Дядя Кузя Из книги Шестое чувство Вячеслав Петрови

Вызывает Петр Васильевич Щукин дядю Кузю и говорит:
— Вагон надо отправлять. Через пять дней испытания.
А то дядя Кузя не знает. А как отправлять? Путь расшит — наковыряли и бросили.
— Не надо было вагон в тупик ставить, — это Щукин говорит.
— Ну да, на основном бросить?
— Ну, я не знаю, не знаю. Ты начальник вагона. Через пять дней испытания. Все.
Очками блеснул. Командир. Командовать каждый умеет. А вагон на себе прикажешь нести?
Молчит дядя Кузя, из кабинета не уходит, руки на коленях сложил, сидит, сопит.
Помолчал Щукин, говорит:
— Сам попробуй исправить. Возьми бригаду, работы на час.
Усмехается дядя Кузя. До чего быстр!
— А отвечать кто будет? А рабочих где взять?
— Я отвечаю, — говорит Щукин. — А о рабочих поговори с Литвиненко.
Смотрит дядя Кузя, клен за окном раскинулся, листья крупные, желтые. Осень. Вздыхает дядя Кузя.
Щукин — к сейфу, достает графин. В сейфе спирт прячет, не доверяет. Кому он нужен, его спирт?
— Неси бутылку, — говорит.
В графине — от силы полтора литра. Это на бригаду рабочих. Неси бутылку! Дурачком прикидывается. Сидит дядя Кузя, не шелохнется. Дяде Кузе спирт не нужен. Дядя Кузя за дело болеет. Дядя Кузя — будь спокоен!
— На, — говорит Щукин, — только графин принеси.
Взял дядя Кузя графин, спрашивает:
— Отвечать кто будет?
— Я! —зло так говорит Щукин и на графин смотрит, жалеет.
Придушил дядя Кузя горлышко графина, развернулся, усмехнулся — и из кабинета.
— Смотри! — крикнул вслед Щукин.
Кричи не кричи, дядя Кузя дело знает. Дядя Кузя тридцать лет отработал начальником вагона. Если дядя Кузя за дело берется, будь спокоен…
Перелил дядя Кузя спирт в бутылочки, спрятал бутылочки в портфель — и к Литвиненко. А у Литвиненко что за бригада? Он да рыжий Коля, да три бабы, да капремонт на седьмом километре. Хоть разорвись. Лежат в бурьяне, траву жуют.
Издалека начал дядя Кузя, с подходцем.
— Сачкуешь? — говорит.
— Поезда пропускаем.
— Знаем мы эти поезда.
— Знаешь, так иди отседова.
Дядя Кузя… Да дядю Кузю…
Расстелил дядя Кузя плащик, к Анюте поближе, и за коленку ее — хвать! И засмеялся так зажигательно, заразительно, как он всегда смеется. Жизнерадостный человек дядя Кузя, только должность у него ответственная — начальник вагона лаборатории. А баба, она и есть баба. Ну, пошутил человек. Отодвинулся дядя Кузя от Анюты, засопел, из портфельчика бутылочку достал, на свет посмотрел, не разбила ли дура-баба, и назад бутылочку — в портфельчик. Литвиненко глазом косит. А дядя Кузя вторую достает, проверяет, цела ли, и опять в портфельчик так аккуратненько.
— Воду, — говорит Литвиненко, — принес? Дай хлебнуть, пить хотца.
— Бачок вон алюминиевый тебе поставлен, черпай и пей.
Рыжий Коля в затылок дяде Кузе дышит:
— Спирт получил?
— Получил.
— Попробуем?
— Ты ж на работе.
— А мы немного.
— Немного можно. Доставай.
— Постой, — говорит Литвиненко. — Тебе чего надо?
Дядю Кузю не проведешь, он и дурачком может прикинуться.
— А ничего. Не хочешь — не пей.
— Мы попробуем, — с угрозой так говорит Литвиненко.
Мальчишка! Дядя Кузя не таких видел, он таких, как Литвиненко, тыщами вокруг пальца обводил. Дяде Кузе — да образование бы! Он разве б начальником вагона был! Дядя Кузя дипломат. Ох, дипломат!
Бабы спирт пить отказались. Им вина красного хочется, сладкого. А того, дуры, не понимают, что в вино всякая дрянь идет, а спирт — вещь чистейшая. Дядя Кузя дрянь пить не станет. Дядя Кузя, может, спиртом язву свою залечил.
Выпили, разговор завязался. Дядя Кузя линию свою гнет.
— Дорогая вещь — вагон, — говорит. — Завалим — миллионы рублей пропадут.
— Почему? — спрашивает Литвиненко.
Клюет. Не время подсекать. Еще по одной. Дядя Кузя пить умеет. Упадет, а головы не потеряет — ум ясный, трезвый, чистый, что стеклышко, соображает.
— Завалим. Путь расшит.
— В тупике?
— В тупике.
— Нельзя вагон трогать.
— Трогать нельзя, а надо.
— Пути заводские.
— Были б твои, ты б у меня как миленький ковырялся!
— Договоришься.
Дядя Кузя — будь здоров, дядя Кузя дело туго знает. Еще по одной налил и шепчет:
— Баб пошли…
Услыхали:
— Вы — водку жрать!..
Как с такими мужья живут? Горлопанки.
Рожа Литвиненко стала красная, глаза маленькие, щелочки. Бутылку уговорили, дядя Кузя вторую достал.
— Сделаем, — как отрубил Литвиненко. И этой бутылки как не бывало. Не нужны бабы. Кольку из стороны в сторону качает, кувалда на плече. Мальчишка! Пить не умеет, у стариков бы поучился. Дядя Кузя как по струнке идет, железный шаг. Литвиненко — ну ничего перед собой не видит, а идет, шпала в шпалу, бух, бух — молодец!
Работы на час. Колька кувалдой махнул, сдвинули, раздвинули, зашили и третью допили.
Ну, зашили путь на 1580, ну, сошел локомотив с рельс. Но вагон-то целехонек! Дядя Кузя за вагон отвечает, а Щукин: «Под суд пойдешь!»
Кишка тонка. Дядя Кузя свое дело знает, а за других он не в ответе.