пусть она будет жива... - Лафоре невольно сложил ладони, в темных глазах плеснулась острая боль.

- Её родители из тех, кому вера предков и традиции важнее ваших революционных нововведений? А может даже...Она  из роялистской семьи?  -  неожиданно сделал свои выводы отец Этьен.

-  Да... к тому же она дворянка... но роялизм не сифилис и я не боюсь заразиться... Ей всего 19 лет... милая... пусть она только будет жива... А я... и мои напрасные мечты... а жил ли вообще на свете Жан-Пьер Лафоре... не как республиканец, конечно, но просто как человек...ни родных, ни жены, ни ребенка...
  К черту...  - Жан-Пьер встряхнул головой и тут же застонал от боли - через несколько дней, недель или пару-тройку месяцев... а может уже завтра я труп, удобряющий Эрранси...проклятый торжествующими врагами и забытый всем миром...

- Никогда не надо  так говорить... никто не знает своего будущего...- наставительно и строго отозвался отец Этьен - знаете, что я хотел сказать вам... Наша общая беда идейная ненависть, которая расчеловечивает инакомыслящего... как магические очки мешает видеть в другом просто человека... Этого ДРУГОГО всегда рисуют нечеловеческой демонической   сущностью, убивать которую не только можно, но и нужно...
 Видимо это расчеловечивание нужно для того, чтобы было легче убивать... Нарушается главная христианская заповедь и притом поразительно легко... 
 Скажу честно, как думаю, знаю, что обычно замечают жестокость и аморальность противоположной стороны, но в упор не видят того же в своих рядах.... Но... Так поступают и революционеры и контрреволюционеры... как странно, противоположные идеи и совершенно одинаковая логика... Что вы думаете об этом, гражданин?