Крест

               

Я захожу в темное двухуровневое пространство. В одном работает тренер слепых детей, он учит их ориентироваться через жесты рук, особенный шаг, странные нелогичные на первый взгляд движения,  ход.  Я с интересом и восхищением наблюдаю за его методикой и захожу дальше. Там лежат почти на полу тяжелые слепые, сверху еще доски, так что нельзя даже встать. Они не двигаются, они в каком-то долгом статичном  переходе, они злятся , мне к ним нельзя. Меня поспешно уводят и я просыпаюсь.
Я не сразу понимаю, куда и к кому именно мне нужно идти. И, главное, с чем. Я просто живу дальше, сижу в полной темноте в наушниках и сканирую свою карту. Транзитный Меркурий приближается к моей козерожьей одинокой Луне в четвертом  и мне очень комфортно дома в моем электронном отшельничестве. Потом я найду в поисковике новосибирский интернат для слепых детей, двухэтажку на левом берегу в самых ****ях и 1-го января, пока весь город отсыпается , поеду туда.  По пути к слепым большой Троицкий сквер, а в нем Владимирский Собор. И конечно я прохожу весь квадрат, усыпая каждую из сторон мелочью. Я остановлюсь у церкви, меня будет тянуть к ней и куда-то рядом, но я не войду. Я буду стоять вся в черном, в наушниках с депрессивной альтернативой , один на один с огромной силой, и понимать, что я не частица Этого, что есть Это и есть Я  и меня очень ждут те, кто как и я не идет в храм. По разным своим причинам. Может не готов еще, может пока не время, может поздно уже, а может и нельзя.  Я ухожу из сквера и иду к слепым. Десятки перекресточков, серые игрушечные кубики с окнами, одинаковые, как в компьютерной игре. Когда я подхожу к нужному, нарастает знакомое волнение,  пространство начинает гудеть, меня уже ждут. Я разливаю молоко и кидаю мелочь, рву и рву денежные знаки. Это как-то поможет детям с такими недетскими задачами,  как в жизни, так и после смерти.
Потом я напишу Игорю, расскажу ему про ритуал и про то, как я стояла у храма, понимая, что не смогу в него войти. «Это же та самая церковь, я же к ней надькин крест отнес». Надя уже после смерти попросит отнести к церкви ее крест и он отнесет его именно к этому храму. «Она такая , знаешь, вся яблочная, светлая», будет рассказывать мне он, но я соединю эти кончики одной нити только в день откупа слепым детям.  Я буду кричать ему , что это точно не просто сон! Что это же Надька значит договорилась! Она и там всем опять помогает! Опять всем соседям! Я ходила радостная, верила и не верила. А если бы я не расшифровала, а если бы подумала, что это просто сон.
Через полгода я буду топтать в трансдинамическом ходе с шаманом, ступать с закрытыми глазами,  учиться видеть босыми ногами и сердцем. Нас будет учить этому человек, переживший потерю зрения, знающий цену свету и тьме. Я уверена, это их мне подарок. Огромный. Стоящий гораздо больше пакета молока и горстки мелочи.  И я буду идти дальше. Я буду смотреть. И сердцем тоже.