Санина баня

 Иногда мы выбираемся в баню к Сане. Стоит она в месте не самом доступном, потому случается это все реже и реже. Но, когда такое случается, получается именно такой день, который в счет прожитой жизни не идет.
 Есть у Сани дача на острове. Этим громким словом называется крошечный садовый домик, и несколько соток песчаной земли, весь урожай с которой не доживал до зимы. Поскольку, всё успевшее вырасти-созреть за короткое наше лето, бесследно исчезало в желудках нечастых гостей Саниной дачи, эгоистично полагавших, что лучше недозревший витамин сейчас, чем неясные перспективы на законсервированный продукт зимой.
 Были ещё такие посетители дачи, совсем не жаждавшие прикладывать усилия для увеличения шансов урожая дожить до морозов, а совсем даже наоборот, в перерывах между обжаркой под раскаленными лучами летнего солнца своего тела, иногда охлаждаемого прозрачной водой реки, безжалостно называли успевшее взрасти «закуской», с немедленной, соответствующей переработкой. Делу-же восстановления посадок или иной деятельности, способствующей увеличению урожая, такие визитеры предпочитали философское пересчитывание песчинок, перебрасываемых неугомонным речным течением через их ноги, спущенные с мосточка.
 Сказать по-правде – других-то гостей у Сани на даче и не бывало.
 И была у Сани мечта – баня!  Чтобы, раскалившись паром из речной воды, бухнуться в неё же, у бережка и каждой клеточкой чувствовать, как плавная струя подхватывает крупинки жара с кожи и уносит их далекому к неведомому морю, принося взамен прохладу родника, из которого родилась река.
 Но со стройматериалами было туго… Деревья на острове не росли, только тальник, из которого только ограды плести, от соседей. Всё старое, что можно было куда-то приспособить, тут же приспосабливалось или упрятывалось до лучших времен теми же соседями, такими же дачниками. А добраться на остров можно было только на речном трамвайчике, возить которым стройматериалы Саня себе позволить не мог, поскольку, будь у него столько денег, стояла бы Санина дача и баня в сааааавсем другом месте.
 Тем не менее, Саня не сдался. Каждый год, когда река почти полностью очищалась от льда, но продолжала разливаться, как пружина, вырвавшаяся из ледяного заточения, и голодной жадностью откусывала куски берега вместе с тем, что на нем лежало, Саня выплывал на охоту за бревнами. Загребая веслами подплывал на своей надувной лодке он к одинокому бревну, дрейфующему по течению, или замершему в раздумье в затончике, цеплял веревкой и тащил к своему острову. Дело было непростое и опасное, поэтому Саня старался уговорить кого-нибудь из нас на эту авантюру, чтобы не плыть одному. И это ему удавалось, потому, что внутреннее чувство разливающегося по телу, и неспешно растворяющего ломоту в суставах от речного холода, унимающего боль в мышцах от непривычно долгой гребли, жара, вспыхивающего после первого же полстакана спирта выпиваемого потом на берегу – не самое плохое ощущение. Вот так, по бревнышку, по два приближалась Санина мечта.
 Тонка и эфемерна, однако, ткань из которой ткутся наши грёзы…
 Однажды заночевали на Сашкиной даче гости незваные, как часто бывало в наших краях в то бурное время, и в забытьи хмельном не доглядели за бойким огоньком, который с проворно растущим аппетитом поглотил их прибежище, прихватив еще несколько ближих построек… А может быть и с умыслом были скормлены пламени те наделы, дабы освободить их от суетных огородников…Теперь уже не узнать… Затянуло все песком рыжим, и тальник надежно упрятал все остатки в своих зарослях.
 Да и баню мы так и не построили...
 Далеко-далеко на краю Земли раскинулся бескрайний лес, на полянках которого живут несбывшиеся мужские мечты. На одной из его опушек, у глади неспешной лесной речки стоит небольшая крепкая банька, сложенная из мореных бревен. И дорогу к этой баньке знаем только я и Санька.

                Иллюстрация создана с использованием нейросети Kandinsky 3.0