О мальчике Мите. 03

09:14-09:24

У Димы был друг - то ли сосед, то ли одноклассник. И самым интересным для Димы стало именно с этим другом заниматься его этой Настолько Страной. Ведь появилась другая сила - вторая. Можно теперь было творить разные события, завязанные на столкновении воль-интересов. И вообще: кто ж не понимает, насколько мир становится полнее, когда вас двое. Тут-то этот мир собственно и возникает. И замыкается.

Они придумывали газету этой страны. Рисовали-писали на листах бумаги.
Ну, да, мы все вспомнили Льва Кассиля, конечно же. Но я вот, про что.
Рассказывал мне, значит, Дима про своё счастье строительства этой своей Страны, когда он там был один Творцом-созидателем. А также зрителем. И я думал об этом счастье самодостаточности. Примерял на себя. Дима-то проходил в своём детстве ровно тем же путём, что и я. Но он уже тогда знал, что этот путь - норма, а я, который старше Диму на четверть века, узнаю о своей тогдашней полноценности и кондиционности только вот от него. Тогда же, в детстве, все такие мои занятия мне представлялись какой-то партизанщиной-подпольщиной. Всё мне свербило - вот я в игрушки играю, а мог бы типа книжку почитать. Слышу в этот момент голос и интонации мамы. А я тогда, если книжки читал ("Робинзона Крузо", "Остров сокровищ", "Копи царя Соломона", например), мне ж сразу хотелось в это во всё играть - всё такое моделировать-конструировать и самому. А уж "Кондуит и Швамбрания" чего стоили!
И как это так: сидеть и читать книжки - и всё? И это считается нормой жизни? А когда же сама жизнь?

Но я отвлёкся опять. И опять про главное не написал.