Поздний ребёнок

Настя домой летела словно на крыльях. Она представляла, как обрадует мужа. Они уже долгие годы были вместе, а родить ребёнка всё не удавалось. Все врачи утверждали, что всё у них хорошо, здоровы, но увы! «Старайтесь», — говорили они. И они старались.

А на днях Настя себя почувствовала необычно, навалилась какая-то слабость, сонливость и во рту появился металлический привкус. Заболела? Вроде не должна. Пребывая в таком состоянии, она с трудом заставляла себя утром подняться и отправиться на работу.

А сегодня, придя на работу, рванула в туалетную комнату от приступа тошноты. Глядя на неё и то, как она выглядит, старая нянечка сказала:
— Э-э-э, милая, иди-ка к гинекологу, ты, однако, беременная.
— Не знаю, сколько лет старалась забеременеть — не получалось, неужели это случилось?
— Точно тебе говорю, меня старую уже на мякине не проведёшь. Уж Володька поди заждался сына?
— А с чего вы взяли, что сын?
— Да вот так мне чудится, что будет сын.

Кое-как дождавшись заведующую детским садом, где работала Настя, она отпросилась уйти пораньше, чтобы успеть попасть на приём к врачу.
Доктор, оглядев её, подтвердила слова нянечки:
— Ну вот и дождалась, пять недель у тебя. Давай носи аккуратно, учитывая, как долго вы ждали этого ребёнка, будь внимательна.

И расписав Насте, как она теперь должна питаться, по какому режиму жить, как работать, как любить мужа, и как он должен к ней относиться, пошутила, что она теперь драгоценный сосуд.

Настя старалась себя беречь, не налегала на выпечку, ела овощи, в меру фрукты, молочка не сходила со стола. Одним словом, выполняла все рекомендации врача.
Но сынишка родился маленьким и слабеньким. Что ему не хватало, не понятно.

Просидев в декретном отпуске положенное время, Настя задумалась, а стоит ли идти на работу, ведь Володя предлагает ей остаться дома и воспитывать Димку.
Несмотря на все усилия родителей, Димка часто сопливил, простывал, плохо ел. И рос хилым и бледным, как поганка.

Володе на работе рассказали, как одна семья сменила климат, уехав с юга в Сибирь, и ребёнок у них просто воскрес.
Поделившись дома с Настей этим рассказом, они решили действовать.

Через неделю, Володя уже получил вызов на Ямал. Собрав всё самое необходимое на первое время, сдали квартиру квартирантам, отправились в аэропорт.

Бабушка с дедушкой обливались слезами, ругая неразумных родителей, которые решили совсем загубить дитятку, который и на юге себя чувствует не совсем, а тут на Ямал собрались.

Но Володя с Настей твёрдо решили ехать, а там, если что, не долго и развернуться. Есть же куда возвращаться, чего переживать.

На удивление в самолёте Димка чувствовал себя хорошо. Почти всю дорогу проспал. Сначала он изучил окружающую его обстановку, помучил отца вопросами, запросил у матери есть, чего с ним никогда не случалось. Курица с огурчиком и кусочек хлеба его удовлетворили, и он с уже осоловевшими глазами попросил водички. А потом уронил голову маме на колени и отключился.

— Ну, вот, а ты переживала. Это же прекрасно, дорога покажется короче.

На Ямале их встречал давний приятель и армейский сослуживец Володи. Рассказал про посёлок, где будут жить, про Управление механизации, где Володе предстояло работать и про детский сад, в котором были вакансии. Так что всё прекрасно, все будут устроены, и Димка перед школой будет ходить в подготовительную группу, и мама будет рядом.

Конечно, Настя потосковала по буйной южной природе, суровость Ямала не радовала глаз. Полное отсутствие растительности в посёлке, вездесущая пыль и серость, не располагали к веселью.

Но радовало другое — Димка с первых дней стал налегать на еду, да ещё приходя из детского сада, он отправлялся на улицу к детворе, с которой успел перезнакомиться.

Дети носились не только в посёлке, но черти их заносили и в тундру, где было полным-полно воды. Сын являлся мокрым, с румянцем на щеках, возбуждённым и голодным. Уплетая ужин, пытался рассказать родителям о приключениях, которые сопровождали его и друзей.

Володя с Настей не узнавали сына. За полгода он окреп, появились щечки, болезни как будто его обходили стороной.
 
Прошёл год и семейство стало готовиться к школе. Димка с удовольствием укладывал в ранец учебники, тетрадки, пенал, рылся в своих запасах карандашей и пытал родителей всё ли они ему купили, что надо.

— Вот спросит учительница где мои фломастеры, а вы мне их не купили!
— Сын, не переживай, всё купили, мы же по списку покупали, ты же сам был с нами в магазине.
— Ну и что, что был, я же не опытный, а вы уже старые, забыть можете, — парировал Димка.
— Ой, спасибо, сынок, уже в старики записал, — смеялись родители.

Школьные годы пролетели быстро. Дмитрий возмужал, дружил со спортом и по окончании школы не хотел поступать на учёбу, решив идти в армию. Пока будет служить определится, куда идти учиться.
 
Служил Димка на материке в средней полосе. И надо сказать, что здоровье его не подкачало. Ему нравился тот регион, и он решил после дембеля там остаться. Благо, что и ВУЗ подходящий рядом был.

Родители поняли, что  им тоже пора уезжать с севера, свою миссию они выполнили, сын вырос и окреп, надо строить гнездо в более тёплых краях.

В один из зимних дней Димка вечером возвращался из института. На улице непривычно для этих мест заметало, валил снег и ветер свистел, кружил, как заведённый.

Парень шёл, не замечая вокруг ничего. Метёт? Ну и что, он ещё и не такое видел на Ямале. Вот новость, которую ему сказала Оля, сшибала с ног.

Они с Ольгой познакомились ещё на первом курсе, встречались у неё в общежитии. На Димино предложение пожениться говорила, что надо сначала закончить институт.

Родители знали, что у Димки есть девушка, но он их не знакомил.
— Сын, ну, когда ты уже приведёшь свою подругу? — спрашивал отец.
— Как только решим пожениться, сразу приведу. А пока она не хочет, стесняется.

А сегодня Оля сообщила ему, что у них будет ребёнок. Сражённый такой новостью, Димка шёл и не видел ничего, и не слышал. Он представлял, как обрадуются родители, они давно ему намекали, что им пора уже внуками заниматься.

Последнее, что почувствовал Димка — сильнейший удар в спину, который отбросил его далеко в сторону от дороги. А снег тут же его запорошил. Был человек — и нет его.