Аж плакать хочется...

 

 Нашел  вот  дневник старый, еще школьный. Тогда (очень давно…) как вы помните,  всем нам учителя говорили, чтобы мы на летних каникулах дневники вели. Или рассказы писали. У кого как получится.  Вот, читаю…

Примечание: Всякие грамматики, пунктуации и орфографии - ну, какие они могут быть на каникулах? Где-то есть, а где-то - не до них... 


           Рассказ  Мой день на каникулах. У бабушки

Утром мне кинул камушек в окно Рудик и мы побежали на рыбалку на пруд. Там  рыбачить было  нельзя, всех гонял объездчик. Мы поймали 5 карасей, огромных с ладошку и хотели  дальше ловить, но тут объездчик на коне  вылетел из кустов и мы бросились убегать по кукурузе. Забежали далеко в нее и уселись на корточки. Объездчик нас не видел, покричал, посвистел, поматерился и крикнул, что выдернет нам ноги, а потом вставит пятками вперед. Потом объездчик уехал, а мы стали смеяться – как мы пойдем пятками вперед домой. Если он нас поймает. Или в школу пойдем. Или в магазин.  Или в футбол играть.  Ха-ха-ха-ха.

 Мы посмеялись, а потом мы наломали кукурузы две пазухи.
Принесли ее домой, бабушка спросила - где рыба и удочки, мы ничего не сказали и отдали ей кукурузу. Она ее сварила и  мы  Рудиком съели по две штуки. Кукуруза была вкусная. Но иногда твердая и я  сломал зуб. Рудик сказал, что это ерунда, зуб молочный, они все ломаются. Потому что последние. А новые очень крепкие. Он ими  даже орехи уже грыз.

Потом мы пошли к пацанам, они сидели в кустах, в шалаше  с пацанами и Витькой Ложкиным  жевали гудрон-жвачку. Жевать было тяжело, это была  черная сера поэтому мы  жевали по очереди.

 Потом Витька нашел 15 копеек и мы  пошли пить квас на трассу. Выпили по две  больших кружки на всех и одну маленькую. Потом тетка   с бочки  кваса сказала нам принести воды для мойки, мы принесли и она нам всем налила по большой кружке и сказала  – пейте, только не лопните. Мы все выпили и не лопнули, Наташка Евсеева не смогла, и ее кружку мы допили.

Потом побежали на стройку, было воскресенье там никого не было и Рудик с  Наташкой Евсеевой упали в   корыто с цементом, хорошо что не в бетон рядом который уже застыл. Мы их отряхнули, но мыть  они не стали себя, так как мы все знали, что если цемент помыть на теле человека, он превращается в бетон. И тогда всех сразу будут  стричь налысо.
Наташка была дурочка еще, она это услышал, заревела и убежала домой. Вся в цементе. Дурочка в третьем классе уже учится.
А мы хохотали, нас всегда стригли на  лето  короткой стрижкой. За пять копеек.
 
Потом Витька сбегал домой и принес папиросу. Мы  сели в шалаше. Он закурил как будто взрослый и говорит – курите, ребята. Мы  ему сказали, что не будем,  потому что капля никотина убивает даже лошадь. Мы не курили совсем. Потом Витька сказал, чтобы никто не пронюхал, что кто-то курит, нужно съесть  калачиков которые   у забора растут или цветок лопуха. Его надо разгрызть.
Мы немного поели, но потом стали плевать  и пошла у всех слюна. Я знаю, что это из-за никотина.

 Потом мы сбегали по домам и поели, что нам дали. Мне дали суп и чай с пирожками с капустой. Вкусные!

Потом мы  выбежали на улицу и наломали с  деревьев  хлыстовых веток в пучки и стали  бить по очереди  на улице бабочек, которые на   нас летели. Белые капустницы – это были по пятерке. А корольки и черные – по десятке.
 Колян Тарахтей на своей очереди  погнался за  корольком, и хлопнул его на  заборе. Но там был осинник и осы начали Коляна жалить во все места. Особенно в глаз. Он  закричал и  бросился к нам. Вместе с осами. Нас немного покусали эти осы. Но ничего страшного, только Колян ничего не стал видеть одним глазом и ушел домой. По бабочкам  выиграл Рудик – 15 белых и четыре королька. Потом иду я – у меня 10 и два королька, Ложкин ничего   не выиграл, его оса ужалила в палец, рука распухла и он ее  чесал постоянно.

Потом мы играли в футбол. С  табаксовхозскими.   На их поле. И счет был уже 26-45, когда у меня порвался ботинок. Играть  босиком было больно и я стал на ворота.
Играл я хорошо, пропустил всего 7 голов, но тут пришли большие пацаны табаксовхозские и стали нас испытывать, кто лучший вратарь или нападающий. Они всех нападающих обводили, а затем  ставили на сало.
Надо было стать в ряд и нагнуться, а они  били в этот ряд. Если мимо то ничего, а если по жопе, то очень больно, потому что мяч был перекачанным.
А потом  они мне сказали, что я не вратарь, а  вратарь Дырка из команды «решето» и Леха Длинный из Табаксовхоза  стал мне бить  10  одинадцатиметровых. Я  ни одного не поймал. Только девятый. Он был мне в лицо и я упал, и две минуты не помню вообще. Потому что мяч был перекачанным.
 Потом уже было темно и мяча не стало видно. Матч закончился со счетом 37 и 65 и светила луна и мы пошли домой.

По дороге Витька рассказывал кино, которое он видел в городе  Этот безумный-безумный-безумный и так еще 15  раз надо сказать, а потом слово МИР.  Я не виноват это правда, Витька сказал,  что так кино называется. Очень фильм смешной и американский, Витька стал рассказывать как там  на машинах гоняют и стал стрелять изо рта как полицейский, очень интересно.
Потом Витька Ложкин сказал, что ночью полезем за черешней и чтобы мы не спали, он возьмет из дома пилу-ножовку и мы будем пилить ветки с черешней, которые на дорогу висят.
 И чтобы мы не спали и сидели каждый у окна. Он туда шепотом крикнет и позовет.

 Но тут мы подошли к бабушкиному дому и я увидел, что на скамейке  очень необычно для них сидят бабушка и дед с  костылем. Я испугался, пацаны убежали, а дед как закричит, что мы   пять часов переживали,  что на пруду какие-то два  пацана чуть не утонули, их  поймали из воды откачали и увезли в больницу и мы думали  что это ты.  Ты что дурак совсем?? Дурак?? Что мы твоим матери и отцу бы сказали?
Это дед кричал, а про пацанов – бабушка. Потом дед намахнулся своим военным костылем, но не ударил а сказал – Иди мать накорми его   кашей гречновой, военной, с тушенкой.
Я эту кашу очень люблю и еще картошку жаренную. На сале.
Потом мы пили чай.
Все, что писать больше не знаю. Завтра мы едем с дедом на далекое озеро и возьмем Рудика.  А ночью полезем за черешней. Я потом расскажу.