***

                Самая чистая

В одном городе, напротив базара, жила грязная лужа. Днём она отражала в себе чистые-чистые облака, а ночью ясные-ясные звёздочки. И она сказала:

— Я тоже хочу быть чистой и ясной!

Купалась она под дождиком. Чистой воды добавилось, но и грязи тоже.

Грелась она на солнышке. Меньше стала, но не чище.

Пришла лужа на берег морской — стала мыться, а не отмывается. Тогда лужа поплыла в море, чтобы оно хорошенько прополоскало её.

— Что это там за грязное пятно в нашем самом чистом синем море?! — возмутились моряки на корабле, глядя в бинокли. — И где мы такое уже видели? Ах, это грязная лужа напротив базара!

Её выловили и вернули на прежнее место.

Тут одна прохожая старушка посоветовала ей сходить в баню.

И лужа отправилась в баню.

— Сюда даже люди ходют за деньги, — строго возразил банщик.

Лужа дала ему денежку, которую на прошлой неделе в неё обронил богатый коммерсант с базара, а взять из грязной лужи не захотел.

Банщик ей дал мыло, мочалку и тазик. Она прошла в баню, где множество людей мылось дочиста, и принялась скромненько мыться в углу.

Мылась-мылась, мылась-мылась. Стали чистые хорошие люди подходить и тереть ей спинку мочалкой. Даже сам банщик тёр лужу.

И отмыли все дружно, и стала она — зеркальной!

Улыбаясь, как ребёнок в минуты великой радости, шла лужа из бани, и все встречные люди, собаки и остальные жители города — её поздравляли с лёгким паром.

Она легла на своё место у базара и стала отражать небо ещё ярче, чем до бани. Напиться из неё голуби прилетают даже издалека (а раньше её все сторонились).

Её оградили красивой бронзовой цепью со столбиками по краям и с надписью: САМАЯ ЧИСТАЯ И ЯСНАЯ ЛУЖА. СМОТРЕТЬ И ОТРАЖАТЬСЯ МОЖНО СОВЕРШЕННО БЕСПЛАТНО И ПОДОЛГУ!..


                Карапузов

Степан Петрович Карапузов — человек среднего телосложения, в широких штанишках и с ямочками на щеках — вышел из подъезда утром пораньше погулять. Выражение его лица было пасмурно, как и погода вокруг. И это несмотря на тот замечательный факт, что у него, у Степана Петровича, вышедшего из подъезда осенним утром, сегодня день рожденья. Карапузову стукнуло ровно семь. Поэтому, встав пораньше и приняв от родных и близких поздравления вместе с подарками, он вышел на пасмурную погоду. Погулять в одиночестве (пока другие пацаны не проснулись) и с очень серьёзным видом глубоко задуматься.

Но на скамейке у подъезда оказался незнакомый маленький старик в брезентовом плаще до земли: в таких рыбаки ходят рыбачить. На спине под плащом у него горб; и старик сидел с протянутой для милостыни рукой.

Не всякий гражданин заговорит с нищим. Но Степан Петрович уже знал, что во-первых, бедность это не порок, и просить милостыню не стыдно (в отличие от воровства, например), а во-вторых, что по виду о человеке вообще судить не стоит. Давно известно: не всё то золото, что блестит. Часто даже бывает наоборот. И он решил, что в одиночестве можно задуматься позже, а теперь бы посоветоваться с видавшим жизнь стариком.

— Что-то я сегодня какой-то грустный, — произнёс Карапузов.

— Дело серьёзное, — сказал старичок и пригласил сесть рядом, подложив ему часть широкого брезентового плаща, чтоб не холодно от скамейки. Мальчик сел и отдал ему все конфеты из своих карманов. А тот сказал: — В семь лет человек начинает исповедоваться в церкви в своих грехах (если, конечно, он до этого уже душой дорос). Семь лет — первый рубеж критического отношения к самому себе. В какой-то степени — новая жизнь начинается.

Карапузов удивился, что старик заговорил именно на ту тему, на которую он сам задумался этим утром.

— Как-то мне неуютно в самокритическую жизнь вступать, — сказал мальчик. — Хорошо бы на вчерашнем некритическом деньке остановиться. Чтоб спросу с меня было меньше. Это что же? За одно и то же дело — в шесть лет в угол не ставили, а с сегодняшнего хмурого дня — поставят?

— За плохое дело?

— Да.

— Тогда скорей всего.

— Как жить? — глядя старику в глаза, спросил Карапузов.

— Честно жить, — тоже глядя мальчику в глаза, ответил тот. — В любви к ближнему (то есть — к каждому человеку, которому нужна твоя любовь), но особенно к родным, близким и твоему духовнику. И надо животных да разных букашек, да всякое живое создание — не обижать по мере человеческой возможности и надобности. Со страхом Божьим жить, то есть — бояться Бога огорчить неблаговидными деяниями — из великой к Нему любви — за звёзды, солнце, воздух и многое другое. Всегда верить, что Он не оставит. И молиться надо очень хорошо, с верой, надеждой.

— Всё верно, — ответил мальчик и спросил, указывая пальцем на глаза старика. — Но скажите, откуда в ваших старческих глазах, которые много чего повидали плохого за долгую жизнь, — как будто маленькие ангелы порхают?

— Так и у тебя тоже, — улыбнулся старичок.

У мальчика слегка защекотало в глазах, и он их потёр.

— Крылышки им не помни;, — предостерёг старик.

— До этого пасмурного утра у меня их не было, — сказал Карапузов.

— Разве утро ещё пасмурно? — поинтересовался старик.

— О! — обрадовался мальчик. — Какое внезапно синее небо простёрлось над нами, и солнышко не жаркое, а ясное, засветило вдруг!

В это время из подъезда вышел другой мальчик.

— Иван Сергеич! — обратился к нему Карапузов по имени-отчеству, потому что тому уже было не то что семь лет, а уже восемь. — У тебя зеркальце есть?

— От всего сердца и души поздравляю с днём рожденья, желаю счастья в личной и общественной жизни, а также крепкого здоровья на многие годы! — обнял друга Иван Сергеевич. — А зеркальце у меня есть, только вот нету солнца, чтоб пускать солнечные зайчики.

— Как? Разве над нами не синее небо с ясным солнышком? — сказал Карапузов.

— Шутник! — залился звонким смехом Иван Сергеевич. — У тебя что, глазам щекотно, что ты их трёшь?

— Дай зеркальце.

Тот дал. Карапузов посмотрелся и пришёл в восторг:

— Смотри мне внимательно в глаза!

— Смотрю.

— Что видишь?

— Не что, а кого. Ангелов прекрасных вижу, малюсеньких. Ты где их взял?

— А теперь так же внимательно посмотрись сам в зеркало. Кого видишь?

— Ангелов вижу. Смотрю и не понимаю: в чём дело? И почему мои глаза слегка чешутся? Потому что крылышки машут?

Карапузов оглянулся на старика. Тот озорно улыбался беззубым ртом, и ангелов в его глазах видно даже издалека, как они радуются, порхают неслышно.


                Благодарная история

В веке старом, веке давнем была война, и ранили российского солдата. Упал он спиной на землю, а лицом в небо, и помолился о помощи.
Тогда ему была послана — мышка. Выскочила она из куста, а за ней гналась лиса. Мышка спряталась к солдату в карман, а лиса испугалась человека (хоть ранен, но жив) — и убежала.
Вот вынул солдат мышку из кармана и рад, что она цела да глазками живо блестит. А та ему и говорит:
— Возьмись-ка за мой хвостик, я тебя потяну к твоим.
Раненый поставил её на землю, взялся за хвостик, и она человека потянула по полю.
День его везла маленькая мышка. Потом ночь везла, очень устала. А утром вдруг их заметили немецкие солдаты.
— Что это? — говорят. — Русский поймал мышь и обижает, дёргая за хвостик? Давайте его возьмём в плен!
Но мышка честно сказала:
— Не обижает! Он хороший человек, я его тяну добровольно.
— Откуда же у тебя, маленькой, столько силы? — удивились те.
— Так ведь надо раненому помочь… — ответила мышка.
И тогда немецкие солдаты сказали:
— А давайте, мы этому русскому окажем медицинскую помощь — и отпустим.
Вынули из него пулю, перевязали, напоили отваром целебных трав. Покормить тоже не забыли. И потом его вместе с мышкой передали российской армии.
Тогда российские военные подумали: «Негоже человеку быть неблагодарным. В ответ мы — всех раненых немецких солдат, которые у нас в плену, напоив отваром из особо целебных трав да хорошо покормив, передадим супротивной стороне».
Сказано — сделано.
А немецкая армия обрадовалась и решила: «Мы тоже не хотим быть неблагодарными!» И они отпустили всех российских пленных.
А россияне тогда из искренней благодарности отпустили всех оставшихся в плену — раненых и здравых немецких солдат…
 И до такой степени обе стороны распалились в добрых чувствах, что наконец одновременно подумали: «Да они же хорошие люди!»
И, спросив разрешения у своих государей, войну прекратили.
А тот солдат, с которого началась эта Благодарная история, вышел в отставку — да скорей с дорогим дружком мышкой в свою родную деревню. Он мышке смастерил домик.
И что удивительно, домик-то на немецкий народный лад.
Люди со всей деревни приходят посмотреть на тот красивый домик и на мышку, которая по Божьей воле вынесла раненого солдата с поля боя. Они ей семечки приносят.
Мышка семечки ест — а людям радость…



                Как Наши -- Россию защищали
 
И сказал солдат:
– Жители лесные, разные-прекрасные! Идёт в наши места ведьма-война, скорей
уходите, свои дорогие шкуры уносите! Ну а я вас прикрою с автоматом Калашни-
кова...
Встрепенулись звери лесные, да птицы, да жуки да букашки!
Пошли-побежали, поскакали-полетели, кто может...
– А мы? – спросили букашечки, у которых крылышек нет.
– Эй, ребята! – кликнул солдат. – А как же они?
И взяли их звери да птицы, да летучие крупные букашки – себе на спину, и понесли вдаль спасаться.
А потом один медведь вернулся, говорит:
– На-ко вот тебе, солдат, мёду свежего, от него сила медвежья. Потому и я сильный.
Стал солдат мёдом подкрепляться, а медведь потопал вдаль. А потом опять повернулся и
говорит:
– Я, солдат, с тобой вместе буду Россию защищать. В ту ведьму буду гранаты
кидать. Противотанковые. С лазерным наведением.
Обнялись солдат с медведем, а тут и война пришла. У неё много цепких рук, и в каждой руке – то пушка, то пулемёт. Как начала стрелять – ой-ой, испытание не
для слабохарактерных!
Но Наши не струсили – и победили с большим шумом (это противотанковые гранаты медведь кидал очень громкие)! И убежала ведьма со скоростью 120 километров в час, и всё что-то по-заморскому ругалась!
А наши лесные жители опять вернулись и все зажили ещё лучше прежнего!