Большой ребёнок

       После работы Олечка спокойно лежала в шконке и читала книгу «Одиссея капитана Блада». Женщина с интересом читала о штормах, о море. Она после ремонта судна собиралась в рейс. Надо же хоть как-то представить себе это море.
       В каюту тихо постучали.
- Да, да, войдите! – отозвалась Олечка, отложила книгу и стала подниматься.
       В дверь тихо вошли и, не давая подняться дневальной, на край шконки сел молодой матрос-механик. Не мигая, он пристально уставился на дневальную.
- Виталик, ты чего? – растерянно спросила Олечка.
       Виталик молча нагнулся, внезапно обнял женщину и начал нетерпеливо целовать! Да ещё при всём этом сделал наглую попытку залечь прямо на женщину! Олечка увернулась, плашмя звонко треснула парня всей пятернёй по лбу, рассердилась и, оттолкнув, вылезла из шконки!
- С цепи что ли сорвался?! – возмущённо проговорила она и хотела уйти из каюты.
- Оля, подожди! Не уходи! -  схватил её за руку Виталик и вдруг проскулил: - Мне так плохо…
       Женщина остановилась и внимательно присмотрелась к механику:
- Ты выпил что ли?
       Виталик кивнул и потянул за руку:
- Ну посиди со мной немножко… Ну, пожалуйста…
       Женщина с опаской села рядом и вопросительно взглянула на парня. И вдруг увидела в его глазах блеснувшие слёзы!
- Ну что ты?! Что у тебя случилось?! – испугалась она мужских слёз.
       Виталик протяжно всхлипнул, уткнулся Олечке в грудь, как ребёнок, и плечи его задрожали от беззвучного плача. Он не стеснялся плакать. Так плачут дети. Виталик на судне среди парней и был-то самым молодым.
 - Ну, успокойся, всё будет хорошо, успокойся, - обняв парня, гладила Олечка его по спине как малыша.
       Вскоре Виталик прекратил плач, и женщина вновь почувствовала его осторожные поцелуи на своей шее. Она легонько его отстранила и, глядя в заплаканное лицо, спросила:
- Так что у тебя случилось?
       Виталик помолчал, поморгал мокрыми ресничками и безучастно произнёс:
- Домой хотел уехать… Не поеду…
- Почему? – насторожилась дневальная.
- Отец звонил, опять попрекал, что буду у них на шее сидеть, - горько признался Виталик и, опустив глаза, едко добавил: - Он же меня считает нахлебником и тунеядцем.
- Как?! – откровенно поразилась Олечка, округлив глаза. – Ты же в рейс ходил, сам деньги заработал!
- Вот поэтому и ходил, поэтому и зарабатывал! – скрипнул зубами Виталик и обиженно сощурился: - Бросил Институт на втором курсе и в море матросом мотанул! Потому что не мог больше эти упрёки слушать! Оля, я же учился… Разве это тунеядство?!
- Нет, конечно! – согласилась Олечка.
- Сегодня папАхен предупреждал, что на шею не даст прыгнуть. Будто я собираюсь у него всю жизнь сидеть на этой шее!.. – с горечью обронил Виталик и, глаза снова затуманили слёзы обидной до боли несправедливости. - Я вообще думаю, что дома никому не нужен… Я там лишний… - почти прошептал он.
- Виталик, милый, ну что я могу сделать для тебя? – растерялась Олечка и взяла парня за руку: - Я могу тебе дать только дельный совет.
- Давай! – взглянул с надеждой парень.
       Взвешивая всё «за» и «против», Олечка спросила:
- У тебя-то отец кто?
- Капитан, - хмуро обронил Виталик.
- Капитан?!! – воскликнула женщина и покачала головой в недоумении: - Странный папа, однако. Неужели ему не хочется, чтобы ты с ним на одном судне работал в море?
- Нет, не хочется.
- А что же мама?
- А маме всё равно. Её кроме модных шмоток ничего не интересует.
- Виталик, всё равно причина должна быть, - произнесла Олечка, глядя парню в глаза: - И причина в тебе.
       Виталик согласно кивнул и признался:
- У меня девушка есть. Мы хотели пожениться. А она им не понравилась. Мать так и сказала, типа, вы ещё слишком молодые, а она вообще не нашего круга…
- То есть, что значит, «не нашего круга»?
- А то и значит, что кровей неблагородных, - скривил губы парень, далёким взглядом глядя в иллюминатор: - У неё мать сельская учительница начальных классов, а отец простой водила на грузовике. Она учиться в Институте там, где и я. Мы полюбили друг друга. И это серьёзно! Я в рейс ушёл, а она меня ждёт.
- Ну так и молодец, ты всё правильно сделал, - поддержала морально Олечка. – Я бы на твоём месте тоже так поступила, если бы меня упрекали куском хлеба.
- Когда я сообщил о женитьбе, отец так и сказал, что на свадьбу не даст ни копейки. Свадьбы не будет. Я поэтому бросил Институт и пошёл в море. Я ему так и сказал, что деньги на свадьбу сам заработаю. А они меня теперь вообще дома даже видеть не хотят…
- А что же твоя девушка? – осторожно спросила Олечка.
- Девушка учится и ждёт, - безучастно ответил Виталик.
- Я тебе скажу так, ты поезжай не к родителям, а к своей девушке. Поезжай к тому, кто тебя любит и ждёт, кому ты дорог и кому ты нужен, - посоветовала Олечка и подбодрила: - Восстановишься в Институте, учиться можно заочно.
       Глаза парня просветлели, и он, наконец, улыбнулся:
- Мы к ней уедем в деревню, и там будем жить.
- О, деревня это мои грёзы! – мечтательно закатила глаза женщина. – Я в деревне к бабушке летом ездила. Ведь там такой воздух чистый, такая вода вкусная. Не то, что город.
       Она взглянула на Виталика. Глаза его уже высохли, излучая вновь мужскую ласку. Взглянув на часы, Олечка поспешно поднялась:
- Так, надо мне на завтра кое-что приготовить к завтраку, продукты у шефини получить…
       Виталик медленно поднялся со шконки, не сводя хищных глаз. Хмель бродила по его голове, как коварная подстава. Женщина тихо попятилась к двери:
- Дам тебе ещё напоследок очень хороший совет, никогда не изменяй тому, кого носишь в сердце. Иначе всю дорогу тебя будет преследовать от этой измены груз тяжести.
       Огонь желания в глазах парня потух. Он кивнул, они вместе вышли из каюты и разошлись.
       В конце недели Виталик списался на берег и спокойно уехал. Списывались и другие матросы. Уезжая, парни искренне говорили слова благодарности дневальной Олечке, увозя в душе букеты для мужчин от женщины. Судно становилось в док на длительный ремонт. Вскоре на подмену прибыли новые капитан, старпом и боцман. Состав команды на ремонтных работах был небольшой.
       Ирочка долго не проработала на судне. Охочая до мужской ласки, женщина как-то почувствовала нешуточное головокружение. Кому принадлежал плод интересного положения, она не могла угадать. Токсикоз был настолько сильным, что от камбузных запахов женщину выворачивало, как в двенадцатибальный шторм! Неосторожность в обильной смене ночных партнёров сыграла «марш» на берег. Ирочка даже не знала от кого она неосмотрительно залетела. Насилу дождавшись смены, буфетчица быстро списалась с судна и уехала.
       На место Ирочки встала работать вновь прибывшая пожилая женщина Алла Викторовна. Это была серьёзная дамочка, предупредительно вежливая и аккуратная. Букетов она не ставила и со всеми была приветлива. С дневальной Олечкой она подружилась с большим удовольствием.
       На судне воцарились мир и спокойствие.

продолжение следует.........