Только живи. Глава 5

Этим утром Питер решил зайти за мной, чтобы уже вместе отправиться в аэропорт. За это время я позвонила в рок-клуб и сказала, что поеду на некоторое время к бабушке и скоро вернусь. Сказали не торопиться и возвращаться в любое время. Там была свобода! Хорошо быть фотографом! Сама себе хозяйка. Практически. Так же проделала и с модельным агентством. Там, конечно, остались недовольны. Столько съёмок запланировано, а я соскочила, выходит. И ещё добавили, что Кларисса, пусть ко мне и привыкла, и ни к кому больше не идёт, резко доверилась другому фотографу. Хотя до этого протестовала и ждала меня.

И мне не нужно даже объяснять причину ее отказа от меня. Предательница же.

– Все хорошо, что хорошо кончается, - сказала я.

Увидев Питера, сестра крепко обняла его за шею и расплакалась. Папа только закивал и прошептал:

– Пусть, пусть. Дай ей возможность попрощаться. Скоро успокоится. И не так больно будет, - и махнул рукой, уходя.

Парень недоуменно на него смотрит, но продолжает гладить сестру по волосам:

– Девочка моя, почему ты не появлялась? Я тебя так ждал! Учёба? - и отстраняет от себя, но та все ровно утыкается и ревет.

Я наблюдала за этим, и сердце не на шутку сжималось. Кажется, слёзы отчаяния навсегда врежутся в мою память и ещё в страшных снах будут приходить. Кларисса умела плакать навзрыд, эмоционально, истошно кричать. Ещё немного, и это начнётся, если Питер по-прежнему будет ее жалеть.

Не могу сказать, что у Клариссы неустойчивая психика. Всего лишь гормоны. И быстрое взросление. Я знаю, чего этой девушке хочется больше всего на свете, но не собираюсь произносить вслух. Ладно. Уединения.

— Пожалуйста, не уезжай! - шепчет она.

– Мы обязательно вернёмся. Жаль, что весь этот месяц тебя не было с нами.

– Давайте. Время не ждёт, - подходит папа, кладет сестре руки на плечи и шепчет: - Все, дорогая, отпусти парня. Им ехать надо.

Ещё немного и точно заистерит. Но нет, делает все как нужно, говоря, что будет ждать.

Я видела застывшие слёзы на ее глазах, и маниакальное желание кинуться вновь на Питера с просьбой остаться.

Кларисса, бывает, не может контролировать эмоции. И они берут над ней вверх.

Думаю, родители тоже понимают, что их девочка узнает мир уже совершенно иначе. И подростковый период все ещё не закончился. И эти слёзы для неё как успокоение. Для них нет.

Когда мы вышли, Питер помог погрузить вещи в такси. И спросил:

— Так почему она так долго не появлялась? Стало стыдно за то, что набралась в клубе?

– Учёба, - отмахнулась я, чтобы не наводить подозрения. -  Хорошо, что ты не застал крики и истерики. Вообще, они могут быть у неё от того, что переучилась. А тут ещё ты уезжаешь. Больше жалеть начинает, что не увиделась. Доходит до неё.

– Я на секунду почувствовал тревогу, - открывает дверцу он, чтобы села.

А когда, оказывается, в такси, я продолжаю:

– На самом деле моя сестра адекватная.

– Я тоже считаю ее таковой. Не бери в голову. Позвони потом папе, узнай, как она, а то переживаю за неё. Так она спокойно попрощалась. Возможно, сейчас плачет.

– Хорошо, - прикрываю глаза я.

Теперь родители точно займутся Клариссой. Будут уже брать ее с собой, чтобы той не было так одиноко в комнате. Или же оставят одну, чтобы пришла в себя. Мало ли.

Как только мы прибыли в аэропорт и прошли таможню, я позвонила папе и узнала про состояние сестры. Сказал, что она все-таки поплакала и легла спать. А до этого говорила про какую-то несправедливость. Ах, да! Знаю! Каждый день такое проходила. И добавил, что сидит с ней рядом и не хочет пока выходить из спальни.

Девочка, которой все ещё нужна забота, чтобы любили и баловали. Поскорее бы уже повзрослела.

Отключаюсь и сообщаю Питеру, что все хорошо.

– Надо почаще ей звонить, - говорит он.

– Нет! Усугубишь! Пусть время пройдёт. Я сама буду этим заниматься. Моя сестра.

– Ты ее так любишь?

– Очень. Ближе неё у меня никого нет, - постаралась осторожно ответить я и посмотрела в иллюминатор.

Вздрагиваю, когда юноша неожиданно похлопал меня по руке:

– Я горжусь тобой. Всегда мечтал иметь сестру, но, видимо… В общем, меня трогает твоя забота о ближнем, - и убирает. – Она чем-то маму мою напоминает.  Сначала веселится, а на следующий день либо плачет, либо ходит задумчиво. У неё тоже не получалось сдерживать эмоции. А когда мне было пять, слышал такие истерики, что испугался. Они тогда с папой, помню, вернулись. Кажется, из больницы. За мной тогда бабушка присматривала. Мама плакала так громко, что до сих пор не по себе от того, когда она кричала. Мол, за что мне такое наказание? В чем я провинилась перед Богом? Так что если бы твоя сестра повела себя, как она, то знай, мне не в первой быть свидетелем подобного.

Кажется, я начинаю догадываться, о чем он говорит:

– Не продолжай, если тебе не хочется.

– Совсем нет. Просто внезапно вспомнил. Оказалось, что у меня могла быть сестра. По мнению бабушки.  Если в семье мальчик уже есть, значит, следующая девочка.  Хочу сказать, что после случая с матушкиным ребёнком я почувствовал к Клариссе что-то такое… Близкое! Недостающее для меня. А потом раз! И пустота заполнилась. Я всю жизнь считал и буду ее считать своей младшей сестрой. Так что твои чувства мне понятны.

– Я так и думала. Относишься к ней, как к сестре.

– Именно. Но мне кажется, что она этого не понимает. По моим ощущениям: влюбилась.

— Пройдёт! - машу рукой я и опираюсь о сидение, прикрыв глаза.

Неудобно. Твёрдо! А лететь ещё долго.

– Подожди! Приподнимись! - командует Питер, и я отрываю голову.

Чувствую что-то мягкое на своих плечах и улыбаюсь. Подушка для путешествий! Как же трогает до глубины души такая забота! Можно теперь комфортно спать и нигде не больно.

Выражаю слова благодарности и вновь погружаюсь в сон. Питер всегда был обходителен с девушками. Вот и обожают они его. Что я не видела, что ли?

Буквально утром мы появились в аэропорту. И когда я увидела бабушку с дедушкой, то не смогла сдержать эмоции и кинулась их обнимать.

– Солнышко наше! - шепчут в один голос они и целуют меня в обе щеки.

Питер наблюдал за всем этим. И помахал им.

– Боже мой! Ну, наконец-то я тебя увидела! - распластала объятья бабушка и направилась к нему.

– Ванесса! Ну перестань!  Смущаешь парня.

Но та, как обычно,  не послушала и крепко обняла, а потом тоже поцеловала в обе щеки, как родного:

— Ох, ну и грива у тебя! Прикоснуться-то можно? А то у деда три волосинки, а были-то какие! Все так же с этим хвостом ходит на макушке. Мой бывший муж тоже обожал эту причёску. Я думала, помешательство. А ты хоть косы самому себе можешь плести. Ох, ну и красивый же ты!

Питер только хмыкнул, дал бабушке возможность погладить и поцеловал руку.

– Джентльмен! Правильно тебя мама воспитала! Любо-дорого смотреть! Кстати, а почему я ее не вижу здесь?

– Я не говорил, что приеду. Решил сделать сюрприз, - как-то нехотя ответил Питер.

– Тогда мы отвезём и тебя заодно. А вечером соберёмся у меня в клубе и отметим встречу! Идёт?

– Ванесса! Нашла место! - рассмеялся дедушка Максимилиан, которого я не хотела выпускать из объятий.

– Ах, да! Будет место: «VIP»! Я же начальник! - подняла указательный палец бабушка.

– Не возражаю, - ответил Питер.

– Что-то ты мне не нравишься сегодня.

– Не выспался.

– А! Берег покой моей внучки? Ценю. Ценю.

Дедушка тяжело вздохнул и посмотрел на меня с улыбкой. По глазам сразу прочла: «Вот: скажи мне. Как с этой женщиной разговаривать? Все строит какие-то планы и вечно на своей волне!». И я ответила так же, глаза в глаза: «Не знаю, дедушка».

Пока мы ехали, я почему-то решила отправиться вместе с Питером к нему домой, чтобы повидаться с миссис Джейн. Не знаю, рада будет ли она видеть непрошеную гостью, но если сын ей ничего не сказал, то, думаю, и настроение у неё упадёт. А я тут ни к месту.

Наклоняюсь к нему и спрашиваю:

– Ты не против, если я зайду вместе с тобой? Не слишком нагло? Ты говори, если что.

На этот раз я чувствовала себя неловко. Может, передумать?

– Нет. Наоборот, буду рад. Мама с отцом тоже. И не наглая ты. А как родная в нашем доме. С тех самых пор, когда ты переступила порог вместе с бабушкой. А если копаться глубоко, оказалась со мной в одной песочнице. Правда, правда. Врать не буду. Твоё желание абсолютно нормально.

Начала успокаиваться понемногу. А потом опять поймала напряжение. Питер, кажется, уловил мою волну и сказал: Не париться.

Бабушка услышала наш разговор и попросила передать приглашение. Раз я собираюсь навестить их семью.

– Вы, конечно, рано объявитесь, голубчики. Хотя моя подруга - жаворонок. Но я желаю видеть ее сегодня в клубе.

– Мы скажем, - ответил Питер.

На секунду мне показалось, что он старается скрыть раздражение к моей чересчур активной бабушки и обрывками отвечает, что не особо-то приятно. Толкаю его в бок, показываю взглядом на неё, а потом перевожу вновь на парня. Как бы спрашивая, что на него нашло и почему так разговаривает?

– Все нормально. Я просто устал. А ещё не люблю, когда меня с утра пораньше трогают. А особенно мои волосы. Черт побери! Знал бы кто, что не каждому это приятно! А то, как видят, так тают! Мол, у меня таких нет, к твоим прикоснуться можно? Бесит, прямо не могу!

Слава Богу, пока он возмущался, бабушка разговаривала с дедушкой.

– Так бы и сказал, что не выспался. И к бабушке моей бы подобрал слова!  - обиженно ответила я. – У тебя же язык есть!

– Хорошо. Сегодня вечером буду примерным мальчиком.

– Питер! Да что с тобой? Ах, ну да. Не выспался. А почему? Ещё и к волосам твоим полезли. Да кому они вообще сдались?

Питер, видимо, выбрал пропустить последний вопрос:

– Никогда не сплю в самолётах. Только в поезде. Но билетов не было.

– И?

Питер смеется, машет рукой, как бы говоря, чтобы не брала в голову. И стоит только машине остановиться у подъезда, как выходит и берет свои вещи. Я следом.

— Так, тезка, ты помнишь, что я просила передать? - подмигивает бабушка.

– Да помню я, помню, - устало сказала я, так как Питер заразил своим настроением, и выдавила улыбку.

– Умничка! Одна на тебя надежда. Ну и на юношу с густыми, как смоль, волосами.

– Спасибо. Я польщен.

Наступаю ему на ногу. А бабушка выдаёт, как всегда, свою любимую для него кликуху:

– Хулиган! - и уезжает.

Меня поражает дедушка! Молчит и слушает. Ещё и глаза закатывает. Он никогда не перечил бабушке. Давал свободу слова.

– И чего она меня так окрестила? Ума не приложу. Ладно. Пойдём, - говорит Питер, и мы заходим в подъезд.

У меня назревают подозрения. У этих двоих что-то случилось. Только я одна не в курсе. Бабушка проявляет дружелюбность к Питеру, в то время, как он холодно отвечает. И дело явно не в том, что он не выспался. Это все отговорки. 

Что-то тут нечисто. Или мне так кажется?

Просто больше всего на бабушку Питер бычится. И мне это не особо нравится.

А вдруг, у него правда плохое настроение? Может, зря я себя накручиваю?

Продолжение: http://proza.ru/2024/02/18/1545