Круги по воде. Глава 9

                9

   Конечно, Жюве помнил рассказ мадам Дельпи о своем племяннике Серже Туиване, которого взяла в свою семью из детского дома ее сестра с мужем, после того как пропал их родной сын. О реакции самого племянника, который после смерти своих родителей в автокатастрофе узнал, что он не их родной сын и о тех сложностях, которые возникли после этого во взаимоотношениях Сержа и его тетки из Перюссона. Если Инконну заказал билет на авиарейс до Сен-Деми, а потом этим же рейсом из Нанта вылетел Туиван, то получается, что они были знакомы между собой, но тому не было ни единого свидетельства. В офисе компании, где работал Туиван, Роже показывал фотографию Инконну сотрудникам, но никто не смог его вспомнить.

   Жюве как-то зашел к мадам Дельпи, чтобы поинтересоваться ее здоровьем, но на самом деле, чтобы задать несколько вопросов. На этот раз она встретила его немного настороженно, опасаясь плохих новостей о своем племяннике, но инспектор быстро ее успокоил. Жюве еще раз внимательно рассматривал фотографии на стенах ее гостиной, но ничего толком так и не выяснил. Единственной его удачей была фотография ее сестры с мужем и с еще совсем маленьким родным сыном на коленях. Впрочем, фотография их родного сына пришла и из архива полиции, которого объявили в розыск более тридцати лет назад, но так ничего и не нашли. Сестра с мужем тогда жили в Дижоне, и мальчик пропал прямо недалеко от их дома. Полиция все списала на знаменитого дижонского маньяка, который тогда орудовал в городе и его окрестностях, но тело мальчика так и не нашли.
 
   Конечно, когда Туиван узнал, что не был родным сыном своих родителей, то мог загореться идеей, найти своего, пусть и неродного брата, которого так и не смогла найти вся французская полиция. Потом он находит Инконну, и вместо того, чтобы радостно произнести “здравствуй, брат”, убивает его, а труп под покровом ночи опускает в тихую заводь молчаливого Эндра. Почему?  А все из-за наследства своей тетушки, которое могло достаться, невесть откуда появившемуся братцу. Тебе самому, за такую версию не смешно, Жюве, она разве что годится для какой-нибудь страшной сказки с несчастливым концом, а в жизни так не бывает. Но у инспектора в этот момент просто не было других идей. Это почувствовала даже Изабель, которая попросила фотографию пропавшего мальчика, которая пришла вместе с делом из архива полиции.

   Гораздо более успешно продвигалось дело с наркотиками на борту баржи “Монришар”, все же не зря Роже столько времени варился в соку борьбы с распространением наркотиков. Один из водителей черного пикапа, принимавший груз на причале в Монришаре, все же засветился, когда на одной из молодежных тусовок сбывал кокаин, очень похожий на тот, следы которого они обнаружили раньше на барже. Можно было попробовать проверить эту гипотезу, и Роже с Жераром отправились на рыбную охоту.

  Как и в прошлый раз, баржа заглушила двигатель и почти бесшумно направилась к причалу. Капитан Бальбек вышел из своей рубки и перемахнул через борт, чтобы перекурить, хотя сегодня моросил мелкий майский дождь.

- Интересно, зачем он это делает, ведь на борту курить гораздо удобнее? – удивился на этот раз Жерар.
- Мне кажется, что он просто подает сигнал, что все в порядке и можно забирать товар, - спокойно прокомментировал действия капитана, поднаторевший в операциях, связанных с наркотиками, Роже.
- Думаешь? – переспросил коллегу Жерар.
- Уверен, - ответил дока полицейских захватов.

   Они расположились совсем недалеко от причала в густых прибрежных зарослях, совсем не видимые ни с самой баржи, ни с окрестных мест. Друзья говорили шепотом, которые заглушали лишь мелкие капли дождя. Через несколько минут к причалу подъехал, уже хорошо знакомый Жерару темный пикап, и капитан спокойно направился в свою рубку. Из пикапа вышли двое, по одному здесь просто не ходят, легко перемахнули через борт и направились в сторону трюма. Дальше все случилось буквально в одну минуту: появившиеся из трюма мужчины с ящиком, которые с удивлением встретились глазами с Роже и Жераром, которые уже выбрались из своей засады и ожидали их на палубе, звук подъехавшей полицейской машины и радостный лай, высочившейся оттуда собаки.  Мужчины поставили свой ящик на палубу и с удивлением наблюдали за картиной, испуганно прижавшись, друг к другу, словно защищаясь от собаки. Но собаку эти мужчины абсолютно не интересовали, она весело лаяла на ящик, не обращая внимание на моросящий дождь.

  Из подъехавший машины снова вышли двое, приветливо поздоровались со своими коллегами, а один из них, весело произнес:
- Взяли на горячем, Джек сразу учуял добычу.

   Джек был лучшей полицейской собакой отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков департамента Тура и своим лаем, сигнализировал своим коллегам по работе, что в этом ящике есть то, за чем они уже  давно охотились в столь поздний час под аккомпанемент вечернего дождя.

   В этот раз капитан Бальбек особо не волновался за сохранность груза, за который он отвечал своей головой, потому что сразу понял, что это – полицейская операция департамента, а не вежливых людей из Перюссона. Думал ли капитан в этот момент, что это его последний рейс в подобном качестве на барже “Монришар”, как тогда 18 апреля его помощника. Полиции еще предстояло много работы, чтобы разобраться в этом деле, но даже слова Бальбека c артистичным заламыванием рук, что он, якобы, ничего не знал, были встречены ироническими усмешками полицейских и веселым лаем Джека.

   Когда полицейские в управлении департамента весело озвучили пойманным перевозчикам кокаина максимальный срок, который по французским законам они могут получить за распространение наркотиков, то те поначалу растерялись: 20 лет тюрьмы не стояли тех денег, которые они на этом заработали. А когда пришли в себя, то сразу пошли на сделку со следствием. В результате капитан Бальбек рисковал стать основным звеном хитроумной схемы транспортировки наркотиков по речному маршруту по Луаре и ее притокам, а раз так, то его искреннее раскаяние и правдивые показания, могли бы помочь немолодому человеку избежать максимального срока. Сначала капитан крутился, как пойманная щука на сковородке, а потом стал сдавать одного за другим своих поставщиков и клиентов, стараясь максимально приблизить свой день возвращения из тюрьмы. Но полицейские из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков были ненасытны и периодически сменяясь, вызывали бедного капитана баржи на новые допросы, пока тот не становился все более и более разговорчивым и день без допросов становился для него большим праздником.

  Когда в очередной раз его вызвали в кабинет для допроса, то вместо молодых нагловатых следователей капитана ожидал тот самый немолодой инспектор, который встретил его в то злосчастное утро на причале в Перюссоне, с которого и начались все его неприятности.

  Капитан Бальбек не смог скрыть своей откровенной неприязни, которую он с некоторых пор испытывал к этому человеку, и первым нарушил молчание в кабинете для допросов:
- Что вы еще от меня хотите, инспектор, про наркотики я уже все рассказал вашим коллегам?
- Меня не интересуют наркотики, Бальбек, расскажите лучше, как вы убили своего помощника Сержа Инконну?

  Поначалу капитан Бальбек был шокирован спокойным и уверенным тоном инспектора, его возмущению не было предела: откуда этот седой инспектор мог узнать о событиях той ночи на барже “Монришар”, ведь там они были с Сержем одни, ну, разве что еще звезды на небе да Господь Бог? Неужели, он считает себя таковым, но глядя на невозмутимое лицо Жюве, вдруг понял, что тот действительно все знает и начал говорить, хотя каждое его слово делало потенциальный выход из тюрьмы просто невозможным.

  А инспектор Жюве действительно знал, как именно все произошло на самом деле, и дело было вовсе не в том, что в ту роковую ночь никто, кроме капитана, не мог причалить баржу на пристани в Лоше после того, как его помощник пошел ко дну в тихой заводи недалеко от Перюссона. А значит, Бельбек врал, когда говорил, что после выпитого рома он заснул и ничего не помнил вплоть до Лоша. Впрочем, после всего, что узнали в последнее время полицейские о капитане, всем его словам была грош цена. Но была еще одна причина такой уверенности Жюве, и звали ее мадам Дюпри.

   Уже после задержания капитана Бельбека, она позвонила инспектору и торжествующе заявила, что никогда не верила в то, что ее племянник пропал и вот ее слова подтвердились. Жюве терпеливо ждал, пока она упоительно говорила о своих чувствах к племяннику и о том, что он по-прежнему ее любит и не забывает.

- И в подтверждении моих слов, инспектор, - продолжала тетушка, - сегодня я получила от него посылку с милыми безделушками и старыми еще детскими фотографиями.
- Откуда пришла посылка, мадам Дюпри? - не выдержал Жюве.
- Из Реюньона, инспектор, – продолжала щебетать женщина, - но я, почему звоню вам, в посылке была одна штука, как она называется, Селин?

  В трубке послышался голос девушки, которая за ней ухаживала, и та услужливо ответила:
- Флешка, мадам.

- Да, флешка, инспектор, – продолжала мадам Дюпри, - и на ней написано: Police. Я думаю, что она предназначена для вас. Пусть кто-то из ваших полицейских зайдет ко мне и заберет ее.

   Уже вечером в кабинет инспектора все смотрели захватывающее кино под названием: “Убийство на борту баржи “Монришар”. Тогда Жюве еще твердо не знал, кто его снимал и как оно попало в руки Сержа Туивана, но вот его содержание не вызывало никаких сомнений.

   Именно поэтому инспектор ничуточку не блефовал, когда так прямо задал вопрос капитану Бельбек о событиях той памятной ночи и, как Жюве ни умел скрывать свои мысли, они все же передались подозреваемому.

- Мне казалось, что мой помощник Серж не догадывался, чем я на самом деле занимаюсь.  Ведь мы общались только на борту баржи во время рейсов, а после каждый расходился по своим делам. Я даже не знал, где он на самом деле живет, есть ли у него родственники, он просто устраивал меня как помощник: исполнительный, молчаливый, все схватывал буквально на лету, раньше о таком можно было только мечтать. Но он пришел ко мне на баржу, когда у меня умерла жена, а дочка осталась совсем одна с двумя маленькими детьми на руках. Я ей помогал, как помог, но на зарплату капитана старой баржи особенно не развернешься, а на другую работу меня уже не брали по возрасту, да и здоровье стало совсем не то. Один раз в баре в Туре, когда я думал, как мне быть дальше, ко мне подсел какой-то человек и предложил одну работенку. Как я потом узнал, сделал он это совсем неслучайно: они ко мне давно приглядывались, пока не узнали о моих проблемах и решили обратиться. Да и работа была такая, что мне почти не надо было выходить из капитанской рубки, разве чтобы перекурить. Просто надо было в определенное время, как правило, ночью, причалить баржу в каком-нибудь безлюдном месте, таким как Монришар или ваш Перюссон, выйти на причал, чтобы показать, что все в порядке, а потом к барже подъезжала машина, чтобы забрать почти официальный груз. В функции помощника не входила проверка грузов, а только работы на борту баржи, поэтому Серж не должен был ни о чем догадываться. Когда он сообщил мне, что собирается уходить с баржи, я сначала подумал, что ему надоела монотонная работа, да и платили здесь не особенно много. Но в тот последний рейс, когда мы были с ним вдвоем в рубке, он неожиданно произнес, что мне, мол, пора заканчивать с контрабандой, добром это не закончится. Он это произнес вовсе не как молодой помощник опытному капитану, а совсем наоборот, как умудренный жизнью морской волк. Сказал и вышел на палубу, а я подумал, что мое, с таким трудом налаженное благополучие, рассыпается словно карточный домик, и вышел вслед за ним. Услышав за спиной мои шаги, он даже не обернулся, словно презирал меня, мой возраст, всю мою прожитую жизнь.  Я не помню, как взял в руки какое-то полено, которое осталось на палубе после перевозки лесоматериалов, и ударил его им по затылку. Мне не хотелось убивать Сержа, просто я защищал себя, свою устроенную жизнь, родную дочь с двумя маленькими внуками.  Но он уже не дышал, Серж умер практически мгновенно, а кругом было совсем темно, и только луна едва освещал баржу. Я прекрасно знал эти места, ведь я проходил по этому маршруту уже сотни раз.  Мне пришлось заглушить двигатель, отключить сигнальные огни и заняться Сержем. Я оторвал кусок каната, привязал его к какой-то огромной коряге, которую я уже давно просил его выбросить за борт, осторожно опустил тело в воду, даже почти не было слышно никакого плеска. Потом я взял ведро, налил туда речной воды и тщательно вымыл палубу. Позднее я еще заставлял своих новых помощников неоднократно драить это место, мне казалось, что там осталась кровь Сержа. Место, куда я опустил в реку труп, оказалось практически идеальным: вдали от проторенных речных маршрутов, на довольно большой глубине.

  Капитан Бельбек на какое-то время умолк, то ли он вспоминал, как все тогда произошло, то ли пытался понять, что он сделал не так, раз оказался здесь с глазу на глаз с этим немолодым инспектором.

- Что вы сделали с вещами Сержа Инконну? – тяжело вздохнув, поинтересовался Жюве.
- Да какие там вещи, – усмехнулся Бельбек, - документы уничтожил еще на борту, а от его рюкзака избавился уже на берегу после прибытия в пункт назначения.
- Еще один вопрос, Бельбек, – уже спокойно спросил инспектор, - вы все время были одни на борту?

    Неожиданно на лице капитана Бальбека появился самый настояний испуг, как будто, только что, рассказанная им история хладнокровного убийства, была сущей ерундой по сравнению с тем, что кто-то мог видеть, как он его совершает, и это было очень неприлично.