Туьха-сискал хлеб-соль

                ТУЬХА-СИСКАЛ (ХЛЕБ-СОЛЬ)




     Уже в самом названии данной заметки показан перевод на русский язык понятия «туьха-сискал» как «хлеб-соль». Читатель, возможно, понял сразу – из какого языка взято данное понятие (туьха-сискал). Да, так и есть… – из чеченского языка.
 
     Понятие «туьха-сискал» является довольно известной и устойчивой формой языкового оборота чеченцев, используемой, как правило, в общепринятом этикете общения людей. Так, к примеру, этикет чеченцев предусматривает при встрече, совместном завершении какого-то дела и во многих других случаях предложить друзьям, знакомым, товарищам и даже человеку, с которым кто-либо познакомился только что – навестить его дом, быть его гостем. Почти всегда это приглашение выражается следующими словами: «Чу вогIий хьо (догIий шу)? Цхьана туьха-сискалах а кхетар ду вай» (Зайдёшь (зайдёте) ко мне (к нам) в гости? Вместе хлеб-соль отведаем).

     Правда, уже несколько последних десятилетий данное выражение подменяется более облегчённой формой: «Чу вогIий хьо (догIий шу)? Цхьана чай а молуш Iийра ду вай» (Зайдёшь (зайдёте) ко мне (к нам) в гости? Посидим за чаем). Обе эти формы выражений одинаковы по смыслу, т.к. и во втором случае тоже, когда человек приглашается в гости на чай, подразумевается то же самое – зайти в гости и отведать хлеб-соль. Независимо от использованной формы приглашения гостя в свой дом, хозяева всегда поставят на стол для гостя (гостей) всё лучшее, что у них есть. Порядок приёма гостя и застолья для каждого случая имеют свои определённые особенности. Всё зависит от того, кем является гость дома – дальний путник, родственник, соседи или друзья, нежданный или званый гость и т.д. К примеру, Хасиев С.-М. отмечает (речь в данном случае идёт об обязанности хозяйки дома): «…хьеший чу ма-кхеччинехь салам-маршалла а хаьттина, юьхь-куьг йилина уьш паргIатбевлча: «Цкъачунна са теде, яахIума хIинцца йина йолуьйтур ю», -- аьлла, царна хьалха хий, туьхий, шозза-кхузза кхаллал хIумий юьллуш хилла. Цара некъахь мел хан текхна, уьш кхачанах кхетаза мел хан яьлла, ма ца хаьа» (…как только гости зашли в дом, поздоровались, омыли лицо и руки и расселись, сказав: «Пока это я поставлю на стол, может кто перекусит… А пищу я сейчас приготовлю», - перед гостями на стол в соответствующих приборах ставится вода, соль и немного чего-нибудь съестного, что есть готового в доме на этот момент. Ведь не известно, как долго они находятся в пути, когда они последний раз ели).[1, с. 128] Автор далее приводит ещё и одну из чеченских поговорок – «Мацвеллачо мазца йоу» (Голодный ест с мёдом), – важную для того, чтобы хорошо понимать то, что было отмечено до этого.[1, с. 129]

     Здесь нужно добавить для ясности… Возникновение и практика существования указанного выше явления  - приход в гости и приём хозяином дома своего гостя – уходит своими корнями в далёкое прошлое чеченцев. Оно, на самом деле, и есть основа обычая гостеприимства. По сути своей, обязанность принятия в своём доме гостя, а также и посещение дома другого человека в качестве гостя – у чеченцев является непросто хождением «из дома в дом», а ответственным шагом как с одной, так и с другой стороны, содержащим в себе, в т.ч., многие признаки священного и сакрального смысла. Т.е., у хозяина дома и его гостя существует обоюдная ответственность, священная для чеченцев. Бывает немало  случаев, когда на полученное приглашение в гости человеком делается очень корректный отказ, ссылаясь на какие-то неотложные или, вдруг возникшие, непредвиденные обстоятельства, скорее – отговорка, да ещё такая, чтобы хозяин и не мог бы догадаться в истинном смысле полученного отказа. А причины такого отказа могут быть разнообразные. Во-первых, приглашённый в гости может быть не готов принять столь ответственное для себя предложение или не хочет создавать какие-либо проблемы для хозяев дома, заведомо зная, что они и так испытывают жизненные трудности. Причиной могут послужить, также - к примеру, неприязненные отношения между членами их семей или близкими родственниками, о которых на момент приглашения в гости не знает кто-либо из них. Или ещё пример… Человек, представляющий одну из сторон, испытывает романтическое чувство к девушке из их семьи или его близкой родственнице, а другой – кто приглашает его в свой дом – об  этом не знает. Здесь требуется пояснение. Тот, кто пришёл в другой дом в качестве гостя, подпадает под покровительство данной семьи и после этого для неё он становится уже не чужим человеком. Если же в дальнейшем «гость» вдруг захочет или попытается ухаживать, признаться в своих сердечных чувствах девушке из той самой семьи или их близкой родственнице (по отцовской линии), то будет считаться, что он нарушил священную ответственность, которая легла на него после посещения этого дома. Есть здесь ещё ряд и других вариативных случаев, но мы ограничимся уже перечисленными примерами.

     Таким образом, быть гостем или хозяином дома, принимающего гостя – для чеченцев обязанность сверхответственная.

     Полагаю, что мой читатель здесь обратил внимание на сочетание двух выражений – «туьха-сискал» и «хлеб-соль». Как видно, они включают в себя определённую долю смыслового соответствия. Выражение «хлеб-соль» относится к давней языковой традиции славянских народов и также часто используется в быту и различных обрядах этих народов. Хлебосольство у них понимается как радушное угощенье, готовность принимать у себя гостей, угощать их, держать открытый стол. В обществе считается значимым, когда хозяева дома называются хлебосольными.

     В выражении «туьха-сискал» словарная часть «туьха» (соль) не требует каких-либо дополнительных объяснений или описаний. Хорошо известно, что она является продуктом (пищевой добавкой),жизненно необходимым для человека и всех прочих живых существ. Но, вместе с этим, соль издревле использовалась чеченцами при погребении умерших. С его помощью готовили к захоронению труп умершего человека, в частности, в процессе бальзамирования трупа. Женщинам было принято приносить в дом, в котором умер человек, соль в специальной чашке «кад». Даже в наши дни приход чеченских женщин на соболезнование к семье и близким родственникам умершего человека называется «када бахар». Мы хотим обратить внимание на вторую часть этого выражения – сискал… Это весьма важно. Сискал готовится из помола (муки) кукурузных семян. Сискал можно назвать и лепёшкой, называют его в иной раз и чуреком. Но его традиционное чеченское название – сискал.

     В чеченском языке имеется целый ряд наименований продуктов и блюд из традиционной чеченской кухни с употреблением слова сискал. Приведём некоторые из них: «сискалан мижарг» (лепёшка из кукурузной муки), «тIуо-берам а, сискал а», «шурица сискал» (сискал с молоком), «йетта-шурица сискал» (сискал с кефиром), «морз-берамца сискал» (сискал с молочной сывороткой) и др.

     Способов выпекания и разновидностей этого продукта – несколько. (Не будем их здесь перечислять)

     В рационе питания у чеченцев исторически важное место занимали такие продукты, как: сискал (сискал-мижарг), цу-мижарг(лепёшка из толокна), сушёное мясо, сушёный курдюк, мёд и др. В условиях почти непрерывных войн, сложности и длительности дороги в горных местах (людям часто приходилось преодолевать расстояния с ночевками в пути) и по многим другим причинам перечисленные продукты были, как нельзя лучше, удобны, т.к. они на протяжении долгого времени не портились и были хорошо усвояемы организмом.  Доктор исторических наук Шавлаева Т.М. в одной из своих исследовательских работ приводит интересные сведения. Она отмечает: «Чеченское название пищи «кхача» содержит компонент «кха», ясно указывающий на обрабатываемую землю – «кха», это даёт основание предполагать, что первые представления о пище у чеченцев были связаны с культурой земледелия».[4, с. ] Автор выделяет два вида пищи чеченцев: «животного и растительного происхождения». В пище животного происхождения в качестве основы выделяется мясо – «дилха», «жижиг» (в т.ч. – мясо баранины и говядина, мясо дичи – «экха жижиг» и рыбы – «ч1ара») и молочная продукция – «маша». К пище растительного происхождения автор, прежде всего, относит продукты, полученные из зерновых культур  – «кенан ялта», также фрукты – «стом»,  ягоды – «ц1азамаш», овощи – «хасстоьмаш»(в т.ч.  – «орамстом»). Также в разряде  растительной пищи автором отмечаются разные дикорастущие травы, употребляемые в традиционной кухне. К особому же ряду пищевых продуктов автор относит пчелиный мёд, ценящийся не только своими пищевыми, но и целебными качествами.[4, с. 63-64] В другом месте автор сообщает следующее, кстати – очень важная подробность: «Представители возрастной группы от 13 до 40 лет весьма ограничивали употребление жидких блюд. По мнению чеберлоевцев, употребление жидких блюд расширяет желудок («зорха»), портит осанку, нагоняет лень, подавляет активность, делает частые и неуместные позывы кишечника и мочевого пузыря. Такого правила придерживались особенно мужчины, которые чаще находились вне дома».[ 4, с. 64]

     В тему данной заметки хочу привести один небольшой рассказ, в котором речь идёт о сискал – традиционной чеченской кукурузной лепёшке. Как говорится в рассказе, как-то  в гости к чеченцам приехал житель какой-то далёкой российской губернии. По всей видимости, в качестве путешественника. Он посетил одну семью, проживавшую в каком-то горном ауле. Когда женщины начали собирать стол к обеду, угощая своего гостя, «путешественник» пожелал поесть что-нибудь из традиционных чеченских блюд. Ему на стол подали «морз-берамца сискал» (сискал с молочной сывороткой). Тут требуется разъяснить для читателя, что для тех, кто ранее не никогда такое приготовление не ел, твёрдый по своей консистенции сискал и препровождающая его молочная сыворотка – очень солёная и кислая – может легко удивить «едока», прежде всего, своим непривычным вкусом. Гость поел и, из-за соблюдения такта с хозяевами дома, положительно отозвался о поданном блюде и умело скрыл свой внутренний шок, полученный от съеденного. Когда завершилось его путешествие и он приехал домой в свою губернию, его навестило много людей (родственники, соседи …) и начали расспрашивать о том, что он видел, что ел, что привёз и т.д. Когда «путешественник» начал рассказывать о съеденном им в гостях у чеченцев, пытаясь яснее объяснить своим слушателям о вкусовых и прочих качествах «морз-берамца сискал», он сказал буквально следующее: «Ну, представьте себе… Сискал – это, что-то, похожее на точило… Вместе с сискалом подаётся и специально приготовленная молочная сыворотка. Точило-то – ничего… А вот мочило!...».
 
     У чеченцев ещё с древних времён пища, как таковая, была сакрализована. Приём пищи в одиночку, в кругу семьи, в коллективном собрании и др. – почти всегда носил характер священности. В описании исторических событий, относившихся в VIII в. н э., отражённых в содержании рукописи «Жахотан тептар» (составлен в 1867 г.) приводится случай коллективного приёма пищи, организованного после завершения одного из собраний Совета Страны (Мехкан Кхеташо). Случай этот символичен и значим в контекста данной заметки, прежде всего, с точки зрения его сакрального аспекта.[2, с. 56] К отмеченному важно добавить и мнение, высказанное Тесаевым З.А. в статье «К вопросу о роли рукописи «Жахотан тептар» в освещении средневекового периода истории чеченцев» относительно того же случая коллективного приёма пищи. Он пишет так: «В честь этого события (приуроченного к принятию «Почетного воина» в состав Мехк-Кхела и в связи с появлением небесного знамения … – сварили мясо большого быка и устроили пир».[3, с. 74]
 
     Целый ряд исторических источников и сведения из собранных мной на протяжении многих лет полевых этнографических материалов, дают основание полагать, что ещё в период древней истории чеченцев, в исполнении ритуалов различных языческих верований далёкими предками современных чеченцев использовались многие виды жертвоприношений. К числу таковых относились (в т.ч.) и жертвоприношения пищевыми продуктами. К таким продуктам, прежде всего, следует отнести лепёшки из полбы (сос), проса (борц), лепёшки из толокна (цу) и лепёшки из кукурузной муки (сискалха). Все виды жертвенных лепёшек изначально назывались «сискал». На мой взгляд, сискал из муки кукурузы занял место в этом ряду позже всех других. Однако, с течением времени, именно сискал из муки кукурузы занял главенствующую роль в перечне пищевых продуктов для жертвоприношения и окончательно закрепил за собой название «сискал». К таким выводам приводят, главным образом, результаты этимологического толкования самого понятия «сискал». В этой лексеме ясно отражён смысл и значение лепёшки – «сискал». В лексеме, сразу же, обращает на себя внимание звук (буква) «с». И это не простое явление. В языке любого народа существуют самые древние и корневые звуки, которым присущи ключевые смыслы языка. Далее будем называть их звуковыми архаизмами. Для чеченского языка такими звуковыми архаизмами являются, согласно моему видению, такие звуки, как – «м» (вероятнее всего, этот звук отождествляется с небом, солнцем, землёй, водой, с чем-то огромным и т.д), «кх» (огонь, пища, фрукты, фауна, обрабатываемый участок земли, вербализация своего права как первого правообладателя чем-либо и т.д.), «хь» (угроза, сила, выражение плохого настроения или злости, отрицание чего-либо, понятия «чужой» и «твоё» и т.д.), «с» (жизнь, свет, ночные небесные светила, тепло, зрение, душа, утверждения «моё» или «мой» и т.д.), «т / тI» (камень, средство нанесения удара, высота, пешера, укрытие, несогласие с чем-либо и т.д.). Таким образом, мы видим в перечне перечисленных архаичных звуков в языке чеченцев не только звук, но и понятие «с», в сакральном аспекте которого присутствует понятие «с», «са» - душа. Буква «и» фиксирующаяся в слове сискал между двумя буквами «с» является трансформированным элементом соединения двух букв-звуков-понятий «с». Исходя из выше отмеченного, находим следующее. В первой части рассматриваемой лексемы (сискал) фиксируется следующее значение: «са» (сан, моя/мой) + «са» (душа). Вторая словарная основа «кал» совершенно ясно отражает понятие «кIал» или «кIела» (вниз, внизу). В понятиях кIал и кIел/кIела серединные буквы «а» и «е» показывают лишь диалектические особенности чеченского языка. Таким образом, мы приходим к такому заключению. Лексема сискал должно пониматься как «моя душа внизу» или «приношу свою душу к твоему подножью».

     Однако мои выводы относительно этимологии понятия «сискал» не являются оригинальными. По мнению других исследователей, в частности доктора исторических наук Шавлаевой Т.М., лексема «сискал» исходит из чеченского названия полбы - «сос». Т.е. лепёшка, изготовленная из грубого помола зёрен полбы («сос» + «кенаш», здесь «кенаш» - это колосья полбы).

     Чеченцы, начиная с периода древней истории и до позднего средневековья, как показывают имеющиеся у меня сведения, ели пищу два раза в день – ранним утром (март-дар) и поздно ночью (пхьор дар/пхьор даар). В той же работе, к которой мы обращались и цитировали выше, Шавлаева Т.М. пишет так: «В традиционном обществе чеченцев в каждой семье было принято зажигать огонь и готовить пищу, особенно в вечернее время, когда вся семья была дома», что хорошо соотносится с тем, что и я отметил выше о пхьор дар (ночная пища). В рукописи «Жахотан тептар» в главе «ТIум чанах латар» (Поединок ТIум с медведем) описывается случай проведения ночного пхьор дар.[2, с. 57] И в первом и во втором случае сам процесс приёма пищи имел религиозно-ритуальную форму и считался священным действием. Т.к. семья является основой любого общества (племени), то пхьор дар – это, в первую очередь, ритуал священного домашнего очага, сопряжённый с таинством действий по очищению огня (да, по всей видимости, у дальних предков чеченцев бытовало и таинство очищения домашнего огня, т.е. своего очага), посредством этого же ритуала отгонялись из их жилища и вокруг него (по их представлениям) все злые духи.

     О значении март-дар – тоже как священного действа – хорошо отражено в моей научной публикации «Март нах: кто они?».[5, с.64-68]

     И в заключении данной публикации отметим следующее. Сискал и туьха (кукрузная лепёшка и соль) в пищевом рационе, хозяйстве, быту, религиозных ритуалах и обычаях чеченцев с самых ранних этапов их исторического прошлого имели большое значение. Приём пищи в кругу семьи, на коллективном сборе родственников, друзей, угощение гостей и др. у чеченцев всегда считалось важным составляющим их этно-культурного уклада, одной из базовых ценностей. Наши старцы часто говорят: «Нет бараката (благостного достатка) и барт (сгласия) в том доме, где периодически не собираются люди и не едят вместе сискал (то же, что и «хлеб-соль»)». Сискал и туьха у нас всегда отождествляются и соотносятся с благородным физическим трудом, показателем достатка в семье, а в период древней истории - считалось средством очищения от грехов, так же и в наше время – продукт для раздачи милостыни (сагIа) и мн. другое. Всё отмеченное нами выше о сискал и туьха могут засвидетельствовать такие чеченские выражения, как: «Шен сискал а йоккхуш, хьаналла воллуш стаг ву иза» (Этот человек умеет (может) заработать богоугодным путём себе на пропитание / достаток), «Хьаша-да веъча, даиман а хьалха хIоттайан туьха-сискал йолуш ву иза / бу уьш» (Когда бы к нему / к ним не пришли гости, он / они всегда имеют возможность угостить их хлебом солью). Как рассказывали наши старики, Муца (другое его имя - Эламх, умер в 1924 году), доводившийся мне прадедом, при жизни иногда напоминал слова своего отца Жанхот (Джанхот, Жахот): «Когда тебя пригласили в гости на застолье - иди туда сытым. Когда же идёшь на бранное дело или для решения конфликтной тяжбы, также и для примирения сторон - иди туда голодным».

     Я надеюсь, что читателю будет интересно и познавательно содержание этой публикации, в т.ч. и для того, чтобы лучше всмотреться в предмет истории, традиций и обычаев чеченцев.

_________________________________________


                ЛИТЕРАТУРА:

1. Хасием С.-М. О чеченских обычаях. На чеченском языке / С.-М. Хасиев. – Грозный: АО «Издательско-полиграфический комплекс «Грозненский рабочий», 2016. – 192 с.;
2. Дахо А.А. Жахотан тептар (текст, комментарии) // Таллам. АН ЧР. 2020. № 3 (20). С. 46–66. – На чеченск. яз.;
3. Тесаев З.А. К вопросу о роли рукописи «Жахотан тептар» в освещении средневекового периода истории чеченцев // LINGUA-UNIVERSUM. Научно-исследовательский кружок Lingua-universum. 2020. №3. С. 70-75;
4. Шавлаева Т.М. Ранние традиции в приготовлении пищи у чеченцев. Наука России: Цели и задачи. Сборник научных трудов по материалам XVI международной научной конференции. 2019. Том 2. С. 62-67;
5. Дахо А.А. Март-нах: кто они? // LINGUA-UNIVERSUM. Научно-исследовательский кружок Lingua-universum. 2020. №3. С. 63-69;