Пожар

Степь горела. Пламя огненной стеной поднималось вокруг. Сухая трава потрескивала и полыхала жаркими язычками. Гарь и дым черной тучей застилали голубое небо. Дышать было нечем.

Волк и волчица бежали куда глаза глядят. В зубах держали новорожденных волчат. Матерый трехлеток прокладывал путь могучей опаленной грудью, изредка оглядываясь на подругу, как там она?

А мать чувствовала себя все хуже и хуже. Еще не окрепшая после родов, все чаще спотыкалась и задыхалась от стремительного бега. Не сумев перепрыгнуть очередную кроличью нору, запнулась и кубарем покатилась по земле. Волк, жалобно поскуливая, волчком закрутился вокруг нее.

Волчица слезящимися глазами глянула на самца, тяжело вздохнула и уронила голову на сломанную лапу. Сил и возможности бежать дальше уже не осталось.

— Спаси хоть одного волчонка! - грозно рыкнула на друга, отгоняя его прочь.

Бросив последний взгляд на подругу, волк помчался дальше. Ему повезло.
Бежал не разбирая дороги, чисто на инстинкте. Иногда встречались другие обитатели степных просторов, которые также старались спастись от огненной лавины. Но, все больше попадались только их обгорелые тушки.

Чувствуя, что конец жизни уже близко, волк со всего размаху влетел в большую бочажину. Болотная вода остудила опаленное пожаром тело. Живительная влага возвратила силы, вот только дышать становилось все тяжелее. Положив легкое тельце волчонка на высокую кочку, он обнаружил, что тот не выдержал тягот длинного пути и уже не дышит.

Матерый серый зверь завыл. Слышались в этом протяжном звуке не только безысходность, тоска по погибшим родным, но и жажда жизни.

Переждав, когда пожар пройдет дальше, волк выбрался из болота и побрел на запад. Лапы и живот скоро стали черными от золы, но он упорно продолжал двигаться по маршруту, потому что знал, что там находится животворящий ручей, через который никакому пожару не перебраться.

Питаясь обгорелым мясом кроликов и хомяков, серый упорно стремился к цели. И вот горизонт посветлел. Среди черных туч стало показываться яркое солнце. За небольшим ручьем, на сколько хватало взгляда, виднелась зеленая равнина, полная жизни.

И гимн этой жизни зазвучал на берегу речушки из глотки серого зверя!