07. 02. 2024 Про наемный труд

 

-Здесь прислуги нет!- одна из частых фраз, летящая через все детство по любому поводу. Сейчас бы назвали — мотиватор.

Не красивые смешные картинки. Не скалки, не сделки и не приказы. Короткая жесткая реплика, хлесткая, как плеть. Вроде бы и не угроза, а до сознания долетает.

Никаких тебе сюсюканий, потрепываний чуба и целований в попу.

Поел — убери за собой. Тарелку помой, со стола вытри.

Испачкал — почисти самостоятельно. Следы чистки тоже зачисть.

Сдвинул с места – поправь.

Машенька* придет, ругаться будет, она и медведей укрощает, тебя точно не пожалеет До Машеньки, конечно, еще два поколения народить надо. Но призрак ее (видимо) и тогда уже витал в пространстве, благо лес рядом.

Меня, как ребенка, который про прислугу читал только в книжках, эта фраза коробила во всех местах. Я вообще не осознавала почему, но ни тон, ни ее наполнение мне не нравилось. Интуитивно.

За прислугу, которой у нас не было, я, конечно, была рада. Меньше работы, больше жизни. То, что оставшиеся дела все равно нужно делать и ты сам себе теперь прислуга, мне в голову не приходило.

Бабушка моя помнила еще живых людей, которым довелось быть настоящими слугами у настоящих господ. Со всякими разными их воспоминаниями, больше печальными и очень печальными. Смутно помнила (родилась уже после революции), но рассказывала. Перемешиваясь в моем детском воображении с книжными образами, в голове складывались нерадостные картинки. Тусклые по цветам, унылые по настроению — смесь историй русских классиков о непроходимой нищете и доле, которой не избежать и бабушкиных рассказов о подростках, уехавших в город с одним узелком.

Занятия, так или иначе связанные с прислуживанием/обслуживанием мной воспринимались, как тяжелейшая судьба, тупик, из которого невозможно выбраться, в котором выбора не было — или смерть от голода, или жизнь в нищете и грязи, или уход к богатым, чтобы выжить, уже не важно, что делая. Что мой полы, что сиди с чужим дитем, что копошись на кухне. Пожалуй, на кухне, даже выигрыш судьбы. Тепло и еда рядом.

Ситуация, в которой жили мы, казалось по сравнению с этим выигрышным лотерейным билетом. Выглядела уже светлее и чуть ярче. Появились землистые тона, оттенки коричневого и пригашенных зелено-синих. Никто ни перед кем не выслуживается, никто ни перед кем не падает ниц. Все на своих ногах и с двумя руками. Кому повезет, тот еще и с головой.

Поэтому тарелки мылись, одеваться помогали только народу лет до двух.

Одна из первых осознаваемых побед - завязывание шнурков. Дальше — все навыки, какие только сможешь освоить. Чем больше, тем лучше. А девочки, желательно, вообще должны уметь все.

Мне казалось на тот момент, что «прислуга» осталась в далеком прошлом, примерно там же, где мамонты и динозавры. И никто больше не командует никем. И ни над кем не издевается.

В быту это выражалось в видимом на первый взгляд равенстве.

Мамы во всех семействах ходили на работу с той же гордостью /с той же необходимостью?/, что и папы. Иногда даже разницы между работами не было. О том, что и оставленный дом полон работы, которую раньше делала прислуга, мне в моей идеалистической картинке как-то не думалось.

И, в искреннем сочувствии тяжелому труду горничных, кухарок и уборщиц, как-то совсем не осознавалось, что теперь все они — это ты. На всю жизнь.

Иногда в телевизор попадали фильмы про другие миры. Там светило яркое солнце, небеса слепили голубизной, взмывали в небо особняки, бликовали лощеные бока машин.

Там двери услужливо распахивали лакеи в красивых ливреях и по лестницам бесшумно шныряли гибкие девушки в темных платьях, отороченных белыми воротничками и с накрахмаленными кружавчиками на голове. Точь в точь, как наша школьная форма, спасибо, что без этой тряпочки в волосах.

Смотрелось это, как фильмы об инопланетянах. С основной мыслью: где-то они, возможно и есть, но так далеко, что мы все равно не встретимся. Примерно такие же эмоции сейчас вызывают розовые единороги и динозаврики, бесконтрольно размножившиеся везде.
Видимо, народ нуждается в красивых неосуществимых мечтах.

Эти прекрасные картинки не вызывали ничего: ни зависти, ни желания жить так же, полный блок, даже странно. Очень интересно, необычайно увлекательно, волшебный, удивительный мир. Такой неосуществимый, что никаких стремлений хотя бы прикоснуться, хоть просто поглазеть, жуя булку, глазея на витрину Тиффани. Да и ассоциации с Тиффани пока были только с тифом. То есть с тяжелой болезнью, от которой больше половины умрет, а выжившие будут стрижены клочьями и еще пару месяцев ходить, пошатываясь от астении и недоедания /я была начитанной, ага/.

Все остальные познания придут позже. Пару поколений успеет народиться.

Хотя некоторые полезные навыки, несомненно, та фраза развивала.

-Тут прислуги нет! - летит сквозь года голос бабушки-Кто за тебя будет делать?


* Машенька - милашка из постсоветского мультфильма "Маша и Медведь"