Ведьмы с перекрёстков семи ветров

       Со временем экипаж заметил, что за «сиренами» водилось что-то натурально колдовское. Если судовой врач у кого-то не мог вылечить серьёзный гнойник, близняшки бесследно вылечивали опасную рану какой-то своей настойкой южной акации на водке дня за четыре. После таких выздоровлений пациентов док «сирен» даже не трогал. 
       А тут случилась беда с радистом Саньком. Молодой, не молодой, но выскакивая в тонкой рубашке подымить сигареткой на морозный воздух, а после этого вертясь в радиорубке в своём кресле с кружкой горячего кофе, он так довертелся, что его здорово долбануло в спину! Спина была его больным местом. Радист буквально слёг в постель. Доктор колол ему обезболивающее, давал то анальгин, то аспирин и велел кутать спину, с сожалением поучительно выговаривая:
- Тебя б натереть какой-нибудь перцовой мазью, и всё прошло бы. Но у меня ничего такого нет, - и разносил его: - Нечего было скакать на мороз в одной рубахе и сразу глыкать кипяток! Такие скачки температуры к хорошему не приводят!
       О плачевном положении радиста быстро узнал весь пароход. И вдруг к Саньку в каюту зашли сестрицы и ненавязчиво, но серьёзно предложили:
- Давай мы тебя полечим своей мазутой? Всю хандру, как рукой снимет – гарантия стопроцентная! - А чего это такое? – оживился Санёк, свесив голову с верхней шконки.
       Он же знал, как здорово лечат «сирены».
- Сейчас узнаешь! Только закутаться хорошо потом надо, - прозвучало в ответ.
- Ну вон полотенце махровое, мой свитерок верблюжий, - морщась от боли, с трудом указал Санёк на вещи.
       Девчата положили их рядом, и с радиста уверенно откинулось одеяло. Майки на притихшем парне не оказалось, и с него низко приспустились трусы, на что он тут же подсказал:
- Если хотите, снимите их вообще.
- Лежи и не скалься! – рыкнули в ответ, и по оголённой спине и доброй половине зада с шелестом целлофана заскользила втирающая мазь рука.
- О, Боже, как приятно! – поскорее расслабился Санёк, сразу почувствовав заметное прогревание, напомнившее тёпленький горчичник.
       Растирание закончилось. Натёртый тыл накрылся полотенцем, целлофаном, верблюжьим свитером, закутался одеялом, и «сирены» велели:
- Всё, лежи и лечись. К вечеру будешь, как огурец!
- Ой!.. – вдруг резко поднял Санёк голову, прислушался к спине и, перепугано глядя на «хоккеисток», нешуточно всполошился: - Ой-вой-вой-вой-вой!!! Чего это меня так сильно печёт?!
- Лежи спокойно! Так должно быть! – твёрдо сказали ему и пояснили: - Это мазь начала действовать. Сейчас прогреет тебя хорошенько и…
- Какой тут к чёрту «прогреет»?! У меня на спине целый пожар полыхает!!! – переполошно оборвал их радист и чего с ним никогда не было при девчатах, понёс такие маты, дрыгаясь под одеялом и вопя на всю каюту: - Твою дивизию, растудыт-раскудрит, вытирайте с меня свою гадость быстрее, пока я до костей не облез!!! Чем вы меня наштукатурили?!
       И он принялся, было, срывать с себя всё, чем был укрыт.
- Не лез туда руками, дурень! – скрутили близняшки его руки и предупредительно гаркнули: - Это змеиный яд и не дай Бог натолкаешь его себе в глаза или в рот!
       У радиста по чайному блюдечку вылезли глаза!
- Ведьмы! – простонал он, в изнеможении падая вспотевшей до мокроты головой на подушку, и убито запричитал: - Змеиным ядом меня протравили! А я-то в спасение поверил – всю задницу им доверил! Ой, мама моя родная! И зачем ты меня родила на такие муки?!
- Ну хватит нести-то чёрте что, - насмешливо одёрнули его «хоккеистки», по радисту видя, что пожар на его спине унимается.
- Больше я вам верить не буду! – глянул он на них мутным взглядом и, закрывая глаза, твёрдо добавил: - Никогда и ни за что!
- Ну раз начались шуточки, значит всё утряслось, – тихо бросила сестра сестре и, порадовавшись в душе, «хоккеистки» тихо покинули каюту.
       Сейчас измученный болями Санёк должен был крепко уснуть.
       А на ужин радист уже стучал ложкой в кают-компании и тихонько шарился по пароходу. Через сутки он и вообще ходил уверенно и, завидев близняшек, с нарочитым страхом бросал им:
- Ну ве-едьмы!.. И из какого края вас в моря задуло!
- С перекрёстков семи ветров! – похохатывали «сирены» и иронично предлагали: - Если ещё захочешь покурить на морозе, со спиной обращайся к нам.
- Спасибо! Как-нибудь покурю в своей размахаечке! – пятился от них Санёк и побыстрее исчезал в радиорубке.
       После такого лечения он и впрямь стал, как огурец. Только в одной рубахе прохлаждаться на мороз больше не выбегал. Всегда одевался в дублёнку. Его кожа на спине и на заднице хоть и была совершенно целая, но полыхание на них натурального огня запомнилось навсегда.      

продолжение следует.......