Он знал об охране своей Вершины

  — Эти голубые шерстинки не перестают светиться... Посмотри же! -
На ладошке славного мальчика лежало много длинных светящихся волосков этого зверя...
     Раньше я не воспринимала серьёзно рассказы Иссави, ведь он часто подолгу описывал свои разговоры с его так называемым другом — Ирбисом...
     Но сегодня всё было по-другому... Иссави вернулся из своего похода грустным и долго сидел на полу дома не снимая куртку....
     Он думал, вслушивался и смотрел в небольшое окошко своего дома...
  Я могла бы сказать, что это происходило где-то в горах Памира... возможно это вершина Арнавад...

    Когда Иссави исполнилось 7 лет (он рассказал мне), как в этот день встретил Ирбиса...
  Мальчик не боялся уходить один между сугробами по тропинкам... Слушал горы и понимал - куда идти...
   Он не любил уходить с кем-то...
 Я не верила, что он мог разговаривать со снежным барсом... Но те слова Ирбиса, которые мальчик мне пересказывал — сам Иссави придумать не мог.
Вот например: "истина впитывается там, где всё полили любовью",
или: "величие снега в горах не выносит крика, обрушаясь, оно погребает собою шум"...
Или: "оставляй следы только для своего опыта, но не для глаз охотника...".

     Когда мы порой пережидали метель, сидя за простым деревянным столом, Иссави рисовал своего барса в блокноте... На рисунках он всегда был голубого цвета с желтыми, как светлые окошки в сумерках, глазами...

  — Иссави, почему же барс у тебя голубого цвета?
  — Потому, что он живёт высоко, где голубое небо, а из чистого голубого озера ущелья пьёт воду... и это далеко от серых людей...

  — Катюш, послушай рассказ про моего друга, - сказал сейчас Иссави, по прежнему сжимая в ладошке ворсинки... - Ирбис бесстрашный... безшумный... непохожий... Он всегда знал об охране своей Вершины... О недосягаемости его путей... О драгоценности своей твёрдости...
   Разве его можно обидеть, или унизить, или уничтожить, если он знает - ктО он?
   Но люди всегда этого жаждут, ищут момента, делают попытки...

   — Почему ты здесь один, малыш, ты настолько устал в свои 7 лет? - это спросил у меня барс при нашем знакомстве..
  — Разве ты умеешь разговаривать? - это я его спросил, Катюш, и совсем не боялся...
  — Раз ты умеешь слышать, то я смогу объяснить...
  — Откуда ты знаешь - что мне исполнилось 7 лет?
  — По твоим глазам... У меня каждый год меняется рисунок на шерсти, по нему
видно — как всё больше я отличаюсь от них...
  — От кого?
  — От несущих смерть... Тебе всего семь, держись за мой хвост и пойдём дальше...

   Ирбис и мальчик шли вдоль снежных склонов, длинных холодных сводов пещер и тяжёлых ледяных корок...

  — Я никогда здесь не был...
  — Иссави, лёд невозможно любить... он не имеет жизни, он отнимает жизнь.... всё, что покрывается льдом — погибает... он такой холодный и твёрдый...
   Когда я пытался заговорить с людьми, то вместо глаз в их глазницах я видел лёд и скрывался от них...
   Несколько раз, находя замерзающего в снегу человека, я запоминал его лицо и уносил к подножию гор...
   Но я быстро понял и перестал спасать их... Все люди охотники... Их цель — я... Их лица, которые я специально запоминал, согревая их своим теплом — появлялись снова и снова...
   Не позволь им убить тебя, Иссави... Сохрани в себе навечно состояние этого чистого мальчика — коим ты сейчас являешься...

  — Ирбис, а я всегда смогу дружить с тобой, гулять вместе, держаться за твой хвост и слушать?
  — Хотел бы я, чтоб так и было, малыш, хочу иметь такого друга...
  — А можно я расскажу о тебе своей соседке Кате? она не охотник, она меня любит, а значит полюбит и тебя...
  — Расскажи... Жаль, но вряд ли она сможет понять мою речь...

Стало тихо...
  — Катюш, мне нравилось рассматривать моего барса, знать — что только я нашёл его, и только мне понятна его речь, и возможно в будущем, когда я вырасту, то вместе с тобой и Ирбисом уйду жить во-о-о-он за тот перевал.... - Иссави показал рукой в окошко, улыбаясь своим чувствам...
И продолжил:

   — За тот перевал люди не осмелились ходить... Там моего барса никто не обидит.

   В один из дней Ирбис отвёл меня к голубому озеру... Было солнечно, но тень от скалы закрывала озеро от солнца. Оно не переставало светиться голубым светом...

   — Смотри, Иссави, озеро очень глубокое и холодное, но в нём живут налимы и карпы, а ещё есть множество разноцветных камушек и больших валунов на дне... —
Ирбис погрузил лапу в воду и в этот момент Иссави увидел всё дно озера очень близко, словно глубинЫ в несколько сот метров - не существовало...

  — Вот, забери с собой... — барс рассыпал перед мальчиком на снегу разные камни: розовый, прозрачно-зелёный, янтарно-оранжевый, насыщенно белый, тёмно-синий с воздушной сферой внутри, жёлтый...

  — Откуда эти камни там появились, Ирбис, на дне, на глубине, здесь... высоко в горах, в этом холоде?
  — О, малыш, это трудно. Это мои чувства... Эти красивые камушки, которые бы ты никогда не увидел на дне этого озера, которые бы никогда не смог достать оттуда и о присутствии которых ты даже не заподозрил бы... — это мои чувства.
   На всей земле ты таких не найдёшь... забирай их с собой. Я не достал тебе валуны со дна, отколовшиеся от скал, потому что ты ещё не вырос для них...
   Знаешь как много капканов на меня находил я в разных местах этих горных просторов?
     Люди хотят сделать план моей жизни, хотят диктовать мне то — зачем я существую... Но мне мой путь ведом уже давно...
    Мой Отец давно рассказал мне о нём и поэтому до сего дня я успешно миновал все их капканы на меня... Эти капканы захлопнутся на ногах тех, кто их установил, когда они придут искать меня в этих железных челюстях...
    Я слышал их разговоры у костров... Они планировали — какой находкой и прибылью я стану для них... Но опасность... Они в упор не видят свой конец рядом со мной...
   — Как это? - Иссави удивлялся каждому слову, и тому, как они звучали и трогал длинные усы барса...
   — Иссави, я заговорил с тобой потому, что ты мальчик, ты не выбрал стать мужчиной, стать охотником, добытчиком, быть сильным или первым... Но для них мой простор — это конец... Горы забирают из жизни, твёрдый и острый лёд закупоривает их в блестящие, гранёные, симметричные формы. Поверить в их слова и знания — это подписать свидетельство о собственной смерти.
     Пойдём, я отнесу тебя в то место, где могу устоять только я из-за цепких когтей и теплого меха.. Ирбис спрятал мальчика в густую шерсть и прыжок за прыжком скрылся из виду...
 
   — Иссави, тебе не было страшно, когда он уносил тебя неизвестно куда? - спросила я.
   — Я знал то место, Катюш... Видел во сне. Когда барс поставил меня на ноги, то я сразу узнал то место... Мы смотрели с вершины горы в Небеса и там открывалась неприкосновенная картина чудесной дали с огромными листьями, неустающими деревьями, сильными бабочками, объёмными — журчащим до моего уха — ручьями, мягкими лепестками среди благоухающего дуновения.... Там нет снега и льда...

  — Иссави, Там живёт мой Отец...- сказал мне тогда Ирбис... и он помахал своей большой лапой в ту даль... и я тоже решил помахать кому-то, кто живёт там... и тут пять слезинок выкатилось из его ярко-желтых глаз, а на снегу, где мы стояли они превратились в разноцветные камушки, как те, что барс достал мне со дна озера.
  — Смотри, Ирбис, те же камушки — это твои чувства, ты сам мне говорил об этом,... Надо собрать их.... Мальчик старательно спрятал их под куртку..
  — Верно, Иссави... Когда упадёт на скалы со слезами моё последнее чувство — я исчезну отсюда и перенесусь в ту Даль к Отцу, где нет снега и льда...
   — А как же я? — Иссави заплакал, но его слёзы не успели упасть на снег, барс вытер их своей лапой и сказал:

  — Не бойся, пока я нужен тебе, я буду здесь. Если ты в самом деле сумеешь сохранить себя чистым мальчиком, то в день моего ухода, ты сможешь переместиться вместе со мной...
 
    Барс снова спрятал мальчика в шерсти и устремился с вершины вниз.

  — Но почему ты печальный, Иссави, и почему держишь шерстинки в кулачке? - я почти догадалась, что сегодня произошло что-то тяжёлое..

   — Ты не дослушала... Когда Ирбис донёс меня до нашей поляны и поставил на ноги, мы увидели охотника... Он прицелился и выстрелил... Всё, что я успел — это закричать и бросился к Ирбису... Охотник был не близко, и когда увидел меня рядом с барсом, и что я разговариваю с ним о чем-то, то опешил...
Рана была глубокая, красная, страшная...

   — Послушай, Иссави, - сказал мне Ирбис , — так не должно было быть.... — Катюш, его глаза словно перестали быть ярко-жёлтыми... Он продолжил:
   — Это цена за то, что я рядом с тобой. Но увеличить эту цену — не имеет смысла....
   Я ухожу... Ты меня больше не увидишь, в эти места я больше не буду спускаться... У меня есть знание об Истине, и та правда, что меня ранили и могут убить — не должна ослабить меня и дать им желаемого, эта правда не является Истиной. Но если я позволю им всадить вторую пулю, то правда лишит силы ту Истину, которая во мне.
   Иссави, я думал, что не дам им возможности диктовать мне что либо. Старался — капкан за капканом — не быть пойманным и убитым... Но теперь я постыжен... Эта рана показала силу моих усилий — бессилие... Тот сильный хвост, за который ты держался, теперь я поджимаю. Он не будет поджатым всегда, но в этот момент, когда я меняю свои тропы, делаю именно так.
   Иссави, я оставлю тебе часть своих шерстинок... Пока я на земле, они будут светиться в твоих руках...
   Он вырвал из своей лапы шерсть, положил в ладошки мальчику и ушёл...

  — Снимай куртку, Иссави, садись за стол... Давай ты будешь рисовать своего друга, а я попробую написать вашу историю, хорошо? А шерстинки Ирбиса мы сложим в стеклянную баночку, чтоб они не потерялись.
  — Катя, давай мы туда же сложим и разноцветные камушки со дна озера?
  — Давай.
   — А он поправится? Долго его рана будет такой страшной?
   — Думаю, что рана заживёт... Не быстро... и на месте раны не будет расти шерсть, но это место будет для Ирбиса знаком, что часть его шерсти у тебя, он рад этому и будет ждать дня, когда вы с ним перейдёте в ту Долину лугов, бархатных трав, нежных птиц с внимательными глазами... Туда, где нет снега и льда... и твой барс зря упал духом, подумав, что его усилия — оказались бессилием... Благодаря им — он Жив, он встретил тебя, и не дал себе погибнуть... Он у тебя сильный...

  Иссави не рисовал, а сидел задумавшись за столом, держал в пальцах голубой карандаш и смотрел в окошко... Он ждал и рос...