Добрынины. Часть 2. Глава 1

 Октябрь 1993 года.

     Конец сентября и начало октября 1993 года были очень напряженным и тревожным временем для всех здравомыслящих людей...

     В стране, растерзанной перестройкой и шоковой терапией, обманутой многочисленными финансовыми пирамидами, оболваненной колдунами и экстрасенсами, замученной постоянным безденежьем и бесконечными телетрансляциями заседаний парламента, бушевал конституционный кризис, о котором все говорили, все рассуждали о путях выхода из него и втайне боялись, что после кризиса жить станет еще хуже...

     Все ждали, когда этот кризис разрешится и надеялись, что все обойдется хотя бы без крови...

     Пока Савельевы жили на даче, эти проблемы их практически не волновали, поскольку им было жаль тратить драгоценное время на политические игры власть имущих...

     Но когда они с Мишиной помощью переехали в город, им пришлось хлебать всю политическую грязищу полной ложкой...

     Возможно, эти трудные дни прошли бы для Елены гораздо спокойнее,  если бы у нее не было "милейшего" соседа Яковлева, который во всей происходящей гадости чувствовал себя, как рыба в воде, и с удовольствием начал активно терзать лошадиными дозами политики Савельевых...

     Забыв об инфарктах, инсультах и прочих хворобах, при которых противопоказан настолько "активный" образ жизни, Александр Миронович сосредоточился на происходящем и митинговал непрерывно: днем - на козлодроме, а по вечерам - дома, а по возвращении Савельевых в город - и у Савельевых...

     Его не интересовало ничего, кроме того, что он хотел орать...

     А Зинаиду Васильевну в городе как подменили...

     Она вновь дружила, и ее вновь не интересовал такой малый "пустячок", что ее дочь от этого бесконечного вопежа раздражается и слышать его не хочет...

     Когда мать была дома, при появлении соседа или его супруги Елена неизменно уходила в свою комнату и сидела там до тех пор, пока визит-митинг-скандал не заканчивался...

     Родительница возражала, скандалила, пыталась манипулировать дочерью, но на сей раз Ляля была тверда.

     Уже второго октября, когда Зинаида Васильевна разошлась не на шутку, Елена пообещала ей собрать свои вещи в чемоданы и, в ожидании приезда Миши, который перевезет ее обратно на дачу, временно переехать вместе с раскладушкой жить на лестничную площадку первого этажа, а на все вопросы проходящих мимо соседей отвечать чистую правду...

     Перспектива быть ославленной на весь район Савельевой-старшей не понравилась, и, сцепив зубы, она прекратила требовать, чтобы дочь присутствовала при визитах соседей...

      


     Как и следовало ожидать, терпения Зинаиды Васильевны хватило ненадолго...

     Все дело было в том, что когда матери дома не было, Елена неизменно закрывала дверь на замок и соседа на порог не пускала...

     Яковлева такое положение вещей, как обычно, не устраивало, и он, не откладывая дело в долгий ящик, каждый день жаловался на девушку матери, которая, тоже как обычно, каждый раз вставала на сторону "обиженного" соседа...

     И однажды вечером, когда Зинаида Васильевна услышала от соседа новую порцию жалоб на Лялю, она вновь попыталась серьезно поговорить с дочерью...

     В тот вечер Савельева-старшая была раздражена гораздо сильнее, чем обычно...

     Она вошла в комнату Елены с видом прокурора и уже в сотый раз всего за пару дней начала свой нудный разговор:

     - Ляля, почему, когда к нам приходят Александр Миронович или Альбина Петровна, ты демонстративно уходишь в свою комнату?

     - Потому что я нахожусь у себя дома и имею право не видеть тех людей, с которыми не желаю общаться. - ответила ей дочь.

     - Опять ты за взялась за старое... - недовольно вздохнула Зинаида Васильевна.

     - И за новое тоже...

     - Твой Добрынин научил тебя всякой гадости, отымел, как непотребную девку, и сбежал... - возмущенно выговаривала дочери Зинаида Васильевна. - Где он? Сбежал, и ты не сможешь этого отрицать!

     - Какое тебе дело до моих отношений с Добрыниным? - парировала Елена.

     - Не было бы никакого, если бы ты уже восемь месяцев подряд не повторяла бы, как попугай, то, что он тебе внушил... - отвечала Савельева-старшая.

     - Вадим мне ничего не внушал... - спокойно ответила Елена. - Он просто высказал вслух то, о чем я очень долго молчала...

     - Не рассказывай мне эту глупую сказку! - повысила голос Зинаида Васильевна. - Она мне давно надоела!

     - А ты прекрати навязывать мне Яковлевых! - не осталась в долгу Елена. - Они мне тоже надоели...

     - Это мои друзья!

     - Но не мои...

     - Ты тоже можешь с ними подружиться...

     - Но не хочу...

     - Почему?

     - Неужели не ясно?

     - Ясно... - буркнула мать.  - Всему виной твой неуживчивый стервозный характер...

     - Это Яковлевы тебя "просветили"?

     - Я и сама давно знаю, что характером ты пошла в своего отца... - с ненавистью заявила Зинаида Васильевна. - Вылитый папочка...

     Эти последние слова были сказаны женщиной с такой лютой ненавистью, что на сей раз Елена не выдержала.



Продолжение следует...