Штормяга

       Барашки закипевшего моря Берингово предупредили о приближении шторма. Шторм долго себя ждать не заставил. В задраенных иллюминаторах, как в центрифуге стиральной машины, плескалась и билась солёная волна, набирая силу всё больше и больше.
       На палубе лежали собаки. Они не бегали. Они с удивлением бестолково пялились на палубу. Как только судно залегало на бок, собаки начинали съезжать с места. Они не понимали, какая сила их сдвигает. Крен становился больше и больше. И тогда, не выдержав непонятного пугающего явления, собаки вскакивали и, приседая и упираясь лапами, начинали визгливо лаять на палубу. 
       Кошка Брыська залегла за подушкой в каюте химички Леночки и не желала шастать по танцующей палубе.
       Прачка Вера наотрез отказалась от стирки. Отделение прачечной находилось на носу корабля. Нос таким ходуном ходил, что прачка, нешуточно навернувшись раза три, психанула и свернула работу до затишья.
       Так же не работали уборщицы Зоя Васильевна и Мария Степановна. После того, как их вёдра с водой с размаху уехали и, набрав скорость, влепились в переборку, женщины дружно отказались от влажной уборки. Прошуршав рано утром по палубе сухой метлой, уборщицы решили, что этого достаточно и со спокойной совестью о проделанной работе лежали в шконке за чтением книг.
       Шеф-повариха Лариса Лаврентьевна и вторая повариха Надежда Петровна дружно крепили на камбузе всё, что могло слететь, улететь, кувыркнуться и навернуться. Обеды никто не отменял.
       Пекариха Лилия Марковна спала сном убитого, честно исполнив поздней ночью до начала шторма свою работу по выпечке. Буханки хлеба на камбузе остывали под чистыми простынями. Два подноса – один с сухарями, другой с жареными ломтями минтая, стояли в столовой команды на последнем столе на мокрой простыне.
       Не повезло матросам дневальной Верочке и буфетчице Анечке. Обслуживающий персонал в любую погоду обязан был выполнять свою работу, как бы плохо не было. Верочка держится молодцом, упорно борясь с противными кренами. Анечка уже не раз «повякала» в помойное ведро. Губки нынче при таком раскладе не накрашены. Бледное личико припудривать даже не надо. Оно и так чересчур бледное.
       В цехах матросы больше балансировали, вцепившись в борта конвейеров, дабы куда-нибудь не полететь да не шибануться. Рыба под крутым креном съезжала в кучу и вываливалась на палубу под ноги. Но всё-таки хотелось переработать улов. Ведь закончиться свирепая болтанка и поставят очередной трал. Чертыхаясь и матерясь, парни упорно дорабатывали смену.
       Траловая команда «сидела» в «дрейфе» на перекуре. Работы на открытой палубе в шторм запрещались. Подобно бешеному кровожадному зверю из пучины, штормовая волна запросто могла утащить человека за борт. Ребята сидели возле сушилки и мастерили себе ножны для ножей из высушенной шкуры сивуча, который на прошлой неделе неосмотрительно влез в трал следом за косяком минтая.
       А шторм всё ревел, набирая силу, будто объявил войну судам, гоня их из района лова в бухты. Однако, как говорят в народе: «Война войной, а кушать хочется!» И в столовую команды, и в кают-компанию к обеденному часу начали подтягиваться проголодавшиеся матросы и офицеры.
       Новичков на судне можно было распознать с маху. В первые две недели они ужасно страдали морской болезнью, но теперь уже адаптировались и желают подкрепиться. Работа в море не из лёгких, кушать всегда хочется. Как же можно узнать человека, когда он первый раз в рейсе?
       Вот идёт на обед матрос Толян. Пришёл Толян в столовую, налил до краёв полную миску супа, рядом поставил полную миску макаронов по-флотски, стакан компота и рядом положил четыре куска хлеба. Сидящие «старые волки» хитро переглянулись и ничего не сказали. Сам Толян пошёл за ложкой. Пока ходил, шторм судно поворачивал то на один бок, то на другой. Один крен круче второго! Пока добрался кособоким макаром Толян до стула-банки, который на судах намертво прикручен гайками к палубе, на столе от обеда остались одни воспоминания! Полные миски Толяна с обедом, благодаря крену и жестокой болтанке, слетев со стола, так врезались в переборку, что, рикошетом отлетев назад через весь стол, кувыркнулись в перегородку уголка отдыха и там затаились, щедро уделав всё макаронами по-флотски и остальным, что набрал себе едок!
- А где?.. – только и произнёс Толян, глупо моргая на странность отсутствия натюрморта своей убитой трапезы.
       Морячок Вова крутится на банке в такт долбаному крену, при этом искусно балансируя миской, дабы не выплеснулся суп, которого он щедро своей рукой-владыкой сам себе налил до краёв. Тут же, кося глазом, другой рукой он старается удержать миску с макаронами. Стакан, налитый до краёв, дал течь через край, и компот злорадно побежал сладким ручейком через весь стол соседям под локти и миски.
 - Ну нахрена ты всё сразу наваливаешь?! – взъелся сосед, недовольно подхватив свою миску с макаронами.
- А я знал? – виновато лупает глазами Вова, не зная, как быть и тихо в сердцах цедит: - Чёртов штормяга, язви его!
       Стоит только в такой ситуации кому-то отвлечься, кружка или стакан тут же свистнет либо по столу в борт, обливая всех сидящих за столом, либо летит со стола на соседей!
       Но самое крутое падение, это когда грохнется со стола целая кастрюля с супом! Тут в амбразуре ложкомойки появляется перепуганная мина дневальной Верочки, и она со страхом представляет уборку и словесную нахлобучку! Верочка тоже новенькая в море морячка.
 - Слышь, раззява! Почему ты кастрюли не поставила на мокрую простынь?! – недовольно орут парни на дневальную.
       И в её адрес летят довольно нелестные отзывы словесной нахлобучки в виде трёхэтажных фраз!
       Верочке страшно. Глядя на невообразимый хаос в столовой, на залитые супом простыни, на разлитый компот на палубе, она даже начинает плакать. Хотя теперь она зарубила на носу, что в шторм обязательно нужно всё ставить на мокрые простыни! Всё без исключения!
       В серьёзный шторм летят по судну не только миски и кастрюли со столов у неопытных матросов. Можно и самому брякнуться с трапа, например, если бравировать перед какой-нибудь дамочкой. Трапы на судах крутые. И лететь по ним, считая задом ступеньки не очень приятно. Можно так полететь, что и затылком начнёшь считать всё подряд! Так что бравада при шторме не очень хороша. Можно не только задницу отбить да шишки на затылке наставить, но и вывих получить или даже перелом ноги. Тогда работы наладишь доку, который спокойно в этот момент играет в карты с химичкой Леночкой и радистом Юриком. А от кэпа вдогонку к больничному получишь крепкую нахлобучку за нарушение устава! Нарушил устав, значит плохо изучал БЖС!
       В шконку ляжешь, ну, думаешь, сейчас под качку как в колышке сладко храпеть будешь. Ан нет! Не тут-то было! Судно лагом попёрло так, что чуть из шконки не вылетаешь! Хорошо ещё тому, кто внизу спит. А кто наверху?! Или если судно начинает зарываться в волну – вверх идёт на гребень, вниз летит в пучину! – вот тут тогда, то ты натурально либо на голове стоишь, лёжа в постели, либо на ногах, упираясь в переборку! Вот и попробуй сладко похрапи! А напряг такой, что ни слов, ни выражений... одни маты!!!
       А раз вот так шторм идёт семибальный, а какой-нибудь капитан себе на уме думает: «Так, так, так! Все суда смылись с района лова в укрытие по бухтам. Сейчас я быстренько трал закину, гребану тонн …надцать! – и тогда в бухту встану. Пока всё утихнет, пусть матросы рыбу перерабатывают! Нечего дурака валять!»
       Свистнул кэп траловую команду на палубу на свой страх и риск, начали трал спускать под тихий бубнёж и крепкие маты тральцов. Кому охота за бортом оказаться? И так и есть! - волной кАААк даст по слипу!!! – и трал закинуло на мостик!!! Волна забурлила, заливая всю траловую палубу! Как отхлынула, стоят тральцы мёртвой хваткой вцепились кто во что успел! Слава Богу, никого не смыло за борт! А так как дело происходило зимой в суровый месяц февраль, трал, недолго думая, и примёрз намертво там, куда его волной закинуло! Кэп орёт, матюгается! Удирая с палубы, тральцы матюгают кэпа! Шторм крепчает! Море не шутки шуткует! Хорошо, что тральцы остались в целости сохранности! Что делать? Остаётся уходить в бухту укрытия и спасать трал! Вот где кэп работы всем наладил! Теперь матросы точно не будут сидеть без дела! Трала не будет, не будет пая! Пая нет – нет и денег!
       Бывали и такие шторма, что поварам приходилось выдавать сухой паёк. А что делать, если с плиты всё слетает и выливается?! На горячую плиту мокрую простыню не постелешь!
       В сильные шторма кто не позаботился закрепить и убрать предметы, это потом так всё летит и кувыркается, только успевай ловить! Сразу невольно «Титаник» вспоминается!
       Но смешно всё вспоминать только тогда, когда буря утихнет или вообще, когда сошёл с трапа на берег! Разговорам и смеху не будет конца, кто куда и как летел!

продолжение следует.........