Мысли вслух

К читателю.
Перед вами необычная книга: дело в том, что по содержанию ее нельзя  отнести к какому-то определенному жанру.
Это рой мыслей.
Обо всем, что интересовало меня раньше и занимает сейчас.
Полистайте.  Начать можно с любого места.
Может быть что-то  вам интересное и
созвучное вы здесь и обнаружите.

В те далекие времена, когда диссертации не покупались, а студенты не платили за учебу никому, в моей Alma Mater на троне декана экономфака царил Валентин Михайлович Готлобер.
Толстенький, лысенький, росточку не сказать, чтобы великого, он с неимоверной скоростью перемещался по коридорам и аудиториям. Никто бы не поверил, но он, и это не между прочим, был в Отечественную комиссаром отряда морских разведчиков.
По факультету прошелестело: «Декан идет!»
В руке зажат пирожок с повидлом, коричневый, как снаружи, так и изнутри, поставляемый из буфета на первом этаже, за экономическим гуру семенит шлейф из аспирантов и соискателей… Распоряжения по переноске столов и стульев из одной аудитории в другую, сочетаются с диктовкой структуры и содержания диссертационных исследований. Повидло из пирожка капает на пиджак. Валентина Михайловича коллективно трут. Но пятно не особо заметно – на видавших виды лацканах таких много.
Профессор Готлобер был городской знаменитостью.
Рассказы о нем распространял его друг, профессор Коган. Лев Наумович в стиле Ираклия Андронникова рассказывал о преобразованиях университетских туалетов в кабинеты по проектам Валентина Михайловича (площадей для кафедр катастрофически не хватало), о щедром подарке слона родному Университету (это отдельная песня, о ней как-нибудь в другой раз) и конечно опофигей – про лекцию о шляпе, прочитанную в ресторане гостиницы «Большой Урал».
Так вот, о лекции.
Во время дружеского застолья, проходившего в самом фешенебельном ресторане Свердловска, Валентин Михайлович заметил, что любой интеллектуал может прочитать двухчасовую лекцию по проводу чего бы то ни было.
Друзья предложили ему прочитать лекцию о шляпе.
Готлобер лекцию исполнил, как всегда, в своем блестящем стиле.
Все бы ничего, но слух о содеянном расползся и дело дошло до проработки в Горкоме партии. В этом эпицентре пуританства тогда ограничились лишь проведенной беседой с возмутителем общественного спокойствия.
Я скромный ученик Валентина Михайловича.
Конечно, где он и где мы…
Но ничто не пропадает.
Нет, нет, да и высекаются искры…
Тематика моих эссе широка и разнообразна: есть живопись и музыка, проза и поэзия, физика, и математика, психология, литературная критика, философия, история, политология, …
Много чего у меня есть.
Вы скажете – дилетант? Соглашусь.
Но имейте ввиду, что в основе dilettante лежит dilettare – услаждать, радовать, нравиться…

Любовь, о которой мы говорим так много, дана нам вместе яблоком с дерева познания добра и зла. Конечно, это иносказание. Но все очень не просто. «Проклята земля за тебя», - сказал Бог согрешившему Адаму.
Возможно, в этом и была цель искушения. Подумайте, почему мы говорим, что от ненависти до любви – один шаг? Они идут рядом?
Шаг-то может и один, но какой это шаг.

Многие до седых волос верят в сказки.
Хотя в жизни они всегда плохо заканчиваются.
Великая депрессия в США возникла, как реакция на сказочку о том, что любой чистильщик обуви может стать миллионером. В результате - один или два стали миллионщиками, а миллионы работяг встали в очередь за бесплатным супом.
У нас была (да и жива) сказочка о том, что рынок все порешает.
Есть такой старый анекдот, о мужике, заблудившемся в лесу и встретившим там бабу Ягу.
После того, как он, в обмен на обещание доставить его домой, выполнил ее сокровенное желание, старушка заметила: «Такой большой, а все в сказки веришь».
Неистребимо это.

Практика последних лет продемонстрировала властям предержащим, что с Интернетом надо считаться. Всемирная паутина незаметно, хотя и быстро, из игрушки превратилась в один из решающих элементов устройства нашей цивилизации.
Властные элиты не могут спокойно и безучастно наблюдать за тем, как формируется им неподконтрольная и с неимоверной скоростью набухающая сила.
Но всякое действие порождает противодействие.
И это противодействие – забота властей во всех странах мира. Нет в этом мире такой власти, которая не была бы в этом заинтересована.
Сокрушительный ответ в такой ситуации неизбежен.
Формы, в которых он проявится – интересный вопрос.

Как всегда, проблема в том. что симпатии людские опять разделились.
Те, кто желает падения доллара и приведения мировой системы в упорядоченное состояние – показывают пальцем на проблему 20/40 (20% это объем производства в США от мирового уровня, а 40% тоже от общемирового, но уже потребление).
Это дисбаланс называется.
Решется кризисом.
Те, кто хотел бы неопределенно долгого продолжения сложившейся ситуации, указывают на отсутствие альтернатив доллару, в качестве резервной валюты.
И эти два барана бодаются – кто кого?
За второй вариант – мир людей. Все боятся, все хотят стабильности.
За первый вариант – молох рынка, та самая невидимая рука, обнаруженная Адамом Смитом.
И что нас ждет?
Чем дольше человечество будет сопротивляться неизбежному, тем сильнее будет буря.
Против силы объективных процессов нет противоядия.

Интересно, что основная, львиная доля наших урожденных соотечественников, оказавшихся за рубежом, выехала туда именно в славные годы «периода кратковременной свободы» - конец 90-х годов.
В этом массовом перемещение всяк увидит свое. Мне в этом видится – ренессанс системы подсечно-огневого земледелия: загадили – переехали. Но, конечно, не обходится без поучений тем, кто имел неосторожность остаться: «Поставить на России крест», «Сменить конституцию»... - да мало ли такого и подобного нам приходится слышать из уст имеющих право сказать при полной атрофии ответственности.
Право без ответственности – напомню – произвол.

В мире нет ничего бесполезного, как нет ничего абсолютно плохого или хорошего. Это относится и к материализовавшейся в СССР социалистической идее. Именно существование реальной альтернативы послужило причиной радикального изменения отношений труда и капитала в прошлом веке. Уровень потребления трудящихся действительно вырос, уровень производственного накопления снизился.
Коммунисты научили капиталистов делиться.
Но!
Сегодня исчез антитип капитализма – СССР, и все медленно и неуклонно возвращается на круги своя.
В начале XX века американская элита расстреливала рабочих на улицах Чикаго и поджаривала на электрическом стуле профсоюзных лидеров отнюдь не потому, что они были хуже или дурнее нынешних ее представителей.
Тогда так было можно.
Сегодня так пока нельзя.
Но ситуация потихоньку меняется.

А ведь на самом деле - ничего, годного для практики, в своем наследии классики марксизма коммунистам не оставили.
Была у них одна идея - отмена денежного обращения (ее, надо сказать большевики безуспешно опробовали) и что еще?
Поэтому в Советской России, начиная с октября 1917 года, власть рабочих и крестьян приступила к импровизации на заданную тему: «экономика социализма».
Известно, что управление страной для авантюристов – веселая забава. Не даром Ленин не уставал цитировать Наполеона: «Помнится, Наполеон писал: «On s’engage et puis... on voit». В вольном русском переводе это значит: «Сначала надо ввязаться в серьезный бой, а там уже видно будет».
Из этой фразы для понимания сути создаваемой коммунистами системы управления Россией наиболее важным словом является слово «бой».
Кратковременный промежуток времени, связанный с развитием НЭПа, продемонстрировал большевикам принципиальную несовместимость их политических целевых установок – мировая революция, внешняя экспансия – и экономического целеполагания, принятого в качестве основного принципа построения хозяйственной системы. Превращение страны в единый военный лагерь натолкнулось на экономическую и правовую независимость некоторой части хозяйствующих субъектов. Поэтому естественно и вполне закономерно с НЭПом было покончено – большевики, воспользовавшись улучшением экономической обстановки и вновь предприняли попытку реализовать на практике принцип главенства политики над экономикой.

Весьма занимательно: в жизни происходят изменения, которые никто сознательно не организовывал. Само собой получается, спонтанно, естественным ходом событий.
За последние тридцать лет изменилось многое. Едва ли не все.
Вот, взять, к примеру секс.
Выяснилось, что роль хранительницы очага женщинами уже сыграна, и сегодня она им надоела. Поэтому на смену "старому" сексу приходит иная форма: общество приближается к групповому браку и хаотическим нерегулируемым половым связям.
Так уже в истории человечества было. В период первобытной дикости.
Сразу после революции 1917 года в России получила широкую известность теория «бескрылого эроса». Она еще известна, как «теория стакана воды» — отношения между мужчиной и женщиной определяются инстинктивной сексуальной потребностью. Эта потребность, как и всякая иная, должна быть удовлетворена: заняться сексом так же просто, как напиться.
Это была не только теория, но и практика. Очень всё это не нравилось вождю революции В. Ленину, если верить воспоминаниям Клары Цеткин.
Но, то поветрие быстро прошло.
А вот то, что сейчас пришло… это всерьез и надолго.

Вокруг постоянно говорят о недостатке политической воли.
Да, ее недостает.
А почему?
А всё потому, что при достатке этой самой политической воли, для разрешения сложившейся экстремальной ситуации необходимо будет сделать самое первое и самое главное: переформатировать общественную систему. В этих условиях должна быть принята иная форма управления: какой она становится в условиях любой войны или глобальной природной катастрофы - событий ставящих под угрозу само существование общества и государства.
Абсолютно естественной и закономерной реакцией на возникновение экстремальной ситуации, грозящей стране разрушительными катаклизмами или уничтожением, является расширение сфер, находящихся под прямым контролем государства. И не только. В таких случаях переход к внеэкономическому целеполаганию происходит неизбежно, вне зависимости от политических и идеологических установок, лежащих в основе того или иного государственного строя.
Хотя и сами установки вдруг неожиданно меняются: внезапно выясняется, что президент может избираться не на два срока, а как Рузвельта в США - на четыре… И много чего иного интересного в таких условиях выясняется.
Разве летом и осенью 1940 года, в разгар битвы за Британию, в Англии, в этом родовом гнезде рыночных отношений, для кого-то было жизненно важным, оценить: сколько стоит истребитель или снаряд? Нет, поголовно всех интересовало другое: какое количество истребителей и вооружения к ним может поставить для своей армии страна, находящаяся в состоянии борьбы за выживание.
В подобных условиях перестают действовать традиционные экономические критерии и возникают иные, определяемые насущными "натуральными" потребностями общества и нуждами армии и флота. В экстремальной ситуации самостоятельные и независимые хозяйствующие субъекты становятся объектами государственного управления. Собственность в таких условиях уже не священна и очень даже прикосновенна. Собственники становятся управляющими, работающими по государственному найму подобно рабочим или мастерам на их предприятиях.
Не надо забывать – играем-то мы не с кем нибудь, а с Природой. Среди «своих» мы можем договориться о чем угодно: скажем друг другу, что позиция на исторической доске ничейная и к ней мы еще вернемся… несколько позднее…
Все с радостью согласятся.
А Природе глубоко наплевать на то, как называются наши общественные институции. Она уже задала правила игры. Мы продемонстрировали со всей очевидностью, что по ним играть сегодня не можем. Поэтому «хлыздим», придумываем всякие отговорки, изображаем кипучую деятельность и все это только для того, чтобы ни говорить себе же правду: мы заигрались, дальше так нельзя.
Не хотим мы в это верить.
Лучше уж будем загнивать потихоньку.
А что?
Плавание по течению, даже в потоке дерьма содержит в себе некоторый элемент неги.

Мы знаем - быть эгоистом плохо.
Поставим вопрос иначе: а можно не быть эгоистом?
Общественное мнение отвечает на этот вопрос положительно.
Но есть и другие точки зрения.
Спиноза был одним из первых, кто противопоставил абстрактную мораль стремлению к самосохранению и личной выгоде.
Шопенгауэр увидел в эгоизме не радикальное зло (Кант вообще считал, что эгоизм и разум несовместны), а пружину поведения человека. Он полагал, что в эгоизме заключается истинная роль человека, и это является проявлением его природы.
Но ближе всех подошел к выявлению сути эгоизма все-таки Герцен. Александр Иванович писал: "Моралисты говорят об эгоизме, как о дурной привычке, не спрашивая, может ли человек быть человеком, утратив живое чувство личности".
Здесь оставался только один шаг до признания человекоформирующей функции эгоизма.
Так сделаем это шаг.

Может быть, тем кто ищет способы вывода России на проторенную Западной цивилизацией "столбовую дорогу" надо подумать над тем, что у любой страны – мы не исключение – есть своя судьба. У России есть свой, только ей присущий путь, оправданный тем, что, следуя именно по нему, она дошла до сегодняшнего дня, не развалилась, не пропала в истории, не ушла в небытие.
Мы сохранились еще и потому, что срослись с нашими иноверными земляками, став все вместе в итоге россиянами.
Подумайте, могли ли европейские протестанты ужиться с татарами и башкирами, впустить их в себя и войти в них? Да никогда!
Мы выжили именно в этом, ставшем российским, качестве.
Поэтому и дальше пойдем такими же: не Европа мы, но и не Азия. Мы – Россия.

Какова альтернатива?
Тот, кто знает старенький анекдот, скажет, что альтернатива - утки.
Мне же интересны измышлизмы про альтернативу в исполнении наших прекраснолицых.
Итак.
Мы попали.
На нас идет двунадесяти язычная рать, и ...
Что делать?
Совет такой: против лома нет приема - гордыню отправьте туда, сами знаете куда, примите позу смирения и будет вам разрешение. После долгой и усердной работы: чистки кого следует и порки кого надо, найдется и для России место. В кругу цивилизованных.
Это коротко. Без экивоков.
Что сказать?
Пробовали. Платочек упавший Козырев поднимал.
Не случилось. Не склалось.
Выяснилось, что в качестве ядерной державы мы в демократическую семью не проходим.
А если сдать к такой-то маме все наше РЯО?
Что будет?
Будет Ливия, только вместо Кадафи - Путин.
Это и есть альтернатива.

Говорят, что надо писать объективную историю.
А это как?
Кто у нас тут объективен? Кто в этом мире свободен от интересов, страстей и предпочтений?
Заявления на исполнение обязанностей Объективного никто не подавал, но претенденты вроде бы есть.
Вообще-то это странно.
Общеизвестно, что история никого ничему не учит. Но историки с завидным постоянством настаивают на необходимости учиться у истории, естественно в том варианте, который они считают правильным.
И где здесь логика?
Хотя…
Если история не будет «окормлять» тот или иной общественный миф: капитализм, социализм, или либерализм, не продолжит имитировать поводыря, награжденного от природы свойствами гуманизма и праведности, то кому она в таком случае потребуется? Кто содержать её будет? История именно в таком, необъективном качестве и нужна. И не в каком ином.
Не надо строить иллюзий.
У сказочной, абсолютно невозможной в реальной жизни, «объективной» истории нет потребителей.
Увы и ах.

Густав Шмоллер как-то в присутствии Вильфредо Парето заявил, что никаких экономических законов не существует. В ответ на это Парето спросил, можно ли бесплатно пообедать в ресторане. Шмоллер сказал, что это, конечно, невозможно. Но это, сказал Парето, и есть естественный экономический закон.
Если это пример «естественного экономического закона», то это же пример кардинального отличия законов экономики от законов естествознания.
Невозможность пообедать в ресторане без денег – с позиций науки - не закон, а лишь возникший на определенной стадии развития общества (рестораны появились по историческим меркам не так и давно) изредка нарушаемый порядок (опыт).
Закон, открытый наукой, потому и называется «закон», что не знает ни временных границ действия, ни исключений в его неизбежности и неотвратимости.
Закон всемирного тяготения невозможно обмануть, его действию нельзя противопоставить смекалку и нахальство.

Дрейф России влево уже виден невооруженным глазом.
Расплата за грабительскую приватизацию ждет нуворишей
А страну ждут большие перемены: прогрессивный подоходный налог, налог на имущество в реальных размерах, налог на роскошь, национализация ликероводочной отрасли, а там и далее, и более…
Что можно противопоставить левому реваншу – бессилие норкового бесстрашия?
Ориентированное вправо общественно-политическое движение «Ненавижу!» закономерно сдвигает Путина влево. Если справа мечтают наделать дудок из его костей, то супостат и диктатор дрейфует в сторону тех, кто настроен не столь кровожадно.
Это называется реставрация.
Кое-кто забыл, что реставрировать можно не только мебель.
Реставрировать удавалось даже Бурбонов во Франции.

Интересно, кто-то сегодня знает что такое игра в ляпки?
Сегодня жизнь устроена так, что дети во дворах вообще не играют. Поэтому и возник этот вопрос.
Давным-давно была такая игра: ляпки. Дети друг за другом бегали и «ляпали». Заляпали тебя – вылетел из игры. Но были установлены специальные места, они назывались «домики»: если ты туда прибежал, то «ляпать» в домике тебя было уже нельзя.
Вообще-то игры подготавливают детей к жизни в обществе. И в реалиях мы находим подобные «домики», где действует принцип экстерриториальности.
Журналиста нельзя «ляпать» - он в домике, который называется «Свобода слова».
Недавно выяснилось, что «ляпать» нельзя и тех, кто назвал себя представителем искусства. Например, художники, которые устроили выставку, затронувшую чувства православных верующих, по мнению передовой московской общественности – принципиально неподсудны.
Наверное, в этом что-то есть.
Общество обязано выделять некие лакуны, в которых общие правила должны трансформироваться, изменяться, подчиняясь неким высшим интересам.
Но и люди, находящиеся в этих «домиках», должны вести себя общественно корректно.
Журналисты не должны злоупотреблять свободой слова, для пополнения собственных бюджетов.
Художественное творчество должно быть именно им, для того, что бы попадать только и исключительно под суд критиков и искусствоведов.
Вот если взять произведения, вызвавшие большой общественный резонанс: являются ли они произведениями искусства?
Да, говорят нам те, кто оправдывает поведение их создателей.
А почему образ Богоматери, измазанный черной икрой – искусство?
Разве вообще кто-то, где-то обсуждал художественные достоинства этой «инсталляции». Нет, до этого дело не доходит. Речь идет исключительно об общественном звучании. Но если ты звучишь в обществе, то и общество вправе зазвучать в тебе. Нет, нам говорят, он (художник) « в домике».
Эти "домики" у нас уже везде. Как только возникает некое место, в рамках которого существуют какие-либо щадящие правила, некие специальные условия, так сразу этим начинают пользоваться те, кто хотел бы избежать встречи с Законом.
Посмотрите, сегодня, наверное нет ни одного резонансного уголовного дела, в котором фигуранты не рассматривали себя в качестве жертвы политических репрессий…

Когда совместная франко - турецко - английская эскадра в августе 1854 года подошла к берегам Крыма, то ожидавшие высадки десанта и неизбежной в связи с этим баталии командиры, пригласили милых дам поприсутствовать, понаблюдать с холма за уже почти выигранным сражением.
Агрессоры нашим в тот раз наваляли изрядно.
Среди приглашённых случилась паника.
Так начиналась Крымская война.
В нашем поведении за это время мало что изменилось.
Мы хотим с ленцой пролистывать страницы уже не газет, но блогов с сообщениями о победах и подвигах наших воинов.
Сегодня идёт реальная война. Это не игра в одни ворота.
И есть, и будет всякое.
Но одним из слагаемых нашей будущей победы является наша коллективная храбрость, которая по определению Тамерлана является терпением в опасности.

Диктатура может стать лекарством от головной боли.
События последних лет интересны более всего тем, что они полностью обнажили суть и смак демократического посева, осуществляемого в мире западными странами в последние десятилетия.
Если кого-то удивило новое написание лозунга «Демократия – это прекрасно!», заменой восклицательного знака на запятую и появления после нее слова «но…», то зря.
Кое-кого корежит давно предложенное мною представление этой формы организации общества в качестве игры элиты с населением в «народовластие», с формированием высококачественной иллюзии сопричастности плебса к управлению государством. Слышны возгласы: «Как можно?!» «Любите ли вы демократию, как я ее?!»
Но вот – любовная лодка, нет, еще не разбилась о быт, а только лишь подошла достаточно близко к опасному месту, и что мы слышим?
Возникла идея: «Надо дать людям время на демократизацию». Славно!
Позвольте спросить – а зачем давать людям время на демократизацию? Разве демократия не есть единственное и всему помогающее лекарство от всяческих и всевозможных бед? Разве нас не учили, что для демократии (в России) нет препятствий, от нее не бывает плохо, от нее бывает только хорошо и прекрасно, и поэтому не может быть ни переходных этапов, ни форм адаптации к этой диковинной для нашей страны формы организации общества. Нет, все это считалось и считается отговорками. Попытками затянуть, заболтать…
А на поверку оказывается, демократия, например, в Египте возможна только в тех пределах, при которых ее применение не причиняет США и ЕС головной боли. Если диктатура болевые ощущения снимает, то это и хорошо. Давайте диктатуру.
Опыт, исторический опыт в том числе, учит нас, что в природе, вообще, и в природе человеческих отношений, в частности, нет ничего абсолютного. Нет абсолютно белого, как и нет абсолютно черного. А нарочитые восторги и некритическое отношение к какому-либо направлению организации социума (что мы неоднократно и ранее фиксировали) должно заставить нас задуматься. А после того, как мы избавимся от полярности в суждениях, то сможем попытаться оценить форму общественной организации, соответствующую содержанию того периода развития, который переживает та или иная страна.

Испокон веку российская власть устроена таким странным образом, что боголепный образ первого лица (царя, императора, генсека, президента) обрамлен карикатурным изображением чиновников. Они, привлеченные для исполнения функций управления государством, кроме этого бремени еще играют роль общественного громоотвода. Традиционно именно в поношении чиновничества российский народ находит решение проблемы "Кто виноват?", а глумлением над бюрократией он отвлекается от житейских забот, и получает некое удовлетворение от этого перманентного, ничем и никогда не заканчивающегося процесса.
Карикатурно разрисованному в СМИ, вываленному и вымазанному чем ни попадя, обличенному с трибун и кафедр, ущербному уже самим названием своего занятия, чиновнику (он же = бюрократ) предъявляются самые высокие требования. Он обязан быть душевным, добрым, благожелательным, работящим, ответственным, храбрым, честным, воспитанным и при этом хотеть зарплаты не то, что бы малой, а очень малой.
К тому же этот сосуд добродетелей должен быть еще и умным.
Если такой в природе есть, то мы то все ему зачем?

Адепты борьбы за свободу верят в существование абсолютного блага. Именно свобода человека выступает для них в этом сказочном качестве – свобода индивида декларируется ими, как цель общественного развития.
Но как быть с критериями, ведь уровень свободы не поддается формализации?
Когда критерием и целью развития признавался материальный достаток, динамика и скорость движения в этом направлении определялись просто: все считалось, для этого были созданы количественные показатели. С расчетом ощущения уровня свободы все много сложней. Как объяснить гражданину, что свободы у него стало больше? А это очень важно для властей предержащих: человек должен быть уверен в том, что он процветает. Поэтому потребовались качественно новые, особые индикаторы.
И здесь произошло включение принципа «от обратного»: положение ранее притесняемых, обездоленных, гонимых стало той лакмусовой бумажкой, по степени радужного цвета которой, теперь делается вывод о силе и скорости движения к заданной цели – полной, окончательно и бесповоротной свободе личности.
В этом качестве и используется ЛБГТ. Свободы тем больше, чем глубже ЛБГТ погружается в тело общества. Считать здесь особо нечего, но есть ступени, ведущие к полной победе: парады, браки, усыновление, отказ от гендерных норм, выхолащивание сути церкви… Конца этому не видно, да его, наверное, и нет: еще вчера казавшиеся абсолютно неприступными рубежи запретов инцеста и педофилии падут в ближайшее время.
Так удел маргиналов, пагубные и морально ущербные забавы и развлечения превратились в квинтэссенцию общественного прогресса.
Запущенный маховик начал раскручиваться и возник эффект долгое время сдерживаемой пружины. Деяния, когда-то признаваемые традиционной моралью извращениями, отклонениями от нормы и всплески похоти, ныне входят в ряд явлений, становящихся нормой общественного поведения. Ранее отверженные получили право на исторический реванш. Они его усиленно и успешно реализуют.


Современный человек - продукт эволюции.
Но не только.
В основе эволюции лежит не осмысляемое - естественное бескорыстие. Это ее незыблемый фундамент: продолжение рода - вот сверхзадача, диктуемая Природой любому живому организму. Вся эволюция с ее естественным отбором скроена борьбой до самопожертвования за сохранение вида: не отдельной особи, а именно - вида.
Так все и было, но до появления человека.
В работах по эволюционной логике обсуждается гипотеза о том, что Homo sapiens стал собой, избавившись от жестких ментальных ограничений. Это очень важный момент, но исчезновение этих "пут" лишь отразило появление субстанта нового качества. А что стало причиной возникновения интеллекта - принципиального отличия человека от животного?
Мой ответ: эгоизм
Именно эгоизм определяет небиологическое - социальное поведение человека.
В эгоизме реализовался приоритет самосохранения, и это уже не только инстинкт, это большее. Эгоизм подавил, поставил в зависимое положение, лишил безусловного главенства инстинкт размножения. Человек встал над всем живым, осознав свою высшую ценность именно для самого себя.
Человек - эгоист стал развиваться вне эволюции. Точнее: эволюция лишь частично, но уже не в основном и не в главном предопределяла его развитие. Применительно к человеку появились иные, более весомые и сильные, нежели эволюционные, законы развития - общественные.
Наш далекий прародитель "выпрыгнул" из заколдованного круга фауны.
Отголосок этого феноменального и, несомненно, самого главного события в истории человеческого рода сохранился в библейской записи о грехопадении Адама и Евы. Если вдуматься, то в истории с райским яблоком содержится указание на мгновенный переход из одного качественного состояния в другое. Познание, ставшее доступным нашим праотцу и праматери, есть производное от возникновения ощущения самого себя, поскольку в этой точке возникает самолюбие, а оно неотвратимо формирует стимулы человеческой деятельности. Они-то и включили механизм целенаправленного, т.е. направленного на себя-любимого, поиска нового.
Человеку оказалась свойственна способность к перспективному целеполаганию. Формирование цели, определяемой в конечном итоге амбициями самолюбия, позволяет дать импульс творчеству. Поскольку связь между началом творческого процесса и его результатом неопределенна, то в стерильно альтруистической системе не возникает такого позыва. Поэтому без эгоизма нет творчества, нет новаций, и в результате развитие существ, лишенных эгоизма идет без их определяющего участия.
Благодаря эгоизму польза превратилась из случайной находки в осознанную цель.
С самоотверженностью, с какой Hominidae дробил камни и боролся за неограниченное размножение, эгоист начал создавать условия и приспособления, сознательно предназначенные им для саморазвития и самосохранения.
Прогресс Человечества - это заслуга эгоиста. Эволюция миллиарды лет создавала и оттачивала процессы превращения энергии в жизнь. А эгоист, существующий сущую временную безделицу, за этот миг в истории Природы оказался способен создавать эффекты равные, а то и превосходящие достижения эволюции.
Примерно 60000 лет назад, где-то в районе современной Танзании на авансцену вышел человеческий разум. И подавленный возникшей Мыслью Инстинкт ушел в тень. И с этого момента прогресс пошел темпом, который в России принято называть "семимильными шагами".

Эмоциональное поле человека можно представить, как организованную комбинацию первичных элементов, как два противоположно направленных вектора эмоций: положительного и отрицательного.
Наши каждодневные эмоции располагаются в области обыденности, тяготея при этом, то к положительному, то к отрицательному полюсам.
Мы можем определить, что счастье –  это эмоциональный выход из области обыденности в положительную область экстремальности. А несчастье -  такое же движение эмоций человека в противоположном направлении.
Сфера обыденности обладает свойством поглощать резкие флуктуации, происходящие в эмоциональной жизни человека.
Обыватель, выигравший шестисотый  «Мерседес» в лотерею, ощущает состояние счастья. Через некоторое время он будет ощущать себя в этой машине привычно. Ощущение счастья исчезнет, возникнет ощущение обыденности.
Обыденность распространяется и на самые, казалось бы, тяжелые условия человеческого бытия.  То, что в прежнем состоянии воспринималось, как несчастье постепенно становится обыденностью, эмоции, как говорят «притупляются». Именно на понимании этого феномена выстроен миф о Прометее. Он наказан богами, не просто тем, что прикован к скале, но и орел каждодневно прилетает клевать его печень.  Мифический орел – символ перманентного несчастья, несчастья, к которому невозможно привыкнуть.
Человек, оставаясь в пределах психологической нормы, приспосабливается, казалось бы, к самым невероятным изменениям внешних условий своего существования, тем, что превращает экстремальные значения  изменения своих эмоций в норму, в обыденность.  Не зря, кажется, казахи говорят: «Человек за три дня привыкает к аду».
У большинства людей подавляющая часть эмоций не выходит из области обыденности. Поэтому душевный комфорт, отождествляемый многими людьми с неким аналогом счастья, человек связывает с преобладанием  нахождения в том секторе области обыденных эмоций, который тяготеет к положительному полюсу.


У вас есть право свободно говорить, а у меня есть право вас не слышать.
Именно в этой фразе заключена одна из основных проблем современного общества.
Я долго не мог понять этот парадокс: можно на полном серьезе, на весь честной мир (по радио или ТВ), или тиражами федеральных СМИ, говорить о том, что в России нет свободы слова. Это же проявление явной неадекватности: человек совершенно свободно говорит о том, что ему не дают свободно говорить.
А проблема-то оказывается совсем в ином, смысл другой : «Я говорю в пустоту, а я хочу что бы меня невозможно было не услышать. Я настаиваю на том, что ни у кого нет права не слышать меня».
Так это уже совсем другое дело! С этим, действительно, есть проблемы.
Тогда встречный вопрос: а ты сам-то готов слушать и слышать своих оппонентов?
Мудрый Соломон говорил: «Все проходит».
Добавим – все изменяется.
Изменился и смысл, и содержание известной фразы, приписываемой Вольтеру: «Мне ненавистны ваши взгляды, но…» Только теперь концовка ее звучит примерно так: «…но я готов отдать жизнь за то, что бы вы могли их свободно представлять когда угодно, где угодно, но только не здесь и не сейчас».
И теперь ваша свобода распространяется уже не только до кончика моего носа, но и до мочки моего уха.

Насколько вероятна встреча с представителями иных миров?
Очень может быть, что мы, человечество, уже давно и постоянно сосуществуем рядом с внеземным разумом. Здесь имеется в виду, что высокоразвитые существа нас «видят» - фиксируют и понимают суть нашего существования, а мы их – нет. Примерно так же, как в связке: люди и микробы. Мы знаем о том, что микробы есть, а они про нас ничего не знают.
А что если мы все: вся планета и все на ней живущие, являемся элементами стратегической игры инопланетян наивысшего уровня?
Представляете?
Игра на базе созданной специально для этой цели реальной цивилизации, состоящей из живых существ с биологической основой.
Создана она с нуля.
Игра идет до самого конца, конца игрушечной цивилизации, конечно.
Именно в этом смысл игры.
Времени много надо?
А что такое время жизни Земли для существ, способных передвигаться на субсветовых скоростях, а то и быстрее.
Сложно?
А что это такое для тех, кто способен делать то, о чем мы не можем даже помыслить?
Играющим, наверное, особенно интересно наблюдать за фигурками, обменивающимися между собой информацией о том, что они и являются верхом вселенского совершенства.
Да, в игре этой может найтись место и для зеленых человечков, НЛО и прочих «наворотов».

У экономики есть особая роль в достижении стабилизации общественного развития. Она способствует этому уже самим фактом своего существования. Как это не покажется неожиданным, но экономика имеет некую сакральную функцию.
Роль ученых-экономистов в современном мире, в чем-то сродни роли шаманов в первобытном стаде, египетских жрецов, средневековых предсказателей, астрологов и алхимиков, подвизавшихся при дворах коронованных особ. Их основное назначение было не в том, что бы приносить практическую пользу - они были общепризнанным атрибутами власти. И сегодня абсолютное большинство жителей Земли даже примерно не представляет, чем заняты те, кто исследует проблемы экономики на государственном уровне. Но то, что такие специалисты реально существуют, их достижения действительно доводятся до сведения сильных мира сего, постоянно признаются на высших уровнях власти, и то, что им периодически присуждаются Нобелевские премии, говорит обывателю: глобальные проблемы экономики находятся под контролем.
Это обнадеживает и рядового гражданина, и финансового воротилу.
И эта функция экономики общественно полезна.

Экономист в чем-то подобен самому опытному моряку в команде корабля, постоянно плывущего в ещё неоткрытых морях. Правда, встретившись с новым, еще неизведанным препятствием экономист, как правило, не тонет, а лишь фиксирует его. Если капитан последователен в применении информации, получаемой от экономиста, то следующую пробоину корабль получит по другой, ранее неизвестной экономисту причине.
Встречающиеся на пути корабля препятствия - это не только водовороты и скалы. Они могут быть и в технологии управления кораблем. Моряк-экономист знает, что при этом ветре постановка прямых парусов грозит крушением, а к реям не крепятся косые паруса.
Корабль с экономистом на борту одновременно и плывет, и строится. И все его знания нужно добывать заново при смене такелажа, а это происходит постоянно.
Мы понимаем, что качество экономических прогнозов имеет естественные, заданные природой ограничения. Нам не только не удается надежно предвидеть, но и вредно досконально знать наше будущее. В таком случае возникает вопрос – зачем общество тратит свои далеко небезграничные ресурсы на прогнозирование?
Ответ на этот вопрос далеко не прост.
Прогнозирование в финансово-хозяйственной сфере призвано играть роль золотого петушка из известной сказки А.С.Пушкина, предупреждавшего о приближении опасности.
Кроме того, плохой прогноз много лучше, чем отсутствие прогноза. Экономический прогноз позволяет управлению выстроить финансово-хозяйственную систему целиком и каждую её часть в определенном приближении к равновесному состоянию.
В аспекте прогнозирования экономика в определенной степени подобна сейсмологии. Сейсмология сегодня находится на таком уровне развития, при котором она не в состоянии предупредить людей о точном времени и конкретном месте предстоящего землетрясения. Но она уже способна выделить зоны их максимальной вероятности и предложить информацию, перерабатываемую в нормативы для строительства сейсмостойких зданий в этих районах. Но уровень неопределенности, с которым сталкивается сегодня сейсмология, на порядок порядков ниже, чем у экономики. Поэтому мы более беззащитны перед экономическими катаклизмами, чем перед стихийными разрушительными природными явлениями.

В практике деятельности миллионов хозяйствующих субъектов не применяется результаты экономических исследований. Их «внутренняя кухня» управления разительно отличается от того, что по этому поводу написано в толстых книгах или говорится с университетских кафедр. Но руководители предприятий рассматривают реальный факт их производственной деятельности в качестве уникального случая, а не как элемент общей рассогласованности экономической теории и хозяйственной практики. Они предполагают, что есть иные места, где экономические научные разработки, неприемлемые для них, все-таки реально применяются и работают. Они энергично ищут эти заветные уголки... и не находят.
Надо очень много знать и иметь уровень независимости, успешности и смелости основателя американского гиганта розничной торговли, крупнейшей в мире сети гипермаркетов Wal-Markt Сэма Уолтона, чтобы заявить: «Мне наплевать на то, что мы живем не по чьим-то там теоретическим прожектам относительно того, что нам следует делать и чем заниматься. Это не имеет ровным счетом никакого значения».

Среди множества классификаций наук наиболее применимыми и убедительными являются те, которые производят их деление на естественные и гуманитарные. А раз существует деление, то неизбежно существует и система приоритетов.
Экономика считается наукой гуманитарной.
В молодости мне довелось несколько лет проработать в ОИЯИ – Объединенном Институте ядерных исследований, в Дубне на Волге. Работа в этом научном центре позволила сопоставить и сравнить предмет моих исследований – фундаментальную науку, физику атомного ядра, со сферой моих профессиональных интересов – экономикой (более конкретно – экономикой науки).
Очень обидно звучала шутка находившихся в те времена в зените всеобщего народного восхищения физиков по поводу классификации наук. Все науки – острили они – делятся на естественные и противоестественные. Конечно, эта шутка сегодня звучит менее остро, поскольку в те времена в противоестественные науки попадали и марксистско-ленинская философия, и политическая экономия социализма, и история коммунистической партии Советского Союза. Но туда же попадала и моя любимая экономика. Вот это и было обидно.
Сегодня обиды нет, более того, сейчас я склонен согласиться с этим делением. Если идентифицировать физику как науку, то следует признать, что экономика ею не является.
Или наоборот.
Побудительным мотивом развития естественных наук является человеческое любопытство, подкрепляемое практической полезностью получаемых ими результатов.
Стимулом к развитию наук о жизни общества является жгучая, всё опережающая забота человечества о собственном выживании. Прямая полезность получаемых этими науками результатов, как минимум, спорна. Но общество осознает, скорее на интуитивном уровне, необходимость поддержания этого направления деятельности, поскольку оно оценивает его результаты как элемент защиты от постоянно наступающего на него хаоса.

В 1958 году живший в Англии австралийский, экономист А.Филлипс опубликовал статью в журнале «Economica», в которой он сообщил об открытой им обратной связи между динамиками инфляции и безработицы. В своих выводах А.Филлипс опирался на статистические данные по Великобритании почти за целое столетие, с 1861 по 1957 год. Позднее его выводы были подтверждены американскими авторами П. Самуэльсоном и Р.Солоу. Ими же было сформировано представление о наступлении «золотого века» экономики, поскольку представлялось весьма заманчивым использование выявленной «закономерности» в формировании государственной денежно-финансовой политики.
И время не заставило долго ждать прихода политика, отважившегося применить это научное достижение в практике. Таким политиком оказался президент США Р.Никсон, администрация которого с 1969 года ужесточила налоговую и финансовую политику, ориентируясь на достигнутую сверхзанятость. Результат, полученный уже к 1971 году, превзошел все самые смелые ожидания. Страна вошла в состояние стагфляции, т.е. спад экономической активности сопровождался инфляцией.
Президент Никсон добровольно оставил свой пост, правда, позднее и по другим обстоятельствам. Но как знать, мог ли он, подобно президенту Б.Клинтону, побороться за свое кресло, если был бы более критичен в отношении рекомендаций своих искренне заблуждавшихся экономических советников.
Сегодня когда-то найденная А. Филлипсом тенденция исчезла. Связь между безработицей и инфляцией описывается в таких терминах, как «непредвиденная инфляция», график связи этих величин из понятной кривой трансформировался в некую спираль. Сегодня никто уже не предлагает использовать кривую Филлипса в практике формирования экономической политики. Но данный случай не возведен в ранг знаковых событий. Поэтому можно смело прогнозировать возобновление попыток «порулить» обществом, исходя из пролонгации случайно обнаруженной связи двух (трех, четырех…) показателей, в наивной надежде на то, что миллиарды иных факторов на это время добровольно и полностью заморозят свое влияние на конечный результат.
Мерцающие тенденции – это ловушка, губящая репутации экономистов, подвизающихся на ниве прогноза.

Самым древним трудом по экономике считается произведение греческого мыслителя Ксенофонта «Домострой». Это сборник наставлений приводящих, по мнению автора, к процветанию хозяйства.
Среди прочих разделов я нашел здесь и такой:
"Отучение жены от косметических средств и приучение к укреплению тела заботами о хозяйстве".
Актуально?

Выбор Украины определили представители «думающего» класса.
О чем думает этот класс?
Если отбросить розовые сопли, то останется главное - о собственных интересах.
Несомненно, сегодня украинской интеллигенции находиться в отрыве от России максимально комфортно. Этот комфорт определяется прямым, без оглядки на Москву выходом в мир и теми огромными, отсутствовавшими до 90-х годов, но уже открывшимися возможностями.
Да, трудно спорить с тем, что страна не состоялась, как стабильное и эффективное государство. Но, украинский интеллигент богатеет думкой о том, что, во-первых, еще не вечер, а, во-вторых, в скопище европейских стран появилось отдельное место, которое никто занять не может – это место Украины. Оно дает право на многое: представляете, сколько вариантов участия в международных событиях всех уровней и направлений открылось украинской интеллектуальной элите после развала СССР. И всем этим рискнуть? Да, никогда! Ни в жизнь!. (Хотел написать «Да ни за какие деньги!» - но спохватился и не написал).
Украинская интеллигенция видит в сближении с Россией огромные риски потери своего, хоть и не большого, но уже сложившегося и заявленного миру потенциала.
Другая проблема связана с тем, что украинский бизнес панически боится российского.
Кто-то спросит: «А какая разница с европейским?»
Если вы подумали, что в чистоте и прозрачности приемов конкурентной борьбы, то вы ошибаетесь.
Украинским промышленникам нечего противопоставить денежным мешкам с востока, имеющим с ними одну ментальность.
Что касается европейского бизнеса, то Украина еще не успела ощутить всю мощь его “оздоравливающего” начала. Немецкий (и иже с ним) поход специфичен. Они не отжимают. Они уничтожают. Происходит процесс приведения восточноевропейских стран, вошедших в орбиту ЕС, к общему знаменателю: забирается все экспортноценное, население нагружается потребительскими кредитами, создается временная иллюзия роста достатка и затем переход в стадию деградации. Все остальное – под нож. Болгария, к примеру, уже ободрана до белой кости. Очередь за Украиной.
Еще одна жгучая проблема Украины заключается в том, что коррупционная составляющая в ней максимальна, даже на фоне пораженной этим же злом, России.
Здесь кроется какая-то особая загадка, уходящая корнями в ментальность жителей этой части бывшего СССР.
Особенностью Украины, сотканной из территорий, ранее принадлежащим иным странам, никогда в своей короткой самостийной истории, не имевшей сильной властной вертикали, является ее разделение не только по национальному, языковому но и по региональному признаку. Это проявляется в максимальной децентрализации коррупционных проявлений на местах. Любая власть на Украине воспринимается ее населением, как проходящая, временная. В связи с этим никто не играет “в долгую”. Поэтому в стране царит коррупционная вакханалия: берут все, кто может, все, что возможно.
«Революция», свершенная руками малосведущих пришельцев из западных областей, на деньги «обиженных» Януковичем олигархов, облагороженная националистическими мечтами киевской интеллигенции – не окончилась. Внутреннее равновесие не складывается.
У этого процесса не видно конца, поэтому Майдан на Украине и форма, и цель, и результат.

Забавно, но практически все живущие на этой планете считают себя ратниками сил добра. Поголовным опросом жителей Земли мы можем легко определить, что Зла, как такового, вообще не существует. Есть только Добро. Правда, при этом добро номер один постоянно воюет с добром, как не покажется это кому-то странным, тоже с первым номером.
К конечной схватке готовы обе стороны, совершенно одинаково влекомые к битве искренним желанием утвердить все хорошее и уничтожить все плохое.
Да, интересно, чем дело кончится?

Вы не обратили внимание, что “осовременивание” балета проявляется в смене доминанты хореографической пластики?
Посмотрите.
Классический балет развился до своих сиявших в России высот, перейдя от изначальной демонстрации чередующихся красивых поз к реализации девиза «Эксельсиор» - Все выше! Можно даже добавить: вперед и выше!
Поддержки, прыжки, вращения…
Все это оказалось сброшено с корабля современности.
В модерновом балете фуэте смотрелось бы так же органично, как на корове седло.
Итак, раньше балет стремился вверх.
Но достигнув высот начал устаревать, превращаться в архаику (что есть, то есть) и в целях своего осовременивания стал сползать вниз.
Основные позиции современно балетного танца находятся двумя, а то и тремя этажами ниже. Трудно не заметить, что балет-nouveau много заимствовал у гимнастики в части вольных упражнений, удобрив их приемами взятыми из акробатики.
А главным его элементом стали потягушки и перетекания сплетенных тел.
И все это внизу, все ближе и ближе к полу…
Сверху, с галерки рисунок виден хорошо. Из партера – хуже.
А по мне так лучше вообще этого не видеть.

В рядах патриотической общественности довольно часто слышатся упреки в адрес Путина на его попустительство по отношению к «оборзевшим» либералам. Естественно, что у либеральной общественности противоположное мнение.
Надо полагать, что достаточно вольготное и безбедное проживание на российских просторах оппозиционеров отражает снизошедшую на режим мудрость.
Власть наконец-то поняла, что оппозиция неистребима. Искоренять ее – себе дороже. Вся история России и, особенно близкий нам по времени, ее сталинский период наглядно демонстрируют, что попытки стерилизовать общество, избавиться от самоорганизовывающегося идеологического инакомыслия бесперспективны.
Стерильных общественных систем не бывает.
Ныне стало понятно, что самопроизвольно спрессовывающееся под давлением власти инакомыслие превращается в интеллектуальное лакомство: для кого-то по содержанию, а кому-то по факту уникальности и малодоступности. Приобщиться к запретному плоду стремится не только страдающий от осознания бесперспективности своего существования маргинал, но и часть элиты, демонстрирующей себе же свою интеллектуальную раскованность и разносторонность.
Все это мы в полной мере наблюдали во времена СССР.
Но пределы-то должны быть.

Знающий историю согласится с тем, что всегда, во все времена и у всех народов раздавались всхлипы, охи и вздохи по поводу падения нравов.
Да, это правда.
Мораль субстанция подвижная. Сегодняшних барышень, с выставленными для всеобщего обозрения задами и пупами, обрамленными тату и пронизанными заклепками, толпа растерзала бы еще лет сорок тому назад.
Но есть проблема посерьезней.
Человечество открыло ящик Пандоры: практически каждому «двуногому безрогому» дан способ оповестить окружающих о содержании его внутреннего мира. За самое яркое отражение максимально гадкого нутра дается переходящий приз – вселенская известность. Но при этом автор не обязан выходить из тени анонима. Все эти условия, собранные вместе, сносят мораль напрочь. Она еще кое-где, кое-как держится только в силу недоразвитости сетей Интернета и реликтовых остатков традиционного воспитания.
Но этого надолго не хватит.
Обратите внимание, я пишу не о данности – что есть, то есть. Подумайте о тенденции. Куда мы идем или куда нас несёт?
Мы баланс не потеряли?
Чем это грозит?
Общество скрепляют мораль и власть.
Власть всегда и везде аморальна. Мораль безвластна. И только в связке они бетон. Никакая власть, не защитит общество от гуннов скверны, сметающих основы нравственности в своем неограниченном стремлении к сиюминутной, односекундной славе.
Но что хлынет в нас, во что мы превратимся, когда падут последние устои морали? Кто-то это знает?
Господь неоднократно порывался свести в ноль созданное им творение.
И надо сказать, что, даже в случае Содома и Гоморры, у него не было для этого столь весомых оснований

Следует осознать, что противопоставление свободы и несвободы – ложная идея.
Ничем не ограниченной свободе личности противостоит сохранение общества, его жизненных устоев. Практика показывает, что обогащение либерала-эгоиста свободой - а это возможность для полной реализации его эгоистических устремлений - происходит через деформацию системы патернализма. Противоречие неразрешимо, но в нынешних реалиях либерал побеждает, добывая в этом процессе положительные эмоции себе и деградацию всем.
Надо понять, что несмотря на то, что явления, подобные разгулу ЛГБТ, могут быть крому-то глубоко ненавистны, но с позиций объективного анализа, они представляют собой закономерные проявления принятого (по умолчанию всех несогласных) направления развития христианской части цивилизации.
Конечно, конквистадоры майя не нравились. Но объективно немногочисленные пришельцы были прогрессивней. Поэтому победили они.
Мы можем понимать, что прогресс ЛБГТ это путь в никуда, к распаду. Но эта констатация ничего не меняет. Наметился тренд. ЛБГТ в нём. А хранители традиционных иудо-христианских ценностей оказались на периферии или вне его. Поэтому малая часть приверженцев девиантного сексуального поведения агрессивно диктует правила подавляющему большинству.
Сложившаяся ситуация стала подобна описанной К.И. Чуковским в «Тараканище».
Вся разница в том, что к нам не прилетит маленький комарик и в его руке не будет гореть фонарик. Нас извне никто не защитит. Мы все пройдём этот путь до самого конца.
Такой конец никому не понравится, но это наш выбор. Мы стали достойны его своим действием или бездействием.

Хорошо помню американские обвинения в том, что Россия вмешалась в ход президентских выборов 2016 года.
Путин несколько раз, в разных аудиториях и по разным поводам обращался к этому вопросу. Позиция его была такой: чего вы, американцы, привязались к тому, что кто-то влез в серверы Демократической партии США? Посмотрите, что там вскрылось! Хиллари Клинтон и руководство партии мошенническим путем, нагло выпнули из гонки за президентское кресло своего однопартийца Берни Сандерса.
Но, ни самому Сандерсу, ни обманутым демократам, ни республиканцам это было не интересно. Совсем, ничуть, абсолютно.
А вот факт получения доступа к этой информации вызвал огромный международный скандал, России это поминают и сегодня, даже нагружая ее все новыми и новыми санкциями уже совсем по другим поводам.
С позиции Путина (да, и не только его) такое поведение абсолютно не логично.
Но логика в данном случае совсем другая. Нам не известная и по всей видимости недоступная.
Суть в том, что в мире есть Центр - сияющий град на холме, там стоит великолепный шатер. Называется «Демократия».
Любоваться и восхищаться издалека этом шедевром можно. Подходить близко (помните о иностранных наблюдателях за американскими выборами - приблизятся, посадят?) – нельзя. А уж заглядывать за полог – более, чем нельзя.
Это невозможно также, как попытка неверного прикоснуться к Чёрному камню в Мекке.
Эта недоступность существа американской демократии и есть пример того, что мы не можем осознать, а если и понимаем, то не в силах принять.
Путин, как, впрочем, и все наше общество, заблуждается в главном. И он, и мы считаем, что американцы воспринимают нас, как людей. А они считают нас человекоподобными существами. Степень подобия большая, но сути это не меняет.
Это относится ко всем.
Оппозиция наша, прекраснолицая предполагает, что она семимильными шагами вступает в правильную цивилизацию.
Нет. Не вступает. Наши рукопожатные воспринимаются американцами и англичанами, как особи выделяющиеся из стада, чуть более остальных способные, поддающиеся тренировке, но и это только подобия человекообразных существ. Но не более того. Сколько лет русской эмиграции в США? И где в этом плавильном котле всплыли русские представители американской элиты? Ни одного русского по происхождению нет и не было ни в одной американской администрации. Китаец есть. Русских – нет.
Взгляд на русских в США мало чем по сути своей отличается от отношения к неграм. Внешне все более-менее, но если присмотреться…
Однако с иллюзией потенциального равноправного сотрудничества между РФ и США расстаться видимо невозможно.
Даже сейчас.

Это вечное, доставшееся нам от царя Соломона: "Все проходит".
Да, в этом мире все меняется и человеческие чувства тоже. От них остаются… названия. Это заблуждает нас по поводу сути.
Когда вы утверждаете, что голодны, то, испытываемое вами сегодняшнее чувство совсем не то, что ощущал ваш далекий предок. Не знаем мы, точнее – напрочь забыли, что такое голод. И слава Богу.
Но и с любовью что-то подобное происходит.
Сегодня это чувство совсем иного свойства, у него только название сохранилось старое - «любовь».
Шекспир, Толстой и Пушкин описывали другую любовь.
Любовь была задумана Природой, как оружие двойного назначения. Она является поводом к усиленному генерированию эмоциональной энергии, но она же - индикатор, позволяющий нам отбирать себе пару, с которой можно создать здоровое потомство. В начале эти свойства всегда были вместе. Не было в любви одного без другого.
Первой эту связь разорвала элита. Она стала наслаждаться свободной от возможных последствий и обязательств любовью, превратив ее в одну из форм рафинированного удовольствия.
Ныне такое удовольствие стало доступно всем. Любовь людская превратилась в впечатление. Впечатление, это – стертое, смазанное, замызганное чувство.
Но любовь еще совсем недавно была. Некоторые её даже помнят.
Сегодня никто не сможет окунуться в те мегадалекие ощущения. Для ныне живущих они невозможны, как недоступны нам эмоции мамонтов.
Человеческие чувства подобной силы исчезли, их нет, или почти нет…
Да и откуда взяться этому, клинящему глотку спазму, рожденному пусть и жданным, но всё равно – случайным, до боли в груди взрывным открытием реальности бытия, если сегодня новорожденный видит жопу какой-нибудь дивы на экране ТВ, еще до того, как поймет, что сосет он грудь своей матери.
С какой легкостью мы играем этим словом – «люблю». Мать – люблю. Ребенка – люблю. Люблю плавать, путешествовать, спать, одеваться… Женщину свою люблю. Женщину чужую? Тоже люблю. И свинину люблю, люблю даже больше, чем говядину.
А ведь, если посмотреть на всё это разнообразие любви и подумать, то получается, что человек, на самом-то деле, любит только себя. И уже потом и потому он любит все, что потакает ему, продолжает его, охраняет, оберегает и поддерживает его жизненные устои и привычки.
Да, конечно, любовь – это восторг и радость, трепет от блаженства. Но от блаженства обладания тем, что ласкает и греет наши души и тела.
Человек-эгоист – символ нашего времени - согласен быть любимым.
Но не любить.


Интересно представить сколько денег и времени потрачено на обучение успеху.
И что? Где он, успех?
Почему нет формулы успеха?
Ответ на этот вопрос вообще-то довольно прост.
Совершенно ясно, что поголовно все не могут быть успешными.
И хотя успех количественно измерить трудно, но интуитивно мы понимаем, что он - величина относительная. Мы успешны или не успешны по отношению к кому-то. Кто-то более или менее успешен, чем я, чем он, чем вы.
И даже среди тех, кто получил одно образование, судьба выделяет самых успешных и отмечает неудачников.
Чем это будет определено?
Мой опыт подсказывает - жизненный успех зависит от трех важнейших обстоятельств: судьбы, работоспособности и степени ваших творческих способностей.
Судьба – несомненно, фактор самый весомый, хотя и творческие способности бывают далеко не бесполезны.
Трудолюбие? Не помешает. Но одно оно ничего не решает.
Давно замечено: "Жизнь нашу можно удобно сравнивать со своенравною рекою, на поверхности которой плавает челн, иногда укачиваемый тихоструйною волною, нередко же задержанный в своем движении мелью и разбиваемый о подводный камень. — Нужно ли упоминать, что сей утлый челн на рынке скоропреходящего времени есть не кто иной, как сам человек? " Это сказал Козьма Прутков. (Успешный, однако, в свое время был проект).

Интеллигент, существо распространённое, обитает в основном в городских агломерациях русской равнины и представлено в природе двумя основными видами: технический и гуманитарный.
Все определяет род занятий, он оказывает основное влияние на суть интеллигентского естества.
Если в точных науках и технике, какие-никакие критерии истинности и правильности содеянного существуют, то в сфере формирования новых заблуждений ничего похожего нет и быть не может. Поэтому обществоведы соревнуются не в строгости и качестве доказательств своих построений-измышлизмов, а в формах их преподнесения публике, которые включают разнообразнейшие методы охаивания и шельмования конкурентов. Нельзя сказать, что научно-техническая интеллигенция полностью лишена этой прелести. Напротив, искрометная склока – отличительный признак любого интеллигентного профессионального сообщества. Но в технике, все же все много строже: если в предложенном тобою расчете оппонентом обнаружена ошибка, то замазать ее изречениями, надерганными из Аристотеля, Маркса и Гегеля не получится. А в другом углу – получается. И хорошо иногда выходит.
Крайне интересно наблюдать за отношениями, в которые вступают между собой и представители естественно-технических занятий – с одной стороны, и гуманитарии - с другой.
Со временем, исписавшись и полностью исчерпав себя в естествознании, интеллигент - физик/химик обращает свое время и силы на обществоведение. При этом он не затрудняет себя прохождением начальных ступеней обучения (подумаешь – не бином Ньютона), а прямо вступает в фазу формирования непререкаемых истин.
Разница между технарем, подвизающимся на ниве обществоведения и скажем - профессиональным философом, состоит в том, что первый исходит из всеобщности действия законов физики, а второй знает, что применительно к миру людей, это не так.
А как на самом деле все в гуманитарной сфере устроено не знают ни тот, ни другой. Но это не влияет на устоявшуюся форму общения на научных посиделках. Здесь действует простой принцип: говори громче и тебя услышат.
Мне понравилось заявление, недавно прозвучавшее в ходе обсуждения очередной нетленной обществоведческой теории: «Поскольку, всем ясно, что друг друга мы переубедить не сможем, то предлагаю сразу перейти к взаимным оскорблениям».
Ну, так что? Начнем?

У адептов перехода к плановой экономике идея возродить Госплан - дежурный вариант.
Но создавать будем Госплан уже хороший, правильный, умный и инновационный.
Здесь кроется ловушка и она двойная.
Во-первых, невозможно разработать реальный план развития экономики любой страны. И дело здесь даже не в сложности задачи, а в таком явлении, как рефлексия: действующие хозяйственные субъекты, получив информацию о плановых параметрах, мгновенно ориентируются, пытаясь приспособиться к новым обстоятельствам и, как следствие, меняют свое хозяйственное поведение, тем самым, в корне разрушая расчетную базу принятого плана.
Во-вторых. Если план не директивный, то тогда это индикатив, такое есть практически везде, и он никого ни к чему не обязывает.
Но если план жесткий, действующий вкупе с системой реального наказания за невыполнение, то в этом случае, возникает рецидив советской экономики. В ней каждый руководитель предприятия стремился обеспечить всеми правдами и неправдами минимально возможное спускаемое ему задание, при максимальном обеспечении всеми видами ресурсов. Это биологически оправданная борьба за личное выживание воленс-ноленс в советские времена приводила (и неизбежно приведет!) к формированию океанов дефицита и Эверестов неликвидов.
Суть проблемы в том, что либеральная экономика развивается более-менее естественным путем, а патерналистская/социалистическая создавалась искусственно: по задумкам и лекалам людей, не имевших на это, строго говоря, никаких оснований, кроме собственных иллюзорных представлений.
Для тех, кто против моих довод предлагаю задуматься, как в условиях отсутствия рынка цены на продукцию определять собираетесь? Если «себестоимость плюс прибыль по нормативу рентабельности», то это проходили. Не работает.


Есть среди нас и те, кто предполагают, что Россия, встав на социалистический путь развития повторит китайский опыт, приведший эту страну к сегодняшнему уровню расцвета и могущества.
Хочу разочаровать – не повторит.
Не получится это потому, что нет в современной России условий, комбинация которых обеспечила уникальный по масштабам и продолжительности китайский экономический рывок.
Нет у нас хуацяо – огромной и богатой диаспоры, лояльной своей исторической родине.
Нет у России и анклавов, способных обеспечить материковую часть финансами, компетенциями и технологиями, коими у Китая были и есть Гонконг, Тайвань и Макао.
Не располагаем мы практически бездонным, крайне дешевым, не «избалованным» социальными гарантиями, трудовым потенциалом.
Можно еще поперечислять кое-что по мелочам, но главное в том, что в страну, единственную в мире, способную дать ракетно-ядерный окорот мировому гегемону, он, безусловно, не позволит вкладывать какие-либо серьезные средства.
Более того, знай, политическая элита США, в начале 80-х годов прошлого века, что ударное финансирование развития Китая создаст сильного врага не СССР, а Соединенным Штатам, не допустила бы она этого. Сие оказалось гигантской ошибкой Америки. Она её поняла и уже не повторит.

Претензии тех, кто уверен в том, что максимум максиморум России, это роль сырьевого придатка, а место ее на задах, успокоенной нашей покорностью, Европы, простираются до того, что русская культура способна состояться и развиваться только пропитываясь европейскими ценностями.
А ведь это совсем не так.
Видеть и знать? Да.
Следовать и копировать? Нет.
Не случайно: наше все – Пушкин есть комбинация самого невероятного: африканского происхождения и русского воспитания. Что было бы, реализуйся желание Жуковского (считавшего, что скверное образование давал "убийственный лицей"), отправить его учиться в Геттинген?
Получили бы, возможно, еще одного Герцена.
Но где в наших с вами мыслях Герцен, где Чаадаев...? И где Пушкин? Именно патриотизм Пушкина есть основа той роли, которую он сыграл в судьбе России. Он создал нашу культуру. Она наша: не пронемецкая, не полуанглийская, не псевдофранцузская... она - русская.
Нравится это кому-то или нет - мне безразлично - но Россия в этом мире была и остается совершенно самостоятельной силой. Величина ее со временем может изменяться, но она всегда есть, и с ней - хотите, не хотите - приходится считаться.
Да будет так.
Et nunc, et semper, et in saecula saeculorum.

Сегодняшнее отношение либералов к русскому православию, есть проявление антипатии, естественным образом, испытываемой к врагу. Русская церковь в холодной (пока еще) гражданской войне не встала в ряды ярых противников действующей власти и посему получает, как сейчас говорят «по полной программе».
В России все и всегда происходит ярко и даже гротесково. Но и в мире отношение к церкви и религии переживает очевидный кризис.
Невооруженным взглядом видно, что роль религии в большинстве стран, называющих себя «развитыми», постепенно исчезает. Ей все чаще отводится место на периферии общественных отношений.
Прошли времена, когда владыки земные просили благословения у наместников Бога. Сегодня иные времена и нравы иные. Религию целенаправленно уничтожают, поскольку ее постулаты пришли в явное, яркое и ярое противоречие с интересами самовлюбленного человека, поставившего свои права и интересы выше всего в этом подлунном мире.
Но обратившись к истории цивилизации, мы понимаем, что она стоит на трех китах. Существует лишь три скрепы, пронизывающих всю толщу человеческой истории: наука, искусство и религия. При этом, религия – мать и науки, и искусства.
Человечество меняется, и наивно было бы утверждать, что «все, что ни делается – все к лучшему». Отнюдь. Не факт.
Место в общественном сознании освобождаемое от религии замещается скверной. И этому процессу противопоставить нечего: добро, источаемое людьми, предполагает служение или, по крайней мере, налагает на человека некие ограничения. Раньше они в комплексе назывались моралью и нравственностью. Сегодня и то, и другое тихо гниют. Первый симптом: исчезло понятие стыда.
И по этому поводу бессмысленно стенать и причитать: так и должно было быть: человек стал сам собой, только осознав свою самоценность и возлюбив себя. Это был первый толчок, направивший Homo sapiens по пути, который мы пройдем до самого нашего конца.
В этом конце религии в нашем, сегодняшнем понимании не будет вообще.

В предположении о возможности реставрации социализма в новом, распрекрасном качестве, некоторые адепты этого направления полагаются на существование разработанной классиками марксизма-ленинизма глубоко научной системы управления экономикой общества.
Их надо разочаровать.
Нет такой научной основы.
И ненаучной основы тоже нет.
История появления в XX веке того, что в СССР было названо «социализмом», явилась, как это не покажется парадоксальным, опровержением теоретических построений Карла Маркса. Классик настаивал на естественном характере перехода от изжившего себя капитализма к новому, более прогрессивному общественному строю. Это, по его глубочайшему убеждению, должно было сначала внутренне созреть, а потом и закономерно случиться в наиболее развитых странах мира – Британии, США… Но никак ни в отсталой, не прошедшей даже начальных этапов развития капитализма, России.
На практике получилось иное.
Был ли социализм в СССР – вопрос спорный.
Бесспорно одно, классики марксизма не предлагали никаких рецептов построения социалистической экономики. То, что случилось в Советском Союзе, было результатом полнейшей импровизации. С закономерным результатом в итоге.

Вспомним шестое доказательство Канта, оно основывается на сущностном единстве человеческой свободы и Бога.
Признавая свободу, мы признаем силу, стоящую над необходимостью. Необходимость есть иное название принципа причинно-следственных связей. Все имеет причину. У всего есть следствие.
Вне этих тенёт только Бог. Только он выше необходимости.
Бог даровал нам не обременённую причиной свободу. Здесь важно то, что в данном случае признается существование феномена, выпадающего из сети причинно- следственных связей: человеческая свобода по Канту не вытекает не из чего. Она дана нам Богом, и она есть.
Ну, да ладно, Бог с ним, с Богом.
Если его нет, то и в этом случае проблема начала всего сущего в мироздании все равно остается.
Что было до Большого взрыва? Никто не знает. Но мы все понимаем, что что-то было! Должно было быть. Что-то ведь взорвалось.
И это «что-то» не имеет источника и начала, оно вечно.
Для субстанций, существующих вечно, времени нет. Но и тогда, в безграничном безвременье – всегда - была та основа, которая сформировала мироздание, сейчас содержащее в себе нас. Именно тут, на слове «всегда» параллельные прямые атеизма и религии должны пересечься.
Но на этом признании ничего не заканчивается. Легче не становится.
Итак, всегда была некая субстанция, которая могла полностью или частично менять свою форму. И в данном случае абсолютно не важно качественное содержание этой формы: материальное, идеальное или либо иное, нам не ведомое. Важно то, что изменения были и продолжаются, но у них не было и не могло быть начала. Как нет и конца.
Мой мозг (возможно, что и ваш) еще может смириться с существованием вечного неопределяемого «чего-то». Но ведь получается, что есть еще и никем не заданный, ничем не сформированный, ни от чего не зависящий, ни из чего не вытекающий абсолютно беспричинный импульс. Его тоже никто не создавал, но он реально есть, поскольку мир меняется. Остается признать, что импульс движения/эволюции тоже существовал всегда.
Если нет начала, то нет и конца.
Забавно. Однако.

Суть происходящего с нами сегодня будет яснее, если вспомнить самый гениальный мультфильм всех времен и народов: «Дудочка и кувшинчик».
В мультике дедушка – грибок, предлагает девочке поменять ее кувшинчик на дудочку, игра на которой делает видимыми ягодки в лесу. Ягоды становятся очень доступны, а вот собирать их не во что. И бьется бедная девочка, ищет выход, меняя кувшинчик на дудочку и обратно… Хочет она, сердечная, обладать сразу и тем и другим. А не получается. Нельзя. И здесь, в мультике, и всегда, и везде, в жизни: или…, или…
Великая, глобальная проблема.
И у нас она же.
Владели мы кувшинчиком с бесплатным образованием, здравоохранением и примерным равенством в нищете. Променяли его на дудочку, сделавшую нам доступными и изобильные полки супермаркетов, и джинсы, и жвачку до изжоги, и заграничные поездки… Но вместе с этим богатством, принесла нам дудочка и мироедов – олигархов, коррупцию размеров огромных, вопиющее неравенство, разгул бандитизма….
Не надо нам этого, не хотим мы ощущать на себе гнет капиталистический.
А хотим мы быть сытыми и красиво одетыми, пользоваться при этом всеми благами социального государства и безмятежно, безбоязненно, как лет этак сорок тому назад, гулять по ночам. А еще нам хочется ощущать свою истинную человеческую значимость, зависящую не от толщины папиного кошелька, а от достигнутого собственным трудом результата. И еще любви нам надо большой, чистой - не продажной.
Да, самое главное, справедливости и равенства мы хотим. Очень.
Но от дефицита и очередей с номерками, написанными химическим карандашом на ладошках, мы отвыкли.
От девочки из мультфильма, мы, народ российский, не сильно отличаемся: сначала шарахнулись всей толпой к дудочке, а теперь, испробовав все прелести нового порядка, не прочь вернуть кувшинчик.
Ну и что с того, что разбили мы его вдребезги?
Ничего. Новый слепим. Лучше прежнего.
А кто сказал, что лучше получится кувшинчик-то?

Общество, со всеми его важнейшими институтами образовалось и многими веками развивалось в условиях незыблемости формы демографической структуры. Испокон веку, постоянно росли и численность населения, и количество трудоспособных граждан. Современная система управления общественными процессами "впитала" в себя эти базовые условия, она была создана и отлажена применительно именно к ним. И сегодня управление все еще ориентировано на исчезающую форму демографического состояния - постоянный рост численности населения.
Немаловажно и то, что люди, осуществляющие в настоящее время управление хозяйственными системами на всех уровнях, в большинстве своем сохраняют стереотипы, полученные ими вместе с образованием и закрепленные переданным им опытом предшественников. В основе этих стереотипов лежит стабильное распределение приоритетов в комбинации элементов, определяющих содержание любой хозяйственной системы: "финансы, технология, труд" - труд на последнем месте.
Базовые демографические условия меняются медленно, но неуклонно и радикально, поэтому система управления всеми областями и сферами общественной жизни не может бесконечно долго сохраняться в своем прежнем качестве.
Отметим, что перерождение демографической структуры затрагивает не все, и даже не большинство стран мира. Но страны, в которых это явление происходит, оказывают на судьбы человечества сильное, если не сказать - определяющее влияние.

Екатерина Вторая была первой из русских владык, кто сознательно стремился к формированию в западном общественном мнении своего позитивного имиджа по принципу «не быть, а казаться».
В период достижения пика своей неограниченной власти и могущества Екатерина баловалась перепиской с корифеями европейского просвещения, вводя их, мягко говоря, в заблуждение по поводу существующего в России порядка вещей.
И надо признать, что ее сказки о просвещенном абсолютизме имели во Франции, большой успех.
Русский историк В.Ключевский отмечал, что в переписке императрицы с Вольтером «оба корреспондента не щадили комплиментов друг другу». Екатерине наверняка было приятно на фоне общей пресыщенности лестью окружающих, ощущать восхищение лучших умов Европы.
Правда, это не помешало Екатерине уничтожить изданные в России сочинения Вольтера, как только полыхнула Французская революция 1789 года.
Знала матушка императрица всему меру, потому и была Великой.

Пушкина мучила проблема: «Совместны ли гений и злодейство?»
Совместны. Только злодейство у гения должно быть ого-го какое могучее, иначе это не гениальный злодей, а так, мелкий пакостник.
Поставим вопрос по-другому: является ли гениальность (талантливость) индульгенцией от общественного осуждения за гадостные деяния?
Ответ однозначен – да, является.
И история всепрощенчества началась не с убийцы и гения Караваджо. И не закончится Романом Полански - самым титулованным педофилом и насильником прошлого века.
Тему гения и злодейства во всей широте ее цивилизованному миру подарили Моцарт и Сальери. Молва не простила Сальери даже несовершенного греха. Достаточного гения в нем для этого не оказалось.
Вообще-то взаимодействие личностей очень часто демонстрирует то поле, где рождается ненависть и потом, возможно, произрастает и злодейство.
Н.Мартынов, убивший на дуэли М.Лермонтова, говорил в старости, что если представился новый случай, то он бы сделал тоже самое. Его современник, секундант Лермонтова и симпатизирующий погибшему поэту А.И. Васильчиков писал «…Нельзя, однако, не сознаться, что это настроение его ума и чувств было невыносимо для людей, которых он избрал целью своих придирок и колкостей, без всякой видимой причины, а просто как предмет, над которым он изощрял свою наблюдательность». Именно за это и убил Лермонтова, оскорбленный им Мартынов.
Но не устроил общественность этот повод, оскорбляющий память гениального поэта. Поэтому виноватым оказался … царь. Этот вообще, ни разу не гений.
Кто помнит поэта Осипа Мандельштама?
Гений? Не знаю, время еще покажет, но талант, несомненный.
А как человек?
По признанию современников – гаденький. Воровал у хозяев, будучи в гостях, «принципиально» не отдавал долгов, заносчив, злобен…
Но талантлив. И это переворачивает его образ. Почитайте литературоведов – хоть икону с Мандельштама пиши.
Еще бы! Писал обличительные стихи про Сталина, «рябым» его называл. Это смелость? Читал он эти стихи всем знакомым с рефреном: «только тебе», а на самом деле всем, соединяя их в одну потенциальную расстрельную роту. Подлость?
Вопросы эти без ответов.
Талант, это еще и индульгенция.
Подлость, совершенная талантом, уже и не подлость, а так, яркий штрих в биографии. В книге Захара Прилепина «Есенин» такого много. Очень.
С этим ничего не поделаешь. Да и сделать с этим что-либо невозможно.
C'est la vie.

Кто такой гений?
Эйнштейн – гений? Каспаров – гений?
Пушкин, тот точно - гений.
А вы, мой друг, случаем, не гений?
Я сформулировал понятие «гений» так: талант, не затерявшийся в веках. Поэтому о том, кто из наших современников гений, а кто не дотянул, мы сможем узнать лет этак… через много.
Вот, взять к примеру Фридриха Энгельса. После смерти Карла Маркса его стали (по устоявшейся традиции) возносить на освободившийся пьедестал. Энгельс тогда сказал: «Маркс – гений, а мы, в лучшем случае – таланты».
Хорошо сказал. Мне лично, Энгельс нравится много больше, но история продемонстрировала, что гением в этой паре был все-таки Маркс.


Главная отличительная черта человека – эгоизм – приоритет личного самосохранения над изначально Природой заложенным в вас стремлением к выживанию всего вида. Эта метаморфоза много способствовала прогрессу в нашем развитии. Но не обошлось и без неизбежных потерь.
Для того, чтобы стать людьми, мы преодолели ограничения животного мира. И вместе с этим в основном потеряли арсенал примитивных эмоций.
Потери и приобретения почти незаметны. Но обратите внимание - окружая себя кошечками и собачками, мы наслаждаемся соприкосновением с уже потерянными, недоступными большинству из нас эмоциями – верностью, бескорыстием, преданностью…
Да, мы обманываем себя, окрашивая поведение животных в цвета людской морали, но мы делаем это потому, что видим в них то, что (как не разукрашивай), отсутствует у большинства из нас.

Нет человека, у которого не было бы линии, разделяющей все доступное его сознанию на две части: личное, дорогое, значимое и все остальное. У любого «перекати-поле», если в нем сохранилось что-то человеческое, забор, за которым скрывается его индивидуальность, обязательно есть.
Без огороженного личного пространства, человек – не человек.
Это все, в общем-то, достаточно понятно, более того, тривиально.
Не тривиально иное.
За нашим забором, в сокровенной части нашего сознания, действуют иные, «зазаборные» правила. В частности, там не действует или действует с существенными изъянами логика, нет места для объективности.
Представьте.
Матери демонстрируют материалы, изобличающие ее сына в совершении преступления. Она, прекрасно понимая смысл прочитанного, совершенно искренне говорит: «Не может этого быть!»
Это яркий пример. Но он характеризует наше отношение к любой информации, которую мы получаем. Наша оценка сильно зависит от того, попадает объект, в отношении которого мы узнаем что-либо новое, в нашу интимную - «зазаборную» часть или нет.
Мы совершенно по-разному оцениваем действия людей, в зависимости от того, соответствуют их речи и деяния нашим личным пристрастиям, или нет.
Если ты пишешь и говоришь слова, ласкающие «зазаборную» часть моего эго, то тебе надо очень постараться, что бы вызвать во мне отвращение к твоим поступкам. А твоему vis-;-vis стараться не надо – это ему обеспечено, еще до того, как он рот открыл.
К чему я все это?
Забор в сознании, разделяющий своих от чужих, есть причина нашей необъективности.
Необъективность, это - плохо.
Но это и естественно.
Необъективность демонстрирует ни что иное, как искренность.
Сложная это штука - человеческое сознание.

Есть такие сферы нашей жизни, которые постоянно привлекают общественное внимание, но более понятными от этого не становятся.
Это, безусловно, относится к нашим представлениям о счастье.
Одни считают, что для счастья необходимо, что бы тебя понимали, а другие, как Гюстав Флобер, исходят из того, что счастливыми могут быть только дураки, обладающие эгоизмом и хорошим здоровьем. У Цицерона было иное мнение. Для счастья – писал он - следует обладать классическими добродетелями: мужеством, умеренностью, разумом.
Вот и разберись.
Часто, если не сказать постоянно, страницы печатных изданий заполняют результаты социологических опросов на тему: "Счастливы ли вы?
Счастливы - отвечает большинство опрошенных во всех странах мира. И при этом, никого не смущает несоответствие, между условиями, которые реципиенты считают необходимыми для счастливой жизни и теми, в которых они реально живут. К примеру, большинство людей во всем мире уверены в том, что для счастья надо много денег. И что? Самыми счастливыми на планете по опросам социологов оказались жители островов Фиджи, здесь себя чувствуют счастливыми 89% жителей. И не беда, что они счастливы на 1 доллар в день.
Не в деньгах счастье?
Тогда в чем?
На самом деле, проблема наших представлений о счастливой жизни и ощущение счастья, это, как говорят – две большие разницы.
Человеку дано фантазировать на тему условий, которые существуют в придуманном им заповеднике полного счастья. Согласно этим мриям толстосумы на берегу ласкового моря, окруженные красавицами и многочисленной прислугой, бдительно следящей за чистотой золотых унитазов, представляют собой образец людей счастливых.
Но поинтересуйтесь у любого такого "счастливца", и вы узнаете, что уровень его личного счастья ничуть не выше того, в котором купается вечно полупьяный сантехник дядя Вася из соседнего подъезда.
Счастье, оно ведь разное.
Суперсчастье - это момент нахождения нашего ЭГО в экстремально положительной области эмоционального поля. Но существует еще и область экстремальных отрицательных переживаний, и перемещение эмоционального центра человека туда гарантирует ему ощущение огромного несчастья.
И вот то, что подавляющее большинство обывателей Земного шара почитают за образец сверхсчастья («много денег, женщин и машин»), для какого-нибудь Билла Гейтса – самая, что ни на есть обыденность. А Олег Дерипаска, потерявший в свое время 25 миллиардов из 30-ти – познал симптомы гигантского несчастья, поскольку его центр эмоциональных ощущений переместился (как теперь выяснилось - временно) в отрицательную область.
Житель глухой итальянской деревушки, выигравший в лотерею 150 млн. евро, в тот момент был, скорее всего, несказанно счастлив. Но что произошло с ним через некоторое время? Эйфория нечаянно обретенного сверхсчастья улетучилась Это закон жизни – человек не может долго находиться в состоянии эмоциональной экстремальности. Наползающее покрывало обыденности спасает и очень счастливого, и очень несчастного от разрушения психики.
А еще есть долговременное счастье. Оно складывается из наших каждодневных эмоциональных ощущений.
Возвращаясь к Гюставу Флоберу, замечу, что под видом глупости, столь, по мнению классика, необходимой людям для счастья, на самом деле выступает ограниченность познания реальной действительности. Тот, кто не знает иного, в обыденной жизни счастлив сущим.
Хорошее здоровье, тоже фактор счастья, поскольку определяет что эго здорового человека смещается к положительному полюсу эмоционального поля.
Наше ощущение места, занимаемого нашим ЭГО определяется индивидуальной оценкой места прохождения водораздела между положительными и отрицательными эмоциями. Понятно, что всё относительно, и поэтому для демаркации границы нам необходимы ориентиры. Ими становятся люди, оцениваемые общественным мнением, как счастливые или несчастные.
Непричастность к несчастным, создает иллюзию определенного душевного комфорта.
Почему хорошо продаются плохие новости? Потому, что они создают пусть и эфемерную, но основу для позитивной оценки эмоционального состояния их потребителей. Для ощущения своего обыденного счастья надо осознавать, что мы, в отличие от несчастных, о которых пишут и говорят, находимся в положительной эмоциональной области: у нас все хорошо, «все путем».
Почему власть приукрашивает ситуацию в стране, т.е. создает стимулы для позитивной оценки основы нашего с вами материального благополучия, а оппозиция преднамеренно ситуацию чернит?
Задачи у них разные.
Власть нуждается в гражданине, ощущающем себя сколько-нибудь счастливым, а оппозиции он, такой - не нужен.
И все же, что имеют в виду те самые фиджийцы, которые в откровенной нищете утверждают, что они счастливы?
Ощущение такого счастья основано на том, что положительные эмоции у них стабильно преобладают над отрицательными.

Идея о попрании принципа равенства - постоянный, сильный, антилиберальный, по своей сути, довод, иногда перерастающий в общество сотрясающий повод.
Мы, россияне, уже пробовали найти равенство и выяснили, что даже в нищете оно не достижимо. Так может ли оно вообще существовать, возможно ли реальное и свободное равенство?
Не спешите с ответами, идущими из очевидности.
Вы не замечаете, как в последнее время мы становимся всё более равными друг другу?
Равенство приходит к нам в самом важном и главном - в обладании информацией.
Натан Ротшильд более 200 лет назад сказал, что тот, кто владеет информацией, тот владеет миром. И это не фраза, это один из принципов организации человеческого общества.
И кто же сегодня владеет информацией? Ситуация в этой сфере за последние тридцать лет изменилась принципиально. Широта раскрытия и доступность информации увеличиваются невероятными тепами, тем, превращая равенство возможностей из пустой декларации в реальность.
Но это одна сторона.
Есть и другая.
Признаком равенства является отсутствие иерархии. Но она есть у всех живых организмов, начиная с насекомых.
Идея равенства реализуется уже в том, что для все большей части населения Земли уже неприемлема сама идея существования деления на выше и нижестоящих. Они не видят никакой потребности и оснований ставить кого-либо над собой.
Но человечество именно так существовало всю свою историю: без иерархии нельзя - общество разваливается.
Добавим ко всему этому и то, что старая, служившая нам веками, социальная лестница закачалась и затрещала: в осязаемой перспективе грядут потрясения, грозящие элитам стран Золотого миллиарда потерей их высшего статуса.
Что в таких случаях происходит, какие формы защиты иерархичной системы управления обществом доступны элитам?
Рецепт до сих пор был известен только один - диктатура.
Диктатура возникала, как естественная реакция на приближение экстремальной ситуации. При всех своих очевидных пороках, диктатура до сих пор являлась единственным известным способом предотвращения общественной катастрофы. И переход к ней происходил вне зависимости от господствующих политических и идеологических установок.
Были другие примеры? Были. Это - примеры катастроф.
И то и другое - и равенство, и защита общественной устойчивости - встали в повестку дня: столкновение этих противоположностей кажется неизбежным.

Очевидно, что логика и здравый смысл во взаимодействии Россия - Запад не работают. Так и бывает во время войны.
Война, это именно то время, когда правота стороны конфликта объясняется глобальным приоритетом борьбы на уничтожение. Правда заключается в стремлении выжить и победить. Все остальное - наглая ложь.
Надо понять, что никакие наши доводы не устроят, они не будут приняты, с ними никогда не согласятся ни ЕС, ни США. Логика и факты, представленные нами для тех, кто нам противостоит - прах и тлен.
Действует известный, старый как мир принцип: "А виноват ты тем, что хочется мне". У Крылова есть продолжение про кушать, в жизни продолжения нет: хочется. И точка.

Стороны непрекращающегося и непримиримого конфликта на просторах Интернета, посылая, поливая и посыпая друг друга, стремятся утвердить для себя и окружающих истинную единственную правоту своей позиции, своего варианта мироощущения. Используемая для этого форма словесного поединка рождена во времена Платона – это диатриба, для которой и сегодня характерны утрированные, нарочито-парадоксальные, с агрессивным вызовом сформулированные тексты, резкие и энергичные выражения, включение элементов сарказма, карикатурные олицетворения. Отметим, что в основе этой, иногда возвышающейся до мата «дискуссии», лежит противостояние коллективного и индивидуального, патернализма и либерализма.
Никогда не прекращавшийся конфликт в человеческом обществе, ныне трансформировавшийся в битву либералов и патерналистов, проистекает из что-то очень древнего и биологического.
Даже в животном мире, у братьев наших меньших, мы обнаруживаем индивидуалов и особей, объединяющихся в сообщества. Медведь бурый, белка, многие кошачьи… – это одиночки. Волки, косули, обезьяны… - те за коллективные формы существования.
А все ведь и еще глубже.
Растения и те: одни растут в роще, другие – отдельно.
Или есть химические элементы, охотно и массово соединяющиеся в молекулы, и существуют инертные – индивидуалисты, ни с кем связей заводить добровольно не желающие. Они, надо полагать, за личную свободу стоят.
Да что там элементы! Цифры, и те делятся на противостоящие группы: есть четные, есть нечетные, есть составные – произведения чисел, а есть простые, которые по характеру самые сложные – они состоят только и исключительно из самих себя.
И всё это можно преодолеть и свести к смиренному благогласию?

Сегодня авторов плановой социалистической экономики выявить невозможно. Это коллективное творчество.
Но основная идея понятна.
Следите за неумолимой логикой.
Поскольку Карл Маркс учил, что капиталистическая конкуренция порождает потери, то, уничтожая конкуренцию, можно создать экономику, работающую без потерь.
В практике планирования основной формой реализации этой гениальной в своей незамысловатости идеи «экономики, лишенной потерь» и стал баланс. Все многообразие отношений отвергнутого рынка было сведено к простой таблице, построенной по принципу: «Получил = Отдал».
Должно сойтись.
И в балансе действительно все сходится: количество поставленного равно тому, что было заявлено. Ничего лишнего. Тютелька в тютельку. Но это на бумаге.
А в жизни?
В условиях обожествления баланса эффективная работы каждого предприятия желательна, но не обязательна. Есть СУПЕРэффективность, она - в равенстве произведенного и потребленного по всей стране. Потерь-то нет. В этом и эффект.
Главное - выполнить задание. Если выполнишь, то все сойдется, будет БАЛАНС.
А не выполнишь?
Это – преступление: своим разгильдяйством и ленью (а какие еще могут быть этому объяснения?) ты – директор отстающего предприятия - покусился на народнохозяйственную (слово-то какое!) сбалансированность.
За это наказывали и очень жестко.
Каждый директор, рисковавший за план головой, стремился обеспечить высочайшую надежность собственного выживания. Путь спасения: получить из системы, как можно больше ресурсов, одновременно обеспечив себе минимальный из возможных плановых заданий.
В результате была создана «экономика», превосходящая все ранее известные по способности увеличивать массу ресурсов, вовлеченных в хозяйственный оборот, обладавшая при этом уникально низким (если не отрицательным) коэффициентом полезного действия. Возникли океаны дефицита и горы неликвидов. Эту «систему» нельзя было сбалансировать. Она должна была рано или поздно съесть сама себя.
И съела.

Российское сознание – бутерброд.
Беда русских интеллигентов – они чураются своих корней. В постоянном обращении либералов-интеллектуалов к теме порочности русского национального сознания просматривается их желание найти способ примирения своей внутренней посконности с приобщенностью к сонму свободных и прогрессивных. Во всем этом есть желание еще и еще раз, снова да ладом, вновь и вновь доказать и себе, и миру, что они реально вырвались из тенет своего быдловатого происхождения. Отряхнули-таки, наконец, прах примитивности со своих ног. Смысл ими написанного в отрицании русской пословицы: иногда-таки родит свинья бобра, не всегда она тащит поросенка.
Русское сознание, не обладающее по мнению прекраснолицых необходимой консистенцией стремления к личной свободе, в своем истоке имеет два ключа. Оно (сознание) есть комбинация двух осколков. Один образовался из сознания взорванной в 1917 году российской элиты, другой соединил в себе части общинного сознания российского крестьянства.
У русских никогда не было крестьянского сознания в его европейском понимании. До него дело не дошло. Не сложилось. На почве общинного сознания (меняя его в частностях, но сохраняя в главном) росло и выросло все, что мы сегодня видим в себе.
Разрушить общинное сознание не получилось у Столыпина.
Не получилось и позднее благодаря колхозам и производственным коллективам (что, по сути, одно и то же).
Победила община. Именно она и сегодня лезет из всех углов российской жизни.
Почему?
А потому, что общинность, это стремление выжить.
Частная собственность на землю (как объективная основа для формирования свободной личности) не пробила, не проторила себе дорогу в России  потому, что вероятность выживания частника в конкретных российских условиях постоянного недорода и низкой урожайности была меньше, чем у тех, кто объединялся в общину.
Патернализм на локальном уровне позволял создать в этом, весьма отличающемся от европейского, климате и в этих бескрайных условиях хоть какой-то элемент надежности самосохранения.
Сегодняшнее бытовое российское сознание – это бутерброд, где на хлебушко общинной основы (с постоянной заботой: как бы «не переработать» и не пропустить возможность прокатиться «на халяву») легло маслице элитарной фронды. У каждого россиянина в этой комбинация свое соотношение хлеба и масла: у кого–то больше того, у кого-то этого. Но и то (общинное), и другое (ретро-элитарное) присутствует практически у каждого русского. Пусть в мизерных количествах, но эти две составные части есть.
Именно в этой уникальности российского сознания заключена возможность реализации на практике неевропейского пути, когда любой и каждый потенциально может войти в элиту историческим переворотом, развернув стадо задом наперед и, будучи даже хромым козлом, оказаться на время первым.  Перевороты 17-го, 90-х  некоторых «никем» сделали «всем».   
И сегодня непримиримая оппозиция лелеет в себе все ту же, старую заразу.

Полвека тому назад писатель Олдос Хаксли сказал: «Мы едем к пропасти на «роллс-ройсе», а русские – на трамвае.
Это не так.
Советский Союз останется в истории, как грандиозная попытка не затормозить, а организовать движение нашей цивилизации в противоположном направлении: от пропасти. Может быть, даже пешком.
И хотя на знаменах СССР сияла надпись: «Вперед, к победе коммунизма!», реализация социалистических принципов объективно была попыткой организовать движение назад, в направлении обратном от того, что принято называть прогрессом. С позиций тренда, заданного Человечеству со времен потопа, это было регрессом.
Не получилось.
Социализм (коммунизм) и в XX веке продолжал быть утопией, поскольку в основе своей противоречил эгоистической человеческой природе. Эгоизм остался непоколебим, поскольку именно он является интелектоформирующей основой нашего биологического вида.

Кто-то наверняка считает, что жизнь вокруг нас выстроена по чьим-то идеологическим чертежам?
Вы, может быть, полагаете, что словесные баталии позволяют нарисовать реальную картину совершенного будущего?
Нет, эфемерные представления, облекаемые в форму идеологий абсолютно бесполезны – от них нет прока, миром правит коллективное инстинктивное чувство разума, то, что мы называем здравым смыслом.
И самым главным принципом, обеспечивающим постоянство нашего существования в этом мире, является самонастраивание и саморегуляция.
Человек, берущийся управлять обществом, очень напоминает мне дирижера огромного оркестра, сидящего к нему спиной. У дирижера даже пюпитра нет. Но он руками машет, и самое забавное в том, что при этом время от времени умудряется попадать в темп. Правда, иногда, его при явном престо заносит в адажио, но публика (она же и оркестр – «Кто во что горазд») относится к этому очень снисходительно.
Кто-то скажет, так не может быть, никакая система так не работает.
А человечество – работает.
И весь фокус в том, что крайняя неэффективность системы управления, компенсируется яростной колонизацией Природы. Получаемой энергии до сих пор было достаточно для того, чтобы закрывать вопиющие бреши управленческой несуразицы.
И обратите внимание, как только для выживания на загаженной нами планете появилась необходимость ограничить себя в энергетических аппетитах, система управления начала сбоить сразу и везде. И никакая идеологические надолбы здесь не спасают.

Если не углубляться в частности (не смотря на их гигантские размеры), то можно предположить, что эволюция Мироздания являет собой процесс борьбы двух начал.
Есть Pro и Contra.
Этой позиции противостоит господство абсолютного Ничто. Но Ничто возможно, только в том случае, если есть Нечто.
При любом отношении к соперничающим гипотезам, которыми современная физика объясняет возникновение всего сущего, бесспорно одно – Большой взрыв (если он был) стал формой разрешения неких противоречий между Pro и Contra и они накопились в период, предшествовавший времени Планка.
Противоборствующие начала не исчезли в Большом взрыве и вся дальнейшая эволюция Мироздания являет отражением их непрекращающейся битвы. Нам неизвестна природа глобальных, изначальных антагонистов, но можно констатировать главное – ничто не противоречит гипотезе о том, что они существуют.
Если дотошный и эрудированный читатель определит написанное, как ещё один вариант панпсихизма, то в этом он окажется неправ. Здесь предлагается позиция, согласно которой вселенная не наделена сознанием, но ее возникновение и развитие имело импульс, возникший в результате борьбы, естественных для сущностной системы, противоположных начал. Реализуясь, этот импульс задал законы развития Мироздания, в которых заложены пределы и компромиссы, они же правила их борьбы в процессах перманентного противостояния.
Законы, которые человечество с азартом «открывает», являются ограничениями, демонстрирующими расположение действующей на данный момент линии равновесия Глобальных сил. Это равенство формирует все, без изъятия условия среды существования всех частей составляющих Мироздание. Спин электрона таков, а соотношение масс протона и нейтрона этакое именно потому, что при иных значениях равновесие среды рушится. И все найденные человечеством константы являются буквами алфавита, которыми написан кодекс ведения борьбы между Pro и Contra.

Искусственный интеллект (ИИ) был, есть и будет очень сложно устроенным идиотом. Все, что пишется (с придыханием, наверное) о устремлениях, замыслах и происках свободного в своих желаниях ИИ – не более, чем отражение гипертрофированного самомнения программистов, которым нелишним было бы узнать, что ж/д вагоны (в их варианте – вышедший из-под контроля ИИ) могут передвигаться не только по рельсам, но иногда и кувырком по насыпи.
Убил где-то дрон своего запустителя (неологизм – того, кто его запустил) и пожалуйста, вой на весь крещеный и некрещеный мир: вот оно, началось. А вы количество трактористов, которых заведенный трактор переезжал не считали?
В сети тиражируются ужастики с участием вышедшего из-под контроля и ударившегося во все тяжкие ИИ: такой он весь из себя креативный, в бараний рог согнет все человечество, залезет на вершину Мироздания.
Все это муть голубая и ИИ может быть использован для всяких гадостей, но только теми, кто его будет контролировать, а у него самого нет и не может быть никаких криминальных идей и целей – он абсолютный, хотя и технологически очень сложный, идиот.
Но люди все равно боятся.

Очень важно понять, что демократия, это такое устройство общества, в котором сокращается до минимума поле сюзеренитета.
Если мы посмотрим на всемирную историю государства и права, то в ней «красной нитью» проходит размывание силы связи между сеньором и вассалом.
Понятно, что систем с абсолютными свойствами в природе не существует, поэтому в современном демократическом обществе внутриэлитная иерархия вроде, как и есть, и в то же время ее нет. Управление общественным развитием (удел элит) сегодня в большинстве случаев основано на Законе и внутриэлитном договоре, ставшим обычаем и вошедшим в традицию. «Хартию вольности» - помните? Вот оно, то самое: первый внутриэлитный договор.
Из этого следует, что демократии тем больше, чем тоньше (но всему есть естественные пределы) вертикаль власти. Каждый элитарный страт – центральный, региональный, местный - реально, в пределах своих границ, суверенен. Государственная власть не всепроникающая, и поэтому она воспринимается только одним из (наряду с прочими) условий существования.
Демократия включает в себя признанный высшей властью, непререкаемый суверенитет местных и региональных элит: элитарен каждый, имеющий на то основания, и он независим в пределах своего удела. Такая структура элитного сословия не подразумевает прямого подчинения кому-либо, только Традиции, Обычаю и Закону.
Легитимизация независимого статуса местных элит строится на системе прямых выборов. Но это только часть: участие в деятельности институтов гражданского общества – вот основная форма удовлетворения статусных притязаний для тех, кто испытывает в этом жгучую потребность.
Устойчивость такого общественного устройства определяется не силой властной вертикали, а тем, что она не расшатывается, а укрепляется гармонизированными интересами элитных групп на всех уровнях.
И из этого практический вывод: пытаясь разгрузить гипертрофированную властную вертикаль в России, нужно сильно озаботиться тем, кто (что) примет на себя ее нагрузку. Нужно думать о том, как будут устроены промежуточные, переходные формы управления.
Это большой и сложный труд. Именно нетерпеливое желание на скорую руку выстроить нечто децентрализованное, но неизвестно какое – вызывает большую тревогу. Быстро ничто не строится. Быстро только ломается.

Сегодня, на рубеже между постиндустриализмом и абсолютной глобализацией деградирует традиционная семья: сохраняя внешнюю оболочку, она стремительно теряет прежнее содержание. В образующуюся пустоту активно внедряется суррогат семьи: человеческие парные общности, иного, не смешанного полового состава.
Отметим, что неполная семья из исключения постепенно превращается в норму. Но и полная семья переходит от ее традиционного состояния: "родители - дети" к новому: "родители - ребенок". Растет "поколение единственных". Аккумулирование части доходов родителей и родственников, а затем и наследства единственным отпрыском, создает условия, при которых у него исчезают стимулы к труду и участию в конкурентной борьбе за место на социальной лестнице. Молодому Homo egocentric во многих случаях оказывается достаточно средств для постоянного нахождения в инфантильном состоянии. Новому человеку-эгоисту становится противопоказан труд, в изначальном его понимании. И это проявляется не только в сокращении численности коренного населения занятого производительным трудом в странах Западной Европы и Северной Америки в связи с перемещением промышленности в страны, где Homo egocentric пока в меньшинстве. Весьма показательно постепенное повышение границы фактического вступления молодежи в работоспособный возраст. Образование, включая высшее, из формы подготовки к продуктивной деятельности постепенно превращается в комфортный вид занятости.

Сегодня мы, Россия, в том мире, который самоназвался «цивилизованным» выглядим белой вороной.
Почему?
Да потому, что не только хотим, но и реально сражаемся за сохранение традиционных человеческих ценностей, за ограничение разгула ничем не ограниченного эгоизма, рядящегося в одежды, называемые «приоритет прав человека».
В этом сражении важным условием является то, что России одной не выжить в сложившемся качестве, если вокруг будет разгул содомии. Мир, в котором дети будут регулировать свой пол, развалится. Он погребет и нас.
У России в этом деле - в деле защиты традиций - есть много заединщиков.
Для объединения с ними, нам надо четко сказать миру о своих устремлениях.
Наша цель - выживание человечества.
Мы против экстремального либерализма.

У Булгакова в «Мастере и Маргарите» Иешуа объясняет Пилату: «Правду говорить легко и приятно».
Возможно, что это так.
А слушать правду каково?
Сегодня, когда мы являемся свидетелями террористических атак на нашей территории, раздаются всхлипы и стоны – как такое могли допустить?
А правда такова: уничтожить терроризм невозможно. Нет абсолютной защиты.
Террор был, есть и будет
Террор – продолжение битвы людей с людьми, начатой с появления человека на планете и имеющей с ним одновременный конец.
Подвиги Робин Гуда по их смыслу, тот же террор.
Террор евреев против англичан в 40-х годах XX века в Палестине, до создания государства Израиль ничем не лучше и не хуже террора палестинцев, требующих сегодня того же - создания собственного государства.
И это правда.
Искоренить террор силой не смог даже Сталин в условиях жестокого государственного режима. Он лишь загнал его в самые узкие щели.
Борьба с террором подобна борьбе за вечную жизнь. Мы знаем, что вечно жить не будем, но в процессе движения к означенной цели живем (в среднем) дольше.
Надо признать – террор неискореним, но надо стремиться минимизировать потери от него и научиться жить в таких условиях.
Для этого все средства приемлемы и хороши.
Вопрос лишь в месте и мере.
Решить проблему путем диалога с террористами – утопия. Но диалог идет. Это тоже правда.
Активно противостоящие друг другу стороны вынуждены вступать в контакт. Иначе не бывает. Но шире и дальше пройти нельзя, поскольку идет борьба на уничтожение, сторонам нужен не мир, а мiр. Для одних он в стабильности своей власти, для других, это собственная власть на территории безграничного Всемирного Халифата, например.
Можно закрыть вопрос деньгами?
Нельзя.
Нет, конечно, можно договориться и деньги они возьмут. Но от террора не откажутся.
Так и Золотая Орда, получая свой ясак, не отказывалась от периодических походов на Русь. Понимали ханы, что без таких "напоминаний" поток дани сначала превращается в ручей, а потом и совсем пересыхает.
Страх, разгоняемый СМИ является сладким призом для террористов. Без паблисити нет просперити. Можно ли победить террор, полностью закрыв ему все информационное пространство?
Правда в том, что это нереально.
Невозможно потому, что терроризм не наносит сегодня того уровня ущерба, который сподвигнул бы сильных мира сего на подобные меры. Перекрывать всемирные информационные потоки террористам для них означает в чем-то существенно ограничивать себя.
Кроме того, противостоящие в глобальной борьбе страны не престали и никогда не перестанут делить террористов на хороших и плохих.
Жизнь в условиях непрекращающегося террора или угрозы его – тяжела. Но, как показывает исторический опыт возможна. Как говорят казахи, человек за три дня привыкает к аду.
Человек ко всему привыкает.
И это — правда.

Интересно, что, по сути, по смыслу эквивалентно нашему понятию «интеллигент» на Западе? Интеллектуал? Вроде бы похоже. Но только похоже.
Первые интеллигенты - разночинные и почтидворянские образованцы, сразу отмеченные ерничающей публикой сочетанием плохого образования со страданием за народ, никак не могли претендовать на место в ряду европейских интеллектуалов. До Вольтера, Дидро, Руссо… они как-то не дотягивали.
Вторичность и второсортность, ставшие определяющим признаком российской интеллигенции, были привиты ей с момента рождения.
И не то интересно, что и сегодня после того, как наука доказала отсутствие в русском генофонде скандинавских компонентов, «норманнская теория» происхождения российской государственности жива. Занимательнее тот факт, что она живет потому, что формирует базу представлений о исконной второсортности российской элиты.
И даже у такого яростного русофила, как М.В. Ломоносов, мы читаем отсылаемое к признанным им высшим заморским авторитетам:
«…может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать».
Вы без труда обнаружите, что для нашей литературной критики Достоевский — это русский Диккенс, Беляев – русский Жуль-Верн, а Хармс никто иной, как русский Кафка… Не трудитесь искать французского Пушкина, или немецкого Толстого. Нет таких. Да, культуру нашу уважают, иногда даже преклоняются, но не до такой же степени.
Так было, но так и есть. И сегодня российский интеллигент, этот неполноценный, ущербный своей вторичностью полу-интеллектуал, яростно скрывающий признаки своей европейской недоношенности. Отсюда и с заискивающий взгляд, выдающий постоянный поиск западного одобрения по поводу любой спроворенной им твори. В России это неискоренимо. Во все времена и при всех режимах. Даже сталинские заплечных дел мастера бороться с «космополитизмом и низкопоклонством перед Западом» пробовали. И те провалились.
Ныне, присущая большой части интеллигенции русофобия может удивлять только тех, кто не понимает, её корней. Еще великий Пушкин писал:
Ты просвещением свой разум осветил,
Ты правды лик увидел,
И нежно чуждые народы возлюбил,
И мудро свой возненавидел.
Не надо удивляться бурному произрастанию русофобов в наших палестинах, выращивать их в России проще пареной репы: откройте любой учебник, что истории, что физики – везде одно, мы заимствовали все, от начал нашей государственности, до самых азов естественно-научного знания. Да, в нашем послужном списке Менделеев, Лобачевский, Павлов… - но все это с евроцентрической позиции тянет лишь на исключения, подтверждающие правильность правила. А правило сложилось в умах такое - Россия перепевает зады. Знания и интеллект к нам завозятся с Запада.
Многие склонны преувеличивать значение материальной составляющей в евроустремлениях нашей интеллектуальной элиты. Да, это есть, но главное в ином.
Для российского интеллигента, истово мечтающего о звании европейского интеллектуала, выход из кокона тенёт, навязанных местом происхождения, может быть только в коренном изменении среды обитания, страны проживания. Достичь такого желанного, мирового уровня признания, находясь в этой стране, в такой стране, шансов у интеллигента, по его разумению - нет.
Поэтому он от нас бежит в надежде на повышение своего, признаваемого Европой статуса, в расчете на переход из третьей интеллектуальной лиги во вторую…
А может и дальше, чем черт не шутит.

Вопрос поставлю так: почему деградирует литература?
Доказательства этому нужны?
Думаю – нет.
Итак. Почему?
Ответ. Литература не выдерживает конкуренции за свободное время людей с интернетом, кино, телевидением, радио.
В литературе есть второе, оно же главное, дно – познавательная содержательность.
Читая Анну Каренину, читатель конца XIX, начала XX века получал некую информацию о способе выживания в нетривиальной ситуации. Толстой (возможно сам того не желая) рассказывал о форме человеческого поведения в случаях, которые для большинства были возможны лишь гипотетически.
Литература 25 кадром, ненавязчиво учила жизни.
Сегодня это не актуально.
Криминальные и женские романы – а они как раз об этом, но сегодня уже прямо и в лоб – являются последним бастионом уходящего промысла, называемого литературным творчеством.
Фотография практически уничтожила изобразительное искусство.
В литературе жизнь еще теплится. Но долго и она не протянет.

Сколько раз слышу – это наша (ваша) вина.
Украина – наша вина.
Армения. Опять наша вина.
Грузия - туда же.
Не помогли. Не вложили. Не уберегли.
Вся история России является длиннейшим доказательством неприятной истины: наши жертвы бесполезны.
Над нами продолжают довлеть и совершенно бесплодная, как показала практика, идея «панславизма», и обязанности «Третьего Рима» - «…слово и обязанность государей российских защищать христиан, особливо единоверных…».
Мы ввязались в непрекращающуюся и по сей день войну, прорубая сотнями тысяч погибших коридор к своим единоверцам: грузинам и армянам.
Оно того стоило?
Мы, подвигами солдат, замерзавших на Шипке, освободили болгар.
Они нас за это неоднократно «отблагодарили».
Сегодня нам приходится оправдываться за освобождение Восточной Европы от фашизма.
И дело не только в том, что эйфория освобождения исчезает, накрываясь брезентом обыденности. Хуже то, что благодарность имеет особенность закономерно превращаться в свою противоположность. Существует комплекс облагодетельствованного. Опыт стран Восточной Европы рано или поздно захочет стать не освобожденным, а освободившимся.
Это закономерность, которую народ России не может ни понять, ни принять.
Ведь ни у Александра I, затягивавшего, сколько это было возможно, присоединение Грузии, ни у Николая II, бросившего Россию в жерло вулкана, в попытке вступиться за братскую Сербию, реально не было выбора.
Это не было волей власти.
Это было искреннее желание российского народа.
Когда-то генерал Скобелев говорил, что Россия – единственная страна в мире, позволяющая себе роскошь воевать из чувства сострадания
И сегодня все тоже самое.
А иначе Россия – не Россия.

Невооруженным взглядом видно, что роль религии в большинстве стран, называющих себя «развитыми», постепенно сходит на нет. Ей все чаще отводится место на периферии общественных отношений.
Прошли времена, когда владыки земные просили благословения у наместников Бога. Сегодня иные времена и нравы иные. Религию целенаправленно уничтожают, поскольку ее постулаты пришли в явное, яркое и ярое противоречие с интересами самовлюбленного человека, поставившего свои права и интересы выше всего в этом подлунном мире.
Но обратившись к истории нашей цивилизации, мы понимаем, что она стоит на трех китах. Существует лишь три основы, пронизывающих всю толщу человеческой истории: наука, искусство и религия. При этом, религия – мать и науки, и искусства.
Человечество меняется, и наивно было бы утверждать, что «все, что ни делается – все к лучшему». Отнюдь. Не факт.
Место в общественном сознании, освобождаемое от религии, замещается скверной. И этому процессу противопоставить нечего: идеалы добра, которое в веках несла религия, предполагает служение или, по крайней мере, налагает на человека некие ограничения. Раньше они в комплексе назывались моралью и нравственностью. Сегодня и то, и другое тихо гниют. Первый симптом: практически исчезло понятие стыда.
И по этому поводу бессмысленно стенать и причитать: так и должно было быть: человек стал сам собой, только осознав свою самоценность и возлюбив себя. Это был первый толчок, направивший Homo sapiens по пути, который мы пройдем до самого нашего конца.
При полном и окончательном торжестве эгоизма религии не будет вообще.
И здесь же закончится путь, отмеренный Человечеству.

У элементарных частиц есть такая характеристика, спин, называется, - собственный момент количества движения. Так вот spin надо ввести и применительно к явлениям общественной жизни, имея при этом ввиду, что со временем скорость вращения-бурления общества возрастает.
Человек, по ходу его эволюции, становясь все более сытым, проявляет возрастающую склонность и к переменам, и к собственному участию (или имитации оного) в них.
В недрах экономики растут и зреют диспропорции – это известно, но и в обществе постоянно зреют они же, только на поверхность выходят не в форме финансового кризиса, а в виде жгучего, иногда все сметающего, требования перемен. Из всех примеров реализации такого желания публики можно особо выделить поражение героя победоносной войны с Германией Уинстона Черчилля на парламентских выборах 1945 года. Он не прочувствовал изменения в настроениях электората и был в итоге весьма разочарован его поведением - на выборах его "прокатили".
Мудрость политика заключается в том, чтобы не забывать о спине. Не в смысле спины или ниже, а о крутящем общественном моменте, который рано или поздно, но вышвырнет его за пределы круга неприкасаемых. Для этого надо делать все вовремя.
Но им – политикам, как и нашим шоу-звездам, особенно трудно дается последнее упражнение: уход со сцены.

В основе любого научного прогноза, где и каким бы методом он не формировался, всегда лежит пролонгация найденной, зафиксированной тенденции. В общественной сфере тоже можно обнаружить тенденции, но они здесь мерцающие: возникают и гаснут. Использование их в прогнозе чревато получением результата с точностью «до наоборот».
Интересно, что при этом никто не задается вопросом: что произойдет с нами всеми в том случае, если наше желание - получить надежнейший, абсолютно достоверный прогноз - будет реализовано?
Не трудно догадаться, что это приведет к наступлению полного паралича во всех сферах деятельности общества.
Абсолютно ясно, что если реально существует механизм, позволяющий увидеть то, что с нами будет во всех нюансах и деталях, то никто, естественно, не станет затевать неэффективные проекты. Но и эффективные проекты никто не реализует, поскольку становится непонятно - по отношению к чему они будут эффективны.
Было бы верхом неряшливой самоуверенности чертить образ мировой перспективы. Никто не знает, что нас там ждет. Но парадокс в том, что человечество не может отказаться от прогнозирования. Без этого невозможна наша жизнь. Только так: предполагая, предсказывая, ошибаясь, запинаясь, спотыкаясь, с трудами и потерями человечество пробирается в свое, как ему кажется, светлое будущее.

Мне всегда было интересно, почему Александр Шишков, из семьи, где было семеро детей и 15 душ крепостных, был и оставался яростным консерватором, а потомок самого Рюрика, богатейший Петр Вяземский – либерал, работы которого и сегодня в ходу у прекраснолицых.
Таких примеров много.
В чем причина? Семья? Окружение? Обстоятельства? Да, да и еще раз да. И все же?
Возможно, что основная причина кроется в глубинах нашего сознания, там, где находятся истоки эгоизма.
Всем людям присущ эгоцентризм поскольку картина известной Homo sapiens части мироздания составляет основу, фундамент сознания, и каждому человеку принадлежит место в центре его индивидуального полотна.
Человек-эгоцентрик способен любить весь мир, но только в том его варианте, где он, со своим неизбывным эго, находится в самом центре. Именно этот мир и никакой иной, он готов спасать, защищать и совершенствовать.
Но эгоцентризм только плоскость эгоизма. Его объем определяется еще и уровнем самооценки человека, т.е. высотой той ступеньки социальной лестницы, которую он считает достойной себя. Разница между уровнем самооценки и реальным местом, занимаемым индивидом в социальной иерархии формирует критическую массу нереализованного эгоизма человека. Именно она определяет степень его потенциального противостояния реалиям общества, в котором он живет. Добавим к этому, что шкала на этой лестнице может быть для одного местячковая, а для другого – мировая.
Консерватор (патерналист, славянофил, патриот) защищает и совершенствует мир под свои представления о его идеальном образе.
Либерал (западник, космополит) исчерпывающе определяет назначение окружающего его мира в обеспечении ему условий для реализации всех его желаний.
Противостояние между этими позициями вытекает из самой природы человека и поэтому неразрешимо, как неразрешимо и вечно противоречие между «жаворонками» и «совами».
Добро и зло могут таиться в любом обличии: и космополита, и патриота, поскольку даже основополагающие понятия морали не абсолютны. Мы их формируем при непрекращающемся, никем не регламентированном - спонтанном делении на консерваторов и либералов.

Уже давно начатая и постоянно возобновляемая подпитка Европы жителями мусульманской части мира, через определенное время, образует критическую массу мигрантов, исповедующих ислам. Не трудно спрогнозировать, что движение в сторону исламизации Европы, не имеющей в отличие от России многовекового опыта сосуществования конфессионно разнородных этносов, встретит самое резкое сопротивление со стороны народов, ее традиционно населяющих.
Европа очень скоро встанет перед дилеммой.
Либо, твердое и последовательное соблюдение всех норм демократии, прав человека, неизбежным результатом чего станет безвозвратная потеря контроля титульных наций над системой государственного управления, с последующей заменой европейской системы права на шариат - мусульманское каноническое право.
Либо, введение форм управления, ущемляющих права человека, но гарантирующих сохранение в основном и главном национальной формы государств Европы и некой основной части европейской системы ценностей.
Разрешение этой дилеммы будет достигаться путем постепенной трансформации систем государственного управления в странах Европы в XXI веке в направлении, обеспечивающих создание квазидемократических форм общественного устройства. Ревизии, в первую очередь, будет подвергнут принцип равенства всех лиц, проживающих на территории государства. Далекий от основ демократии опыт в этой области, накопленный странами Балтии, со временем неизбежно будет востребован Большой Европой.
Конечным результатом этого процесса станет создание на территории Европы союза государств, представляющих собой колонии, в которых роль метрополии будет играть часть населения, отнесенная к титульной нации.

Восприятие России в Европе давно уже основывалось на ощущении противоестественности ее самопозиционирования: явная азиатчина, рядящаяся в европейский наряд. Страна - копирующая форму, не соответствующую содержанию. Какая-то а-ля Турция в христианстве, с неизбывной претензией на величие, что по европейским представлениям - «не по Сеньке шапка».
Если копнуть чуть глубже, то отторжение России основано на том, что мы представляем собой иную форму цивилизации, будучи внешне похожими на европейцев. Если у китайцев это понятно и их внешними отличиями оправдано, то созданное у нас воспринимается как извращение: таких христиан - европеоидов не бывает, или не должно быть.
Вот, говорят о непредсказуемости России – расхожая фраза, ставшая общим местом.
А в чем ее смысл?
С этим феноменом пришлось столкнуться тем, кто пытался Россию завоевать. И Наполеон и Гитлер шли к нам, твердо рассчитывая на поддержку освобождаемых: в первом случае от крепостной зависимости, во втором – от колхозов и большевиков.
Получилось не так, совсем не так.
О чем это говорит? О том, что критерии и мерительный инструмент Европы в России не работают, мы иные, нас трудно понять и невозможно прогнозировать. Это напрягает.

Меня давно мучает один вопрос: в человеческой голове энергетический баланс не сходится. Мозг составляет 2% от веса человека. Около того. А если он усиленно работает, то энергии потребляет до четверти от всей. Да и в покое больше - раз в пять. Поэтому мозг должен перегреваться. И сильно. Но этого не происходит. Он теплее остального тела, но не на много – максимум на два с половиной градуса. Куда же девается энергия, если она не превращается в тепло? Говорят, что когда мы зеваем, мозг охлаждается. Но человек зевает редко. С постоянно открытым ртом я мало кого видел...
Как вариант: мозг генерирует некую форму энергии, которая покидает его, не фиксируясь нашими приборами.
Не исключено, что мы, люди окружены сетью, сотканной из нашей эмоциональной энергии.
И мы, все, взаимодействуем и с самой сетью, и друг с другом посредством ее.
Нет, конечно, есть прямой контакт между людьми, но есть и опосредованный. В таком случае наши способности состоят из двух частей: те, которые кроются в нашем мозге и те, которые определяются связью с глобальной человеческой эмоциональной сетью.
В таком случае мы живем в двух ипостасях: в реальном пространстве и в сети… Сеть получает и хранит всю информацию о каждом из нас. Мы сами ее туда и поставляем. Отсюда и родилась идея: Бог все видит. А еще информация никуда не девается, поэтому все мы именно в этом смысле - бессмертны.
Интересно, что в этом случае феномен реинкарнации объясняется существованием сети. Это явление возможно, если существует сеть, связывающая всех: и тех кто живет и тех, кто когда-то жил. Этакий человеческий глобальный ужасно сложный «интернет». Ведь с рождения наше окружение развивая наши «персоналки» - мозги, погружает нас и в социум. Сеть постепенно накрывает наш развивающийся мозг, делая доступной информацию, которую мы не могли бы получить из реальных, находящихся с нами в прямом контакте, источников. Если из сети приходит много больше, то и появляются индивиды, восхищающие окружение своими, неизвестно откуда взявшимися способностями. А знание никогда не изучаемых языков? Это же явления того же порядка. А память о событиях, в которых люди не участвовали? Она ведь тоже из сети.
Происходит обмен: мы отдаем эмоциональную энергию в сеть с заложенной в ней нашей индивидуальной информацией и можем из нее получать то, что подпитывает наш интеллект. Это происходит неосознанно.
Сеть помогает нам решать задачи, алгоритм которых никому не известен. Творчество не имеет регламентов: открытие возникает, как результат использования комбинации знаний, опыта и … наития.

Эту лингвистическую историю мы, в подавляющем своем большинстве, знаем в сатирическом изложении Юза Алешковского:
«Товарищ Сталин, Вы большой ученый,/
В языкознаньи знаете вы толк…»
Не знал Сталин толка в языкознании, он с этого признания и начал свою работу «Марксизм и вопросы языкознания» (1950 год). Она не про лингвистику, а про марксизм. Возникла в этой работе у Иосифа Виссарионовича какая-никакая, но новая мысль.
Большой тогда он организовал переполох среди жрецов, обслуживавших капище бессмертного учения марксизма-ленинизма.
Несомненно - Сталин что-то искал.
Возможно, что до него именно в это время – на пике его могущества – дошло то, что очень образно сформулировали исследователи ЦАГИ: «Где нет люфта, там есть туфта».
Хотел ли он при этом что-либо изменять в созданной под системы его управлением гигантской железобетонной машине подавления инакомыслия?
Не знаю.
Знаю одно: жизнь много сложнее любых тупоугольных и прямолинейных схем. Она их с неизбежностью ломает, как трава, прорастающая через асфальт.
Зачем все это нам, в XXI веке?
А для того, что бы не забывать, что история развития общественной мысли это непрекращающийся процесс замены старых заблуждений новыми.
И в этом все мы, сегодняшние,  не исключение.

Оргазм - высший вид данного человеку удовольствия известен многим исключительно из сексуальной практики.
Но оказывается, что одним сексом формы проявления этого феномена не ограничиваются.
Арнольд Шварценеггер в нашей беседе, состоявшейся в Коламбусе (Огайо, США) во время соревнований "Arnold Classic" (1996г.), рассказал, что спортсмен его уровня в некоторых условиях, в момент тренировок на предельных нагрузках, испытывает оргазм силой, превосходящий тот, что возникает при половом акте.
И уже не со слов, могу сказать, что получение научного результата рождает состояние эйфории, с которым по силе не сравнится никакой оргазм.
Вот именно с этой формой высшего доступного Человеку удовольствия все обстоит наиболее сложным образом. Эйфория от процесса научного открытия может растягиваться за счет и в форме общественного признания. Но она же может жестко, даже жестоко обрываться вместе с опровержением полученного научного результата. "Научный оргазм" превращается в сухую горечь от непризнания заслуг исследователя, сочетающуюся с неизмеримой мазохистской сладостью понимания автором собственной гениальности.
И такое бывает.

Роман М.Булгакова М&М своей завуалированной сутью противостоит идеям христианского смирения и всепрощенчества.
Конечно, Булгаков написал сказку, в которой он реализовал самое жгучее, накопившееся к концу его жизни, желание отомстить своему окружению. Булгаков-Мастер слаб и немощен, но месть в сказке состоялась, поскольку в этом волшебном мире есть "высший судия" для наказания "наперсников разврата". Но это совсем не Божий суд. Это идет из другого, противоположного лагеря.
Сила романа в том, что его основная линия – месть. Иешуа добр, смиренен, страстотерпим …, но идущие за ним не получали и никогда не вкусят сладость самого яркого душевного лакомства.
А именно это острейшее ощущение смакует автор в своем романе, а вслед за ним и любящие это произведение читатели.
Современному читателю идея наказания за попрание справедливости в том виде, в котором это описал Булгаков - без собственного участия - наиболее близка, а ее реализация безмерно желательна. И совсем не важно, кто несет вам это наслаждение - созерцание наказания тех, кого вы считаете виновными в ваших бедах - ощущение сопричастности к реализованной чужими руками вендетты.
Если это черт, значит это черт.

Есть такой жанр - поклонение мощам.
Песни, кино, живопись, а теперь и мультики времен СССР пошли в коммерческий оборот.
Почему они актуальны и интересны нынешним зрителям?
А потому, что показывают нам то, что мы обменяли на джинсы и биг-маки.
Хорошо устроились: выкинули, растоптали и оплевали свое, с трудами созданное, а нам это почистили, помыли, подкрасили - любуйтесь.
И мы наслаждаемся.
Все у нас есть: машины, шмотье, жратва и вина заморские,
и обозревая картинки советского прошлого, становится не так заметно, что чистоты в головах наших стало поменьше.


Либеральная общественность Европы и Северной Америки полагает, что жители "третьего мира" хотят демократии.
Да, господа, они действительно хотят имитировать вашу демократию, но только для того, что поиметь ваш уровень потребления. Им объяснили, что в странах демократии с потреблением все обстоит ОК! И никакие "заначки" проворовавшихся Мубараков и Аббасов, не обеспечат покрытия и сотой доли этих, так неожиданно возникших, притязаний. Вы сами, по ТВ и в Интернете показали им тот уровень, на котором можно и должно жить и они захотели именно такой - вашей жизни.
Общественным процессам свойственна инерционность. До определенного времени ситуация, обремененная историческими и конфессионными обстоятельствами, не менялась, но напряжение накапливалось.
Сегодня плотины, сдерживающие напор желаний открывшихся глаз - рухнули. Почувствовавшие вкус победы жители Азии, Африки и Латинской Америки не удовлетворятся заменой диктаторского шила на коллективное военное мыло. А для соблюдения условия "лучше, чем вчера и не хуже, чем у соседей" - ресурсов, как не было, так и нет.
Вывод?
Главный один - Золотому миллиарду придется делиться. Мы стоим на пороге мощного перераспределения мирового богатства.
Не будете делиться?
Тогда придут и заберут.
Не пустите?
А вы сможете не пустить?
Рим, помните, чем закончил?
Именно этим самым.

Когда читаю о том, что специалисты Всемирного банка, МВФ, Минфина, Минэкономики... и еще кто-нибудь, в очередной раз меняют свой прогноз темпов роста ВВП страны на какие-то десятые доли процента, то почти зримо представляю мужика в телогрейке с мерным ведром лезущего в Большой адронный коллайдер.
Лезет он туда с целью измерить.
Что?
Этого он еще не знает: что удастся, то и промеряет.
Если кому-нибудь довелось бы воочию увидеть всю архитектуру связей и взаимозависимостей экономических субъектов в динамике их взаимодействия, он наверняка сошел с ума: систем такого уровня сложности представить невозможно. Поэтому в экономической практике поступают просто, подменяют сверхсложное элементарным, относят что-то к чему-то и говорят: это - показатель темпов роста, его изменение имеет значение. Может быть.
Понятно, что описать систему, по сравнению с которой коллайдер - примитивное детское колечко, невозможно. Понятно и то, что доступная нам степень точности макроэкономических расчетов такова, что спор о десятых долях процентов изменения ВВП просто смешон, если не глуп.
Но и в этих условиях надо что-то делать. Надо управлять.
Вот и делают. Управляют.
Иного не дано. Дело в том, что у экономики есть особая, не всем видимая роль в обеспечении общественной стабильности. Она способствует этому уже самим фактом своего существования. Как это для кого-то не покажется неожиданным, но экономика несет в себе сакральную функцию.
В современном мире экономисты, занятые спорами о нюансах динамики ВВП, в чем-то подобны шаманам в первобытном стаде, египетским жрецам, средневековым предсказателям и астрологам, подвизавшихся при дворах коронованных особ. Назначение этих мастеров своего дела состояло не в том, что бы приносить практическую пользу, нет - они были общепризнанным атрибутами власти. И сегодня, абсолютное большинство жителей Земли, даже примерно не представляет, чем заняты экономисты. Но сам факт того, что такие специалисты реально существуют, их достижения доводятся до сведения сильных мира сего, постоянно признаются на высших уровнях власти, и то, что им периодически присуждаются Нобелевские премии, говорит обывателю: глобальные проблемы экономики находятся под контролем.
Это обнадеживает и рядового гражданина, и финансового воротилу.
И такое назначение экономики общественно полезно.
Да, оно полезно.
Но, как и все в этом мире - до определенного предела.

Демократия, в ее современном виде, превращена в такую форму организации государства, которая решает главную, но скрытую от общественного взгляда задачу – она обеспечивает властной элите сохранение ее высшего статуса при любом результате народного волеизъявления.
Но массовый доступ ко всей возможной широте информации стал решающим фактором, разрушившим клановую защиту элиты. Известное золотое правило, выведенное Натаном Ротшильдом: "Кто владеет информацией, тот владеет миром", с развитием СМИ и Интернета оказалось девальвированным.
Кроме того, произошло размывание элитного слоя общества. Многократно возросло количество людей занятых интеллектуальными видами деятельности, совсем недавно они были доступны лишь "сливкам общества".
Размывание элит превращает власть - ранее удел "небожителей" - в профессию всё менее и менее общественно престижную. Становится все более понятным, что горшки обжигают совсем не боги.
Ощущение сопричастности к формированию условий общественной жизнедеятельности стремительно превращается в форму блага, имеющего высший уровень ценности для широких масс. Его отсутствие или недостаток становится все труднее компенсировать увеличением универсального блага – ростом уровня материального потребления.
Все это формирует массовый запрос на реальное участие граждан в управлении обществом.

Западные демократии ведут свою родословную от древнегреческих полисов, но и СССР в истории человечества был далеко не первым опытом построения в масштабах целого государства хозяйственной системы, не отягощенной стремлением к обогащению, и он мог бы выстраивать своё генеалогическое дерево от … Спарты.
Да, первенство в организации государства с господствующей внеэкономической формой целеполагания, принадлежит древней Спарте.
Реформы, проведенные царем Ликургом (IX век до н. э.) в этой стране, преследовали цель устранения имущественного неравенства. «Ликург, дабы изгнать наглость, зависть, злобу, роскошь и еще более старые, еще более грозные недуги государства – богатство и бедность, уговорил спартанцев объединить все земли, а затем поделить их поровну…», писал греческий историк. Презрение к любой коммерческой деятельности усиленно культивировалось в Спарте и освещалось авторитетом Ликурга, поскольку, как отмечал Ксенофонт, «в Спарте Ликург запретил свободным гражданам все, что имеет отношение к прибыли...».

У капиталиста есть цель – прибыль, нажива. Она может кому-то не нравиться, но ее гигантское преимущество состоит в том, что она не придумана, она естественно возникла и соответствует природе человека. Эта цель делится между любым количеством хозяйствующих субъектов без потери определенности. К максимизации величины дохода/прибыли стремится и крупная корпорация, и мелкое предприятие, и любое домохозяйство.
Социалистическая хозяйственная система формируется искусственно: по задумкам и лекалам людей, не имеющих для этого, строго говоря, никаких оснований, кроме собственных иллюзорных представлений.
Поэтому основная проблема, которая возникнет при создании некого нового, суперсовременного и передового аналога советской экономики, будет заключаться не в решении с помощью суперкомпьютеров задач по формированию единого плана, а в поиске критерия его оптимальности. Предполагаемое для идеальной хозяйственной системы будущего социальное целеполагание неизбежно потребует создать орган управления, который будет переводить плановые задания с языка экономики, ориентированной на прибыль, на язык (как вариант - социальной) политики.
Вот в этом месте и возникнет трещина.
Она пока непреодолима.

Мы сами сломали изначальный замысел Творца, самостоятельно, дополнили биологическую эволюцию иными элементами влияния. Социальными, например. Развиваясь, мы превращаемся из биологического вида в комбинированный – биофизический.
Мы постоянно повышаем роль, значение и свою зависимость от технических устройств, постепенно вживляем себе элементы, иной, изначально не заданной нам природы. И это происходит с ускорением.
Пролонгируете эту тенденцию, и получите интересный результат. Хотя не уверен в том, что он порадует жителей этой планеты.
Мы все быстрее приобретаем новые, но с такой же скоростью лишаемся ранее приобретенных интеллектуальных навыков. Сегодня люди могут фиксировать происходящее в виде фотографий и обмениваться ими, но им уже почти не надо писать, скоро мы разучимся читать и разговаривать. Будем только мыслить, обмениваться мыслями и образами, не прибегая к промежуточным формам передачи информации…
Всё это происходит по мере того, как интеллектуальные затраты перекладываются на плечи создаваемого дублера мозга – компьютера. Мы постепенно превращаемся в нечто иное: все меньше оставаясь людьми.
Это не хорошо и не плохо.
Это наша жизнь.

Говорят, что изречение «Храбрость, это терпение в опасности» принадлежит Тамерлану. Не все с этим согласны, но суть не в этом. Она в том, что эта формула отражает содержание деятельности Путина.
Не знаю, как Владимир Владимирович относится к Толстому. Вряд ли он разделяет его поздние философские изыски.
Но 4-й том «Войны и мира» - точно его настольная книга.
Аналогия между ситуацией, в которой находился Кутузов после того, как Наполеон занял Москву, и сегодняшним балансированием «на грани», потрясает: «Все «должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины-богатыри!» думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблока, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь».
Скорее всего, Путин сегодня, как и Кутузов осенью 1812 года испытывает крайне жесткое давление своего окружения, требующего победоносного сражения. Нет, надо думать, и недостатка в проектах баталий.
Всё почти то же и так же.
Но все это казалось «важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своею шестидесятилетнею опытностью знал, …как способны люди, желающие чего-нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают всё противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Всё остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма, которые он писал, …раздачи наград …и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание».

Сегодняшнее состояние человечества является следствием действия неизбывного закона бытия: в этой жизни нет ничего абсолютного: ни абсолютно черного, ни абсолютно белого, ни абсолютно хорошего, ни абсолютно плохого. Высшим достижением нашей цивилизации стало формирование личности, осознающей всю полноту своей внутренней свободы, и это явилось следствием мощного развития систем социальных гарантий. Но, они же, гарантии, способствовали появлению нового человека, радикально поменявшего свое общественное поведение. Самое главное: новый человек сознательно ограничил себя в размножении.
Все зациклены на проблеме увеличения численности населения Земли.
Успокойтесь.
Пик придется на 2050 год.
А дальше только вниз. И достаточно быстро.
Итог - тихая катастрофа.

Идея бесконфликтного общества – бред собачий. Человек, он же эгоист, не может без борьбы.
Наверное, в этом и заложен смысл существования Homo sapiens.
Поэтому продолжайте конфликтовать. С возрастающим усилием. С восторгом. С упоением. С наслаждением.
Только при этом надо иметь ввиду, что это занятие называется эмоционированием. Мы, облаивая друг друга, вырабатываем в этом процессе эмоциональную энергию.
Есть подозрение, что в Природе есть существа высшего порядка, которые эту самую, нами выработанную эмоциональную энергию и потребляют, так же, как мы пьем молоко от коровы.
В момент почесывания своего эго по поводу очередной перемоги над своими идеологическими ворогами, или в процессе скулежа при зраде, не забывайте – вы в эти моменты находитесь в производственном процессе, вы работаете - изготовляете эмоцию.
Жрущему человеческие эмоции инопланетянину глубоко на.рать на их знак: плюс или минус, правые или левые какая разница – эмоции, они и есть эмоции.

Ядерное оружие спасло Россию дважды.
Первый раз самим фактом уникального, почти чудесного возникновения, а второй – неуязвимостью выстроенной системы управления. В экстремальных условиях 90-х, когда высшее руководство России оказалось разложено или собственным идеалистическим идиотизмом, или корыстью, командир любой русской ядерной подводной лодки оставался автономен в принятии решения о начале атаки. И это препятствие на пути к обнулению России не преодолевалось.
Мировая гегемония США, казавшаяся совсем недавно незыблемой на многие века, рушится. Это относится как к экономике, так и к оборонному потенциалу.
Впервые за многие десятилетия Соединенные Штаты оказались в положении догоняющих, когда их основной военный ресурс - авианесущие соединения - превратились в тихоходные мишени для гиперзвуковых ракет России и Китая.
Эту реальность можно не признавать, но тогда надо учесть возможность получения болезненного удара со стороны России, погружающего США в состояние нестояния. Ответить применением всесокрушающей силы потребует такой звериной решимости, которой у погрязшей во внутренних междоусобицах Америки пожалуй и нет.

Справедливость - наиглавнейшее слово в русском языке.
Так было, так есть
И сегодняшние прыщавые мальчики, чувствующие непреодолимый разрыв между уровнем своих притязаний и местом на социальной лестнице, которое им доступно, истово хотят революции справедливости. Сопящие и потеющие над комментами про кровавый режим, греют себя той же самой сказкой: старое сметут к такой-то матери и будет им дарована надежда. И они выйдут на старт, с равными шансами у всех. И уж тут-то они себя покажут. Справедливость победит!
Лев Троцкий, в первые годы после победы Октября, очень активно развивал теорию перманентной, непрекращающейся революции.
Уже давно Троцкого нет.
Победа Октября обернулась в конечном итоге его поражением.
А революция справедливости продолжается.
И я не вижу ей конца.

История это учение про свободу воли. Точнее, об отсутствии таковой или ее – воли человека – смирении перед неумолимыми условиями и тенденциями бытия.
Прекрасную иллюстрацию этого тезиса дал Лион Фейхтвангер в его романе «Лисы в винограднике».
Абсолютный монарх Людовик XVI не хочет подписывать представленные ему договоры с американскими мятежниками, его симпатии на стороне короля Англии Георга III.
Но ни перед кем не подотчетный, вроде бы абсолютно свободный в своих решениях монарх, не в состоянии переломить поступь жизни.
«… внимательно прочитав документы, Луи нашел, что на странице третьей, строке семнадцатой договора о торговле и дружбе точка вполне может быть принята за запятую. Луи потребовал, чтобы эту страницу еще раз переписали, а затем представили ему документы снова. Он выиграл таким образом один день, надеясь, что за этот день случится какое-нибудь событие, которое избавит его от окончательного подписания пакта.
Но ничего такого не случилось… еще раз явился к Луи мосье де Вержен. Луи вздохнул, сказал:
– Ну, хорошо, ну, ладно, – и подписался».
Ducunt Volentem Fata, Nolentem Trahunt, в переводе с лат. — Желающего судьба ведёт, нежелающего — тащит, фраза, впервые высказанная греческим философом-стоиком Клеанфом, впоследствии переведённая на латынь Сенекой.
Очень важная для понимания сути жизни мысль.

Попытки придумать какую-то национальную идею бессмысленны, поскольку она есть и общеизвестна: России надо сохраниться в бурном геополитическом океане этой планеты.
И в здесь мы не оригинальны. Эта главная идея для всех наций этой Земли.
Нужно думать о другом: каким способом можно и должно обеспечить надежность национального выживания, имея ввиду (а история нас тому учит), что не всем странам и народам удаётся реализовать глобальную национальную идею. Иные сошли с дистанции и растворились во времени.

Человечество никогда не владело механизмами эффективного управления. Точнее так: эффективным во все времена считается управление, обеспечивающее удовлетворение некого уровня общественных ожиданий. Этот уровень определяется двумя непременными требованиями: не хуже, чем вчера и не хуже, чем у соседей.
Научное сопровождение управления всегда было и остается уделом египетских жрецов и лиц от них произошедших. Они нужны только для того, чтобы создавать видимость обоснованности принимаемых решений. Именно это они и делают. Не менее того, но и не более.
На самом же деле за научным сопровождением управления не стоит ничего, кроме опыта и здравого смысла. Все остальное – сознательно поддерживаемый мираж и бла-бла-бла.
Общество, как пять тысяч лет тому назад, так и сегодня обходится в основном системами самонастраивания и саморегулирования. Все видимые нам управленческие потуги влияют на конечный результат точно так же, как виляния рыбы-лоцмана на выбор направления движения голубым китом.

Так грянет или пронесет?
Мы преступили уже черту, или все-таки мы, люди, населяющие эту планету, еще имеем возможность продлить существование высшей из известных нам, формы материи?
Мы еще сильны и судьба ведет, или уже рок нас тащит?
Мы обречены, или еще побарахтаемся?
Какой-то индикатор приближения к Концу есть, или его нет?
Должен же он быть, черт его возьми!
Недавно в Интернете прочитал, что перед войной резко увеличивается урожай грибов. И данные приведены: от Наполеона до наших дней.
Но это уже край.
Хотя, на безрыбье…
Опубликовали же.
И читают.
Сам тоже читал.

Мы с Егором Гайдаром в 1995 году в Екатеринбурге, выходя из здания областной Администрации, столкнулись с группой бабушек, хорошо знавших Егора Тимуровича в лицо, и находившихся в глубокой уверенности, что именно он и украл их сбережения на похороны.
Я эту встречу запомнил.
Популярность – дело хорошее. И плохое. Одновременно.

В мире нет ничего бесполезного, как нет ничего абсолютно плохого или хорошего. Это относится и к материализовавшейся в СССР социалистической идее. Именно существование реальной альтернативы послужило причиной радикального изменения отношений труда и капитала в прошлом веке. Уровень потребления трудящихся действительно вырос, уровень производственного накопления снизился.
Коммунисты научили капиталистов делиться.
Но!
Сегодня исчез антитип капитализма – СССР, и все медленно и неуклонно возвращается на круги своя.
В начале XX века американская элита расстреливала рабочих на улицах Чикаго и поджаривала на электрическом стуле профсоюзных лидеров отнюдь не потому, что они были хуже или дурнее нынешних ее представителей.
Тогда так было можно.
Сегодня так пока нельзя.
Но ситуация потихоньку меняется.


Чарльз Уилэн в своей книге "Голая экономика. Разоблачение унылой науки" утверждает, что Рональду Рейгану очень нравился такой анекдот.
Цитирую: "Советская женщина пытается приобрести «Ладу» — производившийся в бывшем СССР дешевый автомобиль. В магазине ее предупреждают, что, несмотря на низкое качество, эти машины в дефиците. Тем не менее, клиентка продолжает настаивать на оформлении заказа. Тогда сотрудник салона берет толстую пыльную тетрадь и вписывает фамилию клиентки в длинный список желающих приобрести машину. «Приходите в этот же день, 17 марта, ровно через два года», — говорит он клиентке. Дама достает календарь и, заглядывая в него, уточняет: «Утром или днем?» "Какая вам разница?» — удивляется продавец. — "Это ведь через два года?"
"Дело в том, что в этот день ко мне приходит слесарь - сантехник" , — отвечает женщина".
Перед нами великолепный пример потешной абракадабры.
Американскому президенту данная ситуация казалась смешной, но к реалиям Советского Союза она не имела ровным счетом никакого отношения.
Во-первых, "Лада" в бывшем СССР плохим автомобилем не считалась, а уж дешевым и подавно! 90% семей и мечтать не могли о такой дорогой покупке. А многие из тех, у кого деньги все же были, купить эту машину тоже не могли - она не продавалась "в салонах, по записи", а распределялась по разнарядкам. Предприятиям и организациям "спускалось" разрешения на приобретение автомобиля, затем на собраниях или на заседаниях профкомов выбирали тех, кого этой привилегией можно было наградить. И только потом, машину получали на базе (нет, не на военной, а на торговой). Модель? - какая выделена. Цвет? - какой уж в этот момент есть.
А с сантехниками ситуация была еще сложней. Они были недоступны. Сделать заявку на слесаря - это из области несоветской фантастики. Специалиста прокладки и разводного ключа надо было найти самому, а потом еще и уговорить придти. Поэтому его нужно было материально заинтересовать.
Самое примечательное в том, что в дефиците был не только сам слесарь, но и (в значительно большей степени) запчасти к сантехнике. Здесь в ход шла свободно конвертируемая советская валюта.
Думаю, что Рональду Рейгану и его экономическим советником и в голову не могло прийти, что такая форма валюты в СССР находилась в .... жидком состоянии: расплачивались самым ценным торговым эквивалентом - водкой.
Анекдот, приведенный Чарльзом Уиленом действительно смешон. Мало того - он универсален. Смеялись американцы над нами. Можем посмеяться и мы над тем, как они соорудили "советский" вариант понятной им ситуации.
А если посмотреть на всю эту историю пошире, то можно сделать один серьезный вывод: мы мало знаем и плохо понимаем других.
И это в лучшем случае.
Часто вместо правдивой и объективной картины мы получаем карикатуру.

Причина антисемитизма, скорее всего, лежит в экономической сфере. Ненависть, взращенная на экономической почве – самая ядреная.
Началось с того, что евреи опередили всех прочих в накоплении первичного капитала.
Если в Англии, Франции, Германии… этот процесс в XVI - XVII веках только начинался, еврейский капитал к тому времени давно уже вырос из коротких штанишек за счет занятия ростовщичеством.
Отсутствие религиозного = морального запрета на кредитные по своей сути операции до определенного времени отличали иудейскую диаспору от окружающего её христианского мира. Евреи стали благоприобретателями самой первой в истории экономической ренты - религиозной. Формированию первичного капитала ростовщичество немало способствовало, чего нельзя сказать о создании дружеских отношений между заимодавцами и заемщиками.
Но это не все и, наверное, не самое главное.
Евреи опередили весь просвещенный мир не только в первоначальном накоплении, они еще и на много веков обогнали всех своих конкурентов в глобализации.
Когда прозвучал лозунг: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», евреи всего мира уже давно соединились. Изначально соединились для выживания. Увидели, что это – хорошо и продолжили, но уже для экономической экспансии.

Есть хороший вопрос: являются ли сегодняшние битвы на российском политическом ристалище отражением и продолжением извечного спора славянофилов и западников?
Кто-то, думает, что – да.
Я не согласен.
Попробую объяснить, почему.
Думаю, что дело не в неизбежной трансформации позиций: они и под влиянием прошедшего времени в сути своей, в основном и главном – те же. Ополчившись на новоявленный славянофильский изыск про суверенную демократию, западники отстаивают свою изначальную идею: нет особого российского пути, страна просто отстала от мировой цивилизации и законсервировалась сама в себе.
Разница, на мой взгляд, в ином: в отношении к предмету спора, к России.
Будучи супер-западниками, большевики, принесшие в страну, выношенные в иных весях, идеи коммунизма, первыми заявили об отсутствии у них отечества. Как созвучна сегодняшним лозунгам непримиримой оппозиции ленинская идея содействия поражению правительства собственной страны в войне.
Сегодня, самые радикальные ниспровергатели коммунизма, видящие решение всех российских проблем в заимствовании конституции США, едины с Лениным и Ко в отрицании российского патриотизма.
И те и другие не любят (не любили) Россию. Именно этим объясняется отсутствие у них каких-либо сомнений в необходимости насиловать мою страну - протаскивать ее, в свое понимание светлого будущего. И это будущее, как выясняется, и не для России вовсе, а для всего человечества.
И совсем не важно, как этот миф выкрашен: красным цветом или в радугу.
Старый спор прервался.
Появился новый. Но это уже и не спор вовсе.
При всем различии позиций, противостоящие в идеях были в 40-х годах позапрошлого века едины в одном: они не видели своей судьбы вне судеб России. Исповедовать западничество было уделом искренних патриотов.
И западники, и славянофилы любили свою страну.
Любили так, как любил ее Иван Бунин.
Как?
Я напомню:
«…Они косили и пели, и весь березовый лес, еще не утративший густоты и свежести, еще полный цветов и запахов, звучно откликался им.
Кругом нас были поля, глушь серединной, исконной России. Было предвечернее время июньского дня... Старая большая дорога, заросшая кудрявой муравой, изрезанная заглохшими колеями, следами давней жизни наших отцов и дедов, уходила перед нами в бесконечную русскую даль. Солнце склонялось на запад, стало заходить в красивые легкие облака, смягчая синь за дальними извалами полей и бросая к закату, где небо уже золотилось, великие светлые столпы, как пишут их на церковных картинах. Стадо овец серело впереди, старик-пастух с подпаском сидел на меже, навивая кнут... Казалось, что нет, да никогда и не было, ни времени, ни деления его на века, на годы в этой забытой - или благословенной - богом стране. И они шли и пели среди ее вечной полевой тишины, простоты и первобытности с какой-то былинной свободой и беззаветностью. И березовый лес принимал и подхватывал их песню так же свободно и вольно, как они пели».

Жизнь подбросила мне проблему, которая оказалась мне не по зубам.
Формулируется она так: почему современные женщины много и активно матерятся?
На улице, слышу женские разговоры, щедро сдобренные матом. Про Интернет вообще лучше не вспоминать.
Я не ханжа.
Могу поговорить матом. Умею.
Но есть же мера.
И в эту, мною очерченную меру, женский мат никак не влезает.
Вырос я в рабочем районе Свердловска. Здесь были собраны гигантские предприятия – Уралмаш, один из них. Рабочий люд, он такой. Мат я слышал постоянно.
Но не от женщин.
Нет, конечно, встречались и такие. Но это были «синявки» - опустившиеся, спившиеся тетки.
Сегодня матом разговаривают все: и студентки, и поэтессы.
В этом есть какой-то скрытый для меня смысл.
Мне кажется, что употребление ненормативной лексики в какой-то степени является жизненным допингом, мат взбадривает сексуальность женщины. Возможно, что, матерясь в присутствии мужчин, женщины сигнализируют о своей доступности.
Или не это так?
Тогда как?

Человечество сформировалось, как результат инфицирования стада наших биологических предшественников эгоизмом.
Именно это качество (свойство?) - эгоизм - позволило Homo sapiens выделиться из фауны и, в конечном итоге, завоевать весь мир. Благодаря этому он встал над всем сущим и живым, осознав свою высшую ценность именно для самого себя.
Эгоизм создал современного человека.
Но эгоизм и погубит Человечество.
Оказывается, что Гоголь создал универсальную формулу: «Я тебя породил, я тебя и убью!».
В "Диалектике природы" Ф. Энгельс написал: «…жизнь всегда мыслится в отношении к своему неизбежному результату, заключающемуся в ней постоянно в зародыше, — смерти»
Эта формула Энгельса универсальна – уже в миг возникновения Человечества, в него должен был быть заложен некий обязательный элемент, развитие которого закономерно приведет в конечном итоге к уничтожению рода людского. Так и жизнь есть причина смерти: умер только потому, что жил.
Было бы верхом неряшливого упрощения представлять развитие Человечества, как перманентный прогресс его эгоистического начала. Но сегодня это более, чем зримо: человеческая эгоистическая натура постепенно, медленно, а в последнее время все быстрее, берет верх над общечеловеческим.
Мир входит в состояние неуправляемого противостояния своих ненавидящих друг друга частей. Страх неизбежного самоуничтожения и тот не смог устоять перед гордыней человека-эгоиста.
Выяснилось, что тормоза, состоявшие из ужаса понимания неотвратимости ядерного апокалипсиса, сломались.
Движение, сползание началось.
Итог понятен.

Если пользоваться терминологией Льва Гумилева, то начало первого века нашей эры было временем взрыва пассионарности еврейского народа.
Находящаяся под властью Рима Палестина жила ожиданием скорого Божьего суда. По этой земле едва ли не толпами бродили пророки, проповедники и мессии. Есть о том упоминания в Библии. Проповедник Февда встал во главе четырехсот сторонников, но римляне с ним расправились («Деяния апостолов»). Мы знаем, что римские войска уничтожили Афронта, претендовавшего на право ношения царского венца, и некого (до сих пор известного только по прозвищу) Египтянина, собиравшего толпы приверженцев, или занимавшегося тем же «Самаритянина», который был распят. Кроме них история сохранила нам имена иных претендентов на пост спасителя: Езекия, Симона бар Гиора, Иуды Галилеянина, Менахема и Симона из Переи…
Накаляли атмосферу религиозно-политической смуты, охватившей практически все иудейское население Палестины, и секта ессеев, и группировка зелотов, которые во многом спровоцировали кровавую войну против Рима, а также банда сикариев – кинжальщиков, убивавших в толпе короткими ножами жителей Иерусалима по поводу и без оного…
И в это время, в этих исторических обстоятельствах появляется Иисус.
У греко-римского философа-платоника Цельса в его труде «Правдивое слово», написанным ок. 177-179 гг., есть сатирическая зарисовка о «святом человеке», который возвещает: «Я — Бог, или дух божий, или сын божий. Я явился. Мир погибает, и вы, люди, гибнете за грехи. Я хочу вас спасти. И вы скоро увидите меня возвращающимся с силой небесной».
Нам, живущим в XXI веке, смысл этой сатиры не понятен.
Но представьте себе проповедника вечной любви и дружбы русского и украинского народов, излагающего эти мысли на фронте, в расположении националистического батальона.
Вот, примерно так и проповеди добра и всепрощения могли восприниматься в горящей революционной лихорадкой Палестине первого века нашей эры.
Это была жестокая эпоха апокалиптических предчувствий, предвкушений и ожиданий. И бродящий по Святой земле проповедник, возвещающий отнюдь не о вселенской любви, а о скором конце света, был типичным явлением того времени.
Поэтому Иисус не мог быть похож на доброго пастыря. Это был пылкий бунтарь периода религиозно-политической смуты, случившейся на Святой земле в I веке нашей эры. И изображение его спасителем заблудших овец в этих обстоятельствах - нонсенс. В этом и смысл сатиры Цельса.
Иисусу дошедшие до нас тексты приписывают прямо противоположные суждения. Сравните: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева»; Мф. 15. 24), с этим: «Итак идите, научите все народы»; Мф. 28. 19». Понимание исторического контекста позволяет нам выделить то, что мог без ущерба для себя произнести в это время Иисус («Продай одежду свою и купи меч»; Лк. 22. 36), а что не мог («Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими»; Мф. 5. 9)

В 1950 национальный доход СССР оценивался на уровне 31% от приведенного к сопоставимому виду, национального дохода США. С этого времени и до начала своего окончательного развала в конце 80-х годов, СССР увеличил свой национальный доход в 10 раз, а в США в 3,1 раза. Не надо быть «глубоким экономом», чтобы догадаться о том, что в соответствии с этими статистическими данными мы должны были в 1989 году, как минимум, догнать Америку. Но как не старались наши статистики, показать уровень ВВП СССР выше 2/3 от США у них никак не получалось. А реально и того не было.
О чем это говорит? Говорит это о том, что темпы и реальные объемы могут иметь разное наполнение.
До 1989 года темпы можно было накачать разными способами.
Например, приписками – нарисовать нужную цифирь на бумаге. Этим искусством ускорения славна была советская экономика, особенно на последнем этапе своего пути.
А еще можно было обеспечить рост темпов ВВП методом «упрощения» технологии, а проще говоря, сверхбыстрым производством всякой, ориентированной на склад, дряни.
Кроме того, был способ повышать производительность труда, ускоренно выплавляя никому не нужный, но записанный в директивно спущенном плане, чугун, делая затем из него шары и перекидывая их… в шихтовый цех. Этим иногда занимались рабочие металлургического производства славного Уралмаша. И не только они.
Сегодня так уже не работают. И это принципиально.
Мы ушли не от плохой экономики к хорошей, мы перешли в иное качество – отказались от самоедской хозяйственной системы с внеэкономическим целеполаганием. Поэтому, в отличие от СССР, конечный результат развития национальной экономики России отражается не в темпах, а в эффективности, которая прямо сопряжена с формированием оптимальной структуры народнохозяйственного комплекса.
Это понимают далеко не все.
Вся наша социалистическая история была примером героической борьбы за небывалые темпы роста народного хозяйства.
Идея и тогда была проста и понятна. Ее наиболее емко сформулировал большевик Н. Бухарин. Николай Иванович в конце 20-х говорил: «Они (капиталистические государства – С.Т.) растут, и мы растем, и весь вопрос в том, кто растет быстрее».
И никто ему не возразил. Академик Струмилин предпочел «стоять за высокие темпы, нежели сидеть за низкие».
И как только «большевистские» темпы стали критерием жестокой оценки руководителей производств совершенно естественно, возникла система защиты. Создатели советской «экономики» не могли подозревать, что руководители, директора предприятий, поставленные в условия морального террора за темпы, начнут вести себя биологически оправданно. Они, грешные, боролись за выживание и самосохранение. Для этого им необходимо было добиться максимально возможных производственных резервов при минимальном плане. Безудержное резервирование, реализовалось через завышенные потребности и сталкивалось с не менее активным стремлением к занижению своих возможностей. Причем это происходило одновременно в одном месте: директор предприятия, как производитель жаждал плана минимального, но он же, как потребитель, всеми доступными ему способами завышал свои потребности.
Счет к авторам советской экономики включает миллионы лет человеческих жизней, потраченных на изготовление коммунистического движителя к вечному счастью. В него входит и стоимость неисчислимых материальных богатств, сгнивших в Эверестах созданных неликвидов и утонувших при осушении океанов, возникших дефицита.
С тех пор прошло немало лет. Но снова кому-то кажется, что темпы — это то, самое важное и самое главное, что нам так необходимо для достижения полного счастья.
Темпы – это не деньги на счетах и не товары на прилавках.
Темпы – это не качество и не продолжительность жизни граждан страны.
Темпы – это цифра, полученная от деления двух других цифр. И все.
Темпы, как один из индикаторов состояния экономики? Ради Бога!
Темпы, как национальная идея?  Мы это уже проходили.


Жизнь – коварная штука.
А финансовая жизнь – изощренно коварна.
Коварство это заключается в том, что сохранить нажитое значительно сложнее, нежели его заполучить (я сознательно не употребляю глагол «заработать» - сегодня в сфере финансов он не актуален).
Я знал людей, которые собрав в середине 90-х, начале 00-х годов, солидный, по их тогдашним меркам капитал ($3-5 млн.) уехали за рубеж, как они считали обеспеченными навсегда.
Практически все они вернулись.
Сохранить «нажитое непосильным трудом» оказалось выше их скромных сил.
Почему трудно сохранить и преумножить?
Нет ведь недостатка в рекомендациях, толпа желающих поуправлять вашими деньгами всегда больше, чем количество денег.
Не помогает.
Нет, пока на рынке все спокойно – любой финансовый зазывала выглядит, как финансовый гений.
Как только чуть заштормило – спесь слетает мгновенно.
А ситуация в мировой финансово- экономической системе постепенно накаляется и накаляется.
Гром гремит и над США, и над Европейским Союзом.
Нет никаких идей по решению проблемы совокупного (федеральный + долг штатов + долг домохозяйств) американского долга, почти равного ВВП планеты.
Все это хозяйство может мгновенно свалиться в штопор от любой ерунды. И события, скорее всего, будут развиваться по сценарию Веймарской республики: придет галопирующая инфляция. Все эти упражнения по количественным смягчениям и скупке ЦБ мусорных бумаг рано или поздно выразятся в конкретных цифрах обесценения денег.
Вероятность такая есть. Она существенна. Начало уже видно – мыслимо ли, инфляция в ЕС двузначная! И весь вопрос в том, как пройти предстоящую бурю, сохранив то, что позволяет с уверенностью смотреть в будущее. Будущее без средств к существованию выглядит иначе, чем оно же, но с ощущением земли под ногами.
Крутой эксперт намедни давал рекомендации владельцам долларовых активов «сидеть на ж… ровно», не дергаться, иначе – проиграют. А что, если они останутся в долларе – выиграют или хотя бы сыграют в ничью? Эксперт этого не знает и про это не говорит. Финансовая жизнь – это та же жизнь. И так же, как вы не можете предугадать, чем закончится ваш брак, точно также вам не дано узнать, как поведет приглянувшаяся (порекомендованная вам) валюта.
Сегодня вопрос стоит не в том, чтобы «наварить», а в том, чтобы сохранить.
Иных способов обеспечить свое выживание, кроме диверсификации вложений – не придумали живые существа, начиная от сусликов и кончая Морганами/Рокфеллерами.

Недавно мне пришлось обратиться к воспоминаниям Елены Бонер, жены академика Сахарова.
Интереснейшее, надо признать, чтиво.
В своих мемуарах, кроме всякого иного и прочего, она описала, как ее дважды спасали во время войны.
Первый раз это произошло при ранении: Бонер пишет прямо, без экивоков: «опекают по блату».
И вторично ее спасают, на этот раз от направления в действующую армию. Почему так поступают совершенно незнакомые с ней люди - Кинович и Дорфман? А потому, что она правильно ответила на их вопрос: «Экс нострис?» (Ex nostris? (лат.) – из наших?)
И эти события в судьбе Бонер – микроскопический пример действия глобальной системы «Ex nostris?» – системы взаимопомощи для опознанных в именно качестве «своих». В ущерб чужим. А по-другому не получается - чудес на этом свете не бывает.
Система спасала некоторых еврейских девушек от смерти, охраняя их от попадания на фронт.
Система активно помогала (до определенного момента) практически всем еврейским юношам и девушкам поступать в престижные ВУЗы СССР.
Система работала для организации протекции при занятии лучших рабочих мест.
Система работала так хорошо, эффективно и качественно, что ее решили сломать. Ничего лучше, чем введение негласных ограничений по «пятому пункту» (это был пункт «национальность» - в типовой анкете советского времени) не придумали.
Если разобраться, то в системе «Ex nostris?» нет ничего принципиально особенного.
Такая система действует и у аристократов, и у бандитов. Не евреи её первооткрыватели, но они единственные, кто распространил её на всю свою общность, вне зависимости от социального положения. Это очень глубокое товарищество на вере (изначально) и поэтому интереснейший феномен нашей Цивилизации.
«Ex nostris?» - элемент патернализма. Только, в случае с евреями, в отличие от распространенной в мире практики предоставления государством преимуществ титульной нации, оформленных некими законами или формализованными регламентами, здесь действует латентное право, закрепленное обычаем народа.
Но у патернализма (скрытого) есть закономерная обратная сторона – тоталитаризм (тоже скрытый, естественно). В силу этого, еврей, потенциально или реально находящийся под эгидой, обязан быть на стороне еврейства при любых взаимодействиях, затрагивающих интересы этого народа. Иначе – остракизм.
Бывают ли отступники?
Бывают. Мордухай Вануну, например. 16 лет тюрьмы.
Система «Ex nostris?» - аналог пчелиного улья - действует только в том случае, если «свои» жестко охраняют все, признанное своим от «чужих». Какое-либо вмешательство «чужих» в пределы интересов «своих» с любыми целями – недопустимо и карается. Поэтому евреи, обремененные высокоразвитой системой опознавания, могут с нами дружить или любить нас. Но при этом, даже в любовном раже, в большинстве своем, они не никогда забудут о том, что они - евреи. А мы – не евреи.
Когда-то система «Ex nostris?», как и все в этом мире, износится. Глобализация работает на ее опровержение.

Непоколебимость государственных устоев является результирующей характеристикой выполнения двух основных требований:
- сегодня не хуже, чем вчера;
- здесь, у нас не хуже, чем у соседей.
Вот, на этом нехитром наборе критериев стабильности основывается то, что определяет надежность выживания любой государственной машины.
Из этого же набора становится понятно, почему власть стремится идеализировать существующую экономическую ситуацию, а оппозиция пытается ее драматизировать.
Поняв эти основы общественной стабильности, мы оценим устремления властителей по созданию «закрытых» обществ, в которых граждане счастливы, будучи не обремененными возможностью сравнений.
Это – лишь самая общая схема, но и она позволяет понять и оценить многие сложные процессы, происходящие и в нашем обществе, и в мире.

Чтение блогов про идущую войну напомнило мне трагедию, которую пережил Свердловск весной 1979 года. Напомню (всё уже забылось, все уже забыли), случилась в столице Урала, как любят называть свой город свердловчане, сибирская язва.
И сегодня причины этой напасти остались не до конца выясненными. Некоторые говорят о выбросе спор из лаборатории, занимавшейся созданием бактериологического оружия в военном городке 19. Другие видят в произошедшем происки американской разведки.
В свое время, мне по большому секрету рассказали, как это все было на самом деле.
В лабораториях Военно-биологического центра Минобороны СССР, который находился в этом самом 19-м городке на окраине города, работали со всякими вирусами.
Для того, что бы обезопасить население была предусмотрена система вытяжки, которая пропускала весь воздух выходящий их этого Центра через горелку. Воздух раскалялся, бактерии гибли, а затем все сбрасывалось через трубу в атмосферу.
И тут в одной голове родилось рационализаторское предложение: прекратить жечь горелку ночью: зачем тратить дефицитное топливо, ведь в это время все штаммы находятся «под замком».
Руководство подумало и согласилось.
Подсчитали экономический эффект от «рацухи» и выплатили автору вознаграждение.
В ночь на 5 апреля 1979 года в одной из лабораторий Центра случился пожар. Объект - секретный. Поэтому не пожарных пригласили, а пригнали тушить возгорание солдат из местной части. Они пожар потушили. Но во время борьбы с огнем перевернули какое-то хранилище с бактериями.
Вытяжка, естественно вынесла патогенные бактерии, а ветер бросил их в район Керамического завода.
В результате погибло 68 человек.
Вот такая история.
Самое интересное здесь то, что версия эта от начала и до конца - ложь.
Не было ни пожара, ни рацпредложения.
Все придумано.
Кем?
Не знаю.
Но как (!) сделано.
Народное творчество. Называется «сплетня».

Чем плоха демократия?
До дыр затерли известную фразу Черчилля о том, что демократия – плохая форма управления, при отсутствии лучшей.
При этом на вопрос: а чем же она плоха? - ответ до недавнего времени был совсем не очевиден.
Сегодня его мысль стала нам много яснее.
Влияние большинства на выбор управленческих решений неизбежно препятствует организации спасательных работ в экстремальной ситуации. Руководитель, являющийся заложником своего электорального рейтинга, оказывается не способен принимать решения его снижающие.
Выход?
Он и очевиден, и неприемлем одновременно: ДИКТАТУРА.
Увы.

Когда мы говорим: «справедливость восторжествовала», это означает только то, что чьи-то интересы реализовались в ущерб другим.
Если перейти из области абстракций в сферу сермяжной практики, то надо признать, то, что считается справедливым одними, всегда воспринимается, как несправедливость другими.
Но бывают случаи, когда конфликтующие стороны одновременно воспринимают реалии, как несправедливость. Алименты – 25%. Для бывшей жены несправедливо мало, для ее бывшего мужа – несправедливо много.
И вы не найдете случая, когда борющиеся друг с другом одновременно признавали ситуацию, ставшую причиной раздора, справедливой.
Справедливость, это реализовавшаяся правда. И, конечно, это моя правда.
Надо признать, что справедливости в этом мире нет. Но есть такой уровень несправедливости, переходить который опасно.
Любому.

Многие восхищаются, а мне воспоминания Лилианны Лунгиной неприятны.
И вот почему.
В самом начале своего повествования, описывая первые детские ощущения, пришедшиеся на начало двадцатых годов прошлого века, Л. Лунгина вспоминает о запахе хлеба. Черного хлеба.
Его, в семье Лилиного папы - заместителя наркома просвещения не ели, с ним играли: «Черный хлеб был совершенно несъедобный, он был мокрый и склизкий, и мама его УПОТРЕБЛЯЛА как пластилин, как глину». Добрая мама Лили делала в эти голодные годы из хлеба кукол и сушила свои произведения на камине, в котором постоянно (замерзающая Москва, 20-е годы!) горели дрова.
Я знаю об этой поре со слов своей матери. Ей в эти, описываемые Лунгиной, времена было лет двенадцать. И была она уже круглой сиротой –отца убили в Гражданскую, следом за ним ушла и мать. И было Маше в это время и холодно, и голодно. Она бы за счастье почла съесть этот, несъедобный для Лилианы и ее родителей, хлеб. Но они ни матери моей, никому другому, балансировавшему на грани голодной смерти, хлеба не дали. Они из него кукол лепили - хобби у них было такое.
Кто им судья?
Бог?
Или моя мать, до самой смерти сохранявшая из своего голодного детства привычку крошки со стола в ладонь собирать?
Обратите внимание: дожившая до седых волос Лилианна Лунгина, так и не увидела в этих действиях своих родных ничего плохого. Это для нее норма – если в стране голод, но ты такой хлеб не ешь, так хоть поиграй им.

Вы были в шахте?
Я был.
Один раз.
Мне и одного раза хватило для того, что бы прочистить мозги.
Когда ты ползешь к забою, и видишь, что "крепь" - это дощечка не только прогнувшаяся над твоей головой, а еще и треснувшая, начинаешь лучше понимать и сильнее ценить свое единственное богатство - жизнь.

Жесткое (иногда — очень жестокое) подавление всех проявлений инакомыслия, нашло свое отражение в том, что в России инакость могла изначально легализоваться только в гротесковой форме юродства. "Слова гневливые" владыка вынужден был выслушивать от божьих людей - юродивых. Только им русской традицией было позволено "пенять вины" самодержцу.
Существо социального положения юродивых определялось тем, что им присваивался ореол святости, но одновременно с этим эпитеты "юрод" и "похаб" были синонимами на Руси. Поэтому и лексика их была склеена из нецензурщинны и библеизмов.
Будучи в обыденном сознании людьми "не от мира сего", юродивые рассматривались и властью и народом, как нечто особенное, уникальное. Юродивый в умах современников воспринимался как рупор самой высшей воли.

Когда мы слушаем/читаем какие-либо измышлизмы по поводу переустройства страны нашей, то очень важно понимать и помнить, что в природе отсутствуют идеальные системы. Это имеет отношение и к общественной жизни: у любого способа хозяйствования есть плюсы и минусы. И стремясь к формированию новых более эффективных хозяйственных систем нужно стремиться к лучшему, не забывая, что это всегда сопряжено с неизбежными недостатками и потерями. Помните, конечно: наши недостатки – суть продолжения наших достоинств. Вроде бы Ленин это говорил.

Интернет из безобидной, казалось бы, игрушки превратился в колоссальную проблему для властей во всех странах мира.
Если кто-то думает, что от неукротимой и безграничной свободы распространения информации страдают только диктаторы – они глубоко ошибаются. Страдают все: и Ким Чен Ир, и Байден.
Интернет создает совершенно новую общественную среду, в которой традиционное поведение властей предержащих становится не эффективным. Интернет лишает власть сакральности. Она становится открыта до такой степени, что присущая ей от природы аморальность лезет наружу.
Любая власть аморальна, но ни одна власть не смирится с тем, что граждане могут в этом свободно убеждаться.
Элиты, стоящие за властью, рискуют в новых условиях всем. Под влиянием Интернета формируется качественно новое общество: стабильное статусное положение высших эшелонов общества в нем отнюдь не гарантировано.
И глупо было бы рассчитывать на то, что технологические новации, разрушающие сложившиеся веками основы построения общественной иерархии не встретят деятельного противодействия.
Уверяю – встретят.
Заходя на какой-нибудь сайт, и уже в который раз не получая доступа, убеждаемся: отработка технологий войны с необузданной свободой (грозящей, между прочим, перерасти в хаос) – активно ведется.
Чего хотят власти?
А желают они того же, чего хотел друг детства Остапа Бендера Костя Остенбакен от польской красавицы Инги Заёнц – взаимности.
Здесь ничего не меняется, слава Богу.

Опыт подсказывает мне, что человеку даны разные виды ума. И обладание одним совсем не обязательно предполагает наличие другого.
Один мой одноклассник в шахматы играл лучше всех. А так, дурак был общепризнанный.
Ум научный – это не то, что ум житейский.
В Дубне, в Объединенном Институте ядерных исследований, запомнилась фигура парторга Лаборатории ядерных реакций.
По научной части был он крайне хил. Вроде бы монотонно мерил он какие-то протон-протонные, или нуклон-нуклонные рассеяния, то ли многозарядными ионами на синхроциклотроне полиэтилен дырявил – не помню точно. Так вот местная научная общественность очень осуждала его за отсутствие глуокого творческого начала – ума научного. Говорили, что неоткуда было ему, этому началу, взяться. Но все эти яйцеголовые, тут же, хором отмечали большую житейскую мудрость парторга. В делах будничных и сермяжных давал он всем этим Фарадеям Пифагорычам сто очков вперед.

В условиях крайнего противостояния с заведомо более сильным существуют две модели поведения:
- сдаться и приспособиться:
- стоять до конца, понимая, что он весьма возможен.
Во второй мировой стояли до конца СССР, Венгрия, Германия, Югославия… Легли и подстроились под реалии оккупации Франция, Чехия…
Есть такие страны, Вьетнам, Афганистан, например, они не сдавались и не сдадутся, какая бы сила им не противостояла.
А есть Япония, которая сегодня находит некую прелесть в своем полуоккупационном состоянии.
Мировая история дает нам примеры множества самых разных ситуаций. Никто не знает, почему ушла в небытие Римская империя, а трижды уничтоженная Польша возрождалась раз от раза.
Есть такое свойство у народов – стойкость. Или его нет.
Упертый, стойкий народ мало уничтожить и даже расселить – он возродится, соберется и найдет свое место под солнцем. До следующей битвы.
Феномен французского поведения во время Второй мировой войны весьма поучителен.
Длительное и крайне кровавое для Франции противостояние с Германией в течение второй половины XIX и первой половины XX века погасило французский норов. Пропал запал к борьбе. Нация перешла в режим самосохранения.
Можно ли подавить стойкость безграничной силой?
Можно. Тому Сербия пример.
Но чем это откликнется через десятилетия, не знает никто.
Вон, Иран, например, пережил каскад самых жестких санкций, длящихся почти сорок лет.
И выстоял.

Будучи рожденной из лона религии, выращенная и воспитанная (да, конечно, не без рукоприкладства), наука разгромила свою мать и отогнала ее на маргинальную помойку. В непрекращающихся победоносных битвах наука пробрела трофеи. Так она отобрала у религии Сакральность.
Взяла. Надела. И… превратилась в новую форму веры.
Стала похожа на мать.
Это раньше падре, ксёндз, поп в церквях и соборах отвечали на всякие, включая самые жгучие жизненные и мировоззренческие вопросы паствы, а сегодня на просторах YouTube и ТВ этим для тех же, с тем же успехом занимаются научные сотрудники. Они рассказывают обо всем с таким видом, как будто знают всё.
Те, которые физики, повествуют нам о расширяющейся (куда-то?) вселенной, о Большом взрыве и вытекающей из него инфляции…
При этом, все прекрасно понимают, что через некоторое время все эти научные достижения будут исправлены, дополнены и в конечном итоге – пересмотрены. Их ждет судьба флогистона, эфира, френологии и планеты Вулкан…
И чем нам не понравился вариант с небесной твердью и тремя китами на черепахе? Что современное идолопоклонство – почитание недоступного пониманию – лучше?

Зачем мы ищем контакты с инопланетным разумом?
Где то, подспудно, в нашем всемирном - общечеловеческом сознании (а есть и такое) лежит идея о немереной доброте и альтруизме потенциальных гостей из других миров. Мы им даже несколько посланий написали. В космос письма запустили. Пригласили, одним словом.
Они приедут или прилетят – появятся, одним словом, и начнут с нами делиться и делиться своим самыми передовыми научно техническими достижениями.
В результате мы, Человечество, много продвинемся вперед. Вперед, это прямо по направлению к раю.
Зачем это будет нужно инопланетянам? – вопрос открытый. Один из наиболее сильных вариантов ответа на него: для того, чтобы мы на фоне их такого хорошего поведения, могли бы наиболее полно оценить всю мерзость нашего собственного нутра.

Мысли про Карла Маркса.
Дело в том, что построение того «нечто», что выдавалось в СССР за социализм, опровергало саму основу учения Маркса.
Маркс, всем своим многотомным наследием, настаивал на главном – в истории развития человечества существуют объективные законы, в соответствии с которыми социализм является закономерным сменщиком капитализма. Марксова теория стремления производственных отношений к достижению ими соответствия уровню развития производительных сил, не оставляла никаких лазеек в светлое будущее отстающим. Только передовые страны, Англия - в первую очередь, были обречены возглавить переход к новой общественно-экономической формации. «Капиталистическое производство порождает с необходимостью естественного процесса свое собственное отрицание» - вот это, «необходимость естественного процесса», и составляет главное содержание учения Карла Маркса.
А Россия это учение опровергла.
В стране недоразвитого капитализма свершилась победоносная крестьянская революция. В ее основе действительно находилось стремление привести уровень производственных отношений (на селе) к уровню развития производительных сил (там же – на селе). В России существовала объективная необходимость снести рудименты феодальных отношений, сохраненные реформой 1861 года, предоставившей крестьянам свободу без земли. Но история в очередной раз скорчила гримасу – обуздать и возглавить народное восстание удалось кучке авантюристов, считавших себя марксистами.
Отсюда и название того, что они импровизационно сконструировали – социализм.
Ну, а потом в «лихорадке буден» и потоке «бла-бла-бла-бла…» истинный Маркс забылся, а на поверхность выплыли общественные науки. Они оказались в состоянии объяснить всё. Включая Маркса.

Уходит культура моей жизни.
Причитать по этому поводу бессмысленно, так уж повезло родиться. Если у всех поколений до меня действовало правило: младшие учились у старших, то сейчас это не работает. Сегодня младшие старшим объясняют, как в интернете заказать билет на поезд. Старшие, старики то есть, объективно не нужны и уважать их не за что. Ну, не за годы же прожитые? Опыт? А кому он нужен этот опыт? И что они такое знают, что в Гугле не найти? К тому же понаворотили они такого! Сегодня, разные сильно свободные, России каяться предлагают, так это именно за то, что ими создавалось.
Есть ещё одна “загогулина”.
Стариков в России относительно молодых много. Тут демографический парадокс сложился. Раньше было иначе, а сегодня семидесятилетних бабушек больше чем двадцатилетних девушек. К тому же старики организованы лучше. У них дисциплина - на выборы ходят. Не отлынивают. Поэтому современная демократия, это диктат геронтократии. Как пенсионерам понравится, так и будет.
Внешне все это проявляется не особо сильно.
Но напряжение есть.
Нет, как раньше было - стариков в лес относили умирать - наверное, не будет.
Но возрастной ценз на выборах ввести могут запросто - голосуют те, кто не старше пенсионного возраста, к примеру.
Требование эпохи, однако.
Наверное.

Финансовый рак.
Есть одна важная особенность современной экономики: она больна.
В чем это проявляется? Какие симптомы?
Взгляните, сломалась иммунная система экономики и отнялась невидимая рука рынка (invisible hand of the market) , о которой говорил Адам Смит.
Необеспеченная абсолютно ничем денежная эмиссия , составляет десятки триллионов долларов. Нетто сумма мирового долга превосходит сумму накоплений в золотовалютных резервах и суверенных фондах в разы.
Как должна была бы в такой ситуации отреагировать нормальная, не доведенная до болезненного состояния, экономика?
Она обязана была обесценить эту массу цветной макулатуры – необеспеченных денег - инфляцией.
Но этого не происходит. Не имеющие эквивалентного покрытия деньги, а точнее, фантики, заполнили протоки мировой финансовой системы, но естественной реакции экономики на это непотребство нет.
Парадокс: необеспеченная материальным покрытием эмиссия денежных знаков есть, а соответствующего этому уровня инфляции нет.
Это и говорит о том, что экономика крайне больна. Ее рецепторы атрофировались, защитная реакция исчезла.
И где же находится очаг болезни?
Он в биржевой игре.
Вышедшая из под общественного контроля биржа, из инструмента хозяйственной практики превратилась в самодовлеющую и самодостаточную силу, стала отдельной огромной областью занятости и приложения финансов. И таким образом сформировался финансовый рак.
Свою изначальную функцию – питать реальный сектор накоплениями и служить индикатором состояния дел в отраслях и на фирмах биржа не выполняет уже давно. Она не аккумулирует свободные средства для реализации новых проектов, она занята тем, что перемалывает реальный капитал в спекулятивный.
Биржа все еще индикатор состояния дел. Но каких и у кого? Динамика ее значений характеризует изменение рисков не для производственного, а для спекулятивного капитала.
Доля и место биржи в современном нам обществе во многом превышает ее реальную ценность и необходимость.
Поэтому.
Лечение мировой экономики должно начаться с искоренения ее невыносимой зависимости от спекулянтов.
Зло обитает на бирже. Дом зла должен быть разрушен.

Сталин первый и единственный в истории России правитель, с именем которого народ страны связывает обретение того, чего он был лишен веками - самоуважения. Да, если быть точным, то Сталин подарил жителям СССР иллюзию собственного достоинства. Сталин «со товарищи», врал всем и каждому о его высоком предназначении, о неизмеримой ценности и важности всего, что им делается сейчас и еще более того, что будет сделано.
Я написал «врал». Но я не до конца уверен, что Сталин врал. Возможно, он и сам в это искренне верил.
Сталин снял у жителей СССР ощущение колониальной зависимости от элиты, которая была им отправлена «под нож».
И именно за это его любили истово. Любили, а некоторые и сегодня любят так, как в этой стране, не любили никого. Человеку 30-х годов прошлого века, которому еще двадцать лет назад давали пинка под зад, если он случайно оказывался в вагоне первого класса, в Стране Советов предоставлялась возможность искренне поверить в государственное признание своей исключительности и избранности, утвердиться в мысли о своем высоком предназначении, в то, что он не «человек-тесто», а «человек-дрожжи». Была создана иллюзия массовой элитарности по признаку места жительства (СССР, Москва, Ленинград) и роду занятий (военный, шахтер, ткачиха ….).

Был такой период в моей жизни: жили со мной кот и пёс.
Хорошо мы жили. Гуляли вместе: выйдем мы с Беном (русским спаниелем) на улицу, и тут из кустов появляется Барсик и всем свои наглым видом демонстрирует соседским котам, что это он собаку выгуливает.
Спали рядом. Я и они.
Ели из одной миски. Сначала я, потом они.
Все было прекрасно до того момента, как появлялась косточка.
Бен тихонько рычал и Барсик делал вид, что все это его абсолютно не интересует.
Чего я об этом вспомнил?
А тут, намедни, американский журнал NI написал, что администрация Байдена не увидела в нашей ракете Сармат угрозы для США.
Так и Барсик не видел угрозы.
Уходил тихонько.
Бена это вполне устраивало.

О природе богатства.
Вопрос об источнике богатства достаточно давно является предметом ожесточенных споров.
Первым о первоисточнике богатства задумался Фома Аквинский. Признавая божественную природу богатства (все принадлежит Богу, а человек только пользователь), он делил его на естественное (плоды земли и ремесла) и искусственное (золото).
Монкретьен был первым исследователем, который предложил свою версию земного источника формирования богатства. Согласно разработанной им теории богатство своим источником имеет внешнюю торговлю.
Вильям Петти объяснял возникновение богатства взаимосвязью труда и земли. Крылатым стало его изречение: «Труд есть отец и активнейший принцип богатства, а земля - его мать».
Дальнейшее развитие этой идеи нашло свое отражение в учении физиократов, которое базировалась на том, что истинным богатством нации являются продукты сельского хозяйства.
Адам Смит предложил трудовую теорию стоимости, суть которой сводилась к тому, что единственным источником стоимости является труд.
На Марксе и Энгельсе, развивших теорию Адама Смита, дискуссия об источнике человеческого богатства практически прервалась. Идея эквивалентности стоимости - богатства количеству и качеству затраченного труда устоялась, как закрепились и представления об изъятии капиталистом части созданного трудом рабочего продукта в виде прибавочной стоимости.
Идея об эксплуатации человека человеком политически весьма продуктивна, и попытки её опровержения наталкиваются на непреодолимую «правду жизни», демонстрирующую нам примеры вопиющего имущественного неравенства реальных производителей и максимальных потребителей.
Но когда Маркс писал об эксплуатации, то он был прав ровно наполовину. Эксплуатация действительно существует. Только это не эксплуатация человека человеком, а эксплуатация Человеком Природы. И всё, что было названо классовой борьбой, является ничем иным, как борьбой за перераспределение между конкурирующими социальными группами энергетического «пирога», отобранного совместными усилиями всего человечества у Природы. Источником богатства человеческого общества является энергия природных сил во всех ее проявлениях.
А что же труд?
Физическая сила человека, насыщенная его интеллектом, превратилась в труд. Он, будучи оснащенным капиталом и находясь в обрамлении общественных институтов, оказался способен неограниченно черпать энергию из Природы.
Труд человека не является источником богатства, поскольку в процессе трудовой деятельности человек никогда не прибавляет дополнительную энергию к той исходной величине, которую он взял у Природы. Он лишь уменьшает величину изначально добытой природной силы за счет неизбежных трансформационных потерь. Поэтому человеческий труд не источник, а способ формирования общественного богатства.
Труд человека не является источником богатства и потому, что совокупное богатство человечества растет по мере того, как человек медленно, но верно сокращает свое трудовое присутствие в сфере материального производства. Значительная и все возрастающая часть активности человека направлена на прямую замену его трудовых усилий работой, совершаемой за счет использования природных сил.
Труд человека не является источником богатства еще и в силу того, что материальное богатство, создаваемое с помощь труда, не является конечной целью общества и его высшей ценностью.
Рост объема производимых материальных благ позволяет сократить присутствие человека в процессах производственной деятельности. Именно это обеспечивает достижение высшего уровня богатства – формирования массы свободного времени, т.е. времени, используемого для творческого и интеллектуального развития человека.

Я отметил, что в Москве к человеку, который по своей доброй воле направляется во Владивосток, относятся с уважением. Правда, при этом, в уважительном взгляде сквозит и элемент сомнения: «а он - нормальный(?)».
Когда в Штаты едешь, то там все понятно. Штаты они и есть Штаты. Или Бали с Хайнанем. Там все тоже ясно. А тут - край собственной земли. Восемь-девять часов лету и все это зачем - все, что там есть и здесь без утомлений и бесплатно?
Постараюсь ответить.
«Жизнь прекрасна еще и потому, что можно путешествовать». Это – Пржевальский.
Путешествие из центра России на Дальний Восток имеет особенность, поскольку перемещение на запад и на восток, это , как говорят в Одессе "две большие разницы". Мне кажется, что человек приспособлен своей биологической сущностью смещаться на запад. А движение на восток связано с преодолением определенного внутреннего сопротивления. Замечено, что «отходить» - акклиматизироваться в этих случаях (восток - запад) приходится по-разному. На восток летать сложнее.
Проверено.

Давным давно жил да был один очень, (тут возникли затруднения с подбором термина) скажем по-современному - «эпатажный» ученый. Пост он занимал не мелкий по тем временам – заведовал кафедрой политической экономии. Многие считали его сволочью, но на это большинство он обращал меньшинство своего внимания . Когда его спрашивали, почему на возглавляемой им кафедре нет молодой научной поросли, он отвечал: «Это воробьи летают стаями, а орлы парят в одиночку».
На одной из предзащит кандидатской диссертации наш герой начал свою речь с вопроса: «Как вы думаете, можно ли защитить телефонный справочник?»
Все о@уели.
А ведь он, по большому счету, был прав, задавая этот вопрос. Понятие ценности формируется отношением к результату творчества тех, кому позволено это отношение проявлять.
Если в области естественных и смежных наук есть какие-то объективные критерии (что тоже, как показывает практика, не очень-то страхует от дури), то в сфере общественных наук и искусства ничего подобного нет. Сплошные ощущения.
Поэтому и защищать можно все, что угодно, включая то дерьмо, что сегодня широким потоком льется в открытые настежь двери Высшей аттестационной комиссии.

Экономика, учение, по сути своей, очень ограниченное. Она крутит и вертит своими куцыми полузаконами – описанием опытов быстротекущей жизни - в полной уверенности в том, что материальные требы человека – это главное. Все остальное – производное и несущественное.
Если это было так, то Человечества не получилось бы.
Меня всегда изумляла история заселения Земли homo sapiens. Приходили, вставали, осваивались и шли дальше. Не все шли дальше, но шли, и за 50000 лет расселились. Это – не экономика, это - иное. Когда соседа с лучшего куска земли дубиной сгоняли – это экономика подсказывала. А когда шли в неведомое, безо всяких представлений о том, что ждет за горизонтом, то здесь какая-то иная, не экономическая – чисто человеческая суть гнала вперед.
Зачем?
Вопрос.
Но точно не для того, что бы «жрать (+,-), пить (+,-), спать…

Непримиримая оппозиция рисует своих политических оппонентов, используя образы «незначащего червя мира сего, находящийся примерно у самой параши…» или той «грязи», которую надлежит направить «в ватер-клозет. Там ей место».
В русском интернете такого много.
Но здесь есть одна "загогулина" .
Был такой, прямо скажем не самый глупый мыслитель - Карл Маркс. Так вот, этот самый Карл утверждал, что для того, что бы группа вооруженных людей имела право называть себя армией, ей должна противостоять другая армия.
Если судить по предлагаемым прекраснолицими образам, то им противостоит не власть, а говно.
Поэтому они не оппозиция.
Тогда кто?
Этот вопрос тем более интересен, что, не смотря на декларируемое скудоумие экскрементов противостоящих рукопожатным, победы над ними и близко не видно.
Да, здесь оппозиции есть о чем подумать в части собственной идентификации.

С какой легкостью мы играем этим словом – «люблю». Мать – люблю. Ребенка – люблю. Люблю плавать, путешествовать, спать, одеваться… Женщину свою люблю. Женщину чужую? Тоже люблю. И свинину люблю, люблю даже больше, чем говядину.
А ведь, если посмотреть на всё это разнообразие любви и подумать, то получается, что человек, на самом-то деле, любит только себя. И уже потом и потому он любит все, что его ласкает, греет, потакает ему, продолжает его, охраняет, оберегает и поддерживает его жизненные устои и привычки.
Полюбив, человек тем самым открывает себя, предлагая любимому войти в него, слиться с ним - стать его частью.
Но любовь всегда ищет ответ на вопрос: «за что»? За что люблю? Вопрос: «За что ты меня любишь?» всегда мучил и сегодня мучает, наверное, всех влюбленных. И мне кажется, что между ответами: «За глазки» и «За жилплощадь» разница не очень-то большая.
Мы уверены в том, что есть истинная, даже возвышенная любовь, вся литература состоит из этих примеров – Ромео и Джульетта, Петрарка и Луара, Тристан и Изольда …
Да, литература… конечно. - «Она меня за муки полюбила, а я её - за сострадание к ним…». Отелло безгранично любит Дездемону за то, что она своим состраданием лечит его раны. Но как только он уверился в мысли, что она стала причиной нового удара судьбы, то другие, уже далеко не нежные чувства, стали властны над его любовью. Мавр любит её безгранично, но любит, также как и все - «за что-то», он оказался не способен любить её больше самого себя, больше своего самолюбия.
Трагедия Мавра в том, что он разрывается между ненавистью и любовью. И побеждает ненависть.
А что - любить больше жизни – разве такого не бывает?
Бывает, наверное, бывает.

Истоки Октябрьской революции (или переворота – кому что ближе) находятся в 1861 году.
Еще Блок в статье «Интеллигенция и революция» писал, что революция — это вырвавшаяся на волю народная стихия.
Да, стихия, но у нее была глубокая основа – невыносимая несправедливость существовавшего в России порядка вещей, который в основном и главном определялся последствиями реформы 1861 года.
Это был тот случай, когда конфликтующие стороны (дворяне-землевладельцы и освобождаемые с условием выкупа земли крестьяне) одновременно воспринимали несправедливыми сложившиеся пореформенные реалии.
Есть у меня заветная формула: справедливости в этом мире нет. Но есть такой уровень несправедливости, переходить который опасно.
В начале XX века Россия этот уровень перешла.
И в итоге рвануло.

Чем отличается хороший игрок в шахматы от плохого? Тем, что хороший знает, что играет он плохо, а плохой об этом даже не догадывается.
Так и с инвестированием.
Профессионал знает, что любые рекомендации в этой сфере не стоят ничего. Профан предполагает, что есть в этой области какое-то высшее знание. Проблема стара, как мир. Вспомните заветные три карты из «Пиковой дамы» - там, в принципе об этом же – дай мне знание удачи, от которой родится доход.
Рекомендации биржевых аналитиков в основном и главном -  бредятина. Нет, и не может быть способов определения надежного прогноза выгодного (здесь сразу вопрос об уровне выгодности и горизонте предсказания) размещения средств.
Прогнозирование (предсказание) возможно только при условии полнейшей безответственности того, кто дает такие советы.
Если бы такое знание было общедоступно – то все разместились бы с величайшей выгодой, проигравших, при этом, быть вроде, как и не должно. Правда возникает вопрос – откуда все это возьмется?
Неужели, кто-то думает, что человек, знающий такую Истину, поделится ею с окружающими? Конечно, нет. Это ведь как в тотализаторе на бегах: знает ипподромный жучок «темную лошадку» и никому не скажет, поскольку только молчание обеспечивает выигрыш. А то, как все поставят на нее же? Что же в кассе тогда получать?
И то, что подобные советы легко и непринужденно раздаются в СМИ и на ТВ говорит только об одном – никто абсолютно ничего в этой области не знает. И что важно - никто ни "за базар не отвечает".
Щеки надувают? Это да.
Вот, например, сегодня рубль растет.
Кто-то предъявил претензии тем, кто вещал о его падении?
Нет.
А если спросить не с кого, то зачем и спрашивать: «Сколько»? В случае дохода с аналитиком мы не поделимся, убытки ему не предъявим.

Чем отличается человек от животного?
Многим.
В частности тем, что человек в состоянии подавить позывы, возникающие у него при действии первой сигнальной системы. Иными словами, люди способны преодолеть соблазн подойти к кормушке, когда раздается звонок. А животное — это сделать не может.
Кому-то это покажется удивительным, но атавизм преобладания системы примитивных рефлексов сохраняется в общностях, которые привычно называют себя высокоинтеллектуальными.
Это в своё время очень хорошо показал, и с огромной пользой для себя использовал Борис Березовский, в английских судах. При рассмотрении любых дел (а таких у Бориса Абрамовича было много) в этой Мекке правосудия, он заявлял суду, что противостоящая ему, Березовскому, сторона, вольно или невольно работает на интересы Путина.
И этого оказывалось достаточным и для отклонения иска к нему Авена и Фридмана, и для запрета на экстрадицию из Британии...
Когда этот стабильно работающий прием вдруг дал сбой на судье, рассматривавшей иск Березовского к Абрамовичу, это оказалось для Бориса Абрамовича сильнейшим шоком - он разуверился в системе английского правосудия.
Этот пример позволяет нам понять тот уровень примитивизма, которым отмечена система управления в Великобритании. В тех случаях, когда дело касается России вторая сигнальная система у английского истеблишмента остается незадействованной. Они исчерпывающе обходятся первой: раздается крик "Путин!" и мгновенно вырабатывается информационная желчь.


ИИ – искусственный идиот.
Все вы, конечно, с этим сами сталкиваетесь ежедневно - хиленький ИИ, заключенный в используемые мною интернет-ресурсы, навязчиво подбрасывает все, что так или иначе соответствует моим последним поисковым устремлениям.
А раз я не так давно написал нечто про искусственный интеллект, то и расплачиваюсь – куда не посмотришь на мониторе – всюду ИИ в разных видах, позах и ипостасях.
Смысл работы, которую я здесь упомянул, сводился к простому - ИИ был, есть и будет очень сложно устроенным техническим устройством. Все, что пишется (с придыханием, наверное) о устремлениях, замыслах и происках свободного в своих желаниях ИИ – не более, чем отражение гипертрофированного самомнения программистов, которым нелишним было бы узнать, что ж/д вагоны (в их варианте – вышедший из-под контроля ИИ) могут передвигаться не только по рельсам, но иногда и кувырком по насыпи.
Убил где-то дрон своего запустителя (неологизм – того, кто его запустил) и пожалуйста: вой на весь крещеный и некрещеный мир: вот оно, началось. Вы количество трактористов, которых заведенный трактор переезжал не считали?
В сети тиражируются ужастики с участием вышедшего из-под контроля и ударившегося во все тяжкие ИИ. Такой он, весь из себя креативный, в бараний рог согнет все человечество, залезет на вершину Мироздания.
Я уже писал, что все это муть голубая и ИИ может быть использован для всяких гадостей теми, кто его будет контролировать, но у него самого нет и не может быть никаких криминальных идей и целей – он абсолютный, хотя и технологически очень сложный, идиот.
Но люди все равно боятся.
Что может и чего не может и никогда не сможет ИИ?
Может он (по алгоритмам, заложенным в него, или по им же, но созданным внутри его путем усложнения исходно заданного массива с применением многомиллиардных повторов, и использованием самого простого из существующих, но и самого эффективного принципа «проб и ошибок») находить формализуемые связи, выстраивать тенденции и зависимости и продолжать, т.е. пролонгировать их.
Все это понять сложно, а объяснять - нудно.
Постараюсь показать на пальцах.
Есть такая область творческой деятельности - кино.
Туда уже вторгается ИИ.
Что он в итоге здесь сделает?
Но наущению программиста, с применением уже созданных и усовершенствованных программных продуктов, ИИ сложит схему методов и приемов, использованных в сценариях, придуманных и освоенных режиссерами и операторами, разберет игру актеров на череду штампов мимики и поз.
Будет проведён анализ отклонений от среднего, по которым более заметные (получившие максимальные кассовые сборы и призы) фильмы отличаются от многих заурядных.
Разработают с помощью ИИ «алгоритм успеха», представляющий собой формализованные комбинации способов максимально позитивного воздействия на зрителя теми кинолентами, которые ему уже показали.
Появятся сценарии, полностью соответствующие ожиданиям толпы любителей кино. ИИ нарисует лица и фигуры «обреченных» на успех артистов, которые запоют и заиграют наиболее привлекательными голосами на музыку, которая станет мегапопулярной.
Фильмы снимут на фоне максимально приятной (неприятной) глазу картинки.
И т.д., и т.д.
Первый фильм от ИИ пройдет с колоссальным успехом.
А через год кино исчезнет.
Зритель, обладая недоступными ИИ «алгоритмами» мозга, очень быстро адаптируется к выкрутасам, предложенным в новом кино. И естественно, обязательно захочет чего-то нового. А вот этого нового не будет. Будут только разные варианты перелицовки старого. ИИ для постоянно обновляемого (как сейчас) кино будет нужен какой-то дополнительный, ранее не использованный массив информации. Но где же его взять? Все уже оцифровали и разобрали на молекулы.
Есть такое очень емкое слово – компиляция. Вот этим – переработкой, перелицовкой, переиначиванием чужого чего-то, ранее созданного творческими усилиями живых людей и способен заниматься ИИ - искусственный идиот. Но сделают это на самом высоком техническом уровне.
Это – 100%.
Не более того. Хотя и не менее.
Здесь – тупик.

Ничем не ограниченной свободе личности противостоит сохранение общества, его жизненных устоев. Практика показывает, что обогащение либерала-эгоиста свободой происходит через деформацию системы патернализма. Противоречие неразрешимо, но в нынешних реалиях либерал побеждает, добывая в этом процессе положительные эмоции себе и деградацию всем.
Надо понять, что несмотря на то, что явления, типа разгула ЛГБТ, могут быть кому-то глубоко ненавистны, но с позиций объективного анализа, они представляют собой закономерные проявления принятого (по умолчанию всех несогласных) направления развития христианской части цивилизации.
Конечно, конкистадоры майя не нравились. Но объективно немногочисленные пришельцы были прогрессивней. Поэтому победили они.
Мы можем понимать, что прогресс ЛБГТ это путь в никуда, к распаду. Но эта констатация ничего не меняет. Наметился тренд. ЛБГТ в нём. А хранители традиционных иудо-христианских ценностей оказались на периферии или вне его. Поэтому малая часть приверженцев девиантного сексуального поведения агрессивно диктует правила подавляющему большинству.
Ситуация абсолютно подобная той, которую описал К.И. Чуковский в своем бессмертном «Тараканище».
Что можно этому противопоставить?
Настало время, когда Россия должна оправдать принятое на себя имя – Третий Рим.
Для этого ей надлежит стать лидером той части христианской цивилизации, которая не приемлет тренда к пагубной для Человечества победе оголтелого себялюбия.
Мы, Россия, должны во имя будущего, во исполнении наших обязанностей перед прошлым, четко, в полный голос объявить миру – в нашей стране находится бастион защиты традиционных человеческих ценностей. У нас найдут поддержку и опору все люди Земли, стремящиеся сохранить и передать потомкам свое человеческое естество.

Обратим внимание: Россия постоянно в своей международной политике пытается апеллировать к здравомыслию, фактам и нормам права.
Ее оппоненты не затрудняют себя этими изысками: им это без надобности. Они истину знают.
Откуда?
Да, она прямо вытекает из сложенного ими высшего смысла идеального миропорядка.
Кому-то это покажется парадоксом, но сегодня коллективный Запад строит логику своих действий, полностью повторяя большевизм первой половины ХХ века. Тогда в основе борьбы за освобождение мирового пролетариата лежало революционное правосознание. Сегодня это место заняло сознание либеральное. Но смысл близок до совпадения: отрицание или игнорирование любых законов или норм права, препятствующих достижению основной цели. Вся разница в том, что у большевиков целью была победа коммунистической революции во всемирном масштабе. Либерализм в том же самом масштабе стремится к полной победе над обществом человека-эгоиста.
Что можно противопоставить либеральному правосознанию?
Только то же самое по смыслу и сути.
Либеральный политический беспредел вынужден будет воспринимать и реагировать только при встрече со своим аналогом – революционным, отвергающим либерализм правосознанием.
Поэтому следует прекратить метать бисер. Бесполезное это занятие.

Врать, или не врать?
Святых на этой грешной Земле нет, поэтому, когда доносятся, очередные призывы всесильно утверждать правду, жить по правде, то в словах этих я слышу … ложь.
Человек существует в общественном бульоне, в котором лжи ничуть не меньше, чем правды. Мы сепарируем информацию на две кучки: «правда» и «ложь», в зависимости от того, какой цели стремимся достичь.
Ложь и правда встречаются в разных формах и консистенциях.
В самом концентрированном виде ложь, как говорят, превращается в статистику. Но существует и легонькая форма - «ложь во спасение».
Нам известны «приступы дурной правды» (см. В. Шукшин), но мы, время от времени, в наших СМИ отслеживаем рецидивы «бешенства правды-матки».
Говорят, что сила правды в истине, но она меняется в зависимости от того, кто нам ее несет. Человек очень легко сживается с очевидной ложью, если она ласкает его эго, соответствует его интересам. Такой лжи человек начинает искать и всегда находит самые веские обоснования, превращающие белое в черное и обратно. Профессионально этим занимаются СМИ и власть, а по-любительски - практически каждый из нас.
Правда, если она идет от врага – всегда ложь.
Ложь от друга, чаще всего - правда.
И еще вернее: самая откровенная ложь про врага – правда.
Правда, про друга, если она не ложится нам на душу – ложь.
К чему я все это?
Да к тому, что в этом мире при выборе вывески, которую надо повесить на тот или иной факт: «ложь» или «правда», все мы ангажированы своими пристрастиями.
Люди сбиваются в кучки по интересам, говоря современным языком, образуют сообщества, в которых они смакуют то, что соответствует их внутренним представлениям о добре (называя это «правдой») и зле - клеймя его знаком «ложь». И не важно: правда это или кривда на самом деле. Деление здесь другое: то, что мне понятно и приятно – правда. Все остальное – ложь.
И еще.
Наше поведение – результат сочетания огромного количества обстоятельств (некоторые из них находятся на периферии сознания), поэтому выбор между правдой и ложью будет конкретен и у каждого – свой.
Но давайте сформулируем проблему предельно жестко: «Врать или не врать, вот в чем вопрос?»
Вроде бы все давно и однозначно решено в пользу вранья:
«Ах, обмануть меня не трудно –
я сам обманываться рад…», или
«Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман…».
К этому добавим «ложь по необходимости» и тему можно считать исчерпанной.
Правда, кое-где, кое от куда раздаются иногда всхлипы правдолюбов: заврались, жить надо по правде, от лжи глаза слезятся, дышать нечем…
Пустое все это.
Вспомните, Бог, на шестой день, сотворив мужчину и женщину, сказал им: «плодитесь и размножайтесь, наполняйте землю и овладевайте ею и владычествуйте над рыбами морскими и над птицами небесными и над всякими животными пресмыкающимся по земле». При этом никаких наставлений про честность не было дано. Более того, тут же Адаму и Еве был преподан урок: Бог их просто обманул: «От дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь». А они съели и не умерли. В результате кое-что Адам и Ева познали, более того - до сих пор их потомки продолжают познавать, но в результате поедания райского яблочка наши с вами прародители поняли самое главное: лгут все, лгать можно и нужно: «…нет правды на Земле, но правды нет и выше».
Друг у меня был, он любил приговаривать: «Правду никто не любит».
Наверное, это так, поскольку между ложью и правдой существует разделение обязанностей.
Ложь – украшает нашу жизнь.
Правда – делает ее возможной.
Ложь – сладкая.
Правда – горькая.
Практически все искусство – ложь.
А медицина все-таки ближе к правде.
Отметим еще одну особенность: правда - невыгодна. Выгодна – ложь. Как бы нам не доказывали обратное.
Человек лжет постоянно, купается во лжи …
Нам врут, и мы врем. И что? А ничего – живем.
Правда, возникает вопрос: как живем?
А так и живем.
А ведь жизнь без лжи – невыносима.
Ложь – высочайшее достижение цивилизации. Обман в самой природе сущего.
Поэтому врите!
Врите самозабвенно, артистически, взахлеб, везде и всюду, всем и каждому…
Да что я вам, люди, рассказываю?
Вы сами кого угодно научите.

С печальной периодичностью современная театральная жизнь выбрасывает в общество скандальные эпизоды, заменяющие художественные достижения.
То пописают на сцене, то жопу покажут. Но к этому, вроде бы, уже притерпелись. Христа уже демонстрировали в обрамлении промежности.
Надо признать, что в оскотинивании Мельпомены наши, доморощенные двигатели культурки в массы, а далеко не на первых ролях. Явление это - общемировое.
Почему?
Потому, что все имеет начало и конец.
В данном случае мы наблюдаем конец. Конец театра.
Уже давным-давно не появляются новые, захватывающие зрителя произведения.
Актеры в театре, как правило, отбывают повинность. Сегодня пределом их «мечт» является сериал. Сериал сделал театр зрителю ненужным, а актеру - невыгодным.
Репертуарный театр держится на подпорках Минкультуры, а антреприза превратилась в откровенный «чес» для тех, кто примелькался публике в ящике.
У других муз дела обстоят не лучше.
Последние достижения служителей Терпсихоры, продемонстрированные на многочисленных телевизионных конкурсах, все более и более напоминают движения камлающих шаманов, увлеченных акробатикой.
Про Эрату без слез нельзя. Песня. Где ты – песня? Есть клипы. Песен уже нет.
А где и в каком состоянии Каллиопа? В плачевном. Поэт в России – действительно больше, чем поэт. Он, как тот еврей, утверждавший, что, став царем, заживет лучше, чем венценосец, поскольку будет еще немножечко шить. Поэтому в последнее время наибольшим спросом у почтенной публики в области поэзии пользуются рифмованные частушки (желательно – похабные).
Эвтерпа давно проедает багаж, наполненный великими.
Для живописи греки музы не назначили, возможно, предвидели, что ее уничтожит фотография. А то, что сегодня мы имеем под тем же названием, живописью назвать нельзя: там ничего живого не описуют.
Что же в итоге?
Мы возвращаемся в эпоху балагана.
Все чаще публика, заполняющая залы театров и галерей, движима позывами, приводившими ярмарочную толпу в шатер, в котором показывали усатую женщину.
Деградация. Так это, вроде бы, называется.

Существует Закон смерти Вселенной. Нам он чуть-чуть приоткрылся в форме второго начала термодинамики. И мы поняли, что все сущее обречено на необратимое разрушение и распад.
Но Закону смерти совершенно естественным образом должен соответствовать Закон жизни. Такого Закона - всеобъемлющего, охватывающего не часть, или части, а все Мироздание – мы (пока?) не знаем. В самом общем виде Закон жизни должен описывать противостояние распаду. Это Закон естественных форм сопротивления всего сущего наступающему хаосу, демпфирования тренда роста энтропии.
Да, повторюсь: Закона антагониста второго начала термодинамики, соответствующего ему масштабом действия и всеобщностью, мы не знаем. Он не сформулирован. Но поскольку я это пишу, а вы это читаете, то он есть.
Два полюса Мироздания отражают сущность природы. Именно от них происходят «существование» и «исчезновение» И дальше. Плюс – минус. Действие – противодействие. Количество – качество. Жизнь и смерть.
Эхо противостояния Начал звучит и дальше, дальше, дальше…, докатываясь до человеческой морали: хорошо – плохо.

Что есть истина?
Не получил в свое время Понтий Пилат ответ на этот, вопрос:
«Пилат сказал Ему: итак Ты Царь? Иисус отвечал: ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего. Пилат сказал Ему: что есть истина? И, сказав это, опять вышел к Иудеям и сказал им: я никакой вины не нахожу в Нем». От Иоанна (Ин.18:29-38)
Риторическим оказался вопрос Пилата.
И смысл, заложенный в Евангелии, заключается в том, что каждый из нас волей-неволей отвечает на этот вопрос сам. А глас Его услышать можно только прислушиваясь к себе.
Когда говорят об истине, то более всего меня пугает слово «очевидно».
То, что видно очами, часто не видно умом. И наоборот.
Очами видно, что Солнце обходит Землю. Умом понимаешь, что это не так.
Очевидность имеет свойство сплачивать.
Вошедшим в очевидность не до колебаний.
Зачем? Стоять и стоять твердо. Все и так ясно.
Привносимая сомневающимися пасмурность раздражает. Поэтому обладающие очевидностью агрессивны.
Есть ли истина мнение многих?
Комфортно с этим согласиться. В этом случае тебя ласкает выказываемая тебе сопричастность.
А если не так? Если не вдоль, а поперек?
Тогда сложно. Иногда невыносимо тяжело.
О чем я?
Сомневайтесь, ибо не дал Он нам ответа на вопрос: «Что есть истина?».
Сами. И только сами.

Вот если бы все было так просто, как у детишек: Сталин – кака, Хрущев – бяка, а Горбачев – душка…
Если бы так…
Но.
Весной 1939 г. к берегам США прибыл корабль «Сент-Луис». На нем было около тысячи евреев из нацистской Германии. Президент Рузвельт не разрешил этим людям сойти на берег. После месяца ожидания корабль с беженцами вернулся в Европу. Из той тысячи, которую не приняла Америка, около 700 человек погибли в нацистских лагерях смерти.
Знал или господин Рузвельт, чем обернется его решение? Конечно, знал – информации о судьбах евреев в Германии к тому времени было уже вполне достаточно.
Значит, он сознательно пожертвовал этими людьми, решая свои внутриполитические задачи.
Рузвельт сам никого не замучил.
И Сталин сам никого не расстреливал.
Масштабы разные?
Тогда скажите мне: где проходит линия, которая отделяет Сталина от Рузвельта? Сколько можно росчерком пера направить на верную смерть? Тысячу еще можно, а миллион уже нельзя? Так?
Мы снова и снова упираемся в эту старую, как мир, проблему – совместность морали и власти.
Несовместны они.
Сегодня несовместны, были несовместны вчера и завтра им не слиться в нерасторжимой унии.
Власть – аморальна. Поэтому, как ни парадоксально, она и власть.

Есть в русском языке слово: Исусик. Так называют человека, прикидывающегося невинным, кротким. С этим все понятно. Но если приходит понимание, что невинность и кротость реальные, а не искусно играемые качества, должен возникать шок. Шок, это боль. Она купируется другой болью – направленной на его источник. Роман "Идиот" именно об этом.
Интерес на Западе к Достоевскому вообще, и к «Идиоту», в частности, определяется тем, что воспитанный на ценностях протестантизма читатель, воспринимает произведения Федора Михайловича, как тончайшее фентези. Морально-этический конфликт между личностью и обществом с такой фабулой интересен западным читателям, в первую очередь, тем, что открывает им неведомый мир, в котором возникают коллизии иной, абсолютно чуждой им основы.
Князь Мышкин и для нас сказочный персонаж. Но мы, воспитанные в православной ауре, в секундном, быстропроходящем порыве стремления к совершенству, склонны воспринимать его, как идеал, на который надо ориентироваться в жизни.
В протестантской среде, в коей жизненный успех отождествляется с божественным расположением, Мышкин просто невозможен. Тем он им и интересен.

Есть желания.
Есть реалии.
Хотелки чаще всего не соответствуют возможностям.
Как быть?
Есть варианты:
- изменить реальность;
- скромнее стать в желаниях.
А если ни то, ни другое не можешь (не умеешь, не хочешь…)?
Тогда есть последний, он же лучший вариант: обидеться на всё и на всех.
Ведь это так понятно: мои желания, вытекающие из моих умопостроений, из моего миропонимания – первичны.
Все остальное должно, более того - обязано соответствовать.
Неадекватной является действительность, если она противоречит моим желаниям. Это — не обсуждаемый закон.
«Пусть этот мир прогнется под нас».
Сам мир прогнется.
Без моего участия.
Нет, не так: пусть мир прогнется под тяжестью моих обид.

С возникновением человека появляется Бог.
Что такое Бог в обществе, состоящем из эгоистов?
Бог - это квинтэссенция страха: потенциал наказания, препятствовавшего человеку на самых ранних стадиях своего (уже человеческого) развития продемонстрировать всю колоссальную разрушающую силу необузданного себялюбия. Бог - защитная реакция общества от эгоизма индивида. Бог - ограничитель себялюбия страхом.
Постепенно страх попасть в гиену огненную, от долгого постоянного интенсивного употребления без подпитки реальными фактами, снашивался. В результате человечество поимело и нацизм, и большевизм, и другие проявления сути, свободной от обязательств перед грядущими поколениями и совестью, человеческой натуры, достойных лечения методами, испытанными еще над Содомом и Гоморрой.
Обратите внимание: Ветхий завет - набор кар и угроз в ассортименте, который сегодня не годится даже для сценария захудалого фильма ужасов.
Но в Библии мы можем найти интереснейший, и крайне важный момент.
Бог, желая испытать послушание и силу веры, потребовал от Авраама принести в жертву его сына Исаака "во всесожжение на горе Мориа". Авраам покорно отвел сына, сложил костер и взял нож, чтобы зарезать его, но в последний момент "Ангел воззвал к нему с неба и остановил его" (Быт. 22: 1-14).
Сегодня мы можем понять, что и Авраам таким жестоким способом проходил тест на... человечность: животное, каким бы развитым оно не было, принципиально не способно на подобную жертву. Такое - противоречит биологическому ключу, заложенному в живом организме, развивающемся в полном соответствии с законами эволюции. Способность к такой жертве симптом отличия человека от животного.

Уничижение паче гордыни.
Кто помнит, что это означает?
Значит это то, что гордыня - грех, а уничижение - принижение своих способностей, роли, состояния ... - благо.
Идет это отсюда: "Сказываю вамъ, что сей (мытарь) пошелъ оправданнымъ въ домъ свой бол;е, нежели тотъ (фарисей), ибо всякій, возвышающій самъ себя, униженъ будетъ, а унижающій себя, возвысится".(Лук. 18, 14—10.)
Интересно, что эта поведенческая норма закрепилась и развилась именно у нас, в России, особенно.
Если спросить американца о том, как обстоят его дела, то ответ будет несомненно позитивный - ОК! При этом, это совсем не означает, что он процветает, возможны всякие варианты, а на публику выдается одно - ОК, и все.
А в России?
В российском обществе существует запрос на гипертрофированное самоуничижение.
Мне сложно определить происхождение этого фактора нашей общественной жизни, но утрирование наших недостатков вплоть до самообсирания - реалии нашего бытия. Существует страх демонстрации своей успешности.
Да, сказано в Евангелии: "Уничижающий себя, возвысится".
Правда, есть и другая, не менее значимая максима: "Заставь дурака Богу молиться, он лоб себе расшибет".

Уверен, что многим сегодня это покажется варварством, но было время (и я его помню), когда утром, после первой брачной ночи пред гостями вывешивали простыню с пятном крови. Так представлялось доказательство – невеста до брака была целой. В это, уже далекое, время девственность считалась высшей добродетелью невесты. Да, было такое время … и сплыло.
Почему? Что произошло?
Традиции и культура секса формировалась веками. Многое менялось, но неизменным было одно: количество мужчин в брачном возрасте было ВСЕГДА меньше соответствующего им количества потенциальных невест. Выверенная опытом многих поколений традиция, согласно которой муж должен быть старше жены, наслаивалась на форму половозрастной структуры населения: в ней младших стабильно было больше, чем старших. Поэтому не все девушки, находящиеся в возрасте невест, могли выйти замуж. Какая-то часть всегда оставалась незамужними – на них женихов не хватало. Был такой термин: «старая дева». Это был знак выбраковки. Что могло быть хуже того, чем остаться в этом, не избранном НИКЕМ качестве? Ничего. Поэтому у подавляющего большинства потенциальным невест еще совсем недавно была сверхзадача: выйти замуж. Поэтому берегли доказательство избранности для мужа – девственность.
Некоторые думают, что ситуация изменилась в связи с тем, что женщины стали финансово независимыми. Сегодня для них замужество не связано (или почти не связано) с достижением финансового комфорта. Да, в этом что-то есть от правды. Но немного.
Изменение отношения к сексу, особенно к соитию до брака, произошло в результате того, что снижение рождаемости перевернуло половозрастную пирамиду: теперь старших становится больше, чем младших. И сегодня уже не женщины рискуют остаться без партнера, а определенное количество молодых людей останутся холостяками. И таких будет достаточно много.
Сегодня в возрастной категории 20-24 года количество мужчин больше количества женщин в возрасте 15-19 лет на два миллиона человек, или на 20%. Грубо можно оценить: каждому пятому нет пары (правда, множественность и кратковременность брачных союзов - распродаются 4 семьи из 5 - значительно демпфируют возникающее напряжение).
Эта ситуация возникла не так уж давно. У родителей нынешних потенциальных новобрачных она была еще противоположной: папы выбирали мам. Сегодня особо не повыбираешь. Нынеча не то, что давеча - бери, что дают.
И уж, конечно, особо не попривередничаешь: «Хочу девицу непорочную!»
А нет их уже – непорочных-то.
Девственность из атрибута высшего девичьего достоинства, превратилась в порок. От нее стараются избавиться как можно раньше: старая мораль и соответствующая ей модель сексуального партнерства, отправлены на свалку истории.
Поэтому на смену "старому" сексу приходит иная форма: постепенно общество приближается к групповому браку и хаотическим нерегулируемым половым связям. Так уже в истории человечества было. Было в период первобытной дикости.
Сразу после революции 1917 года в России получила широкую известность теория «бескрылого эроса». Она еще известна, как «теория стакана воды» — отношения между мужчиной и женщиной определяются инстинктивной сексуальной потребностью. Эта потребность, как и всякая иная, должна быть удовлетворена: заняться сексом так же просто, как выпить стакан воды.
Это была не только теория, но и практика. Очень на эту практику сетовал вождь революции В.Ленин, если верить воспоминаниям Клары Цеткин.
Но, то поветрие быстро прошло.
А вот то, что сейчас пришло… это всерьез и надолго.

Если внимательно проанализировать действующую в России систему государственного управления, то неожиданно приходишь к выводу: в ней последовательно реализуется, никем не разрабатывавшаяся, не принимавшаяся, с трибун не проговоренная и в СМИ не озвученная программа построения дешевого государства.
Но дешевое государство, это иллюзия. И очень вредная иллюзия.
Недостаточное финансирование управленческих функций приводит к перераспределению национального дохода в пользу лиц и групп, контролирующих «узкие» места в процессах государственного управления.
Дешевое государство не может быть честным. Человек, стоя и задыхаясь в очереди за какой-то бумажкой, отдаст последние деньги для того, чтобы выйти из этой - и физически, и морально - невыносимой ситуации.
Почему-то никому не приходит в голову необходимость сформировать и реализовать программу построения не дешевого, а эффективного государства? Несомненно, что такая программа может носить только общенациональный характер.
Но у этой проблемы есть и иная сторона.
Человек, волею случая, нашедший себе занятие в системе государственного управления, одномоментно получает звание «бюрократ». Он обречен на постоянные намеки (будучи частью всего госаппарата) по поводу его моральной нечистоплотности, вынужден находиться на противоположной линии фронта с теми, кто ведет разные «непримиримые борьбы» не понятно за что, но понятно с кем, и обязан вздрагивать при упоминании слова «сокращение».
Тенденция формирования образа врага всех трудящихся масс из государственного служащего и сегодня весьма продуктивна для популистов и СМИ всех политических направлений и оттенков.
Идея сокращения аппарата управления (никогда и нигде не реализованная) исходит их концепции дешевого государства. Она же противоречит общечеловеческой тенденции увеличения (абсолютного и относительного) численности занятых в интеллектуально насыщенных видах деятельности, в том числе, в государственном управлении.
Продолжать отстаивать и на деле, и на словах концепцию дешевого государства, означает продолжать процесс перетаскивания нашего народно-хозяйственного воза поперек колеи  прогресса.
Это не получится.

Есть очень важное для любого властителя правило. Оно подобно закону, который можно было бы добавить к известным 48-ми «Законам власти», описанным Робертом Грином.
49-тый Закон власти гласит: «Уровень оппозиционности в обществе величина постоянная. Ублажая оппозицию внесистемную правитель активизирует оппозицию внутривластную. И наоборот».
Это очень тонкое, уровня Макиавелли, политическое искусство – пройти по лезвию: обнадеживая одних, до поры, до времени, не потревожив других.

Даже беглый просмотр публикаций и комментариев в Рунете и СМИ создают впечатление последовательно реализуемого замысла. Наша пресса превращается в нечто, напоминающее реинкарнацию полупорнографического журнала «Женские письма», образца 1984 года, описанного в нетленном произведении Э. Лимонова "Дети гламурного рая": "Французские женщины и девочки присылали в этот журнальчик свои жаркие грезы и действительно случившиеся с ними грязные вещи".
Узнаете?
А то, что на 40 лет позади, так это нормально. На 80 отставали.
Зацикленность половозрелых особей на сексе есть форма педалирования угасающих эмоций. В этом отражается жгучее стремление выжать из остатков сущего чуть больше того, что дано и доступно.
Зачем?
Страх унять... может быть.
Страх чего?
Морщин, седин, целлюлита, выпадения волос, сначала на голове, а затем и на лобке...
Поэтому - стремление взять максимально, здесь и сейчас. И отсюда и позыв к экзальтации, надрыву - это заполняет голову и отгоняет мысли о будущем.
Страшно, потому что ясно - не минует чаша сия. Неужели вы думаете, что повстречавшаяся вам плохо передвигающаяся старуха прожила свою жизнь, не познав блаженства кунилингуса?
И что потом?
Где найдется утешение? Что даст силы донести себя до края? В воспоминаниях о череде сменяющих друг друга любовников? Это не греет. Доверяйте Фаине Раневской. "Старость, это просто свинство" - говорила она.
Да, можно еще пускать сладкие сопли. Но это, чаще всего, удел ностальгирующих старичков. Они здесь тоже представлены: могут без ошибок написать слово "..." – последняя доступная радость.
Как к этому относиться?
А никак.
В далекие советские времена довелось мне посетить Венгрию - самый веселый барак социалистического лагеря.
Гид, пожилой мужчина, сопровождавший нас в поездке по стране, как то рассказал, что венграм, возвращающимся с Запада, официально разрешалось провозить с собой три порнографических кассеты.
На вопрос руководителя нашей группы: "Да как же такое можно допускать?!", гид ответил: "Если кому-то это помогает, то и хорошо".
Я это запомнил и принял.
Поэтому, если помогает, то пишите, читайте, обсуждайте…

Справедливость.
Многие умы приложились к этой проблеме.
Исследовано, что такое справедливость и какая она бывает. Правда, остался невыясненным один вопрос: а она - справедливость - вообще-то существует?
Справедливость тем прекрасна, что представления о ней есть у всех и у каждого. И при этом практически все живущие на этой планете страдают от несправедливости: у кого-то, как известно, суп жидкий, а у другого – жемчуг мелкий.
Справедливость есть мечта и лозунг обиженных и обделенных, она отражает свойственное исключительно человеку стремление морального обоснования необходимости постоянного пересмотра промежуточных итогов внутривидовой борьбы. Проигравшие в процессе непрекращающегося сражения за ресурсы и престиж, или от случайного катаклизма природных сил взывают к справедливости. И она иногда откликается, проявляясь в деяниях резких, а часто и кровавых. В результате одна несправедливость спешит сменить другую, дав неопределенности те самые полчаса. Но именно в это время, в этот короткий миг и возникает эйфория: многим кажется, что справедливость есть и она торжествует - вот оно царство небесное на землю снизошло!
Как и все в этом мире, меняются и представления о справедливости: раньше было справедливо уничтожать индейцев и вешать негров, сегодня справедливо их потомкам давать преференции при приеме на работу и в университеты.
Феномен справедливости в обществе связан с формированием, поддержанием и изменением пропорций при распределении благ и наказаний. В более широком смысле налет справедливости присутствует в законах, нормах морали, традициях и обычаях.
Но справедливо и все сущее.
Одновременно оно же несправедливо.
Повторяю (уже писал): справедливости в этом мире нет, но есть тот уровень несправедливости, переходить который опасно. Любому. Всем.

Властная вертикаль неизбежно воспроизводит элементы деспотии и тоталитаризма. И этот факт не зависит от личных качеств человека, стоящего на ее верху, от его самых искренних желаний. Это закон общественной природы.
Диктатор "по призванию" нуждается во властной вертикали, но властная вертикаль, если она становится единственным каркасом государственности закономерно лепит диктатора "по необходимости".
Обновление России в условиях дистрофии горизонтальных региональных связей, невозможно. Согласование интересов регионов, граждан и общественных групп по горизонтали, немыслимо в условиях, когда более 90 процентов финансов, и почти 100% федеральных СМИ сосредоточены в одном центре – столице.
В федеративно устроенной динамично развивающейся стране должна быть властная горизонталь: где весомое место занимают центры равновесия.  Нам надлежит их создать. Это должны быть центры равновесия с надлежащим уровнем финансовой инфраструктуры, обеспеченностью федеральными информационными ресурсами.
Союзником в создании властной горизонтали является бизнес, тот который действительно ищет возможностей развития центров федерального равновесия для повышения степени своей конкурентоустойчивости.
Вертикаль без балансиров - система шаткая.

О пользе скромности.
Наблюдая за тем, как приверженцы единственно правильного либерально-демократического учения, с нескрываемой иронией и явным пренебрежением, бичуют остатки отвергнутых идеологических увлечений, находя рудименты проклятого прошлого в текстах, им не созвучных – мне думается о непреходящей пользе скромности.
В той части общества, напряжением которой растет его интеллект, эйфория от ощущения вкуса и запаха либеральных ценностей сегодня такова, что дискуссии о приходящих и исчезающих формах общественного развития - просто нет. А ее и быть не может. Действительно, не бывает предмета спора между папуасом и джентльменом.
Мне интересно: неужели те, кто сегодня публично демонстрирует свое проникновение в область конечных истин, не понимают, что все когда-то меняется: и те идеи, которые сейчас воспринимаются ими, в качестве вечных и незыблемых, с неизбежностью будут со временем пересмотрены и отвергнуты? Их опровергнут и подвергнут остракизму (а другого варианта не знала человеческая история) с силой не меньшей той, с которой сегодня треплют то, что сегодня еще осталось от патернализма.
Предположение, что, достигнув нынешних вершин, общество остановит процесс своего развития («Конец истории и последний человек» Фукуямы помните?) , строящееся скорее на опровержении опыта предшественников, нежели на его использовании, – наивно.
Могу обратить внимание адептов либерализма и всего производного от него, что уже зримы те причины, по которым к ним будут предъявлены претензии ничуть не меньшие, чем те, которые адресованы строителям всемирного счастья в его коммунистическом варианте.
Реализация либеральных идей в экономике привели мир в состояние кризиса, примеров мощи и потенциальной разрушительной силы, которого не было в человеческой истории. Неограниченный в своей корыстной изобретательности человек-жадный (он же – либерал, сторонник неограниченных прав и свобод), создал общественные анклавы, в которых производство материальных благ и их потребление вошли в состояние перманентно нарастающей диспропорции. Эта ситуация еще и сегодня поддерживается изощренными, суперловкими (на уровне, достойным быть отмеченным премией памяти Нобеля по экономике) манипуляциями.
Да, сегодня ситуация такова – все дрожит, но держится.
Но равновесие несуразного нельзя сохранять вечно.
Долги есть долги.
Рано или поздно в хозяйственную систему мира придет пропорциональность. Но по пути к этому состоянию всесокрушающий раздрай прокатится многомиллиарднотонным катком по гигантскому количеству человеческих судеб.
Всем это придется пережить.
Выжившие захотят знать имена авторов их несчастья. Так всегда было. Так и будет.
Приоритет прав индивидуума над интересами общества – явление такое же временное, как и полное игнорирование прав личности. Но непосредственно вытекающие из этого приоритета проблемы столь суровы, что неизбежная попытка общества сохраниться радикально поломает сложившуюся систему ценностей.
Прогрессивные - станут изгоями.
Всех нас ждут сильные потрясения.
Источником их, как всегда, является необузданность желаний человека, находящегося в состоянии эйфории от открывшейся ему «истины». Но суть происходящего в том, что эти «истины» во времени меняются.
Но повторяется одно: последовательная реализация любых «всепобеждающих идей» в итоге неизбежно приводит общество в состояние глубокого кризиса.
Извечный, сопровождающий любой кризис, поиск виноватых, в очередной раз, суровыми методами наказания научит скромности тех, кто полностью ее лишен.

Следует ли признать, что современный суперразвитый капитализм и есть конечная точка на пути общечеловеческого экономического прогресса?
Строгих доказательств «за» или «против» нет. Правда, есть опыт: все предыдущие остановки и полустанки экспресс «Человечество» более-менее благополучно проехал.
И здесь следует обратиться к классикам марксизма.
Основная идея, заложенная в «Капитале», заключается в том, что новое общество естественным путем произрастает в недрах старого. Зреют новые формы хозяйствования и общественные отношения, которые закономерно придут на смену отживающим. Найти именно их в толще «круговерти буден» - достойная задача. Она же и самая сложная.
Можно заметить, что уровень обобществления и централизации экономики в мире неуклонно растет, коллективные формы собственности, включая акционерную «доедают» частную, которой в её изначальном виде уже практически и нет. Появились совершенно новые регламенты хозяйственных взаимоотношений между подразделениями в рамках одной собственности через трансфертные цены. Радикально изменилась связь между безработицей и инфляцией. Рушится монополия государств на денежную эмиссию…
Можно продолжать поиск нового в мире экономики. Но, только выделив во всех появившихся новациях элементы патерналистской, социалистической по своей глубинной сути системы, поняв и обосновав метод строительства нового общественно-экономического строя и форм перехода к нему, можно звать народные массы в эту Даль Светлую.
А пока – нет.
Авантюр было достаточно.

Большая часть публикаций, отражающих происходящее вокруг нашей страны, сопровождаются вздохам, охам и причитаниями: ах, нас обидели, оскорбили, унизили…
Эта позиция - ущемленных и рыдающих - крайне ущербна.
Что делать?
Мне думается, что ответ дан великим Данте в его «Божественной комедии»: «Они не стоят слов: взгляни – и мимо!»

Кто в этом мире сегодня еще не знает, что все спортсмены, претендующие хоть на какие более-менее высокие места на Олимпийских играх, принимают допинг? Остались ли те, кто ведать не ведает о продажности судей и мздоимстве членов Международного олимпийского комитета?
То, что сегодня называется коммерциализация спорта высших достижений, достигло высшего предела, когда белые одежды, надетые в XIX веке на Олимпийское движение пронизано стремлением к безудержной политизации спорта.
Тот мир, что называет себя цивилизованным, еще не готов к тому, что бы прямо объявить спорт действом во всем равным цирку, поскольку это снизит и без того быстро падающий общественный интерес к нему. Поэтому постепенное и неизбежное движение в этом направлении сопровождается попытками сохранения лишь  видимости чистоты. Одновременно накачивается националистическая начинка спорта. Эти попытки остаются успешными потому, что полностью соответствуют интересам не до конца деформированных национальных элит, использующих спорт в качестве генератора суррогата эмоций.
Реальное состояние дел в современном Олимпийском движении, при котором деньги и фармакологии, завернутые в спортивную форму, окрашенную в национальные цвета, состязаются между собой, явно не соответствует представлению о благотворном влиянии спорта на физическое и нравственное здоровье населения. Стимулирование стремления молодежи превратить спорт в профессию, рождает армию инвалидов, поскольку давно и хорошо известно, что профессиональный спорт и здоровье это «две большие разницы». Единицы «счастливцев», из массы калечащих себя перегрузками и уколами всяческой дряни, получают компенсацию в виде кругляшков на веревочках, а еще во сто крат больше тех, кто не получает вообще ничего. Формирование когорты современных гладиаторов, способных после укола в задницу, на потребу наливающейся пивом публики, сворачивать горы, зиждется на перемалывании миллионов жизней, на выращивании комплексов неполноценности  у тех, кого в 10-14 лет записывают в разряд «бесперспективных». Поскольку все это реально существует, то такая плата за приобщение подрастающего поколения к спорту считается обществом возможной и допустимой. Всхлипы по поводу исчезнувших бесплатных секций массового детского спорта не стоит воспринимать всерьез, поскольку в них столько же смысла, сколько их в причитаниях по безвозвратно ушедшей молодости: обучение профессии стоит денег и спорт в этом отношении не исключение.
Пропаганда здорового образа жизни, умеренности, основанной на признании содержания человеческой жизни высшей ценностью общества – более тяжелый путь к облагодетельствованию своих граждан для властей предержащих, одинаково способных во всех уголках этого мира паразитировать на достаточно темных силах гордыни по поводу  победы «своего» гладиатора над «ихним».
Уровень доходов от мероприятий, подобных Олимпиаде, прямо пропорционален вниманию СМИ. Нет лучшего средства для привлечения этого внимания, чем скандалы. В скандале, как известно, задействовано две стороны – важно поведение обеих.
И наши здесь не подвели! Стоило появиться поводу и отечественное общественное мнение, воспитанное на противостоянии двух «принципиально противоположных общественно-политических систем», мгновенно возбуждается. Зажигается лампочка, и начинается слюноотделение.
Рефлекторно отвечают на обиды те, кто сначала делает, а потом думает. Таких на Руси называют «обиженными», на них, как всем известно, воду возят. Надо полагать, что когда перевозка воды на 500 и 1000 метров попадет в число олимпийских дисциплин, команде, составленной из наших обиженных, не будет равных.
Суть отношений, в которых находится Россия с, так называемым, западным миром, как-то удивительно полно описана А.С Пушкиным в «Дубровском». Та же неравная «дружба» бедного и богатого, те же неуемные амбиции Троекурова, не терпящего никаких возражений, «строящего» всех своих соседей. И повод для ссоры в повести почти спортивный - охота. Но старик Дубровский у А.С.Пушкина не обижен, он – оскорблен. Чувствуете разницу?! Троекуров почувствовал.
Олимпийское движение серьезно больно. Болен и весь мировой спорт высших достижений. Лечение может быть только одно – инъекция правды.
Чем скорее произойдет признание бесспорного и общеизвестного факта повального применения допинга спортсменами, тем быстрее возникнет, альтернативное сегодняшнему всемирному спортивному цирку, глобальное движение за комплексное развитие творческой личности Человека, в котором физическое совершенствование является одним из факторов, причем не самым главным.

Плавали. Знаем.
Города, где я бывал, о которых тосковал...
Когда-то давно побывал в Кимрах. И почему-то мне тогда показалось, что место, предназначенное мне природой, в одном из таких маленьких городков на берегу Волги.
Только, наверное, зря я губы раскатал. Привязаны мы жители больших городов к ним, с глубокой уверенностью в том, что жизнь только здесь и существует. И нигде более.
Москвич с недоумением смотрит на пермяка – как он может в Перми жить?
Пермяк недоумевает, по этому же поводу, вспомнив, что и в Кунгуре люди живут.
И все, буквально все, думают об этом, проезжая ночным поездом мимо огонька затерявшейся в просторах наших одинокой избушки. Как там можно жить?
Можно.
Нужно ли?
Уральские и сибирские города – они, как показывает опыт – как будто созданы для меня.
Но они не для жизни.
Они - для работы.
Тяжелой.
Упорной и утомительной.
Там от тебя ждут - ты должен «робить в заводе», или в шахте, или на прииске, или на буровой….
Рано, еще в детстве, я услышал важное:
Шумит, гудит родной завод,
Одних замучил, других зовет.
Тетя Вера, мамина подруга, любила говорить: «Держись за трубу». Трубу заводскую, понятно.
Многие так и держались, до последнего. Некоторые и сегодня оторваться не могут. Без трубы падают.
Екатеринбург, Омск, Новосибирск, Иркутск, Красноярск, Хабаровск…
Все эти и другие (много их: 252 города СССР в моей биографии) слились в один длинный серый ряд разнокалиберных казенных каменных домов и деревянных домиков, в сизой дымке отравы от какой-нибудь местной промышленной достопримечательности.
В Нижнем Тагиле, там было особенно круто. Подъезжая к городу и видишь сверху, с горки: трубы и дымы.
Трубы большие. Урочище гигантских фаллосов.
Дымы тоже большие, особенно в крутой мороз. Они разные, цветные.
Говорят, Тагил – город вечной молодости и вечного смеха.
Вечной молодости, понятно – никто до старости не доживает.
А вечного смеха, это потому, что когда ветер на поселок ферросплавного завода дует, то смеётся НТМК.
Потом, когда ветер с противоположной стороны подует, они меняются местами.
Мысль дальше ползет по карте уже не существующей страны.
Томск.
Набережная реки Ушайки. Университет. Домики резные на улице Коммунистической.
Говорят, что томичи, промышлявшие извозом на конной тяге, дали когда-то, при царе, взятку для того, что бы Транссиб прошел мимо их города и тем Томск загубили.
Неправда это.
Они город охранили. Сохранилась в нем основа, инакость...
Не знаем мы не только, чем наше слово отзовется, но и не ведаем: где найдем, а где потеряем…


Суперинтересно – мы, человечество, не знаем способов решения ни одной из стоящих перед нами задач общественного развития, но мы их все решали, решаем и решим. Везде, всегда, на всех уровнях.
Этот не знает, что лучше – купить себе портки или бабе сапоги… А этот не уверен: покупать яхту или вложиться в золото… Кудрин не знает, сколько из бюджета можно пустить на оборону… Но, все они, и другие, и мы с вами, мой читатель, найдем ответы на вопросы не имеющие рационального решения.
И как мы это делаем?
Человечество не исчезло только потому, что не погрязло в сложности бытия. Отрядив некоторое число субъектов из своего состава, назвав их сначала - шаманами, а потом - учеными обществоведами, общество сгрузило на них все непонятности этого мира, оставив себе элементарное. Чем успешно и пользуется. И в итоге, как мы видим, у него получается.
Человек, управляющий обществом, очень напоминает мне дирижера огромного оркестра, сидящего к нему спиной. У дирижера даже пюпитра нет. Но он руками машет, и самое забавное в том, что при этом время от времени умудряется попадать в темп. Правда, иногда, его при явном престо заносит в адажио, но публика (она же и оркестр – «Кто во что горазд») относится к этому очень снисходительно.

Сегодня при изучении мозга ученые способны рассматривать каждый нейрон. Но они же не могут сегодня сформулировать: что такое сознание. А что им даст возможность покопаться в недрах нейрона? Они сформулирую ответ? Вряд ли.
Мы не знаем, что такое темная энергия. Узнаем, но одновременно с этим выяснится и то, что есть еще и темнейшая энергия, а Большой взрыв был лишь отголоском Супербольшого… И так до бесконечности.
Сегодня вопрос не в том, обгонит ли Ахилл черепаху. Ответ известен – обгонит. А вот поймет ли он – зачем он это сделал - неизвестно.
Не забуду урок, преподанный всем Георгием Николаевичем Флеровым.
Он, если помните, в 60-70 х годах прошлого векам возглавлял команду наших физиков, соревновавшихся с американцами в ралли «Синтез трансурановых элементов».
В то время, когда я работал в ОИЯИ, физики Лаборатории ядерных реакций бились над созданием элемента под номером 104. Создаваемые в циклотроне У-310 элементы жили недолго – микроскопические доли секунды. До «островка стабильности» оставалось еще очень далеко: по расчетам долгоживущие трансураны должны были начинаться с номера 114.
Г.Н. Флеров предложил их поискать в природе.
И их искали.
Искали в шахтах Донбасса. Специально снарядили экспедицию для подъема железно-марганцевых конкреций со дна Марианской впадины…
Не нашли.
Но сама идея – поискать – чудо, как хороша!
Может быть, и нам стоит поискать поближе? Не исключено, что гигантская и неимоверно сложная Природа оставила нам зарубки, которые мы уже способны понять?
Где их искать?
Уверен - в математике. Платон утверждал, что: математика, это язык на котором с нами говорит Бог.

Трудно сказать , что - взгляд в будущее или иное, но что-то все-таки сподобило Быкова написать о народе России эти незабываемые строки: «Еще (они, то есть мы) трясут остатками былого величия, но предъявить уже ничего не могут. Это эмоция сильная, кто бы спорил, - но низменная и не самая достойная».
Вот так, просто, без затей, появились на жизненном пути трясущего остатками былого величия русского народа Дмитрий Львович Быков, и выявил у нас низменную и недостойную эмоцию. Осталось, правда, не до конца понятным: нас, русских, Быков, случаем, не в старческом эксгибиционизме обвиняет?
Хотя и Бог бы с ним: чего только о нас прекраснолицые не написали... Напишут, продадут написанное нам же и снова напишут.
Мы привыкли.
Но всему же предел есть (или быть должен).
Вот оно, то, самое сильное, что Быков приберег для завершающего зубодробительного аккорда – последний удар молотком по последнему гвоздю: «Уголовники любят есенинское "Письмо к матери" не потому, что в их душах живо что-то святое, а потому, что это слабые и фальшивые стихи».
Вот сиди и думай теперь – люблю я это стихотворение. И что делать: идти сразу сдаваться в органы или ограничиться только констатацией родства душ с криминальным элементом?
«Слабые и фальшивые стихи».
А можно поинтересоваться, почему они слабые и фальшивые?
Как господин Быков это определил? Какими лекалами силы и истинности он пользовался?
Не на свои ли нетленные вирши он Есенина пытался натягивать?

Обратите внимание: во всех видах деятельности мы выступаем в одной их трех ипостасей: мы - либо мастера, либо инструменты, либо предметы.
Сложилось такое распределение ролей в процессах межличностных взаимодействий. Это не социальный статус в чистом виде – это несколько иное.
Мы играем свои роли, меняемся ролями в зависимости от обстоятельств.
Престижней и комфортней всего во всех случаях чувствовать себя мастером. Все хотят постоянно играть только мастера. Но так не бывает: самый важный, и богатый бизнесмен  для парикмахера, все равно, будет предметом.

У оппозиции – проблема: нет харизматичного лидера.
И где же его взять? А вы знаете, возможно, что и негде. Почему? Не могу сказать, что мои познания в психологии московской молодежи могут претендовать на формирование истины в последней инстанции. Но кое-какие мысли у меня по этому поводу есть.
У нас в стране (а в Москве – особенно) постоянно растет страт интеллюмпенов. Это несколько миллионов людей, обладающих  документами о высшем образовании и не имеющих никакого образования. Мне приходилось преподавать на уровне, получившем название: «второе высшее». Могу засвидетельствовать, что у большинства слушателей были глубокие проблемы в области первого среднего.
В жизнь уже выплеснули огромное количество молодых (им до 40-45) людей, имеющих претензии, соответствующие выданным им по окончании ВУЗов дипломам, с пустотой в том месте, где должны находиться знания и навыки специалиста с высшим образованием. Наложите это на сформированную диспропорцию между реальными потребностями общества и количеством (структурой) выпускников высшей школы и вы поймете: существует очень большой слой обиженных своей полнейшей невостребованностью, хорошо понимающих абсолютное отсутствие у них, каких-либо серьезных жизненных перспектив.
Как правило, именно такой дипломированный юрист (экономист) продает вам утюг в московском магазине и истово ненавидит магазин, утюг, вас и конечно – Путина, как собирательный образ тех сил, которые загнали его в гетто безысходности, где с ним никто не считается. Именно эта комбинация и воспринимается, как отсутствие свободы. И это прозрачными урнами на избирательных участках не лечится.
Новоявленный лидер должен был бы продемонстрировать и предложить некую программу искоренения главного зла России – неимоверной коррупции.
В этой связи вопрос: а оно надо? В Москве почти нет людей, которые по здравому размышлению были бы действительно, кровно заинтересованы покончить с коррупцией не на словах, а на деле. В этом городе ежегодно появляется около 270 млрд. (по оценкам Сатарова) долларов коррупционных средств. Именно поэтому в Москве сформировался коллективный живот, переваривающий ресурсы страны в гламур.
«Лихие» деньги размываясь по московской поверхности, формируют нереальные зарплаты, обеспечивают некий бонус для офисного планктона и иных многочисленных клерков, составляющих основу возмущенных горожан.
Найдите в Москве оазис целомудрия. Где здесь обитают люди, которые не дают и не берут взяток, не продают и не покупают совесть? Где здесь не торгуют заказными статьями и не накладывают лапу на финансовые ручейки и лужицы? В каких художественных галереях Москвы нет сейфов, хранящих списки прикормленных прокуроров?
Лидера у оппозиции нет, потому, что не в силах человеческих объединить тех, кто одновременно и хочет, и не хочет что-то менять.

Между Россией и США существует противоречие по аграрному вопросу: кто кого закопает.
При любом президенте и администрации целью США останется полное уничтожение России.
И здесь не должно быть никаких иллюзий.
Они контрпродуктивны и и вредны.

За последние годы, постепенно вся художественная литература перекочевывает в область, примыкающую к жанру фентези. Здесь описывается то, что было, но при этом никогда не было, при этом возможен и желателен крутой замес из сочетания максимального количества чудесных явлений и возможностей…
Писатели тяготевшие к иным жанрам не могут не откликнуться на спрос: они фантазят помаленьку – герой в карты не может проиграть и пуля его не берет, или пряжка какая волшебная на снежной дороге в руки прыгнет… И вся эта фантастическая мура активно пишется и неплохо продается.
Почему?
Почему это пишется – понятно.
Авторы современных сказок для взрослых избавляется от самого тяжелого в писательском труде: необходимости обеспечения полной адекватности содержания повествования реалиям жизни. И производительность писательского труда в этом случае возрастает неимоверно. Количество ударников, освоивших формирование своей писанины методом трех «П» - пол – потолок – палец, растет гигантскими темпами.
Но почему это пользуется спросом?
Сказка - самый древний жанр. А фентези - её прямой наследник.
Сначала была сказка.
По мере того, как общество развивалось, возникла литература.
В ней произошло смещение акцентов: люди - пишущие ограничили иррациональную составляющую в своих произведениях в пользу «правды жизни». Литература длительное время была востребована читателями в качестве пособия, дающего некие рецепты поведения в разнообразных жизненных ситуациях. Литература, кроме всего художественного, что она в себе несла, предлагала человеку еще и научиться способам приспособления, выживания и саморазвития в ситуациях разной степени экстремальности. Неудачная любовь – что делать? Друг предал – как ответить? И так до бесконечности. Не всегда актуально, но для приобретения опыта жизни – полезно.
В литературе существовал своеобразный скрытый 25 кадр.
Это было ненавязчивое обучение жизни.
Да это еще и  в обрамлении изящной словесностью .
Трудно было еще недавно представить взрослого мужика увлекающегося сказками. Нет, такие, конечно, существовали, но массовым это занятие не было. Это точно.
А сегодня?
Сегодня фентези захлестнуло мир. Это не только литература, это еще кино и виртуальные игры.
В чем причина такой популярности сказочного жанра?
Она в эпидемии инфантилизма.
В основе этой напасти лежит сочетание двух основных факторов: у огромной массы людей качественно изменился характер труда, они стали производить «некое ничто», и резко увеличилась масса незанятого времени, которое требуется превратить в свободное – насытить его неким содержанием.
Инфантил не меняет мир. Он мечтает об его изменении.
Инфантилу нужно  искусство, адекватное его уровню развития.
В литературе – это фентези.
В кино – это сказка.
В музыке – это ритм.
Во всем остальном – игра.

Дело было в году так 1977.
Я работал в отраслевом институте Минэлектротехпрома, и занимались мы высоковольтной аппаратурой (электроподстанции видели? - там почти всё наше, высоковольтное аппаратурное).
Ну так вот, пришла к нам очередная грозная бумага из Министерства с предписанием. Повелели нам сделать прогноз о том, какие-такие у нас в будущем возникнут изделия и когда это, обязательно светлое завтра наступит.
Писать бумагу, она же - прогноз наше начальство отрядило трех, естественно, самых умных: Д. - начальника отдела воздушных выключателей; И. - начальника отдела масляных выключателей и, конечно, меня.
Сначала посидели, вспомнили тихим добрым словом авторов министерского циркуляра, но затем решили что-то и написать.
Роли распределились следующим образом:
Д. диктует.
И. пишет.
Я - наслаждаюсь.
Д. - Пиши. Наши изделия будут находиться на уровне лучших аппаратов, лучших фирм... слаборазвитых стран.
И. - А когда?
Д.- Ты когда на пенсию уходишь?
И.- В 82-м.
Д. - А я в 83-м. Пиши в 1985 году.

Да, хорошо, убедили – не братья вы мне.
Тогда у меня к вам вопрос: а у вас вообще-то родня есть?
Вот у меня братьев много: татары, башкиры, черкесы, абхазы и чукчи… - все мы братья. Не без проблем, но живем.
А у вас?
Может вам немцы братья?
Или поляки? Они уже перестали вас за быдло держать?
Ах, да! – американцы.
В русской литературе и фольклоре есть такая фигура – родства непомнящий:
«Я не со всякимъ встр;чнымъ связываюсь и предпочитаю быть осторожным съ людьми, непомнящими родства» (Салтыков).
Вот и я – подальше от вас.

Вал негатива на В.В. Путина, созданного западными медийными персонами и СМИ, адресован не нам.
Целью нападения является образ сильного, умного и деятельного политика, завоевывающего во всем мире все большую популярность.
Именно в этом современные западные элиты видят свои все возрастающие риски. Путин стал реальным образцом политика мирового масштаба, востребованного все большим количеством жителей стран, столкнувшихся с вызовами, которые не могут быть парированы их, разложившимся до политкорректности истеблишментом.

Сегодня, как это бывало не раз (и не два), закачивается время пребывания в зените восхищения для очередных нетленных ценностей. На этот раз настала очередь либерализма.
Да, как-то незаметно игра в одни ворота между либерализмом и патернализмом, напоминавшая ристалище между Manchester United и сборной домов престарелых Белгородской области, несколько оживилась, а потом и вообще пошла на встречных курсах.
И это закономерно. А что, кто-то думал, что обретенные им истины, это - на веки вечные, и что наконец-то на пути общественного развития найден тот конечный пункт, где можно поставить жирную точку?
Нет. Все продолжается.
Вся человеческая история и до и после нас это процесс опровержения старых заблуждения новыми.

Мир людей колеблется по-разному, с неопределенной частотой, но делает он это постоянно.
Если не копаться в мелочах, стабильными остаются чаяния людские: кроме известного – хлеба и зрелищ, нам почти всем очень хочется быть прогрессивными и уверенными в своей прогрессивности. Прогрессивность в широком смысле – правильность. А это желание соответствовать прогрессу идет от сидящего внутри любого из нас убеждения, данного нам при рождении: «Я – прав!».
У цепеневших в момент, предсказанного египетскими жрецами, солнечного затмения, и у стоявших вокруг костра, на котором пепелили Джордано Бруно, и у скандировавших «Смерть!» на процессах, осуждавших японских шпионов - у всех замирало сердце от ощущения своей абсолютной правоты.
Хотя, в желании быть правым - ничего плохого нет.
Плохо бывает с ощущением пустоты жизни у приобщенного к единственно истинному учению, возникающего в момент фиаско. Чувство правоты, каким бы сильным изначально оно не было, со временем иссякает, возникает сомнение и хорошо, если не доводится дожить до полного разочарования. Многие, очень многие ушли в лучший из миров, уверенными в том, что фашизм победит, а коммунизм обеспечивает своих адептов самым передовым в мире сознанием.
Да, когда-то настает момент и очередной «изм» демонстрирует исчерпание своей пассионарности.
Было.
Но сдулось.
Уистен Хью Оден советовал:
«Всего,
В чем есть частица «социо»,
Не делай ты…»
Я бы добавил: и сторонись различных «измов».

Мало тех, кто с легким сердцем ведет глубокомысленные разговоры о  реформировании России, имеют представления о той махине, которую они собираются переиначить.
Вся общественная конструкция России (как, впрочем, и любой иной страны) состоит из нескольких пластов.
Самый верхний, он же самый рыхлый – законы.
Здесь свобода воли у российского владыки почти полная: паши - не хочу. Хочешь вдоль – пожалуйста, хочешь поперек – нет препятствий твоему нраву.
Вы, конечно, знаете знаменитую фразу М.Салтыкова-Щедрина: "Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения". Вот в этом самом месте стык – и задевается второй пласт,  он состоит из жизненных правил: не воровать (или воровать), содержать жилище в чистоте (или гадить, где ни поподя).
Этот слой поменять значительно сложнее. Устоявшиеся  правила просто так не отменятся, надо что-то применить: ум или силу. У кого что найдется.
Еще глубже находится пласт традиций. Он формируется десятилетиями. Медленно, но верно может возникнуть традиция уважения народа к власти. От этого зависит расположенность элиты  играть с населением страны  в игру под названием «Народовластие». Пока такая традиция не сформировалась и не укрепилась, играть с соблюдением всех правил очень опасно. Можно мгновенно из элиты превратиться в то, во что превратился Бакиев в Киргизии, Янукович на Украине, или Зин аль-Абидин бен Али в Тунисе. Поэтому во многих случаях остается только делать вид, что на дворе у вас демократия.
Но в основе основ лежат обычаи.
Они разные.
Верить в Бога. Защищать Родину. Много их, обычаев, есть.
Вот до них-то реформатору слету не добраться.
Кавалерийским наскоком здесь не получается.
Уж на что большевики были знатными ухарями, всю Россию вздыбили, но как военное лихолетье пришло, так что Сталин заговорил? Да, да, то самое: «Братья и сестры, к вам обращаюсь я, друзья мои...» К православию, к обычаю нашему, стало быть, обратился.
Принимаясь за реформирование России надо знать главное: у нас, в основе лежит обычай, корни которого уходят в те времена, когда русские князья были наместниками татарского хана. Обычай прост: власть враждебна народу, а народ терпелив до определенного предела.
Из этого следует традиция: народ безмолвствует. Но новому это называется «инертен».
Есть и основное жизненное правило: "Не такое переживали".
Реформатору остается принять соответствующие всему этому набору законы.
И дело пойдет.
Может быть.

Огромной популярностью пользовалась в все время книга под названием «Физики шутят».
Потом вышла новая – «Физики опять шутят».
Евгений Дмитриевич Воробьев, заместитель директора Лаборатории ядерных  реакций Объединенного Института ядерных исследований (Дубна) Г.Н. Флерова, по этому поводу как-то заметил: «Последняя книга, которую издаст Человечество, будет называться «Физики дошутились».

Президент России сказал – да, братья мы с украинцами.
Недавно читал исследование: по генам и хромосомам мы родственные народы, а кто это отрицает, тот фальсификатор.
Да, мы близкая генетическая и историческая родня, но что из этого следует?
Сегодня? Ровным счетом ничего.
Мы не животные, мы люди и наше поведение определяется как естественными, биологическими факторами, так и факторами социальными.
Если мы говорим о предрасположенности к болезням – это одно.
Но, коли речь заходит о человеческих отношениях – совсем другое.
Предполагается, что биологическое естество пробьётся – намучившись, братья (по крови) станут братьями (по духу).
Опыт отношений Польши и России показывает, что социальный аспект может полностью нивелировать биологическую близость народов.
К чему я это все?
А к тому, что в основе отношений со всеми народами и странами должен лежать сермяжный прагматизм.
Поэтому братья мы с украинцами или нет не имеет ровным счетом никакого значения.

Профессор Сергей Савельев утверждает, что развитие лобных долей нашего мозга связано с обретением нами, людьми, способности делиться пищей.
По-Савельеву именно это качество и сформировало Человека.
У меня по этому поводу иная позиция.
Вспомнил я об этом сегодня, когда мой друг рассказал историю про кошку.
Друг с семьей и кошкой живут в Подмлсковье на даче.
Никто кошку не кормит особо, что найдет или поймает, то и её.
Недавно стали замечать: кошка начала мышей таскать в дом – принесет и убежит.
За разъяснениями обратились к ветеринару.
Специалист сказал: «Ваша кошка недоедает. Голодно ей.
Но она думает, что и вы в таком же положении. А поскольку она включила вас в свою стаю, постольку и делится с вами добычей.
Вот вам и лобные доли.

Над нами продолжают довлеть и совершенно бесплодная, как показала практика, идея «панславизма», и обязанности «Третьего Рима» - «…слово и обязанность государей российских защищать христиан, особливо единоверных…».
Мы ввязались в непрекращающуюся войну, прорубая сотнями тысяч погибших, коридор к своим единоверцам: грузинам и армянам.
Оно того стоило?
Мы, подвигами солдат, замерзавших на Шипке, освободили болгар.
Они нас за это неоднократно «отблагодарили».
Сегодня нам приходится оправдываться за освобождение Восточной Европы от фашизма.
И дело не только в том, что эйфория исчезает, накрываясь брезентом обыденности. Хуже то, что благодарность имеет особенность закономерно превращаться в свою противоположность. Существует комплекс освобожденного. Он рано или поздно захочет стать освободившимся.
Но иного нам не дано.
Ни у Александра I, затягившего, сколько это было возможно, присоединение Грузии, ни у Николая II, бросившего Россию в жерло вулкана, в попытке вступиться за братскую Сербию, реально не было выбора.
Это не было волей власти.
Это было желание российского народа.
И сегодня все тоже самое.
А иначе Россия – не Россия.

Законы в России отличаются не только суровостью и необязательностью исполнения (что взаимно компенсирует одно другое), но и представляют собой некий набор на прилавке жизни, где граждане страны могут выбрать: какой Закон они исполнять будут, а какой – нет.
Итак: выборочное беззаконие,  что у каждого из нас за душой спрятано:
Сделана перепланировка квартиры, не разрешенная властями?
Машину паркуете на тротуаре?
Пешеходов на «зебре» не пропускаете?
Сыночка за взятку от армии избавили?
Справочку без очереди за коробочку конфет оформили?
За собакой на прогулке дерьмо не подбираете?
Продолжите этот список и найдите себя в нем (я себя уже нашел – каюсь).
Мы плаваем в этом бульоне беззакония, выбрасывая в воздух стоны по поводу тех, кто нарушает Закон, и делает это так, что нам от этого становится не комфортно.
Если комфортно (включая - безразлично), то – пусть.
Бог с ними - законопослушание явно не наш конек.

Мы возвращаемся в эпоху балагана.
Публика, пришедшая в театр посмотреть на Бузову или Собчак, движима теми же самыми позывами, которые приводили ярмарочную толпу в шатер, в котором показывали усатую женщину.
Деградация. Так это, вроде бы, называется.

Помнится, когда наши отношения с Китаем оставляли желать много лучшего (события на острове Доманский), на пароходах, идущих по Амуру в районе Благовещенска, китайцы показывали нам свои жопы.
Мы решили проблему просто.
По берегу реки расставили портреты Мао Дзедуна.

Макаревич теперь играет идиота.
Князь Мышкин по ряду обстоятельств ему оказался недоступен, поэтому идиота он играет просто и без затей — непосредственно.

Я этого помнить не могу, но по рассказам близких в 1941 войну ждали. О ней постоянно говорили. К ней готовились: как - вопрос отдельный.
И сегодня ощущение надвигающегося Армагеддона витает в воздухе.
Чувство приближающейся катастрофы есть.
Понимания перспективы нет.
Ситуация в мировой политике кому-то, возможно, очень напоминает игру в покер по-крупному. Но есть разница принципиального свойства: обладателю сильнейшей комбинации никто не гарантирует того, что он сможет дотянуться до выигрыша.

В Свердловске, ныне Екатеринбурге, я прожил достаточно долго, для того чтобы понимать нравы этого города.
Город - трудяга, город мало приспособленный для жизни, он возник для работы, как здесь говорят - "в заводе":
"Гудит шумит родной завод,
Одних замучал - других зовет".
Бытовало здесь выражение: "Держись за трубу". За заводскую, само собой. Завод не выдаст, не даст пропасть.
В районе, где прошла большая часть моей жизни все работали на заводах. Здесь таких, только, с численностью работающих более 10000 человек было пять. А имена! Уралмаш, завод Свердлова, Ураэлектротяжмаш, завод имени Калинина, Турбомоторный завод...
Кто такой свердловчанин?
В первую очередь - профессионал.
Понимающий. Знающий. Ценящий себя и отношение к себе.
Новая власть в очередной раз разрушила устоявшийся уклад жизни. Раскурочила и изувечила.
Предприятия загнулись. Что-то осталось, но уже так, по мелочам.
Особо тяжело пришлось Эльмашу и Урамашу - поселки, выстроенные, как неизбежный придаток заводов-гигантов - замызгались и захирели.
Это было незаслуженно, а потому и несправедливо.
И не случайно самая сильная бандитская группировка - уралмашевская - возникла и расцвела именно здесь.
Она жила и развивалась подпитываемая глубоко проникшей в сердца жителей города обидой. Но она росла и на том, что предложила свердловчанам упрошенный, очень понятный вариант справедливого мироустройства: все по понятиям, все по "чесноку".
А борьба с цыганскими наркоборонами?!
Это был тот момент местной истории, когда подавляющее большинство свердловчан твердо для себя решили: ну и хрен с тем, что они бандиты. А кто сегодня не бандит? Но эти детей наших спасают - и тем покрываются все их прежние грехи.
Да и бандитская сущность вновь образованной местной элиты стала мутнеть и запотевать: исчезли треники, появились костюмы. Ребята с Уралмаша начали осваивать разные уровни власти. К ним потянулись нувориши, почувствовав запах "социально близких".
Правда, суть бандитская осталась. Она, суть, одиножды приобретенная и в горниле жизни закаленная - никуда не девается. Говорят, не бывает бывших чекистов. Так и бандитов бывших не бывает тоже. Сталин свое бандитское естество на самый верх мировой иерархии занес, но никогда с ним не расставался.
А город "повелся" - поверил в то, что из бандита и вора может случиться порядочный управленец.
Так появился мэр Ройзман.

Удовлетворенное желание ощущать себя частью великого - стоит дорого. Иногда до неподъемности.
Не лишним будет напомнить, что мы уже проходили нечто похожее - более ста лет назад. Николая Второго считают "слабым" царем, поскольку не смог пойти против ясно выращенной воли народа, заставившего его вступить в войну примерно за те же ценности, которые сегодня остаются оскверненными и не отомщенными.
Ровно тот же самый народ, в ответ на тяготы исполнения его же воли, растерзал и Императора, и страну.

Во времена СССР существовали 5 смертельных врагов советского сельского хозяйства: зима, весна, лето, осень и империалистическое окружение.

Степень деградации европейской либеральной экономической модели уже достигла равенства с силой порыва, соединившего ядро, изначально созданное «Объединением угля и стали», со странами, элита, которых согласилась на принятие статуса вассала в «семье равных».
Европейское объединительное притяжение постепенно иссякает, и, вопреки законам физики, не на периферии, а в центре.
Политика, любая, а международная, тем более, подобна езде на велосипеде: тормозить и резко поворачивать - чревато, возникают центробежные риски. Когда-то уже собранные в кучу едут медленно (не более одного процента роста в год). Внимательно оглядываясь по сторонам, они очень опасаются разрастания объединенной Европы - здесь внутренние процессы крайне напряжены и с увеличением веса, несуразная конструкция, созданная не умом, а обстоятельствами, грозит рассыпаться.
ЕС, для сохранения устойчивости этого сооружения, Украина, Грузия и Армения не нужны.
Но, отказываясь от расширения, Европейский Союз прекращает развиваться единственно известным ему способом, который он реализует уже более 60-ти лет. И в этих условиях развал неизбежен.

Российская несистемная либерально ориентированная оппозиция находится вне того круга, который по всем социальным, юридическим, статистическим, каким угодно иным канонам образует российское общество. Либералы, территориально живут в этой стране, но на самом деле, de facto существуют в иной, и эта иная страна - или не-Россия, или другая Россия. Этот феномен напоминает то место на нашей планете, где темно-кофейные воды Риу-Негру не смешиваясь, текут рядом с мутной Солимоэс.
Можно признать, что либералы образовали страну, выделившуюся, обособившуюся в России.
В России, которой они не принадлежат у либеральной оппозиции нет свободы - она появится лишь тогда, когда ненавистная им параллельная реальность исчезнет.
Над этим они и трудятся.

Если кто не знает, имейте ввиду - суть журналистики в интонации.
Сегодня, просматривая прессу и сайты СМИ, отмечаю сладострастное ожидание, а ближе к вечеру уже и смакование, введения нового пакета санкций  против России.
С одной стороны - понятно. Санкции предполагают наши потери, а то и жертвы, а это для представителей второй древнейшей профессии примерно тоже самое, что падаль для шакалов.
Но считать на два хода вперед современные рыцари пера не умеют.
Сделаем это за них.
Если санкции будут эффективны, то страна, как всякий живой организм, начнет избавляться от того, что ей необходимо меньше всего.
Умным дальнейшее понятно.
А дуракам оставим возможность порадоваться видом надвигающейся, очищающей наше общество грозы.

Когда Россия – не родина, то и русский – не родной.

Что такое свобода?
Это комплекс условий бытия, позволяющих максимально полно реализовать потенциал человеческого эгоизма.

Кто такой эгоист?
Это человек, который любит себя больше, чем меня.

"Патриотизм - последнее прибежище негодяя".
Кому только не приписывают эту фразу. И Льву Толстому и доктору Самуэлю Джонсону. Да это и неважно.
Важно то, что толком понять этот афоризм не удавалось до сих пор никому.
Если это последнее прибежище, то значит были и предыдущие. Какие?

Залез в свой архив и вытащил цитаты:
"Вывод однозначен. Режим Путина обречен". (Коммерсант, 26.04.05)
"Российские базы выдавлены из Грузии. Следующий на очереди – Черноморский флот". (Новые Известия, 21.04.05)
"Новый Порт-Артур. Флот к бегству готов". (Ведомости, 27.04.05) - О черноморском флоте.
"Грузия готовится отпраздновать День победы. Над Россией". (vip.lenta.ru. 27.04.05)
Хранить надо такое.
И не забывать.

Ситуация вокруг Украины развивается. (12 марта 2014)
Хотя уже понятно, что США медленно наращивают давление на Россию в поиске наиболее чувствительных зон.
Принятое Путиным решение: «Терпеть», грозит ему потерей лица и изменением вектора народных симпатий.
И это проблема не только Путина.
Это наша общая проблема: необходимо не рыть (визуальные) окопы и строить заграждения, а искать свой шанс на ответ.
Жизненно важно продемонстрировать наши возможности ответить на нажим нажимом.
Без движения и противодействия наши позиции обречены. Сказав «А» - воссоединившись с Крымом, у нас нет иной доли, кроме того, что бы сказать миру и «Б».
Отсидеться не получится.
Назвавшись груздем, придется пройти  путь в кузов, каким бы он в итоге не оказался. Нельзя быть немного беременной.

Не исправить.
Сегодня информационное пространство кишмя кишит мнениями.
Среди них на особом положении мнения (про)европейские или (про)американские.
Именно они в самой большей степени претендуют на приближение в вершине, именуемой истина. На них ориентируется не связанная в выборе выражений ничем, кроме свободолюбия, часть, нашего общества.
Хотя, надо поговорить не о форме, а о сути.
Знают ли те, кто ругает Россию и комплиментарно комментирует процессы, происходящее на (в) Украине, истину?
Искренни ли они?
Обуревают ли их сомнения?
Нет у меня ответов на эти вопросы.
Но есть понимание того, что восторги, как и негодования, имеют своей основой чаще собственные представления о пользе, вреде и должных направлениях прогресса человечества, нежели знание и понимание сути происходящего.
Многие забыли роль, которую сыграли западные интеллектуалы в легитимации методов большевистского переустройства России. Побывавшим в гостях у Сталина западным интеллектуалам – Бернард Шоу, Анри Барбюс, Эмиль Людвиг, Герберт Уэллс, Ромен Роллан, Андре Жид, Лион Фейхтвангер, Рафаэль Альберти... Из многих посетивших Советский Союз только Андре Жид позволил себе немного усомниться в абсолютной правильности Великого пути. А все остальные были весьма положительно впечатлены.
Еще более дикой была роль шведских социалистов, посетивших Кампучию в разгар пол-потовской бойни.
Они убеждали мировое сообщество в том, что Кампучия – идеал социалистического общества.
Да, потом, один из них (Гуннар Бергстрём) скажет: «Сделанного уже не воротишь… Участвовал, очень косвенно в геноциде. Как это сейчас исправишь?»
Никак не исправить.

Есть такая область околоэкономических, где-то даже социальных исследований - фрикономика называется.
Что это такое рассказывать долго. Один пример. Это наука (?) установила связь между разрешением на аборты и снижением уголовной преступности в США.
Главный вывод из результатов исследований такой: не знаешь, где найдешь, а где потеряешь.
Применительно к делам нашим скорбным.
Сдается мне, что Байден и его Ko не правильно выстроили вектор угроз в сторону России. Если отбросить детали, то предложенный ими набор санкций работает на консолидацию и нашего общества и российской элиты. Они не отталкивают денежные мешки и наиболее влиятельных непубличных лиц от Путина, а притягивает к нему, поскольку иных реальных вариантов защиты свободы и собственности для них не видно.
Победить нас внешним воздействием невозможно. Мы это делаем сами.

Из всех законов мироздания есть единственный глобально общий – он сохранится и тогда, когда все исчезнет. Закон гласит: в этом Мире нет ничего абсолютного. Это уникальный закон, который с одинаково неотвратимой силой действует и в физике, и в экономике, и в живой, и в неживой природе. В соответствии с ним нигде и никогда не достижимы не только абсолютный ноль, но и абсолютная истина.
Известное - «Все проходит» - одно из следствий из этого всеобщего закона.

Проблема пенсий – это частный случай задачи по оптимизации размера запасов.
Задача эта возникла и решалась еще в далеком, в шкуры одетом, прошлом. Наши полудикие предки стояли перед выбором: ведь можно было все добытое сегодня, сегодня же и сожрать. Но такое поведение закономерно приводило к печальному концу. И носители такой пищевой стратегии, как правило, не могли передать свой опыт грядущим поколениям.
Выживали те, кто был запасливее.

О СПОРТ, ТЫ - ЦИРК!
Те, кто постарше, еще помнят, как отстаивались в прошлом олимпийские идеалы. Профессиональные спортсмены, например, не могли участвовать в Играх. ОИ изначально были открыты только для любителей.
Я не следил за хронологией, но где-то лет двадцать назад девственность любительства окончательно и бесповоротно пала: выяснилось, что спортом высших достижений (а ОИ – именно то самое) нельзя заниматься вечерами и после работы. Поэтому сегодня ситуация обратная – на Олимпийских играх представлены исключительно профессионалы.
Не забылись еще времена, когда за любую команду могли выступать только граждане определенной страны, что определялось по месту их рождения.
И это условие со временем преодолели. Сегодня – каждая национальная сборная, это набор всех привлеченных по случаю или по надобности национальностей.
В Олимпийских играх до недавнего прошлого участвовали исключительно взрослые атлеты. Сегодня планка возраста сдвинулась в детство и граница доступа все более приближается к младенчеству.
Долгое время темным пятном на репутации сборной советских легкоатлетов, было выступление за нее сестер Ирины и Тамары Пресс. Этих мужеподобных атлеток подозревали в том, что они по своей физиологии занимали промежуточное положение между мужчинами и женщинами.
Сегодня Игры открыты для тех, кто определился со своим полом. Хочешь выступать за женщин –назовись женщиной.
Последний, еще еле сдерживаемый редут, должен защитить Игры от полной победы допинга.
Можно подумать, что кто-то не знает, что без медицины в Олимпийских Играх можно только участвовать. Побеждать – уже давно не получается. Поэтому сегодня все зависит от уровня медицинского сопровождения. И командные места в неофициальном зачете, должны по сути присуждаться медикам, работающим на ту или иную страну.
Мой прогноз: пройдет некоторое время, и без того, уже дырявый забор, поставленный перед допингом, рухнет, так же, как рассыпались все другие, и Олимпийские Игры станут тем, к чему они все последнее время стремятся.
Они превратятся в спортивный цирк.
Отнесемся к этому с пониманием.

Человек не может изобрести ничего такого, что бы нельзя было бы извратить.

В начале прошлого века самой большой проблемой крупных городов мира был … конский навоз. Лошади были единственным средством тяги и передвижения. Со всеми вытекающими тяжкими.
Везде и всюду навоза были горы, его невозможно было вывести и он скапливался во дворах и по бокам дорог. Глаза щипало от продуктов распада и гниения отходов лошадиной жизнедеятельности.
Собирались международные конференции, где многомудрые спецы обсуждали эту серьезнейшую проблему.
Решения ее так и не нашли.
Но … она рассосалась сама собой.
Сегодня глаза снова щиплет, и дышать трудно, но уже по другой причине.

Бог есть или Его нет?
Мне очень нравится анекдот:
Апостол Павел заходит в кабинет к Богу и говорит:
- Там, в чистилище, атеисты к тебе на прием просятся.
- Скажи им, что меня нет.
Любого человека интересует: Бог есть, или Его нет?
Спектр мнений богатый, от абсолютной уверенности в истинности священных текстов, через полупризнание существование высшей силы в разнообразных вариантах, до полного отрицания существования Создателя — только физика с химией и биологией.
Что-то можно к этому добавить, с учетом того, что в этой растянутой на несколько тысячелетий дискуссии приняли участие не самые последние умы Человечества?
Попробую.
Было бы верхом примитивного упрощенчества утверждать, что человек есть высшая форма жизни, существующая во Вселенной.
Но на прямой вопрос о возможности существования именно всемогущей, всевидящей и всезнающей силы нахожу возможным ответить отрицательно.
И вот почему.
Бог, объединяющий в себе все перечисленные способности, представляет собой абсолют.
У этой субстанции есть всё, кроме смысла в её существовании.
Все(могущий, видящий, знающий…) лишен цели и мотива.
Любое, совершаемое им действие бессмысленно, поскольку результат не содержит ни грана неопределенности. Бог-абсолют не стал бы создавать ни материю, ни энергию, ни пространство, ни человека… Он не мог бы ответить самому себе на вопрос: зачем Ему все это? Да, пути Господни неисповедимы, но не бессмысленны.
Авторы Библии (Тонаха) сформировали образ Творца не наделенного признаками Абсолюта, они приписали Богу возможность рефлексии, по крайней мере, он оценивает свое поведение и результаты деятельности: «И увидел Бог, что это хорошо». Но понятно, что оценка «хорошо», может быть дана только в том случае, если известны качества, формирующие «плохо». Но это уже не проблемы истинного Бога.

Со времен Людовика XIV, который сказал: «Государство – это я» (хотя, на самом деле он ничего такого не говорил, а английский, выходивший на французском, журнал «Revue Britannique» (в мае 1851) приписал эту фразу английской королеве Елизавете) мало что изменилось. Сегодня уже не суверен, а группа людей, объединенных единственно позицией неприятия действующей власти, заявляет о том, что общество – это они.
Закономерно возникает вопрос – а кто все остальные?
Было время, когда на Болотной кричали: «Нас – большинство, мы - власть». Вроде бы с тех пор прошло много время, и отрезвление должно было наступить. Но, увы: перманентный рецидив неадекватности налицо.

Пропасть между собой и народом оппозиция выкопала отторжением реалий.
Думай, когда ты обращаешься к стране, где продолжительность жизни поставила национальный рекорд за все время существования России (а что может быть важнее?)
А ты – с прокламацией: «Долой тирана!»
В такой ситуации надо не только выплескивать свои желания, но и озаботиться вескими доводами.
Один, он же - важнейший, довод понятен: тебе плохо, но далеко не всем интересно, почему?
Ты хочешь, что бы мы все вместе встали и сделали тебе хорошо. Более того, ты уверен, что твое хорошо будет полезно и всем остальным. Так и говори об этом: что получится, что конкретно нужно сделать и как этого можно достичь. И самое главное – кто и как этим процессом будет управлять?
А если твои мысли не распространяются далее того, что бы понудить меня приподняться и встать за тебя, и с этой целью ты пытаешься доказать мне, что я живу только по недоразумению, что мое нормальное душевное состояние и неплохое здоровье – нонсенс, шансов у тебя на то, что пойду делать тебе твоё желанное «хорошо» - немного. Их практически нет, потому, что я обыкновенный человек и верю своим ощущениям, и не верю твоим словам, если они расходятся с тем, что я действительно чувствую.
Для того, что бы предложить мне и миллионам таких же, как я, нечто конкретное, необходима компетенция несколько более высокого класса, чем умение размахивать языком. Компетенция достигается обучением и практикой. Но, поскольку и то, и другое в российской оппозиционной публицистике в дефиците, выбран иной путь: кошмарить обывателя. Это стало занятием массовым. В жанре истерической публицистики возникла даже некоторая давка.
«Все погибло, все пропало, кругом мор и запустение, во власти собрались исключительно идиоты, и управляют они безмозглым стадом» - вот стандартный джентльменский набор современного российского оппозиционного издания.
Поскольку истерия не является изобретением последних недель, то по законам жанра, преуспеяние в нем приходит к тому, кто зажжжжет сильнее, напишет желчью, лучше – застоявшейся, что бы виртуальный лист пожелтел и скрутился бы в реальный рожок.
Привыкание происходит ко всему, и в истерике тоже надо постоянно прибавлять. Это приходится достигать заимствованиями из арсеналов хамства и скверны.
Почему публицистическая истерия живет и множится? Потому, что есть спрос. Это как порнография – спрос есть, за нее платят, но результата, кроме онанизма – нет.
Перспективы?
Не вижу.

Думаю, что не надо доказывать: сегодняшняя Россия, это плод, в который интеллигенция вложила большую, а в некоторых случаях и определяющую лепту.
Это касается и плохого, и хорошего.
Смею утверждать, что существующая у нас власть – проект, реализованный (что выросло – то выросло) интеллигенцией. Эта «прослойка» делегировала на высшие уровни управления страной Кудрина, Грефа, Набиуллину, Голикову, Коха, Немцова, Фурсенко, Чубайса, Гайдара… - список этот можно продолжать очень долго. Существенно одно: именно из среды бывшей советской интеллигенции было рекрутировано подавляющее большинство представителей нынешней государственной и финансовой элиты России.
Сегодня раздаются всхлипы по поводу засилья питерских чекистов во властных структурах. Но когда-то их там не было и не просто так они скучковались.
В XX веке история давала российской (советской) интеллигенции шанс (а если быть совсем точным, то два).
И что вышло?
Кто в 1996 году разорвал и растоптал робкие ростки народовластия в России, превратив при помощи изощренных манипуляций и больших денег политический труп Ельцина в действующего президента?
Разве не интеллигенция подарила нашей стране семибанкирщину? Или представители этой похоронной команды российской демократии происхождение свое ведут от рабочих или колхозного крестьянства?
И что изменилось с тех пор?

Нынешнее состояние московской интеллигенции, так остро возжелавшей правды – закономерная реакция на долгие годы соучастия в вакханалии наглого мздоимства и воровства периода любезнейшего мэра столицы Ю.М. Лужкова.
Да, сегодня маятник качнулся.
А вчера?
Вчера никто не роптал.
А если были облагодетельствованы, то брали.
Брали и радовались. А как благодарили! Слова говорили такие, что сегодня вряд ли повторят.
Московская интеллигенция сама, абсолютно добровольно вписалась в эту систему всеобщего разврата, довольствуясь подачками со стола того, кого она же при жизни без тени смущения или иронии назначила гением, исполняла оды и гимны в честь творца пирожка, изобретателя МКАДа, автора нетленных произведений в области философии и экономики…

Чем измерить вклад интеллигенции в современное состояние российского общества?
Он в атмосфере аморальности, разлитой в нем густым и грязным слоем.
Сегодня истошные крики: «Путин – сволочь!» - не более, чем попытка перекричать внутренний голос, рекомендующий: «На себя посмотри».
Это Путин научил врачей – интеллигентов обирать больных, а ученых – интеллигентов торговать степенями и званиями?
Кто такие - адвокат, посредничающий между взяткодателем и взяточником, или журналист, пишущий «заказуху» и вымогающий деньги за то, что она не будет опубликована… ?
Они – интеллигенты.
Но они же и недовольны.
Чем?
А тем, что на доставшемся им уделе они не могут удовлетворить свои амбиции. Выступая против коррупции в верхах, они свое право воровать «по-маленькому» сомнению не подвергают.
Но есть и иная ипостась.
Интеллигенты: учитель, обкладывающий данью родителей, преподаватель ВУЗа небескорыстно «сопровождающий» студентов от поступления до диплома, искусствовед, прячущий в картинной галерее сейф коррупционера… и иже с ними – не только совершают мерзость. Суть в том, что именно интеллигенция, в силу российской традиции, volens nolens задает россиянам планку того, что отделяет «хорошо» от «плохо».
Сегодня эта планка находится на уровне ниже городской канализации.
Мы (именно мы – не Иисусом Христом я все эти годы работал) несем ответственность за все произошедшее с нашей страной.
Мечтая об обновлении, стоит понять, что скинув одну власть, мы немедленно наполним образовавшийся вакуум абсолютно тем же самым.
Новая власть придет, как и старая, из нас, из интеллигенции.
Но не родит свинья бобра, того же тащит - поросенка.
Что же делать?
Может военных попробовать?

Кино? Да. И только.
Если бы это был фильм, то я бы пошел. Но поскольку это наша жизнь, то глаза бы мои не смотрели.
Драма. Леденящий кровь сюжет: страна разделилась.
Разделила нас история. По меткому выражению Д. Быкова: на одних она поставила, на других - положила.
История – род женский и поэтому, что поставила и что проложила, вопрос спорный. Но нас должен волновать сам факт.
А факт очевиден: мы разделились.
Разделились, это - первая фаза. За ней следует – развалились.
Спрашивается: на чем не сошлись?
Если очень коротко, то на интеллекте и честности.
Сегодня, те, которые умные – в печали.
Еще совсем недавно они активно обсуждали: кого и как они будут люстрировать (если кто забыл: люстрация - жертвоприношение с целью очищения). По деловому обсуждали, спорили. И понятно, казалось, что полная и сокрушительная победа над глупыми и их гадостным воровским режимом лежала у умных в кармане.
Но что-то не срослось, то ли карман прохудился, то ли не то в него положили, но режим пока здравствует.
Итак, расклад понятен: умные и честные против идиотов и воров.
Правда, при этом, возникают сомнения. Вспоминается: «если вы такие умные, то почему бедные». Нет не бедные - в смысле денег, а бедные - в смысле убогие. Ведь если с одной стороны собрались умнейшие из умнейших, а с другой - полные идиоты, способные только ломать, даже то, что и сломать невозможно, то кто должен победить?
А вот не получается.
Вроде бы умные и честные имеют в союзниках все прогрессивное человечество…
Все равно – не получается.
И ленты повязывали, за руки брались, на машинах ездили, пешком ходили, на скамейках спали… все, как у людей – а результата нет.
Но все равно сомнений в том, что в оппозицию сгрудились умные – нет.
А вот насчет честности сложнее. Тут прямых доказательств нет, надо верить на слово. На умное слово.

Тяжелый зад и вялый член,
Но извергает праведные чувства.
Сединами в боях болотных убелен,
И болтовню поднял до уровня искусства.
А может он искусство опускает?
Оценки разными бывают.

Святая вера: оппозиция это то, что лучше власти.
Почему?
Ленин лучше Николая II?
Гитлер лучше Пауля фон Гинденбурга?
Чушь собачья. Оппозиция – люди, с точно такими же качествами, что и у всех прочих, включая тех, кто находится во власти.
Единственное, что отличает оппозиционера, так это вектор его активности.
На что он направлен?
Против действующей власти, для обретения власти.
Может быть, в истории Человечества кто-то может привести пример истинно моральной власти, возникшей из оппозиции? Даже проще – была ли когда-либо где-нибудь моральная власть?
Поищите.

Не только по причине наличия незанятого времени, и не столько из неиссякаемой тяги к графоманству, а токмо во имя торжества справедливости пишу я эти строки.

Мятеж мещан.
Мещанство берёт свое начало от посадских (жителей городов и посадов) Московского государства — мелких торговцев чем придется.
Сегодняшние мещане хотят во дворянство.
Собравшаяся, в основе своей, мелкая жуликоватость и всяческая околокультурная обслуга крупного ворья возжелали изменения статуса.
Осилившую «Сказку о рыбаке и рыбке» и сформировавшую представления о пределах возможного по «Властелину колец» встревоженную массу посетила мысль: "Хочу быть дворянкой". Дворней у олигархов уже была, нужно иное, более высокое качество.
А что в голове для этого есть, кроме разбитого в очередной пьянке корыта?
Есть.
Есть глубокое, часто переходящее в ненависть, презрение к народу страны, именуемому быдлом.
Есть истовая вера в свою исключительность, боль в голове, сушь в горле и постоянное желание выпить.
Что еще?
Купленные дипломы, справки о неизлечимых болезнях, позволяющих откосить от армии, подаренные права.
«Мятеж – как известно, со времен Роберта Бернса – не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе».
А мятеж мещан – это особая статья!
Как он организован! Блеск.
Мятеж этот исчерпывающе состоит из рассказов друг другу разных сказочных историй о том, что соберутся они некое сакральное (поскольку, неизвестное никому) число раз все вместе числом миллион и власть сгинет.
Ну, так подождем.
По-моему никто никуда не торопится.

Есть неизменный в веках Великий Закон Цивилизации, он же закон человеческой натуры.
Закон гласит: «Я  (именно я, а никто иной) – прав».
Все совершаемое нами в основе своей содержит нашу веру в то, что это мы правы и поэтому делать вправе. Даже в том случае, если мы в своих деяниях выходим за пределы права, мы находим, основанное на этом Законе, оправдание своим поступкам. В этом нам помогает и первое следствие из Великого Закона Цивилизации: «Всем – нельзя, мне – можно».
Цивилизация состоялась в ее сегодняшней форме только потому, что действие Великого Закона было ограничено условиями человеческого существования. Борясь за выживание, человек был вынужден подавлять свой безграничный эгоизм. Но условия меняются: уже нет голода поэтому нет и моральных ограничений…
Пределы рухнули.
Эго торжествует.
Радуйтесь.
Наслаждайтесь.
Но имейте в виду – всё это ненадолго.

Чем дольше я наблюдаю за нашей недоношенной (простите – уж какая есть) оппозицией, тем более убеждаюсь в том, что в ее поведении с удручающей силой пробиваются признаки мелкой шпаны.
Многие из вас, дорогие читатели, конечно, не встречали в своей жизни этих представителей полупридурочной блатной поросли.
Мне довелось.
Манеры – не спутаешь: получат в зубы, отползут и на безопасном расстоянии рассказывают, что они с тобой сдееееллают! Слушать это невыносимо страшно.

Невелика честь охаивать бабу.
А если баба распоясалась так, что уже и вожжи ее не держат?
Именно такие мысли посетили меня при наблюдении за гендерным составом поуехавшей и оставшейся оппозиции. Женщины тут преобладают.
Могу сказать прямо: жуткие это бабы.
Грязные и в мыслях, и делах.
Но может быть умные?
Бывают такие: умные, но очень гадкие.
Во всей этой истории меня изумляет иное.
Женщина оппозиционер, хотя и женщина, но явный и ярый враг. Она ненавидит мою страну так, что перегретая желчь свищет у нее из всех отверстий. Больше всего изо рта.
В задаче спрашивается: зачем это чудо России?
Всем понятно, что практиковать толстовство в общении с подобными персонами – совершенно бесперспективное занятие.
Есть старое, но очень правильное средство: ”Прогнали Варвару из чужого амбару”.
Поэтому пошла вон!

Давайте подумаем, что же произошло?
А произошло невероятное.
Американскому другу сердечному расквасили рожу. Этого не должно было быть, поскольку подрывает веру в Великую Сверхдержаву, одного слова которой достаточно для того, что бы все остальные уши прижали и смотрели скромно. А то ведь подумают, что покровительство американское немногого стоит.
Тут надо срочные меры Байдену принимать. Он должен ругаться громче, а смотреть еще более грозно, слова всякие про кары небесные  произносить сквозь зубы. Нараспев. Что бы русские сильно напугались. И сразу все побросали и убежали, руками головы позакрывали.
Вот тогда мы задумались: зря , наверное, ввязались.
Надо было дать братской Украине истребить Донбасс.
И гнев Великого минул бы нас.
Нам могли маленькую скамеечку в прихожей Дома Белого поставить. Вспомнили бы, что мы когда-то демократию строили. Уже и  яму под фундамент вырыли. Глубокую
Да мало ли чего хорошего мы могли  бы услышать от Байдена. Он нам мог "чижика-пыжика" на рояле сыграть. Не спрашивайте, кто его этому научил.
А мы бы слушали, слушали и плакали от умиления: Америка нас, нет не любит - осуждает, но не так сильно, как могла бы, если бы мы их дружку сердечному - таракану запечному  морду  не начистили.
Вот чего мы лишились!
Горе нам!



Как это кому-то не покажется странным, отношение Запада к России совсем не зависит от того, что у нас происходит, не связано оно и  с позицией занятой руководством страны на международной арене. Россия в западном сознании играет обязательную для исполнения роль «плохого парня» в приличной компании. И эту роль у нас заберут только в том случае, если для неё найдется другой, более яркий исполнитель.
И ни в каком ином.
Так устроен мир, что самооценка зависит от оценки нашего окружения. Для того, что бы уверенно чувствовать себя демократом абсолютно необходимо имеет рядом пример прямо противоположного свойства. Белым и пушистым ты будешь ощущать себя только на фоне грязного и вонючего соседа. И если выясняется, что он не грязный и не вонючий, то и ты уже не такой белый и не совсем пушистый.
Ситуация сложившаяся сегодня, с положением России, низведенной до уровня информационно-идеологического изгоя отнюдь не нова. Живы еще те, кто помнит времена, когда эту роль играла Германия.
Из всего этого следует, что разумная политика в области влияния на общественное мнение западноевропейских стран и США не может строиться исключительно на основе демонстрации достижений России в разных областях её жизни. Как показывает практика, любые новости из нашей страны становятся для западных СМИ информационными поводами для их же дискредитации.
Правильная стратегия предполагает противопоставление одной силе другой силы.
Начали не мы, но мы участвуем.

Война меняет мир.
Война уже изменила многое.
Сложившийся мировой порядок давно ушел и от Ялты, и от Хельсинки.
Методом последовательных итераций международное право трансформировалось. Его основу в новых условиях составили стихийным образом сформировавшиеся неписаные правила поведения для стран и народов, а именно:
- Объединенные демократии всегда правы.
- Объединенные демократии имеют право.
- Объединенные демократии и только они, определяют границы права для остальных стран мира.
Все были уверенны, что в основе действенности, неоспоримости и применимости этих правил лежит военная сила объединенных демократий. Еще недавно считалось, что эта сила концентрирует процентов 70, если не 80 всей военной мощи на нашей планете, правда без учета её термоядерной составляющей.
Из перечисленных краеугольных правил нового миропорядка вытекает много важных следствий.
Так:
- Демократический взгляд – единственно объективен и точен.
- Демократии, и только они, знают уровень и вес всех атрибутов свободы в каждой точке мира.
- Объединенные демократии имеют исключительную компетенцию в оценке достигнутой меры локальной демократии в любой стране.
- В любом конфликте двух стран права та, уровень демократичности которой выше.
- Решения объединенных демократий подлежат немедленному исполнению, окончательны и обжалованию не подлежат.
Что же произошло в последние два года?
Что случилось в тот момент, когда Россия сильно помяла украинское воинство?
В 2024 году произошел сбой в системе мироустройства – были нарушены все, приведенные выше, правила миропорядка.
Вопреки установленной объединенными демократиями норме, демократией нижайшего уровня – Россией было заявлено, что признанная демократией более высокого уровня – Украина, применившая оружие против граждан России в Донбассе, была не права. Украина публично жестко и зримо наказана, и тем Россия реализует свое, несанкционированное объединенными демократиями и вопреки их воле сформированное, право.
Россия жестко проигнорировала отрицательную оценку её поведения, данную объединенными демократиями, явив миру свою, суверенную систему критериев.
Последние события зримо продемонстрировали, что сложившийся к началу 2024 года status quo ante bellum был недостаточно закреплен военной мощью объединенных демократий. Они оказались не в состоянии силовыми методами воспрепятствовать негативному для них развитию событий на Украине. Практика показала, что прямое военное столкновение с Россией не является (и в среднесрочной перспективе не будет являться) возможным для объединенных демократий вариантом защиты какой-то (какой?) части своих интересов.
Естественно, что для объединенных демократий после обозначенных событий актуальным, не терпящим отлагательств, стал вопрос о форме их поведения в новых изменившихся условиях.
В том случае, если объединенные демократии придут к убеждению о необходимости проведения коррекции их курса, реально и зримо опровергнутого армией России, то перед ними стоит альтернатива.
Её существо сводится к выбору одного из двух возможных:
- либо создание нового международного правового регламента, обесценивающего Североатлантический договор, а именно: принятие ведущими странами мира всеобъемлющего юридически обязывающего документа, определяющего методы разрешения и предотвращения конфликтов,
- либо сохранение НАТО, при предоставления России права вето в принятии решений этим союзом.
Другой вариант развития событий предполагает перевод ситуации в режим перманентного конфликта с перспективой перерастания его в глобальный.
В этом случае объединенные демократии, вместо, явно просматривающейся на ближайшее десятилетие, проблемы «Китай», с высокой надежностью получают ее модификацию: «Китай + Россия».

НА СМЕРТЬ ПОЭТА.
Умер Сергей Михалков.
Смерть 97-ми летнего поэта оказалась очень сильным искушением для тех, кто не может не воспользоваться любым поводом для демонстрации своей свободолюбивой несгибаемости.
Ничего нового авторы гневных филиппик в адрес покойного не сказали и не написали. Золотые перья независимых от норм морали СМИ воспользовались смертью, для того, что бы в очередной раз явить миру всю меру своих демократических претензий к нашему тоталитарному прошлому.
Для тех, кто уже написал свой пасквиль и для тех, кто еще создает глумливые эскапады, хочу открыть одну страшную тайну.
Все живущие в нашей стране являются потомками или родственниками тех, кого так яростно обличают известные своей кристальной честностью и абсолютной объективностью, авторы. И сами они, вволю оттоптавшиеся на трупе старца - не исключение.
Что-либо объяснять тем, кто не смог сдержать слововыделение и промолчать – лишнее. Это лишнее потому, что в основе их повседневной практики лежит демократический большевизм. Они, по своей сути, по исповедуемой идее, ничем не отличаются от отцов-создателей Советского Союза, поскольку так же совершенно искренне ненавидят всех позволяющих себе иметь иную, отличную от их, точку зрения. Подобно комиссарам Гражданской бойни, носители белоснежных демократических и либеральных одежд, готовы пустить «в распыл» любого, на миллиметр отступающего от известной именно им, абсолютно правильной и единственно возможной политической линии. Найдите на виртуальных и бумажных страницах, приютивших их изданий элемент, микроб, атом реальной политической полемики. Ее нет. И быть не может. Чего тут обсуждать? И так все ясно.
Деды и бабки этих любителей критической некрофилии (а у некоторых и отцы с матерями) – мерзавцы и подлецы. Они действительно пресмыкались перед ничтожеством с усами, аплодировали речам Брежнева, ходили строем на партийные и хозяйственно-партийные активы, где хором обличали тех, с кого сегодня рисуют иконы. Как они могли? Законченные подонки!
Они были должны… нет, они были обязаны поступать так, как сегодня, в годы разгула гнуснейшего и жесточайшего из режимов поступают… (здесь я пропущу фамилии, поскольку их так много, то я могу всех и не знать, а народец этот так обидчив!).
Невозможно увидеть, как себя повели бы эти герои в условиях, которые они нам рисуют в своих произведениях. Что с ними произойдет, если все, что они написали о режиме, материализуется хотя бы процентов на пять? Это не дано узнать. И это прекрасно. Но если общественный вес хулителей Михалкова и его самого можно было бы каким-то образом измерить, поставив в идентичные условия, то разницу мы бы непременно обнаружили.
Отклонение – на величину таланта.

Вы ходите в церковь?
Я хожу. Иногда. Не часто.
У меня нет объяснений тому, почему я это делаю.
Иногда хочется зайти.
Чаще это бывает за рубежом.
Церкви открывают многое в характере страны.
Католические церкви много интересней всех остальных, которые я видел. Аскетизм протестантской кирхи навевает мысль о месте некого конкретного трудового действия. Наши, православные храмы бывают очень разные. А синагога, как я понял, это вообще клуб по интересам.
Но сегодня мне хочется поговорить об ином, поговорить о том, как человек меняется в потоке времени и меняет те, очень немногие, сохранившиеся у него атрибуты душевности и духовности.
Повод достаточно простой. Как-то был в Италии, и в католическом храме обнаружил новую технологию, пришедшую на смену зажиганию поминальных свечей.
Приходишь, опускаешь денежку в прорезь и нажимаешь кнопку. Зажигается лампочка, стилизованная под свечу. Через некоторое время реле лампочку выключит.
Вот такая современность.
Если оценивать экономический эффект этого новшества, то он бесспорен. Экологи, наверное, в восторге – углекислый газ парниковый эффект не множит.
А мне неудобно. Более того – неприятно.
Мне кажется, что вам, читатель, это должно быть понятно.
Мы говорим: «живой огонь». Именно с ним, с живым огнем мы связываем робкую надежду на то, что весточка близким о том, что не забыли мы их, дойдет до адресата.
Перекреститься на свечу – да, конечно.
Перекреститься на лампочку - нет, увольте. Не могу.
Так исчезает душевность, и вместе с ней уходит духовность.

Обратим внимание на очевидный факт: Путин лично – УСПЕШЕН.
К тому же он на редкость удачлив. Удачлив он до смешного: пришел на матч со словаками в Москве – выиграли. Не приехал в Любляну – проиграли.
Успешность Путина - основная причина ненависти к нему. Простить и принять чужой успех в России невозможно. Здесь правит бал известная русская гидра, о которой говорил еще художник Коровин – зависть.
Но почему залпы многочисленных отечественных и зарубежных СМИ не причиняют Путину видимого ущерба?
К нему ничего не липнет. Ни трагедии России, произошедшие в бытность его президентом, ни обвинения во всех смертных грехах не отражаются на его восприятии россиянами.
Думаю, что в основе феномена Путина лежит то, что он своей внешностью и судьбой напоминает известного героя русских сказок: с ним произошла мгновенная трансформация: был никем, а стал всем. Бояре - измываются, а народ, боярами презираемый, принимает.
Феномен Путина в том, что большинство российских мужиков хотели бы иметь такого друга, а многие российские женщины мечтают о таком муже.
И это на поверку оказывается очень серьезно.

Бремя любой власти (включая самую демократическую) состоит в необходимости принимать решения, противоречащие воле народа.
Надо, например, запрещать смертную казнь, а народ российский – против. В Штатах к этой проблеме даже не подступаются. У нас режут этой кошке хвост по частям.
Но это проблема этическая, моральная.
А есть проблемы чисто экономические, социальные.
Вот, пример. Сегодня любому человеку, более или менее знакомому с ситуацией в области пенсионного обеспечения граждан России, ясно – через двадцать лет (может быть и ранее) пенсионная система в стране рухнет. Она не может сохраняться в сложившемся качестве – элементарно не хватит денег.
Что делать ясно всем – надо и дальше повышать пенсионный возраст.
Вот тут возникает проблема: а кто это сделает? Ведь страна без этой неприятной, но вынужденной меры, будет поставлена в ситуацию неизбежных социальных потрясений.
Решать проблему придется иным людям.
В этом и есть самая главная внутренняя проблема власти. Кто совершит то, что его запачкает? Кто пожертвует не только своей популярностью, но и (возможно) собой для реализации решения, необходимость которого видна  с высоты власти? Кто такой смелый?
Это проблема может быть маленькой. Но, она же может быть и гигантской.
Специфика советской власти (до определенного времени) заключалась в том, что подобной проблемы для высших лиц государства не существовало. Они принимали решения, исходя их собственных представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо.
Это было в стране, находившейся в постоянной борьбе. Эта экстремальность изначально реально существовала, а когда она иссякала, ее искусственно раздували.
А сегодня как?

Я знал Егора Тимуровича Гайдара 45 лет.
Мое мнение такое: не надо гиперболизировать Гайдара. Он был умным и незаурядным человеком. Но он не был гением и титаном мысли.
Но то, что им было сделано в России, не мог совершить, наверное, никто другой. Для этого нужна была истовая вера в правоту экономической теории и огромная в чем-то безрассудная смелость.
Сегодня сытые и обогретые специалисты, рассуждающие об ошибках, допущенных Гайдаром и его командой, забывают о состоянии страны и народа в том периоде, когда они вершили судьбу России.
Для этих молодых парней это была ситуация абсолютного цейтнота и абсолютнейшего враждебного окружения. Никто не хотел впрягаться и помогать.
Все «советские кадры» с вожделением ждали, когда эти «лаборанты» сломают себе шеи.
Отсюда и форма их защиты – полное пренебрежение к критике, демонстрация безусловной уверенности и непогрешимости.
Да, это было.
И сегодня могу сказать: и правильно, что это было так. Иначе бы сегодня было бы  никак.
Мы пришли в то состояние, из которого нас вывел Гайдар, через кошмар братоубийственной бойни, через миллионы умерших  и покинувших страну. Но неужели у кого-то могла возникнуть мысль о том, что путь назад из той точки в которой мы в начала 90-х находились, придя в нее через все ужасы Гражданской войны, раскулачивания и террора,  мог быть устлан розами?

Доказать то, что «убивает» именно приватизация, как и доказать обратное – невозможно. Убивает стресс, вызванный изменениями в качестве жизни. Это происходило (и происходит) в силу множества взаимосвязанных причин, вызванных реформами в экономической сфере. И приватизация - лишь одна из них.
Стресс от реформ, проведенных в России в конце прошлого века, повлек аномальное увеличение смертности в наиболее продуктивных возрастных группах мужчин и женщин. И суть дела не в «подозрениях» неназванных противников рыночных реформ. Дело в необходимости понимания крайне низкой стрессоустойчивости населения России, зыбкости сложившегося демографического базиса нашей страны, искуроченного всеми ее правителями, начиная с Ивана Грозного.
Беда тех, кто объявляет себя реформаторами – они же, как правило, внесистемные оппозиционеры, в том, что в мыслях и делах своих опошляют действительность. Опошляют, отрицая факт негативных последствий уже проведенных реформ. Они оказываются не в состоянии признать то, что реформирование России связано с неизбежными людскими потерями. Соизмерять свои желания переустраивать страну с российскими реалиями они не умеют, а учиться этому не хотят.
У современной России – крайне больная демография. Россию следует пожалеть. Для этого не надо жалеть тех, кто стремится ввергнуть ее в новые потрясения.

Система – это, достаточно своеобразная, эксклюзивно – московская, общность.
Система в свое время подхватила власть, ускользавшую из старческих номенклатурных ручек.
Система – мозаика спонтанно соединившихся для выживания в новых условиях осколков партийно-советско-комсомольской номенклатуры, рассыпавшейся после того, как ей сделали обрезание ее неприлично торчащего высшего звена.
Система - это не только сонм бюрократов, она много шире. Но бюрократия в Системе играет решающую и определяющую роль. Исторические корни системы нисходят к той части советской номенклатуры, которая не была избалована привилегиями. Им не приносили, они добывали и брали. Именно тогда и формировались эти связи, которые сегодня объединяют бывших «вторых», «третьих» и дальше. А сегодня уже и детей их, а у некоторых и внуков...
Система - это множество, заполонившее собой все протоки власти. Сегодня, не связанные между собой каким-либо регламентом партийных уз, ее атомы сохраняют общность, будучи переплетены паутиной, десятилетиями формировавшихся, проверенных и отточенных в различных ситуациях «связей».
Находясь в постоянном движении, это множество перестраивает свои колонны по ранжиру в связи с каждым новым назначением. Оно индифферентно к лозунгам, кожей чувствуя и опасность, и поживу. Единство, присущее этому множеству, превращающее его в Систему, не позволяет определить, где проходит граница между бизнесом и бюрократией. Здесь даже коррупция носит своеобразный оттенок дружеской заимообразной помощи.
Воспитанники партийной номенклатуры, они в свое время были ее лучшими рабами, а сегодня, оказавшись без «руководящей и направляющей», сбросили лицемерное пуританство, пользуются новыми возможностями, «зарабатывая» деньги, упиваются ранее недоступной им властью.
Но Система отличается от номенклатуры. Иерархия присущая Системе построена на других принципах. Не должность сама по себе, а возможность реального влияния на происходящие в обществе процессы, определяют место, занимаемое в Системе.
Система - власть действительно реальная, поскольку она в состоянии парализовать действия власти номинальной.
За последнее десятилетие Система неоднократно демонстрировала свою способность сурово наказать тех представителей номинальной власти, которые оказывались не слишком внимательными к ее нуждам и чаяниям. Это становилось возможным еще и потому, что Система в отличие от номенклатуры не ограничена рамками трех ветвей власти. Она включает всех, кто так или иначе реально использует имеющиеся неформальные, деловые связи для решения своих проблем приватным образом. Поэтому в Системе и подавляющее большинство представителей власти, и самая непримиримая оппозиция, в ней нашлось место и бандитам, и журналистам, и деятелям образования, науки и искусства.
Система сегодня в состоянии и создавать, и манипулировать общественным мнением.
Система – это реальная, но тихая, не публичная власть. К истинному народовластию это не имеет никакого отношения.

Выступая на коллегии МВД, президент пообещал, что совершение преступлений милиционерами будет рассматриваться как отягчающее обстоятельство.
Президент – профессиональный юрист. Он не может не знать основополагающий принцип осуществления правосудия – равенство всех граждан страны перед законом и судом. Это один из принципов уголовного законодательства в РФ (ст. 4 УК РФ). Он означает, что лица, совершившие преступления, равны перед законом независимо:
- от пола, расы,
- национальности,
- языка,
- происхождения,
- имущественного и ДОЛЖНОСТНОГО ПОЛОЖЕНИЯ,
-места жительства,
-отношения к религии,
-убеждений,
-принадлежности к общественным объединениям,
-а также других обстоятельств.
Да, возможно, мера предложенная президентом встретит поддержку населения: по результатам опросов ВЦИОМ (конец прошлого года) - 34% россиян считают необходимым ужесточение уголовной ответственности милиционеров за правонарушения.
Но это и называется ПОПУЛИЗМ.
В озвученной новации заключается очень опасный вирус – вирус прогрессирующего бесправия.
Мы, в нашей истории, уже проходили период, когда целые социальные группы были «поражены» в правах. Введение юридических норм, связывающих уровень наступающей ответственности с профессиональной принадлежностью гражданина страны – движение в том же направлении.
Как говорил первый и последний президент СССР: «надо только нАчать».
А дальше – само пойдет.

Миллионам людей в этом мире ежедневно убедительно доказывают, что своим поведением они гробят здоровье, сокращают дорогу на погост. Спрашивается, многих ли это остановило и заставило радикально изменить (модернизировать!) свое поведение?
Кто готов терпеть через «не могу», отказываясь от водки, табака, жирного и сладкого? Да, случаи такие есть, но алкоголизм и ожирение бодро шагают по планете.

Качественная игра в демократию получается только у консолидированной и защищенной от потрясений элиты. Насаждение демократии в переходный период развития стран восточной Европы фактически являлось методом их поглощения «старыми» демократиями. Утонув и растворившись в НАТО и ЕС, эти страны исчезли де факто с политической карты мира.
Вновь приобщенные к высшим стандартам демократии страны обменяли свой, выстраданный их предками, суверенитет на обещание перевода потомков в режим усиленного питания. Массовое движение в ЕС и НАТО очень уж напоминает поток страждущих бесплатного сыра.
Сегодня, в условиях, когда экономическая ситуация из блестящей превратилась в хреновую, вновь приобщенным все становится многое ясней. Кормить вообще не будут. Когда все хорошо, это одно – получите порцию того, что сами не доели, а как только плохо – кушайте только свое. А это – как деньги: уж если есть, то есть, а если нет – то нет.
Вроде бы смысл содеянного до самых сообразительных начинает доходить.
Не поздно ли?

Меня не так давно обокрали в моем любимом Питере. В кафе, на Гороховой, вор залез ко мне в сумку и вытащил кошелек. А затем он стал пытаться получить деньги по кредитке. По системе «мобильный банк» я мог видеть, где в это время находится злодей.
Призванная на помощь милиция появилась через полчаса в виде молодого человека в куртке и джинсах.
Он посадил меня в машину и повез в участок.
Давно я не был в таком присутственном месте. Вместе со мной там оказались итальянские туристы, которых тоже не пощадил бандитский Петербург. Дежурный долго выяснял, где найти переводчика с итальянского. Такого, как я понял, в природе не существует.
Когда меня принял «следак» - которым оказался тот самый молодой человек в джинсах, я уже успел заблокировать карту. И теперь мне более всего хотелось побыстрее закончить эту историю.
Наш разговор был недолог:
- Вы понимаете, что ваших денег уже не найти?
- Понимаю – сказал я.
- Но если вы напишите заявление, то мне придется выбирать, чем заняться вами или ими – он показал мне двух пацанов, копошившихся на раздолбанном диване в его замызганном кабинете.
- ?
- У них только что отобрали мобильники и велосипед. Какой-то чудак на букву «м» приставил к ним шприц, сказал, что заразит СПИДом, и ребята предпочли убежать.
В итоге я написал, что не настаиваю на возбуждении дела, поскольку сумма похищенного маленькая (всего-то половина моей месячной зарплаты, но об этом я не писал).
Вышел я на волю с большим облегчением.
Но мысли «гложут» до сих пор.
Вот мне стало плохо - и я прибежал к ним. Они мне оказались нужны. Но работать здесь я бы не согласился, ни за какие коврижки.

В разговорах о том, что СМИ является четвертой ветвью власти, есть определенный резон. СМИ обладают силой, силой публичного слова. Это огромная сила. Возникает вопрос: как общество ее контролирует?
Кто считает количество невинно оболганных? Кого могут удовлетворить сообщения мелким шрифтом в углу предпоследней полосы о том, что: «Вместо опубликованного: «Фрад Маткин описал промежность», следует читать: «Марк Фрадкин написал «Про нежность»?
Мое мнение понятно, я его не скрываю – масс-медиа массово злоупотребляют правом, правом на свободу слова.
В погоне за популярность и наживой современные деятели средств массовой информации готовы не только «продать отца ради красного словца», но и пойти много дальше.
Все это опасно.
Вы хотите примеров?
Вечером 30 октября 1938 года, в канун «Дня всех святых», когда американцы отмечают традиционный праздник шуток и розыгрышей по радио передали инсценировку романа «Война миров» Герберта Уэллса, описывающего вторжение марсиан на Землю. Паника была такая, что люди уходили в горы и леса, спасаясь от агрессии инопланетян.
Да, сегодня мы не такие наивные. Но вода камень точит, особенно если вода грязная.

Деградация.
Это как с машиной. Бывают аварии, а бывает тот самый незаметный процесс, о результатах которого немцы говорят: «Рано или поздно любая машина становится Опелем».
Так и с экономикой.
До сих пор человечество имело дело с авариями, стало называть их «экономическими кризисами», приспособилось из них, так или иначе, выходить.
Самым простым и сильным способом побороть кризис была война. И Первая мировая и Вторая – сняли самые жгучие экономические проблемы. Правда, сформировали иные.
В условиях последнего столетия пяти лет истории человечества сложилась ситуация, в которой экономические кризисы перестали быть столь радикальными и разрушительными, как раньше. Этому способствовало много факторов. Но парадокс заключается в том, что сила кризиса одновременно является и эквивалентом его эффективности в качестве лекарства для экономики. Разметав старые диспропорции и наслоения, кризис радикально обновлял хозяйственную систему, придавая ей новый жизненный импульс.
В современных условиях человек научился не доводить дело до крайностей. Да, потряхивало помаленьку в разных местах планеты, но в целом все продолжало оставаться ОК!
Вот в 2008 тряхнуло сильно.
Но образовавшиеся трещины замазали триллионами зелени.
Потом этот трюк повторили неоднократно.
Вроде бы пока стоит.
Где то потихоньку отваливается: ЕС…
Но где-то и растет: Китай, Индия…
Мало кто обращает внимание на то, что 2008 это еще и год коренного перелома глобальной демографической тенденции в странах Золотого миллиарда.
До этого момента темп роста количество занятых в развитых странах мира постоянно был выше скорости прироста населения и, естественно иждивенцев на одного работающего постепенно становилось меньше. Но этому, благоприятному для экономики этих стран тренду пришел конец. Теперь рук, создающих блага будет с каждым годом все меньше, а ртов, потребляющих эти блага - все больше. И конца этому процессу в обозримой перспективе не видно.
Дальнейшее, уже запрограммированное ране созданными условиями, повышение средней продолжительности жизни приведет к перераспределению в пользу решения проблем геронтологии финансовых и трудовых ресурсов. Но, одновременно с этим, будет и дальше снижаться рождаемость.
Мы стоим в самом начале коренного глобального перелома в развитии нашей цивилизации.
Сложившиеся за два тысячелетия системы ценностей и форм управления в новых условиях окажутся полностью дискредитированными.
Но суть даже не в этом. Ситуация еще тревожней.
Накопленные, и неразрешенные кризисом диспропорции, среди которых зияющим фаллосом стоит гигантский разрыв между производством  и потреблением в США, не могут исчезнуть по мановению волшебной палочки. Их устранить без гигантского, еще более сильного, чем Великая депрессия, обрушения – невозможно. Но сдержать катастрофический сценарий, не допустить взрыва - еще в силах современного мирового правительства.
Поэтому положение будет меняться: потихоньку, помаленьку будет немного хуже и хуже.
Упадут цены на энергоносители и на сырье, начнется уход стран в протекционистские гавани: всяк за себя, только Бог за всех, да и то, в пределах существующих конфессиональных ограничений.
Так по миру начинает ползти деградация. Тихо, по чуть-чуть, по шажочку, по миллиметрику, почти неощутимо. Но постоянно накапливаясь и накапливаясь. Да, конечно, не линейно — не только всегда вниз. Будут и подъемы, плато, но... тенденция неумолима.
Главное, что это почти незаметно, а потому и не очень больно. Да, где-то что-то сломалось, но в другом месте – вроде даже почти починилось. Только создается ощущение постоянно нарастающей изжоги.
Сегодня хуже, чем вчера, а завтра хуже, чем сегодня.
И от этого не убежишь.
Бежать-то некуда.

Март, 24, 2010

РЕМОНТ ЧЕМОДАНА БЕЗ РУЧКИ. .
Героиня романа Н.Г. Чернышевского «Что делать» Вера Павловна видела сны, прекрасные про форме и социалистические по содержанию. Всего было зафиксировано четыре приступа утопического бреда.
Долгое время эта болезнь себя никак не проявляла, но ровно через 150 лет случился рецидив. В 2010 году в Москве сразу двое – И.Юргенс и Е.Гонтмахер - увидели сон пятый, назвали его «Россия XXI века: образ желаемого завтра».
Но дело этим не закончилось, процесс продолжается и сегодня обнародован сон шестой: «Превратить ЕР в партию». Автор - Евгений Гонтмахер. В этот раз - один.
Статья Гонтмахера в «Ведомостях», где обнародовано это утопическое сновидение, интересно начинается: «Есть известное выражение о чемодане без ручки, который таскать неудобно, но и бросить жалко. Ровно такая же ситуация складывается и с партией «Единая Россия». И если эту фразу сопоставить с целью авторской затеи: «Превратить ЕР в партию», то получается, что Гонтмахер собирается приделать к этой халабуде ручку.
Мастер-ремонтник предлагает оригинальный путь преобразования чемодана Путина в чемодан Медведева.
Кратко он сводится к двум пунктам:
Первый: выгнать всех, ныне застрявших в Единой России, к такой-то матери.
Второй: пригласить на освободившиеся места умных, т.е: его, Гонтмахера, с друзьями.
А уж они расстараются: у ЕР административный ресурс обрежут, программу партии перелицуют, эфир честно разделят, во все дискуссии ввяжутся.
Мы, в России нечто подобное уже проходили. Большевики пробовали подменить народу церковь, введя в этот опиум для народа новое, революционно ориентированное содержание. Были найдены попы, согласные на такую работу. Церковь с пролетарским святым духом организовали. Назвали ее «Новой». Потом все это сооружение выбросили на помойку.
Так что опыт есть.
Правда, меня забавляет иное.
Гонтмахер со товарищи числит себя демократом и либералом. Но попробуйте в его предложениях о выворачивании ЕР наизнанку, найти хотя бы какое-то упоминание о необходимости изобразить видимость соблюдения демократического политеса. Автор даже не предполагает, что такой ерундой нужно заморачиваться. Какие такие члены партии, какой устав, какой регламент? Все проще простого: возглавит Медведев ЕР, сразу после этого все стоятся ровными колоннами за лидером и несут с песнями этот чемодан, но уже с новой ручкой, к сияющим вершинам российского процветания. И идут они очень быстро, почти бегут: поскольку некогда, надо успеть до президентских выборов 2012 года.
Удачи. Не споткнитесь.

Май, 25, 2010

Страна без коррупции - КАК ЭТО?
Что такое страна без коррупции?
Это строгий регламент.
А теперь представьте себе Россию, управляемую по четким, незыблемым не подвергающимся ежедневной корректировке правилам.
Представили?
На улицах пусто: три четверти машин встали на прикол - они не соответствуют требованиям правил эксплуатации… В присутственных местах огромные очереди, поскольку три четверти чиновников уволились: жить на такую зарплату невозможно…
Можно продолжить. Но есть ли смысл?
Коррупция в условиях России делает механизм управления ею более-менее работоспособным, поскольку способствует передаче вращательного момента при отсутствии шкивов.
Поэтому российская коррупция это не благо и не вред, это – данность.
Хотите жить без нее? Отремонтируйте, а еще лучше – создайте новую государственную машину. Если из нынешней, в ее сегодняшнем состоянии, извлечь коррупцию – машина встанет. Из этого следует одно: проклинатели коррупции - лишь сотрясают воздух (не более того), а реальное искоренение коррупции – проблема системная, сразу, в одночасье не решаемая. Хотя, многим и кажется, что стоит только захотеть.
Но коррупция, как выясняется, состоит из двух частей. Одна полуразваленную государственную машину вращает за наш с вами счет, а другая ее постоянно обкрадывает.
Возникает вопрос: с чего начать?
Начать надо с того, без чего спокойно можно обойтись: с уничтожения деятельности по присвоению государственной собственности. Если в дороги и платины не будут укладывать глину вместо бетона, то страна только выиграет.
НО. Все известные способы борьбы с коррупцией путем проведения конкурсов, аукционов, торгов… не дают практически никакого результата.
С этой частью нашей национальной беды можно бороться только одним способом – абсолютной открытостью. ВСЕ документы, отражающие ход выполнения самого мелкого государственного заказа, до самой последней накладной должны быть ПУБЛИЧНЫ. Они должны быть отражены в Интернете, доступны любому и каждому.
И небольшое дополнение – нашедший скверну в опубликованных документах получит, законодательно установленный ПРИЗ – процент от выявленного. В такой ситуации начнут создаваться и работать частные агентства, объединяющие аудиторов и юристов, способные зарабатывать деньги на … вскрытии коррупционных проявлений.
Да, всю коррупцию и сразу они не уничтожат, но создадут противоположный по направлению импульс.
А это крайне нужно и важно.

ЛОЖЬ.
Продукт этот, распространен так широко, что дефицита его не было никогда. Существует ложь в разных ипостасях. Разноообразного качества бывает этот продукт.
Есть ложь на сторону.
А есть для себя, любимого.
Обманывать других - занятие понятное: «Кручу-верчу, обмануть хочу». Выгода будет мне от этой затеи. Если получится.
А когда себе врешь: это-то зачем?
Думаете, этим занимаются идиоты? Нет. Этим занимаются все. В той или иной степени.
И результатом становится душевное спокойствие – ценность из разряда тех, каких мало.

Есть права человека. А есть люди, которые могут пользоваться этими правами.
Это далеко не совпадающие множества.
Есть люди, которым права человека не только не полезны, они им противопоказаны.
Существует критерий: «я достоин прав, если осознаю их границы, если внутренне готов поступиться своими правами в пользу общей необходимости». Такой человек сдаст кровь и пропустит машину скорой помощи. Такой не будет паразитировать на ужасах теракта, демонстрируя их в Инете или по ТВ. Но все ли такие? Много ли таких?
А если кто-то действительно верит в то, что его права всегда и во всем выше прав общества, то он жестоко заблуждается. Этот лозунг – красивая, но дурная фраза.
Общество не может существовать без ограничений и самоограничений прав граждан. Общественный монолит трескается в тех местах, где права человека не скреплены моралью. Образующиеся бреши власть, часто сама повинная в их образовании, стремится закрыть всей доступной ей силой.
Но полностью закрыть не получается.
Нигде.
И именно через эти разломы и трещины к нам, на наши улицы, в наши дома и проникает то зло, которое зовется "терроризм".

СМИ – рекламируют порок.
Задача террориста не в том, что бы убить невинного человека. С помощью убийства реализуется главная цель любого террора - запугать. И в этом террористы могут в полной мере рассчитывать на искреннюю помощь наших СМИ. И они не ошибаются в своих расчетах: с энтузиазмом и азартом журналисты несут в массы разнообразные виды разорванных в клочья людей.
СМИ утверждают, что власти расскажут нам не всю правду.
Возможно.
Оставим вопрос о том, чем обогатит обывателя знание всей правды. Зачем она ему? Предположим, что она ему нужна.
А ложь, распространяемая через СМИ ему тоже нужна?
Есть свобода слова в отечественном исполнении.
Недавний теракт не последний, как ни горько это осознавать. Исчезнут последователи Хаттаба, возникнут продолжатели дела Желябова.
И снова мы встанем перед фактом заработка на крови – беспардонной, абсолютно антигуманной эксплуатации масс-медиа темы человеческого горя.
Этому нужно и можно положить КОНЕЦ.
Для этого необходимо законодательно предусмотреть возможность введения режима «чрезвычайного события».
В рамках ограничений, возникающих после экстраординарных случаев (терактов, катастроф, несчастных случаев с массовыми жертвами) вся информация о них должна быть сконцентрирована на единственном общефедеральном канале ТВ, который должен на это время быть передан в полное распоряжение МЧС. Только на этом канале и нигде в ином месте может распространяться информация, касающаяся причины и последствий чрезвычайного события.
Действующие СМИ имеют право и обязаны публиковать данные по требованию МЧС. И только.
Все комментарии возможны исключительно после окончания действия режима чрезвычайного события.
Может быть так общество отвадит гиен и шакалов от паразитирования на остатках человеческой плоти.

К сожалению, россияне обладают аномально низким порогом стрессоустойчивости. Так реформы, проведенные в начале 90-х годов прошлого века, вызвали гигантскую волну стрессовой смертности – к 2000 году аномальная сверхсмертность унесла жизни ЧЕТЫРЕХ миллионов человек. Наши исследования по странам бывшего соцлагеря (Чехия, Польша, Венгрия), переживших нечто похожее, не выявили негативных последствий «шоковой терапии» в таких катастрофических размерах.
Судьба наградила на несколько десятилетий нас «русским крестом»: смертность росла, рождаемость снижалась – страна исчезала.
Причина?
Подорвана жизнестойкость народа.
И не мудрено.
Только в ХХ веке мы потеряли:
- Первая мировая война и Гражданская война – около 17 млн.,
- голод 1933-34гг. и репрессии 30-х годов – 7 млн.,
- Великая Отечественная война и голод 1946-47гг. – около 30 млн.,
- крушение СССР – 4,3 млн.
Почему сегодня, когда процессы исчезновения россиян с лица планеты, приобретают характер непреодолимой катастрофы, власть озабочена светодиодными лампочками и часовыми поясами?
Потому, что эта власть - российская.
Россия, как государство родилась, в виде колонии. Эта была не обычная колония, где толстые белые безжалостно эксплуатировали тощих туземцев. У нас в роли толстых выступала национальная элита, а роль туземцев исполнял презираемый ею народ. Эта комбинация позволила создать великие творения искусства и сформировала антигуманную государственную систему.
Власть, возникшая в России, как инородное, абсолютно чуждое ей тело (см. историю Рюриков), только утвердилась в этом качестве в период Орды. И сегодня она остается такой же: враждебной и жестокой к народу.
Это не характеристика людей, находящихся во власти.
Это характеристика российской власти.
Люди, какими бы прекраснодушными они не входили в российскую власть, не пропитавшись ее жестокосердием, существовать в ней не могут. Подавление всех и вся - традиция власти в России, идущая от Калиты, Ивана Грозного, Петра, Сталина… она абсолютно стабильна и не зависит от цвета нашего знамени или мелодии нашего гимна.
Попытки очеловечить власть воспринимаются в России только и исключительно, как проявления ее слабости. Ответом была и будет смута. Бывало, что главари бунта выхватывали власть из ослабших ручонок бывших властителей, устраивали массовые пляски на их костях и… с энтузиазмом продолжали деяния своих предшественников.
Элита боится народа. Она прячется от народа за забором. Символом нашей страны является отнюдь не Кремль, а Кремлевская стена.
Власть жестока. Но власть и робка. Она робеет изменять что-либо в как-то и кое-как двигающейся государственной машине. Эта робость стала особенно заметна после того, как бывший комбайнер просверлил малюсенькую дырочку гласности в перегретом котле стабильности. Рвануло так, что мало никому не показалось.
Колониальное состояние России длится долго. Даже очень долго. Но оно не может продолжаться всегда.
Все так сошлось: сегодня иссяк последний позитив – на экономическую бурю-кризис теперь накладывается еще и постоянное, на много десятилетий вперед, снижение доли работоспособного населения России. Поэтому нам предстоят бои. Это будут жестокие социальные бои.
Повышение пенсионного возраста, или резкое падение цен на нефть, или природные и техногенные катастрофы… не важно, что станет детонатором.
А может быть взрыва и не будет: все медленно и постепенно сдуется.
В любом случае, исторический эксперимент с интровертной колонией – Россией, близится к своему завершению.
Но есть и хорошая новость: благодаря всем этим обстоятельствам у нас, наконец, появилась так давно искомая, так сильно желанная нашим интеллектуалам, национальная идея.
Она проста и абсолютно понятна: нам, россиянам надо выжить, сохраниться.
Как?
Если честно – не знаю.
Напрашивается проект регулируемого заселения: превращения России XXI века в Северо-Американские Соединенные штаты XVIII – XIX веков.
Хотя, может быть, уже и поздно.
Наша участь во многом определена тем, что мы - русские, в основе своей, по-глупому бесстрашны. Мы безалаберны и беспечны, поскольку воспитаны на сказках, где Иван-дурак стабильно завершает свои подвиги «веселым пирком», и все сложности сводятся к тому, что «по усам текло, да в рот не попало».
Но то - старые русские добрые сказки.
И совсем другое дело – жизнь.
А это, как говорят в Одессе: две большие разницы.

Широко бытует такое представление, что где-то в Кремле есть бездонная бочка, из которой, по желанию властителя можно кое-что кое-кому добавить. Надо только хорошенько попросить. И воздастся. Не оскудеет руда дающего, да не отсохнет рука берущего.
На самом же деле, в любом обществе количество распределяемых между его членами благ ограничено. Сколько сделали, столько и разделили. Как потопали, так и полопали. И если у кого-то в стране что-то прибывает, то это однозначно свидетельствует о том, что у кого-то другого, то же самое «что-то» уже убыло.
Естественно, что рост РЕАЛЬНЫХ доходов пенсионеров обеспечивается относительным снижением реальных доходов работающего населения страны. Рост государственных пенсий (увы) это стимул к снижению рождаемости.
Наша власть пошла по пути наращивания НЕСНИЖАЕМЫХ обязательств – пенсию раз данную забрать невозможно.
К чему это приведет?
В конечно итоге – ни к чему. Все устаканится.
Пройдет время, и естественные процессы инфляции и перераспределения неизбежно приведут долю национального дохода, потребляемую стариками в полное соответствие с тем размер благ, которое общество, на данном этапе его развития, может им позволить.
Как в этом свете смотрятся разные, активно рекламируемые сегодня, накопительные пенсионные системы?
Они не способны, в силу уже упомянутых обстоятельств, сделать всех пенсионеров богаче, относительно тех, кто работает. Но они приведут к еще большей дифференциации пенсионеров по уровню достатка: одни буду кушать еще лучше, другие – хуже и хуже. А, в общем, все вместе - больше того, что им общественными законами отмерено все равно не съедят.
Так что не заморачивайтесь: живите, радуйтесь жизни. К тому времени, когда вы, основная часть моих читателей, войдете в возраст мудрости, пенсий вообще не будет.
Пенсии – явление в жизни человечества временное. Было время, когда их не было, будет время, когда их не будет.

Есть очень важное для любого властителя правило. Оно подобно закону, который можно было бы добавить к известным 48-ми «Законам власти», описанным Робертом Грином.
49-тый Закон власти гласит: «Уровень оппозиционности в обществе величина постоянная. Ублажая оппозицию внесистемную правитель активизирует оппозицию внутривластную. И наоборот».
Это очень тонкое, уровня Макиавелли, политическое искусство – пройти по лезвию: обнадеживая одних, до поры, до времени, не потревожив других.

ЭФФЕКТ УСТАЛОСТИ.
Человек устает от всего.
Даже то, что когда то доставляло неописуемую радость - приедается, возникает апатия и усталость. А затем приходит и раздражение. В больших масштабах этот процесс формирует тонкое явление - судороги общественного интереса.
Общественный интерес, однажды возникнув, требует для поддержания его в тонусе постоянной кормежки. Общественный интерес – известность, популярность, это пасть, в которую надо бросать и бросать, и все больше и больше, а с каждым разом щель все уже и уже. Не бросишь или не попадешь - конец, пасть закрылась, интерес исчез.
Это относится к явлениям самого разного свойства.
Интерес к шоу-диве или историческим событиям – все едино.
Да, масштабы несопоставимы, но тенденции подобны.
Очень сложно расставаться с общественным интересом. Популярность – абсолютный наркотик. Сколько их, покончивших с собой, опустившихся и спившихся – бывших звезд, больших и малых, не переживших того, что пасть общественного интереса к ним захлопнулась.
Ты стал не интересен.
Ты стал таким же, как все остальные.
Это непереносимо больно, ужастно!
Чем человек не пожертвует в стремлении сохраниться в сфере общественного интереса? Есть такое?
У кого-то есть, а у большинства – нет.

Если вы думаете, что все написанное относится только к Пугачевой, то вы сильно ошибаетесь.
Переходя из возраста в возраст, человек постоянно девальвирует интерес к собственной персоне.
Выглядеть смешным можно и в двадцать, если ты будешь продолжать упорствовать в осознании своей привлекательности, вынесенной из времен детского садика.
И такое бывает.
Скромность по отношению к себе любимому никому еще никогда не вредила.

Надо признать, что тему Великой Войны в российском кино затерли до лоска.   Надо честно сказать, что фильм про эту войну, каким бы замечательным он бы не был – обречен занять в России на очень скромный зрительский удел. Да, возможно – это Великий фильм про Великую войну, но он очередной. И этим многое сказано.
А если подумать : какой фильм про ту войну будет жгуче интересен российскому зрителю?
Мне думается, что это должен быть фильм, открывающий сущность противостоявшей нам стороны. С нашими нам все более-менее понятно: встали за Родину, за детей, за могилы предков и не уступили. Они - герои.
Но и на той стороне тоже были свои герои. И очень интересно было бы понять, что двигало теми, кто шел на нас? Кто они? Зачем это  каждому из них было нужно? Это были те же немцы (венгры, румыны, испанцы, французы, фины…), которых мы знаем сегодня? А если это были другие, то как от них произошли сегодняшние?
Такой фильм не может снять Михалков. Его снимет режиссер, который сможет искренне полюбить наших врагов именно в том состоянии, когда они были нашими кровниками.
Вот это будет архиинтересно.
Но это же будет и архиважно.
Для всех.

Информационная война – так победим (! или ?)
Меня передергивает, когда я слышу или читаю очередное (в этот раз по поводу спецоперации на Украине) всхлипывание о том, что мы (Россия, патриоты) проиграли информационную войну.
С чего вы это взяли?
Как вы себе представляете победу в такой войне? По Трафальгарской площади, Пятой авеню, Елисейским полям и Ундер-дер-Линден ходят толпы с лозунгами: «Свободу Советской Украине»? Так что ли?
А в нашей стране более 80 процентов твердо поддерживают позицию, занятую президентом. Эти люди сделали свой выбор осмысленно. Информационные интервенции наших врагов, не оказали на граждан нашей страны, согласившихся с необходимостью приведения в чувство не в меру загулявшей сестрёнки, сколько-нибудь серьезного влияния.
На территории России нас в информационной войне никто не победил. А разгромленные эхомедузные коллаборационисты отползли в места, где их понимают, откуда они окормляют всегда и везде существующих недовольных.
Нас осуждает общественное мнение в странах ЕС, США и Великобритании?
А что в этом удивительного?
Нас и в гитлеровской Германии в период с 1941 по 1945 год не сказать, чтобы поддерживали.
Для наших СМИ над Европой и США введен режим «закрытого неба». У нас примерно тоже самое.
Каждый охраняет свой удел. Победы в информационной войне одерживаются на своей территории.
Как относится к нам остальной мир?
По-разному.
Спросите себя на чьей стороне ваши симпатии в противостоянии Китая и Индии за Тибет?
Вот и они не очень вникают.

В июне 1914 года, студент Гаврила Принцип из принципа застрелил австрийского эрцгерцога Фердинанда, а потом народы Европы четыре года барахтались в море собственной крови.

Моя неделя в Иордании.
Море, пустыня, горы.
И небо.
Это самое интересное, что есть в этой стране.
Пустыня. Ночь. Небо.
Жители иных мест в силу разных обстоятельств не видят небо таким, каким его каждую ночь глазами вкушают бедуины. Жара задает ритм, в котором и ночь - время для жизни, освещенной не Солнцем, а мириадами Солнц.
Мне не дано проникнуть в мысли этих вечно свободных, живущих здесь людей. Но они явно существуют в ином, отличном, от понятного мне, измерении. Именно в ночной пустыне человек способен осознать, что он населяет Вселенную. Не только Землю, но Космос. Ощутив это и привыкнув к этому состоянию, как к обыденности, бедуины по-своему понимают этот мир.
Это для нас их мир – пустыня.
У них, скорее всего, пустыней» именуется что-то иное.
Жители этой страны, получившей название от имени священной реки, обратившей Христа в христианство, совсем иначе оценивают смысл и Ада, и Рая.
Эдем был где-то здесь, рядом. Значит и Ад располагается недалеко.
Ощущение рая здесь можно познать. Ощутить и почувствовать.
Раннее утро, чуть веет прохладой. Журчит ручей.
Воздух так чист и сочен негой, что не затрагивает тебя, он даже не обволакивает. Он растворяет тебя грешного, превращая в нечто праведное и счастливое.
Но!
День. И ты стоишь на солнцетопке. Да именно «топке», а не «пёке». Свет и жара давят на тебя физически. Они прижимают живое, гонят его в песок.
А прибавь сюда песчаную бурю и ты поймешь, что вот он Ад – озеро огненное, как это и было описано в Ветхом Завете.
Это иной, отличный, от нашего, мир.
Здесь живут другие люди.
Здесь надменны только верблюды.
Вы скажите: все люди одинаковы. А вот и нет, это не так.
В этом краю Земли царствуют иные устои. Можно много говорить о том, что в этих краях нет явных признаков скверны, поразившей Запад. Но это, как говорится, «на любителя»: для одних порнография – отвратительна, для других – проявление свободы слова.
Поэтому обратите внимание только на факты.
Продолжительность жизни в Иордании и Нидерландах практически равны.
Рождаемость в Нидерландах почти в три раза ниже, а средний доход голландца в 7 раз выше.
Этому феномену нет объяснений в пределах европейских представлений о смысле жизни.
Сегодня много говорят о постепенной исламизации Европы. Да, носители иной веры и иной морали постепенно, шаг за шагом занимают место тех, кто в сладострастной погоне за миражами индивидуализма, постепенно сходят на нет.
Тем, кто забыл, напомню: Рим пал.

ПОДСТРОЧНИК.
(Заметки о книге - жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана).
Жанр этой, в высшей степени популярной у московской интеллигенции, книги, скорее всего, относится к «наставлениям». Как жить надо? – вопрос, имеющий столь великое множество ответов, что общественное возбуждение по поводу еще одного варианта, оформленного вначале в виде телесессии на канале «Россия», а затем представленного еще и отдельной книгой – явление небезынтересное.
Что же так очаровало просвещенную публику: форма, содержание, личность автора…? Наверное, все это вместе. Но и конечно в этом произведении есть ответ на какой-то, скрытый в его недрах, сокровенный вопрос, представляющий для современной достаточно пресыщенной московской публики острейший интерес.
Что формирует наше отношение к содержанию книги и к ее автору? Конечно, это последовательность деталей. Ложатся они вам на душу – автор ваш и книга хороша. А если нет, то значит - нет.
Так вот, о деталях.
В самом начале своего повествования, описывая свои первые детские ощущения, пришедшиеся на середину двадцатых годов прошлого века, Л. Лунгина вспоминает о запахе хлеба.
Черного хлеба.
Есть его, в семье Лилиного папы - заместителя наркома просвещения, не считали возможным: «Черный хлеб был совершенно несъедобный, он был мокрый и склизкий, и мама его УПОТРЕБЛЯЛА как пластилин, как глину». Добрая мама Лили Маркович делала в эти голодные годы из хлеба кукол и сушила свои произведения на камине, в котором постоянно горели дрова.
Я знаю об этой поре со слов своей матери. Ей в эти, описываемые Лунгиной, времена было лет двенадцать. И была она уже круглой сиротой – отца убили в гражданскую, следом за ним ушла и мать. И было Маше в это время и холодно, и голодно. Она бы за счастье почла съесть этот, несъедобный для Лилианы и ее родителей, хлеб. Но они исключили саму эту возможность – они не отказывались от такого «несъедобного» хлеба. Они из него лепили - хобби у них было такое.
Кто им судья?
Бог?
Или моя мать, до самой смерти сохранявшая из своего голодного детства привычку крошки со стола в ладонь собирать?
Обратите внимание: дожившая до седых волос Лилианна Лунгина, не видит в этих действиях своих родных ничего предосудительного. Это для нее норма – если в стране голод, а ты ТАКОЙ хлеб не ешь, так хоть поиграй изделиями из него. И почитателям Лунгиной ее откровения слух не режут. Они одной крови.
Что тут сказать?
«Зажравшиеся – объединяйтесь!»
Большая часть книги воспоминаний, написанных со слов Лунгиной, посвящена описанию того, как она ненавидела и (в меру своих сил) боролась с коммунистическим режимом, именно на том участке, к которому имела и пристрастие, и отношение – искусство.
Есть такой старый анекдот.
Старый дед рассказывает внукам:
- Ну вот, пришли в нашу деревню немцы и говорят: «Кто скажет, где партизаны – дадим корову, а кто не скажет – расстреляем».
- И что, дедушка?
- Что, что… Расстреляли меня.
Вот если эту историю растянуть во всю дедову жизнь, при этом заменить деда на бабку, немцев на КГБ, партизан на диссидентов, а корову на членство в Союзе писателей СССР и допуск к спецраспределителям, то и получится то нетленное произведение, которое сегодня восхищает всю интеллигентскую Москву: «Подстрочник» Лилианы Лунгиной оно называется.
Самое смешное во всей этой истории заключается в том, что Лунгина описывает (с разным уровнем правдоподобия в разных местах книги) свою непримиримую борьбу с тем, что выросло из зубов дракона, посеянных ее папой.
Папа – Зиновий Яковлевич Маркович (в книге именуемый «Зяма») что-то около четырех лет трудился в замах у Луначарского. Именно он, сотоварищи, заложил основы того, что позднее так не понравилось его дочке и ее друзьям. Они создали систему коммунистического управления всем и вся. За это их и их близких сытно кормили и качественно оздоравливали.
Но папа у Лили был хороший. С высшим образованием. Он не причем. Все остальные - причем, а он – нет. Почему? Потому, очевидно, что он папа Лили.
И по поводу той сокровенной истины, которая заключена в мемуарах Лунгиной.
Она достаточно проста: в этой стране вы можете прожить жизнь, не выходя за пределы своего мирка. Вам будет не очень сложно окружить себя милейшими родственными, в прямом и переносном смысле, созданиями, абсолютно далекими от жизни той страны, на территории которой вам так не повезло разместиться. Страна это место. Не более.
Страна в судорогах, ее насилуют коммунисты?
Страна в агонии, из нее по спискам, составленным не без участия аппарата Луначарского, выпинывают ее лучшие умы?
Ну и что?
А ты, дочь замнаркомпроса, выбираешь, где лучше: в Ницце или на Биаррице?
«А увидев Биарриц/ От восторга пала ниц» - произведение мамочки маленькой Лилички. Прелесть. Не правда ли?
В вашем мирке вы сможете обсуждать проблемы крестьянства, не отличая клевера от ржи, и порицать рабочих-пьяниц, не представляя себе, как открываются двери в цехах заводов.
Именно это важно для современной московской интеллигенции полностью автономной от России, попрекающей народ за тупость ее электорального выбора, за обмен свободы на колбасу. Правда, при этом, ощущения некой маргинальности у них все-таки присутствуют. Это «Подстрочником» и лечится.
Так они жили.
Так живут.
Так и будут жить?

МИР ИЗМЕНИТСЯ (17 мая 2014).
То, что экономика это не наука, еще раз показали события последнего полугодия. Весь синклит лауреатов различных премий по экономике, ведущие (куда?) экономические университеты мира, ВБ, МВФ (кого забыл – простите, великодушно), словом – никто не смог и близко приблизиться к пониманию того, как Греция с ее двумя процентами доли в ВВП Европейского Союза топит евро.
Объяснения на уровне скверного анекдота: «какие-то (неназванные) спекулянты играют против евро».
Играют?
Да нет, они не играют – они выигрывают.
Возникает вопрос: почему с ними не могут справиться великие в своей мощи правительства и руководящие органы ЕС?
А потому, что спекулянты умные, а перечисленные органы – тупые и неповоротливые. Пока они что-то придумают для того что бы приструнить спекулянтов, их уже в этом месте и след простыл.
Да, а проигрывает-то кто? Проигрывает в данном случае великая халявная идея европейской интеграции.
Идея была понятна и проста, как два рубля одной бумажкой. Соберутся очень сильно демократические страны вместе, сложатся по маленькой, и сообща начнут жить, да поживать, добра наживать, используя все прелести единого экономического пространства.
Идея изначально была французско-немецкая. Зачем ходить по Европе с огнем и мечем - можно ходить и с евро. На запах евро все ведутся. Сильные (а это, как раз Германия и Франция) приберут к рукам самое сладкое у всякой мелочи, а в целом всем будет хорошо: народы европейские кушать будут лучше, отдыхать – чаще. Это по-научному называется синергетический эффект.
В общем, всем сообщили, что наконец-то наступил Золотой век европейского единства. Желающих приобщиться – очередь.
Гладко было все это при растущем рынке.
А как США взорвали мировую экономику необеспеченными производными бумагами, так все и пошло наперекосяк.
И дело не только в том, что Греция пробралась в зону евро обманом (в котором ей весьма поспособствовал Goldman Sachs), более существенно иное. Греки, испанцы португальцы, итальянцы и пр. очень быстро поняли, что в этой компании (с Германией и Францией) можно жить иначе, совсем не так, как прежде.
Им и раньше в долг давали, но после того, как они в зону евро вошли (проникли), так от желающих деньги им одолжить отбоя не стало – долги вроде национальные, да надежность их - общеевропейская.
В итоге получилось очень сладко: жить стало лучше, жить стало веселее. Ну, как не весело, если вместо того, что бы платить налоги, можно плодить долги. Ну, как не лучше, если фонды разные общеевропейские денежку в экономику вкладывали и вкладывали без всякой отдачи.
И вдруг.
Вдруг выяснилось, что царь Соломон не только был прав, когда утверждал, что «Все проходит», но и оказался во вновь открывшихся обстоятельствах весьма актуален.
И все мигом прошло.
Суть новой греческой трагедии не только в том, что жители этой южной страны проживали незаработанное, она много серьезней - этим же занимаются в Европе ВСЕ (правда, без Германии, но добавьте в этот список США).
Уровень греческих долгов – это то же самое, что накопили как Великобритания, так и США.
Поэтому греческий экономический кирдык, очень даже проецируется дальше и, страшно подумать, в этой проекции высвечивает фигура лидера всего демократического мира. Этот лидер уже давно ест в два раза больше, чем реально зарабатывает.
Экономика (как я ее понимаю) существо очень инертное. Она долготерпима.
Но натерпевшись всяких издевательств над собой и над здравым смыслом («жить надо по средствам») – она ведет себя, как цунами.
И как у цунами, ее первая кризисная волна небольшая.
Ее уже пережили.
Идет вторая.
После второй волны, от Европейского Союза останутся, скорее всего, жалкие воспоминания.
Мир станет иным.
Он очень изменится.
Мы его не узнаем.

ВЕЧНЫЙ МЭР.
На свете есть такой город – Москва.
В городе правит мэр.
Москвичи любят мэра, мэр любит Москву.
Живут они вместе долго и счастливо, и ничто не может разлучить их.
Хотя и есть черные силы, пытающиеся разрушить эту идиллию.
Но у них ничего не получается.
И сидит себе мэр, и сидит - делает свои мэрские дела.
Не снимается он.
Почему?
Феномен несгибаемой несменяемости мэра Москвы так же многообразен, как и области его научных интересов.
Но выделим главное.
РОДНОЙ.
Мэр – отец москвичей. Они его любимые и любящие дети.
Иногда он на них может рассердиться и назвать «жлобами», но это – так, ерунда. Чего в семье большой не бывает.
Для деятельного активного московского сообщества, он - как капитан пиратского корабля, обитатели которого считают себя вправе грабить все, что проплывает в зоне их досягаемости. Москва – цветущая черная дыра российской экономики. Она перерабатывает все, что производит страна на гламур . То, что не успевают переработать, то выводится и оседает там, в районе Туманного Альбиона.
И это в Москве нравится всем. Или почти всем.
А для московских пенсионеров Юра Лужков – родной брат. Не только по возрасту. По ощущению жизни - тоже.
Идея выплаты «лужковских надбавок» пенсионерам Москвы стоит Нобелевской премии по всем номинациям вместе: это и экономика, и поэма, и химия, и биология с медициной.
Изумительное по смыслу и исполнению изобретение.
Общеизвестно, что процветание московского чиновничества источником своим имеет высокие московские цены. Высокие издержки продавцов компенсируются уникальными условиями, созданными всей страной, но предоставляемыми Москвой: ее самой развитой в стране инфраструктурой, высоким уровнем доходов населения, постоянным высоким спросом.
Высокие цены = высокие налоги = большие поборы.
Маленькая неувязка, возникавшая в этой почти идеальной картине в связи с мизерными пенсиями пожилых москвичей, решилась введением для них доплат, прозванных «лужковскими надбавками». В пользу пенсионеров и сегодня перераспределяется часть малая – невеликая московского, жирнеющего поступлениями от добытой на Патриарших прудах нефти, бюджета.
Московские пенсионеры благодарны мэру, они искренне считают Лужкова своим благодетелем. Не ведомо им, что уровень жизни у них с надбавкой не выше, чем в иных регионах, без надбавок. Откуда им это знать?
Вот так и сложилось: все вместе: и пенсионеры, и будущие пенсионеры любят Лужкова. Они твердо верят в то, что им есть, за что его любить. Он – популярен.
В задаче спрашивается: кто желает приключений на свой нижний бюст, в той ситуации, если ставший «бывшим» городской голова начнет изображать из себя обиженного и крайне оппозиционного? Кто может спрогнозировать численность толпы бабушек - коренных москвичек, готовых тем местом, где у них ранее была грудь, встать на защиту своего благодетеля?
Кому-то это нужно?
ТАНЦУЮТ ВСЕ.
Смена лидера столицы подразумевает проведение ревизии, не только кассы, но и отношений.
И кто в Москве страстно желает наступления этого светлого времени?
Кто еще не вовлечен в московский круг? Кто в Москве не носит костюмы по $10000 при зарплате 100000 рублей? Много ли вас таких? Покажите ваши часы. Предъявите машины. У вас есть дача? Сколько у вас дач?
Это время «Х» не должно прийти. Никто этого не хочет.
Ни стар, ни млад. Ни министр, ни делец, ни обитающие возле их прилипалы.
Да, есть несколько горлопанов, но они не в счет.
А пока нет повода, но нет и потрясений .
Потому – все прекрасно: тишь, гладь, да Божья благодать…
И только где-то вдалеке чуть слышится: «Сильный, державный… царствуй на славу нам… царствуй... православный! Боже… храни!»

«Разработай то - не знаю что, внедри туда – не знаю куда».
ЭКСПЕРИМЕНТ.
Эксперимент начатый в 1948 году, продолжается.
Генеральная Ассамблея ООН в мае того года санкционировала создание государства Израиль на землях Палестины.
Сегодня мир пожинает плоды этого решения.
Какие?
Израиль - первое в мире государство победившего терроризма. Успешное создание террористами государства получило дальнейшее развитие: баски, ирландцы, курды…
Израиль – единственный в истории человечества прецедент воскрешения исчезнувшего государства. Этот прецедент полностью изменил существо международных отношений. Будучи, и без того материей крайне зыбкой, они после 1948 года лишились основы – признания необратимости свершившегося факта, зафиксированного историей. Таких фактов теперь вообще нет, по определению. Теперь можно вернуться в любые времена и апеллировать при этом к текстам, подобным Ветхому Завету.
Перечисленного достаточно для того, что бы понять, что идея о противоестественности Израиля родилась не на пустом месте. Его появление – нонсенс, оно противоречит всей логике мировой истории, поэтому Израилю огнем и мечом приходится постоянно доказывать свою легитимность.
Впереди весь мир ожидает новое испытание, какого в последние три четверти еще не было.
Медленно, но верно, Израиль идет по пути войны с Ираном. Сам этот шаг вполне предсказуем.
Последствия непредсказуемы.

Кто-то из великих путешественников, то ли Пржевальский, то ли Семенов-Тянь-Шанский, сказал: «Жизнь прекрасна еще и потому, что можно путешествовать». Позволю не согласиться - жизнь прекрасна только потому, что можно путешествовать.
У древних греков было в ходу выражение, смысл которого я долгое время не понимал: «Жизнь, в отличие от плавания по морям, не имеет смысла». Ходить по морям – смысл имеет, поэтому жизнь обретает содержание только когда ты занят делом. Жестко. Но в этом что-то есть.

Наше проклятье – ЗИМА.
Именно зима, загоняющая нас в норы, которые сегодня именуются квартирами, сделала нас такими, какие мы есть: пьющими горькую, хмурыми, закрытыми…
Где-то я прочитал, что для обеспечения уровня потребления равного французскому россиянину необходимо тратить энергии в пять раз больше. Речь идет не об энергоэффективности, это соотношение - результат наших климатических различий.
Почему мы оказались здесь, а они – там?
Выходили наши предки , из Африки, для расселения по миру 50 тысяч лет тому назад все вместе, а потомки оказались кто - где. Стартовые условия были равны. Результаты получились разные.
Мне представляется, что в процессе заселения мира произошло расслоение Homo sapiens по комбинации признаков: проворности, настырности, агрессивности, удачливости, наконец. Те, кого позднее назвали славянами, не слишком преуспели в этом соревновании. Вот вам и результат: страны «Золотого миллиарда» расположены в самых пригодных для проживания районах Земного шара. И нас там, как говорится, "не стояло".
Судьбу Руси определило и запаздывание в формировании государственности.
Наши претензии на более теплые места достаточно жестко пресекались, поэтому русская экспансия была направлена на Восток. Здесь конкурентов или не было, или они были нам равны.

Июль, 5, 2010
Американцы поймали. КОГО?
Говорят, что американцы поймали некое множество русских шпионов.
Правда, при ближайшем рассмотрении, выясняется, что контрразведчики США сами до конца не понимают, что же такое они поймали.
Это - как на рыбалке, на Москве-реке в районе Крымского моста: вытащил нечто и думаешь – что же это может такое быть? В природе вроде бы не встречается. А здесь – водится.
Да, намучаются еще асы ФБР объяснять всем и каждому, что они такое выловили.
Представляете: задержали в США неких нелегалов, обменивающихся информацией при помощи азбуки Морзе. Это ведь надо было умудриться. Они бы еще схватили уникумов передающих супер секретные сообщения  при помощи узелковой письменности и барабанов типа «Там-Там».
Русские шпионы за десять лет пребывания на нелегальном положении в США не сделали ничего, кроме того, что с грехом пополам «отмыли» несколько сот тысяч долларов.
Никто не может понять, зачем на все это, что и результатом никак назвать нельзя, было потрачено так много денег?
А ларчик открывается просто.
Каждая уважающая себя разведка просто обязана иметь шпионов. Шпионы бывают разные. Самые ценные – нелегальные. Были и у нас такие (все помнят и знают), но время берет свое: кто провалился, кто просто, от старости помер.
Нужна свежая кровь.
А у шпионских ведомств (не одно оно у нас – несколько) есть сметы. В них на «нелегалов» отдельная строка прописана. А раз деньги выделены – значит надо осваивать.
Вот вам и результат: освоили. Как смогли и как сумели.
А без этого, без «нелегалов», так что бы совсем без них, никак нельзя.
К примеру, на совещании у Самого Главного Начальника, вопрос возникает: «А сколько у вас Иван Кузьмич нелегальных агентов в логове наших американских партнеров на сегодняшнюю дату в наличии есть?»
И Иван Кузьмич отвечает: «Одиннадцать».
А у вас, Кузьма Иванович, сколько? – вопрошает грозный Начальник над всеми шпионами нашей необъятной Родины.
Пятнадцать - гордо ответствует руководитель конкурентного разведывательного ведомства и глядит при этом соколом, дырочку ненароком сверлит на кителе для очередной награды.
Кто они, эти агенты? Что они там делают и делают ли вообще что-нибудь? – по большому счету никого не интересует. Главное: они есть. Их много. Это свидетельствует о том, что в данном шпионском ведомстве все по-взрослому. Как и положено тому быть.
Кого послали?
Кого нашли тех и послали.
Нашли тетку, умеющую в интернете ляжки демонстрировать – и той не побрезговали. И это понятно: может для чего и сгодится. Не Мата Хари, знамо дело, но все же, если особо сильно не приглядываться - Хари.
Зачем посылали?
Известно зачем – какую-никакую информатишку и принесут. Не сразу, конечно, со временем.
Может быть.
А может и не быть.
Произошедшее недоразумение с задержанием кого-то по поводу чего-то показывает: плохо, крайне плохо, обстоит дело, как с той, так и с другой стороны.
Таких «шпионов» не засылать, не ловить, смысла не было.
Случившееся явно подрывает (и без того не сильно высокий в последние годы) авторитет разведывательных ведомств двух стран.
Господа американцы. То, что вы поймали - это не шпионы. Они такие же шпионы, как "Жигули" - автомобиль. Ловить этих ущербных надо с солидной долей сострадания: ловите, кормите и отпускайте.
Не смешите народы мира борьбой с убогими.
А профессионалам, если таковые еще остались, напрячься следует. Ламповые передатчики надо, наконец, списать в утиль.
На дворе XXI век. Если кто не знает.

Глупо завывать: «Куда мы идем?...»
Идем мы туда, где должны быть по неумолимой логике истории.
Свобода нашей воли с выбором пункта прибытия не так уж и велика. В основном, он (пункт) предопределен инерцией уже содеянного и произошедшего.
Стенать можно, но практически бесполезно.
Когда-то, лет пятьдесят назад, и совсем по иному поводу, родился у меня афоризм: «Плавание по течению, даже в дерьме, содержит в себе некий элемент неги».
В добрый путь, соплеменники!

Пчелы против меда…
Мне уже неоднократно приходилось писать о вырождении журналистской профессии. И дело не только в развитии технологий, вытесняющих профессиональных журналистов, чисто технически оказывающихся всегда вторыми, а то и третьими свидетелями, а значит и осветителями всех значимых событий.
Существенно то, что рыночная журналистика (в отличие от директивной) ориентирована на негатив.
Почему хорошо продаются плохие новости и плохо продаются хорошие, в общем-то не такой уж большой секрет. Если коротко, то наше (ваше) эго чувствует себя много лучше при наличии негативного примера, в том случае, если его содержание не затрагивает вас лично. Так устроена психика человека.
Что касаемо персоналий журналистской профессии, то постоянное ковыряние в дерьме негатива, приводит к поражению личности концентрированным цинизмом. «Продаст отца ради красного словца» - это самый начальный этап этой болезни. Дальше – больше.
Интересно наблюдать, как прогрессирующий цинизм поражает центральную нервную систему: появляются признаки искренней истерии (Все плохо!!!), и кликушества (Все пропало!!!).
Не менее занимательно наблюдать над деформацией отделов головного мозга, ответственных за логику поведения.
Вот свежий пример.
Одно из изданий подало читателям опус, в котором сообщает о том, что «стучать – стыдно».
Но если это так, то все редактора всех газет и журналов (будь у них стыд) ходили бы с лицами пурпурного цвета.
Чем в основном сегодня занимаются журналисты ?
Стучат.
И очень обижаются, если органы госуправления их в этой части созданных произведений игнорируют. А если не игнорируют, то появляются заметки под традиционной рубрикой: «Мы писали - меры приняты».
Здесь речь не идет о содержании или пользе (вреде) профессионального журналистского стукачества. Выступая против стукачей, журналисты напоминают бизнесменов, стремятся ликвидировать своих конкурентов. В противном случае, смысл борьбы, развернутой с массовым стукачеством, абсолютно непонятен: «нам можно – всем нельзя».
Второй момент касается честной рекламы.
Печатно негодующие по поводу отсутствия таковой журналисты, одновременно получают деньги за распространение всякого и всяческого рекламного бреда на страницах своих изданий.
Хочу напомнить, что бОльшая часть денег, собранных при строительстве финансовых пирамид: МММ, «Хопер», РДС и т.п. и т.д. осела в карманах отечественных СМИ. Они не гнушались рассказывать всякую дребедень о Лене Голубкове, как и сегодня не против того, что бы публиковать рекламу, в правдивости которой они же сами (и вполне обоснованно) сомневаются.
Циничность журналистики, как формы занятия проявляется в этом факте наиболее ярко: «Я помогаю тебе делать зло, которое публично осуждаю»

О судьбе.
Всегда, когда заходит речь о судьбе человеческой, возникает вопрос: «За что?».
За что ему (ей) это?
Приехали в Москву две девочки. Сегодня одна из них – грязная проститутка, а вторая – чистая содержанка.
За что?
Завтра одна скопит денег и уедет в свой Пропащенск жить-поживать.
Другую выгонит любовник, и она займет место первой.
За что?
Потом одна умрет в тридцать от рака в страшных муках.
Другая протянет свое существование до восьмидесяти девяти.
За что?
А ни за что.
А потому что: потому, что так случилось, произошло, сложилось…
Жернова жизни перемалывают наши судьбы.
В результате образуется прах, а из него та глина, из которой гончар, как утверждал Омар Хайям, слепит чашу.
Мораль?
А нет ее морали.
Есть только ощущение того, что именно тебе (мне, ему, им, нам…) повезло явиться в этот свет из небытия.
За что?
А за то, что именно наши сперматозоиды оказались самыми проворными из нескольких десятков миллионов, одновременно выпущенных отцом на старт.
Поэтому – тренируйтесь.
Удачи.

Кажется, гробовых дел мастер Безенчук изъяснялся таким высоким штилем: «Язви ее…»..
Смысл здесь в слове «уязвить».
Откуда это?
«Сказал гадость – на сердце радость».
Интересно, что нас этому не учат. Это само родится.

Глобальная проблема заключается в том, что практика и наука с совпадающими названиями: «экономика», существует в параллельных и непересекающихся мирах.
Высший экономический «пилотаж» - исследования, отмечаемые премией памяти Нобеля по экономике, посвящены изучению и развитию сфер находящихся вне, или над реальной хозяйственной практикой. Человеческая жадность – вечный экономический стимул, соорудила вокруг нас огромное пространство, состоящее из преобразований одного "ничего" в другое. Эта сфера паразитирует на экономическом древе, стоящем на земле, отламывая от него время от времени все новые огромные куски. Это называется «кризис».
Сама же реальная практика, в которой строят, пекут, стирают..., словом – делают что-то нужное, обеспечена интеллектуальной базой, созданной в конце XIX, начале XX века, людьми, имевшими к ней (к практике) самое косвенное отношение.
Результат?
Самый главный результат в том, что университеты всего мира выпускают экономистов, готовых обслуживать процессы купли-продажи чего угодно и кому угодно. Специалистов, понимающих суть хозяйственной практики, умеющих организовать информационный поток, обеспечивающий ее – нет.
Все начинается с очень простого.
В университетах студентам дурят головы, рассказывая о том, что экономика занимается распределением редкостей, а цены образуются в соответствии с теорией предельной полезности.
Никого не смущает, что кривые спроса и предложения, которые преподаватели экономической теории елозят по доскам на лекциях во всех университетах мира, ничего общего не имеют с процессами, происходящими в жизни.
Все это приводит к тому, что управление хозяйственными процессами основывается на интуитивных представлениях руководителей, благоприобретенных в практической жизни. Они оказываются значительно ближе к реалиям, чем те «знания», которыми нагружали университетские профессора.
В каждом современном университете существуют свои, собственные экономики Их много. В каждой ученой голове – своя. Такие экономики формируются из содержания прочитанных книг. И именно эти представления ученые-экономисты неустанно улучшают. Именно по поводу их они ведут постоянные, непрекращающиеся споры. Так сложилось, что практика для экономической теории критерием истинности не является.
Поэтому никакого нашего, российского интеллектуального отставания в области экономики, от мирового уровня не существует. Не существует только потому, что никакого мирового уровня в экономической науке сегодня просто нет – есть искусная профанация. Король абсолютно голый.
То, что такое положение существует, говорит об одном – это всех устраивает.
Экономика, как сфера интеллектуальной деятельности имеет одну существенную особенность. Она самоценна. Она ценна не содержанием, а самим фактом своего существования.
Роль экономистов в современном мире, в чем-то сродни роли шаманов в первобытном стаде, египетских жрецов, средневековых предсказателей, астрологов и алхимиков, подвизавшихся при дворах коронованных особ. Их основное назначение было не в том, что бы приносить практическую пользу - они были общепризнанным атрибутами власти. И сегодня, абсолютное большинство жителей Земли даже примерно не представляют, чем заняты ученые, исследующие проблемы экономики. Но то, что эти люди реально существуют, их достижения действительно доводятся до сведения сильных мира сего, признаются на высших уровнях власти, и то, что им периодически присуждаются Нобелевские премии, говорит обывателю: глобальные проблемы экономики находятся под контролем.
Это обнадеживает и рядового гражданина, и финансового воротилу.
И такое назначение экономики общественно полезно.
Но все же хочется чего-то большего.

Письмо из провинции.
Господину Ганапольскому, обозревателю.
Уважаемый Матвей Юрьевич! До появления на сайте "ЭХО-Москвы" вашего сегодняшнего «Хорьки, бл..! Лужки, бл..», мы жители России, знали много определений нашей Родины. Если помните, у Некрасова в поэме «Кому на Руси жить хорошо» по этому поводу кое-что было написано:
«Ты и убогая,
Ты и обильная,
Ты и могучая,
Ты и бессильная,
Матушка Русь!..»
Но теперь, из Вашего нетленного произведения, мы узнали и о том, что Родина наша это:
- страна обливания дерьмом,
- страна предателей,
- страна неблагодарных негодяев (не перепутайте со странами благодарных негодяев)…
и прочая, и прочая, и прочая…
А что такое случилось-то? По какому поводу, Вы, г-н Ганапольский, истерить изволите?
Ах, да, конечно же! Горе вселенское произошло намедни. И не то горе, что заслуженного изобретателя пирожка и морса, философа и экономиста, да и просто замечательного (кто же его не замечал?) человека Юрия Михайловича Лужкова на пенсию в 74 года отправили, а то, что мы, народ российский, в едином порыве как Тузик грелку, не порвали за это святотатство своего Президента.
Но будьте великодушны, Матвей Юрьевич, мы же не знали того, что недавно стало известно Вам: «Он (Президент) считает, что айфон, Сколково и говно с экрана – это одинаковые средства для строительства Новой России». Кабы нам знать! Не сдобровал бы.
Приведенный Вами перечень тех, кто предал Лужкова, впечатляет: Путин, московское отделение родной партии, москвичи…
Здесь маленькая заковырка, загогулина, как говорил наш Первый Президент, не доживший до торжества айфонов, но вполне себе вкусивший говна, которым поливал его Ю.М.Лужков, истово обещавший перед этим действом, быть с ним «ВСЕГДА ВМЕСТЕ!».
А загогулина в том, что список ваш, г-н Ганапольский, ограничен лицами, проживающими исключительно внутри МКАД. А выводы у Вас почему-то про всю Россию.
Ну, не поделили вы там, в своем московском раю что-то между собой, кого-то от чего-то оттерли, умыкнули прямо из пасти лакомый кусок, карман вывернул... Но мы-то, россияне - замкадники, как вы, москвичи, нас ласково называете, мы-то здесь причем? Россия-матушка почему стала страной неблагодарных негодяев? Нам ваши дрязги, как до… дверцей (знающие - оценят).
Нет, мы вообще-то завсегда были, есть и будем благодарные. Благодарные вам всем, дорогие московские интеллигенты. А Вам, г-н Ганапольский, – за истерику вашу, - особенное наше спасибо.
Благодарность наша идет от понимания того, что заканчивается эра Великого Московского Строительства. Эта эпоха, которую породили люди типа Лужкова, была незабываема и для нас. С накрываемым восхищением все эти годы мы следили за тем, как богатства нашей Родины Вы и Вам подобные перемалывали в гламур.
Вы, г-н Ганапольский написали: «Вы все Лужкова предали, обосрали и показали свою крутизну. Но после вас ничего не останется. А после него останется город, который он построил».
Мы, Юрия Михайловича не предавали, поскольку ему не присягали. Так получилось. Ценз оседлости, который Ю.М. Лужков, наплевав (по Вашей, г-н Ганапольский, терминологии – насрав) на решения Конституционного Суда, никак не хотел изничтожить, этого нам и не позволил.
А что касается города, который он построил, то после него останется не только это место стоянки большого количества авто, а еще руины тысяч городов и сел нашей матушки России, высосанных по самое немогу для того, что бы Вы и выявленные Вашими усилиями предатели, могли наслаждаться жизнью в этом, созданном чистейшими руками Юрия Михайловича, земном раю.
Спасибо. Спасибо, Спасибо.
Извините, если что не так.

Борщевскому М.Ю.- представителю правительства РФ в Верховном, Конституционным и Арбитражном судах
Уважаемый Михаил Юрьевич.
Прочитал интервью с Вами, опубликованное в журнале Story.
Сложное от этой публикации сложилось впечатление.
Ощущение было такое, как-будто дантисту Антону Семеновичу Шпаку (помните, Этуш замечательно сыграл эту роль в фильме «Иван Васильевич меняет профессию») дали не эпизодическую, а главную роль. И тема «… два портсигара серебряных, куртка замшевая…» в Вашем исполнении оказалась раскрыта много глубже и шире. Конечно, в Вашем случае речь идет уже не о мелочах быта, а о доме загородном, машине престижной, карпах в собственном пруду... Но интонация! Ее не перепутаешь.
И это замечательно.
Теперь о важном.
Сложилось впечатление, что, будучи на государевой службе, обладая МИГАЛКОЙ на Мерседесе, Вы все-таки кое-чего не догоняете.
Из журнального интервью видно (и не только из этого – интервью на "ЭХО-Москвы", помните?): Вы глубоко уверены, что протесты против мигалок преследуют цель разгрузить движение на улицах Москвы.
Но это же не так.
Не только Вам, но и нам, не достигших Ваших высот на социальной лестнице, абсолютно ясно, что искоренение мигалок не решит проблему московских пробок.
Но (СЛЕДИТЕ ЗА ЛОГИКОЙ) эта проблема не будет решена, пока Вы и Вам подобные будите иметь возможность ее игнорировать при помощи этих самых мигалок. Мы знаем, что интересы граждан России, награжденных мигалками, значат много больше суммы прав всех остальных жителей нашей страны. Поэтому пока вы - с мигалками, мы - в пробках.
Ваши объяснения по поводу того, как и почему Вы пользуетесь мигалкой, не убеждают.
Эпизод с экстренной поездкой, "под мигалкой" на похороны Вашего друга Вы снабдили такой эмоцией: «…я хотел бы посмотреть на ту рожу, которая скажет мне, что я неправ».
По поводу «рожи» - не берусь, а лицо могу показать.
Здесь претензий к Вам быть не может только в одном варианте – Вы опаздываете на собственные похороны.
Во всех остальных случаях, ваши личные проблемы не весят ни на миллиграмм более проблем любого иного гражданина этой страны.
И крайне жаль, что, Вы, профессиональный юрист, представитель правительства РФ в Верховном, Конституционным и Арбитражном судах, об этом даже не догадываетесь.


"А ещё жизнь прекрасна потому, что можно путешествовать” - Н.М. Пржевальский.
И хотя Николай Михайлович вкладывал в слово «путешествовать» смысл отличный от современного, но суть его великолепного изречения от этого не меняется.
Все это приходит в голову, когда размышляешь о том, как меняются наши представления о жизни с расширением ареала присутствия на этой планете.
Побывав в 52 странах, посетив более 250 городов мира, долго стремился к тому, что бы иметь возможность сказать себе: я проехал всю свою страну – от Владивостока до Калининграда.
И это состоялось.
Нет, конечно, остались и у меня на карте России «белые пятна» - не был, к примеру, на Камчатке. Но это уже детали, над которыми надо работать. Хотя, главное сделано: Россия для меня не абстрактное понятие, сведенное в клубок перемещений от дома до работы и обратно.
Кто-то скажет - хвастается. Мне представляется это состояние иным – горжусь.
Я не делал из путешествий по России и миру цель своей жизни. Она в другом. Так случилось. И это здорово.
Из всех моих путешествий самым ярким была командировка в составе группы специалистов Минэлектротехпрома в январе - феврале 1985 года. У нас был такой маршрут: Свердловск – Новосибирск - Благовещенск – Свободный (ЕАО) – Минусинск – Ташкент: из Ташкента выезды в Чирчик, Чимкент, Курган-Тюбе, затем Баку - Ровно - Коломыя (Ивано-Франковская область) - Великие Луки - Ленинград (тогда еще Ленинград) – Москва – Свердловск. В Минусинске было минус 32, в Баку – плюс 18.
Кому-то такого маршрута на жизнь хватит. Мы пролетели за 26 дней. Так было нужно.
Кто-то марки собирает, кто-то этикетки.
Мой удел – собирать впечатления.

«Курс русской истории» г-на Ключевского Василия Осиповича. Сочинение это интересно для нас описанием того, как и почему Москва стала Москвой.
Историк пишет:
«… Окончательное торжество осталось за Москвою, потому что средства боровшихся (с ней) сторон были неравны.
На стороне тверских князей были право старшинства и личные доблести, средства юридические и нравственные; на стороне московских были деньги и уменье пользоваться обстоятельствами, средства материальные и практические…
Князья тверские никак не могли понять истинного положения дел и в начале XIV в. все еще считали возможной борьбу с татарами.
Московские князья иначе смотрели на положение дел. Они пока вовсе не думали о борьбе с татарами; видя, что на Орду гораздо выгоднее действовать «смиренной мудростью», т. е. угодничеством и деньгами, чем оружием, они усердно ухаживали за ханом и сделали его орудием своих замыслов».
И здесь г-н Ключевский дает нам яркое описание истоков московской коррупции:
«Никто из князей чаще Калиты не ездил на поклон к хану, и там он был всегда желанным гостем, потому что приезжал туда не с пустыми руками. В Орде привыкли уже думать, что, когда приедет московский князь, будет «многое злато и сребро» и у великого хана-царя, и у его ханш, и у всех именитых мурз Золотой Орды»
И что в результате?
«Благодаря тому московский князь, по генеалогии младший среди своей братии, добился старшего великокняжеского стола.
Хан поручил Калите наказать тверского князя за восстание. Тот исправно исполнил поручение: под его предводительством татары разорили Тверское княжество «и просто реши, – добавляет летопись, – всю землю Русскую положиша пусту», не тронув, конечно, Москвы. В награду за это Калита в 1328 г. получил великокняжеский стол, который с тех пор уже не выходил из-под московского князя»
Так описал формирование московской твердыни русский историк, профессор Московского университета (а вы что подумали?) г-н Ключевский.
И продержался этот, дарованный ханом Золотой Орды, стол в Москве до самого Петра.

Идущему на пост мэра Москвы посвящается (18.10.2010)
Помните, мессир Воланд говорил о москвичах: «Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было, квартирный вопрос только испортил их».
Много времени прошло с того визита.
Многое изменилось. Но квартирный вопрос сохраняется и продолжает портить москвичей. Не имеющих жилья он портит одним образом, они, по мнению Вашего предшественника, становятся "жлобами". Иимеющие несколько квартир портятся иным способом. Со временем, Вы узнаете - каким.
Если Вы все-таки решились занять опустевший трон мэра Москвы, то Вам надлежит знать, что из себя представляет этот город.
Структура народонаселения здесь такова:
1. торговцы,
2. управленцы,
3. интеллигенты,
4. милиционеры,
5. приезжие.
Физическим трудом в Москве заняты только пятые, за что 1,2 и 3 их сильно недолюбливают, а 4 постоянно преследуют.
Кроме того, есть дети и пенсионеры, как производные от перечисленных категорий.
Да, не забудьте: существует особая категория: «коренные москвичи» - это каста, имеющая высший уровень прав и притязаний, основывающихся на том, что именно их родственники встречали Юрия Долгорукого словами: «Понаехали тут, разные!».
Решая поставленные Президентом задачи, Вам надлежит знать, что в Москве существуют некоторые особенности.
Так, например, москвичей очень раздражают привилегии. Правда, раздражают только те, к которым они не допущены.
Не любят москвичи коррупционеров. Но в отношении тех, которые «сосут» федеральное вымя и к тому же «делятся» - отношение особое. Это легко проследить.
Будьте предельно внимательны к той части населения столицы, которая считает себя
сильно умной (она представлена под номером 3). Дело в том, что в Москве есть скоростной интернет и печатные СМИ, весьма активно работающие на удовлетворение неугомонной потребности в словесном мордобитии властителей особенно извращенным способом.
Поэтому, будьте готовы. Они не заставят себя ждать. И знайте, что от содержания Вашей деятельности сила экзекуций зависеть не будет. Пороть будут безжалостно и постоянно. Иногда, просто так, для порядка.
Ваш предшественник был с этим очень строг. Чуть что – в суд. Поэтому именно на Вас и отыграются, продемонстрируют всю нерастраченную, накопленную за 18 лет энергию.
Сложнейший вопрос, с которым Вам жить – отношение Москвы и России.
Россия производит нефть, газ, хлеб и колбасу.
Москва продает (1) все, что производит Россия, управляет (2)ею и обслуживает художественным творчеством (3) на уровне телевизора.
Россия посредством телевизора знает о Москве многое и, в основном, неприличное. Постоянное наблюдение за тем, как внутри Садового кольца богатства России москвичи переваривают в гламур, любви к столице не прибавляет.
Хотя, с другой стороны, убедить Москву в том, что это не она кормит Россию - очень сложно. Но, может быть, именно Вам это и удастся.
Успехов Вам.

Озарением, находящим на отставленных чиновников, нас не удивишь. Посмотришь на эту исшоркавшую паркет оппозицию и явно, зримо видишь, как бытие определяет сознание.
И надо сказать, что «вылетевшие из обоймы»  (как говорил Блок, их тьмы и тьмы) совершенно искренни в передаче публике своих оппозиционных ощущений. Чем они в этом качестве хороши и дороги, так это тем, что бичуют властные пороки с полным пониманием сути происходящих там явлений: это все равно как червячки-плодожорки варенье из яблок бы варили.
И очень важно знать: диктатура, с позиций отставных бюрократов, это такая форма власти, к которой они не допущены.

Оппозиционеры-маргиналы стремятся во власть не для конструктивной работы. Их обуревает жажда разрушения. Заднескамеечная жизнь – явно не их удел и изображать озорной цветочек в петлице президентского фрака - не то, о чем они мечтают.

В природе есть такой феномен – зло воющее со злом. Если при вас кто-то заехал зарвавшемуся хулигану в рожу, то это совсем не означает, что это сделал ангел.
Хотя всегда в это хочется верить.

Современный журналист – наемный работник на предприятии. Да, у него есть апломб и он постоянно демонстрирует фронду. Но это – фантик. А содержание - в полном соответствии предъявляемым требованиям. Требования формирует тот, кто платит деньги. И этот «кто-то» определяет содержание работы журналистов. Свобода воли: плюс-минус миллиметр.
И это не только в России.
Что такое сотни тысяч листов компромата, опубликованного "сайтом утечек" Wikileaks? Это отсев, оставшийся от просеивания информации через сито свободы слова, в том виде, в котором она сегодня существует в СМИ Европы и США. Они сами не могут открывать подобные секреты своим зрителям, слушателям и читателям. Они работают за деньги. У них есть негласный договор о лояльности своей государственной власти. Он устанавливает границы, за которые лучше не соваться.
У Russian Today таких границ нет, поэтому и есть неприятности.
А основатель Wikileaks Джулиан Ассандж, тот вообще, работал за идею. С известным итогом.
А мечтать о том, что кто-то даст денежку и скажет: «Делай журналист на мои кровные, все, что тебе в голову придет» - пустое.

Аттрактор

По мере того, как будут происходить какие-либо позитивные перемены, в силу абсолютно объективных обстоятельств, будут включаться механизмы обратного действия.
Повышение скорости передвижения по Москве, приведет в действие эффект аттрактора: освобождающее место на дороге привлекает дополнительный автотранспорт. Часть его уже реально находится в городе. Он простаивает. Пока простаивает.
Очень многие не садятся за руль в рабочие дни, поскольку владельцы машин оказываются не в состоянии доехать до работы в приемлемое для них время. Как только они почувствуют, что ситуация изменилась – они за руль сядут.
Другие москвичи, почувствовав улучшение, машины купят.
Сегодня многие москвичи не приобретают вторую или третью машину в семье по причине катастрофического состояния дорожного движения в городе и его окрестностях.
В постоянных «пробках» на московских дорогах, заключен некий баланс, устанавливающий соответствие между желаниями и возможностями.
Резервы улучшения дорожной ситуации в Москве – ограничены.
Возможности автомобильной промышленности мира – безграничны.
Все позитивное, что будет сделано немедленно съестся дополнительными машинами, выходящими на улицы города.
Городская московская власть в ближайшее время собирается ударно поработать для решения проблемы повышения спроса на легковые автомобили.
Вы спросите, почему в других столицах нет такой проблемы?
Она есть и там, но в этих городах баланс сложился при другой скорости движения автотранспорта. И он поддерживается, или меняется крайне медленно.
Что бы разорвать этот порочный круг в Москве необходимы меры, создающие новое отрицательное для владельцев автомобилей качество – резкое повышение реальной стоимости передвижения на машинах, например. Тогда баланс установится на новом, более высоком уровне скорости передвижения по городу.
В реальных условиях столицы - это утопия.
Но альтернатива – транспортный коллапс.
А вот это — реально.

ИНФОРМАЦИОННОЕ НЕРАВЕНСТВО.
Есть проблема.
Суть ее в том, что на имущественное неравенство, чреватое для общества всякими бедами, накладывается расслоение информационное.
Продвинутые пользователи, обвешанные новейшими IT игрушками, живут и работают в виртуальном пространстве. Они все меньше и меньше в «реале», в котором остались те, кто пашет, и строит.
У «виртуалов» свои заботы, свои проблемы. Там уже иной язык, который понятен только им, посвященным.
Информационное неравенство дополняет, как правило, материальное.
Создается элитарный слой.
Это уже было.
Аристократия предпочитала разговаривать по-французски.
И дело не только в том, что приближение к «продвинутым» требует определенных материальных затрат (компьютер, Интернет), но и просто - времени. Человек - работающий это иное существо, нежели человек, безвылазно сидящий в мировой паутине.
Уже сегодня старшее поколение в крупных городах практически исключено из процесса содержательного общения с молодежью.
Да, что там старики, родители уже не интересны. Они за периметром.
Растет поколение, освобожденное от груза опыта предшественников. Их формирует Всемирный Интернет.
И этот процесс развивается.
К чему он ведет?
Первое, что приходит в голову – к созданию дополнительных социальных барьеров.
Что делать? И надо что-либо делать?
По крайней мере, об этом надо думать и говорить.

Не прет оппозиции в России. Не волок.
Что делать? Куда силушку приложить?
Есть предложение.
Надо организовать соревнования в новой дисциплине: по спортивной истерике. У нас уже готова классная команда: Ганапольский, Шендерович, Немцов, Милов, редакции наших независимых изданий в полном составе. Тренер - Новодворская.
Можем твердо рассчитывать на пьедестал, как в индивидуальных, так и в коллективных упражнениях на соревнованиях любого ранга. Как истерит Ганапольский! – никто рядом не стоял.
А потом показательные выступления по всему свету.
Впрочем, показательные выступления уже идут. Успех – оглушительный.
Вот так и все постепенно наладится.
Удачи.

Декабрь, 5, 2010
ЯЗЫК, ЗАСУНУТЫЙ В ... НОЖНЫ.
А ведь вам, журналисты, это не простится.
Образ задушенного WikiLeaks (а в том, что его задушат – нет никаких сомнений) будет являться всякий раз, как только, достав язык из безопасного для него места, вы заговорите о свободе слова.
И дело не в том, что WikiLeaks обнажил публике всю общественную опасность неконтролируемого словоизвержения. Да, это так.
А дело в том, что апатия, охватившая журналистское сообщество по поводу явного притеснения свободного слова имеет жесткую материальную природу.
Печатать материалы из WikiLeaks – можно. Получать за это гонорары – нужно. А публично сочувствовать, и тем паче материально помогать – нельзя.
Нельзя потому что Большой Брат не дремлет. Он учетик свой ведет.
И никаких «списков WikiLeaks» не будет. Просто, в посольство придешь, а визу не дадут. И причины никто объяснять не будет.
Денежки с зарубежного счета, вдруг, неожиданно, окажутся арестованы, по запросу борцов с чем-нибудь. У нас в мире сейчас есть масса поводов с кем и чем побороться.
У какого-нибудь редактора какой-нибудь газеты неожиданно откроется для всеобщего обозрения домик в испанской деревеньке на берегу теплого моря.
Это ведь совсем другое дело – за WikiLeaks вступиться.
Здесь мужество нужно и исход неясен. Точнее: ясен – плохой будет исход.
Это с кровавым режимом бороться одно удовольствие: слова разные ярко-грязные произносить, булавочными уколами раздражать… И ждать, и хотеть – пусть малость попритесняют. Самые нетерпеливые избиения организуют: себя иногда не жалеют. Кидаются, можно сказать, на алтарь правдоборства.
Здесь все понятно: притеснение в обмен на восхищение.
А там?
Там сложнее: медаль самому непримиримому уже НИКОГДА не дадут. В гости в посольство – НИКОГДА не пригласят. В зарубежном СМИ НИКОГДА не перепечатают и не напечатают.
И НИКАКОГО восхищения.
Вы это знаете.
И мы это знаем.
Вот поэтому и настал сегодня момент истины.
Язык медленно, но верно занимает комфортное для него место.
А стыд?
Стыд – не дым, глаза не ест.

Оказалось, что мысль К.С.Станиславского о том, что актер обязан любить искусство в себе, а не себя в искусстве - универсальна. Так в любом деле. Ты «искришь», привлекаешь людей только в том случае, если твоя основная цель – именно дело.
Стремление раздуться в глазах общественности, паразитируя на жгучих проблемах – отличительная часть современной российской оппозиции. Её несомненная маргинальность отражает глубокое неверие граждан страны в искренность и честность тех, кто публично клеймит пороки власти. Ощущение того, что нам, россиянам отведена роль благоприобретателей при проведении обмена «шила на мыло» - не проходит.
Есть еще один аспект.
Воюющий со злом – не есть добро.
Остап Бендер, облегчивший Корейко на миллион полновесных советских рублей – не есть олицетворение добродетели.
И сентенция «вор у вора дубинку украл» - не единственная извращенная коллизия, возникающая при борьбе с пороком.
Со злом борются и для дивидендов. Они могут быть в самой разнообразной форме. В милицию, например, идут, чтобы компенсировать свои юношеские комплексы – те еще уроды в результате получаются.
Есть категория «расцветающих».
Они цветут и пахнут, собирая народное восхищение.
Оно вроде бы и неплохо – народное восхищение, если оно за дело. Но беда-то в том, что целью становится не дело, а восхищение.
И вместо дела возникает поза.

НИКТО НИКОМУ НИЧЕГО.
Известная проблема: соотношение «кажется» и «реально».
Самое простое: кажется, что Солнце вокруг Земли вращается, а реально – наоборот.
В этом «наоборот» человечество смогло убедиться далеко не сразу. Многие за эту правду и головы свои положили.
То, что нас окружает, называется «очевидно». То есть видно очами.
И нет такого слова в русском языке, как «умовидно» - вижу умом.
И это не только в русском.

Никто никому ничего.
Читаю: «Я плачу налоги, поэтому они должны …» И потом идет перечень: много чего они ему должны.
Вот она – видимость.
Форма финансового взаимодействия между людьми закрывает от нас простую истину: никто, никому, ничего не должен. Если мы кому и должны, то только себе.
У общества есть гигантский котел создаваемых им ценностей. И содержимое этого котла делится. Делится точно так же, как делилась между членами племени туша мамонта, добытого нашими далекими предками в шкурах.
Существуют правила дележа. И наши платежи и получки – маленькие элементы, вытекающие из этих правил. Наши права и обязанности – процесс реализации таких правил.
Главное правило – общественно нужный и успешный получает больше, как большую часть туши получал удачливый охотник пятьдесят тысяч лет тому назад.
Правило втрое, котел, в котором все варят - платный. Тот, кому принадлежит котел, получает свою, причитающуюся ему за это долю.
Никто никогда не знал, и сегодня не знает, как делить правильно.
Но, человечество этим ни сколько не смущено: делит. Для этого и придуманы эмпирические правила, отточенные опытом тысячелетий.
Теперь об эксплуатации.
Никто никого эксплуатировать не может. Не может потому, что любой работник (хоть наш президент - «раб на галерах») получает энергетический эквивалент больший, чем количество энергии, затраченной им в процессе работы. Иначе он не сможет жить сколько-нибудь долго.
Источник прибытка?
Энергия Природы.
Если мы кого и эксплуатируем, то это именно ее – Природу.
Поэтому речь может идти не об эксплуатации человека человеком, а о справедливости правил дележа созданного продукта.
А справедливости в этом мире нет.
Но есть тот уровень несправедливости, переходить который опасно.

Сегодня говрят о «детоталитаризации».
Мне хочется понять: а вообще-то люди понимают то, что они говорят?
Они хотят изменить общественное сознание.
Представляете: появляется некто сотоварищи, они что-то там делают и ОБЩЕСТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ меняется. Это - чудо.
И здесь я даже не о том, что «руби сук по плечу». Хотя, мне представляется, что отменить солнечные затмения много проще.
Но, скажете вы, там (и покажете рукой в сторону обитания счастливого миллиарда), там-то это произошло.
Действительно, я мальчиком был, когда американцы стройными рядами в Ку-Клус-Клан вступали, а сегодня у них президент черенький недавно уже был.
Но что изменилось?
Сознание или поведение?
На заре нового российского капитализма довелось и мне приобщиться к бизнесу. Появились у меня партнеры – американцы.
И, готовясь к работе с ними, я исходил из глубочайшей уверенности в том, что мне придется иметь дело с абсолютно законопослушными гражданами страны, где правит ЕГО Величество ЗАКОН.
Одного дня им хватило для того, что бы выбить из меня всю эту дурь.
База тоталитарного сознания, сидящего в каждом из нас (и не пытайтесь обижаться) заложена много раньше, чем на Земле появился Сталин, или кто-либо иной, на него похожий.
Прочитайте внимательно Ветхий завет. И вы поймете, что работу надо начинать с десаваофизации и деяхвевизации христиано-иудейской части цивилизации.
Портрет Сталина сняли?
Хорошо.
А упоминания о рабах Божьих, почему не закрасили?
Или может быть это еще рано? Еще не закончили приводить всех в лоно единственно верного демократического учения? И операция «Садом и Гаморра» не потеряла актуальности?
«… жители «были злы и весьма грешны» (Быт.13:13) то «пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и [все] произрастания земли» (Быт.19:24–25).
Вместе с Содомом и Гоморрой были уничтожены также Адма и Севоим. Эти населенные пункты, оказались, надо полагать, «случайными» потерями.
Ничего не напоминает?

Неадекватность Шендеровича не в том, что он «любил» матрас. Его отклонение от нормы в том, что после обнародования матрасоложества, он продолжает учить людей жизни.
Вот это – верхний уровень мерзкого цинизма.

Денежная реформа.
Не пугайтесь, это я о том, что произошло в СССР достаточно давно, многих из вас тогда еще и в проектекне было.
В 1961 году деноминировали рубль. Всё стало в 10 раз меньше – и зарплаты, и цены.
Изменился золотой паритет рубля.
Выиграли те, кто копил медные монеты, их не меняли и они стали сразу в 10 раз дороже.
Хорошая зарплата была рублей 120.
Хлеб стоил 18 копеек. Молоко разливное литр - 15 копеек. Мясо стоило 2 рубля, но его, как и яиц за рубль 30 копеек десяток, в свердловских магазинах не было. А если иногда, к празднику "выбрасывали" - очередь была знатная. Давали норму в одни руки. Иногда детей нанимали за 50 копеек изобразить «ребенка с собой» - две нормы получалось.
Когда моя мама приехала к сестре в Ленинград, и увидела яйца на прилавке магазина, она ее спросила: «А где очередь?».
По разному кормили разных в Стране Советов.
Естественно, в январе 1961 года я ничего о реформе не знал. И на мамины деньги, выданные «на карман» захотел купить в сельпо, находящимся недалеко от нашего спортивного лагеря – часы.
Они стоили 23 рубля.
Такие деньги у меня были.
Но старые.
Часы пришлось ждать еще три года.
Но я дождался.
Дожил и до часов.
И до изобилия.


ПИТЕР и МОСКВА.
Жизнь это сепаратор. Закружит, разгонит и выбросит: кого куда - разделит по слоям.
Слой, оседающий в Питере – особый.
Петербуржцы могут жить в Москве, но там они очень быстро становятся москвичами.
Москвичи в Питере не приживаются. Им скучно. Им оказывается недоступна принятая здесь повсеместно поза грустной многозначительности.
В Москве ты либо состоялся, либо нет.
Приговор.
Исполняется беспрекословно.
В Питере ты, не состоявшись, будешь принят и понят именно в этом качестве. В качестве несостоявшегося  ты будешь востребован - в тебе будут различать и любить именно твою внешнюю некчемность, будут лелеять те мельчайшие, и в мелкоскоп не различимые, споры твоей гениальности, которые категорически не произрастают в питательном публичном бульоне - только в дистилляте легкого личного соприкосновения.
Тебе, будучи никем, позволительно и даже поощрительно кривить губы, закатывать глаза, при упоминании какой-то значительности в ином, не в этом - питерском, мире. И тебя здесь понимают, понимают такие же, как ты. Платишь им только здесь ходящей монетой: повествуешь об интригующе уникальной, сложившейся из вас особенности, которой нет места в любой иной среде, кроме этой, с вами совместной.
В Питере уместно быть тонким чувствователем. Радоваться нюансу. Интересоваться намеком. Внимать полутону.
Здесь прилично ненавидеть только одно - общеопошленное.
Иногда фронда перед публично-массовым накопившись, взрывается и происходит необычное – приходит вселенская слава: Гребенщиков. Бродский, Довлатов, Науменко, Цой…
И это... почти прощается.
Они воспринимаются как миссионеры, несущие «тем» - погрязшим в суете и корысти - ощущение истинно духовного: запах, звук, свет настоящей, не купленной и не проданной, души.
Такая слава, хотя и с некоторыми допущениями, позволительна.

Та ситуация, которая сегодня сложилась, при которой в Москве делают, а в Петербурге думают, является результатом долгого воспитания этих городов.
Никто и никогда не поймет Россию, если не осознает чем отличается Питер от Москвы.
Все началось еще при Петре.
Царь-Император понимал, что третий Рим слишком силен – не даст он ему совершить задуманный переход в Европу.
Массовая рубка московских голов, как показала практика, ни к чему дельному не приводила. На месте одной отрубленной мигом отрастали несколько таких же, если не чище.
Они не любили друг друга: Петр и Москва.
Москва, завоевавшая звание первого города русской земли хитростью и коварством, по сути своей всегда была центром татарской по смыслу и форме власти в христианской, православной Руси.
Князь Донской освободил не Русь, а московских князей от необходимости получать свой ярлык на великое княжение в Золотой Орде.
Все остальные и после Куликовской битвы остались «при своих».
Такое стояло, устояло, выстояло.
И стоять бы ему и стоять. Горя бы не знать. Но тут явился, за грехи московские, на головы их кудлатые – он.
Переезд Петра в Северную столицу был для Москвы огромным счастьем – супостат, наконец, съехал. Услышал Бог молитвы московские, хотя бы и шепотом в местах самых потаенных, произнесенные.
Петр не забирал власть из Москвы.
В городе на Неве он создал власть новую. Иную. И Город его был создан именно для власти.
Большевики почти в неприкосновенности сохранили оболочку града Петра и полностью изменили облик Москвы.
Но из Города они вытащили душу. Душа отлетела вместе с имперским предназначением столицы. Взлетев, она рассыпалась и выпала мелкими дождями в Берлине, Париже, Стамбуле, даже в Буэнос-Айресе и Порт-Артуре. Потом лужицы памяти и ощущений высохли.
И душа прошла.
Образовавшуюся пустоту забутили тем, что попалось под руку.
И только там, где щебень варварства и камень невежества соприкасались с старой основой, но, по какой-то странной случайности, не рвали её, не дырявили кроваво, иногда возникал легкий, нежный и очень тонкий слой – слой советской питерско-ленинградской интеллигенции.
Она творила. И в большинстве своем была не востребована. Замкнулась на воспроизводство самой себя. Свою самость проявляла во фронде - слегка, чуть-чуть копировала дворянские нравы.
Но она была сильна.
Нравственностью. Честностью.
В чистоте душевной превосходила всех прочих и сильно.
Не было в Питере повода для размножения московской суматохи, не существовало здесь призов для победивших в забегах самых сильносуетных.
Поэтому родилась питерская ирония.
Иногда возникал сарказм.
Алексей Герман – кинорежиссер, с которым меня свел случай, рассказывал, что он, еще молодым парнем, работал у Товстоногова помощником. Для какой-то постановки Мэтру потребовался крик сурка, попавшего в лапы совы. Для выполнения задания Герман с магнитофоном отправился в Ленинградский зоопарк. То, что его там обозвали фашистом – это не так интересно. Интересней иное. Местные хранительницы отловленной и заключенной под стражу фауны порекомендовали ему обратиться в Московский зоопарк, где (по их разумению) могли-таки допустить такое истязание животного.
Власть, истинная и единственная в России - высшая власть, исчезнув из города в восемнадцатом году, поместила питерских интеллектуалов на остров политической стерильности. Значение города во времена Советов считалось столь большим, что все решения принимались в Москве. В противном случае – Ленинградское дело.
У города на Неве не было вассалов, у Москвы – вся Россия.
Ленинград-Петербург счастливо избежал сращивания чиновничества с интеллигенцией, именно того процесса конвергенции, который и сформировал в Москве пластилиновое множество, в своем обычном - текущем состоянии заполняющее все, даже самые мельчайшие капилляры государственной власти.
Нет, упаси вас Бог, представить этот город на Неве в качестве некой Мекки праведников. Отнюдь. Здесь, как и везде, есть все. Но «это» на фоне величия места - ничтожно и суетно.
В Петербурге не стыдно быть бедным.
Здесь не стыдно сегодня и богатым значиться. Но житье «в напряжении» не вызывает сочувствия, разве что жалость, которая хуже презрения. Поэтому Питер мобильней Москвы. Его молодежь легче поднять на протест. Она не стреножена «папино-мамиными» связями в высоких сферах, и будучи нашпигована интеллектом, свободна от постоянно дежурящего ощущения возможности материальных потерь.
Страна Советов не любила Москву и обожала Ленинград.
Но мечтала о жизни именно московской: жирной, сытой, привластной.
И петербуржцы не гнушались соблазна. Съезжали, при случае - массово. Плакали, губы кусали, в любви к городу клялись, каялись, но ехали. И уезжали навсегда.
И сегодня все также. Московско-питерские любят родной город, как нью-йоркские евреи Израиль: помогать? – да, жить? – нет.
У Платона спрашивали, для чего строится город, где всем приходится жертвовать чем-то, даже философам, которые правят. Он ответил: правильно сложенный полис способен, как правильно отлаженный космос, давать музыку сфер, которую слышно только богам и, может быть, некоторым смертным.
Прислушайтесь.

Про любовь.
Она (любовь) негаданно нагрянет (может!), когда её совсем не ждешь (поэтому ждать надо всегда), и каждый вечер сразу (ну, положим не сразу) станет, так удивительно хорош. И ты поешь.. (Вот этого бы не надо!)
Для тех, кто интересуется темой любви предлагаю:
Любовь, love , amour, affetto, cari;o, Liebe…
Надеюсь, вы сможете отличить испанскую любовь от итальянской?

Горький где-то написал, что Толстой и Бог напоминают ему двух медведей в одной берлоге.
Это не только Великих касается. Отношение современной русской интеллигенции к религии – сложное. Могу судить по себе и доступному мне окружению.
И хотя  я написал, что большевикам не удалось порушить основу-основ – обычаи наши, но искорежили они и здесь порядочно.
Религиозность – обычай.
Что ты с ним не делай, он все равно пробьется и прорастет, как тот стебелек, закатанный в асфальт.
Но наличие в домашней библиотеке книги Ем. Ярославского «Библия для верующих и неверующих» - бесследно не проходит.
В наш корыстный век отношение к Богу напоминает мне попытку осуществить долговременные вложения в неопределенность. Обратите внимание, как набожен преступный элемент: кресты золотые в полкило весом, участие в делах церковных, свой поп…
Церковь всегда балансирует на грани бесплатного и платного распределения безграничной любви Всевышнего к чадам своим.

Существенной особенностью современной России является фактическая экстерриториальность достаточно широкого круга ее граждан, формирующих активную и пассивную оппозицию действующей власти.
Они вроде бы и живут в России (я исключаю выехавших, но активно участвующих). И одновременно они находятся вне ее суверенитета. Так сложилось: они могут себе позволить абсолютно открыто не признавать легитимность выбора власти, сделанного народом России, которому они неоднократно отказывали в адекватности. Внесистемная оппозиция и симпатизирующие ей, реально ощущают себя не только вне России, но и (что важно) НАД НЕЙ. Именно в этом "положении сверху", ими реализуется сверхзадача - ощутить себя вне разряда зависимых, войти в сонм свободных. Они обрезали пуповину, у них нет обязательств, у них иная мораль: они сверхроссияне.
Лидеры оппозиции, беседуя с представителями иностранных государств, о необходимости потрясений для России, не чувствуют аморальности такого поведения: они говорят не о своей Родине, а о некой стране, которую надлежит (с этими союзниками) завоевать, возглавить и переиначить.
Демократы от оппозиции не идут на поводу у народа. Они формулируют те интересы, которые «правильный народ» обязан иметь.
Надо признать, что здесь мы имеем дело с новой, нигде в иных весях не существующей, формой демократии – асуверенной.
И ее адепты не ограничиваются посиделками.
Они не ждут потрясений – они их активно призывают.

Ельцин.
Впервые что-то содержательное о Борисе Николаевиче Ельцине, который в ту пору был первым секретарем Свердловского обкома КПСС, мне рассказал мой приятель (не смотря на то, что был много старше меня) Аскольд Евгеньевич Простокишин. Сюжет касался того, как они с Ельциным в самом начале его карьеры прорабом на стройке мраморные плиты для своих дач уворовали.
А первый раз Ельцина я увидел в Доме политпросвещения на улице 8-е Марта (свердловчане знают). Он, читал речь на областном активе. Поскольку меня пригласили, а я был беспартийный, значит, актив был все-таки партийно-хозяйственный.
Текст Ельцин не дочитал.
Упал за трибуной, его унесли.
Пили эти ребята в те годы (а это 80-е) сильно.
А нрава он был сурового. В Нижнем Тагиле, на НТМК, раздосадованный неудачным пробным пуском очень важного для всей страны прокатного стана, перевернул банкетный стол, накрытый по случаю успешного пуска того же самого стана.
Потом я видел Б.Н.Ельцина на Первом съезде народных депутатов СССР. На Съезд я был приглашен Г.Н. Бурбулисом для участия в группе научной поддержки депутатов Съезда, избранных от Урала.
Были моменты – сердце перехватывало: когда Казанник, отказался от места в Верховном Совете СССР в пользу Бориса Николаевича. И еще: когда объявляли о том, что Межрегиональная группа депутатов становится оппозицией.
Потом о Ельцине мне приходилось слышать и от Гайдара, и от Бурбулиса.
Что я думаю о нем?
Думаю, что это был очень умный и сильный человек, хотя и не без слабых мест, которые иногда преодолевали его.
Но это тот случай, когда роль личности в истории крайне высока. Без Ельцина история России была бы иной. И существенно.
Для меня в биографии Ельцина есть две реперные точки, которые характеризуют его (в моем понимании) более всего.
Первая. 1992 год. Ельцин пригласил фактически возглавить правительство Егора Гайдара. Он поверил Гайдару, и хотя это было сделано с подачи Г.Бурбулиса, но сути дела это не меняет. Ельцин еще раз перешел этот самый Рубикон. Вообще-то эту речку он проходил неоднократно, но случай с Гайдаром – важнейший момент.
Вторая точка - 2000 год. Ельцин впервые в истории России ДОБРОВОЛЬНО передал власть. Испытать это на себе – подвиг.
Все остальное – гарнир. Это – главное.
Строил ли Ельцин демократию?
Он строил Россию, а сколько в ней будет демократии решалось опытным путем. Ельцин явно не относился к тому разряду людей, которые за идеей демократической России, самой России не видят.

Диктатура, как лекарство от головной боли.
События последних лет интересны более всего тем, что они полностью обнажили суть и смак демократического посева, осуществляемого в мире западными странами.
Если кого-то удивило новое написание лозунга «Демократия – это прекрасно!», заменой восклицательного знака на запятую и появления после нее слова «но…», то зря. Практика устоявшихся демократий по выращиванию и поддержке своих «сукиных сыновей» родилась не сегодня и даже не вчера.
Кое-кого из тех, кто прочитал мою работу «Что такое демократия?», перекорежило предложенное в ней представление этой формы организации общества в качестве игры элиты с населением в «народовластие», с формированием высококачественной иллюзии сопричастности плебса к управлению государством. Слышны возгласы: «Как можно?!» «Любите ли вы демократию, как я ее?!»
Но вот – любовная лодка, нет, еще не разбилась о быт, а только лишь подошла достаточно близко к опасному месту, и что мы слышим? А слышим мы: «Да, имя рек диктатор, НО…».
Ангела Меркелькогда-то в Мюнхене, обозрев перспективы выборов в Египте, сказала удивительную фразу: «Надо дать людям время на демократизацию». Славно!
Позвольте спросить – а зачем давать людям время на демократизацию? Разве демократия не есть единственное и всему помогающее лекарство от всяческих и всевозможных бед? Разве нас не учили, что для демократии (в России) нет препятствий, от нее не бывает плохо, от нее бывает только хорошо и прекрасно, и поэтому не может быть ни переходных этапов, ни форм адаптации к этой диковинной для нашей страны формы организации общества. Нет, все это считалось и считается отговорками. Попытками затянуть, заболтать…
А на поверку оказывается, демократия возможна только в тех пределах, при которых ее применение не создает демократическим странам головной боли. А если болевые ощущения снимает диктатура, то это и хорошо. Давайте диктатуру.
Опыт, исторический опыт в том числе, учит нас, что в природе, вообще, и в природе человеческих отношений, в частности, нет ничего абсолютного. Нет абсолютно белого, как и нет абсолютно черного. А нарочитые восторги и некритическое отношение к какому-либо направлению организации социума (что мы неоднократно и ранее фиксировали) должно заставить нас задуматься. А после того, как мы избавимся от полярности в суждениях, то сможем попытаться оценить форму общественной организации соответствующую содержанию того периода развития, который переживает страна.

У болгар есть много песен о красном вине,
и только одна - о белом. Она начинается так:
"О, белое вино! Почему ты не красное?…"

Женщина наш рулевой.
Рассуждая на модную ныне тему глобализации, мы рискуем пройти мимо сути захвативших нас в последние годы процессов, если не обратим пристального внимания на весьма характерный общемировой симптом – бурную феминизацию системы общественного управления.
Крайне интересна именно управленческая направленность современных феминистских устремлений. Дамы хотят управлять и руководить, и реально это делают, что, судя по реакции СМИ, встречает поддержку прогрессивной общественности. Увеличение количества женщин, представленных на различных ветвях власти в ведущих странах мира, сегодня относят к разряду явлений, характеризующих общественный прогресс.
Прогресс – это хорошо.
Но вызывает некоторые сомнения, постоянно озвучиваемый в СМИ, тезис о существовании неких преимуществ имманентно присущих именно женщинам, которые они реализуют непосредственно в процессах управления и, особенно, руководства на государственном уровне. Хотя и ясно, что проистекающие из этого сомнительного тезиса требования квотирования представительства женщин в законодательных и исполнительных органах власти, раздающиеся в последнее время все настойчивее, мало согласуются с демократическими принципами общественного устройства.
В этой связи, феминистки напрашиваются на упрек в непоследовательности, поскольку из квотирования мест в парламенте закономерно вытекает (почему-то опускаемое ими) требование применения регламента работы поселковой бани (день - мужской, день - женский) в качестве основополагающего принципа присуждения Нобелевских премий.
Отдавая себе отчет в бессмысленности каких-либо оправданий для авторов, не растворившихся в непримиримой борьбе за права угнетенного (ранее) женского большинства, рискну отметить, что излагаемые в этой статье мысли имеют отношение не к персоналиям, а к тенденциям в общественном развитии.
Нисколько не надеясь на снижения накала уничтожающей критики со стороны будущих оппонентов, хочу отметить, что я, заранее, без дискуссии, готов согласиться с теми, кто видит в Хилари Клинтон политического деятеля, равного или превосходящего по всем параметрам регистра управленческих качеств Уинстона Черчилля. Хотя, замечу, что этот замечательный факт не может повлиять на изменение, не имеющих явно выраженных половых признаков, тенденций общественного развития, на содержательную сторону которых и хотелось бы обратить внимание читателей.
Надо полагать, что изначально заданное Природой разделение труда между мужчиной и женщиной, о первичной форме которого писал еще Ф.Энгельс, со временем не исчезает, а лишь видоизменяется. Генетические особенности и различия в физиологии мужчин и женщин определяют области естественных преимуществ полов, влияющих на формирование тенденций распределения сфер занятости. Существенную роль в таком распределении играет внутренняя структура конкретного вида деятельности.
Существует известная специфика и для "мужских", и для "женских" видов деятельности. Наблюдаемое размывание границ между ними связано не только с тем, что физический труд, этот универсальный источник энергии, постоянно замещается энергией природных сил. Существенно то, что снижение рождаемости привело к широкому распространению образования среди женщин. Это сделало доступными женщинам, так называемые, "массовые", насыщенные формализованным (приводящим знания в действие) трудом, профессии.
Не менее важным является уменьшение доли тех видов человеческой деятельности, которые, пользуясь терминологией Л.Н.Гумилева, можно назвать пассионарными.
"Пассионарность" в данном случае, это - высший уровень личностной мотивации, рискованность, сопряжение с опасностью, значительная степень неопределенности достижения желаемого результата, высокий уровень ответственности. Традиционно деятельность, отмеченную этими качествами, относили к категории "мужская".
Комбинация, в которой творческая форма трудовых затрат максимально сочетается с пассионарностью определяет виды деятельности, относимые в обществе к категории престижных. Престижность вида деятельности в определенной степени коррелирует с материальным достатком и котируется в общественном мнении значительно выше остальных.
Без сомнения, государственное управление в течение обозреваемого периода человеческой истории относилось к высшему уровню творческой и пассионарной, а, следовательно, и наиболее престижной деятельности.
Не существует четких доказательств более высокого творческого потенциала мужчин. Есть доказательства косвенные. Исторический опыт учит, что массовое проникновение женщин в те или иные области человеческой деятельности свидетельствует о возникновении тенденции к ее "рутинизации". Это же может свидетельствовать о снижении для какого-либо вида деятельности уровня его пассионарности.
Косвенным подтверждением этого явились результаты, проведенных нами исследований. Они показали наличие прямой связи между динамикой эффективности деятельности предприятий и изменением удельного веса мужчин в численности персонала.
Имеет ли все сказанное отношение к глобализации?
Имеет.
Сфера государственного управления постепенно формализуется, при сохранении старой формы выхолащивается ее прежнее содержание. поскольку все больше и чаще реальные, определяющие судьбы народов решения принимаются не в кабинетах министров, а где-то в иных, как правило недоступных женщинам, местах. Пассионарность управленческого труда повсеместно иссякает.
Постепенное превращение государственного (общественного) управления в массовую женскую профессию сопровождается шумной компанией борьбы с женским неравенством. По сути своей она крайне далека от реальных проблем и забот подавляющего большинства женщин и, будучи, скорее всего, инспирирована и профинансирована мужчинами, носит характер отвлекающего от иных жизненно важных проблем, маневра.
История учит, что никто так не угнетает и не притесняет закабаленных, обиженных и униженных, как победившие борцы за их освобождение. Рабочий класс, надо полагать, усвоил эту истину – его уже "освобождали".
Теперь очередь за женщинами?

Спитый чай.
Сегодня немногие знают, что это такое «спитый чай».
Черный чай (а другого просто не было) раньше заваривали несколько раз. Иногда «молодили» - в старую заварку добавляли немного свежей. И когда уже ничего не заваривалось, и получался «спитый» чай. Им, говорили, хорошо ковры было чистить.
Про ковры врать не буду – сам не пробовал.
Почему вспомнил об этой забытой детали нашей прежней жизни?
Да потому, что она неожиданными красками заиграла в жизни нашей новой.
Возник общественный феномен: «Спитый чай» - увядающий, теряющий былую популярность (а с ней и финансы) деятель поп-культуры, музыки, литературы, балета… пытается эпатажем восстановить утраченный общественный интерес к нему.
Правда, перед этим иногда проходила стадия «омоложения». Молодятся, это когда в партию «Единая Россия» с большой помпой вступают, а пора «спитого чая» наступает, когда из партии с матерком и причитаниями выходят.
Бывают и другие варианты – неожиданно пробуждение прогрессивного общественного сознания. Не было его раньше, да и не до него, не до сознания было –«чес» устраивали, пипл хавал – пиплу загружали.
Осуждать выходящих в тираж за то, что они конвульсируют, пытаясь вернуть исчезающее внимание публики – сложно. Наркотик с названием «известность» - самый коварный. Говорят, что «ломка» от него самая тяжелая.
Их понять и пожалеть надо.
Сходите на концерт - там не будет тесно, купите лежалую книгу, в общем – помогите материально.

ВЕРИШЬ – НЕ ВЕРИШЬ…
Святых среди нас нет поэтому когда доносятся, очередные призывы всесильно утверждать правду на Земле, то в словах этих я слышу очередную ложь.
Человек живет в общественном бульоне, в котором лжи ничуть не меньше, чем правды. Мы сепарируем информацию на две кучки:: «правда» и «ложь», в зависимости от того, какой цели стремимся достичь.
Встречается ложь разной консистенции. В самом концентрированном виде ложь, как говорят, превращается в статистику.
Но существует еще и «ложь во спасение». Кроме того, нам известны «приступы дурной правды» (см. В. Шукшин), и мы, время от времени, в наших СМИ отслеживаем рецидивы «бешенства правды-матки».
Сила правды в истине, а она меняется в зависимости от того, кто нам ее несет. Человек очень легко сживается с очевидной ложью, если она «ласкает» его эго, соответствует его интересам. Такой лжи человек начинает искать и находит самые веские обоснования, превращающие белое в черное и обратно.
Профессионально этим занимаются СМИ и власти, а по-любительски практически каждый.
Правда, если она идет от врага – всегда ложь.
Ложь от друга, чаще всего, правда.
И еще вернее: самая откровенная ложь про врага – правда. Правда, про друга, если она не ложится нам на душу – ложь.
К чему я все это?
Да к тому, что в этом мире при выборе вывески, которую надо повесить на тот или иной факт: «ложь» или «правда», все мы ангажированы своими пристрастиями. Люди сбиваются в кучки по интересам, говоря современным языком, образуют сообщества, в которых они смакуют то, что соответствует их внутренним представлениям о добре, называя это правдой. И не важно: правда это или ложь на самом деле. Деление здесь другое: то, что мне понятно и приятно – правда. Все остальное – ложь.

ПОЧЕМУ МЫ НЕ КИТАЙ?
Внушительные успехи на поприще экономического развития заставили многих россиян с вожделением взглянуть на опыт наших китайских соседей.
Сегодня множественны работы, в которых проводятся сопоставления систем управления КНР и России и делаются однозначные выводы в пользу Поднебесной.
Так чего же мы ждем? Вперед за тем, что называется передовой опыт!
Что мешает?
Расстрелы. Расстрелы мешают: только за период с 2000 по 2010 гг. в Китае было расстреляно за коррупцию около 10 тыс. чиновников (http://www.rg.ru/2009/06/25/korrupcia.html).
Ерунда, скажет кто-то. Нет не в том смысле, что 10000 душ – ерунда, а ерундовый повод к китайцам за опытом не ходить.
Как знать…
В чем было самое главное отличие советского завода от… ну скажем - американского?
В технике? Нет, на разных предприятиях была она разная. Не всегда по технике можно было понять – где ты находишься.
В технологиях? Тоже нет: были и в СССР технологии посильнее, чем в США.
Планирование? Тоже было там и там.
Так чем?
Оказывается тем, что директор советского предприятия мог очень просто оказаться в «местах не столь отдаленных», если его предприятие не выполняло план.
Вроде бы не сильное, внешне и незаметное отличие, а системы при этом были абсолютно разные. Более того – противоположные.
Там – безработица, здесь нехватка рабочей силы.
У тех, «за бугром» - проблема сбыта, у нас – проблема снабжения. И так далее и тому подобное много, много раз…
Хозяйственная система Советского Союза была чудовищно неэффективна, поскольку каждый директор, рисковавший головой, стремился получить из системы, как можно больше ресурсов, одновременно обеспечив себе минимальный из возможных плановых заданий. Такую систему нельзя было сбалансировать. Она должна была рано или поздно съесть сама себя. Но свой окончательный смертельный удар советская модель получила в тот момент, когда директора советских предприятий поняли, что их больше за провал плана уничтожать не будут.
Вот тут-то все и началось… научная организация труда, функционально-стоимстной анализ, системы качества, стимулирование труда, совершенствование хозяйственного механизма, внедрение НТП и прочая муть, которая подходила для социалистической системы хозяйствования ровно так же, как корове подходит седло.
В общественных системах нет мелочей.
Хорошо это или плохо (я считаю – хорошо), но даже тот уровень демократии, который уже укоренился в России, не позволяет нам скопировать систему континентального Китая.
Скопировать без расстрелов? Без расстрелов она и там, и здесь работать не будет.
Поэтому сами, только сами.

Вкус конфетки, отобранной у неродившегося ребенка.
Человеческая цивилизация сформировалась и развивалась под знаком постоянного изменения форм, направлений и методов ведения борьбы людей с людьми.
Внутривидовая борьба в обществе, как показывает практика, не исчезает, она только меняет формы проявления.
Сегодня обычный человек в цивилизованных странах лишен возможности добыть дополнительные ресурсы потребления, отбирая их у себеподобных, как это делали его далекие и не очень далекие предки.
Но выход как всегда находится: аутолизис – внутривидовая борьба - обращается не вне семьи, как это было еще совсем недавно, а внутрь ее.
Еще сто лет назад ребенок воспринимался, как дополнительный ресурс. Он требовал затрат, но он давал и отдачу. Ребенок рассматривался как потенциальный работник и кормилец в старости. В дореволюционной России ребенок мужского пола – законная претензия на увеличение земельного надела. Действовал принцип Бисмарка, или, как его называют «принцип солидарности поколений», когда новые поколения кормят старые, это стимулировало рождаемость. Стимул был такой силы, что возбудил Томаса Мальтуса написать работу: «Опыт о законе народонаселения», в которой он привел аргументы в пользу ограничения рождаемости.
Человечество обошлось без услуг Мальтуса, предлагавшего деятельные формы сокращения роста народонаселения. И тенденция с рождаемостью изменилась не под влиянием его трудов.
Все произошло достаточно естественным путем: проблема решилась в результате победы эгоизма.
Сегодня внутривидовая борьба продолжается в форме обеспечения приоритета прав человека на правами общества. На практике это проявляется в формировании человека нового вида. Его определяющей чертой является ничем не ограниченный эгоизм.
Раньше на пути эгоизма стояли препоны. Их снесли
Эгоизм, умноженный ростом возможностей личного потребления, достаточно быстро разрушает семью. Дети уже перестали восприниматься в качестве надежной жизненной страховки. Целесообразность их появления стала сомнительной.
Аборты, презервативы, пропаганда содомии - это тоже формы внутривидовой борьбы за потребительский ресурс, но уже с теми, кто мог и должен был родиться, но уже никогда не родится.
В настоящее время демографическая структура развитых стран Европы (и мы там же) выглядит в виде воронки. Количество родившихся каждый год сокращается (мелкие флуктуации к росту погоды не делают).
Свободный в своем выборе человек свой выбор сделал: он уничтожает общество.
Что в перспективе?
До определенного момента - исламизация и китаизация мирового пространства.
Но это не конечный пункт.
Вкус конфетки, отнятой у неродившегося ребенка, уже попробовали практически все народы, населяющие эту Землю. Это называется прогресс в области прав человека, и эгоизм также необорим, как голод или похоть.
А дальше?
Население Зели прекратит рост к середине этого века.
Затем очень резкое снижение численности живущих. Быстрое и резкое.
Увеличится удельный вес старших поколений. Возникнут проблемы с поддержание инфраструктуры в работоспособном состоянии.
Вынужденный выход – клонирование, с вынашиванием плода вне материнского лона. Биороботы.
Появление новой формы полубиологического рабства.
Закономерный итог – физическое и моральное вырождение.
Все когда-то рождается, созревает, увядает и умирает.
Человечество, очевидно, не исключение.

Зачем и кому мы нужны?
Когда вечером летишь на самолете, то из иллюминатора хорошо видны места, в которых Земля поражена Человеком. Вдоль рек, по низинам, на равнинах укоренились переливающиеся огнями спруты – мегаполисы, города, поселения, дороги … Человечество, как опухоль распространяет свои метастазы, выжигая собой Природу.
А вам никогда не приходила в голову мысль: а зачем мы вообще нужны Природе? На кой … она нас создала и содержит?
Оно, конечно, проще думать, что появление человечества является результатом естественных, ничем, и никем не управляемых процессов.
Мы – случай.
А если не случай?
Тогда должна быть цель.
Ее искали. Искали многие. Но не нашли.
«Угу!» - скажет здесь сметливый читатель. – «Никто не нашел, а этот сейчас найдет. Ха!»
Найду – не найду, но попробую.
Высшая цель, оправдывающая существование и поддержание любой системы не может быть заключена в ней самой. Достижение цели связано с получением некого результата, используемого системой более высокого уровня. Для человека цель разведения курицы – в яйце, а коровы – в молоке. Но они об этом, конечно, не догадываются. Отличие человека от бессловесной скотины заключается в том, что он может предложить и рассмотреть гипотезу, в соответствии с которой, его существование имеет цель - продуцировать некий результат, который (возможно!) используется неизвестной ему системой более высокого уровня.
Человек занимает особое место в природной среде. Он самостоятельно и сознательно увеличивает свои энергетические затраты. КПД человечества, определяемый как соотношение добываемой и конечно потребляемой им Природой энергии, крайне низок и постоянно снижается. Если подходить к проблеме полезности, то объективно Человек занят только производством хаоса, постоянно и ускоренно наращивая n-тропию.
Да, для достаточно экономной во всех своих проявлениях Природы человек – непозволительная роскошь… если только не предположить, что в процессах человеческой деятельности происходит качественный энергетический скачок.
Преобразование энергии одного вида в другой представляет собой обычное явление природы и обыденное занятие людей. В цепочке «физическая – химическая – биологическая...» конечным, заканчивающим процессы перманентных энергетических преобразований и генерируемым в человеке, видом является (?) энергия эмоций.
Возможно, что эмоции свойственны всему живому, но бесспорно, что человек – это машина для их производства. У человека может не быть хлеба и воды, но эмоции у него есть всегда.
Да, я не могу представить твердых доказательств самого факта наличия такого феномена, как эмоциональная энергия. Не знаю, как она передается – карпусколой или волной, наведенной от постоянно мыслящего и чувствующего человечества. Существуют лишь косвенные доказательства ее существования, которые можно рассмотреть.
Уникальность человека, как биологического вида заключается и в том, что огромные массы людей способны тратить материальные ресурсы и время своей жизни на деяния, не имеющие никакой прагматической цели. Масштабы выделения энергии эмоций в процессах, которые не приносят утилитарной пользы его участникам, показывают, что эта процедура представляет для многих людей привнесенную ценность. При этом следует отметить, что такие непродуктивные, с позиций задач выживания и самосовершенствования вида, затраты не исчезают в процессе эволюции человека, а растут. Не зря А. Кончаловский назвал XXI век «веком футбола».
Присущая людям любознательность порождает все возрастающую, вовлекающую все большее количество людей, погоню за знанием, достижение которого позволяет получить результат ранее неизвестный лишь человечеству, но сам процесс состоит из генерации эмоциональной энергии.
История развития человечества станет понятней (или вообще объяснимой), если представить ее как результат стимулирования выделения эмоциональной энергии. Войны, революции, естественные и техногенные катастрофы и т.п. имеют не только закономерную природу (которую мы не понимаем), но и закономерный результат – выделение максимальной энергии эмоций. Обратим внимание на то, что перемещение «центров» цивилизации по территории Земли очень напоминает последовательный перебор зон наиболее активного съёма продуцируемого в них высшего вида энергии.
Этот краткий экскурс позволяет предположить, что если наша эмоциональная энергия определяет цель нашего существования в Природе и нас энергетически доят, то дояру, потребляющему нашу эмоциональную энергию, абсолютно безразлично как человечество обеспечивает ее производство. Ему безразличен знак (горе – радость) наших эмоций.
Можно полагать, что и время жизни живой батарейки – это ее собственная проблема.
Закончится – заменят.

Наша недавняя история была примером того, как целая страна, однажды попав в экстремальную ситуацию, изгнав экономику, не захотела ее возвращать назад. Для этого потребовалось всеми мыслимыми и немыслимыми способами создавать признаки экстрима - водить всех в бой по любому поводу: и за урожай, и на борьбу с пережитками. Нужно было демонстрировать врагов за периметром и реально давить их внутри. Следовало ходить строем по одной половице и на другую не заглядываться. И все это только для того, что бы обеспечить право на существование хозяйственной системе, отвергшей экономику и как цель, и как критерий.
Каждый из вариантов – и с экономикой, и без нее – имеют свои неоспоримые преимущества. Сконцентрировать ресурсы на решающих направлениях, обеспечить максимальную оперативность исполнения принятых решений, добиться жесткого соблюдения исполнительской дисциплины в условиях хаоса и неразберихи … – все это не получается достигнуть методами экономического побуждения. Но и вечно жить в такой атмосфере, как показала практика СССР – тоже невыносимо.
Потому: можно есть все – вопрос в дозе, применимо все – вопрос в месте.

Где та народная масса, на которую можно положиться и положить груз праведных преобразований?
Она есть?
Если она есть (а в это хочется верить), то давайте ее продемонстрируем. Но сделаем это иначе, нетрадиционно – не будем привлекать к себе внимание, размахивая языками.
В Индии был период борьбы за независимость. Индусы победили - вынудили аглицкого леву подобрать хвост и убраться восвояси. И сделали они это своеобразно. Желающие могут подробнее познакомиться с историей движения Махатма Ганди, создавшего мягкую силу, против которой оказались бессильны английские пушки. Что-то подобное нужно и сегодняшней России.
С чего начать?
С малого.
Перестаньте получать серую зарплату.
Не давайте взяток.
На двери ведомства, в котором у вас вымогали взятку, повесьте объявление об этом. А себе на грудь прикрепите значок «Взяток не даю».
Работаете чиновником? Повесьте себе значок: «Взяток не беру».
Много чего можно сделать при помощи мягкой, но очень сильной, силы.
Но вы этого не сделаете. Бороться согласны все, но так, что бы необременительно и не очень долго.
Понимаю. Понимаю и нас (сам такой) и последствия, которые нас ждут.
Ганди на нас нет.

О куче негодяев.
Доктором Самуэлем Джонсоном в Литературном клубе 7 апреля 1775 г. в пылу полемики было сказано: «Патриотизм — последнее прибежище негодяя» (англ. Patriotism is the last refuge of a scoundrel).
К нам, в Россию эту мысль занес большой нелюбитель патриотов граф Л.Н. Толстой. И сегодня многие приписывают эту афористичную фразу именно ему.
Надо сказать, что фраза доктора Джонсона  пользуется популярностью. С ее помощью очень эффектно можно гвоздить патриотов, показывая им то качество, в котором они пребывают: патриот = негодяй.
Вообще-то смысл здесь много сложнее обыденного понимания: «Патриотизм - для негодяев».
Начнем с того, что патриотизм по-Джонсону – прибежище. А много ли вы знаете негодяев, нуждающихся в прибежище и  это прибежище – патриотизм - является для негодяя последним. А где были все предыдущие: первое, второе и далее…?
И не лишним будет отметить, что из этого афоризма совсем не следует, что прибившийся в поисках прибежища негодяй является патриотом. Он негодяй еще и потому, что патриотом в истинном смысле не является и затесался среди них только в целях спасения.
Поэтому истинное место негодяя - среди патриофобов.
Да, и как показывает практика, они защищают много качественней.
Поэтому: «Патриофобы усіх країн до кучки негідников — ГОП!»

Софизм (от греч. s;phisma — уловка, ухищрение, выдумка, головоломка), умозаключение или рассуждение, обосновывающее какую-нибудь нелепость, абсурд или парадоксальное утверждение, противоречащее общепринятым представлениям или обычной логике.
Примером древнего софизма было доказательство наличия рогов у любого мужчины:
Этот древнегреческий софизм приписывается Евбулиду: "Что ты не терял, то имеешь. Рога ты не терял. Значит, у тебя есть рога".


Помните эту байку - дневник командира Красной Армии:
«Сегодня мы выбили белых из избушки лесника.
К белым пришло подкрепление и нам пришлось оставить избушку лесника. Мы отошли и окапались.
К нам пришла подмога – рабочие Путиловского завода. С криками «Ура!!!» мы пошли в атаку и выбили белых из избушки лесника…»
Все это продолжалось долго-долго, избушка переходила из рук в руки, пока не пришел лесник и выгнал всех участников исторической баталии к такой-то матери.

Россия принадлежит тем, кто празднует Победу, славит победителей, скорбит о павших.
Есть ли здесь иные?
Есть. Зовут их - меньшинством.
Маргиналам всегда сложно. А в эти дни – особенно. В мае они маются – неприкаянные. Им День Победы – не праздник, а тяжесть.
И сама Победа, и отношение к ней россиян не оставляют места для привычного занятия тех, кто несколько подзадержался в наших
Палестинах, или кого пригнало к нам желание срубить легкого бабла.
Оттаптываться на советском прошлом получается в эти дни плохо. В воздухе висит сложный вопрос – почему в итоге войны в Кремле оказался Сталин, а генерал Власов - на виселице, а не наоборот?
Ответа нет.
А ответить хочется. Но чем?
Получается только одним – словом грязным.
Каждый желающий может прийти на любой сайт любого свободолюбивого СМИ и убедиться – желчь выделяется исправно.

Был в Париже.
Какое впечатление от последнего посещения самое сильное?
Наверное - обед в Caf; de la Paix, знаменитом кафе в IX округе. Оно через год отметит свое 175 - летие. Интерьер ресторана оформлен по проекту Шарля Гарнье — автора парижской Оперы. Она рядом.
Площадь Опера, бульвар Капуцинов… Ну куда еще центрее? Центр мироздания. И вот я в нем.
Ура.
Правда, я здесь уже бывал (это написал для того, что бы вы ни подумали: мол, зашел в первый раз в приличное место, а уже расхвастался).
Что сказать?
Шикарненько.
На мой вкус – немного с перебором. Конечно, не так, как в московском «Турандот», но в стиле a la bourgeois.
Ну, да ладно, не в этом суть.
Покормили.
Официант принес счет.
Глянул.
Интересное чтиво.
Во французских ресторанах есть система «меню». Это что-то вроде наших бизнес-ланч – набор блюд с фиксированной ценой. Но каждое блюдо можно заказать и отдельно.
Так вот официант посчитал и «меню», и каждое блюдо в нем отдельно.
Отступал он организованно.
Блюд было три и отходов было тоже три. Последним он исключил десерт.
Вы думаете, что я решил занять ваше драгоценное время рассказом, о том, как я предотвратил пробоину в своем бюджете размером в 42 евро?
Нет, господа, я об ином.
Забрать неправедным путем мои деньги – это в данном случае даже не половина проблемы. Основной вопрос, как, каким способом вытащить их из безналичной (практическим все сегодня рассчитываются картами) кассы ресторана и превратить в наличные или средства на своем счету.
Один официант этого сделать не может.
Не могут это сделать и двое. Это должна работать система.
А если учесать, что есть чек – документ насквозь налоговый, то расположение системы вряд ли ограничивается помещением Caf; de la Paix.
Произошедшему в парижском ресторане я ничуть не удивлен.
Платеж в гостинице чаще всего превращается для администратора в игру – угадайку: «А это за что?».
Ну, с минибаром, более-менее, понятно. Ты оплатил не выпитое - они взяли. А вот с парковкой, при отсутствии машины – как? Или с услугами турагентства? И опять же сумма приписанного отражена в документе строгой отчетности – чеке, и оплата безналичная - картой. Значит, и здесь нужно деньги обналичить, а это можно сделать только тогда, когда воруют в группе.
Я побывал во многих странах, и кое-что повидал на своем веку.
И когда я слышу ритора, вещающего мне о том, что истинная демократия и либеральная экономика много способствуют возвышению человека-морального, мне хочется посоветовать говорящему: «Сделай лицо попроще».
Проблема, скорее всего, решения не имеет.

Сахоров.
Я не был с ним знаком лично, но мы встретились в самом конце его жизненного пути.
На Второй съезд народных депутатов СССР я попал в качестве консультанта группы делегатов от Урала. Эту конструкцию придумал Геннадий Бурбулис. Он пригласил нас с юристом Владимиром Исаковым (в 1990 - 1991 гг. - председатель Совета Республики Верховного Совета РСФСР). Нас призвали, как говорил Геннадий Эдуардович "в пространство съезда", помогать, парламентариям от Урала, разобраться в хитросплетениях событий, нюансах политической борьбы эпохи перестройки. Трудно приходилось депутатам (а среди них были и рабочие, и колхозники) раньше не имевшим опыта подобной деятельности. Каждый вечер, после заседаний Съезда собирались и разбирали: что сегодня было, что завтра будет...
В кулуарах съезда мы общались с теми, кто был тогда на слуху у всех.
Одиноко по фойе Кремлевского дворца съездов в перерывах между заседаниями одиноко бродил академик Андрей Дмитриевич Сахаров. В руках у него были брошюрки синего цвета – напечатанный на ротаторе, разработанный им проект КОНСТИТУЦИИ СОЮЗА СОВЕТСКИХ РЕСПУБЛИК ЕВРОПЫ И АЗИИ.
Я взял один экземпляр.
Хотел попросить автограф, но кто-то отвлек Андрея Дмитриевича.
Ладно, завтра подпишу – подумал я. Это было 13 декабря 1989 года.
14 декабря, в четверг, во время большого перерыва Межрегиональная группа созвала пресс-конференцию. Объявили о том, что МРГ переходит в оппозицию к Президенту СССР и правительству. Выступили Афанасьев, Попов, Ельцин…
Было ощущение того, что история делается на твоих глазах. Были тревожно и ужасно интересно. Потом выступали еще и еще, много говорили, И снова много говорили…. Снимавшие действо телеоператоры ушли, начали разбредаться слушатели… Но все новые депутаты занимали трибуну и говорили, говорили, говорили… Стало пресно и скучно.
Собрался уже уходить, но здесь по залам Кремлевского дворца пробежал слух: Сахаров умер.
Чем мне близок А.Д. Сахаров?
Его мировоззрение совпадало с нашим – мировоззрением сотен тысяч советских ИТР и ученых, искавших способ создать НОВЫЙ СОЦИАЛИЗМ, тот социализм, которому в 1968 году в Чехословакии стремились придать человеческой лицо.
По своей сути предложения А. Сахарова сводились к ремейку, восстановлению истинного смысла лозунгов Октябрьской революции: земля – крестьянам, заводы – рабочим, власть – советам.
У Андрея Дмитриевича, как и большинства из нас в то время не было и тени сомнения в правильности и жизнеспособности чистой, не запоганенной 6-ой статьей Конституции СССР, идеи построения нового общества, отвергающего эксплуатацию человека человеком.
Улучшать социализм – это была ВЕЛИКАЯ тема.
Сколько лет (и каких лет!) было ей отдано.
Да, мы тогда заблуждались. И сильно.
Но мы были чисты в своих заблуждениях.

Караван еще не собран. А собаки уже лают.

Мечты, мечты,
Где ваша сладость?
А.С. Пушкин «Пробуждение».

Этот проект не мог не родиться.
Мы не молодеем, годы неумолимо бегут, принося нам из светлого будущего подарки: седины, лысины, животы, целлюлиты…
А где награды за непримиримую борьбу с режимом?
Где упоение победой над скверной, сдвинутой усилиями несгибаемых?
Где торжество идеалов, я вас спрашиваю?
Сколько можно ждать? Некоторые уже стенку в запале кусать научились, а толку? Нет толка.
Да, нет ее - победы. Более того, ее пока и близко не видно. Это надо же! Весь мир кипит, а здесь – жалкие сотни, а без журналистов, так вообще – с десяток выходят сражаться с режимом с гордо поднятым забралом.
Но если все нет и нет, то, может быть, можно приблизить, мысленно представив, и талантливо описав ее – победу.
Давайте напишем, как ху…во будет тем, с кем мы сегодня боремся. Мы-то эту тему хорошо знаем: суровым похмельем мучаемся регулярно.
Итак, мы победили. Ура!…
Они – в жопе.
И мы за них рассказываем всем, как им теперь (то есть, конечно – потом) живется. Как гадко им, отогнанным поганой метлой от кормушки, отлученным от любимой титьки – власти.
Мы это живописуем всем и сейчас.
Будет описание того, как на фоне ихнего плохо, хорошо стало нам.
Кормушка - наша! И титька - тоже наша!
Помечтаем всласть.

Июнь, 8, 2011

Обидно, досадно..
Тут возник новый жанр – в Инете переписывают свое отношение к Медведеву. Некоторым за него стало стыдно.
Это сильное слово-чувство: «стыд». Хотя и понятно, у тех, кто пишет о стыде в душе все-таки иное. Стыдно бывает за себя. Реже - за близких нам людей. И если исключить какую-либо форму близости между Медведевым и авторами, то становится ясно – это не стыд.
Но тогда что это?
Многие испытывают сегодня острую боль разочарования.
Нет, не то, что бы они были ранее сильно очарованы Дмитрием Медведевым
Нет.
Часть общества была очарована возможность применения этого политического деятеля для решения актуальных проблем трансформации современной России в понятном и приятном для нее направлении.
Затянувшееся нахождение в состоянии очарования, при отсутствии зримых признаков начала превращения желания в реальность, ввергло их в состояние гневливой эскапады. А сегодня, более менее трезво оценивая ситуацию и понимая, «что из этого рая не вышло … ничего», они переживают еще и период ломки надежд.
Поэтому радикально меняется и отношение к субъекту предполагаемых перемен.
Некоторым особо активным времени потраченного впустую жалко: работа какая – никакая, но была. Трещины в тендеме искали. В те места, где они могли возникнуть, клинья били.
О российском процветании сочиняли сказки либеральной направленности – тенденцию дрейфа показывали: иди сюда! Сюда иди!
Кроме того, слова разные приятные гаранту говорили: умный, образованный, из хорошей семьи, прогрессивный, инновационный…
И он вроде бы велся - надежды подавал, намекал прозрачно: «Свобода – лучше, чем не свобода!»
И чем все закончилось?
Пресс-конференцию в Сколково помните?
Какое было перед ней оживление.
Ожидание было.
Да, да, сейчас. Самый момент. Уже и программку действий ему подготовили: Путина в утиль, выборы честные проведет, но сам (по высшим этическим соображениям!!!) выставляться не будет.
И… облом.
НИ-ЧЕ-ГО.
И вы говорите: стыд?
Нет, тут злоба.
Все отношение поменялось в одночасье.
Сменился и тон, и смысл.
Посмотрите, Клименюк в СНОБе пишет: «Вообще, президентство Медведева может войти в историю России как один из самых постыдных ее периодов. Особенно если он не пойдет на второй срок — покривлялся, и хватит».
Вы оценили?
А если пойдет на второй срок: «Покривлялся и продолжил» ?
Да, это - злость.
Кто бы взялся этим ребятам объяснить изначальную утопичность желания на чужом горбу в рай въезжать?
Кто бы рассказал «сильно разочарованным» о том, что в политике кушают только то, что сами и сварят. Да бывает, примкнут, проедутся «на халяву». Но делать ставку только на то, что в масштабах России повторится история с ксендзами, охмурившими Козлевича – сильно глупый вариант.
Самая большая беда современной российской оппозиции в отсутствии продуктивных идей и желания тяжело и напряженно работать.
Ведь никто правую оппозицию с легального политического поля не выдавливал. Сами сдулись.
Как непосредственный участник процесса, могу сказать, что правые политические образования никогда понятия не имели о работе со своими потенциальными избирателями. У правых на смену демократическому централизму коммунистов пришел принцип «политического пупизма» - полное подчинение всех интересам лидеров. Лидеры давали деньги на выборы (какие? – хороший вопрос), а остальное – не ваше собачье дело.
Итог: проели, прожрали, просрали, прое…ли весь немалый первоначальный потенциал.
И сегодня «остатки прежней роскоши» видят возможность прорваться во власть или на волне случая (Медведев), или на гребне кровавой смуты.
Системно работать не умеют и не хотят. А факультативное занятие политикой дает возможность развлечься, но не формирует реальный результат.
Отсюда и возникают завиральные идеи о добром мальчике с дудочкой, способном вывести крыс из дворца. Отсюда и глухая злоба, когда в самом интересном месте вместо ожидаемого звука дудочки раздается свисток, в который и уходит весь накопившийся от перегретых ожиданий пар.

Мне всегда очень хотелось побывать на Пер-Лашез у Стены коммунаров. Еще в детстве увидел я фотографию этой Стены – сильное она произвела впечатление. Здесь расстреляли последних защитников Парижской коммуны.
Найти Стену коммунаров оказалось совсем не просто. В путеводителях она не представлена.
Да она и не на кладбище, она с обратной стороны ограды Пер-Лашез. Я этого не знал. Меня к Стене привел Его Величество случай – выйдя из метро, не в ту сторону пошел.
На скамейке, стоящей напротив Стены посидел минут двадцать. Подумал. Вспомнил все, что знал о Парижской коммуне.
У нас, в СССР, день Парижской коммуны (18 марта) отмечали. Но праздник это был какой-то второсортный, что ли. У Аркадия Райкина была юмореска: старушка, нанимающаяся в семью няней, объявляет свои требования: «Подарки к Новому голу и 7-му ноября – само собой, а ко дню Парижской коммуны – как совесть подсказывает». Публика смеялась с пониманием.
Через 9 лет после коммуны в мае 1880 года 25000 парижских рабочих встали здесь стеной против полиции. Через два месяца коммунарам Парижа была объявлена амнистия.
По своей эмоциональной выразительности барельеф «Стена коммунаров» (работы скульптора А. Бартоломе, 1899.) – редкое произведение.
Да, что я говорю – посмотрите сами.

 Эразм Роттердамский говорил, что только идиоты рискуют предсказывть будущее. Но он имел ввиду только тех, кто сам верил в свои прогнозы.

Петербург – город сложный. Тяжелый.
Он подарил России и самые огромные ее достижения, но выпестовал и дал взойти над страной самой великой российской беде – большевизму.
Обратим внимание на то, что сегодня состояние городской элиты во многом определяется ситуацией, возникшей в связи с тем, что существенная часть петербургского истеблишмента переехала в Москву.
Да, Маринка, Университет, Эрмитаж – конкурентны и в стране, и в мире. А что еще?
Поэтому над всеми остальными висит незаданный вопрос: «А вы-то чего тут остались?».
Понятно, что все не уедут. Но оставшимся надо, по крайней мере, самим себе, ответить на этот вопрос. Надо, в первую очередь, самим себе доказать, что уехало не самое лучшее. Лучшее – осталось.
Существует, иногда злая, чаще скучная «петербуржская самость».
Именно непопадание Собчака в эту самую «самость» и позволила городской элите с легкостью «схарчить» его и дать возможность команде в составе Лужков, Березовский, Шутов, Явлинский – привести к кормилу городской власти Яковлева.
Демократически ориентированная общественность Петербурга на дух не выносила Собчака и никогда не принимала Матвиенко еще и потому, что они, никогда не скрывая этого, полностью игнорировали ту часть населения, которую можно достаточно условно назвать петербургская знать: это те, кто друг друга знает, их худо-бедно в городе тоже знают. Отшощения строились так: встречаться – да, политес исполнять – да, считаться – нет. Увольте.
И уволили.
Есть мнение о том, что В. Матвиенко «ушли» за то, что она не нашла общего языка с интеллигенций Петербурга.
У Беглова абсолютно та же беда.
Губернатор должен искать симпатии именно этой части горожан.
А что они хотят, в чем их интерес?
Сами они об этом не расскажут – видно руки не доходят. Приходится додумывать.
Питер - депрессивный город.
Численность населения снижается, сальдо миграции - ноль. Сколько приезжает, столько и уезжает. Приезжают молодые люди учиться, они же через 5-6 лет благополучно уезжают. Такова демографическая статистика.
Город, в советские времена нашпигованный НИИ различного профиля и назначения, пострадал при переходе в новое экономическое качество больше, чем остальная страна. Об этом свидетельствует статистика — в Петербурге наблюдалась аномальная, даже по российским меркам, смертность в   период 1990 – 1999гг..
Подчеркну – ситуация со смертностью и сегодня в Питере хуже, чем в целом по России.
Город тяжело болен и руку помощи ему протянул Путин (своих не бросает?)
Способ, который применил Путин, пытаясь реанимировать родной город, дал какие-то, иногда существенные результаты: перевод крупных налогоплательщиков из Москвы денег в бюджет города сильно добавил. Подновили, подкрасили, инфраструктуру построили, автозаводы пригласили…, а депрессивность осталась. Механизм городского саморазвития, самозарабатывания не запускается. Не схватывает.
Придумали мега-проект «ОХТА – Центр».
Вот это проект и раскрыл секрет: кто в городе реальный хозяин?
Сколько бы ни говорили о том, что наша демократия плохая и куцая, но и в этом состоянии ее оказалось достаточно что бы «зарубить» изначальный вариант проекта развития со всеми: Путиным, Матвиенко, Миллером…
С городскими видами теперь все в порядке.
С видами на выживание – много хуже.
Но именно это не заботит петербуржскую просвещенную публику: город потихоньку загибается, а они ведут рассуждения о его незыблемом облике. Говорено-переговорено по этому поводу много. Думается, что такое поведение городской элиты – фронда к новациям - есть ничто иное, как форма компенсации своего комплекса неполноценности.
Проявить себя, продемонстрировать несгибаемую волю в противостоянии с кем угодно – вот способ полить бальзам на раны, расположенные в области самолюбия.
Непробиваемая позиция и это не лечится.
Поэтому, кто бы не занял кабинет Ленина в Смольном – все едино.
Мира не будет.
Сделать так, что бы городской бизнес развивался и «вечноскрипящие» были довольны – задача не решаемая.

Давайте думать о будущем.
Волею законов развития технических средств поле властной сакральности постепенно, но неумолимо сокращается. Властитель становится визуально и аудиально более, чем доступен. Что сам не покажет, то мы все в Интернете увидим. А если забудет в ванной комнате кран включить, то и его самое сокровенное услышим. Все знаем. А со временем будем знать много больше.
И в обстановке все возрастающей открытости, мы – народ, начинаем потихоньку, помаленьку диктовать: каким должен быть он, тот кто нами управляет.
Давайте обобщим.
Лидер должен быть:
Честным.
Образованным - что бы без бумажки и на языках разных мог.
С внешностью, какой–никакой. Ну не совсем, что бы образина.
Зарплата – средняя.
Машина – «Лада-Калина».
Квартира – двухкомнатная в Митино.
Мигалки – забудь.
Охрана – ВОХР.
Летать экономическим классом. Багаж получать - в общей очереди.
Декларацию о доходах обязан сдавать раз в неделю. О расходах – два раза в неделю.
Курить – не желательно
Пить – не рекомендуется
Женщин – строго: ни-ни.
Кто-то скажет: таких - нет.
Да – таких нет, но если верить тому, что пишется и говорится, то мы очень хотим поставить над собой именно их: добрых, честных, насквозь моральных … Самое интересное, что этот стерильный набор высших добродетелей, должен быть еще и умным!

Терроризм – обратная сторона свободы слова.
Отношение меры зла и добра – величина постоянная.

ОАО “Мещанин и пиит» предлагает вашему вниманию произведение a la М.Ю Лермонтов, посвященное выявлению выпускником педвуза, а ныне гл.редактором "Эха-Мсквы" А.Венедиктовым, практики занижения оценок на на приемных испытаниях на журфаке МГУ.

Пропал журфак – не стало чести,
Пал, опозоренный молвой,
С рублем в руке, и с жаждой мести,
Тряхнув медийной головой!..
Барыш Ученого Совета
Всегда делился без обид,
Все стало достояньем света:
Какой проект теперь убит!
Убит!.. К чему теперь рыданья,
Пустых сует ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так мало дали
Зарплату положив, как дар
И для потехи раздавали
Надбавок мелкий гонорар?
Что ж, согласитесь обучений
Никто бы провести не смог:
Когда бы не нашелся гений,
Что сделал из купюр венок.

Доносчик Саша хладнокровно
Навел удар... спасенья нет:
Пустое сердце бьется ровно,
В руке припрятал он памфлет.
Он из педвуза к нам забрался,
Подобный сотням беглецов,
С журфаком быстро разобрался:
Да, там штампуют подлецов;
Смеясь, он дерзко презирал
Журналистические нравы;
И все же были мы не правы:
Никто б, нигде не засветился
Когда бы частью поделился.

А желают все одного и того же: чего хотел друг детства Остапа Бендера Коля Остенбакен от польской красавицы Инги Заёнц – взаимности.

ПРО ОБЪЕКТИВНОСТЬ.
Все мы разные. Писатели разные и читатели разные.
Есть категория читающей публики, котором объяснять и приводить доводы бесполезно: они легко и непринужденно переваривают колючую проводку. Есть другие – они могут быть не моими единомышленниками, но при этом готовы выслушивать доводы и думать.
К ним я и обращаю этот пост.
Этот текст про объективность, но не потому, что я такой уж объективный сам из себя. Нет, не без греха. Стерильных и святых в этом грешном мире нет.
Просто считаю стремление к объективности одним из решающих элементов борьбы за справедливость.
Да, я не наивен и кое-что в этой жизни повидал и понял. Поэтому квинтэссенция (пятое чувство) моего жизненного опыта сконцентрирована в одной фразе: «Справедливости в этом мире нет. Но есть тот уровень несправедливости, переходить который опасно».
Если заменить слово «справедливость» на «объективность», то мысль кое-что потеряет, но основной смысл ее сохранится.
То, что объективность – недостижимый идеал, совсем не значит, что к ней не надо стремиться.

Есть очень актуальный вопрос: можно ли «перегибать палку» в борьбе с пороком, немного преуменьшить и преувеличивать обличая и бичуя то, с чем мы не согласны.
Обличительная публицистика – это жанр родственный революционной прокламации. В листовке главное заключается в резкости и яркости слова. И весь вопрос в рамках этого жанра состоит в том, кто сильнее пнет ногой по противной морде.
Сегодня обличают многие, но есть места, в которых это делают с особым профессионализмом.
Но в обличении тоже неплохо и меру знать.
Когда человек пишет в издании, легально распространяемом стотысячным тиражом, о том, что в путинской России нет свободы слова – возникает противоположный эффект. В сознании читателя, понимающего эту несуразицу, возникают сомнения в адекватности автора.
Описания состояния российской экономики доходят в обличительных текстах до той черты, когда читатель насчитает подозревать, что автор, голодный, голый и босый пишет свои опусы при свете лучины, вырабатывая электричество для компьютера динамо-машиной, привязанной к колесу велосипеда.
Объективность – роскошь, которую могут позволить себе в этой жизни очень немногие. Объективность, это то, что разительно отличает интеллектуала от Шарикова.
Когда я думаю о том, насколько вообще возможно реализовать стремление к объективности, мне приходят на память рубаи Омара Хайяма.
Вот его обличение:
Шейх блудницу стыдил, ты, беспутница, пьешь,
Всем желающим тело свое продаешь,
Я – сказала блудница – и вправду такая.
Тот ли ты за кого ты себя выдаешь?
Хайям мог написать рубай про блудницу и шейха.
Мог и имел морально право, потому, что он же написал это:
Я в мечеть не за праведным словом пришел,
Приобщиться к основам сюда не пришел,
Прошлый раз я украл здесь молитвенный коврик,
Он истерся до дыр – я за новым пришел.
Повторяю: объективность – роскошь. Не отказывайте себе.

Трансплантация демократии.
Повсеместно укоренилось мнение о том, что либеральная демократия, и только она одна, способна обеспечить всем народам, избравшим ее в качестве основы государственного устройства, набор материальных и духовных благ высшего уровня.
Очередь на вступление в ЕС, сформировались из тех, кто искренне верит в то, что советский эксперимент, не удавшийся с Монголией (шагнуть из феодализма в социализм) с ними (из хрен знает чего в светлое сегодня) - получится. Это - радужная мечта: минуя стадию тяжелой и напряженной работы войти прямо в потребительский рай.
А что? – пример Греции был у всех на виду: вступили и получили.
Поэтому: вступай и получай! Демократия воспринимается здесь, как золотой ключик, открывающий пещеры с богатствами, не снившиеся ни Али Бабе, ни его сорока разбойникам.
Реализация этой идеи, рекламируется теми, кто и взял на себя ношу и присвоил себе право определять достигнутую степень приближения к демократическому идеалу в мировом масштабе.
Сегодня все это на практике получается хреновато.
Идущие в лучшее получают если не полнейший раздрай на уровне развала, то тихое увядание с прозябанием.
И почему-то везде сегодня получается все как-то не так, как это должно быть по святцам.
Финансовый кризис – а демократии, хоть завались.
Миллионные толпы, выступающие против унии власти и капитала  – а демократия есть и очень качественная.
Погромы и вандализм – но демократия присутствует, причем исполненная в ее классическом варианте...
Может быть дело, все-таки в ином?
Возможно, что, глядя на сложившиеся реалии, мы придем к мысли о том, что демократия в ее западном, либеральном варианте, не есть универсальный и единственный способ решения всех и всяческих проблем.
Нельзя полностью исключить такого варианта, что стремление копировать систему управления не гарантирует того, что тяготы, наслаивавшиеся веками, мгновенно рассеются и рассосутся. А те, кто это обещает – либо шарлатаны, либо хитрованы, преследующие свои, далеко не миссионерские цели.
Не исключена возможность, того, что пропагандисты единой унифицированной для всех стран и народов Земли схемы организации общества – ошибаются. И надо искать свою, собственную, суверенную, если хотите (а если и не хотите – тоже надо искать) форму управления обществом. При этом следует в поиске учитывать национальные особенности, использовать исторический опыт. Оптимальную систему управления надо выстрадать. Она просто так, на блюдечке не подается, как и все иное ценное в этом мире.
Очень может быть, что навязывание стандартных схем управления обществом – есть аналог трансплантации чужеродных органов: такая пришитая стране голова, возможно, хорошо смотрится со стороны, но она чужая и потому отторгается и не приживается.

Про второе высшее.
Тетка у меня была – Ирина Михайловна. Дореволюционного еще замеса. Кержачка. Кремень.
Думаю, что никакого образования она не имела. Была сурова и до крайности умна. Оборотной стороной её житейской гениальности было упорное нежелание расставаться с младшей из своих дочерей – Верой.
Пришедшая с Большой войны, которую она закончила медсестрой в Кенигсберге, Вера, как и многие её ровесницы, оказалась избыточными товаром на местном рынке невест.
Но варианты всё же были и у неё.
Варианты проходили у Вериной матери придирчивый осмотр и жесткий отбор.
Один из кандидатов в Верины мужья оказался особо одаренным. На смотринах, проходивших в тронном зале с видом на цветущую в огороде картошку, он упомянул о наличии у него двух высших образований. Роскошь по тем временам  (50-е годы прошлого века) – невиданная.
На этот интеллектуальный вызов претендента на Верино сердце, Ирина Михайловна среагировала чутко: «А что, с первого раза не выучили?»

Мы – враги Европы и США потому, что реально суверенны и потенциально опасны.
Мы, имея свои интересы, потенциально способны применить в отношении любой страны мира своё ракетно-ядерное оружие.
Никто не говорит, что так будет, или в этом заключается стратегическая цель России. Это - возможно. А раз такая потенция существует, то отношения могут строиться только на основе выстраивания редутов, способных снизить величину потенциальной угрозы, сосредоточенной в наших арсеналах и в наших трубах.
Этим определяется отношение Европы (НАТО) к размещению систем ПРО.
Если есть потенция, то неизбежно должна быть защита.
Ружье, висящее на стене, это – все равно ружье.
Что из этого следует?
Вывод прост: объединение в составе Большой Европы возможно только и исключительно при полном отказе России от суверенного контроля над ракетно-ядерным потенциалом и над задвижками: нефтяной и газовой.
А если мы откажемся - примут?
Отказ - примут, нас – нет.
Для Европы мы, Россия, представляем собой не менее, а может быть и более инородное тело, нежели Турция.
Внешне это не так заметно, а по сути – это так.

Российская политика представляет собой арену борьбы не идей, а людей. Эгоцентрический принцип построения партии имеет одну существенную особенность: от ее лидера ждут самореализации в виде входа во власть самую высшую, исполнительную, для России единственно реальную, и поэтому особо почитаемую. Только перспектива дележа властных портфелей цементирует партии.

 Бойся букеты приносящих.
Недавно мне исполнилось … да, ладно – много исполнилось, не мальчик уже.
На небольшой сабантуй, организованный по поводу дня рождения, один из моих приятелей принес букет роз, количество которых, как он утверждал (я не считал) равнялось количеству прожитых мною лет.
Приятный подарок.
Большой и тяжелый.
Но есть одна «загогулина»: у меня на розы – аллергия.
Поэтому, выгружая около дома подарки, я предложил водителю моей машины Юре распорядиться цветами по своему усмотрению.
На том и расстались.
Утром следующего дня, во время поездки на работу Юра рассказал мне о том, как сложилась судьба букета.
В тот вечер, попрощавшись со мной, Юрий поехал на стоянку. Путь пролегал через Воробьевы горы. На смотровой площадке в этот поздний час была представлена только одна свадьба.
Вот тут Юрий и решил «пристроить» букет, подарив его невесте.
Последовавшие события превзошли все самые смелые ожидания дарителя.
Невеста, получив букет, несколько секунд пребывала в состоянии (пьяной - что тут поделаешь?) растерянности, а затем решительно пошла за Юрием, легкомысленно посчитавшим свою миссию полностью выполненной и зашагавшим к машине.
Жених попытался воспрепятствовать такому развитию событий.
Но поняв тщетность своих попыток как-либо воздействовать на уже совсем законную супругу громким голосом, он вошел в состояние агрессии. Однако, сила им выпитого не позволила ему самостоятельно дойти до юриного кулака.
Жених поскользнулся и распластался. Налетевшие гости обеспечивали подъем, сопровождавшийся падениями.
Но все же главным действующим лицом в этой истории стала свидетельница невесты со скрученной красной лентой на свисающем жирном боку: ускорившись, она оттолкнула свою субтильную подругу, и почти уже ухватила Юру за рукав, но в последний момент сильно промазала. Даритель таки успел воспользовался секундным замешательством погони и смог вскочить в машину.
Завершающими словами короткой, но яркой, от применения ненормативной лексики тирады, были: «Мне этого – каждый день!». При этом свидетельница повернулась кормой, задрала юбку и показала сбегавшему от ее объятий Юрию, задницу.
«Так быстро я никогда не стартовал» - закончил Юра свой рассказ.
«Бойтесь данайцы, дары приносящие!».
В России именно так.

Как заработать миллиард? (август, 2011)
Когда-то президент Медведев сказал, что слова его надлежит отливать в граните.
Наверное, все-таки не все. Что-то отольют в бронзе.
Но эти! Эти слова - только в граните: «Есть идея: я позову представителей наших крупных предпринимательских кругов, в основном людей, чье состояние начинается, скажем, от миллиарда долларов, и скажу, чтобы все начали преподавать в школах», – заявил Медведев на заседании комиссии по реализации приоритетных нацпроектов и демографической политики Речь в данном случае шла о том, что российские обитатели первой сотни рейтинга Форбс раскрыли молодежи тайны своего сказочного обогащения. Они расскажут школьникам то, что о них много лет (до истечения срока исковой давности) пытались узнать компетентные органы. Но так и не узнали.
Про некоторых, правда, узнали.
Нехорошо потом все это кончилось.
А теперь эти учителя жизни поведают ребятишкам о том, как надо зарабатывать миллиарды. Технологией поделятся. И в результате у нас будет много новеньких миллиардерчиков.
И учебное пособие придется издать: «Зарабатывать, так миллиард».
В пособии должен быть отдельный раздел про скромность. С нравоучением: " Не посылай в жопу, того, у кого нет миллиарда. Сам в ней окажешься».
Очень полезно.
Из лекций и пособия узнают ученики средних школ, что не только собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов может рождать российская земля. Дюпонов и Морганов тоже может. Причем сразу и десятками.

Позвони 911.
Сегодняшние события в Европе и США достаточно убедительно показывают, что «подержавшие Бога за бороду», оказались самозванцами: нет у либеральных экономических «гуру» рецептов, не знают они, как избегать экономических стрессов высшего уровня и порядка. Не видят они и путей выхода из сложившегося, плачевного состояния мировой хозяйственной системы.
Главным итогом непрекращающегося финансово-экономического кризиса явилось обнародование страшного секрета: благополучие мировых экономических стран-лидеров и их сателлитов взято в долг.
Как они вошли в это состояние - понятно: трудно удержаться от заимствований, когда тебе дают, а расплачиваться ты намереваешься крашеной резаной бумагой. Это еще более эффективный вариант, чем тот, когда Манхеттен обменяли на бусы. Что может быть приятней, чем жить за чужой счет?
Полнейшая несостоятельность либеральных моделей, построенных на проедании с элементами симуляции эффективного развития, уже не представляет никакого секрета. Мало того, что превратили экономику черт знает во что, так на все это наслаивается перерождение формы демографического развития. Такого «компота» не было в истории Земли. Это – точно.
Но сегодня уже не до констатаций. Как выходить из этого положения? – вот проблема.
Заседания в режимах 7/20 не дают никаких результатов – пустая трата времени. Все хотят не видеть очевидное: приведение экономики стран ЕС и Америки в равновесное состояние потребует резкого сокращения уровня потребления и увеличения доли накопления в национальном доходе. За этими словами стоят невообразимые, для тех, кто прожил в относительном спокойствии 66 лет, потрясения. Поэтому единственная идея овладела сильными мира сего: попытаться сохранить эту разбалансированную халабуду, называемую мировой экономической системой, во что бы то ни стало. Желание понятно.
Желание – есть. Сил - нет.
Самым поганым во всей этой истории является то, что никто не рассматривает варианты поиска путей самосохранения в грядущей экономической катастрофе.
Создается впечатление, что сложившаяся практика решать проблемы по мере их превращения в уже состоявшийся коллапс, приведет к тому, что номер 911 ( или 112 - это уж кому как придется) будет набран только тогда, когда пожар охватит все здание мировой хозяйственной системы.
Что за этим стоит?
Страх?
Да.
Надежда?
Да.
Глупость?
Не без этого.

Политика дело не только грязное, но и крайне сложное.
Умение эффективно работать в этой области - редкий дар, дающийся комбинацией не дюжего ума и многих лет тренировок. В основе успеха лежит способность к разумным компромиссам.

Большевистская зараза – пренебрежение к правилам и законам и поклонение идолу целесообразности – сидит в нашем обществе значительно глубже, чем многим кажется.

Адекватность.
Есть желания.
Есть реалии.
Желания явно не соответствуют реальности.
Как быть?
Есть варианты:
- изменить реальность;
- скромнее стать в желаниях.
А если ни то, ни другое не можешь (не умеешь, не хочешь…)?
Тогда есть последний, он же самый лучший вариант: обидеться на реальность.
Мои желания, вытекающие из моих умопостроений, из моего миропонимания – первичны.
Все остальное ДОЛЖНО, ОБЯЗАНО соответствовать.
Неадекватной является действительность, если она противоречит моим желаниям.
Я априори релевантен. Это - не обсуждаемый закон.
«Пусть мир прогнется под нас».
Сам.
Без моего участия.
Нет, не так: мир прогнется под тяжестью моих обид.

Темный подъезд одесского дома. Озираясь и кутаясь в шарф, по лестнице поднимается субъект в глубоко натянутой на глаза шляпе.
Подойдя на цыпочках к двери, мужчина стучится. Открывает дородная одесситка.
Он - (шепотом) Здесь продается славянский шкаф?
Она - (очень громко, на весь подъезд) Здесь посылают на х.й. А ваш резидент Васька живет этажом выше.

В этом мире происходят только закономерные события.
Все остальные варианты – невероятны.
Почему?
А потому, что они не произошли.

2011, сентябрь.
Впереди Россию ждут суровые испытания. Кризис мировой только разворачивается. Способов привести в соответствие производство и потребление в странах достигших впечатляющих успехов во втором и стагнирующих в первом – не просматривается. Поэтому, лихие годы будут долгими.
Кроме того, балансировка бюджета в тяжелых экономических условиях потребует увеличения налогов и повышения пенсионного возраста.
И вот здесь возникает вопрос: кто сможет взять эту ношу на себя? Чей авторитет и популярность можно разменять на бремя, которые несут в себе неизбежные и непопулярные ршения? Кто сможет сказать людям: «Надо потерпеть», и народ его послушает?
Кто это?
Касьянов? или может быть Шевчук с Каспаровым?
И это точно не Миронов, не Зюганов, не Медведев…
У всех перечисленных нет главного: общественного ресурса.
Желание порулитьу кого-то может и есть. А вот ресурса реального – нет.
Поэтому – Путин.

2011, сентябрь
Бессилие силы.
Развиваясь, человеческая цивилизация вошла в ту область, в которой происходит перерождение исходных, веками эксплуатируемых, представлений. Например, традиционно считалось, что силы много не бывает.
Но оказалось, что наращивание силы приводит… к бессилию.
Так, оружие, в его высшей форме совершенства – ракетно-ядерное – является уже не средством защиты или нападения, а представляет собой совершенно новую ипостась - средство «сдерживания».
И сдерживается не только желание противника использовать имеющийся у него потенциал.
Вспомним, именно наличие ядерного оружия остудило желание развалить Россию, поскольку из средства сдерживания оно могло очень даже просто преобразоваться в средство ракетно-ядерного шантажа.
Но это в прошлом,
Сегодня набухание силы идет через создание систем ПРО.
Как бы кто не лукавил, все понятно: ПРО США и НАТО создается для стерилизации потенциала России.
Россия сопротивлялась, сопротивляется и будет сопротивляться.
Это - естественная реакция.
Но давайте заглянем вперед.
Представим себе, что, не смотря на всё противодействие России, Запад полностью выстроил свою систему ПРО в ее самой совершенной конфигурации.
И что дальше?
А дальше: протестировать, испытать эту систему в реальных условиях ракетно-ядерной атаки - попробовать эту халабуду в деле невозможно. Или кто-нибудь возьмется?
Как вы думаете?
Скольким ракетам надо преодолеть ПРО, для того, что бы вся эта система не имела значения? Мне представляется, что достаточно одной.
Ни какие макетные испытания и компьютерные имитации не дадут того уровня уверенности, который есть и будет необходим, для того, что бы использовать всю эту систему (ПРО) для решения реальных, а не придуманных, задач.
Каких?
А каких еще, кроме полного демонтажа вооруженных сил России? В противном случае – зачем затеваться?
Что получается: у одних есть ПРО, у других есть средства доставки со своими «фокусами». И что в итоге? А в итоге - все те же самые «силы сдерживания», минус триллионы долларов, евро и рублей выброшенных псу под хвост.
Но доводы бессильны перед интересом. И это – не меняется.
Поэтому - еn avant!

Звереем?
Два полюса: всепрощение и ненависть. И производные: непротивление злу и месть.
В литературном сценарии по мотивам романа М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» (http://www.viperson.ru/wind.php?ID=462954&soch=1), я попытался эту проблему - отношение к злу – сделать главной.
По моей версии, смысл появления Воланда в Москве в том, что среди всех, рожденных «по образцу и подобию», выделился Мастер. Проиграв борьбу за Иешуа, дьявол полон решимости взять реванш. И он побеждает: искушает. Воланд искушает Мастера Маргаритой, заставившей его войти в состояние «ненавижу».
«Ненавижу» - и ступени лестницы, ведущие к трону Творца мгновенно рушатся. И теперь ты такой же, как все.
Ненавидеть умеют все. Любить всех мог только Христос.
Понятно, что проблемы; «или – или», в реальных условиях человеческого бытия никогда и не стояло. Всегда было «и то, и другое». И весь вопрос – где она, золотая середина?
Идем ли мы к ней?

Нет, не идем. Точнее идем в обратную сторону – мир ожесточается.
Хотите доказательств? – они есть.
По мнению исследователей из Иллинойского университета во главе с Kalev Leetaru (http://pear.accc.uic.edu), тон мировой прессы начиная с 1945 менялся, опускаясь все ниже в отрицательную зону.
Начиная с 1998 года тональность мировых СМИ ни разу (!) не находилась в положительной области.
Просвещенный мир становится злее, жестче.

А король-то, вы слышите – голый!
В очередной раз присудили и выдали премию памяти Альфреда Нобеля по экономике
Я не буду о содержании.
Давайте погорим о последствиях.
Последствия решений правительств и отдельных фирм мы можем наблюдать повсеместно. Плохие последствия.
Может быть прогнозирование хорошее? Так оно вообще никакое. Нет прогнозирования. Есть смутные предположения на уровне предсказаний. Согласитесь, что это- далеко не одно и тоже.
Но что там реалии? Пустое.
Для экономической науки, практика – ничто. А вот мнения собравшихся в кучку себеподобных – все!
Премия памяти Нобеля по экономике превратилась в не присуждаемую премию по математике. Именно в математике отсутствует необходимость соизмерять результаты исследований с поведением сермяжной практики.
Шведскому ЦБ (а именно он распределяет премии по экономике) , с учетом тупика, в котором находится экономическая мысль, не предлагающая даже направления движения для терзаемой кризисом мировой экономики, следовало бы воздержаться от присуждения награды.
В сложившейся ситуации вручение премии выглядит, как издевательство над здравым смыслом.
Король-то голый.

Вся советская экономическая машина была образцом изощренно-извращенного издевательства над здравым смыслом, в ней действовал принцип: «Для того что б сократить надо увеличить!» (Твардовский).
Во времена развитого социализма работал я завотделом в отраслевом Институте Минэлектротехпрома. Среди прочей лабуды, отдел наш министерские задания по снижению издержек до предприятий высоковольтного аппаратостроения доводил, и отчет с них спрашивал. Потом мы в кучку отчеты подведомственных (!) предприятий собирали и в Главк докладывали: «Так мол, и так: выполнили задание по снижению затрат во всех видах и формах на 100 процентов и одну десятую».
Особо хорошо, в части снижения, шли дела у изготовителей баковых масляных выключателей (теперь их почти не видно, а раньше их «рога» на любой электроподстанции торчали). Очень это у них здорово получалось. Поэтому премии им давали, грамоты, а то и ордена.
А фокус был в том, что на этапе проектирования выключателя конструктора стенку бака заложили толщиной в 24 мм. А потом каждый год на два миллиметрика уменьшали.
Каждый раз меняли технологию, проводили комплекс больших испытаний: механических, электрических, климатических…
Можно было сразу поставить лист толщиной 8 мм? Можно. Но что тогда уменьшать?
И так было везде.

Победителей не судят.
Победители судят.

Шекспир. Прочитаем по-новому.
Есть проблема современного прочтения мировой литературной классики. Во всех видах искусства – это обычное дело: даже фантазии на темы Баха появляются.
Но не в литературе.
Здесь строгий канон.
А почему?
Ведь интересно, что бы и как бы сегодня написал Гораций? Пушкин? Гете?
Надо взять их палитру, их темы и попытаться сказать тоже самое, но для нас, людей XXI века.
Я по
(Перевод С.Маршака).
И по поводу этого от меня:
В самом рождении - вина,
Греховно каждое движенье,
Игра ума, бокал вина -
Ханжей рождает осужденье.
Померкла радость бытия,
Никто мне так и не поверил-
Кривою мерой судия,
Порыв мой искрений измерил.
Но кто сказал, что правы лишь они –
Любители посмаковать дурное,
Не кисни, веселись, бурли,
Предпочитая ханжеству иное.
Суждение того честнее и правей,
Кто по себе не судит всех людей.пытался пофантазировать.
Судите. Можно строго.
Шекспир, сонет 154 (перевод С.Маршака)
Уж лучше грешным быть, чем грешным м слыть.
Напраслина страшнее обличенья.
И гибнет радость, коль ее судить
Должно не наше, а чужое мненье.
Как может взгляд чужих порочных глаз
Щадить во мне игру горячей крови?
Пусть грешен я, но не грешнее вас,
Мои шпионы, мастера злословья.
Я - это я, а вы грехи мои
По своему равняете примеру.
Но, может быть, я прям, а у судьи
Неправого в руках кривая мера,
И видит он в любом из ближних ложь,
Поскольку ближний на него похож!

Советую обратить внимание на одну важную особенность современной экономики: она больна.
В чем это проявляется?
Очевидно то, что у экономики отнялась та, невидимая рука рынка (invisible hand of the market), о которой говорил Адам Смит.
Посмотрите – необеспеченная абсолютно ничем эмиссия доллара и евро, составляет десятки триллионов долларов. Нетто сумма мирового долга превосходит сумму накоплений в золотовалютных резервах и суверенных фондах в разы.
Как должна была бы в такой ситуации отреагировать нормальная, не доведенная до извращенного состояния, экономика?
Она обязана была обесценить эту массу цветной макулатуры – необеспеченных денег - инфляцией.
Но этого не произошло и не происходит. Не имеющие эквивалентного покрытия деньги, а точнее – фантики, заполнили протоки мировой финансовой системы, но естественной реакции экономики на это непотребство – нет.
Необеспеченная эмиссия денежных знаков есть, а инфляции практически нет.
Это говорит о том, что экономика выродилась. Ее рецепторы атрофировались, защитная реакция исчезла.
И где же находится очаг болезни?
Он в биржевой игре.
Вышедшая из под общественного контроля биржа из инструмента хозяйственной практики превратилась в самодовлеющую и самодостаточную силу, стала отдельной огромной областью занятости и приложения финансов: таким образом сформировался финансовый рак.
Свою изначальную функцию – питать реальный сектор накоплениями и служить индикатором состояния дел в отраслях и на фирмах биржа не выполняет уже давно. Она не аккумулирует свободные средства для реализации новых проектов, она занята тем, что реальный капитал преобразует в спекулятивный.
Биржа все еще индикатор состояния дел. Но каких? Её значения характеризуют изменения рисков для спекулятивного капитала.
Доля и место биржи в современном нам обществе превышает в триллионы раз ее реальную ценность и необходимость.
Поэтому.
Лечение мировой экономики должно начаться с искоренения ее невыносимой зависимости от спекулянтов.
Зло обитает на бирже. Дом зла должен быть разрушен.

Существует такое явление: экзорцизм – борьба с одержимостью темной силой.
В книге голландца Эсе, озаглавленной "Рассуждение о знаках одержимости" (1644 г.), перечислены все существенные приметы этого явления.
Давайте посмотрим на наш, российский интеллектуальный слой – здесь любой непредвзятый человек обнаружит явные признаки одержимости: жалуется на скуку и пустоту жизни, или им овладевает отчаяние, впадает в бешенство и бранится, издает крики и рычание подобно дикому зверю, птице или гаду…
Читая комменты в блогах и произведения оппозиционеров, можно заключить, что естественным путем сформировалась некая секта. Ее отличительным признаком является олицетворение ее адептами В. Путина с дьяволом, а общество воспринимается в качестве некой одержимой темной силой субстанции.
А дальше все становится понятным: идет религиозная по сути своей борьба борьба.
В этом благородном но очень сложном деле все методы хороши.

Человечество начинало со сказок. Первое, что соорудил интеллект была сказка. В сказке проблемы решаются волшебным образом: что-то возникает ни откуда, из ничего.
Какими бы взрослыми и даже старыми мы не были, вера в сказку не проходит, не иссякает в человеке желание волшебства: получить что-то, не прикладывая к этому ничего.
Отдайте сегодня деньги специалисту, и завтра он принесет вам много больше. Разве не так развиваются события в сказках? Про специалистов кота Базилио и лису Алису все знают?
Вы думаете, что если вы купили акции, предположим, компании Apple («Купи акции Apple дешевле сейчас и продай дороже через неделю!»), то ваши деньги будут использованы для производства айфонов? Наивные!
Деньги такого сорта оседают в конечном итоге в банках, а они их «размещают» - покупают в основном долговые обязательства стран, которые в эти долги пищат, да лезут. Поэтому, если сегодня владельцы акций предъявят их к одновременной оплате, то… лопнут банки. Богатство, которое вы считаете на бумажке: умножая количество купленных вами акций на их курсовую стоимость – чистейшей воды фикция. Нет, каждый, в отдельности, может их продать, но этого не могут сделать все вместе. Поэтому пока вас «греют» цифры прироста вашего, сказочным образом, растущего богатства – все хорошо. Как только вы почувствуете неладное – будет уже поздно.
Поздно бывало и уже не раз.
Правда это никого ничему не учит. Как никого ничему не учат страшные сказки – они все равно все хорошо кончаются. Сказки, что с них возьмешь?
Да и Бог с ними.
Зададимся вопросом – зачем действующим властям нужно влезать в долги?
Правильный ответ: для самосохранения.
Если просмотреть на назначение заимствований, то они или немного идут на повышение уровня материального благосостояния граждан, занятых в госсекторе,, и в основном на финансирование роста государственных расходов без соответствующего повышения налоговой нагрузки на граждан страны. Естественно, что никаких возможностей наращивать военные расходы США до уровня, превышающего все аналогичные расходы всех остальных стран Земного шара, за счет налогов не существует. Это можно было сделать, и было сделано исключительно за счет наращивания государственного долга.
Заимствования предназначены для «умасливания» электората. Прямо или косвенно, через отказ от роста налоговой нагрузки.

Правда, вера в сказки в жизни всегда плохо заканчивается.
Великая депрессия возникла, как реакция на сказочку о том, что любой чистильщик обуви может стать миллионером. В результате - один или два стали миллионщиками, а миллионы работяг встали в очередь за бесплатным супом.
Коммунисты (те еще сказочники) придумали байку о хозяйственной системе, работающей по жесткому плану, без каких-либо потерь. За невыполнение народнохозяйственного (слово-то какое!) плана головы директорам отрывали. В результате по ленинским заветам создали такую «экономику», в которой каждый хозяйственник стремился получить из системы как можно больше, а дать ей как можно меньше. И эта сказка закончилась печально.

Есть такой старый анекдот, о мужике, заблудившемся в лесу и встретившим бабу Ягу.
После того, как он, в обмен на обещание доставить его домой, выполнил ее сокровенное желание, старушка заметила: «Такой большой, а все в сказки веришь».
Неистребимо это.

Бюрократия, а это единственно известная человечеству форма организации власти, удивительно подобна везде.
Я не буду развивать эту тему, все равно, лучше Паркинсона не скажешь и не напишешь. Обращу внимание читателей на одну особенность, проявляющуюся в экстремальных ситуациях. В условиях приближающейся катастрофы бюрократия не может принимать решения, лежащие вне устоявшегося регламента. Поэтому, когда приходит настоящая, реальная беда власть мгновенно сосредотачивается в руках очень ограниченного количества деятелей. Для выживания дебаты противопоказаны: в шторм капитан – царь, Бог, и воинский начальник.
Применительно к сегодняшней ситуации в еврозоне (как не крути, а все равно – зона), обратим внимание на создание все новых надстроек:  комиссий, комитетов, собраний, сборищ, вроде «экономического правительство Европы».
Точно так же во времена позднего СССР плодились разные комитеты и комиссии, призванные найти выход в ситуации, когда он был очевиден: страна шла на говно… , простите – нога в ногу с техническим прогрессом.
Самое смешное в том, что ситуация вообще-то очень простая: рассчитываться за неподъемные долги можно исключительно профицитом бюджета. Профицит возникнет в том случае, если налогов собирать больше и тратить меньше. И не в том проблема, что кто-то не знает, как это сделать – не велика наука. Проблема в страхе – делать такое страшно. Прикормленное население не изберет правителей, рискнувших покуситься на сложившийся status quo. Хорошо, если еще дадут уйти по доброй воле, а то и на тачках из правительственных хором вывезут на ближайшую помойку.
Произошедшее и происходящее в Европах и Америке является прекрасной иллюстрацией тезиса о том, что в этом мире нет общественных систем с идеальными свойствами. И поэтому лозунг: «Follow My Lead!», применительно к реалиям XXI века – глуп и опасен.
Жить надо своим умом.
Если он есть.
Жить надо по средствам.
Уж какие есть.

Как на Руси говорят: «Все полезно, что в рот полезло». Оказывается и для СМИ Туманного Альбиона это принцип действует, с той лишь разницей, что брезгливость у них напрочь отсутствует.

В мире есть много международных организаций, доставляющих приятности странам, которые их финансируют.
Хочешь денежку?
Скажи дяде: «cheese».

Каждому воздастся…
За последние годы выпущена армия «специалистов», которые являются таковыми только и исключительно по записи в дипломе. Их плохо учили, они отвратительно учились.
Результат? Они – профнепригодны?
Оказывается, что здесь не все так очевидно.
Поступившие за взятки, сдававшие экзамены за деньги – в итоге они получили то, что хотели: у них на руках дипломы о высшем образовании. Но «как учили и как учились», это только одна сторона проблемы.
Есть и другая, не менее важная – «чему учили»
Обращусь к той области, которая мне ближе и в которой, как мне кажется, я разбираюсь – к экономике.
Сегодня диплома экономиста не имеет только старый и ленивый, и только в том случае, если он очень старый и чересчур ленивый.
С этим ясно – экономике сегодня не учат разве, что в переходах метро.
Но представим, что мы имеем дело с идеальным выпускником престижного российского экономического университета.
Что он знает?
Он освоил теорию предельной полезности, в соответствии с которой первая ложка супа ему более полезна, чем вторая.
Он знает, что такое эластичность спроса по цене и может рассказать о методе установления равновесной цены по-Маршаллу.
Он, вслед за своими преподавателями, считает, что экономика занимается распределением редкостей, ни мало не задумываясь над тем, кто же занимается распределением обыденностей.
Все это вместе и порознь, для практической деятельности - не более чем мусор. Эти «знания» не только не полезны, они вредны, поскольку дезориентируют человека, попадающего в реальную (а не придуманную авторами экономических учебников) среду.
Чего он не знает?
Он не знает, как организована система управления того объекта в котором ему случится работать. Он очень далек он реальных проблем, стоящих перед российскими фирмами и не владеет теми методами, которыми они решаются на практике, а не в теории.
Счастье его, если он попал в инвестиционную компанию – там умение произносить слова иностранные и сложные дорогого стоит.
А если попал в реальный бизнес?
Здесь все по-Райкину: «Забудьте дедукцию – давайте продукцию».
Есть очень живучее представление: соберем лучших преподавателей, создадим студентам (слушателям) идеальные условия и получим замечательных специалистов-экономистов, которые нам все проблемы и разрешат.
Не получите. Как не получилось их из выпускников престижнейших вузов США и Европы. Кризис наглядно показал – они все абсолютно пустые. На растущем рынке надувать губы и интригующе заводить глаза, красивым жестом, очаровывая публику, может каждый. На падающем - наряд голого короля становится зримым. Сегодня по полю, заминированному неразрешимыми проблемами, они, «лучшие из лучших», передвигаются на ощупь, не имея никакого представления о том, вперед они идут или вбок.
Кризис вскрыл страшную тайну: экономическая наука и вслед за ней экономическое образование «гонят порожняк», оплачиваемый обществом по ставке груженого состава.
У этой, уникальной по длительности и охвату населения Земного шара, «панамы» есть главная причина: мнение практики для экономической науки абсолютно ничего не значит. Ученые - экономисты сами, собравшись в кружки по интересам, определяют, что есть в экономике истина.
И общество им верит. Верит «на слово», а не «на дело».
Эта «панама» живет и процветает, поскольку очень мало тех, кто подобно основателю американского гиганта розничной торговли, крупнейшей в мире сети гипермаркетов Wal-Markt Сэма Уолтона, способен сказать правду: «Мне наплевать на то, что мы живем не по чьим-то там теоретическим прожектам относительно того, что нам следует делать и чем заниматься. Это не имеет ровным счетом никакого значения».
Не забудем, что экономическая наука успешно рекрутирует в свой состав тех, кто должен был бы критически оценивать ее результаты: топ-менеджеры ведущих компаний и представители экономических и финансовых властей активно обрастают учеными степенями и званиями от экономики. Тут уж не до объективной критики.
И вот здесь круг замыкается: какая разница – хорошо ли учился ты, или пива много пил: если у тебя нет знаний, то это оказывается на проверку и не важно, и так сойдет, поскольку такие знания на самом-то деле никому не нужны. А умение «понты наводить» и приспосабливаться к реалиям российской хозяйственной практики требует совсем другого обучения. Это прекрасно показали бывшие советские физики и химики, которые без всякого экономического образования, на одном здравом смысле и эрудиции, оккупировали практически все важнейшие экономические высоты в нашей стране.
В поддержании дутого престижа экономики и экономистов сегодня заинтересованы власти во всех странах мира – умные разговоры о путях выхода из очередной трясины работают на видимость стабильности.
Надо полагать, что это будет продолжаться до тех пор, пока накопившаяся масса проблем не обрушится на наши дурные головы и поставит всё и всех на свои законные места.

Иногда полезно осмотреться, подумать над тем, что мы уже прошли.
В 2010 году, (ныне покойный) Збигнев Бжезинский выступил в Нормандии.
Большой друг нашей страны сказал, что в XXI веке речь идет о «последней схватке», — «жизни» или «смерти» и «конце истории» для одного из центров — Запада или России. Такой взгляд и такая интерпретация, согласно Бжезинскому, должны облегчить мобилизацию западных элит, и позволят достигнуть консенсуса, так как новые вызовы облекаются в старые и традиционные формы смертельного противостояния цивилизованного Запада и варварской России. Новое рождение Запада должно происходить через Россию и за счет России.
Бжезинский прогнозировал, что в осязаемой перспективе нас ожидали не война и военное поражение, а череда суперпредательств, целью которых станет ликвидация любых атрибутов самостоятельности страны - от собственной армии и военной инфраструктуры до захвата всей значимой собственности и отраслей экономики. Это должно было произойти путем прихода к власти прозападных лидеров и заключением договоров, по которым Россия будет включена в НАТО и её армия перейдет под полное управление натовских генералов, а под маркой включения России в ВТО и иные международные институты будет проведен захват российской собственности. Телевидение и интернет станут полем, на котором уничтожатся даже воспоминание о российской культуре и всех ценностях, кроме "общечеловеческих".
А теперь посмотрите вокруг.

Можно сказать, что в России уникальная власть породила уникальную оппозицию. Жесткое (иногда - жестокое) подавление всех проявлений инакомыслия, нашло свое отражение в том, что в России оппозиция могла изначально легализоваться только на том уровне, на котором выстраивала свою легитимность власть (Бог). "Слова гневливые" царь выслушивал от божьих людей - юродивых. Только им традицией было позволено "пенять вины" самодержцу.
Юродивые на Руси - первые в ее истории вневластные оппозиционеры. Существо их социального положения - эпитеты "юрод" и "похаб" были синонимами - полностью исключало возможность отождествлять их со статусной оппозицией. Они исполняли свою оппозиционную функцию абсолютно бескорыстно, исключительно в силу и в оправдание занимаемого ими общественного положения.
Будучи в обыденном сознании людьми "не от мира сего", юродивые рассматривались и властью, и народом, как нечто особенное, уникальное. Юродивый в умах современников воспринимался как рупор высшей воли. Обличение царей и его приближенных было неотъемлемой частью юродства. Самое яркое свидетельство отповеди дает древняя летопись о беседе юродивого св. Николы с Иоанном Грозным. Никола поставил перед царем сырое мясо, в день Великого поста, и в ответ на отказ Иоанна: "Я христианин, и в пост мяса не ем", - возразил: "А кровь христианскую пьешь?".
Внесистемная оппозиция, оформившаяся изначально гражданскими подвигами Радищева и Чернышевского в некое содержательно внятное, более-менее массовое общественное движение, традиционно воспринималась российской властью скорее, как проблема морали, нежели политики.
Основная и главная особенность России в том, что в ней не существовало и не существует традиций гражданского противостояния власти. Традиции террора, силового противоборства, ношения мученического венца... - это было. А традиций диалога с властью - не было.
В России не существовало и практики гражданской идеологической борьбы. Не было российского Мартина Лютера, не было и Яна Гуса.
Борьба идей в России состоялась внутри оппозиции. Но не вне ее. Попытки затеять дискуссию с властью, конечно, были, но они не оказались поддержаны обществом и заканчивались эмиграцией или ссылкой. Этот опыт напрочь отбил охоту у оппозиции дискутировать с российской властью.
Власть по сути своей, по имманентно присущей ей функции организованного насилия (или его угрозы), противостоит народу. Но она имеет массу наработанных способов это скрывать.
У российской власти есть такой опыт. В России есть эта традиция.
В России власть искала и ищет единения с народом через головы тех, кто по своему социальному статусу стоит между ними. Царь-батюшка, добрый Ленин, мудрый Сталин, честный Андропов, решительный Ельцин, "свой в доску" Путин - эти сказочные персонажи постоянно "дежурят" в народном сознании.
Иллюзии подобного рода и насаждались, и сохраняются.

Семейное счастье, где ты?
Начинается всё это достаточно весело – медовый месяц и все такое прочее.
Но куда все это девается, что время делает с нашими чувствами?
Они истончаются, а потом исчезают или их место занимают другие. Хорошо, если добрые – жалость, сочувствие…, а бывает и иначе.
И тут приходит развод.
Распыл. Расстрел.
Похоже в чем-то.
Расстреляли груз годами накопленного недовольства души, взорвали быт, продырявили привычки. Детей перевели из состояния «обыденность» в состояние «данность».
И время заработало снова, наматывая нервы на барабан судьбы.
Но развод, просто так, ни у кого не проходит. Он как рубец от инфаркта.
Его тоже лечить надо.
Лекарства здесь исключительно народные. Разные.
Одни упиваются ненавистью.
Моя соседка по старому дому, Маринка, достала, будучи врачом, медицинскую карту своей удачливой соперницы. Как она смаковала мужской тип оволосения её лобка! Какой это был бальзам на её израненную душу.
Некоторые лечат раны дружбой. «Высокие отношения» - называется. В результате такой полусемейный винегрет получается.
Дружат здесь по принципу, сформулированному дядей мальчика Ашотика:
- Ашотик, ты с девочками спишь?
- Нет, дядя.
- Значит, дрюжишь.
Вот и они «дрюжат».
Лучше всех получается у тех, кто в состоянии забывать прошлое.
Дети, если они есть, не дают полностью отрешиться от опыта, признанного неудачным. Дети, они остаются, если время и обстоятельства не рвут связь окончательно. И совесть это позволяет.
Количество разводов в России составляет уже более 70 процентов от заключенных браков. А если прибавить тех, кто не живет вместе, а брак не расторгли (этого статистика не знает), то цифра будет запредельной.

Историю творит в конечном счете народ. Поэтому интеллектуальная элита, увлекшая ковырянием собственной рефлексии, находящая удовлетворение в ерническом оформлении своей перманентной неудовлетворенности, должна в связи с этим задуматься: а соответствует ли она народу? Народу не придуманному, а тем людям, которые живут в России.
Важно понять: знает ли интеллигенция, чего хочет народ? И в этом знании главное: нужна ли она ему?
И будет еще большим чудом, если выяснится, что она, такая, нужна.
Правда иной и нет.

Русское сознание в истоке имеет два ключа.
Оно (сознание) сложилось их обломков. А они образовались из, взорванной в 1917 году, сознания российской элиты и общинного сознания российского крестьянства.
У русских не было, и до сих пор нет, крестьянского сознания До него дело не дошло. Не получилось. Из общинного сознания (меняя его в частном, но сохраняя в главном) росло и выросло все, что мы сегодня видим в себе.
Разрушить общинное сознание не получилось у Столыпина.
Не получилось и позднее - благодаря колхозам и производственным коллективам (что по сути - одно и то же).
В основе общины лежало стремление выжить.
Частная собственность на землю (как объективная основа для формирования свободной личности) не пробила, не проторила себе дорогу в России только потому, что вероятность выживания частника в конкретных условиях постоянного недорода и низкой урожайности была ниже, чем у тех, кто соединился в общину.
Патернализм на локальном уровне позволял создать в этом , весьма отличающемся от европейского, климате и в этих условиях хоть какой-то элемент надежности самосохранения.
Сегодняшнее бытовое российское сознание – это бутерброд, где на общинную основу (с постоянной заботой: как бы «не переработать» и не пропустить возможность прокатиться «на халяву») легло маслице элитарной фронды. И в этой комбинации у каждого россиянина свое соотношение: у кого–то больше того, у кого-то этого. Но то (общинное) и другое (ретро-элитарное) – присутствует практически у каждого.
Хоть в мизерных количествах, но есть!

За обещанную немцами корову мужик выдал им партизан. Партизан повесили, а корову не дали. Мужик сокрушался: «С коровой обманули, и с ребятами получилось как-то неудобно».

У элементарных частиц  есть такая характеристика, спин, называется, - собственный момент количества движения. Эту характеристику - spin – надо ввести и применительно к явлениям общественной жизни, имея ввиду, что со временем скорость вращения-бурления общества возрастает.
Человек, по ходу его эволюции, становясь все более сытым, проявляет возрастающую склонность и к переменам, и к собственному участию (или имитации оного) в них.
В недрах экономики растут и зреют диспропорции – это известно, но и в пределах человеческого общества постоянно зреют они же – только на поверхность они выходят не в форме финансового кризиса, а в виде жгучего, иногда все сметающего, желания перемен. Из всех примеров реализации такого желания публики можно особо выделить поражение героя победоносной войны с Германией Уинстона Черчилля на парламентских выборах 1945 года. Он не прочувствовал настроения электората и был весьма разочарован его поведением.
Мудрость политика заключается в том, чтобы не забывать о спине. Не в смысле спины или ниже, а о крутящем общественном моменте, который рано или поздно, но вышвырнет его за пределы круга неприкасаемых. Для этого надо делать все вовремя.
Но им – политикам, как и нашим шоу-звездам, особенно трудно дается последнее упражнение: уход со сцены.

Непоколебимость государственных устоев прямо зависит от соблюдения двух главнейших условий:
- сегодня не хуже, чем вчера;
- здесь, у нас не хуже, чем у соседей.
Вот, на этом, в общем-то, нехитром наборе критериев стабильности основывается то, что определяет надежность выживания любой государственной машины. Если они не соблюдаются, тогда и возникает тот самый импульс революции.
Понятно, что перед вами лишь самая общая схема, но и она позволяет понять и оценить многие сложные процессы, происходящие и в нашем обществе, и в мире.

Коммунизм подкрался незаметно.
Экономическая заумь – удел университетских профессоров. В реальной жизни все много проще. Правда, профессора об этом не догадываются, продолжая на протяжении многих десятилетий воспроизводить себе подобных.
Результат?
Есть результат. Это – кризис, в который весь честной мир ввергнут еще и потому, что в университетах (на полном серьезе!) учат тому, что первая ложка супа полезнее второй.
Ладно, Бог с ними, эта «панама» - экономическое образование - существует много лет. Всех она устраивала. И сегодня никто не собирается задумываться о том, какую же реальную пользу извлекает общество, кормя миллионы людей, называющих себя макро-экономистами и аналитиками.
Давайте лучше подумаем о простом. О сермяжном.
Вот представим, что через некоторое время,  все страны ЕС перестанут наращивать долги. Более того – они долги начнут отдавать, доводя нагрузку на бюджеты до установленных Маастрихтским договором 60-ти процентов (сегодня по ЕС около 100%). Не ровен час этим же займутся США. В задаче спрашивается – куда пойдут высвобождаемые средства?
Обратим внимание на то, что механизм, который генерит деньги, сегодня превращаемые в долги, – не меняется. Он и дальше будет извергать их в мировую финансовую систему. Пенсионные фонды будут накапливать свои резервы, не прекратят собирать деньги паевые фонды, банки по прежнему будут искать места размещения средств своих клиентов… Раньше большую часть этих богатств превращали в государственные долги путем покупки облигаций. А как государства брать в долг перестанут – куда будут направлены эти деньги?
Не трудно догадаться, что деньги лавиной попрутся на фондовый рынок. В результате там свершится сумасшествие.
Чем это закончится?
Коллапсом – рухнет фондовый рынок, под его обломками скончается и финансовый.
Вывод?
Рыночную систему мирового хозяйства, доведенную, человеком-жадным «до ручки» придется ремонтировать по серьезному. Лечить по прежнем: напечатать огромную кучу денег и забыть о кризисе, как о страшном сне – не получится.
А что получится?
Получится полная национализация всего и вся. Получится принудительное распределение благ. А там совсем недалеко остается и до коммунизма.
Не верите?
Проверим. Не долго осталось ждать.

Жена, мечтая отвадить мужа от пьянства, покупает ему ведро бормотухи и бросает туда дохлую кошку.
Возвращаясь вечером она видит картину: муж выжимает кошку, приговаривая: "Ну, миленькая, еще полстаканчика!"

С возникновением человека появляется Бог.
Что такое Бог для эгоиста?
Бог - это квинтэссенция страха: потенциал наказания, препятствовавшего человеку еще на самых ранних стадиях своего развития продемонстрировать всю колоссальную разрушающую силу необузданного себялюбия. Бог – защитная реакция человеческого общества от индивида. Бог ограничивал эгоизм страхом адских мук.
Постепенно страх попасть в гиену огненную от долгого интенсивного употребления без подпитки реальными фактами снашивался. В результате человечество поимело и нацизм, и большевизм, и другие проявления сути, свободной от обязательств перед грядущими поколениями и совестью, человеческой натуры, достойных лечения методами, испытанными еще над Содомом и Гоморрой.
Обратите внимание: Ветхий завет – набор кар и угроз в ассортименте, который сегодня не годится даже для сценария захудалого фильма ужасов.

Программу «500», я прочитал, когда дней в ней было только 400 – рецензию на ее меня просил написать заместитель Председателя Совета Министров РСФСР Валерий Петрович Чичканов, бывший директор нашего института экономики УрО АН СССР.
На даче в Архангельском, где меня разместили в двухэтажном коттедже (!), я застал команду молодых, мне (думаю в то время – не только мне) неизвестных молодых ребят, во главе с Явлинским. Станислав Сергеевич Шаталин приезжал редко.
Наша беседа с Григорием Алексеевичем получилась долгой.
Прямо скажу – общего языка мы не нашли, но из нашего общения я вынес предложение Явлинского разработать для программы два, недостающих в ней раздела:
- поведение республик и областей в процессе перехода к рынку:
- поведение предприятий в этом же процессе.
А что же тогда было в Программе?
Было поведение министерств и ведомств в процессе перехода к этому самому рынку.
И всё.
Времени до представления программы Горбачеву оказалось совсем мало поэтому так, без этих разделов, «Программа 500 дней» и ушла в небытие, предварительно ярко вспыхнув в сознании широких масс советских интеллигентов.

2011, январь
Премьер-министр России Владимир Путин
на встрече с руководителями российских СМИ
заявил, что готов встретиться для переговоров
с учредителями "Лиги избирателей", в частности,
 с литераторами Борисом Акуниным и
Дмитрием Быковым.
НЕ ТРЕВОЖЬ ТЫ СЕБЯ, НЕ ТРЕВОЖЬ
Музыка Василия Соловьева-Седого
Слова Михаила Исаковского (частично)
Не тревожь ты себя, не тревожь,
Где нам рядом присесть не прикидывай,
Я стихами съязвлю, и ты это прочтешь,
А на большее ты не рассчитывай.
Приглашений ты нам не пиши,
Мы встречаться с тобой опасаемся:
Намеренья твои хороши?
Так от них за границей спасаются.
И Акунин не трусит - ты в это поверь,
Просто так у него получается,
Он из дома почти не выходит теперь:
Укрепленьем дверей занимается.

Мы при встрече обнимемся – будет нам сил
Головами сойдемся , горячими,
Я ему объясню: Путин нас пригласил -
За грехи нам такое назначено.
За двоих я тебя об одном попрошу:
Нашу храбрость ты так не испытывай.
Про кровавый режим песен много сложу,
А на встречу, ты все ж не рассчитывай

Хамство в интернете становится способом обеспечения интереса к своей (как правило очень скромной) персоне.
И если раньше монополия на массово тиражируемое хамство была у специалистов, именующих себя журналистами, то сегодня это может сделать любой и каждый. Остается выяснить перспективу.
В жизни человеков законы физики не работают. Вернее, они работают по-особенному. Сила действия в общественных взаимодействиях никогда не равна силе противодействия. Всегда по-разному получается. Но то, что действие вызывает противодействие – это точно.
Остается дождаться.
Интернет сам не в состоянии очистится.
Его будут чистить.
Будет, если не больно, то противно. ИМХО.

Мой учитель жизни Борис Ефимович Купчик – пусть земля ему будет пухом! – говорил мне: «Не снимай пенки с говна» и «Для того что бы врать надо иметь лошадиную голову».
Читаю я много сегодняшнего и вижу – многих обошли стороной эти сентенции моего учителя.

Это  не для тех, кто определяет состояние общества по формуле: «Среди моих знакомых нет ни одного человека, который…». Если среди тех, кто вас окружает, нет приверженцев Путина, это говорит о качестве вашего окружения, говорит еще и о вас, в какой-то мере.
А в нашем, российском обществе представлены все.
Есть те, кто ненавидит.
Есть те, кто искренне ему симпатизирует.
Есть и промежуточная часть.
Не берусь говорить о пропорциях (хотя, они и очевидны), но сам факт сепарации общества по отношению к президенту – сомнений не вызывает.
Но если итогом результатом политических баталий  кому-то видится подписание акта о полной и безоговорочной капитуляции Путина, то в этих конкретных условиях распределения общественных пристрастий это вряд ли достижимо.
Российское общество к этому явно не готово.

Потрясем толстосумов!
Как известно надо ведь только нАчать. А дальше оно само пойдет, само пойдет, подернем, подернем, да ухнем.
А потом и ахнем.
Но это уж потом.
Нас ждут большие перемены с новым составом правительства: прогрессивный подоходный налог, налог на имущество в реальных размерах, налог на роскошь, национализация ликероводочной отрасли, а там и далее, и более…
Что можно противопоставить этому коммунистическому (по сути своей) реваншу – бессилие норкового бесстрашия? Маловато получается.
Хотя…
Мало, не мало, но ориентированное направо, общенародное общественно-политическое движение «Ненавижу!» закономерно сдвигает Путина влево. Если справа мечтают наделать дудок из его костей, то супостат и диктатор сползает в сторону тех, кто пока настроен не столь кровожадно.
Это называется реставрация.
Все уже привыкли к тому, что реставрировать можно только мебель. Это - неправильно.
Реставрировать удавалось даже Бурбонов во Франции.
Реставрация — закономерный итог любой революции.
Рано или поздно.

«Мели Емеля – твоя неделя».
Чем отличается хороший игрок в шахматы от плохого? Тем, что хороший знает, что играет он плохо, а плохой об этом даже не догадывается.
Так и с инвестированием.
Профессионал знает, что любые рекомендации в этой сфере не стоят ничего. Профан предполагает, что есть такое высшее знание. Проблема стара, как мир. Вспомните заветные три карты из «Пиковой дамы» - там, в принципе об этом же – дай мне знание удачи, от которой родится доход!!!
Рекомендации которые даются везде (скоро в переходах метро можно будет получить) – абсолютная бредятина. Нет, и не может быть способов определения надежного прогноза выгодного (здесь сразу вопрос об уровне выгодности и горизонте предсказания) размещения средств.
Еще полгода назад, те, кто вложил свои сбережения в золото и швейцарские франки были в гигантском выигрыше. Сегодня они не то, что бы в ж…, но уже недалеки от этого места.
Прогнозирование (предсказание) возможно только при условии полнейшей безответственности того, кто дает такие советы.
Если бы такое знание было общедоступно – то все разместились бы с величайшей выгодой, проигравших, при этом, быть вроде как и не должно. Правда возникает вопрос – откуда все это возьмется?
Неужели, кто-то думает, что человек, знающий такую Истину, поделится ею с окружающими? Конечно, нет. Это ведь как в тотализаторе на бегах: знает ипподромный жучок «темную лошадку» и никому не скажет, поскольку только молчание обеспечивает выигрыш. А то, как все поставят на нее же? Что же в кассе тогда получать?
И то, что подобные советы легко и непринужденно раздаются в СМИ и на ТВ говорит только об одном – никто абсолютно ничего в этой области не знает.
Щеки надувают? Это да. И делают это только потому, что за свои слова отвечать им не придется.
Вот, например, сегодня рубль растет.
Кто-то предъявил претензии тем, кто вещал о его падении в новом году?
Нет.
А если спросить не с кого, то зачем и спрашивать: «Сколько»? В случае дохода не поделимся, убытки не предъявим.
И тем ни менее:
– Вы можете, – продолжал Германн, – составить счастие моей жизни, и оно ничего не будет вам стоить: я знаю, что вы можете угадать три карты сряду...
…Графиня, казалось, поняла, чего от неё требовали; казалось, она искала слов для своего ответа.
- Это была шутка, – сказала она наконец, – клянусь вам! это была шутка!
- Этим нечего шутить, – возразил сердито Германн…– Можете ли вы, – продолжал Германн, – назначить мне эти три верные карты? …Германн продолжал:
– Для кого вам беречь вашу тайну? … Моту не помогут ваши три карты. Кто не умеет беречь отцовское наследство, тот всё-таки умрёт в нищете, несмотря ни на какие демонские усилия. Я не мот; я знаю цену деньгам. Ваши три карты для меня не пропадут. Ну!..
Он остановился и с трепетом ожидал её ответа. Графиня молчала; Германн стал на колени.
– ... Подумайте, что счастие человека находится в ваших руках; что не только я, но и дети мои, внуки и правнуки благословят вашу память и будут её чтить, как святыню...
Старуха не отвечала ни слова. Германн встал.
– Старая ведьма! – сказал он, стиснув зубы, – так я ж заставлю тебя отвечать... С этим словом он вынул из кармана пистолет.
При виде пистолета графиня во второй раз оказала сильное чувство. Она закивала головою и подняла руку, как бы заслоняясь от выстрела... Потом покатилась навзничь... и осталась недвижима.
– Перестаньте ребячиться, – сказал Германн, взяв её руку. – Спрашиваю в последний раз: хотите ли назначить мне ваши три карты? – да или нет?
Графиня не отвечала. Германн увидел, что она умерла.
А.С. Пушкин. «Пиковая дама».


Известно, что история ни чему не учит.
По историческим меркам совсем недавно в сложно ситуации оказался СССР. Разъедавший его, расшатывающий и разваливавший государственные и общественные основы кризис, требовал глубинных изменений в общественном устройстве. Но нет. Стояли на смерть. И проиграли. СССР смахнули с исторической доски.
Сегодня перед тем же самым стоит весь Запад.
И все происходит по той же самой, отработанной на развитом социализме, схеме:
- А кто сказал, что ситуация экстремальная (обсуждаем материал, использованный для изготовления шахматной доски)?
- А почему вы решили, что в этих условиях не должны эффективно работать принципы демократического управления (исследуем правила игры) и т.д. и т.п.
Кому-то из лидеров надо во всеуслышание сказать, что либерально-демократическая модель в конечном итоге создала условия для перерождения рыночной экономики. Из конкурентной и ориентированной на эффективность производства, она превратилась в глобальную мельницу необеспеченной эмиссии и аккумуляции долгов.
Общественная система обанкротилась.
Но кто из властей предержащих скажет об этом вслух? Тот, кто это сделает, кончит еще хуже, чем рядовой Бредли Мэннинг, открывший в свое время для всеобщего обозрения неприличную составляющую внутренней политической кухни США.
Сегодня продолжается тягомотное перетягивание каната, оттягивается неизбежный конец. (а кто сказал что он неизбежный - фигуры на доске выглядят, как новые). Тем самым защищаются не люди и народы. Делается попытка сохранить обанкротившуюся либеральную идеологию, таким способом пытаются продлить существование того, что изношенно до нельзя.
Полная аналогия с СССР 70-х – 80-х годов прошлого века.
Не надо забывать – играет человечество с Природой. Среди «своих» мы можем договориться о чем угодно: скажем друг другу, что позиция на исторической доске ничейная и к ней мы еще вернемся… несколько позднее…
Все с радостью согласятся.
А Природе глубоко наплевать на то, как называются наши общественные институции. Она задала правила игры. Практика показала со всей очевидностью, что по ним играть сегодня невозможно. Поэтому идеологи и властители «хлыздят», придумывают всякие отговорки, изображают кипучую деятельность и все это только для того, что бы ни говорить себе же правду: заигрались, дальше так нельзя.
Не хотят они  это говорить.
Предпочитают  загнивать потихоньку.
А что?
Плавание по течению, даже в потоке дерьма содержит в себе некоторый элемент неги.

Мандавошки не уважают никого!
Про такую особенность в поведении лобковой вши написал Сергей Довлатов: «Тигры, например, уважают львов, слонов и гиппопотамов. Мандавошки - никого!»
Вспомнил я это изречение, услышав очередные оскорбления в адрес России и ее президента. Изрекал Дмитрий Гордон - https://www.youtube.com/watch?v=CJAyJVIbFt0
Забавный он. Однако.


Итак. Есть абсолютно непримиримые позиции. Противоречия между ними по аграрному вопросу: кто кого закопает?
Стороны полностью исчерпали доводы. Новых резонов никто уже не представляет. Перепевают многократно ранее сказанное.
Я понимаю – постоянное повторение того, что ты – имярек – свободный, прогрессивный, общечеловечный… или ты патриотичный, взвешенно консервативный… и еще много чего в тебе хорошего и разного – ласкает любую душу. Известно,  для того, что бы чувствовать себя белым и пушистым, необходимо иметь рядом пример грязного и вонючего. Тексты и комменты на околополитических сайтах Рунета – ровно об этом – о низости, гнусности, подлости и продажности (ничего не забыл?) тех, кто не влился в строй борцов за торжество единственно верной идеи.
Да, ты – хороший.
Вокруг – плохие.
Хорошему, по всем правилам (заимствованным из русских народных сказок), полагается приз.
Ты уже готов к его получению, но вручение задерживается.
Это напрягает.
В идущей борьбе на уничтожение уровень использования существующих в русском языке ругательств составляет 100%.
Ничего нового.
Но процесс облаивания всего, что супротивоположная сторона демонстрирует – продолжается без каких-либо видимых успехов.
Ситуация во многом напоминает «Верденскую мясорубку», периода Первой мировой – потери огромные, успеха нет
Поэтому:
Надо заканчивать.
Никакого консенсуса нет, и не будет.
Обычно подобные непримиримые состояния разрешаются на баррикадах. Но учитывая склонность потенциальных бойцов к анонимности, России некоторое время придется существовать в условиях непрекращающегося противостояния в дыму матерных перебрехов.
И тем ни менее – бесконечно это продолжаться не может и правда жизни заключается в том, что всему рано или поздно, но обязательно придет конец.
Он придет тогда, когда кто-то кому-то свернет башку.
Промежуточный вопрос: кто и кому?
И главный вопрос: а что потом?

Не пересекающиеся миры.
Любой человек нуждается в самоутверждении.
Так устроена людская натура. Мы нуждаемся в общественном признании. Но каждый по-разному. Тех, кто полностью игнорирует общественное отношение к себе - почти нет. А желающих сконцентрировать на себе максимум общественного внимания – пруд пруди.
Среди этой части наших соотечественников особняком стоит, брезгливо морщаяся от изредка доносящегося запаха народного, интеллектуальная элита.
Ее оппозиционность во многом определяется присутствующим у этой публики ощущением дефицита общественного – нет не внимания - восхищения.
«Не понимают».
«Не ценят».
А кто они такие, которые не понимают и не ценят?
Да, никто – народ.
С ним, с народом, нет у интеллектуалов ничего общего. Вот как об этом пишет московский журналист  « …мне очень трудно найти что-то общее между мной и народом. Все разное. Все отличается даже не диаметрально, а так, как круглое отличается от синего, твердое от сладкого, мокрое от длинного…»
Заметили: не антитетически, не так, как земля и небо, не контрастно и не полярно, а еще сильнее. Это, как не на одном гектаре, а на всей планете - не сядет. Такие вообще здесь не садятся. Они выше. Там и садятся.
Какие же они?
Они очень сложные.
По факту в этой среде чаще всего бывает иначе: до синевы пьян, слегка выбрит и не отличает Эдиты Пьехи от иди ты на х.й..
Да и Бог бы с ними, нарциссами.
Иное интересно: замкнутая получается система. Полное самообслуживание – что здесь создается, здесь же и потребляется. Это я о духовном.
Связь с народом осуществляется через систему «ниппель»: туда дуй, оттуда - (из чертогов интеллектуальщины) тот самый х….
Не для народа они пишут. Народ их не читает.
Не пересекающиеся миры.

Не так давно был проведен опрос ВЦИОМ. Он выявил треть россиян, которые сами себя посчитали нечестными.
А остальные две трети?
Эти не сознались.
О честности нашей можно судить по объективным показателям
Как вы думаете, сколько стоит квартира в Москве? Вы скажете – это, смотря какая, и где. Нет, все проще. Большинство продаваемых квартиры (и не только в Москве), если верить налоговым декларациям, стоили ту сумму, с которой не платится налог.
А сколько тех, кто сдает внаем жилплощадь и платит налоги?
Миллиарды рублей ежегодно недополучают бюджеты городов России от того, что «уклонисты» составляют среди арендодателей подавляющее большинство.
Ряд таких «шалостей» можно продолжать до бесконечности: здесь будут адвокаты, берущие гонорары минуя кассу, врачи, обирающие больных, учителя берущие деньги с родителей, ученые, продающие степени, офисный планктон, получающий серую зарплату…
Корни сложившегося положения лежат в нашей, веками выкованной ментальности. Как не старались большевики выкорчевать вороватость: даже за колоски, собранные с колхозного поля можно было получить реальный срок – ничего не получилось.
Воровали и жулили.
Жулили и воровали.
В фольклоре отразилось народное отношение к воровству:
«Ты здесь хозяин, а не гость, тащи с работы каждый гвоздь».
И в детских стихах мы найдем отголоски того же самого: «Папа мне принес с работы настоящую пилу…»
Мздоимство, загнанное, как и рынок в резервацию, все равно существовало: зимние сапоги можно было купить, отстояв сутки в очереди, или их же - сразу, но «с доплатой». Мебельный гарнитур – тоже самое. Холодильник, стиральную машину, пылесос… Сегодня все это продается так же свободно, как свободно берутся и даются взятки.
Их не родило новое время, они расцвели в новых условиях. Расцвели махровым цветом.
Вороватых и жуликоватых – большинство в России.
Тогда почему мы так нетерпимы по отношению к жуликам во власти?
Чем они-то от всех отличаются?
А отличаются они масштабами воровства. По маленькой – можно, даже нужно. А если много, то это нетерпимо больно. Больно тем, кто не может по-большому, и делает это только по-маленькому.
Мы веками не можем обойти проблему, описанную великим баснописцем Крыловым:
"Чем кумушек считать трудиться,
Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?" -
Ей (Обезьяне) Мишка отвечал.
Но Мишенькин совет лишь попусту пропал".
Знаю: точно такая же судьба ждет и этот опус — пропадет он.
Тоже мне, моралист нашелся.
На себя посмотри.


По переписи 1897 года средняя продолжительность жизни в Российской империи составляла 30,6 года. Живите дольше. Живите лучше.

Что есть церковь?
Что есть русская православная церковь сегодня?
Для меня.
Естественно, этот институт за тысячелетие, прошедшее со времени крещения Руси, трансформировался.
Общество сепарировано отношением к религии вообще, и к церкви, в частности. Да, несомненно, религия - общественная реакция (в частности) на ограниченность возможности познания мира. Поэтому она бессмертна.
Человек, отвоевывая Знание у Природы не уменьшает область непознанного - масштабы/размеры наших (Человечества) научных достижений оценке не поддаются, поскольку нам не дано знать конечную сумму от которой мы отняли некое число.
Подавляющее большинство россиян полуатеистичны, но они рассматривают церковь, как необходимый фактор собственного существования. Да, все понимают, что Он не создал Землю за неделю, нет небесной тверди, не было ковчега Ноя и многого еще чего не было. Но все это не уничтожает того, что есть в церкви и составляет ее основу: постоянное напоминание нам, живущим о возможности ответа за содеянное.
Попытки понять неопределенность бытия, сдобренной бренностью существования, становится все более актуальными по мере приближения неизбежного конца. Хотя, применительно к реалиям России, дело не только в этом. Оно еще и в том, что церковь в России оказалась тем, единственным, что связывает всех нас, ныне живущих с нашим историческим прошлым. Все остальное, что у нас  было - не выстояло, сломано, уничтожено - исчезло.
Трагедии XX века, крушившие тело и дух России, почти разорвали для нас, россиян, связь времен. Большинство из нас не знает своих корней.
Но то, что они неведомы, не отменяет нашего понимания того, что они были и есть. Человеку эти корни зачем-то крайне нужны.
Поэтому церковь в наших условиях является еще и нитью, на которую каждый из нас нанизывает бусину своей самобытности, понимая, что тем самым он становится веточкой на огромном древе своего народа.
Такие мы или иные, но наша общность, историческое единство, народная самобытность - это именно то, что не дает "причесать" нас под очередную умозрительную схему вновь изобретаемую обреченными на знание Истины.
Поэтому желание разорвать нить: лишить ощущения существования основы , сформировать податливость проявляется и в стремлении уничтожить церковь, как действенный, стабилизирующий общество институт.
Увидев дорогие часы на руке Патриарха, мы еще раз убеждаемся в том, что общественную, крайне необходимую всем нам функцию, выполняют люди земные, со всеми свойственными им грехами и пороками. Те, что устраивает по этому поводу информационную истерику, отнюдь не озабочены моральным совершенствованием церковных иерархов. Для них это способ и повод поставить под сомнение саму веру в спасительное добро.
Российское общество постоянно тестируется на готовность индифферентно относиться к разгулу скверны, означающему атрофию народного желания воспринимать себя в качестве единой, исторической самобытной общности.
Хотя эти "танцы в алтаре" одновременно и тест, и способ. Способ разрушения через унижение.
В древние дикие, родо-племенные времена, грязный и вонючий победитель устраивал танцы на животах жен побежденного.
Это он делал не от любви к искусству, и не от того, что ему танцевать более было негде.
Поэтому сообщаю: я и те, кто разделяет мое мнение - не проигравшие.
А всякие "Pussy" и те, кто "иже с ними" - не победители.

Мне довелось видеть программы с участием Ксении Собчак: «Дом-2», например.
Было интересно: что же там состоялось. Исток моего интереса прост: впервые я видел это юное дарование еще ребенком с отцом и матерью на торжественном вечере в Екатерининском дворце Царского Села, посвященного закрытию конкурса, организованного Майей Плисецкой. И было это в 1995 году (если мне не изменяет память).
Что сказать?
Что выросло – то и выросло.
Кому-то надо и «Дом-2» вести.
«Ныне всякий труд в почете – где какой ни есть…»
Хуже, когда манеры, полученные в пакостном шоу, входят в привычку.
Это не выветривается.

Интернет безропотно принимает любое зло и помещает его на определенную ему полку. Навечно.
А что?
Интернет это - склад. Он ни в чем не виноват.
А кто виноват в том, что этот склад накапливает в себе все больше и больше грязи и нечистот?
Кто виноват в том, что люди, заходящие на этот склад, становятся иными. Анонимность и безнаказанность позволяет реализовать любые изыски души.
Да, Интернет мощнейший инструмент общественного и научно-технического прогресса, но в нем самую большую долю (13%) занимают порносайты, по посещаемости они твердо стоят на первом месте.
Говорят, что Интернет пространство абсолютной свободы. Но абсолютной свободы не бывает – бывает хаос.
Вспомним о том, что может и не так часто, но из глубин извергается нечто приводящее нас в ужас.
В новом варианте это произойдет когда из глубин склада на поверхность выползут дети Интернета.
Они такие: уж если появляются, то … мало никому не покажется.

Кто "Му-Му"  написал?
Вернулся с Кипра.
Маленький- маленький штрих.
Есть у меня маленький бзик: из каждой зарубежной поездки привожу какую-нибудь золотую монету. Это не нумизматика, это иное: одна страна – одна монета.
В гостинице, у портье поинтересовался, где в Лимасоле находится лавка, в которой можно приобрести нужный мне товар.
Это был явно нетрадиционный вопрос. Долго искали адрес.
Нашли.
Потом поездка на такси.
Привез меня таксист в район, основной особенностью которого было то, что он помечен был знаком бедности.
Рекомендованная мне лавка была наполнена старьем: пластинки, книги, значки и монеты.
Разговор с хозяином пошел на английском.
- From where you arrived?
- Russia, Moscow.
- A… Putin!
- No, Х!
- At what here Х?
Я изобразил недоумение: это невозможно не знать самого влиятельного россиянина по версии американского журнала Time!
И, конечно, анекдот на закуску:
Идет экскурсия по городу.
Экскурсовод говорит: «Это памятник Чехову».
- А, это - который «Му-Му» написал.
- Нет, что вы: «Му-Му» написал Тургенев.
- Черте-чё: «Му-Му» написал Тургенев, а памятник Чехову!

О коллективной монаршей воле.
Общинное сознание в России – неистребимо. А с учетом того, что волею 17-го года оно (общинное сознание) было трансформировано в государственную идеологию (единая семья народов, новая общность – советский народ и т.п.) – тем более. Такое так просто не исчезает.
Да, конечно, все меняется и сегодняшние общины – иные.
Новые российские общины объединяют адептов единством формы. Хотя за формой, как всегда, скрывается суть.
В России огромное количество общин разного вида. Практически любое неформальное объединение имеет признаки русской сельской общины.
Вот и российская уличная оппозиция – типичная община, она насквозь пронизана тенетами – регламентами норм поведения, канонами форм демонстрации единства и сопричастности. И тот факт, что подавляющее большинство оппозиционеров находятся в коконе своей гипертрофированной самооценки, ничего по существу здесь не меняет.
Да, многие, если не большинство оппозиционеров не видят пределов своим желаниям. Но это - отличительное качество абсолютных монархов - не мешает им объединяться в стаю. Их соединяет идеология каприза – они не воспринимают никакие причины для отказа и не умеют ограничивать свои «хотелки» осознанием скудности возможностей, наличием иной, более организованной воли. Монарх, а тем более - абсолютный, не создан для того, чтобы ждать: здесь и немедленно! Естественно, что такое могут позволить себе лишь те, для кого забота о пропитании, хлебе насущном для себя, чад и домочадцев не стоит ребром. Или вообще не стоит. В этой массе преобладают те, кто, как сегодня говорят – «упакованы». Материальные проблемы решены и поэтому их объединяет требование демонстрации уважения к ним, без постановки вопроса: «за что?».
Российская власть вообще, а Путин – особенно, виноваты в неисполнении желания самолюбцев-самовластцев. Не выполнив вполне внятно артикулированное высшее желание – «Пойти вон!» - власти предержащие сами напросились на кару. Оружие возмездия кипящих от возмущения абсолютных, но беспомощных монархов – ненависть. Истечение ее порождает замысловатые формы, включая художественные, и формируют у нещадно эмоционирующих нечто, похожее на оргазм.
Ненависть задает повестку дня. Ненависть диктует форму поведения.
В ход идет доступное. А доступным на данный момент оказалось только одно - нагадить.
Вот мы и являемся сегодня свидетелями выполнения коллективной монаршей воли.
Но как мудра Природа! Пошел дождь.

Не мечите бисер.
Я с непрекращающимся удивлением наблюдаю за теми, кто  попытается вступить в дискуссию с эховой (аховой) публикой по вопросам этики и морали.
Естественно, они каждый раз огребаются по «самое немогу». Чем? Позаимствую оборот с сайта Газета.ru: «Использованные термины не можем привести по этическим соображениям».
И на что увещиватели рассчитывают?
Пытаются они объяснить, что приизывать к моральному и физическому уничтожению оппонентов – не хорошо.
Зря время тратят.
Та часть публики в Рунете, что искренне любит Шендеровича согласна только на один вариант гражданского мира: он наступит поле линчевания Путина.
Так вот, даже если такое аутодафе случится, счастливые и довольные писатели, знающие только два цензурных русских слова: «В» и «НА», немного поэйфорийничают, а затем найдут следующий объект, который они будут ненавидеть с таким же энтузиазмом.
Мира с этой публикой не будет. Никогда.
Примирить желающих снять скальп с владельца, пусть и жиденькой, но все-таки шевелюры с ее владельцем – невозможно.
Не надо тратить время на уговоры и увещевания – абсолютно бесполезно.

Всё неоднозначно. А там где неоднозначно и пасутся стада экономистов.

Время, как известно, играет.
Вопрос: на чьей стороне?
А ни на чьей. Время играет в свою игру.

Как же ходят по Парижу?
Когда ездишь много, трудно отделаться от ощущения, что посещаемые тобою города и веси не более, чем районы одного довольно большого мегаполиса.
Но сегодня я о другом.
Сегодня хочу поговорить с вами, мои читатели, о нас, о россиянах за пределами нашей Родины. Нет, речь пойдет не о том, как "рулит Тагил" (славу, наклеенную этому городу ухарями из "Нашей Раши" может разделить любой провинциальный центр, да и москвичи, прямо скажу, не далеко ушли). Речь пойдет об узнаваемости.
Многих моих соотечественников волнует вопрос: "Как они нас вычисляют ?" Почему в бутике или в ресторане нас приветствуют русским словом "Здравствуйте!"? Где это на нас написано, что мы русские? И - что для некоторых более важно - как эту надпись стереть?
Я замечал, что доля наших сограждан чурающихся своего российского естества с каждым годом падает, падает со скорость роста количества продаваемых спортивных костюмов Боско. Но шифрующихся - желающих выглядеть "a la европа" - все еще хватает. Но получается далеко не у всех. Более того, редко кому это удается.
Поговорим о женщинах - по моим наблюдениям проблема растворения в "цивилизованном" пространстве для них более актуальна, чем для русских мужичков.
Как вычисляют русских дам с орущими детьми и что-то бубнящими в свое перманентное оправдание мужьями - рассказывать не надо. Тут тот самый случай: "ее лишь слепой не заметит, а зрячий о ней говорит..."
Остановился на ситуации более сложной - она за рубежом одна или с подругой.
Как это не покажется странным, но определить в толпе российскую диву сегодня оказывается не сложнее, чем было идентифицировать советских туристов, облеченных черные костюмы в июле, сбившиеся в стаю ошарашенных пугал в переходе пражского метро.
Если мне не изменяет память, то о феномене применения эффекта Gucci уже  писали. Добавлю запредельное использование агрессивной обуви - туфли на высоком каблуке в это время и в таких местах здесь не носят.
Но все это - детали.
Русские мужчины (и ваш покорный слуга - туда же) традиционно относят красоту наших женщин к их самому яркому, наиглавнейшему идентификационному признаку.
Мы абсолютно искренне считаем россиянок самыми красивыми женщинами в этом Мире.
Мой знакомый словенец из Порторож рассказывал такую байку.
Две наши молодые соотечественницы в полупляжных нарядах молча дефилируют по набережной этого единственного в Словении морского городка. С ними пытаются познакомиться два молодых словенца, зазывая беседу на русском языке.
Одна из девушек спрашивает: "Вот скажите - как вы определили, что мы русские? Чем мы отличаемся от всех остальных?"
И в ответ: "Чем отличаетесь? А примерно тем же, чем цветной телевизор отличается от черно-белого."
Приятная байка. Греет душу русского патриота.
Другой случай произошел уже со мной в Париже.
Было это много лет тому - я приехал в Париж впервые в составе делегации одной крупной фирмы. Нас принимали и организовывали наше пребывание работники российского торгпредства. По Парижу они, естественно, нас возили и кое-что "галопам по Европам" показывали. Разговор неумолимо перешел в область главного - о женщинах. И естественно звучал обычный рефрен: "Увидите красивую - значит русская".
И надо так случиться, что где-то в районе Гранд-Опера мы все, одновременно и сразу увидели француженку неписаной красоты. Я не могу сказать, как мы определились своем коллективом выборе, но консенсус был : перед нами была неестественно красивая француженка. "Ну, что - согласился сопровождающий нас работник торгпредства - встречаются исключения, подтверждающие правильность правила..." И только он закончил эту тираду, красавица замахала кому-то рукой и закричала : "Игорь, я здесь!"
Вот тогда мне и пришла в голову идея - есть у наших женщин одно латентное свойство, делающее их в Европе одновременно и уникальными, и инородными.
Все дело, как я думаю - в осанке.
Отклонение от вертикали у женщин России имеет не свойственный европейкам увеличенный диапазон: угол отклонения или слишком отрицателен, либо избыточно положителен.
Большинству наших дам еще не дается хождение с поднятой головой.
Но те из них, кто желает продемонстрировать свою окончательную космополитичность, свойственно разводить плечи чуть-чуть более принятой нормы. На самую малость. Это вроде бы и не заметно. Но это чувствуется. Скорее всего, понимание неестественности происходит на подсознательном уровне. Возникает ощущение некого перебора, аберрации.
Конечно, со временем оптимум придет. Как придет к нам пора английских газонов. Дайте только срок: будет вам... настоящая европейская российская женщина.
Хотя… российская ли?
И будет ли она такой же красивой?

Про честного и умного.
Уходит натура.
В старые, советские времена был такой анекдот.
Армянское радио спросили: какими будут люди при коммунизме?
Радио ответило: умными, честными и коммунистами.
И добавило: но поскольку мы живем при первой фазе коммунизма - социализме, то в нас обязательно чего-то не хватает. Если человек умный и коммунист, то он не честный. Ели же он честный и коммунист, то - не умный. Но уж если он и честный, и умный, то тогда он не коммунист.
А сегодня? Кто же он - честный и умный?

Парад планет.
Докопаться до причин происходящего. А потом и заглянуть в день завтрашний. Возможно ли?
Сегодняшний уровень развития социальных наук создает ситуацию, когда объяснения причин общественных процессов a la "верхи не могут, низы не хотят" выглядят откровенно примитивными. Реликтовые наслоения дежурящих в нас форм поведения наших биологических предшественников, описанные в великолепных произведениях Конрада Лоренца; явления, обрамляющие истоки человеческой агрессии, как и закономерности развития социума, представленные миру Джаредом Даймондом; и на все это накладывающиеся, изначально присущиие человечеству формы поведения масс, открытые Элиасом Канетти и еще многое, многое иное - действуют вместе и сообща! Все это реализуется в неимоверном количестве вариантов, хитросплетения возможного организуются и последовательно, и разом! Термин "сложность", лишь очень , очень приблизительно описывает реальную ситуацию развития социума.
Но человечество в таких условиях, тем и живет, что может самое сложное представлять просто. Иногда - примитивно. Сермяжная правда: "представить и понять это невозможно" - не устраивает никого. За такие выводы денег не платят. Публика с нетерпением ждет объяснений. Интересно, что "качественный" автор, это тот, кто может найти неизвестные мне доводы подтверждающие известную и мною разделяемую точку зрения.
Поэтому специалисты в сфере обществоведения не чураются шарлатанства. Те, которые поглупее - стихийно, а те, что поумнее - осознанно. В объяснении сути происходящего главное не суть, а отношение к происходящему.
Как только произносится известная формула: "Это произошло (происходит) потому, что...", мы можем констатировать включение механизма упрощения. Ценность такого утверждения не поддается ни количественной, ни качественной оценке. Это - мнение. В лучшем случае за ним стоит выявленная автором связь. Но любые линейные причинно-следственные зависимости, обнаруженные в процессах развития социума отражают лишь мизерную часть огромного по сложности, многомерного процесса. И даже нахождение количественно измеряемых связей не говорит по большому счету еще ни о чем.
Прекрасной иллюстрацией этого тезиса является содержание книги "СуперФрикономика" двух Стивенов: Левитта и Дабнера. Эти авторы нашли объяснение снижению уровня преступности в США в 60-х годах прошлого века в принятии законодательства легализовавшего аборты. Кто бы мог подумать? Они же установили и расчетно определили связь между ростом преступности с распространением телевидения. Телевидение оказалось повинно в 50 процентах роста преступлений против собственности и в 25 процентах роста количества тяжких преступлений. На ими же заданный вопрос: "Почему?", авторы откровенно признаются в том, что не знают.
Зависимость выявлена, а смысл ее - нет.
Такие знания напоминают народные приметы: смотрела беременная Дуня телевизор, вот Васька-то из тюрем не вылезает.
Вывод?
Он совсем не прост.
Объяснение глубинных основ социальных процессов не доступно современному обществоведению. И цель многочисленных работ, наполняемых разными консистенциями наукообразия, иная. Социальные науки, как и подъедающая за ними политическая публицистика, вольно или не вольно, с пониманием того или без, но делают другую работу. Усилия их авторов направлены на формирование общественной рефлексии. Каждый раз под видом объяснения происходящего и прогноза реализуется попытка формирования вектора общественного поведения.
Заполнившие СМИ суждения по поводу мотивов и движущих пружин современных нам событий - явления той же природы. Оказалось несложным уверить читающую публику в том, что каирская площадь Тахрир собрала жаждущих свободы, а повышение мировых цен на продовольствие, или усиление роли радикального ислама не имеет к этому никакого отношения. Хотя и обратное утверждение имело бы точно такую же ценность.
То, что обсуждается и амбициозно называется реальными причинами общественных явлений в действительности относится к категории поводов - своеобразных спусковых крючков возникающих процессов. Таких крючков может быть много, а общественные катаклизмы вспыхивают в той ситуации, когда они начинают срываться одновременно. Почему так происходит? Возможно потому, что возникает ситуация, аналог которой в астрономии называется "парадом планет". Сходится так. Иногда.

Поговорить хочется. 2012, июнь.
Сначала эпиграф.
Стук в дверь.
- Кто там?
- Мы к вам, поговорить надо.
- А сколько вас?
- Трое.
- А вы не могли бы поговорить между собой?
Сегодня, открывая страницы всех оппозиционных изданий (а других, вроде бы и нет), видишь одно повторяющееся сетование: власть не хочет разговаривать с обществом. «Общество» - это самоназвание, относящееся исключительно к тем, кто собирается группами меняющейся величины в разных районах города Москвы.
Да, сам факт сбора в одном месте до 30-40 тысяч любопытных, коммунистов, геев, националистов в купе с теми, кто знает, что вокруг все не так – дорогого стоит. Нет, не подумаете чего: я не про деньги в сейфе Ксении Собчак. Я – в самом прямом смысле. Это большая заявка на … на что?
А действительно, на что это заявка?
Если верить выступавшим  на митингах, то это заявка на смену режима, которая (опять же, по их словам) произойдет мирно, но быстро.
В этих условиях резонно спросить: о чем организаторы митингов желают переговорить с властью?
Очевидно о том, как власть с властью распрощается.
Другого повода не видно.
Но почему власть должна хотеть обсуждать эту тему? Она ее никогда и нигде обсуждать не хочет. Ее можно к этому только вынудить.
Вот супротивоположная сторона и говорит, что к осени она ее (власть) понудит к переговорам, но ситуация будет только хуже. Резонно спросить: хуже для кого? Для власти? Для оппозиции? Для России? Здесь разъяснений никто не дает. Просто – хуже. И все.
Да вроде бы тупиковая ситуация.
Но, у власти, похоже, есть выход.
Ей надо назначить в оппозиции главного, того, с кем она готова вести переговоры. Одного. Назвать его надлежит самым сильным лидером, определителем и вершителем.
Вот его все остальные и сожрут. Мигом.
Потом следующего.
Так, что ситуация такова, что оппозиции придется еще неопределенно долго «переговаривать между собой».
Пожелаем им успеха. У них и это не сильно хорошо получается.

Глисты.
Тема, еще та, но жизнь есть жизнь во всех ее проявлениях.
Так вот, ситуация такова: у нас, в нашем общем российском теле размножились глисты.
Паразиты живут своей жизнью и не догадываются о том, кто они такие. Понятно, что между собой они находятся в полном ладу. Проблемы у них возникают со сферой обитания. Глисты воспринимают место своего существования в качестве родины и готовы предлагать планы ее переустройства, но применительно к себе: они хотят здесь жить и размножаться более комфортно, нежели так, как им позволяет приютившее вместилище. Они искренне уверены в том, что имеют полное право на то, чтобы место их пребывания искренне и с радостью заботилось о них. Они считают себя высшей и единственной целью существования всего тела. По их разумению, оно и создано для того, что бы быть местом в котором они могут жить и плодиться, получая удовольствие от того и другого.
Они не плохие и не хорошие.
Они такие, как есть.
Они - глисты.
Без них не бывает.
Но иногда их становится слишком много.

Великое в щелочку...
Ходите ли Вы в музеи дорогой мой читатель?
Посещаете.
А зачем?
Что за странный вопрос?
Я раньше тоже ходил в музеи на экспонаты любоваться. Был у меня такой период, когда в Эрмитаж, в сопровождении профессионального искусствоведа ходил как на работу - каждую неделю по субботам и воскресениям. Восполнял недоданное советским провинциальным воспитанием. Помогло. Но мало.
Знания есть, проникновения в суть – не хватает. Не всегда получается.
Мне думается, что часть причины (если оставить в стороне мои способности, с уничижительной оценкой которых я заранее согласен) состоит в том, что атмосфера хорошо оформленного склада изобразительных искусств не способствует перерастанию знания в понимание: суперконцентрация гениального и великого неизбежно девальвирует каждую «единицу хранения». Подумайте, мы, в большинстве своем, ходим не к Рембрандту или к Микеланджело - мы идем в Эрмитаж и в Лувр.
Очень разные это походы.
И я теперь хожу в музеи наблюдать за публикой.
Наблюдение за наблюдающим – как известно – высшая ценность.
А наблюдающих становится все меньше. Их вытесняют снимающие.
Люди снимают – они, наверное, знают, зачем это делают. Они, возможно, лучше видят прекрасное и великое сквозь щелочку своих замечательных фотоаппаратов.
Но не исчезли смотрящие и где-то даже встречаются видящие.
В шуме щелкающих затворов, озаренные (запрещенными) вспышками они пытаются понять.
Что?
У меня складывается впечатление, что очень многие силятся понять причину вселенской популярности находящихся в пределах их прямой видимости творений великих мастеров.
Многие фиксируют себя на фоне произведений великих.
Не знаете, зачем?

Демократия  играет роль автономного и самостоятельного фактора, существенно влияющего на принятие управленческих решений. .
Возникает вопрос – зачем знать и понимать суть сложнейших экономических и финансовых процессов, зачем искать оптимальное решение, если оно в конечном счете выбирается из желания потрафить электорату и наградой за это станет сохранение власти?
Внутреннее содержание принимаемого управленческого решения всегда и везде противоречиво и многопланово: но в условиях полного торжества демократии выясняется, что среди всех прочих факторов стремление к самосохранению властителя в достигнутом им качестве – стало решающим. Камикадзе в среде государственных лидеров так же редки, как и Александры Матросовы.
В свое время для борьбы с чумой и холерой были изобретены вакцины. Если бы их применение зависело от волеизъявления граждан, то и сегодня Европа опустошалась бы чудовищными эпидемиями.

Моя мать, по образованию была историком. Не каким-то там особо выдающимся –  преподавала историю в школе. Любила она свое дело.
Был  вопрос, который ее сильно занимал: почему Сталин не верил в то, что Гитлер покончил с собой?
Откуда у мамы была эта информация – она никогда не говорила. Но надо думать, что источник был верный – твердой была ее уверенность в сталинское неверие в кончину фюрера.
Надо признать, что мировая журналистика в конце 40-х, начале 50-х годов прошлого века многократно «воскрешавшая» то Бормана, то Гитлера, подбрасывала полешки в огонь сталинского сомнения. Но, вообще-то, его вера в то, что Гитлер жив и где-то скрывается, напоминала борьбу с очевидностью.
Известно, что труп Гитлера был советскими военными обнаружен и погребен под Магдебургом. Более того, фрагменты тела фюрера были направлены в Москву.
И все равно. Не верил. Искал.
Почему?
Предлагаемая мною отгадка основана на том, что между Сталиным и Гитлером, кроме, всем очевидной войны, которую Сталин выиграл, была еще и скрытая война лидеров – а в ней победил Гитлер.
Эта тема была положена мною в основу сценария художественного фильма «Решение» ( http://www.proza.ru/2012/07/25/1131).

Интересно, а ведь мы  хотим коррупционных свобод, но с ограничением: не для всех. Поразим власть в праве брать в лапу! Со своими грехами разберемся потом.

"Лучше поздно, чем никогда" -
сказал старый еврей, кладя голову на
рельсы, и глядя вслед удаляющемуся поезду.
(старый, старый антисемитский анекдот)

1990 год. Райком КПСС. На столе первого секретаря лежит кипа сданных партбилетов. Он охватив голову руками, думает свою тяжелую думу.
В этот момент, дверь в кабинет приоткрывается, входит гражданин:
- Скажите, пожалуйста, какие документы надо собрать для вступления в партию?
Партийный босс смотрит на груду билетов, лежащих перед ним, потом на вошедшего, и говорит:
- Начните со справки из психдиспансера.

Новый наряд экономиста.
Столяр делает табуретку, повар готовит обед, акушер помогает женщине рожать… - масса занятий, необходимых и нужных. Без них нет жизни – это ее суть.
А есть иные занятия: кривляться в храме, рисовать х.й на мосту, сношаться прилюдно в музее…
Как кому-то не покажется это странным, но и в этих занятиях смысл есть. Другое дело: многим кажется, что без таких "смыслов" человечество вполне могло бы и обойтись, но не получается. Значит - для чего-то нужна и эта гадливая срамота. Как известно, все сущее - разумно.
А еще есть занятия, которые внешне выглядят вполне прилично и называются красиво, а смысла… не имеют.
Так можно сказать об абстрактной живописи. Мне бессмысленность черного квадрата понятна, а другим-то - нет.
Максим может криком кричать: «Это пустое!!!», но, довод: «покупается – значит, в этом что-то есть» - заглушает самые громкие стуки в то место, где расположен коллективный разум.
В своей сказке «Новый наряд короля» Г.Х. Андерсен показал непреодолимую силу коллективного помешательства. И, замечу вам, крик мальчика - «А король-то – голый!» - ничего в итоге не меняет: мальчонку оттащат, выпорют, и все далее будут восхищаться этим «черте что и сбоку бантик».
Мне ближе экономика. И в этой области полезного-бессмысленного – более, чем достаточно.
Сегодня есть спрос на высший уровень экономических знаний – люди готовы платить и платят хорошие деньги за приобщение к премудростям, применение которых обещает их обладателю огромадное богатство. Они приходят для того, что бы получить ответ на сакраментальный вопрос: «Как стать богатым и счастливым?»
При этом, почему-то никто не интересуется: если эти гуру от экономики, стоящие за кафедрами, владеют настоящим Золотым ключиком от волшебной кладовой папы Карло, то чего они зарабатывают на жизнь именно таким сложным образом? Словом: «Если вы такие умные, то почему в первой тысяче Форбс представлены в основном не профессиональные экономисты, а физики и математики?»
В сказке Андерсена ловкие мошенники-«портные» использовали коллективное внушение, но сами они, естественно, знали и хорошо понимали в чем они выведут короля и представят его подданным.
В случае с экономикой – все много сложнее.
Преподаватели, демонстрирующие студентам (или слушателям МВА) на слайдах, как меняется расположение кривых спроса и предложения, сами искренне верят во всю эту хрень. Дело в том, что подавляющее большинство тех, кто учит, рассказывают своей пастве о высотах экономической науки , напитавшись исключительно книжными премудростями.
Когда мы имеем дело с науками, имеющими прикладное значение, или знаниями, которые можно экспериментально или логически проверить, то такая система – обучение по книгам - корректна.
Что касается экономики, то здесь все иначе.
У этой науки (ее и наукой, в строгом понимании этого термина, назвать нельзя) знания обесцениваются со временем. Экономика идет не впереди практики, а за ней. Она в состоянии объяснить и может систематизировать лишь в то, что уже произошло. Поэтому ученый-экономист, прочитавший сто книг и на их основе написавший сто первую с неизбежностью выдаст «на гора» полную дребедень.
Но если это так, то почему молчат те, кто занимается практической экономикой?
Начнем с того, что их никто не спрашивает. Никто не приходит на производство и не интересуется: применяется ли на практике «Теория предельной полезности» при формировании цен? Если спросят, то вопрошающим ответят: «Не применяется». И резюме ученых, отягощенных знанием этой и еще массы иных, столь же полезных теорий будет таким: «А вся причина в вас самих. Вот, если бы вы закончили курсы МВА, то тогда…».
И что тогда?
А ничего.
Кому охота дураком выглядеть: а вдруг эта теория где-то да применяется? Мы же только свое производство знаем, и всего прочего обозреть не можем, вот научные люди – они все постигли до такой степени, что сами и учат, и сами же оценивают, как это полезно.
Никто и никогда не был озадачен вопросом: что несут студентам в экономических университетах, какое отношение преподаваемое в них знание имеет к практической деятельности?
И также, как Максим, может шуметь и бурлить, а бессмысленное нагромождение клякс выдавалось, выдается и будет выдаваться за высокое искусство, так и я могу взывать к разуму – все бесполезно. И этом году в университеты всех стран мира пришли новые сотни тысяч студентов, решивших связать свою судьбу с экономикой. И им вновь, как и их предшественникам, снова раскроют высшую экономическую премудрость: оказывается, что первая ложка супа полезней второй (!)
Они это наденут на себя.
Вот в этом наряде они придут в наш очень непростой мир и, конечно, исправят ту, очень нездоровую, трагическую, можно сказать, ситуацию в экономике, которую соорудили те, кто узнал о существовании этой премудрости раньше их.

Чукча сидит на пеньке, курит трубку и слушает, как заблудившийся в лесу горожанин орет: " Люди, помогите!!!" и рассуждает.
- Прав был Карл Маркс - бытие определяет сознание. Вот, как в городе, так чурка с ушами, а как в лес попадут, так сразу — люди.


В свое время Дарвин опроверг то, что казалось всем очевидным - человек произошел от Бога. А он объяснил этот феномен эволюцией.
Мне же пришла в голову мысль о том, что в момент появления человека эволюция оказалась опровергнутой. Подойдя к черте, отделяющей время приоритета примата Инстинкта над Мыслью, самое умное животное отринуло законы эволюции и стало развиваться по иным – общественным - законам.
Возникновение человека началось с того, что он осознал себя, ощутил свою самоценность. А затем Человек полюбил себя больше, чем все то, что его окружает.
Человеческая цивилизация построена таким странным образом, что ее развитие не имеет никаких, сколько-нибудь долгоживущих законов. Так, возникнет некое подобие закономерности, мелькнет, засияет искоркой, привлекая всеобщее внимание, … и тут же рассыплется. Как и не было. А там покажется еще одна… и еще… и еще…
И все же. Есть неизменный в веках Великий Закон Цивилизации, он же закон человеческой натуры.
Закон гласит: «Я – прав».
Все совершаемое нами в основе своей содержит нашу веру в то, что это мы делать вправе. Даже в том случае, если мы в своих деяниях выходим за пределы права, мы находим основанное на Великом Законе оправдание своим поступкам. В этом нам помогает первое следствие из Великого Закона Цивилизации: «Всем – нельзя, мне – можно».
Великий Закон действует постоянно и непрерывно, всюду и везде. Здесь опять: единство и борьба. Но есть парадокс: человеческая цивилизация состоялась в ее сегодняшней форме только потому, что действие Великого Закона было ограничено : борясь за выживание, человек был вынужден подавлять свое Эго. Но условия меняются: уже нет голода, нет ограничений морали…
И препоны пали.
Эго торжествует.
Радуйтесь.
Наслаждайтесь.
Но имейте в виду – это ненадолго. Мелькнет и погаснет.

Мало ли их – попадающих пальцем в глобу? Одним больше – одним меньше.

Сколько стоит свобода?
О том, что в этом мире все платно – знают, наверное, все. За все надо заплатить, не обязательно деньгами. Но платить - обязательно .
Вы никогда не задумывались: сколько стоит свобода и чем за нее платят?
Свобода – она разная.
Свобода слова, свобода совести, свобода ведения бизнеса…
И в Китае есть свобода, и в США, и в России…
Где больше, где меньше, но на цепи ни один народ не сидит.
Как узнать – сколько стоит это благо - свобода?
Конечно, нет такого калькулятора. Но цену свободы можно оценить, используя достаточно простые и понятные всем методы.
Отличие ситуации в России и Беларуси все понимают?
Есть разница у этих государств по уровням накопленных с момента распада СССР свобод.
Вот этим и воспользуемся.
Расчет такой. Уровень смертности в РФСФР и БССР в 1990 году был примерно одинаков. И если бы в России в посткоммунистический период была ситуация со смертностью аналогичная белорусской, то нас сегодня было бы  на 5 миллионов человек больше. Разницу унес в небытие стресс переходного периода. «Шоковая терапия», экстрим перехода к рынку, кризис 1998 года – все это вместе создали ситуацию, которой не было в соседней, очень похожей на нашу, братской стране.
Поэтому белорусы жизни своих сограждан сохранили. Но со свободами - проблемы.
А мы, россияне многих миллионов не досчитались.
5 миллионов человек – это плата России за ее свободу.
Она, такая - того стоила?

Выбор сделан (октябрь 2012).
Уникальный случай: субботний и понедельничный номера газеты "Ъ" вышел без комментария по поводу события, вызвавшего огромный общественный интерес: НТВ в пятницу показало фильм "Анатомия протеста - 2".
Это примечательно: либерально настроенная публика (а "Ъ" всегда претендовала на роль ее рупора) прижала уши: пока она не поняла - как реагировать?
И это не только "Коммерсант", нет ничего и в сегодняшних (8.10) "Ведомостях".
Нечего сказать?
Используется прием "Замолчать"?
Почему?
Разоблачение красной шпаны, с серьезностью государственных мужей, обсуждающих проблему организации террористических актов, диверсий на железной дороге, захвата власти в калининградском анклаве и создания в нем властных институтов, претендующих на всю Россию - это было не просто сильно, а убийственно сильно.
Убийственным был этот фильм в первую очередь для действующей власти.
Сегодняшний Владимир Путин сильно напоминает мне первого главу свободной России, тоже выпускника юридического факультета СПбУ, А.Керенского.
Общего в этих государственных деятелях много: оба случайно оказались на вершине власти, и тот и другой получил страну в разгромленном состоянии, они настойчиво искали опору среди патриотически настроенной массы, грешили позерством...
Да, Бог бы со всеми этими совпадениями, но реальная опасность - вот она: как бы эта параллель не прошла до самого дальнего кровавого, кошмарного конца.
Обнародованная НТВ подготовка в злодейству это тоже в какой-то степни ремейк. Все это, или почти это, уже было.
Напомню 18 октября за девять дней до победоносного переворота, Зиновьев и Каменев в газете "Новая жизнь" раскрыли план большевистского восстания. Ну и что?
А ничего: все тоже самое, что и сегодня.
Кто-то что-то сказал, прокурор возбудился, поговорили в салонах и кулуарах...
И тогда в 1917, и сегодня власть не ощущает, что ей противостоит не имеющая никаких, абсолютно никаких моральных, этических или нравственных ограничений сила. К горлу России опять тянут рученки особи способные шагать через трупы. И то, что они говорят, к чему сегодня призывают с трибун совершенно не важно. Они потом разберутся: что из ими ранее сказанного пригодится, а что можно без зазрения несуществующей совести отправить к такой-то матери.
Наши правители связанные по рукам и ногам страхом ощутить всю силу международного демократического гнева, не рискуют "власть употребить". Совершенно спокойно в этих условиях чувствует себя любая нечесть, декларирующая стремление к высшим человеческим ценностям, и одновременно готовящая России очередную кровавую баню.
То, что мы увидели в фильме высветлило главное: к любым популярным идеям приклеиваются паразиты, использующие тех, кто искренне верит в них в качестве средства передвижения к целям абсолютно иного свойства.
Совершенно уверен в том, что оправившись от первого шока креативный класс найдет нужные слова для оправдания Удальцова и его банды.
Идиоты?
Нет, просто они не смогут иначе. В противном случае в душе образуется незаполняемая пустота - это нестерпимо больно: так жить много хуже, лучше не признавать очевидное.
Здесь случилась дилемма: или сохранить душевную негу, или подвергнуть Россию риску глобального уничтожения.
Либералы свой выбор сделали.
Поэтому и тишина.

Демократия, это на 99% - процедура. Именно существование жесткого, не подающегося изменениям под влиянием обстоятельств регламента, неукоснительное его соблюдение и является основой легитимности результатов демократических выборов.
Вбросы, карусели, мухлеж при подведении итогов и изменение правил по ходу выборов - все едино. В результате получается фуфло.
Сложно? Трудно?
А кто говорил, что будет легко?
Прозрачность и чистота - это то самое "все хорошее".
А еще Самуил Яковлевич Маршак писал:
"А все хорошее друзья дается нам не дешево".

Справедливость.
Многие умы приложились к этой проблеме.
Исследовано: что такое справедливость, и какая она бывает. Правда, остался неисследованным вопрос: а вообще-то она - справедливость - существует?
Справедливость тем прекрасна, что представления о ней есть у всех и каждого. И при этом практически все живущие на этой планете страдают от несправедливости: у кого-то, как известно, суп жидкий, а у другого – жемчуг мелкий.
Справедливость есть мечта и лозунг обиженных и обделенных, она - свойственное исключительно человеку стремление морального обоснования необходимости постоянного пересмотра промежуточных итогов внутривидовой борьбы. Проигравшие по ходу очередного сражения, или от природного расклада взывают к справедливости. И она откликается в деяниях резких и часто кровавых. В результате одна несправедливость спешит сменить другую, дав неопределенности те самые полчаса. Но именно в это время, в этот короткий миг и возникает эйфория: вот оно царство небесное на земле – пришло!
Как и все в этом мире, меняются и представления о справедливости: раньше было справедливо уничтожать индейцев и вешать негров, сегодня справедливо их потомкам давать преференции при приеме на работу и в университеты.
Феномен справедливости связан с установлением конкретных пропорций распределения благ и наказаний, устанавливаемых элитами. В более широком смысле налет справедливости присутствует в нормах морали, традициях и обычаях.
Справедливо все сущее.
Одновременно оно же и несправедливо.
Поэтому: справедливости в этом мире нет, но есть тот уровень несправедливости, переходить который опасно.
Любому.
Всем.

Коллективный Распутин.
Статью с таким названием затеял я писать еще в конце первого президентского срока Путина.
Хотелось мне тогда продемонстрировать общественности, что комбинация "мама - Нарусова + дочь - Собчак" в итоге образую нечто подобное приснопамятному старцу, отравленному, застреленному, утопленному, но как выяснилось - продолжавшему жить уже в этой коллективной реинкарнации.
Не сложилось.
Нет, в части разврата, которую наполняла дочь - все было более, чем ОК. Дня не проходило без демонстрации ее пьяной рожи и голой жопы, сложнее было разбираться: что-где?
Про мамочку имел я сведения верные - вещали о соискателях теплых мест, проходивших у нее кастинг. Но до конца разобраться, что за этим стоит: реальные полномочия, делегированные Нарусовой путинской командой (в чем я и сегодня сомневаюсь), или простое мошенничество - не удалось.
А там и Медведев подоспел.
Не до того стало.
Сегодня вспомнить о незаконченном эссе меня заставило интервью Ксении Собчак, данное ресурсу газета.ru.
Там много чего намешано, но меня озадачил один момент: по ходу беседы выяснилось, что Собчак опубликовала в журнал "Русский пионер" нечто литературное, описывающее спасение Путиным ее отца.
Это задело.
И здесь дело не только в том, что этот эпизод вошел в мой синопсис, который должен был лечь в основу сценария художественного фильма о первом мэре Санкт--Петербурга. Мне его в 1999 году заказал покойный ныне Виталий Сычев, руководитель питерской организации ДВР. Была у него идея снять такой фильм. Правда, деньги на съемку собрать тогда не удалось.
Но тему эту я изучал. С людьми знающими разговаривал. С тех пор имею о Владимире Путине свое, несменяемое конъюнктурой времени, мнение.
Так, что же меня все-таки задело?
Мне показалось верхом бесстыдства паразитировать на памяти не переданного практически одним только Путиным отца.
Нет, никто не заставляет детей принимать сделанное родителями, в качестве не подвергаемого критике эталона. Отнюдь.
Но одновременно демонстрировать источник своей нынешней узнаваемости, и гадить в него - это чересчур сильно даже для нашего века. По крайней мере, я аналогов этому не нахожу.
В интервью К. Собчак спросили, как она считает: сердится ли на нее Путин?
Она ответила: "Да, и очень сильно".
Думаю, что в этом половина Распутина сильно ошибается: Путин сердится на себя, а Собчак, он, скорее всего, презирает.
Презирает, как это делают натуры цельные и сильные, наблюдая за суетой тех, кто на поверку оказался мелким жульем.

Пронесло!
А у нас была альтернатива Сталину.
Какая?
Троцкий.
Кто сегодня помнит на чем они разос...лись?
На новой экономической политике, т. е. на НЭПе.
Троцкий утверждал, что Сталин отказался от идеалов мировой революции, а это создает угрозу существованию СССР в условиях агрессивного капиталистического окружения.
Сталин, в свою очередь, доказывал, что оппозиционеры, во главе с Троцким – экстремисты, не умеющие и не желающие работать в условиях мира и потому мечтающие о потрясениях мировой революции, о возрождении военного коммунизма, тогда как он - Сталин – гарант стабильности, ( и заметьте! ) опора НЭПа.
Опасность, настаивал в свою очередь Троцкий, состоит в том, что внутренняя политика правительства - НЭП снижает обороноспособность страны, поскольку ведет к «реставрации капитализма», множит и усиливает внутренних врагов, которые непременно будут консолидироваться с врагами внешними.
Вот такую оппозицию Сталин и разгромил.
Эта история напомнила мне старенький анекдот, в котором некто, идущий за гробом преферансиста, скончавшегося, от того, что на мизере получил семь взяток, говорит: "А ведь если бы я в этой игре пошел не с пики, а с трефы, покойному было бы еще хуже".
Пронесло!

Март, 15, 2013
Про бобра и поросенка.
Думаю, что не надо доказывать: сегодняшняя Россия, это плод, в который интеллигенция вложила большую, а в некоторых случаях и определяющую лепту.
Это касается и плохого, и хорошего.
Смею утверждать, что существующая у нас власть – проект, реализованный (что выросло – то выросло) интеллигенцией. Эта «прослойка» делегировала на высшие уровни управления страной Кудрина, Грефа, Набиуллину, Голикову, Коха, Немцова, Фурсенко, Чубайса, Гайдара… - список этот можно продолжать очень долго. Существенно одно: именно из среды бывшей советской интеллигенции было рекрутировано подавляющее большинство представителей нынешней государственной и финансовой элиты России.
Сегодня раздаются всхлипы по поводу засилья питерских чекистов во властных структурах. Но когда-то их там не было и не просто так они скучковались.
В XX веке история давала российской (советской) интеллигенции шанс (а если быть совсем точным, то два).
И что вышло?
Кто в 1996 году разорвал и растоптал робкие ростки народовластия в России, превратив при помощи изощренных манипуляций и больших денег политический труп Ельцина в действующего президента?
Разве не интеллигенция подарила нашей стране семибанкирщину? Или представители этой похоронной команды российской демократии происхождение свое ведут от советских рабочих или колхозного крестьянства?
И что изменилось с тех пор?

Нынешнее состояние московской интеллигенции, так остро возжелавшей правды – закономерная реакция на долгие годы соучастия в вакханалии наглого мздоимства и воровства периода любезнейшего мэра столицы Ю.М. Лужкова.
Да, сегодня маятник качнулся.
А вчера?
Вчера не роптали.
А если были облагодетельствованы, то брали.
Брали и радовались. А как благодарили! Слова говорили такие, что сегодня вряд ли повторят.
Московская интеллигенция сама, абсолютно добровольно вписалась в эту систему всеобщего разврата, довольствуясь подачками со стола того, кого она же при жизни без тени смущения или иронии назначила гением, исполняла оды и гимны в честь творца пирожка, изобретателя МКАДа, автора нетленных произведений в области философии и экономики…
Чем измерить вклад интеллигенции в современное состояние российского общества?
Он в атмосфере аморальности, разлитой в нем густым и грязным слоем.
Сегодня истошные крики: «Путин – сволочь!» - не более, чем попытка перекричать внутренний голос, рекомендующий: «На себя посмотри».
Это Путин научил врачей – интеллигентов обирать больных, а ученых – интеллигентов торговать степенями и званиями?
Кто такие - адвокат, посредничающий между взяткодателем и взяточником, или журналист, пишущий «заказуху» и вымогающий деньги за то, что она не будет опубликована… ?
Они – интеллигенты.
Но они же и недовольны.
Чем?
А тем, что на доставшемся им уделе они не могут удовлетворить свои амбиции. Выступая против коррупции в верхах, они свое право воровать «по-маленькому» сомнению не подвергают.
Но есть и иная ипостась.
Интеллигенты: учитель, обкладывающий данью родителей, преподаватель ВУЗа небескорыстно «сопровождающий» студентов от поступления до диплома, искусствовед, прячущий в картинной галерее сейф коррупционера… и иже с ними – не только совершают мерзость. Суть в том, что именно интеллигенция, в силу российской традиции, volens nolens задает россиянам планку того, что отделяет «хорошо» от «плохо».
Сегодня эта планка находится на уровне ниже городской канализации.
Мы (именно мы – не Иисусом Христом я все эти годы работал) несем ответственность за все произошедшее с нашей страной.
Мечтая об обновлении, стоит понять, что скинув одну власть, мы немедленно наполним образовавшийся вакуум абсолютно тем же самым.
Новая власть придет, как и старая, из нас, из интеллигенции.
Но не родит свинья бобра, того же тащит - поросенка.
Что же делать?
Может военных попробовать?

Термин «политическая проститутка», введенный в обиход неизвестно кем, но в авторстве приписываемый Ленину, предназначался и всегда использовался исключительно по отношению к политикам-мужчинам. Список «попавших» длинен и включает даже бывшего канцлера Германии Шредера.
Но женщины-политики в этом качестве фигурируют не часто.
И такая избирательность понятна. Особенно осторожно следует обращаться с этим термином в России, где проституирование превратилось из отдельного ремесла в комплексную профессию.
Есть очень старая песня со словами: «… грудью дорогу проложим себе…». Сегодня в дорожном строительстве на самый верх используются не только вторичные половые признаки, но и нещадно эксплуатируются первичные.
Вряд ли есть хоть какая-то сфера, избежавшая этого нашествия, но бизнес, наука, журналистика, шоу-бизнес… - кишат теми, кто построил свою дорогу именно таким, ставшим за последнее время традиционным, образом.
Конечно, налет голубого вносит свои нюансы, но не отменяет необходимость тщательного и выверенного использования острой терминологии, в тех случаях, когда речь идет о конкретных женщинах.

Был такой, прямо скажем не самый глупый мыслитель - Карл Маркс. Так вот,  Карл утверждал, что для того, что бы группа вооруженных людей имела право называть себя армией, ей должно противостоять другая армия.
Если судить по тому, что пишет оппозиция, то ей противостоит не власть, а говно.
Поэтому оппозиция наша -  не оппозиция.
Тогда кто?
Этот вопрос тем более интересен, что, не смотря на скудоумие  противостоящих борцам с режимом экскрементов, победы над ними и близко не видно.
Да, здесь есть о чем подумать в части собственной идентификации.

Апрель, 9, 2013
Как честь соблюсти и капитал приобрести.
Какое разочарование! Картина маслом: «Не ждали».
Оказывается, что теперь в политику можно будет только тем, у кого нет ничего за рубежом – ни банковских счетов, ни ценных бумаг. А еще чиновникам и депутатам, последним - с момента их вступления в предвыборную борьбу, запретят владение зарубежных акциями, паями, опционами, фьючерсами, свопами, депозитарными расписками. Станут недоступными для этих категорий российских граждан, сильно желающих нами поуправлять, и ячейки в зарубежных банках , не разрешат им держать деньги в тревел-чеках.
Жесть!
Первые отклики заинтересованных лиц тесно связали наличие зарубежных богатств с креативностью. В смысле – не креативен ты, если в Лондоне счета не имеешь. Миллиардер Прохоров – а он, точно имеет - по этому поводу огорчился: по его мнению, эти меры приведет к люмпенизации власти. Степень люмпенизации не уточняется, но мы же помним «черту Полонского» - у кого нет миллиарда, тот идет в жопу. Запомнили? - не во власть он без миллиарда идет, а именно туда. Те, кто считают, что мы все там – смогут за одним и проверить: так ли это?
Одним словом, это буйство борьбы за чистоту в политике сразу активно многим не понравилось.
Доводы мгновенно появились весомые.
Например, Сергей Алексашенко, считает, что траст можно и оставить поскольку: « отдав акции в траст, вы до определенного момента больше не можете ничего с ними сделать»
Да, вы – не можете.
А они с вами? Если вы передали в траст акции компании страны N, то это не как не скажется на вашем отношении к решениям, принимаемым в отношении страны N?
Понимаю. Вопрос – риторический.
Предложение о разделении мух и котлет, зерен и плевел, всякий раз обостряет старую-старую проблему, она еще Александром Николаевичем Островским была описана: как это так изловчиться, что бы честь соблюсти и капитал приобрести?


Достаточно очевидно, что возможность прямого, народом контролируемого управления приближенных к нам, сферах жизнедеятельности (ЖКХ, медицина, образование, розничная торговля и т. д.) и желательна, и возможна.
Мне представляется, что в ближайшем будущем состоится симбиоз двух форм управления: производных от прямой и представительской форм демократии.
Государство будет вынуждено постепенно передавать в прямое управление гражданам все большие сферы социального комплекса, оставляя за собой руководство обороной, внешней политикой.
Для реализации этой потенциальной возможности необходимо обеспечить финансовую основу прямой демократии. Решение этой проблемы возможно путем учреждения всероссийского фонда «Народное достояние» (далее Фонд).

Цель организации Фонда:
- формирование объективной (экономической) основы народовластия на основе прямого волеизъявления граждан;
- снижение социального напряжения от имущественного расслоения в российском обществе.
Способ образования Фонда:
Принятие Думой соответствующего Закона.
Экономическое содержание Фонда:
- экономическая основа Фонда заключается в его праве распоряжения народным достоянием – всеми видами природных ресурсов, находящихся на территории Российской Федерации;
- Фонд распространяет свою юрисдикцию на все финансовые и производственные активы, относимые до его образования к категории «государственная собственность» и производные от нее;
- в распоряжение Фонда переходят Резервный фонд и Фонд национального благосостояния;
Источники текущего пополнения Фонда:
- все виды платежей от компаний и организаций всех форм собственности, использующих природные ресурсы РФ:
- дивиденды от компаний и обществ полностью или частично, находящихся в собственности Фонда;
- средства от приватизации имущества Фонда;
- пожертвования граждан;
- другие источники.
Членство в Фонде.
- является неотъемлемым правом всех живущих граждан РФ, постоянно проживающих на территории страны.
- членство в Фонде гражданином РФ оформляется в уведомительном порядке (Никому нельзя навязать собственность, поскольку это еще и ответственность).
Управление Фондом.
- управление Фондом и его филиалами в субъектах РФ осуществляет Совет Фонда, избираемый прямым голосованием всех членов Фонда.
Распределение доходов Фонда:
- по результатам финансового года, равными долями на личные счета всех членов фонда;
- возможно применение повышающих коэффициентов за второго, третьего и далее ребенка.
Использование доходов Фонда определяется общими собраниями участников фонда и соответствуют целям, закрепленным в Уставе Фонда.
Варианты:
- финансирование образования;
- финансирование здравоохранения и социальной сферы;
- содержание муниципальной милиции;
- развитие ЖКХ:
- финансирование жилищного строительства:
- кредитование малого и среднего бизнеса;
- финансирование ипотеки…

Дорогие читатели.
Я, конечно, понимаю, что в том случае, если что-то сдвинется с сегодняшней точки в сторону реального народовластия, то форма этого движения будет совсем иной, нежели та, которую я нарисовал в этом маленьком прожекте.
Это - первая ласточка.
Она, как известно, весны не делает, но и без нее весны не бывает.

Памяти Эдуарда Бернштейна.
Для того, что бы понять проблемы стоящие перед нами сегодня надо посмотреть в прошлое.
Давайте, отмотаем время - лет так на тридцать с хвостиком назад.
Самое начало 90-х.
Рухнула плотина социалистической экономики, и в образовавшийся проран ринулся свежий, только что народившийся российский бизнес.
Каким он был?
Был он всяким. Но в качестве основной черты отмечу его невероятную, сказочную доходность. Не 10 или 20 %. Разы.
Доходы зашкаливали.
Карл Маркс с его представлениями о пределе прибыльности в 300%, для достижения которого капитал готов совершить любое преступление, казался далеким от правды жизни старикашкой. А 500% не хотите? А 1000%?
Никогда не забуду посещение в Москве офиса фирмы, торговавшей куриными окорочками. В огромной комнате рядами стояли старые, еще советские - в потолок, канцелярские шкафы, туго набитые долларами США - неучтенной наличкой.
Налогов никто не платил.
Мой друг, переманивший меня из Академии наук в бизнес, любил приговаривать: «Коммунистам – ни копейки!». По разряду «коммунисты» у него проходили все, покушавшиеся на его копейку. Включая государство.
И куда же ушли эти сказочные доходы от китайского шмотья, польского коньяка «Наполеон», голландского спирта «Рояль», компьютеров непонятно какой сборки…?
Университеты открывали? Производство развивали?
Нет. Сначала все было совсем иначе.
От лихих денег народец одурел - шальные «бабки» полились рекой.
Публика, впервые в своей жизни прикоснувшаяся к коммерции, откровенно загуляла.
Но на Руси гулять в одиночку – резона нет.
Появились друзья. Чуть позже выяснилось, что они, по основному своему роду занятий – бандиты.
Бандиты были разные – «центровые», «люберецкие» «синие», «афганцы» - любые… Но технология у всех была примерно одна: появились, ласково обнимали и счастливый хозяин лавочки с левым спиртным очень скоро начинал замечать, что основным разделом его затрат становилась оплата «крыши».
Вот, в этот момент, осознав всю критичность сложившегося положения, лишившись уже части своего наличного состава, отправленного «друзьями» в мир иной, бизнесмены сами пришли к ментам. Они пригласили их, пытаясь противостоять бандитскому захвату их собственности.
Служивые люди не заставили упрашивать себя. Пришли и бандитов потеснили (заметили – сегодня от них бизнес практически избавлен). Но после ударно выполненной работы «освободители» не ушли. Произошло замещение.
Такая ситуация стала более цивилизованной и менее затратной.
До поры, до времени ее терпели.
Но все меняется.
Бандитов уже нет, а менты (а ныне – пенты?) никуда не делись.
Что сегодня происходит?
Бизнес желает избавиться от нахлебников, включая тех, кто носит погоны.
Прекрасно.
А желает ли он ликвидировать свою гнилую часть?
Скорее всего – пока нет.
Так вы чего хотите: растамаживать «в черную» и не делиться?
Вы хотите платить «серую» зарплату и не давать при этом взяток?
Вы хотите торговать «скважинной жидкостью», а весь навар оставлять исключительно себе?
Помилуйте, так же не бывает.
Ситуация везде и всюду примерно одинакова: прихлебателей около бизнеса ровно столько, насколько этот бизнес лукав. Коррупционные риски российского бизнеса являются в значительной степени производными от его внутренней криминальности.
Не открывайте подпольных казино, и вам не придется содержать прокуроров.
Не прячьте сейфов с неправедными доходами в картинных галереях, не замуровывайте сервера с информацией об украденном в детских приютах – и менты (и иже с ними) уйдут, как когда-то ушли бандиты.
Они пропадут, как исчезают тараканы из квартиры, в которой живут в порядке и чистоте.

Да, а причем здесь Эдуард Бернштейн?.
А притом, что Владимир Ильич Ленин в полемике с этим оппортунистом и ренегатом, как-то сказал: «Бернштейн напоминает мать пятерых детей, стремящуюся доказать свою девственность».
Всенародно стенающие от засилья ментов - пентов бизнесмены мне чем-то напоминают того самого Бернштейна.

Оппозиционные издания пишут о некой позиции общества, властью отвергнутую, а носителей ее  гонимых.
Надо сказать, что нигде я не нашел прилагательного, позволяющего четко определить – о каком же обществе в данном случае идет речь. И хотя пишущие старательно избегают называть это общество российским, но по умолчанию, следует предположить, что именно о нем и идет речь. Этот вывод основывается на том, что все прочие общества - защиты животных, или прав потребителей, или мертвых поэтов (есть и такое) – вряд ли могут претендовать на данную позицию: надындивидуальное объединение людей, противостоящее власти.
Совершенно понятно, что рассматриваемые примеры вскрывают манипуляцию с терминами, имеющую целью присвоить оппозиционно настроенной частью статус целого.
Ни кто бы то ни было, ни в группе, ни порознь, не имеют никакого права, включая моральное, претендовать на презентацию мнения, соответствующего общественному. При этом я исхожу из того, что мнение общества может быть выявлено путем легитимных процедур: голосования, плебисцита, референдума. Во всех остальных случаях авторам, выступающим в СМИ, корректно говорить и писать только о своих (скромных) представлениях, насколько то или иное воззрение соответствует общественному мнению.
За всем этим стоит один достаточно известный факт.
Со времен Людовика XIV, который сказал: «Государство – это я» (хотя, на самом деле он ничего такого не говорил, а английский, выходивший на французском, журнал «Revue Britannique» (в мае 1851) приписал эту фразу английской королеве Елизавете) мало что изменилось. Просто сегодня уже не суверен, а группа людей, объединенных единственно позицией неприятия действующей власти, заявляет о том, что общество – это они.
Закономерно возникает вопрос – а кто все остальные?

Ленин, ты был прав.
Не помню точно, кто, но, по-моему – Иван Бунин, писал, что русские интеллигенты были бы крайне стеснены, не будь народных бед. О чем бы они горевали, сетовали, против чего протестовали?
Много времени прошло.
Многое изменилось.
Интеллигенты российские перешли на полное самообеспечение: они ныне протестуют и возмущаются по поводу … себя. Не нужен им народ, не о народе, о себе любимых их чаяния и помыслы. О своих обидах они пишут, говорят, на них же жалуются и негодуют.
Сами себе. О себе.
Когда я впервые узнал, что В.Ленин назвал русскую интеллигенцию говном – не скорою – я был шокирован.
Сегодня понимаю: варящаяся в закрытом котле напыщенность, соединенная со всеми способами выжимаемого из себя негатива, сдобренная самолюбованием при абсолютном отсутствии желания объективно взглянуть на себя со стороны, никакую иную субстанцию произвести не может.

В журналистике главное - интонация.
Если кто не знает, имейте ввиду - суть журналистики в интонации.
Сегодня, просматривая прессу и сайты СМИ, отмечаю сладострастное ожидание, а ближе к вечеру уже и смакование, расширения санкций США против России.
С одной стороны - понятно. Предполагаются жертвы, а они для представителей второй древнейшей профессии примерно тоже самое, что падаль для шакалов.
Но считать на два хода вперед современные рыцари пера не умеют.
Сделаем это за них.
Если санкции будут эффективны, то страна, как всякий живой организм, начнет избавляться от того, что ей необходимо минимально.
Умным дальнейшее понятно.
А дуракам оставим возможность порадоваться видом надвигающейся, очищающей наше общество грозы.

В России всеми возможными способами готовили либеральную - цветную революцию, а произошла — патриотическая.

О традиционных ценностях.
Россия должна закрепить за собой роль лидера в сфере утверждения и охраны традиционных общечеловеческих ценностей.
Это достигается в первую очередь путем совершенствования законодательства.
Наша страна может стать этическим и моральных центром притяжения для всех тех, кому неприемлемо навязывание в качестве образа современного человека бородатой женщины.

Дело в том, что российская внесистемная либерально ориентированная оппозиция находится вне того круга, который по всем социальным, юридическим, статистическим, каким угодно иным канонам образует российское общество. Либералы живут в этой стране, но на самом деле, de facto существуют в иной, и эта иная страна - или не-Россия, или другая Россия. Этот феномен напоминает то место на нашей планете, где темно-кофейные воды Риу-Негру не смешиваясь, текут рядом с мутной Солимоэс.
Можно признать, что либералы образовали страну, выделившуюся, обособившуюся в России.
В той стране, к которой они не принадлежат, у либеральной оппозиции нет свободы — она для них появится лишь тогда, когда ненавистная им параллельная реальность исчезнет.
Над этим они усердно трудятся.

Либеральные интеллигенты уверены: состояние, в котором мы (большинство живущих в России) находимся, мешает нам перейти на более высокую ступень развития. Поэтому нас надо переделать, переиначить и сделать это необходимо - на европейский манер.
Сегодня, когда о развороте России на Восток говорят все, тема европейского выбора России звучит особенно остро.
Да, начиная даже не с Петра, а с его предшественников, российская властная элита рассматривала Европу в качестве образца для подражания. И понятно, что признание очевидного технологического отставания, совершенно естественно переходило, а при Петре – окончательно перешло - в признание нашей российской ментальной ущербности. И костные мы, и заскорузлые мы, И застарелые - мы же.
Нам объясняют, что в основе нашей перманентной недоразвитости, заставляющей нас постоянно бежать за уходящей вдаль Европой (Западом), лежит наш православный выбор. Не ту религию мы приняли на себя.
Самое интересное, что интеллектуальные изыскания по проводу выбора образца для подражания, посещают только представителей нашей, российской интеллектуальной элиты.
Невозможно представить поиск заморского идеала для построения общества в Китае, Индии, да и в Индонезии, это смотрелось бы достаточно дико. Но не у нас.
Но у нас мало, что говорили – пробовали.
Свою родословную русские европейцы ведут от Петра Великого.
Да, сформировал Великий новый неведомый ранее в России страт, и что? А вот что: «Законодательство Петра … загнало в крепостную неволю целые разряды свободных лиц и уровняло все виды неволи близко к типу полного холопства. Так оно отбрасывало общество далеко назад, к знакомой на Руси исстари греко-римской норме: «Рабство неделимо; состояние рабов не допускает различий; о рабе нельзя сказать, больше или меньше он раб». Это, если кто не знает – Василий Осипович Ключевский.
Петр создал в Российской империи,  закрытую систему - некое подобие Западного мира, в которой свободные люди развивали и развивались. Но свобода этой части стояла на труде рабов,  находившихся во вне ее. Формы рабства менялись. Смысл оставался.
В итоге, в 1917-м, Россия кроваво блеванула, вырвав из себя эту, совершенно инородную для нее форму жизни.
Но потуги европеизирования не прекратились.
Согнав с себя, развившихся на идее всеобщего равенства и братства упырей-большевиков, страна осталась незащищенной для новой попытки превращения ее в бледную копию европейства.
Но и здесь не получилось: совершенно для реформаторов неожиданно выяснилось, что Россия сама идет, но не туда куда ее направляли увлеченные идеей выкорчевывания ее природного естества, правители.
Попытки переиначить нас не прекратятся. В ряды, уверовавших в единственно возможную для нашей страны – западную модель мироустройства, никогда не придет понимание того, что принятие Россией конституции США, не сделает ее ничем иным, кроме, как той же Россией но с инородной совершенно пустой бумагой, называемой основным законом.
Ищущим способы вывода России на проторенную Западной цивилизацией столбовую дорогу, возможно, надо подумать над тем, что у любой страны – Россия не исключение – есть своя судьба. У страны есть свой, именно ей присущий путь, оправданный тем, что следуя именно по нему, она дошла до сегодняшнего дня, не развалилась, не пропала в истории, не ушла в небытие.
Благодаря выбранному нами пути, мы сохранились потому, что срослись с нашими иноверными земляками, став в итоге россиянами.
Подумайте, могли ли европейские протестанты ужиться с татарами и башкирами, впустить их в себя и войти в них? Да никогда!
Мы выжили именно в этом российском качестве.
Поэтому и дальше пойдем такими же: не Европа мы, но и не Азия. Мы – Россия.
Сергей Витте говорил, что Россия страдает от избытка самокритики. Я с ним полностью согласен.

И когда же вы накуритесь?
Для того чтобы понять и оценить пределы мер по борьбе с курением, надо вспомнить. 
В Россию табак был завезён по времена царя Ивана Грозного.
Царь Михаил Федорович наложил запрет на курение: любителям табака независимо от пола вырывали ноздри.
А вот во времена царя Алексея Михайловича, по Уложению 1649 г. предусматривалось наказание тому, у кого был найден табак: били его кнутом до тех пор, пока не признается, откуда табак получил.
Легализовал продажу табака в России в 1697 году Пётр I. Его курили, нюхали и жевали. Ни одна Ассамблея или торжество не обходились без употребления табака.
Петр принуждал русских к табаку.
Потери от употребления этого зелья – огромны.
Нужно ли бороться с табакокуреним методом запретов?
Да, если это касается защиты здоровья тех, кто не курит.
Курение в общественных местах должно быть сведено на нет.
Меры получились жесткие?
Это вполне понятно: как аукнулось, так и откликнулось.
Силой заставляли курить, силой и отучим.
Методы Михаила Федоровича и Алексей Михайловича имеем в виду, и держим прозапас.
И в завершение, как обычно, анекдот.
В темном переулке трое подходят к гражданину и просят закурить.
Он достает кошелек и говорит: «И когда же вы накуритесь?»

Украина 2024 = Испания 1936?
Медленно, но верно Украина превращается в Испанию 1936 года.
Там гражданская война шла почти три года.
На Донбассе давно воюют интербригады. Сообщается о команде военных спецов из Израиля, воюющих на стороне повстанцев. С нашей стороны тоже есть иностранцы.
Противостояние затягивается, мирные переговоры становятся все более иллюзорными....
Отступать не готов никто.
Искать компромисс - тоже.
Так мы далеко уйдем.


В России установлен предельный возраст — 65 лет — для замещения должностей руководителей государственных и муниципальных научных организаций и их заместителей.
Поскольку я давно перешел все возможные временные пределы и на должности не претендую, то могу высказать свою не ангажированную точку зрения.
Ограничения в социальной сфере, какими бы они не были – всегда отражение нерешенной проблемы. Хотя в некоторых случаях это - единственно возможный выход.
Что же касается директивных возрастных порогов, то их должен заменить регламент, отсекающий неэффективных, коими могут быть и старые и малые.
И дело не только в искусственности препон, устанавливаемых для людей совершенно разных по состоянию ума и тела. Один, в тридцать – испитый чай, а другой и в восемьдесят – огурец.
Суть еще и в другом: возраст старости сдвинулся.
Всем понятно, что повысилась возрастная планка для тех, кого относят к молодым: сегодня молодой порослью себя считают почти все, а до пятидесяти – так просто все.
И это закономерно. Человечество помолодело.
Ленина на людях видели последний раз, когда ему и пятидесяти не было, а все его называли «дедушка».
И со старостью – такая же картина – она, как горизонт, уходит по мере приближения к ней. Правда, потом, в одночасье захватывает и потом уже не отпускает.
К чему я это?
Необходимо прекращать политику девальвации людей по возрасту.
Уверен, что есть и иные подходы к решению проблемы обновления руководящих кадров в науке.

Жизнь, это колебательные, возвратно-поступательные движения.

Это эссе написано 10 лет тому назад. Таким мне виделся мир в июне 2014.
Терпение в опасности.
Если кому-то это интересно.
Попробую ответить на висящий вопрос: "Почему Путин сдает Донбасс?"
Прямой ответ в том, что Россия, в своем сегодняшнем положении (еще раз напомню, это — 2014 год) не в состоянии противостоять евро-атлантической части земной цивилизации.
Крым - уже много. Много настолько, что нас от этой тяжести еще долго будет ломать и корежить.
И дело не только в экономике или военном потенциале.
Самое главное заключается в том, что режим, сложившийся в нашей стране не позволяет без разрушительных для общества потрясений обеспечить переход к мобилизационной хозяйственной системе.
Сколько бы ее ни было в России, этой самой демократии, но ее столько, что переход к военной диктатуре, жизненно необходимой для неизбежного противостояния США и ЕС в случае присоединения Донбасса, невозможен. Здесь надо хорошо понимать, что все те, кто сегодня надувает щеки и кривит губы, упрекая Путина в том, что он дал слабину, хотят на самом деле не Донбасс видеть в составе России, со всеми вытекающими из этого действа не просчитываемыми до конца, но точно колоссальными тяготами. Они хотят получить удовольствие. Удовлетворенное желание ощущать себя частью великого - стоит дорого. Иногда до неподъемности.
Не лишним будет напомнить, что мы проходили нечто похожее - ровно 100 лет назад. Николая Второго считают "слабым" царем: он не смог пойти против ясно выращенной воли народа, заставившего его вступить в войну примерно за те же ценности, которые сегодня остаются оскверненными и неотмщенными.
Ровно тот же самый народ, в ответ на тяготы исполнения его же воли, растерзал страну.

По-моему это определение храбрости принадлежит Тамерлану: " Терпение в опасности".
Что произошло за 8 лет?
Почему в 2022 году Путин решился силой вернуть русские земли, отрезанные от нас Украине?
Ответ понятен.
Изменилась ситуация.
Мы стали сильнее.
Коллективный Запад ослаб.
Наше уникальное современное оружие не оставляет США и их сателлитам шанса на безнаказанное уничтожение России.
После зимнего времени нужны весенние каникулы.
Думаю, что крайне необходимо перенести длинные новогодние праздники на май, сократив их в январе. Зимние каникулы – были завоеванием тех, кто выходил на Болотную. Два отдыха, как у людей (т.е. в Европе). Зимой в горах, летом на море.
Теперь приоритет надо отдать садовым проблемам – будем огородничать.
Да и тетки облегченно вздохнут – сколько же пить то можно?
Производство оживет, деловой климат улучшится.
Здоровье населения укрепится.
Кто проиграет – понятно.
Потери «норковых»: отдых зимой станет дороже (в расчете на годовой бюджет) примерно на тысячу евро.
Переживут.

Наблюдаю за баталиями в Совете Безопасности ООН и понимаю, что логика и здравый смысл во взаимодействии Россия - Запад не работают.
Так бывает во время войны.
Война, это именно то время, когда правота для стороны конфликта объясняется глобальным приоритетом борьбы на уничтожение. Правда заключается в стремлении выжить и победить. Все остальное - наглая ложь.
Надо понять, что никакие результаты любых исследований и расследований, если они не подтверждают нашк вину коллективный Запад не устроят, они не будут приняты, с ними никогда не согласятся ни ЕС, ни США. Какие бы наивесомейшие, уничтожающие в пыль американскую позицию доводы не имелись у нас - все прах и тлен. Незачет. Мы сможем поместить благоприятные, полностью реабилитирующие нас выводы, самых высоких авторитетов только в свою записную книжку.
Действует известный, старый как мир принцип: "А виноват ты тем, что хочется мне". У Крылова есть продолжение про кушать, в жизни продолжения нет: хочется и точка.

Да, был тридцатилетний период некого равновесия, в котором стороны исподволь гадили друг другу, тем самым продолжая непрекращающуюся уже тысячу лет борьбу за господство в христианской мире. Взятие Крыма эту "идиллию" переломало.
Какая война с Западом? - скажет кто-то: мы не стреляем друг в друга.
Увы, стреляем, звук уже есть, и он опережает.
Это не мир, это даже не его видимость, это уже иллюзия. Вера в нее очень дорого стоит.
Что делать?
Думаю, что настало время России обострить ситуацию.
Нужны пара тройка очень резких движений в зоне своих жизненных интересов.
Запад нуждается в сильном сигнале. Для восстановления памяти и инстинкта самосохранения.
А начать надо с минимального: прекратить деятельность пятой колонны в России.
Чай не в мирное время живем.

Свердловск — Екатеринбург.
В Свердловске, ныне Екатеринбурге (Екб) , я прожил достаточно долго, для того чтобы понимать нравы этого города.
Город - трудяга, город мало приспособленный для жизни, он возник для работы, как здесь говорят - "в заводе":
"Гудит шумит родной завод,
Одних замучил - других зовет".
Бытовало здесь выражение: "Держись за трубу". За заводскую, само собой. Завод не выдаст, не даст пропасть.
В районе, где прошла большая часть моей жизни все работали на заводах. На небольшой территории таких, только, с численностью работающих более десяти тысяч человек было пять. А имена! Уралмаш, завод Свердлова, Ураэлектротяжмаш, завод имени Калинина, Турбомоторный завод...
Кто такой свердловчанин?
В первую очередь - профессионал.
Понимающий. Знающий. Ценящий себя и отношение к себе.
Новая  власть  разрушила устоявшийся со времен Советов уклад жизни. Раскурочила и изувечила трудами тяжелыми созданное и спасшее страну в годы Великой Войны.
Предприятия загнулись. Что-то осталось, но уже так, по мелочам.
Особо тяжело пришлось Эльмашу и Урамашу — районам города, выстроенных, как неизбежные спутники заводов-гигантов. Они замызгались и захирели.
Это было крайне незаслуженно, а потому и дико несправедливо.
И не случайно самая сильная бандитская группировка - уралмашевская - возникла и расцвела именно здесь.
Она жила и развивалась подпитываемая глубоко проникшей в сердца жителей города обидой. Но она росла и на том, что предложила свердловчанам упрошенный, очень понятный вариант справедливого мироустройства: все по понятиям, все по "чесноку".
А борьба «уралмашевских» с цыганскими наркоборонами?!
Это был тот момент местной истории, когда подавляющее большинство горожан твердо для себя решили: ну и хрен с тем, что они бандиты. А кто сегодня не бандит? Но эти детей наших спасают - и тем покрываются все их прежние грехи.
Да и бандитская сущность вновь образованной местной элиты стала мутнеть и запотевать: исчезли треники, появились костюмы. Братки с Уралмаша начали осваивать разные уровни власти. К ним потянулись нувориши, почувствовав запах "социально близких".
Правда, суть бандитская осталась. Она, суть, единожды приобретенная и в горниле жизни закаленная - никуда не девается. Говорят, не бывает бывших чекистов. Так и бандитов бывших не бывает тоже. Сталин свое бандитское, выкованное в «эксах», естество на самый верх мировой иерархии занес, но никогда с ним не расставался.
А город "повелся" - поверил в то, что из бандита и вора может случиться порядочный управленец.
В итоге Свердловск проголосовал за Ройзмана. И был счастлив его победой.
Ройзман давно уже не мэр Екатеринбурга.
Но фронда столицы Урала никуда не ушла.
Она дежурит.
Как-то так.

Июль, 2014.
Любимая лошадь Барака Обамы.
Калигула ввел свою любимую лошадь в сенат. Звали коня Инцитат. Потом конь продолжил карьерный рост.
А у Обамы есть любимая Псаки. Та еще лошадь.
Так вот, эта самая Джен Псаки удивила весь мир своей уникальной выходкой.
Никто не может понять, почему официальный представитель госдепартамента США появилась на последнем брифинге для прессы в одном сапоге.
А может быть все очень просто: подковать не успели.
Или еще проще: насрать им на всех.

Макаревич по-Станиславскому.
Сообщают «Макаревич* раскритиковал Израиль и переехал в Швецию»

Макаревич в последнее время играет идиота.
Князь Мышкин по ряду обстоятельств ему оказался недоступен, поэтому идиота он играет просто и без затей — непосредственно.

Во время войны посулили немцы  хохлу корову за то, что тот расскажет, где находятся партизаны из его деревни.
Хохол согласился.
Партизан поймали и повесили.
А корову предателю немцы не дали.
Хохол рассуждает: «Так, недобре вийшло. Та і перед хлопцями тепер незручно.»


Чего можно ждать от «мирных посиделок» в Швейцарии.
Круг предложений европейских лидеров, в принципе, предсказуем: замораживание конфликта в сегодняшнем его состоянии.
Возможно ли это?
На словах – да.
На деле – нет.
Все упирается в вопрос о легитимности и силе украинской власти.
Без войны, без нагнетания внешней угрозы место Зеленского очень скоро  окажется в мусорном баке.
Снизить накал противостояния в Европе – прямой интерес и Макрона и Шольца.  Дела идут хреново. Но  без участия США проблема не решается. Именно Штаты видят себя главным бенефициантом, затеянной ими же заварушки, поэтому осаживать военную телегу украинской власти нет для них никакого резона.
Каким будет итог?
Никаким.

Многое происходящее вокруг нас непонятно. Ясно одно - мы проживаем очень яркий, исторически уникальный период, суть которого определяется глобальными трансформациями Человечества.
Это время вбирает в себя разное: и жуткое, и смешное.
Зеленский - символ украинской революции, одновременно  и гадок,  и гротесково смешон.
Но мысли мои занимают явления большего, нежели местечкового,  масштаба.
О глобальном мысли мои.
И здесь вижу открывшийся  простор всему и всякому.
Невозможно без улыбки наблюдать, как изворачиваются наши "западные партнеры", пытаясь опровергнуть свои собственные измышлизмы, с помощью которых они обосновывали законность признания независимости Косово, в варианте, который в широких интеллектуальных кругах получил название  - "обороточка". Думаю, что питомцы гнезда Лаврова периодически не упускают удовольствия дословного плагиата. Здесь мы имеем дело именно с тем  случаем, когда скрупулезное повторение ранее сказанного / написанного  являет собой высший уровень творческой дипломатии.

Вы были в шахте?
Я был.
Один раз.
Мне хватило для того, что бы прочистить мозги.
Когда ты ползешь к забою, и видишь, что "крепь" - это дощечка не только прогнувшаяся над твоей головой, а еще и треснувшая, начинаешь много лучше понимать и сильнее ценить свое единственное богатство - жизнь.
Ребятам с Донбасса надо приезжим гопникам устроить экскурсию.
Шахты в Донбассе - глубокие, пласты - узкие.
Думаю, что приезжим будет интересно.


Ну, что же ты молчишь?
Подколесин трагически спросил:
– Что же ты молчишь, как Лига Наций?
— Очевидно, я Чемберлена испужался,
— ответил Степан, почесывая шкуру.
(Двенадцать стульев)

Фильм был хороший про актрису (ее играла Вия Артмане ), которая умела держать паузу: «Главное — это умение держать паузу, лучше её не делать, но если уж вышло — держи её сколько можешь.» Сильный это прием.
Сегодня паузу держит Путин.
Россия четко определила свою позицию: не просить о снятии санкций, не обсуждать условия их снятия, она не будет.
В СМИ наших «партнеров» легкое замешательство.
Это как?
Вас наказали. В угол поставили. Обязаны теперь прощения просить. Обещать исправиться и убедительно доказывать, что больше так не будете.
А Путин молчит. Не уговаривает. Не клянчит.
Непорядок это.
Надо что-то делать, иначе ситуация оказывается идиотской – не всякий разберет: кто кого наказал.
Именно поэтому появляются «вбросы» от неведомых источников.
«Путин написал несколько писем экс-канцлеру ФРГ Г.Колю».
Представили? Сидит Путин (он же Ванька Жуков) и пишет слезную жалобишку на свою поганую жизнь дедушке Коле или Колю – бумага слезами измазана, не сразу разберешь.
А вот еще интересней - Россия передала в ЕС секретные (!) предложения.
Господа хорошие, какие секреты? Там полное недержание. Если предложения были, их уже давно опубликовали бы все СМИ Европы и Америки.
Нет предложений.
Есть пауза.
Кажется, Чингисхан говорил: «Храбрость, это терпение в опасности».
Вот из этого и исходим.

Не плюй в колодец.
Евреи жалуются на дискриминацию... в Израиле.
Вот краткий перечень претензий:
• "стеклянный потолок" для людей молодого и среднего возраста (существование особых сложностей карьерного роста и профессиональной самореализации выходцев из бывшего СССР);
• социальная незащищенность и материальная необеспеченность людей старшего возраста, репатриировавшихся в Израиль (из СССР) в возрасте от 50 лет и старше.
• дискриминация при трудоустройстве в частные фирмы и госучреждения, дискриминация и предвзятое отношение со стороны полиции, дискриминация и стереотипизация русскоязычных граждан в СМИ и в академии, дискриминация при распределении пособий и социального жилья.
Таким образом, если в СССР евреев притесняли по пятому пункту личного листка по учету кадров (национальность), то в Израиле, их же - по четвертому (место рождения).
Что тут можно сказать?
Только одно: за что боролись, на то и напоролись.
В течение нескольких десятилетий евреи, выходцы из бывшего СССР, самым активным образом, очень профессионально, доказывали всему миру, что они вырвались в страну-убежище из страны- уёбища. Многие не оставили этого занятия и сегодня – продолжают развивать эту тему.
И надо признать, что они добились впечатляющего результата. Западный мир и Израиль полностью поверили в то, что те, кто себя сегодня называют себя «русские евреи», действительно жили в самой плохой, тупой, никчемной, антисемитской стране.
Но здесь возник естественный вопрос: а кто тогда вы, приехавшие из СССР?
Понаехавшие утверждают, что Израиль получил жителей с уникальным "генетическим кодом" русского еврейства.
Это люди высокой культуры. Они – перфекционосты, поскольку дискриминация в СССР «вынуждала евреев стремиться быть самыми лучшими в учебе и избираемых профессиях».
И в результате «к 1939 г. почти 40% советских евреев проживало в индустриальных мегаполисах. Более 100 тыс. евреев, инженеров и технических специалистов, работали в промышленности, почти 140 тыс. являлись руководителями различного уровня, более 15 тыс. были научными работниками и преподавателями вузов. Вплоть до краха СССР ситуация существенно не изменилась – "индустриальная" уникальность советских евреев в сравнении с остальными соплеменниками сохранялась».
Да, положим, что все обстоит именно так. Вы были лучшими. Но где?
Какой прок для цивилизованного мира от ваших руководящих должностей в СССР, если в этой жуткой стране все делалось (и делается) отвратительно, через жопу?
Да, к стати, о какой культуре вы говорите? О советской? О социалистическом реализме? Спасибо не надо.
Да. Не надо вашего опыта и вас, вместе с ним.
Выходцы из страны-уёбища утверждают, что из СССР в Израиль приехали лучшие евреи.
Однако, анализ списков российских лауреатов списка Forbs, показывает, что это не так.
И еще. Если Россия одномоментно лишилась лучших инженеров, ученых, управленцев, то почему жизненный уровень жителей этой страны ростет последние десятилетия невиданными ранее темпами? Почему россияне достигли рекордных для них показателей продолжительности жизни?
Конечно, содержательная связь – «чем меньше вас, тем лучше нам» - не доказана, но, согласитесь – вопросы-то возникают.
Закончу я извлечением из великого Крылова:
«Читатель, истину любя,
Примолвлю к басне я, и то не от себя -
Не попусту в народе говорится:
Не плюй в колодезь, пригодится
Воды напиться».

Про котов.
Вот уж никогда не думал, что буду писать про котов.
Профессор Сергей Савельев (мне интересный – прямо скажу) утверждает, что развитие лобных долей нашего мозга связано с обретением нами, людьми, способности делиться пищей.
По-Савельеву именно это качество и сформировало человека.
У меня по этому поводу иная позиция.
Вспомнил я об этом сегодня, потому что друг рассказал историю про кошку.
Кошка, как и мой друг с семьей, живут на даче.
Никто кису не кормит особо, что поймает, то и её.
Недавно стало заметно: кошка начала мышей таскать в дом – принесет и убежит.
За разъяснениями обратились к ветеринару.
Специалист сказал: «Ваша кошка недоедает. Голодно ей.
Но она думает, что и вы в таком же положении. А поскольку она включила вас в свою стаю, постольку и делится с вами добычей.
Вот вам и лобные доли. :)

Хотите правду?
Она проста – мы вам не верим.
Более того, мы уверены в том, что используя механизм международного суда, вы употребите это приспособление для наказания невиновных и сокрытия преступников.
На чем зиждется эта уверенность?
На всей практике отношений последней трети века.
Вы гнусно обманули Горбачева и Ельцина, обещая (на словах, конечно) не расширять НАТО на Восток.
Вы использовали международный трибунал по бывшей Югославии для того, чтобы оправдать албанских террористов, продававших органы из захваченных ими людей.
Вы уничтожили Ливию, воспользовавшись решением России не препятствовать установлению бесполётной зоны в небе этой страны.
Вы облапошили Януковича, подписав с ним ничего не значащую для вас бумажку, ввергнув Украину в братоубийственную войну…
Думаете, это будет продолжаться бесконечно?
Нет.
Мы не верим в беспристрастность назначаемых вами судей, как и вашего правосудия вообще. Вы осудили Бута и Ярошенко, не имея на то никакого права. И вместе с тем, вы систематически скрываете российских преступников, игнорируя очевидность доказательств их вины, представленных российской прокуратурой.
Мы досыта наелись вашей беспринципностью и низменным коварством.
Хватит.

Ввергать страну в хаос – занятие весьма почтенное, поскольку разваливать сущее для кого-то означает создавать шансы для себя.
Эта идея греет и рядового оппозиционера, и геополитического игрока.
Первый видит в этом возможность радикально изменить жизнь - забраться на недостижимую для него сегодня ступень лестницы общественного признания. Для этого нужно, вроде бы, немногое - войти в восходящий поток радикального обновления элиты. Опыт показывает у абсолютного большинства пытавшихся в это поиграть ничего не получается. Но идею саму никто еще не опровергнул. Ясно одно – без глобальных потрясений никакого, даже мизерного шанса у оппозиционера нет.
А игроки, двигающие континенты, полагают, что разваленное и разобранное рано или поздно выстроится под их определяющим влиянием. Это иногда получалось (Япония), иногда – нет (Афганистан), но попытки, не связанные с собственными потрясениями продолжались, продолжаются и будут продолжаться.
С Россией, как всегда, все не просто.
Здесь двойная проблема.
Первая, она же главная – российский ракетно-ядерный потенциал.
Именно наличие гигантских запасов ракетно-ядерного оружия, явилось главной причиной, предотвратившей прямое вмешательство США и их союзников в наши дела на рубеже тысячелетий. Неконтролируемое применение или расползание по миру РЯО стало самым мощным доводом, отрезвляющим самые горячие головы.
И это постоянно дежурящий фактор.
Вторая – специфика общественного настроения в России: подавляющая часть населения не приемлет «общечеловеческие ценности». И это не только отношение к радужному движению. Это глубже. Поэтому российские потрясения, не дай Бог им случиться, приведут на верхние уровни управления совсем не тех, кто сегодня с аппетитом поглощает гранты. Более того, именно сегодняшним ярким оппозиционерам может достаться «на орехи» больше всего. И, как показывает практика, они это понимают.
Практическая экстерриториальность и реальная неприкасаемость оппозиции, позволявшие ей нанизывать до бесконечности условные судимости, возникли благодаря существованию действенного внешнего контроля над действиями российских властей. Ситуация, сложившаяся еще со времен принятия поправки Джексона-Веника, страховала внутреннюю российскую оппозицию наличием постоянной угрозы применения санкций. В условиях, когда санкции уже введены, горшки побиты, страховка потеряла свою силу. И это понимают все.
Отсюда массовость распространения чемоданных настроений.
Наши оппозиционеры много раньше девушек, дурящих парней из ИГИЛ обещанием выйти замуж и этим раскручивающих их на деньги, научились именно таким образом – изображая фиктивную активность - собирать американо-европейскую денежку. Но реально рисковать за демократическую идею в западном исполнении – дураков нет. Поэтому они, возглавляемые своей определяющей частью, наделенной благодаря историческому опыту коллективным сознательно-бессознательным чувством опасности, потянулись на выход.
Пожелаем им доброго пути.
Но только в одну сторону.

Почему жива оппозиция.
Оппозиционеры сделали, кажется, все возможное, что бы словами грязными и броскими возбудить власть и понудить ее заключить в узилище авторов, изрыгающих в публику потоки нечистот.
Каждое эпическое полотно оппозиционеров на ЭХО, в Ведомостях или в Газете.ru содержит в себе немую мольбу: «Репресните меня, пожалуйста».
Помните, А.Ахматова, узнав о преследовании властями СССР Бродского, сказала; «Какую биографию делают нашему рыжему!» Она понимала, что поэта награждают мученическим ореолом. И не ошиблась.
Вот и Шендерович, к примеру, хочет биографию. Старается. Реплики разные хамские и уничижительные темнейшему в эфир бросает.
А тот, как не слышит.
Не реагирует.
Шендерович еще сильнее: « Путин - сын уборщицы и вахтера». Уже Венедиктов немного обкакался от такой разухабистости. А из Кремля нет радостных вестей: никто никого в темницу не потащил. Ну сказал. И что? В ответ тишина: не слышны в Кремле даже шорохи…
Молчание выглядит жутким издевательством. Коим оно и является.
И что в сухом остатке? В конкретном случае господина Шендеровича - биография, самым ярким пятном в которой является матрас.
Если подальше убрать эмоции, возникающие каждый раз, когда тебя друзья на FB услужливо знакомят с очередным подвывертом какого-нибудь Коха по поводу содержания и сути народа нашего, то становится очень понятно: тактика Путина – самая верная.
Оппозиция, практикующая выворачивание себя на изнанку еще дольше, чем правит Путин, приелась.
Она откровенно надоела.
Именно такая оппозиция – мечта любой власти.
Тем она и жива.

Мне хотелось бы привлечь внимание думающей аудитории к одной особенности развития принципиально новых сфер хозяйственной практики. Как только появляется суперпривлекательный по уровню эффективности сегмент экономики, как тут же включается принцип усреднения. Возникают разнообразные способы и методы позволяющие «приобщиться» к сладенькому. Шпионаж, фальсификация, крышевание, шантаж…
Не забудем и конкуренцию, создающую объективную основу не только для разработки мероприятий по совершенствованию техники и технологии… , но и для того, что бы сопернику в рюмку яд налить...
Все когда-то начиналось с создание ватаг товарищей ("товар ищи!"), «усреднявших» доходы купцов, и продолжается сегодня.
Феноменальный рост капитализации IT компаний обязательно должен был привлечь внимание той среды, которая существует за счет дележа честно заработанного, но не ими - другими. Предложение поделиться в современных условиях может иметь и новую форму. Луддиты переквалифицировались в хакеров.


Читаешь западную прессу и становится ясно: Путин, это - Люцифер, Вельзевул, Мефистофель, Иблис, Суккуб, Аггел…
И все это в одном.
Иначе невозможно объяснить сумасшедшую производительность зла: он ведь и полоний для Литвиненко подготовил, и допингом российских легкоатлетов накачал, взятки за чемпионат мира по футболу в 2018 году раздал, Немцова с Навальным убил, 40 млрд. зелени спрятал так, как может это сделать только лукавый – никто найти не может.
Он к тому же выкормыш КГБ где, как известно, производство темной силы было поставлено на поток.
И народ российский он одурманил на 82 процента.
Какие вам еще нужны доказательства?
А если серьезно?
Вал негатива, созданного в зарубежных СМИ, адресован не нам.
Целью нападения является образ сильного, умного и деятельного политика, который сложился среди граждан США и Европы завоевывающий там все большую популярность.
Именно в этом современные западные элиты видят свои все возрастающие риски. Путин становится образцом политика мирового масштаба, востребованного все большим количеством жителей стран, столкнувшихся с вызовами, которые не могут быть парированы их, разложившимся до политкорректности истеблишментом.
Не то плохо, что рейтинг темнейшего в России стоит, как Эверест, а то неприятно, что Путин пример для стран, перенасыщенных достижениями демократии, подает. Так будут дела развиваться, дойдет до того, что народ Германии потребует, чтобы Ливерная колбаса верхом на мустанге проскакал, и торс свой продемонстрировал.

Небратьям.
Да, хорошо, убедили – не братья вы мне.
Тогда у меня к вам вопрос: а у вас вообще-то родня есть?
Вот у меня братьев много: татары, башкиры, черкесы, абхазы и чукчи… - все мы братья. Не без проблем, но живем.
А у вас?
Может вам немцы братья?
Или поляки? Они уже перестали вас за быдло держать?
Ах, да! – американцы.
В русской литературе и фольклоре есть такая фигура – родства непомнящий:
«Я не со всякимъ встр;чнымъ связываюсь и предпочитаю быть осторожным съ людьми, непомнящими родства» (Салтыков).
Вот и я – подальше от вас.

Все это уже было.
Иван Грозный - Курбскому: "Тебе лаяться со мной - честь, мне с тобой — срам".

Дело было в году этак 1977.
Я работал в отраслевом институте Минэлектротехпрома, и занимались мы высоковольтной аппаратурой (электроподстанции видели? - там почти всё наше, высоковольтное аппаратурное).
Ну так вот, пришла к нам очередная грозная бумага из Министерства с предписанием. Повелели нам сделать прогноз о том, какие-такие у нас в будущем возникнут изделия и когда это, обязательно светлое завтра наступит.
Писать бумагу, она же - прогноз наше начальство отрядило трех, естественно, самых умных: Д. - начальника отдела воздушных выключателей; И. - начальника отдела масляных выключателей и, конечно, меня.
Сначала посидели, вспомнили тихим добрым словом авторов министерского циркуляра, но затем решили что-то и написать.
Роли распределились следующим образом:
Д. диктует.
И. пишет.
Я - наслаждаюсь.
Д. - Пиши. Наши изделия будут находиться на уровне лучших аппаратов, лучших фирм... слаборазвитых стран.
И. - А когда?
Д.- Ты когда на пенсию уходишь?
И.- В 82-м.
Д. - А я в 83-м. Пиши в 1985 году.

История с русскими хакерами, пустившими в распыл уже совсем было победившую Хиллари, родилась как эпизод.
Один из прочих, объясняющих свершившееся грехопадение Америки – победу Трампа.
А далее понеслось…
Как в Ветхом завете: «И увидел Он, что это хорошо… и да произрастит дерево плодовитое…»
И дерево начало расти, по своим, уже никем не контролируемым, законам.
Наехало дерево на победителя президентской гонки, размазав в пыль иллюзию о непоколебимости американских демократических институтов…
Поросло дерево ввысь – выяснилось, что злокозни России против американской суверенной демократии ведут свой отсчет со времен владычества алгола-90.
Подалось дерево вширь – накрыло оно не только избирательную систему США, но и всю безопасность их энергетическую.
А вокруг дерева, как в том оазисе, начали кустики ветвиться.
Стало как-то неприлично не просигнализировать миру о жгучем интересе русских хакеров к своим местечковым проблемкам. Этим и англичанка сгадила, и любитель ;;;;;;;;- утех отметился.
Даже те, у кого в наличии оказались лишь списанные IBM PC, и те заявили, что красных хакеров на черно-белых мониторах видели близко-близко, как Хома Брут панночку, и погибнуть бы их недоразвитой демократии, перед последним голосом петуха, но атлантическая солидарность не дала ей сгинуть.
История с русскими хакерами – первая в мире «панама» гигантских размеров в сфере международных отношений.
Габариты её огромны и продолжают увеличиваться, поскольку альтернативы нет: только непрекращающийся рост, созданной, в оправдание выборной конфузии американских демократов, химеры, позволяет ей продолжать своё существование.
Несомненно, что рано или поздно дерево антироссийской, псевдо-хакерской истерии, не имеющее корней, завалится.
Кого оно придавит?
Садовников? Хорошо бы.
Но не исключено, что упасть оно может в аккурат на ту самую кнопку, которая открывает пасть Армагеддона.

Сегодня фентези захлестнуло мир. Это не только литература, это еще кино и виртуальные игры.
В чем причина такой популярности сказочного жанра?
Она в эпидемии инфантилизма.
В основе этой напасти лежит сочетание двух основных факторов: у огромной массы людей качественно изменился характер труда – они стали производить «некое ничто», и резко увеличилась масса незанятого времени, которое требуется превратить в свободное – насытить его неким содержанием. Я не буду больше развивать эту мысль, приведу одну понравившуюся мне цитату: «Ровно так же, как ученик не является творцом мира, им не является и офисный сотрудник. Он ровно такой же ученик. Есть учитель, дающий ему непонятные задания и карманные деньги, проверяющий исполнение заданий, почти не разъясняя их практического смысла, карающий или вознаграждающий, и ограничивающий сим перечнем все свои с ним отношения. Карманных денег, конечно, больше, а задания уже даже и попроще школьных, но суть отношений всё та же: ты — ученик. Ты не меняешь мир».
Многие люди в основном живут в виртуальном мире. Для некоторых из них уже реальность – продолжение виртуальности, а не наоборот. Они в быту продолжают действовать по законам фентези, она воспринимают все сущее, как один из вариантов игры.
Инфантил требует искусства, адекватного его уровню развития.
В литературе – это сказка.
В кино – это фентези.
В музыке – это ритм.
Во всем остальном – игра.
Кажется, что это уже было… давным-давно.
Почему-то создается впечатление, что окружность истории человеческого бытия замыкается.

Подобно герою "Поднятой целины" Островнову, ходят рукопожатные вокруг Кремля и злую думку думают - ну когда же настанет тот желанный момент, когда серые массы взъерошатся и дадут наконец заждавшимся желающим взгромоздиться им на шею?
А момент все не идет и не идет.
Сколько ждать можно? Так всю жизнь в Жан-Жаке и просидишь.

Заходит мужичок в бар и вежливо спрашивает:
- Кто здесь хочет мне пасть порвать?
Приподнимается огромный бугай?
- Ну, я.
- Тебя как зовут? - спрашивает мужичок.
- Вася.
- Кто здесь нам с Васей хочет пасть порвать?

Наш, российский истеблишмент  при формировании политики взаимоотношений с США пусть и не в полной мере, но всё же основываются на полуистлевшем учении бывшего министра иностранных дел, периода раннего Ельцина - Андрея Козырева. Основной постулат этого "учения" заключается в признании принципиальной возможности создания механизма партнерства США и России. Да, соображают наши внешнеполитические стратеги, между странами есть глубокие и принципиальные противоречия. Но они носят и постоянный, и неразрешимый характер.
Поэтому их необходимо вынести за скобки, и рассматривать лишь те формы взаимодействия, которые можно и должно согласовывать к взаимному удовлетворению.
У этой, внешне благостной позиции, есть одна скрытая деталь. Такая форма взаимодействия стран возможна только в том случае, если стороны признают друг друга равновеликими величинами.
Так и было в эпоху противостояния СССР и США.
Они нас в то время ровней себе считали.
Сегодня это совсем не так.
Штаты 70 лет сражались с антиподом, не для того, чтобы убедившись в его разложении, столкнуться с тем, что вяжущий их глобальный ракетно-ядерный паритет сохранился, а подпирает его какая-то мелочь, контролирующая не более 2% мирового ВВП. И в этом есть суровая логика реальной жизни: сказка о Давиде и Голиафе должна оставаться только сказкой.
И хотя подсчеты соотношения сил на основе существующих статистических оценок, не дают адекватного реалиям результата, вопиющее неравенство возможностей ракетно-ядерных антагонистов очевидно и никем не оспаривается.
Поэтому выгородить между Томагавками и Кинжалами благостную лужайку, на которой Лавров и Блинкин смогут протанцевать польку в стиле "Ach, Du Lieber Augustin", не получится.
С позиций американской элиты танец с букашкой смешон - её не танцевать, ее давить надо.
Резюме.
Между Россией и США существует противоречие по аграрному вопросу: кто кого закопает.
При любом президенте и администрации целью США останется полное уничтожение России.
И здесь не должно быть никаких иллюзий.
Они контрпродуктивны и и вредны.


В далекие времена середины прошлого века писал я диссертацию и, как положено, был у меня научный руководитель – Арнольд Давидович Зусман.
Интересным был он человеком.
Наблюдать за его выступлениями на защитах (хоть дипломных проектов, хоть диссертаций) было огромным удовольствием.
Авторы традиционно пустых псевдоэкономических опусов, в те моменты, когда содержание их «произведений» разбирал доцент Зусман, сидели в состоянии, наиболее точно передаваемым непечатным глаголом. По абсолютно ох…му виду соискателей, наблюдавших за тем, как гора макулатуры на глазах присутствующих превращалась в бессмертный фолиант, было понятно, что они никогда и не помышляли опускаться так глубоко в пучины научного анализа, и не могли себя даже на секунду представить себя на заоблачных вершинах якобы свершенного ими синтеза. Из выступления Арнольда Давидовича всем становилось понятно, что присуждение автору работы премии памяти Нобеля по экономике – неизбежность ближайшего времени.
Сейчас это называется стебаться. Но делал это Арнольд Давидович с сохранением всех элементов научного ритуала и невозмутимым выражением лица.
Жаль, что никто не записывал эти выступления и сохранились они только в моей памяти.

Если раньше у интеллигентов было всё просто – изображали они страдания за народ, то сегодня народ молчаливым аккумулятором просвещенной заботы уже не является. Среднестатистический обитатель российских просторов как и в прежние времена, не особо разговорчив, но его иногда спрашивают и он отвечает. И хотя спрашивают коряво и лукаво, но полученные ответы уже позволили страстотерпцам сделать вывод: народ сдурел и (в силу этого?) обменял свободу на колбасу. Поэтому, в качестве благоприобретателей результатов возвышенных дум, подлые (в изначальном смысле – простые) людишки больше не рассматриваются: никакого прока – либо пропьют, либо потеряют.
Но тогда встает вопрос - о чем теперь  думать-то должно?
Здесь многое может поменяться, но главное должно сохраниться – думать надо о высоком. Например, о торжестве демократии во всемирном масштабе. Страна Россия для демократического посева – земля потерянная. Её, либералы, как они изящно выражаются, «просрали». А раз так, то по всем правилам подсечного хозяйствования: загадили, наплевали и забыли. Есть иные места.
А с этим, что прикажете делать? Совсем бросить - явно не получается.
И предложение поступают.
Есть достаточно интересные идеи: «…всякий ответственно мыслящий, болеющий за будущее своей страны гражданин России направит свою энергию на ту же цель, которую преследовали сотни и тысячи его «выбравших свободу» сограждан: предупредить, предостеречь, разбудить избирателей западных демократий, сказав им всю правду о природе и намерениях тоталитаризма».
То, что в этом опусе про народ, да еще «свой» - пропустите. Это пустое. Рудимент. Может быть - атавизм.
Как думаете, победят?
Могут.
И что дальше?
Потом будут свободные выборы (а-ля Ирак или Афганистан).
Не пропадут новоявленные властители дум. Пригодятся.
Дадут им аусвайс (ausweis), бердан, повязку белую на рукав...

Да, мы виноваты.
Мы, Россия, должны были вести себя так, как это и предусматривалось в Городе на холме.
Мы были обязаны загнивать и пропадать.
А мы не стали.
Как мы посмели?
Виноваты.
Нам нет прощения.
Виноваты мы и в том, что деньги военного бюджета США, направленные на разработку и производство систем ПРО, оказались ПРОсранными.
Самая большая гордость США, их военно-морской флот сегодня защищен от наших «Кинжалов» примерно также, как военно-морской флот Украины.
Разницы нет.
Есть повод гордиться. Украине.
К тому же мы грязными сапожищами потоптались на выборах, проходивших в Сияющем Граде на холме.
Но это еще не все!
Мы вмешались в самое святое – в бюджетный процесс самой могущественной (или уже нет?) страны мира. Им теперь надо списать в утиль понастроенных зелезяк на триллион зелени (а может и не один) и попробовать нас догнать (не мы, а нас). А это дорого стоит. Это тяжело.
Да, чуть не забыл: мы — виноваты.
Это действительно сделали мы.

Революционное, оно же либеральное правосознание.
Это, конечно банально, но никуда не уйдешь от перечисления основ конституируемых Западом правил устройства Цивилизации.
Пункт первый – мы правы.
Пункт второй – если мы не правы, читай пункт первый.
Кому-то это покажется парадоксом, но сегодня коллективный Запад строит логику своих действий, полностью повторяя большевистскую практику первой половины ХХ века. В основе ее лежит революционное правосознание. Сегодня это называется не революционное, а либеральное правосознание. Но смысл близкий до совпадения: отрицание или игнорирование любых норм морали и права, препятствующих достижению основной цели – обеспечение безусловного приоритета собственных интересов. Вся разница в том, что у большевиков цель называлась по другому -  победа коммунистической революции во всемирном масштабе.
Что можно противопоставить либеральному правосознанию?
Только то же самое по смыслу и сути.
Пример ракетно-ядерной политики КНДР показал, что либеральный политический беспредел вынужден воспринимать и реагировать только встречаясь со своим аналогом – революционным правосознанием.
Поэтому следует прекратить метать бисер. 
Бесполезное это занятие.

Либеральной отношение к патриотизму, сводит его к фантику конфетки  начиненной космополитизмом. Идея понятна: полеты на Марс надо делать сообща, с раком бороться для всего мира и т.д.
Привлекательная позиция.
Правда есть еще и национальные интересы. Главный интерес - национальная идея -  сводится к обеспечению самосохранения и развития страны.
Развитие возможно, как за счет взаимовыгодного сотрудничества стран, так и путем силового перераспределения ресурсов в свою пользу. Только "караси идеалисты" не видят постоянно дежурящих в связи с этим угроз. Они могут реализовываться так, как это было сделано в Ираке или Ливии, а могут пройти по "косовско-крымскому варианту".
Элиты, формирующие и артикулирующие интересы своих стран, чаще всего далеки от идей всемирного коллективизма и общности: они не хотят для всех, они хотят только для себя - никто безвозмездно не делится эмиссией доллара или национальными ресурсами. Противоречия могут достигать высших значений, бросающих государства друг на друга в военном противостоянии. И здесь решающим фактором становится способность элиты консолидировать общество на патриотической платформе. Только добившись этого можно победить (как это получилось в СССР в 1941-45 гг. ) . В противном случае приходится капитулировать (как это произошло с Францией в 1940 г.). Поэтому смысл патриотизма заключается в осознанном стремлении гражданина максимально отождествлять личные и национальные интересы. И одна из главных забот любой власти (российской-ли, американской-ли...) заключается в создании условий, обеспечивающих достижение наиболее полного консенсуса индивидуальных интересов граждан своих стран с задачами, решаемыми государством.
Сегодня у Путина это получается.

Английский рефлекс.
Чем отличается человек от животного?
Многим.
В частности и тем, что человек в состоянии подавить позывы, возникающие у него при действии первой сигнальной системы. Иными словами, люди, способны преодолеть соблазн подойти к кормушке, когда раздается звонок. А животное - это сделать не может.
Кому-то это покажется удивительным, но атавизмы приоритета системы примитивных рефлексов сохраняется в общностях, которые привычно называют себя высокоинтеллектуальными.
Это в своё время очень хорошо показал, и с огромной пользой для себя использовал Борис Березовский, в английских судах. При рассмотрении любого вопроса в Мекке правосудия (а таких у Бориса Абрамовича было много) он заявлял суду, что противостоящая ему, Березовскому, сторона, вольно или невольно работает на интересы Путина.
И этого оказывалось достаточным и для отклонения иска к нему Авена и Фридмана, и для запрета на экстрадицию из Британии...
Когда этот стабильно работающий прием вдруг дал сбой при рассматрении иска Березовского к Абрамовичу, это стало для Бориса Абрамовича сильнейшим шоком - он разуверился в системе английского правосудия.
Этот пример позволяет нам понять тот уровень примитивизма, которым отмечена западная система управления. В тех случаях, когда дело касается России вторая сигнальная система там остается незадействованной. Здесь исчерпывающе обходятся первой: раздается крик "Путин!" и мгновенно вырабатывается информационная желчь.

Простоквашино - 2.0
Посмотрел, вместе с 16-ю миллионами россиян, новую серию "Простоквашино".
Что сказать?
Есть такой жанр - поклонение мощам.
Песни, кино, живопись, а теперь и мультики времен СССР пошли в коммерческий оборот.
Почему они актуальны и интересны зрителям?
А потому, что показывают нам о то, что мы обменяли на джинсы и биг-маки.
Хорошо мы устроились: выкинули, растоптали и оплевали, а нам - почистили, помыли, подкрасили - любуйтесь.
И мы наслаждаемся.
Все у нас есть: машины, вина, шмотье и жратва заморские, и, обозревая картинки советского прошлого, становится не так заметно, что чистоты и порядочности в головах наших стало меньше.

О любви и про любовь.
Помните вечное, доставшееся нам от царя Соломона: «Все проходит»?
Да, в этом мире все меняется.
Меняются даже человеческие чувства. От них остаются… названия. Это заблуждает нас по поводу сути.
Когда вы утверждаете, что голодны, то, испытываемое вами сегодняшнее чувство совсем не то, что ощущал ваш далекий предок. Не знаем мы, точнее – напрочь забыли, что такое голод.
Вот и с любовью что-то подобное происходит.
Сегодня это чувство совсем иного свойства, у него только название сохранилось старое - «любовь».
Шекспир, Толстой и Пушкин описывали другую любовь.
Любовь была задумана Природой, как оружие двойного назначения. Она является поводом к усиленному генерированию эмоциональной энергии, но она же - индикатор, позволяющий нам отбирать себе пару, с которой можно создать здоровое потомство. В начале эти свойства всегда были только вместе. Не было в любви одного без другого.
Первой эту связь разорвала элита. Она стала наслаждаться рафинированной, чистой от примесей, свободной от возможных обязательств любовью, превратив это действо в одну из форм удовольствия.
Ныне такое удовольствие стало массовым, оно доступно всем. Любовь людская стала впечатлением. Впечатление, это – стертое, смазанное чувство.
Но любовь еще совсем недавно была. Некоторые еще помнят.
Сегодня никто не сможет окунуться в те мегадалекие ощущения. Для ныне живущих они невозможны, как недоступны нам эмоции мамонтов.
Человеческие чувства подобной силы исчезли, их нет, или почти нет…
Да и откуда взяться этому, клинящему глотку спазму, рожденному пусть и жданным, но всё равно – случайным, до боли в груди взрывным открытием реальности бытия, если сегодня новорожденный видит жопу какой-нибудь дивы на экране ТВ, еще до того, как поймет, что сосет он грудь своей матери.
С какой легкостью мы играем этим словом – «люблю». Мать – люблю. Ребенка – люблю. Люблю плавать, путешествовать, спать, одеваться… Женщину свою люблю. Женщину чужую? Тоже люблю. И свинину люблю, люблю даже больше, чем говядину.
А ведь, если посмотреть на всё это разнообразие любви и подумать, то получается, что человек, на самом-то деле, любит только себя. И уже потом и потому он любит все, что потакает ему, продолжает его, охраняет, оберегает и поддерживает его жизненные устои и привычки.
Да, конечно, любовь – это восторг и радость, трепет от блаженства. Но от блаженства обладания тем, что ласкает и греет наши души и тела.
Человек-эгоист – порождение нашего времени - согласен быть любимым.
Но не любить.

Уничижение. Наш конек.
Уничижение паче гордыни.
Кто помнит, что это означает?
А вот что: гордыня - грех, а уничижение - принижение своих способностей, роли, состояния ... - благо.
Идет это отсюда: " Сказываю вамъ, что сей (мытарь) пошелъ оправданнымъ въ домъ свой бол;е, нежели тотъ (фарисей), ибо всякій, возвышающій самъ себя, униженъ будетъ, а унижающій себя, возвысится".(Лук. 18, 14—10.)
Интересно, что эта поведенческая норма – уничижение - закрепилась и развилась у нас, в России, особенно.
Если спросить американца о том, как обстоят его дела, то ответ будет несомненно позитивный - ОК! При этом, это совсем не означает, что он процветает, возможны всякие варианты, а на публику выдается одно - ОК, и все.
А в России?
У нас всё плохо.
Лучший вариант – «да, так, как-то…, помаленьку»
В российском обществе издревле существует запрос на гипертрофированное самоуничижение. И сегодня так же.
Сложно определить генезис этого фактора нашей общественной жизни, но утрирование наших недостатков, боязнь публичной демонстрации успешности - реалии нашего бытия.
Что, уничижая себя, мы ищем повода для обещанного Евангелием возвышения?
Но есть и другая сторона: "Заставь дурака Богу молиться, он лоб себе расшибет".
Вы заметили? - а круг-то замкнулся.

Про Карла Маркса.
Построение того «нечто», что выдавалось в СССР за социализм, опровергало саму основу учения Маркса.
Маркс, всем своим многотомным наследием, настаивал на главном – в истории развития человечества существуют объективные законы, в соответствии с которыми социализм является закономерным сменщиком капитализма. Марксова теория стремления производственных отношений к достижению ими соответствия уровню развития производительных сил, не оставляла никаких лазеек в светлое будущее отстающим. Только передовые страны, Англия - в первую очередь, были обречены возглавить переход к новой общественно-экономической формации. «Капиталистическое производство порождает с необходимостью естественного процесса свое собственное отрицание» - вот это, «необходимость естественного процесса», и составляет содержание учения Карла Маркса.
Россия это учение опровергла.
В стране недоразвитого капитализма свершилась победоносная крестьянская революция. В ее основе действительно находилось стремление привести уровень производственных отношений (на селе) к уровню развития производительных сил (там же – на селе). В России существовала объективная необходимость снести рудименты феодальных отношений, сохраненные реформой 1861 года, предоставившей крестьянам свободу без земли. Но история в очередной раз скорчила гримасу – обуздать и возглавить народное восстание удалось кучке авантюристов, считавших себя марксистами.
Отсюда и название того, что они импровизационно сконструировали – социализм.
Ну, а потом в «лихорадке буден» и потоке «бла-бла-бла-бла…» истинный Маркс забылся, а на поверхность выплыли общественные науки. Они оказались в состоянии объяснить всё. Включая Маркса.

Так и знайте.
Естественный ход жизни привел нас к пенсионной реформе.
Что произошло?
Самое главное.
Возникла новая форма половозрастного распределения населения не только в России, но и в том мире, который называет себя цивилизованным.
За этими мудреными словами – простая реальность: семилетних девочек и мальчиков у нас МЕНЬШЕ, чем семидесятилетних дедушек и бабушек.
Такого в истории цивилизации никогда не было.
Как бы не складывалась жизнь, но старших всегда было меньше, чем младших.
Это раз.
Выросла продолжительность жизни. Сегодня среднестатистический россиянин живет дольше всех своих предшественников за всю историю России-матушки.
Это два.
Надо отметить, что произошло не только увеличение количества лет нашей жизни, но и содержание сильно ее изменилось. Вырос активный период жизни человека. Сегодня пятидесятилетнего мужчину стариком никто не назовет. А посмотрите, сколько было лет дедушке Ленину.
Это три.
Не забудем, что и характер труда претерпел существенные изменения – физический, мускульный труд человека уступает место труду умственному.
Это четыре.
Почему проблема пенсий стала особо актуальной именно сейчас?
Потому, что сошлись воедино необоримые демографические тенденции.
Есть такое понятие – демографическая нагрузка: количество иждивенцев на одного работающего. Если отнести сумму детей, домохозяек и немощных стариков к численности работоспособного населения, то полученное среднее значение этого показателя в истории всех стран и народов колеблется в районе единицы. Другими словами, каждый работающий способен прокормить себя и еще одного едока.
В среднем так было и есть.
Но в ближайшее время так уже не будет – количество иждивенцев растет, а количество работающих сокращается.
Вот это уже бывало. Во времена войн, например. Выход известен – дети и старики становились к станкам.
Что касается детей, то это не проходит, а вот со стариками надо подумать.
К чему я все это?
А к тому, что если власти наши задумали изменить продолжительность работы россиян, то надо изменить и отношение к великовозрастным.
Прекратите дискредитацию людей по возрасту. А не только по полу и цвету кожи.
Если вы хотите чтобы люди за шестьдесят больше работали, меньше говорите о них, как об обузе – не стоит с таким восторгом и упоением рассказывать об омоложении кадров. Особенно в сфере управления. Снимите возрастные запреты на занятие руководящих должностей во всех сферах экономики. Человек имеет право на любую работу вне зависимости от количества прожитых лет. Только результат его деятельности определяет это право и ничто более.
Если же пенсионная реформа по умолчанию подразумевает попытку старичками закрыть бреши в сферах с убогим по содержанию, низко квалифицированным трудом, то ничего не получится.
Так и знайте.

Как всё изменилось!
В начале XX века, агрессивно расширяющийся социализм своими лозунгами отрицал патриотизм: «У рабочих нет родины», «Поражение собственного правительства в империалистической войне». Идея глобализма была насквозь социалистической и породила Коминтерн для подготовки Мировой революции с целью создания «Земшарной Республики Советов».
Ныне же земной шар является целью «глобального контроля, управления и доминирования», но к этому уже стремятся либералы.  Противостоящие этой тенденции (да, хотя бы тот же Трамп)  понимают, что в современном мире утверждать патриотизм опасно: здесь совсем недалеко до патернализма – антипода глобальной либеральной идеи. Политические враги патриотов в США легко признают их социалистами.
А они могут.
Прецеденты были.
Вспомните, 32-го президента США Рузвельта называли «Франклин Сталин Рузвельт». Его обвиняли в замыслах отменить капитализм, сплошь и рядом объявляли социалистом…
История, как известно, любит повторяться.

Жесткое (а очень части и жестокое) подавление всех проявлений инакомыслия, нашло свое отражение в том, что в России инакость могла изначально легализоваться только в гротесковой форме юродства.
"Слова гневливые" царь вынужден был выслушивать от божьих людей - юродивых. Только им традицией было позволено "пенять вины" самодержцу.
Существо  социального положения юродивых определялось тем, что они несли на себе ореол святости. Но, одновременно с этим, эпитеты "юрод" и "похаб" были синонимами на  Руси.
Будучи в обыденном сознании людьми "не от мира сего", юродивые рассматривались и властью и народом, как нечто особенное, уникальное. Юродивый в умах современников воспринимался как рупор высшей воли.

Существует   Закон смерти Вселенной. Нам он  чуть-чуть приоткрылся в форме второго начала термодинамики.  И мы поняли, что все сущее обречено на необратимое разрушение и распад.
Но Закону смерти совершенно естественным образом должен соответствовать Закон жизни.  Такого Закона -  всеобъемлющего, охватывающего не часть, или части,  а все Мироздание – мы (пока?) не знаем.  В самом общем виде Закон жизни должен описывать противостояние распаду. Это Закон естественных форм сопротивления всего сущего  наступающему хаосу,  противостояния  тренду роста энтропии.
Два полюса Мироздания отражают сущность природы. Именно от них происходят «существование» и «исчезновение»  И дальше. Плюс – минус. Действие – противодействие. Количество – качество.  Жизнь  и смерть.
Эхо противостояния Начал звучит и дальше, дальше, дальше…, докатываясь до человеческой морали: хорошо – плохо.
Диссонансом в мировой гармонии звучит струна живой материи. Она вышла за пределы регламента, охраняемого силами гравитации. Ветка дерева растет в направлении противоположном свободному падению камня. И человек сознательным целеполаганием оказался способен преодолевать гравитацию и создавать нечто подвластное не только ей. Результаты его деятельности по этому признаку выпадают из общей массы материальных объектов мира, и находятся в ином качественном состоянии.
Развитие Homo sapiens, с момента начала его осознанной деятельности, происходило путем и за счет увеличения количества потребляемой энергии. Мы с ускорением колонизируем Природу. Создавая все более сложные конструкции, обеспечивающие повышение эгоистического качества нашего бытия, мы способствуем ускорению n–тропии. Наше коллективное поведение на планете Земля основывается на латентном признании того, что Природа создана/создалась  чтобы  положить свою голову на плаху во имя исполнения главного устремления этой высшей, итоговой  эволюционной субстанции – человека:  его ничем не ограниченной свободы.
Так ли это?

Сегодня понятно, что коренным пороком социально-экономической системы СССР было заложенная в ней несовместимость с человеческой природой. Отсюда вытекало желание советской власти эту природу изменить, для чего предполагалось создать, сформировать, стимулированием и репрессиями воспитать новую общность - советский народ.
В реалиях, попытка сформировать человека нового типа, способного сознательно подавлять в себе позывы эгоизма в пользу достижения коллективно заданных целей, полностью провалилась. Жившие во времена позднего СССР, в массе своей, не испытывали внутреннего дискомфорта, соединяя в себе принятие социалистических принципов распределения таких благ, как бесплатные образование и медицина, гарантированная трудовая занятость, высокий уровень социальной защиты и безопасности…, с желанием наплевать на всю идеологическую начинку государства рабочих и крестьян ради достижения личного материального достатка.
Было такое выражение: как земля за колхозом - то есть навсегда, навечно.
Мы попали в яму переходного периода потому, что совершенно искренне были уверены в том, что все хорошее сохранится, а место плохого займет лучшее.
Суть происходящего будет более ясна, если мы вспомним самый гениальный мультфильм всех времен и народов – «Дудочка и кувшинчик». В этом мультике дедушка – грибок, предлагает девочке поменять ее кувшинчик на дудочку, игра на которой делает видимыми ягодки в лесу. Ягоды становятся доступны, а вот собирать их не во что. И бьется девочка, ищет выход, меняя кувшинчик на дудочку и обратно… Хочет она, сердечная, обладать сразу и тем и другим. А не получается. Нельзя. И здесь, в мультике, и всегда, в жизни: или…, или… Великая, глобальная проблема.

Главная особенность нашей страны, которую пора бы начать понимать умом, заключается в том, что её государственность изначально имела форму интровертной колонии, в которой роль метрополии выполняла враждебная по отношению к народу-колонии, элита .
Поэтому и сегодня в России, сохраняющей рудименты прежней колониальной системы управления, вопрос о статусе свободного гражданина стоит значительно более жестко, нежели в странах западных демократий. Это проявляется в том, что для России вообще не характерен такой элемент демократической общественной архитектуры, как конструктивная оппозиция.
В бытующих представлениях свободен лишь тот, кто отвергает власть и не принадлежит к закабаленному народу. Это - credo современной российской интеллигенции, которое она, широко не афишируя, исповедует. Поэтому интеллигенция, находящаяся на стыке между властью и народом, одинаково враждебна и той, и другой стороне.

Как это не покажется парадоксальным, но и в основе «надувания пузырей» в различных сферах экономики, при взрыве которых возникают катастрофические кризисы, лежит тот же самый волюнтаризм. Зададимся вопросом: чем отличаются действия Федеральной резервной системы США, волевым путем устанавливающей ставку рефинансирования, от решений съезда КПСС, определившего задание по темпам роста народного хозяйства СССР на очередную пятилетку?  В принципе – ничем. Свободный рынок с изъятием, без конкурентного определения стоимости денег, формирует химеры - финансовые формы с содержанием, заимствованным у казино.

Фиксируемое уже много десятилетий во всех страх мира снижение рождаемости приводит к изменениям в сфере отношений между мужчиной и женщиной.
Традиции и культура связи полов формировались веками, но в условиях достаточно стабильной демографической формы. Выверенная опытом многих поколений традиция, согласно которой муж должен быть старше жены, основывалась на традиционной половозрастной структуре населения. В истории Европы многое менялось, но неизменным было одно: количество мужчин в брачном возрасте всегда было меньше соответствующего им количества потенциальных невест.
Сегодня, в условиях перерождения формы половозрастного распределения, мужчин в брачном возрасте стало больше количества потенциальных невест. Это создало ситуацию, при которой теперь уже не женщины рискуют остаться без партнера (как это было еще полвека тому назад), а определенное количество молодых людей гарантированно останутся холостяками. И таких будет много. В России, например, количество мужчин в возрастной категории 20-24 года больше количества женщин в возрасте 15-19 лет на два миллиона человек, или примерно на 30%. То есть, каждому третьему мужчине потенциально нет пары. Это явление возникло недавно и общество еще не адаптировалось к новым демографическим обстоятельствам: напряжения и формируются, и накапливаются. Правда, есть демпфер: повышается количество половых партнеров у женщин.
Как в дальнейшей будет меняться поведение в возрастных группах, задетых демографической деформацией? - вопрос открытый. Это тот случай, когда существует реальный риск превращения "проблемы для некоторых" в "проблему у всех".

Сегодня на рубеже между постиндустриализмом и абсолютной глобализацией деградирует традиционная семья. Сохраняя внешнюю оболочку, она стремительно теряет прежнее содержание. В образующуюся пустоту активно внедряется суррогат семьи: человеческие парные общности, иного, не смешанного полового состава.
Отметим, что неполная семья из исключения постепенно превращается в норму. Но и полная семья переходит от ее традиционного состояния: "родители - дети" к новому: "родители - ребенок". Растет "поколение единственных". Аккумулирование части доходов родителей и родственников, а затем и наследства единственным отпрыском, создает условия, при которых у него исчезают стимулы к труду и участию в конкурентной борьбе за место на социальной лестнице. Молодому Homo egocentric во многих случаях оказывается достаточно средств для пожизненного нахождения в инфантильном состоянии. Новому человеку-эгоисту становится противопоказан труд, в изначальном его понимании.
В этой связи весьма показательно постепенное повышение границы фактического вступления молодежи в работоспособный возраст. Образование, включая высшее, из формы подготовки к продуктивной деятельности постепенно превращается в комфортный вид занятости.

Падение уровня рождаемости уже давно отражается на изменении общественной роли женщины. Снижение биологической нагрузки, связанной с вынашиванием и выкармливанием детей, привело к формированию у женщин нового представления об их месте в обществе. Вызванные этим обстоятельством общественные движения обеспечили законодательное закрепление равенства полов, что существенно повлияло на современное общественное устройство европейских стран. Этот процесс имеет продолжение: женщину-мать повсеместно вытесняет business woman. Процесс пока не завершен, но итог его близок, а результат всем понятен. Рождаемость медленно, но верно приближается к некому предельному уровню - одно рождение на одну женщину. Известно, что даже простое воспроизводство возможно при рождении более двух детей одной женщиной в фертильном возрасте. К этому уровню рождаемости особи Homo egocentric женского пола в Европе уже не вернутся никогда.

Природа дала  Homo Sapiens критерий оценки результатов его  хозяйственной деятельности – голод. Голод был (а кое-где и сегодня остается) основным естественным регулятором, способным жестко и даже жестоко корректировать содержание принимаемых управленческих решений.
Поэт Н.А. Некрасов писал:
«В мире есть царь: этот царь беспощаден,
Голод названье ему.
Водит он армии; в море судами
Правит; в артели сгоняет людей,
Ходит за плугом,
Стоит за плечами
Каменотесов, ткачей».
Именно голод долгое время являлся единственным ограничителем, накладывавшим узду на главный, присущий человеку стимул - жадность. Голод обозначал пределы человеческих возможностей: ограничивал воспроизводство вариантов хозяйственной практики, подобных «трагедии общинных земель», ставил преграды перед  безудержными устремлениями к постоянным поборам, сначала для тех, кто был просто сильнее,  а затем и властей предержащих.
Со временем значение голода, как регулятора многократно снизилось.
Появились деньги.
Возник голод на деньги.

Существуют две формы целеполагания: экономическая и внеэкономическая. Это обуславливает одновременное существование в цивилизованном обществе двух разнокачественных сфер деятельности.
В одной из них, целью является извлечение дохода и прибыли. Действующие здесь правила  стимулируют  людей снижать издержки, наращивать  объем продаж, повышать эффективность  производства. Сюда следует отнести  сферу производства материальных благ, торговлю, финансы… Это область нашей жизни, в которой господствует экономическое целеполагание.
Но есть и другая – в  ней  доход или прибыль не являются определяющей целью. Если вы, мой читатель, преподаватель или студент, то вы находитесь именно в этой сфере. Вместе с вами здесь ученые, занятые фундаментальными исследованиями, врачи, чиновники, домохозяйки и военные… Цели, которые все они ставят перед собой - внеэкономические. Да, учитель получает зарплату за свою работу. Но результат его работы невозможно измерить рублем. Поэтому в школе по-другому, чем на промышленном предприятии организована деятельность, действуют иные критерии для её оценки.
Граница двух сфер, с разными формами целеполагания,  проницаема. Мы, перемещаясь из университетской аудитории в магазин,  легко переходим из одной сферы в другую.
А если говорить об обществе в целом, то очень интересно понять и крайне важно выяснить, где должна проходить граница между экономическим и внеэкономическим целеполаганием и чем нам  грозит её неправильная демаркация. 

На прямой вопрос о возможности существования всемогущей,
всевидящей и всезнающей высшей силы нахожу возможным ответить
отрицательно.
И вот почему.
Бог, объединяющий в себе все перечисленные способности (свойства),
представляет собой абсолют.
У этой субстанции есть всё, кроме... смысла в её существовании.
Все(могущий-видящий-знающий) лишен цели и мотива.
Любое, совершаемое им действие бессмысленно, поскольку результат известен
и не содержит ни грана неопределенности. Бог-абсолют не стал бы создавать ни
материю, ни энергию, ни пространство, ни человека… Он не мог бы ответить
самому себе на вопрос: зачем Ему все это?
Да, пути Господни неисповедимы,
но не бессмысленны.

Юваль Ной Харари, выступая с докладом на Frontiers Forum заявил, что «овладев (человеческим) языком, ИИ захватывает главный ключ, отпирающий двери всех наших учреждений, от банков до храмов…»
Это пример явной подмены, питающей алармистские настроения, сеющие панику среди обывателей.
Искусственный интеллект (ИИ) ничего не захватывает. А вот человек, вооруженный ИИ может применить этот инструмент для реализации своих преступных устремлений.   
И это действительно опасно.
Где-то в глубинах общественного сознания существует подозрение, что в процессе постоянного, быстрого, уже не всегда контролируемого усложнения при самообучении, сознание, и связанное с ним автономное целеполагание, в ИИ возникнет произвольно.
Это не ново. Когда-то считалось, что вода вызывает болезни.
Но обсуждение этой темы идет так, как будто все не только доказано, но и уже свершилось: ИИ вроде бы бесконтрольно делает то, что именно он хочет.
У меня есть прекрасная новость – ИИ ничего не хочет. Совсем ничего. Более того — он ничего никогда не захочет.
ИИ - инструмент. И инструментом он останется.
Но есть грозная фигура - инициатор использования инструмента, его владелец.
Поэтому бояться надо не ИИ, а тех, кто способен использовать его во вред Человечеству.
Весьма соблазнительным выглядит вариант маскировки  преступлений, совершаемые с использованием возможностей ИИ. Они обязательно (и мы с этим столкнемся) будет преподноситься, как результат самостоятельной деятельности очень сложной железяки, вышедшей из-под контроля.
Поэтому надо договариваться не об ограничении исследований, направленных на развитие ИИ, а о их полной открытости для международного сообщества (если оно сегодня еще есть, конечно).

Режиссер Н.С. Михалков предлагает (безуспешно) закрыть Ельцин–Центр.
Но перед тем, как закрывать надо разобраться – зачем его открывали?
Если задаться вопросом, какая основополагающая идея была заложена при создании Ельцин-Центра, то ответом будет – подражание: у них есть и мы не хуже.
Ученые утверждают, что подражание является результатом действия различных психологических механизмов:
• в младенчестве оно является попыткой установить контакт;
• в детстве позволяет проникнуть в смысл человеческой деятельности через моделирование в игре;
• в юности достигается идентификация с кумиром, принадлежность к группе;
• в зрелом возрасте тесно связано с научением в профессиональной деятельности.
Пролистав этот набор, мы обнаруживаем, что принимавшие решение о создании Центра первого президента РФ, находились в состоянии юношеской эйфории: они стремились этим дорогостоящим жестом в чем-то уподобить Россию Штатам, показать этим действом ее принадлежность к либерально-демократической части Цивилизации.
Надо признать – в цель не попали.
Хуже всего, что получилось не подражание, а случилась имитация.
Национальный Памятный центр должен создаваться на основе общественного консенсуса по поводу роли, которую сыграл в судьбах страны человек, посмертно награждаемый мемориальной честью, но никак не наоборот.
Еще одна ошибка прямо вытекала из скоропалительности принятия решения о строительстве Ельцин-Центра. Уж если подражать, то надо это делать по-взрослому: Мемориал Дж. Вашингтону был возведен через 85 лет, после его смерти (1799г.), Мемориал Томасу Джефферсону, умершему в 1826 году был создан в 1943-м.
Подражать надо с умом: кто считал затраты на Центр Ельцина и определял источники их покрытия? Скорее всего, что никто. А Мемориал четырех президентов (Джорджа Вашингтона, Томаса Джефферсона, Теодора Рузвельта и Авраама Линкольна) на горе Рашмор обеспечивает солидную прибавку в бюджет штата Южная Дакота.
Вывод?
Он такой:
Подражать в нашей жизни приходится, это - необходимо. Имитировать – не обязательно.
А с Ельцин-центром надо поступить так, как В. Маяковский предлагал с Америкой:  "Что касается меня, то я бы лично — я 6 Америку закрыл, слегка почистил, а потом опять открыл — вторично".

Есть набившая оскомину фраза: "история не знает сослагательного наклонения". Словом, никакие "что было бы, если бы" - не проходят, не бывают, и вообще, бесполезны... Все размышления на эту тему пустая трата времени, или - что много реже - игра ума. Что выросло, то и выросло. Иного не дано.
Но эта максима никому всхлипывать и причитать не мешает.
Очень сложно, если вообще возможно, оценить и осознать ту неимоверную громаду независящих ни от кого из живущих обстоятельств, которым каждый из нас обязан своему появлению на свет Божий.
И, конечно, невообразимо трудно объяснить сегодняшнему либералу, что в его крике: "Ненавижу прошлое", звучит... самоотрицание.
Но, попробую.
Фактом рождения любого человека реализован ничтожный, он же - уникально единственный из колоссальности вариантов, шанс. Новорожденный, кроме крови и плоти, несет в себе результат схождения невероятной комбинации обстоятельств, важнейшие из которых, при их систематическом описании, получают название "история". Именно так: каждый родившийся реализовал абсолютно все описанные и не описанные обстоятельства истории, без какого бы то ни было изъятия.
Мы все - дети истории, со всеми ее прелестями и ужасами.
Именно история неизмеримо дольше и много больше потрудилась над тем, чтобы из небытия возник каждый из нас, чем наши биологические родители. История уже на финишном отрезке свела наших пап и мам, нагрузив их обстоятельствами времени и места нашего зачатия.
Никто не знает, как повернулось бы колесо истории, не случись Октябрьский переворот (а если кто-то говорит, что знает - значит, он врет). Рассуждения на эту тему бессмысленны. Но один, совершенно четкий и очень нужный для понимания сути человеческого общества, ответ на этот вопрос есть: не возьми большевики в 1917 году власть в России, меня, пишущего эти строки, и всех вас, их читающих - вообще не было бы на этом свете. Да, были бы другие люди, но не мы.
Но  благодаря всем обстоятельствам, включая самые ужасные и трагические, родились именно мы. А вот вы, Петров, живете только и исключительно в силу того, что когда-то сталинские опричники расстреляли абсолютно неизвестного вам Иванова. Его смерть дала вам шанс на жизнь. И он реализовался.
Ваша жизнь, Петров не ваша заслуга, но от неё в прошлое тянется шлейф, формирующих ее возможность событий и деяний, и вы – квинтэссенция вины и заслуг их совершивших.
И так с каждым из нас.
Без изъятия.
Не случись революции, красного и белого террора, коллективизации, индустриализации, голодомора, войн, лагерей... и на том месте, где мы сегодня живем (и не факт, что оно называлось бы Россией) обитали бы другие люди: но не вы, и не я.
Вот они, другие, и достойны иной, не нашей с вами участи: лучшей или худшей - вопрос отдельный.
Но их нет. Никогда их не было и не будет. И участи другой тоже нет.
Но в перспективе-то она есть. Не у нас, а у идущих за нами. Но с нашим определяющим участием.
Помните, у Рея Бредбери в "A Sound of Thunder" звучит предостережение: "Так что будьте осторожны. Держитесь тропы. Никогда не сходите с неё!"
Но это не к нам.
Мы - торим тропу.

Физическая сила человека, насыщенная его интеллектом, превратилась в труд.
Будучи оснащенным капиталом и находясь в обрамлении общественных институтов, труд оказался способен неограниченно черпать энергию из Природы.
Труд человека не является источником богатства, поскольку в процессе трудовой деятельности человек никогда не прибавляет дополнительную энергию к той исходной величине, которую он взял у Природы. Он лишь уменьшает величину изначально добытой природной силы за счет неизбежных трансформационных потерь. Поэтому человеческий труд не источник, а способ формирования общественного богатства.
Совокупное богатство человечества растет по мере того, как человек медленно, но верно сокращает свое трудовое присутствие в сфере материального производства. Значительная и все возрастающая часть активности человека направлена на прямую замену его трудовых усилий работой, совершаемой за счет использования и применения природных сил.
Материальное богатство, создаваемое с помощь труда, не является конечной целью общества и его высшей ценностью. Рост объема производимых материальных благ позволяет сократить присутствие человека в процессах репродуктивной производственной деятельности. Именно это обеспечивает достижение настоящего богатства – свободного времени, т.е. времени, используемого для творческого и интеллектуального развития человека.

Не прекращающиеся уже полтора века восторги русской интеллигенции, много сделавшей для популяризации  «загадки русской души», проистекают из глубокого непонимания того факта, что движителем западного интереса к этому мнимому феномену, является поиск причин нашего отклонения от того, что в Европах принимают за норму.

Интеллигент, существо достаточно распространённое, обитает в основном в городских агломерациях русской равнины, и представлено в природе двумя основными видами: он бывает технический и гуманитарный.
Все определяет род занятий, он то и оказывает основное влияние на суть интеллигентского естества.
Если в точных науках и технике, какие-никакие критерии истинности и правильности содеянного существуют, то в сфере формирования новых заблуждений ничего похожего нет и быть не может. Поэтому обществоведы соревнуются не в строгости и качестве доказательств своих построений-измышлизмов, а в формах их преподнесения публике, которые включают разнообразнейшие методы охаивания и шельмования конкурентов.
Нельзя сказать, что научно-техническая интеллигенция полностью лишена этой прелести. Напротив, искрометная склока – отличительный признак любого интеллигентного профессионального сообщества. Но в технике, все же все много строже: если в предложенном тобою расчете оппонентом обнаружена ошибка, то замазать ее изречениями, надерганными из Аристотеля, Маркса и Гегеля не получится. А в другом углу – получается. И хорошо иногда выходит.
Крайне интересно наблюдать за отношениями, в которые вступают между собой и представители естественно-технических занятий – с одной стороны, и  гуманитарии, скажем, экономисты – с другой.
Большинство интеллигентов от техники и физики испытывают некий душевный трепет перед экономикой, понять суть и содержание которой в рамках устоявшихся естественнонаучных представлений невозможно. Лучшей рекламой этой науке (?) в глазах “технарей” является ее тесная связь с системой управления, от которой в конечном счете и зависят возможность и размер финансирования проводимых ими исследований и разработок.
Многие естествоиспытатели искренне уверены, что очевидный для всех низкий научный уровень экономики, полностью обусловлен убогостью и ущербностью ее кадрового состава. Они твердо убеждены в том, что именно они, своим профессиональным выбором в юные годы исключили потенциальную возможность взлета экономической мысли.
Со временем, исписавшись и полностью исчерпав себя в естествознании, интеллигент - физик/химик обращает свое время и силы на обществоведение. При этом он не затрудняет себя прохождением начальных ступеней обучения (подумаешь – не бином Ньютона), а прямо вступает в фазу формирования непререкаемых истин.
Разница между технарем, подвизающимся на ниве обществоведения и скажем  - профессиональным философом, состоит  в том, что первый исходит из всеобщности действия законов физики, а второй знает, что применительно к миру людей, это не так.
А как на самом деле все в гуманитарной сфере устроено не знают ни тот, ни другой. Но это не влияет на устоявшуюся форму общения на научных посиделках. Здесь действует простой принцип: говори громче и тебя услышат.
Мне понравилось заявление, недавно прозвучавшее в ходе обсуждения очередной нетленной обществоведческой теории: «Поскольку, всем ясно, что друг друга мы переубедить не сможем, то предлагаю сразу перейти к взаимным оскорблениям».
Ну, так что? Начнем?

Сегодня мы, Россия, в том мире, который самоназвался «цивилизованным» выглядим белой вороной.
Почему?
Да потому, что не только хотим, но и реально сражаемся за сохранение традиционных человеческих ценностей, за ограничение разгула ничем не ограниченного эгоизма, рядящегося в одежды, называемые «приоритет прав человека».
В этом сражении важным условием является то, что России одной не выжить в сложившемся качестве, если вокруг будет разгул содомии. Мир, в котором дети будут регулировать свой пол, развалится. Он погребет и нас.
У России в этом деле - в деле защиты традиций - есть много заединщиков.
Для объединения с ними, нам надо четко сказать миру о своих устремлениях.
Наша цель - выживание человечества.
Мы против экстремального либерализма.

Никогда не прекращавшийся конфликт в человеческом обществе, ныне трансформировавшийся в битву либералов и патерналистов, проистекает из что-то очень древнего и биологического.
Даже в животном мире, у братьев наших меньших, мы обнаруживаем индивидуалов и особей, объединяющихся в сообщества. Медведь бурый, белка, многие кошачьи… – это одиночки. Волки, косули, обезьяны… - те за коллективные формы существования.
А все ведь и еще глубже.
Растения и те бывают расположены к симбиозу. Одни растут в роще, другие – отдельно.
Или есть химические элементы, охотно и массово соединяющиеся в молекулы, и существуют инертные – индивидуалисты, ни с кем связей заводить добровольно не желающие. Они, надо полагать, за личную свободу стоят.
Да что там элементы! Цифры, и те делятся на противостоящие группы: есть четные, есть нечетные, есть составные – произведения чисел, а есть простые, которые по характеру самые сложные – они состоят только и исключительно из самих себя.
И всё это можно преодолеть и свести к смиренному благогласию?
Не верю.
Цель жизни
Само название «Цель жизни» предполагает изложение многомудрых пространных рассуждений о чем-то крайне сложном, возвышенном, одновременно глубоком и необычайно широком. И это понятно: в человеке живет убеждение в существовании некой грандиозной цели, ради достижения которой Природа и расстаралась произвести каждого из нас на свет Божий.
Но если принять гипотезу о существовании у человеческой жизни какой-то цели, в чем многие уверены, то проблема сводится к тому, что мы её не знаем и (или) не понимаем. Поэтому следует эту сияющую вершину смысла жизни увидеть и наметить путь к её покорению.
И поскольку мы в целеполагании слабы и маршрута к искомой точке у нас нет, то хотим получить путеводитель. Точнее – кцелеводитель.
Сегодня такой спрос рождает предложение: в интернете вы найдете самые разнообразные варианты: 50 целей жизни, 100 целей, есть даже 180.
Но здесь мы поговорим о другом.
Итак, зачем, для чего, с какой целью мы живем?
Вся философия пронизана поиском цели и смысла. Поисковики разделились на отряды.
Гедонисты учат, что цель жизни в получении удовольствий.
Эвдемонисты видят мотивом человеческих поступков стремление к счастью.
Утилитаризм выступает за пользу или выгоду.
Прагматизм целит в богатство, комфорт и обладание материальными ценностями.
Аскеты предлагают включиться в борьбу с телесными наслаждениями ради высшего блага.
Этики считают, что цель жизни заключена в служении другим людям, альтруизме и самопожертвовании.
Есть еще нигилизм, собравший под свои знамена тех, кто убежден в отсутствии вообще какого-либо смысла жизни, непостижимости истины и отсутствии ценностей.
Вот, примерно (если очень коротко) такой спектр взглядов.
Что можно сказать, глядя на это разнообразие?
А вы знаете – правы все. Включая нигилистов: да, есть такие варианты при которых у жизни нет ни смысла, ни цели.
И хотя тема жизненного целеполагания в наших представлениях сложна до такой степени, что существуют риски перехода к пафосу, предлагаю начать с простого, почти сермяжного.
Обратимся к ситуациям, в которых цель жизни определена четко и даже сформулирована.
Например, есть некая особь женского пола, поставившая целью своей жизни замужество с олигархом.
Почему бы и нет?
Представим, что это случилось, цель жизни достигнута.
И что? Что произойдет? Эта дама будет жить дальше, но уже без цели?
Нет, конечно. Новые цели возникнут, возможно уже не столь грандиозные, скорее всего мелкие, не исключено, что даже мелочные…
Обратим внимание, что, по сути своей, замужество в этом случае было не целью. Наслаждение от осознания статуса, обладание материальными формами богатства – вот, что было ее истинной целью. А замужество, это способ ее достижения. Хотя вроде бы и выглядит, как цель.
И что интересно: уже достигнутое, постоянно тиражируемое наслаждение превращается в обыденность, девальвируется до уровня рутины. Поэтому нужна не просто нега, а её поток, со всё возрастающей силой и плотностью. А ведь это ничто иное, как гонка.
Так что же, правы гедонисты: цель в удовольствиях?
А как же тогда быть с нигилистами, этиками и аскетами…
Сложно в одном определении цели совместить стремление к максимуму удовольствия у одних с желанием аскезы или мазохизма у других.
Но это возможно, если мы признаем, что смысл человеческой жизни состоит не в поиске удовольствий, а в стремлении к состоянию удовлетворения своего неизбывного эго. Войти в состояние удовлетворения можно как проживанием на самой большой в мире яхте, так и пребыванием в состоянии последнего юродивого. И к тому и другому человек может стремиться, признавая это целью своего бренного существования.
Удовольствие, как и страдание – равноправные формы удовлетворения нашего эго.
Большинство в мечтах стремится к достижению пика Эвереста наслаждения. Многие из нас не достигают и подножья. Почти все смиряются с этой реальностью.
А если перевернуть? И недоступный максимум наслаждения заменить своей противоположностью – утрированным мучением. Парадокс в том, что в том и другом случае возникает состояние экстремального самоутверждения.
Страдание тоже может стать путем к ощущению достижения цели жизни, если оно создает вокруг человека ауру внимания окружающих, во что он погружается, чем он и самоутверждается.
Попробуем понять, чем отличается результат от замысла.
Да, изначально, начиная общение с этим миром, все мы хотим получить от жизни максимум удовольствий, но получим ли, добьемся ли, ощутим ли – не факт. Но стремимся, хотим. Это – желание.
Жизнь с момента рождения человека постепенно наполняется желаниями, а потому и смыслом. Но проходит время и желания иссякают и исчезают.
Как выглядит цель?
Это мираж, наполненный видимостью результатов исполненных желаний, часто меняющий свою форму.

Помните мечтания Манилова о строительстве моста с торгующими на нем мужиками в «Мертвых душах» Н. Гоголя? Вот это то, само – мираж.
С возрастом мы начинаем осознавать не только иллюзорность большинства наших мечтаний, но и недостижимость реальных, выходящих за пределы наших возможностей, благ.
Поэтому цель жизни постепенно трансформируется в сохранение сложившегося у человека status quo. В таком состоянии – «не хуже, чем у людей» - находится большинство живущих, но и эта, самая обыденная форма удовлетворения нашего эго тоже требует усилий, иногда больших.
Итак, импульс, порождающий смысл заключается в желании. Жизнь человека, лишенного желаний, не имеет смысла. Как нет смысла в жизни человека, осознавшего, смирившегося с невозможностью удовлетворения своего эго при такой форме его существования.
Наши, очень редко явно обозначаемые, чаще иллюзорные и расплывчатые многочисленные цели, рассыпанные на жизненном пути, достигаются или пролетают мимо, от каких-то мы или сами отказываемся, или суровая реальность заставляет нас это сделать… Цель жизни, это переплетение, жгут самых разных возникающих у нас желаний. Уходят одни, появляются другие - так проходит наша жизнь. Она течет в канве желаний до тех пор, пока ты не осознаешь приближение ее конца.
И здесь повторяется деление: одни со смирением принимают неизбежное, а у других возникает последняя в их жизни цель. Смысл ее в жгучем желании получить еще один, пусть самый маленький, кусочек времени существования на этой Земле.
Но в итоге тебе так и не дано будет узнать – жизнь твоя продлилась в результате предпринятых усилий, или это причиталось от неумолимого рока?
Итог понятен, жгут, канат желаний, превратится в ниточку, она неизбежно порвется, и вы умрете вместе: ты, и последняя, самая дорогая, самая настоящая в твоей жизни цель. И смысл ее в борьбе с конечностью твоего существования. А вот эта цель недостижима ни для кого.
Это огромное счастье, если вам не пришло ещё время об этом задуматься. Наслаждайтесь.

Современный уровень развития социальных наук создает ситуацию, когда объяснения причин общественных процессов a la "верхи не могут, низы не хотят" выглядят откровенно примитивными. Реликтовые наслоения форм поведения наших биологических предшественников, описанные в великолепных произведениях Конрада Лоренца; явления, обрамляющие истоки человеческой агрессии, как и закономерности развития социума, представленные миру Джаредом Даймондом; и на все это накладывающиеся, изначально присущие человечеству формы поведения масс, открытые Элиасом Канетти и еще многое, многое иное - действуют вместе и сообща. Все это реализуется в неимоверном количестве вариантов, хитросплетения возможного организуются и последовательно, и разом. Термин "сложность", лишь очень, очень приблизительно описывает реальную ситуацию в социуме.
Но человечество в таких условиях тем и живет, что может самое сложное представлять просто. Иногда - примитивно.
Но сермяжная правда: "представить и понять невозможно" - не устраивает никого. За такие выводы денег не платят, гранты не дают. Публика с нетерпением ждет понятных ей объяснений. "Качественный" автор, это тот, кто может найти некие новые, ранее неизвестные доводы, подтверждающие  правоту моей точки зрения.
Поэтому специалисты в сфере обществоведения не чужды шарлатанства. Те, которые поглупее - стихийно, а те, что поумнее - осознанно. В объяснении происходящего главное не суть, а отношение к нему.
Почему что-то происходит? Возможно потому, что возникает ситуация, аналог которой в астрономии называется "парадом планет".
Сходится так.
Ставший недавно крайне популярным, Нассим Николас Талеб в своей книге "Под знаком непредсказуемости" называет такие сочетания Черными лебедями. 
Иногда они прилетают, но почему – никто не знает.
Но все стесняются в этом признаться.

Если читали «Левшу» Н.С. Лескова, то наверняка помните этот пассаж:
«— Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть что бы и у нас не чистили, а то, храни Бог войны, они стрелять не годятся – внятно выговорил Левша, перекрестился и умер». …
А государю так и не сказали.
Вот и я хочу прокричать примерно тоже самое, понимая, что судьба моего крика будет та же.
В последние годы в российском сознании происходит мощный поворот влево. Вот уже и президент Путин заключил: «Все говорят о том, что существующая модель капитализма... исчерпала себя».
Но если капитализм сдулся, то что тогда?
Естественно, что надо обратиться к опыту построения социализма.
Коммунисты, выбравшись из-под руин построенной их предшественниками системы, осмелели до такой степени, что официально предложили фактически реанимировать Госплан с его динамическими и полудинамическими межотраслевыми балансами.
Правда, есть одна «загогулина» - «построенный в веках социализм» сломался. А почему?
Объяснение есть. Оно простое. Враги. И еще идиоты, те, которые предали Великую идею.
Списанный на внутренних и внешних врагов развал СССР, позволяет не заморачиваться с поиском объективных причин крушения советской хозяйственной системы. И так все ясно.
Поэтому можно повторить, сделать снова. Снова, да ладом. Все будет даже не хорошо, а прекрасно, если мы больше не допустим к власти горбачевых. И Госплан будет умным, креативным, инновационным.
Да, я хорошо понимаю, что предупреждать бесполезно: скоро чистить ружья станут снова кирпичом. Тут хоть заорись – никто тебя не услышит.
Все это пишу только для очистки совести.
Помнится мне, что, как-то, будучи еще малолетним дебилом, вернулся из школы, где нам рассказали о содержании речи Хрущева на XX съезде КПСС, я с гневом спросил у матери: «Как ты такое могладопустить?»
Мама расплакалась и сказала: «Мы же ничего не знали…»
Такое своим детям и внукам я сказаит не могу. Потому что я знаю.
Поэтому из миллиона, имеющихся у меня по поводу реставрации плановой экономики в виде a la СССР, вопросов, задам только один.
Как цены на все производимое и потребляемое устанавливать собираетесь?
Если – себестоимость плюс прибыль по высосанному из пальца нормативу рентабельности, тогда понятно. Проходили. Плавали, знаем. Результат известен.
А еще идеи есть?

Есть такое, очень правильное на мой взгляд выражение: «роскошь человеческого общения». В общении мы оттачиваем свою позицию, лучше понимаем сами себя. В общении, особенно с оппонентами возникают новые мысли. Одним словом – роскошь.
С одним собеседником обменялись несколькими фразами.
Я сказал: «Собака лает от того забора, к которому привязана».
Он ответил: «Вся разница в том, что у вас этот забор есть, а у меня его нет...»
Перебросились, что говорится…
А тема-то крайне интересная.
Забор существует в сознании любого человека.
Нет человека, у которого не было бы линии, разделяющей все доступное его сознанию на две части: личное, дорогое, значимое и все остальное. У любого «перекати-поле», если в нем сохранилось что-то человеческое, забор, за которым скрывается его индивидуальность, обязательно есть.
Без огороженного личного пространства, человек – не человек.
Это все, в общем-то, достаточно понятно, более того, тривиально.
Не тривиально иное.
За нашим забором, в сокровенной части нашего сознания, действуют иные, «зазаборные» правила. В частности, там не действует или действует с существенными изъянами логика.
Представьте.
Матери демонстрируют материалы, изобличающие ее сына в совершении преступления. Она, прекрасно понимая смысл передаваемой ей информации, совершенно искренне говорит: «Не может этого быть!»
Это яркий пример. Но он характеризует наше отношение к любой информации, которую мы получаем. Наша оценка сильно зависит от того, попадает объект, в отношении которого мы узнаем что-либо новое, в нашу интимную - «зазаборную» часть или нет.
Наши политические пристрастия тоже оказались за забором.
Мы совершенно по-разному оцениваем действия политиков, в зависимости от того, соответствуют их речи и деяния нашим личным пристрастиям, или нет.
Если ты пишешь и говоришь слова, ласкающие «зазаборную» часть моего эго, то тебе надо очень постараться, чтобы вызвать во мне отвращение к твоим поступкам. А твоему vis-;-vis стараться не надо – это ему обеспечено, еще до того, как он рот открыл.
Но это же происходит и с самими политиками. Перемещение «по жизни» меняет их пристрастия. Мы же обвиняем их в беспринципности: «Помните, что вы раньше-то говорили!» Да, он помнит, но раньше его личный забор имел другую конфигурацию, а время и обстоятельства эту форму изменили.
Забор существует не только в обыденном, но и в общественном сознании.
Именно с этим связано то, что мы называем «использование двойных стандартов» в международной политике».
Так сложилось, что Косово оказалось за забором общественного сознания Запада, Крым – за нашим забором. Поэтому они не согласятся с тем, что Фолькленды — это аналог, а мы не согласимся с обратным утверждением.
Но посмотрите, как интересно меняется общественное мнение в том случае, когда мы рассматриваем ситуацию в родственной нам по славянской крови Сербии: Косово здесь играет уже иными красками. Ъ
К чему я все это?
Это я к тому, что анализируя творения политиков и журналистов, мы должны понимать, что их личные пристрастия, частично, а подчас и полностью, отключают у них и объективность, и логику в тех случаях, когда они говорят и пишут о своих политических противниках.
Необъективность, это - плохо.
Но это и естественно.
Необъективность демонстрируют, совершенно неожиданным для нас образом, не что иное, как искренность.

То, что случилось с золотовалютными резервами России, это не воровство. Суперэкстремальность, неординарность происходящего, позволяет кое-что понять.
Обнажилось главное: никаких валютных резервов в реалиях просто нет. Ни у кого.
А что есть?
Есть дань, которую все страны мира исправно платили и платят мировому сюзерену – Соединённым Штатам Америки. И эта дань вассалов оформлена очень оригинально - в виде долга всемирного властелина. Только отдавать этот долг никто не собирался и не собирается.
В человеческой истории мы находим массу аналогий таким поборам.  Это называлось по-разному: ясак, дань, поборы, неэквивалентный обмен…
Со временем форма менялась. Содержание оставалось прежним.
В экономике есть понятие ренты.
Ренты бывают разные: дифференциальная, монопольная, по месту расположения, по плодородию почв...
Мировой гегемон собирает и потребляет свою, властительную ренту. Ее в разнообразных видах платят все зависимые от него страны. И до последнего времени от него были зависимы абсолютно все.
На собранные таким способом средства США поддерживают теперь уже иллюзию собственного величия.
И раньше существовали великие империи. Они были очень разными, но было у них и общее: и Тамерлан, и английские короли, и османы, и римские императоры… - все завоеватели обирали покоренные народы. В этом был смысл бороться за лидерство. В этом же он и сегодня.
Ныне США не получает дары от покоренных народов, как это было во время Великого Могола, но суть не изменилась: не золото, не камни, не благовония, и не на слонах, верблюдах, ишаках и лошадях свозят на Капитолийский холм, а вассалы переводят Минфину США реальные ресурсы.
Все стало проще для исполнения. Но и сложнее для понимания.
Внешне это выглядит просто: Соединенным Штатам предоставлена возможность получать блага разнообразные в обмен на нарезанную и выкрашенную бумагу, или за запись на счетах. Поэтому при доле США в мировом производстве (по паритету покупательной способности), равной 20%, потребление этой страны в масштабе потребления  всего мира достигает 40%
Вот мы, например, продавали бочку нефти за 100 долларов. И на 20 долларов покупали трежерис – американских облигаций. Вроде бы давали 20 долларов им в долг. А на самом деле – платили ренту. Никто и никогда эту двадцатку нам отдавать не собирался. Это знают все, кто понимает хоть что-то в этом деле.
Обратите внимание: цена на нефть без дани американскому владыке должна быть ниже. Если вы не собираетесь покупать трежерис, то рынок вам диктует цену без этого обязательного платежа. Так получается дисконт. И сегодня мы продаем нефть с дисконтом, но зато дань США не платим, поэтому в итоге имеет то, что и раньше.
Что-то решает переход на юани?
Нет.
Как только китайская валюта станет самой сильной, так сразу же появятся и невозвратные платежи, возникнут китайские аналоги трежерис.
Человечество имеет большой опыт смены глобального сюзерена, но не научилось существовать без него.

Платон говорил, что правильно сложенный полис, подобен   космосу тем, что способен издавать музыку сфер, которую слышно только богам и, может быть, некоторым смертным. 
Было много интересных попыток написать невму – что-то напоминающее нотную запись дыхания нашей цивилизации. 
Но почему-то у всех, кто за это брался, получается одно - сумбур вместо музыки.
Но, согласимся: именно это все мы и чувствуем. Окружающий нас мир какофоничен.
А кто здесь играет и на чем? Что же находится в таком вопиющем разладе?
В свое время Карл Маркс сформировал из людей условности и назвал их классами.  Идея классовой борьбы уже выветрилась: но вопрос остался – что нас, людей, делит, а разделенных объединяет?
Можно не признавать, но это зримо: каждый из нас занимает место в определенном строю.  Люди обладают свойством строиться в фаланги и ряды.
Строй это не «пятки вместе – носки врозь», строй, это сомыслие. Сопричастность. Единение. И, в конечном счете - созвучие.
Строй, это рефлекс, понимание на уровне спины, чем надо откликнуться на раздражитель: если Путин - то вор, если американцы, то «пиндосы» … 
Я могу не читать книгу - прочту рецензию и соглашусь с ней, но только в том случае, если ее писал тот, кто стоит со мной в одном строю. Мы с ним должны думать и реально думаем почти в унисон. Это очень экономит силы и время.
История фаланг не с нас началась, и не с нами она закончится.
Еще ветхозаветные проблемы церквей и веры разделили людей на католиков и протестантов, на сектантов и православных, на иудеев и мусульман… Все это и сегодня сохранилось.
Но нас интересуют новые созвучия, издаваемые струнами, состоящими из людей, объединившихся и слившихся в едином порыве – фашизм, социализм, либерализм.
Вот где актуальный разлад.  Кто-то крутит колки, натягивая струны. Они сгибают, корежат общество.  Понятно, что в такой позе невозможно правильно сложить полис — вот он источник когнитивного диссонанса.
Давно витает мысль: нужна единая, общая для всех, самая прогрессивная струна. Вот тогда и найдется новый Паганини, который исполнит на ней сонату полной, ничем не ограниченной свободы.
Так, или почти так думают и говорят люди исповедующие идеи духовно высокие - либеральные, свободоориентированные. Да, сами они во многих случаях не очень привлекательно выглядят. Но заметьте, ведь это так не важно, кто говорит – все не без греха, существенней: что говорят и для чего.
Есть ли ценности выше тех, что несет либеральная демократия?
Сегодня вроде бы и нет их.
Кто-то будет спорить, что свобода лучше, чем несвобода?
Вряд ли.
Но заметьте, что не было в истории той фаланги, не было такого строя, за изначальные лозунги которого, произносимые с трибун, нельзя было бы расписаться любому и каждому. Все же видели, как за освобождение человека от эксплуатации с радостью несли на алтарь свободы свои жизни коммунисты.
И все это, такое красивое снаружи, на «вшивость» проверяется одним: надо только посмотреть на способ, которым человечество приводится к очередному, единому, самому прогрессивному знаменателю.
А в этом отношении во времени ничего не меняется: ломом, кайлом, каленым железом ковровых бомбардировок загоняются непонятливые в рай.
Меняется лишь антураж.
Были эксплуататоры и паразиты – стали жулики и воры.
Жгли неугодные книги – теперь объявляют бойкоты Гергиеву и Башмету.
Призывали не покупать у евреев – сегодня то же, но уже у русских или китайцев.
Есть ли те, кто не охвачен строем?  Вроде бы есть и такие.
Но не сложно заметить, что те, кто не строятся, они тоже в строю – это фаланга, состоящая из тех, кто уверен в том, что гуляет сам по себе. Но и там все тоже самое: единение, созвучие, сомыслие…
И что ждет нас в итоге?
Очередной всепобеждающий «изм»?
Это вряд ли.
Мы уже приблизились к пониманию того, что вся история человечества, это непрекращающийся процесс опровержения старого заблуждения новым.

Российская элита: вторичность и ущербность
Испокон веку, а ныне, так особенно, россиян занимает вопрос: почему многие из тех, кого мы относим к национальной элите, к интеллигенции ориентированы на Запад до такой степени, что готовы без колебаний вверить ему судьбы свои, порывая с Россией.
Причины здесь давние и очень глубинные.
Несколько тысячелетий тому назад предков славян в большей части уничтожили, а остатки вытеснили с плодородного запада Евразии на восточно-европейскую равнину с ее более тяжелыми природно-климатическими условиями.
Так возникла объективная подноготная отставания в развитии. Этот факт, как и два с половиной века нахождение под Ордой, определил многое и важное в судьбе России.
Россия поздно вошла в мир цивилизованных народов и не с парадного входа. Никто не включал уже одаренную христианством и письменностью Россию в круг Византией признаваемых, отличаемых от варваров, народов. Мы это сделали сами, явочным порядком рукой летописца Нестора в «Повести временных лет»: «По разрушении же столпа (Вавилонской башни) и по разделении народов взяли сыновья Сима восточные страны, а сыновья Хама – южные страны, Иафетовы же взяли запад и северные страны. От этих же 70 и 2 язык произошел и народ славянский, от племени Иафета – так называемые норики, которые и есть славяне».
Восприятие России в Европе всегда основывалось на ощущении противоестественности ее самопозиционирования: азиатчина, рядящаяся в европейский наряд. Страна - копирующая форму, не соответствующую содержанию. Какая-то а-ля Турция в христианстве, выскочка с неизбывной претензией на величие, на Третий Рим, что по европейским представлениям - «не по Сеньке шапка».
Давайте подумаем, что, по сути, по смыслу эквивалентно нашему понятию «интеллигент» на Западе?  Интеллектуал? Вроде бы похоже. Но только похоже.
Первые интеллигенты - разночинные и почтидворянские образованцы, сразу отмеченные ерничающей публикой сочетанием плохого образования со страданием за народ, никак не могли претендовать на место в ряду европейских интеллектуалов. До Вольтера, Дидро, Руссо… они как-то не дотягивали.
Вторичность и второсортность, ставшие родовым признаком российской интеллигенции, были привиты ей с момента рождения.
И не то интересно, что и сегодня после того, как наука доказала отсутствие в русском генофонде скандинавских компонентов, «норманнская теория» происхождения российской государственности жива. Занимательнее тот факт, что она живет потому, что формирует базу представлений о нашей исконной второсортности.
И даже у такого яростного русофила, как М.В. Ломоносов, мы читаем отсылаемое к признанным им заморским авторитетам:
…может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать.
Вы без труда обнаружите, что для нашей литературной критики Достоевский — это русский Диккенс, Беляев – русский Жуль-Верн, а Хармс никто иной, как русский Кафка. Не трудитесь искать французского Пушкина, или немецкого Толстого… Нет таких. Да, культуру нашу уважают, иногда даже преклоняются, но не до такой же степени.
Так было, но так и есть. И сегодня российский интеллигент, этот неполноценный, ущербный своей вторичностью полу-интеллектуал, яростно скрывающий признаки своей европейской недоношенности. Отсюда и с заискивающий взгляд, выдающий постоянный поиск западного одобрения по поводу любой спроворенной им твори. В России это неискоренимо. Во все времена и при всех режимах. Даже сталинские заплечных дел мастера бороться с «космополитизмом и низкопоклонством перед Западом» пробовали. И те провалились.
Ныне, присущая большой части интеллигенции русофобия может удивлять только тех, кто не понимает, её корней. Еще великий Пушкин писал:
Ты просвещением свой разум осветил,
Ты правды лик увидел,
И нежно чуждые народы возлюбил,
И мудро свой возненавидел.
Не надо удивляться бурному произрастанию русофобов в наших палестинах, выращивать их в России проще пареной репы: откройте любой учебник, что истории, что физики – везде одно, мы заимствовали все, от начал нашей государственности, до самых азов естественно-научного знания. Да, в нашем послужном списке Менделеев, Лобачевский, Павлов… - но все это с евроцентрической позиции тянет лишь на исключения, подтверждающие правильность правила. А правило сложилось в умах такое - Россия перепевает зады. Знания и интеллект к нам завозятся с Запада.
Многие склонны преувеличивать значение материальной составляющей в евроустремлениях нашей интеллектуальной элиты. Да, это есть, но главное в ином.
Для российского интеллигента, истово мечтающего о звании европейского интеллектуала, выход из кокона тенёт, навязанных местом происхождения, может быть только в коренном изменении среды обитания, страны проживания.  Достичь такого желанного, мирового уровня признания, находясь в этой стране, в такой стране, шансов у интеллигента по его разумению - нет.
Поэтому он от нас бежит в надежде на повышение своего, признаваемого Европой статуса, в расчете на переход из третьей интеллектуальной лиги во вторую…
А может и дальше, чем черт не шутит?

Мировая экономическая наука (если это наука?) находится в глубочайшем кризисе. После оглушительного конфуза с «кривой Филлипса» (вспоминайте стагфляцию периода президента Никсона), она превратилась в набор бессодержательных упражнений, основным назначением которых было и есть выращивание претендентов на премию имени памяти Нобеля по экономике, являющуюся эрзацем несуществующей Нобелевской премии по математике.
Но в российской экономической науке все обстоит неизмеримо хуже.
Если эта область поиска новых научных заблуждений в чем-либо и лидирует, так это в количестве проданных кандидатских и докторских дипломов.
Переход России в новое экономическое качество в 90-х годах мгновенно обесценил, накопленный советской экономикой, багаж.
Советская экономическая наука исчезла.
Но люди, вырастившие ее и выросшие вместе с ней никуда не делись.
Сложилась ситуация, когда практически мгновенно перевернувшие свое научное сознание преподаватели узнавали зарубежные экономические премудрости за несколько часов до своих студентов.
И хотя американская (и прилегающие к ней) экономическая наука занимается очевидной ерундой, настаивая на том, что цена товара образуется на принципе, при котором первая ложка супа нам дороже второй, для российской экономической школы и этот уровень, как Эверест для пешего туриста. Экономическая наука России вторична (если не третична или четверична) и глубоко ущербна.
От нее ничего ждать не приходится.

Высший пилотаж управления, это - формирование экономической среды, позволяющей побуждением, а не прямым административным нажимом достичь нужного результата.
Сделать это сложно, но можно. Для примера приведу одну экономическую притчу.
История такова.
Король, владелец пролива, задумал взимать пошлину с кораблей, проходящих по принадлежащему ему проливу.
Прямое решение – создать таможню.
Но возникает риск – коррупция таможенников.
Можно организовать контроль над таможней, но возникает риск роста управленческих расходов, не снимающий риска коррупции.
И здесь возникает вопрос: что делать?
Король принимает управленческое решение. Он обязывает каждого капитана проходящего по проливу судна самостоятельно объявлять цену и объем груза. За собой король оставил право на выкуп груза по объявленной капитаном цене.
Этот прием называется «формирование объективного экономического противоречия для объекта управления».

С возникновением человека появляется Бог.
Что такое Бог в обществе, состоящем из эгоистов?
Бог - это квинтэссенция страха: потенциал наказания, препятствовавшего человеку на самых ранних стадиях своего (уже человеческого) развития продемонстрировать всю колоссальную разрушающую силу необузданного себялюбия. Бог - защитная реакция общества от эгоизма индивида. Бог - ограничитель себялюбия страхом.
Постепенно страх попасть в гиену огненную, от долгого постоянного интенсивного употребления без подпитки реальными фактами, снашивался. В результате человечество поимело и нацизм, и большевизм, и другие проявления сути, свободной от обязательств перед грядущими поколениями и совестью, человеческой натуры, достойных лечения методами, испытанными еще над Содомом и Гоморрой.
Обратите внимание: Ветхий завет - набор кар и угроз в ассортименте, который сегодня не годится даже для сценария захудалого фильма ужасов.
Но в Библии мы можем найти интереснейший, и крайне важный момент.
Бог, желая испытать послушание и силу веры, потребовал от Авраама принести в жертву его сына Исаака "во всесожжение на горе Мориа". Авраам покорно отвел сына, сложил костер и взял нож, чтобы зарезать его, но в последний момент "Ангел воззвал к нему с неба и остановил его" (Быт. 22: 1-14).
Сегодня мы можем понять, что и Авраам таким жестоким способом проходил тест на ... человечность: животное, каким бы развитым оно не было, принципиально не способно на подобную жертву. Такое - противоречит биологическому ключу, заложенному в живом организме, развивающемся в полном соответствии с законами эволюции. Способность к такой жертве симптом отличия человека от животного.

Возможно, что ключом к решению многих, занимающих нас вопросов станет понимание сути оргазма.
Этот высший вид данного человеку удовольствия известен многим исключительно из сексуальной практики.
Но оказывается, что одним сексом формы проявления оргазма не ограничиваются.
Арнольд Шварценеггер в нашей с ним беседе, состоявшейся в Коламбусе (Огайо, США) во время соревнований «Arnold Classic», рассказал, что спортсмен его уровня в некоторых условиях, в момент тренировок на предельных нагрузках, испытывает оргазм силой, превосходящий тот, что возникает при половом акте.
И уже не со слов, могу сказать, что получение научного результата рождает состояние эйфории, с которым по силе не сравнится никакой оргазм.
Вот именно с этой формой высшего доступного Человеку удовольствия все обстоит наиболее сложным образом.
Эйфория от процесса научного открытия может растягиваться за счет и в форме общественного признания. Но она же может жестко, даже жестоко обрываться вместе с опровержением полученного научного результата. «Научный оргазм» превращается в сухую горечь от непризнания заслуг исследователя, сочетающуюся с неизмеримой мазохистской сладостью понимания автором собственной гениальности в окружении глобальной всемирной дури. И такое бывает.
Формы «научного оргазма» бывают разные. Отношения людей к ним тоже никогда не повторяются.
Математика, уровня Перельмана, реализуется через абсолютное погружение: в итоге получается результат, глядя на который сам автор не может поверить в то, что это совершено именно им: у тебя, творца, складывается ощущение «ведомости» - твою руку вела некая непознанная сила. Процесс, в течение которого ты записывал снизошедшее на тебя – есть состояние неопределенного, не имеющего аналогов, порядка. Нет ничего в реальной жизни, что по силе воздействия на человеческие чувства можно было поставить рядом с этим ощущением.
Но здесь есть одна особенность. Это наваждение (называйте его озарением, хотя это неточно: озарение – миг, а в этом состоянии можно находиться достаточно долго, сутками) возникает так же неожиданно, как и пропадает.
Мы помним Болдинскую осень – примерно тот самый случай. Хотя и не в острой форме.
И ты не можешь предугадать, когда он, оргазм, обрушится на тебя вновь.
А может быть и не повторится это.
Но остается страстное желание испытать эти ощущения вновь.

Есть такой вопрос – хотели бы вы жить в том месте, где царит полное изобилие, и существует возможность реализовать все желания, нет потрясений и стрессов, здесь безопасно, ваше здоровье надежно защищено…
Глупый вопрос?
Конечно хотите.
А вас не настораживает тот факт, что если в каком-нибудь лесу истребляют всех волков, то обитающие в этом месте зайцы хиреют, болеют, мельчают…?
Еще информация к размышлению. В 1972 году американский ученый-этолог Джон Кэлхунсовместно с Национальным институтом психического здоровья (NIMH)создал лабораторным мышам самые прекрасные условия для жизни.  В итоге подопытные животные, живущие в мышином раю, деградировали вконец.
На предпоследней стадии экспериментаДжона Кэлхуна в мышином раю стали появляться самцы и самки, которые не желали ни продолжать свой род, ни принимать участие в общественной жизни, а только ухаживали за собой, отстранившись ото всех. Таких самцов стали называть «красивыми», поскольку они не были потрёпаны в драках. Этих мышей-одиночек, самцов и самок, экспериментаторы отсадили в другой бак, точно такой же, как и у основной группы. Но, к удивлению ученых, "красивые" и самки-одиночки своё поведение не поменяли, отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией. В итоге не было новых беременностей и мыши умерли от старости.
«Жизнь – это дефицит. Изобилие – это смерть» – так считает мудрый Андрей Кончаловский.
А вот мнение ученого-антрополога Станислава Дробышевского: «Наш организм не рассчитан на слишком хорошие условия, для него это плохо. …Эволюционно мы приспособиться к комфорту не успеем. Перестанет работать отбор, и именно поэтому мы тупо вымрем».
Вот ведь как устроен этот мир: слишком хорошо — тоже не хорошо.

Вспомним эту, леденящую кровь историю. Развалился Советский Союз. Карфаген (СССР) – пал.
В результате США добилась желанного - страна стала глобальным, всемирным гегемоном. И что здесь произошло за последние 30, самых комфортных, лет?
Страна переживает глубочайший кризис в своей истории, она расколота. Первенство в экономике потеряно. Преимущество в вооружениях утрачено. Мировое демократическое лидерство под сомнением.
И чем славна нынешняя Америка? Харрасментом, трансвеститами и политкорректностью.
Полвека назад эту державу населяли совсем другие люди.
Когда они копали бомбоубежища, пытаясь спастись от советских ядерных ракет на Кубе, они были могучи и сильны, им было не до ковыряний в заповедных местах ЛБГТ.
Нынешние проблемы США это пламенный привет, который из небытия передает им Советский Союз. Пока он был жив, не мог сотворить со своим геополитическим соперником что-нибудь сопоставимо сильное. Но он сделал это, уйдя с мировой арены в мир иной.

У меня  - по образованию и основному роду деятельности экономисту -  отсутствует пиетет гуманитария перед неимоверными сложностями физики. Это связано с тем, что на заре научной молодости мне довелось неоднократно встречаться и беседовать с такими выдающимися учеными-физиками, как Франк, Понтекорво, Флеров, Джелепов … Сегодня эти имена подзабылись, а тогда – в конце 60-х, начале 70-х годов прошлого века, они были, как говорится – «на слуху».
Так случилось, что научные исследования, проводимые этими корифеями в Объединенном Институте ядерных исследований, были объектами моего изучения: я занимался проблемами организация научно-исследовательских работ в области физики ядра. И упомянутых ученых, руководителей больших исследовательских коллективов, эта тема тоже очень живо интересовала. Поэтому они общались со мной, рассказывая о своем видении ситуации в этой области. А для меня это был счастливый случай. Повезло, одним словом.
Это было в конце шестидесятых – начале семидесятых годов. Находясь и работая в Дубне, я посетил множество семинаров в Лаборатории теоретической физики. В Лаборатории вычислительной техники и автоматизации поработал на уникальной для той поры ЭВМ CDC 1601A. Участвовал в реконструкции ускорителя многозарядных ионов У-150 в У-200 - это была подготовка к реконструкции У-310 в У-400. Я там и фишки для измерения магнитного поля в магнитном промежутке расставлял, и сетевой график на реконструкцию синхрофазотрона разрабатывал. Поэтому я понимаю, что такое пробник и чем дуант отличается от штока.
Но главное было в ином: в прикосновении к тому, что называется созданием нового научного знания.
Здесь самое главное — понимание относительности нашего знания.
Придет время и в современных воззрениях физиков снова будут обнаружены отклонения от суровой правды реального миробытия, их достижения останутся лишь в истории науки. А им на смену придут иные построения, которые в перспективе ждёт та же самая участь. И так до бесконечности. Или пока существует человечество.
Наука, она только сегодня – знание, а завтра станет очередным заблуждением, через которое придется переступить: «Научная теория, не абсолютная истина. И не одна теория не может считаться вечной. Придёт время — и старые взгляды уступят место новым, более соответствующим своему уровню знаний». Это сказал Майкл Фарадей.
Ученые понимают, что  путь познания по которому они идут  не градуирован. Мы не знаем ни его длины, ни того, сколько мы прошли или проползли по нему: сотую, тысячную или дуомилиамилиаллионную часть... Поэтому на глобальной шкале познания дилетант не отличим от самого выдающегося физика. Это объясняется тем, что результаты обобщения наисовременнейших исследований неизбежно будут опровергнуты. Но, обратите внимание, определяющая развитие физики на многие столетия, идея: «Электрон так же неисчерпаем, как и атом» была выдвинута человеком крайне далеким от естественнонаучных занятий. Напомню, эту действительно бессмертную фразу написал Владимир Ленин в 1909 году. И был он совсем не физиком.

Есть желания.
Есть реалии.
Хотелки чаще всего не соответствуют возможностям.
Как быть?
Есть варианты:
- изменить реальность;
- скромнее стать в желаниях.
А если ни то, ни другое не можешь (не умеешь, не хочешь…)?
Тогда есть последний, он же лучший вариант: обидеться на всё и на всех.
Ведь это так понятно: мои желания, вытекающие из моих умопостроений, из моего миропонимания – первичны.
Все остальное должно, более того - обязано соответствовать.
Неадекватной является действительность, если она противоречит моим желаниям. Это — не обсуждаемый закон.
«Пусть этот мир прогнется под нас».
Сам мир прогнется.
Без моего участия.
Нет, не так: пусть этот гадкий мир прогнется и обязательно сломается под тяжестью моих обид.

Вы когда-нибудь задавались вопросом – почему советская система сформировала именно тоталитарную форму власти?
Для этого вам придется погрузиться в историю. А погрузившись, вы сможете увидеть суть этой системы: она была создана для экспансии – мировой революции. И тогда становится понятным, что единственно возможной формой власти в таких условиях является абсолютное единоначалие, то, что в устоявшейся терминологии и называется «культ личности».
Смерть Сталина привела не только к появлению на авансцене Хрущева (это - внешнее). Она во времени практически совпала с отказом СССР, от экспансионистских устремлений: проявилась идея о соревновании, а затем и о мирном существовании двух антагонистических систем.
Но система, реализованная в СССР, была рождена для иного – для битвы. И существовать, и развиваться она могла только в условиях постоянного экстрима, реального или имитируемого.
А после середины 50-х систему лишили главного – цели ее существования.
Попытки приспособить её для мирной жизни, вывести из состояния перманентной вздрюченности, закончились тем, что она не выдержала этих издевательств над собой и достаточно мирно развалилась.
Вот такая история.

Вроде бы это на поверхности лежит, но все проходят мимо.
Вы никогда не задумывались над тем, что в реалиях мироздания не существует ни прямой, ни плоскости, ни точки.
Любая прямая должна иметь только одно измерение – длину. Мысленно это представить можно. А вот создать или увидеть – нет. Какую бы тонкую прямую мы не нарисовали, она все равно будет иметь три измерения. Поэтому любая прямая в нашем с вами мире, это, сколько угодно тонкий и узкий, но брус. И плоскость всегда объёмна, как ни мала была бы ее толщина.
А у точки вообще нет ни одного параметра: ни длины, ни ширины, ни высоты. Мы такое даже представить не можем – нет известных нам аналогов. Теоретически точка есть, мы знаем о ее существовании. А реально ее нет.
У нас нет никаких знаний или экспериментальных данных, которые мы могли бы использовать для построения гипотез по этому поводу.
В ситуации с точкой мы повторяем наш познавательный опыт периода «плоской Земли». Нам - «очами видно» - очевидно, что пространство исчезает по мере того, как оно сжимается, приближаясь к состоянию точки.
Бытует представление о том, что пространство способно сжиматься в точку. Поэтому точка, это что-то очень маленькое.
Но что-то мне подсказывает - точка, это не размер. Это состояние пространства. Точнее, система его - пространства - свойств.
Не материализуемая в третьем измерении точка может являть собой анти-пространство.
Здесь, в измерении-ноль, нет известных нам форм движения, нет массы, нет температуры… Это хранилище неподвижной, лишенной любых известных вам характеристик, субстанции.
Ноль, это нечто, куда из пространства в котором мы находимся не может попасть ничто. Здесь нет «вне», только «внутри».
Можно представить, что точка - нулевое измерение даёт начало всему, а потому оно является лоном, в котором вызревают, рождаются, а затем и гибнут мироздания.
Есть принципы диалектики, используя которые можно перейти к созданию нечто похожего на  теорию физического смысла идеальной точки.
Мироустройство предполагает существование противоположностей. Они есть у всего: плюс – минус, движение – покой, действие – противодействие… А если задаться вопросом: существует ли антипод у пространства, то мой ответ — да. Это точка.
Здесь кто-то вспомнит идеи Л.Краусса, изложенные в его книге «A Universe from Nothing»?
Но то, что я предлагаю — иное.
Из ничего кроме ничего возникнуть не может. Речь может идти о субстанции, наполняющей (анти)пространство, имеющего противоположные пространству, в котором мы находимся, свойства.
Если искать аналогии, то мои представления ближе к работам мусульманского философа XII века Фахруддин ар-Рази.

У современного человека,  как и у его пращуров, есть картина  мира, в котором мы существуем.
По историческим меркам ещё совсем недавно она была иной. Старую  мы с помощью науки  разрушили и разорвали.  Создали новую, вроде бы совершенную.
Нельзя сказать, что картина Мироздания, существовавшая в представлениях  средневекового европейца, была идеальной даже для него самого:  дыр и изъянов в ней было предостаточно. Но, у той системы была основа основ - Библия, и существовали безразмерные пластыри: «на всё воля Божья», «неисповедимы пути Господни», вот ими,  с помощью пастора, он заклеивал трещины, пустоты и лакуны.
Бессмысленно умалять качество картины мира, которая сложилась в голове современного человека, напрочь лишенного религиозного пиетета перед моделями, в основе которых расположился Всемогущий.
В  представления о Мироздании и у атеистов, и агностиков тоже есть  пятна  неведомого, но  закрываются они уже не ссылками на Божественный промысел, а путём отнесения их к разряду явлений под грифом «а ...  его знает» (вставьте сами). Разница может быть и невелика. Главное отличие, в том, что новому всемогущему и всезнающему «...» не надо придумывать недельную трудовую биографию и отводить резиденцию на небесах. К тому же «...»  не требует неукоснительного соблюдения обрядов и исполнения таинств. И к нормам морали и нравственности «...»  абсолютно индифферентен.
С ним в этих отношениях проще.
Библии на вас нет? Так есть, какое-никакое, образование, оно что-то этакое, похожее на основы мировоззрения и формирует.  Нельзя сказать, что у большинства  живущих взгляд на мир отягощен достижениями наук до такой степени, чтобы не создавать рецидивов «плоской Земли».

Камнем преткновения (возможно) на пути формирования целостной системы эволюции Вселенной является укоренившееся представление о дискретном характере возникновения мышления и сознания. Предполагается, что сознание, как высшая форма отражения действительности, в полной мере свойственна только человеку и оно возникло именно в процессе эволюции человека и и при этом одномоментно. Не было, не было сознания, а потом оно вдруг появилось.
В основе сложившейся к настоящему времени общенаучной парадигмы лежит деление всего сущего на живую и неживую его части – живую и неживую природу.  Но если есть природа живая, то есть и мертвая. Она умерла? Она не рождалась? Насколько она мертва. Мыслит ли мертвая природа, например, атом или молекула?
Проблема наличия  мышления сегодня решается ответом на вопрос: «Чем?» - чем мыслит объект?
Это вопрос трансформируется в иной – есть ли у объекта мозг и где он находится?
Предполагается, что мышление – функция мозга и только мозга. При этом мыслящий орган, по аналогии с нашим анатомическим строением, должен находиться в теле мыслящего существа. Наши представления о технологии сознательной деятельности не распространяются на  иные кроме непосредственных, прямых, проводных форм связи управляемой и управляющей систем. Хотя, гравитация управляет движением небесных тел без каких-либо проводов.
Сегодня мы считаем, что располагаем достаточными доказательствами того, что человек возник в результате эволюции. Открытым остается вопрос о том, с какого момента развития Вселенной эта эволюция началась? Иными словами: является ли человек продуктом эволюции Мироздания не по форме (одно из другого), а по существу? Являлся ли человеческий разум целевым ориентиром в момент Большого взрыва?  Кроме того, интересно -  есть ли у эволюционирующей природы цели более высокого уровня, чем мы с вами?
Увлечённое решением своих проблем, человечество ни в малейшей степени не стремится понять роль, отведённую ему в системе эволюции всего мироздания. Существует латентное представление о том, что появление человека является конечным результатом набора колоссального количества случайностей, и поэтому никакой функции на него Природой не возложено, роли во вселенской системе у него нет, появился нежданный и живет исключительно для себя. Если говорить о пике реализации такой стратегии поведения - жить только для себя - то он уже достигнут некоторыми видами глистов в кишечнике: полное удовлетворение всех и всяческих потребностей, результатом чего является атрофия всех функций, за исключением половой.
А если все иначе? Если Человечество не являет собой плод случайного стечения обстоятельств, а представляет закономерный (возможно – промежуточный) результат  изменений, происходящих во Вселенной в течение многих миллиардов лет, и оно наделено неким функционалом, в рамках вселенской эволюции Природы?
Что тогда?

У наших далеких предков и предшественников, как и у нас, существовало и реализовывалось  стремление к доминированию. Но вождь племени Homo sapiens принципиально отличался от главного бабуина в стае. Вожак обезьян более, чем абсолютный монарх. Его власть безгранична и регламентирована лишь силой и ловкостью.
Но в человеческом племени,  благодаря возникшему мифу или сказке,  ситуация стала  принципиально иной.
Возникла властная альтернатива.
Изначально ветвей власти было две (У Джона Локка, родоначальника идеи разделения властей, их было тоже две. Но это  - иное).
Одна ветвь – иерархическая - была реальна, она отражалась в лестнице престижа и влияния,  высшие ее ступени занимали вождь и его присные.
Другая,  сакральная – власть духов, в существовании которых никто не сомневался, каждый член племени, включая вождя, на фоне всем видимых явлений природы, убеждался в их всесилии постоянно.
Миф о высших силах разделил власть и между ее ветвями возник баланс.
Сакральная ветвь, именно благодаря мифу, с его волшебной, мистической составляющей, была наделена возможностями, воспринимавшимися, как реальные. В этой ветви тоже присутствовала лестница значимости, но наверху ее были сущности - духи, не подконтрольные власти племенной элиты.
Духи имели в племенах своих представителей – шаманов. И влияние этой ветви власти на жизнь людей была велика ровно настолько,  чтобы сформировался баланс.
Мистическая, основанная на первобытных мифах, ветвь власти трансформировалась в религиозную. Были времена, когда она  делила с иерархической ветвью функции постепенно обосабливающихся законодательной и судебной систем. Между ветвями власти всегда существовала конкуренция за влияние.
Сегодня в иуде-христианской части Цивилизации принято рассматривать религию, лишь в качестве инструмента власти. Но это справедливо лишь на фоне очевидной деградации, как иудаизма, так и христианства.

Существует весьма распространенная хворь: многие испытывают болезненный внутренний надрыв, причиной которого является несоответствие интуитивно определенного ими уровня статусного притязания по отношению к тому месту, которое они реально занимают в общественной иерархии.
Величина разрыва между желанием взлететь на самый верх социальной лестницы и возможностью его реализовать формируют степень радикальности оппозиции личности по отношению к институтам, не обеспечившим ей достойное (как ей представляется) место в обществе. Именно само существование этого разрыва при осознании невозможности его преодоления в рамках сложившихся и обществом принятых процедур, воспринимается оппозиционерами, в качестве основного, им достаточного, доказательства несправедливости сложившегося в обществе status quo. Данное доказательство является сугубо внутренним и латентным ощущением, дающим исходный импульс к положительному отношению к любой идее, обещающей коренной пересмотр системы рассадки по ступеням иерархической лестницы.


Уже давно люди богатого звания обуяны мимикрией в представителей нижних и даже нижайших слоёв общества. Матроны на полном серьёзе играют проституток. Бизнесмены реально внедряются в кланы бомжей.
А история подобных похождений достаточно древняя: правитель Багдада Аль Рашид, как описывают очевидцы, ещё в VIII веке переодевался в простое платье и «ходил в народ»...
Зачем это всё богатеньким?
Напрашивающийся ответ - с жиру бесятся - не полностью отражает реалии.
Рассказ "Столыпин" Пелевина  - это именно  об этом у «новых русских аристократов».
Известно, что с возрастом стремление к доминированию не исчезает, а лишь усиливается по мере того, как люди, карабкаясь, и отпихивая друг друга, выползают на верхние уровни общественного Олимпа. Люди постоянно чем-то  меряются, с самого рождения - силой, ловкостью, длиной... ,потом толщиной кошельков и потом снова длиной, но уже яхт.
И вроде бы все ясно: яхта Халифы ан-Нахайяна - Президента ОЭА, самая длинная (180 метров) и самая дорогая ($600 млн) в этом мире. Потом идёт Абрамович с какими-то жалкими 162 метрами, а затем и все остальные, страдающие комплексом неполноценности, с болевыми ощущениями, сила которых равна разнице между доступной им длиной и недостижимым максимумом.
Но и это не всё.
Длина, это ведь только одно измерение.
В «Столыпине», как часто у Пелевина, всё начинается просто, но не « в лоб», интрига скрыта: в отсеке столыпинского вагона, среди пяти заключенных, объявился рассказчик, он и ведёт. Постепенно накал повествования возрастает.
И в вагоне, где перевозят арестантов создалась ситуация круче крутой: богатый Буратино играет авантюриста среди махровых уголовников. Те, немногие читатели, имеющие некую практику приобщения к подобному, и кому в силу опыта дано понять суть феерической интриги в повествовании, мастерски, досконально, совершенно реалистично выписанной автором, наверняка невольно потели, понимая, что творится в арестантском загоне пересыльного вагона. Выхода-то у героя нет. От слова – совсем. Жить ему остаётся, как той жене, что ночью выбросила удочки мужа, чтобы на рыбалку не уходил: часа два, три, не более.
Но неожиданно ситуация ломается. Невероятное спасение рассказчика открывает ему мир ярчайших впечатлений.
Суть интриги рассказа оказывается неизмеримо выше разборок в зековской среде. Она в том, что потенциал осознания твоей крутизны определяется не только длиной тобою достигнутого, но и глубиной на которую при этом ты способен опуститься. И вот здесь-то и рождается совсем иное качество эмоций.
Жизнь, приобретшая затхлый запах рутины, начинает сиять. Ты абсолютно по-новому начинаешь воспринимать ценность бытия.
Вино 1812 года пьётся (наверное?) с большим наслаждением, чем тот же нектар, но уже 1835 года выпуска. А эйфория от глотка белого, уникального тем, что способно не портиться веками, наложенная на ощущение клинящей глотку радости спасения собственной жизни - нечто совсем, совсем другое.


Вроде бы всем давно известно - простых решений в политике нет. На самом деле они, конечно, есть и плоды их реализации мы можем вкушать ежедневно.
Нет ничего соблазнительней и опасней простых решений. Последствия бывают очень сложными.
Простые решения строятся по наивной схеме: мало? – добавить; много? – убавить. Именно они являются «замечательными» решениями для тех, кто свято верит в возможность получить желаемый результат сразу, сейчас, сегодня – немедленно.
В технике есть, аналогия тоталитаризма: «вечный» двигатель. И сколько бы ни объясняли, что эта химера противоречит законам природы, желающие предложить новый, «работоспособный вариант» находятся и сегодня. Нечто похожее происходит в сфере общественных отношений, время от времени испытывающих воздействие людей, одержимых идеей наделить человечество безграничным счастьем под собственным командованием.
Идеи - решения, лежащие в основе этого стремления, оказываются способными в определенных условиях превращаться, как говорил К.Маркс, в материальную силу.
Так, например, вся история социалистической России (СССР) была примером героической борьбы народных масс за небывалый рост размеров народного хозяйства в основе которой лежала идея достижения его плановой сбалансированности. План, по мнению коммунистов, исключает конкуренцию, поэтому в плановой экономике не должно быть потерь, связанных с разгулом анархии производства, свойственной свободному рынку.
Анархия, как предполагали отцы-создатели социалистической экономики, заканчивается там, где все, что производится по плану, по плану же непременно потребляется. Эффективность деятельности каждого хозяйственного звена в такой системе была желательной, но необязательной, поскольку считалось, что она в конечном счете автоматически возникает от всеобщей сбалансированности. Единственное, что жестко обязан в такой конструкции делать каждый ее элемент, это – выполнять, определенный ему руководящим органом, план.
И подавляющее большинство граждан Советского Союза искренне верили в «замечательное» политическое решение о построении страны всеобщего счастья, для полного выполнения которого не хватало добавить к уже имевшемуся, чуть-чуть, самую малость - умение правильно планировать, и людей, способных сознательно выполнять плановые задания.
Вот это классический пример простого политического решения.
Его практическая реализация нанесла России неизмеримый и непоправимый ущерб. Счет к авторам этого решения включает годы труда миллионов, потраченные на изготовление коммунистического вечного движителя к счастью, отправленного, в конечном итоге, на свалку истории.
Родители этого простого решения не могли подозревать, что руководители социалистических производств, поставленные в условия жесточайшего морального террора за невыполнение плана, начнут вести себя биологически оправданно. Они в этих условиях, как могли и умели, боролись за выживание и самосохранение.
Для этого им необходимо было добиться максимально возможной надежности выполнения выданного им задания. Надежность обеспечивается, как известно, в основном, резервированием.
Безудержное стремление к резервированию, реализуемое через завышение потребности в ресурсах, требуемых для выполнения плана, сочеталось с не менее активной борьбой за снижение плановых заданий. В этой битве, где право силы принадлежало директивным планирующим органам, побеждал завышенный, заведомо невыполнимый план. Но и этот план, превосходящий все реальные возможности предприятий, должен был быть выполнен и он, как правило, выполнялся. Арсенал изобретений социалистической практики - от производства откровенной дряни до приписок - позволял получать требуемый для отчетности показатель и тем самым решить проблему личного самосохранения хозяйственных руководителей всех уровней.
Внешне крайне привлекательная идея достижения всеобщей сбалансированности в экономической сфере в реалиях обернулась своей абсолютной противоположностью – была создана хозяйственная система, в которой безудержно транжирились материальные ресурсы, результат труда уходил, как вода в песок.

Екатеринбург.
Этот город я знал более, чем хорошо, поскольку прожил в нем полвека.
Тяжелый город. Он изначально был создан не для жизни, а для работы.
Как это кому-то не покажется странным, по в преснопамятном неприятии строительства Храма, как и в выборе мэром Евгения Ройзмана, как и в том месте, которое в жизни города получила Уралмашевская ОПГ… во всем этом разные отражения многогранной свердловской самости.
Город непростой. Со своим очень сложным характером. Здесь всегда не воспринимали праздношатающихся. Большинство держалось за трубу – за заводскую трубу.
И еще.
В Свердловске это было зримо, и Екатеринбургу по наследству перешло: здесь очень не любят Москву.
В течение многих советских лет Москва «обносила» Свердловск – забирала у него, все лучшее, что он с такими трудами взращивал. Лучшие кадры науки, техники, производства, театра, спорта… - этим платил Свердловск ясак Москве.
Высшим уровнем признания для свердловчанина, знаком его полнейшей жизненной удачи были произнесенные про него слова: «Его пригласили в Москву».
Отсюда незабываемая обида, и как следствие — фронда.

Были времена, когда я, аспирант, по распоряжению старших товарищей организовано возил студентов «на картошку».
Однажды случилось так, что в телогреечных рядах собиравших, таривших и грузивших обнаружилась дочка большого большого начальника.
Она не стала отлынивать от трудовой повинности – она решила быть, «как все».
Но с этим что-то не получалось.
Не «как все» стала вся ее бригада: разместили лучше, кормили слаще, работали на пригорке – там грязи меньше…
Время от времени появлялись какие-то интересанты. На не заданные вопросы: «Какого… вы тут…», они скромно тупили глазки.
В общем, простой, душевной, на десятилетия запоминающейся студенческой вольницы не получалось, жили под приглядом, а точнее - изображали декорации в пьесе: «Она, как все».
Бывает.

В сонме исторических личностей я долгое время отводил Сталину место рядом с Робеспьером. Не буду подробно развивать эту тему – желающие могут обратиться к многочисленным источникам, в которых отражаются яркие аналогии. В постреволюционной Франции проходили те же, известные нам процессы: соперничество за власть, борьба фракций, казни проигравших, обвиненных в пособничестве «иностранному заговору»…Отличие, в принципе, одно: Робеспьер проиграл, а Сталин выиграл.

Бог, это Я
Послушайте выступления западных и наших, российских интеллектуалов по проблемам роли и места религии в мире XXI века. Они есть на  YouTube. Там вы узнаете много чего нового и достаточно неожиданного, и про «аморальность Бога» тоже.
Сложившуюся ситуацию можно интерпретировать по-разному.
Можно в  происходящем видеть антикрестовый поход против мракобесия, за торжество научного мировоззрения.
Но можно во всем этом усмотреть и попытки окончательно снести  ограничители - нравственность и мораль – изначально поставленные именно религией на пути человека-эгоиста, стремящегося к его полному и безоговорочному доминированию в человеческом обществе.
И, в данном случае, как всегда et hoc, et in contrarium - и то, и другое. Но попытаемся выделить главное.
Цивилизация с момента ее возникновения пронизана тремя скрепами: наукой, искусством и религий. При этом, религия – мать и искусства, и науки.
Несколько стадий развития религии уже пройдены. И поскольку все течет, все изменяется, наступает время следующего этапа: вырастает новая Я-религия.
До сих пор все мировые религии, при всех их различиях, сходились в главном – в иерархии ценностей.
Она была такой:
Выше всего Бог.
Затем - мироздание, Земля.
Потом - общество.
И, наконец, человек.
Сегодня высшей ценностью, венцом создания признан индивид, и все перевернулось.
На первом месте - Я.
Ниже  все остальное.
Места в этом варианте иерархии традиционным Богам уже нет .
Я-религия несет в себе принципиально новое качество.
С одной стороны, все повторяется, новая религия агрессивно отвоевывает себе место, подобно тому, как это делали, например, христиане. С теми же нетерпимостью и ненавистью, с какими  в свое время искоренялось  язычество – поклонники Я-религии громят остатки и церкви Христовой, и веры во второе пришествие.
И хотя никто из интеллектуалов не объявил себя Богом, но это мало что меняет. У новой религии credo короткое, но емкое: назначение окружающего мира и общества -   бесперебойно создавать и обеспечивать условия для свободного существования личности.
С другой стороны, в Я-религии Бог не персонифицирован, отрицая старого Бога, ты явочным порядком занимаешь его место.
Какие основания для узурпации? Они есть.
Ведь ты и только ты творец реальных чудес: ковер-самолет, и клиническое воскрешение из мертвых, и волшебный фонарь – телевизор…
Именно с твоего согласия уничтожаются те, кто признан пронизанными нечистью/ересью, подобно тому, как сжигались Содом и Гоммора, причем примерно в тех же самых местах.
И самое главное – ты вовлечен в прогресс. И хотя 99,9 процентов современных новоявленных  Богов представления не имеют, что такое теория струн или космология, но они истово верят в то, что там написано про наступление эры их перманентного блаженства. 
Отметим, что у новой религии новая мораль, она же перевернутая старая: что раньше было грехом, стало добродетелью. По этому же принципу созданы и новые ценности, и новые табу.
Я-религия шагает по планете.
Конечно, не без трудностей.
Если кто-то думал, что уверовав в существование бозона Хигса и гравитационных волн, миряне заколотят входы в храмы досками, то они ошибались.
Агрессивное  продвижение новой религии вызывает сопротивление, принимающее иногда совершенно неожиданные гротесковые формы, такие, как вроде бы ни на чем возникшую веру в плоскую Землю.
Кстати. В перипетиях вокруг президента  Трампа в США можно заметить всполохи религиозной войны нового типа.

Закон жизни и Закон смерти
Посмотрите на Youtube ролики популяризатора когнитивных наук (а это направление включает теорию познания, часть психологии и  лингвистики, нейрофизиологию, невербальную коммуникацию,  теорию искусственного интеллекта и много еще чего…)  и исследователя деятельности мозга Татьяны Черниговской. Если выделить в ее выступлениях главное, то оно сводится к признанию тупика, в который зашли все вышеперечисленные науки в поиске ответов на вопросы: что такое сознание, мышление…
Татьяна Владимировна уповает при этом на пришествие некого философа, который так правильно поставит/сформулирует задачу в области исследования мозга, что ученые, специализирующиеся в этой области смогут ее решить. Хотя это и напоминает известное: «Вот приедет барин, барин нас рассудит», но в этом предположении что-то действительно есть.
Что именно?
Дело (возможно) в том, что биология, многократно делясь на направления, объединяясь с иными областями знания и мимикрируя в различные формы научной деятельности, повторяет путь пройденный физикой – все более и более углубляясь в недра изучаемого объекта.  Сегодня это углубление достигает области отдельного нейрона, но решению главной  проблемы - осознанию сознания - эти достижения не помогают.
Наметился тупик.
И он не методический, не методологический, он, скорее всего, мировоззренческий.  В том смысле, что мир биологам - исследователям мозга надо обозревать как-то иначе.  В другом ракурсе, в ином размере.
Камнем преткновения (возможно) на пути изучения мозга является укоренившееся представление о дискретном характере возникновения мышления и сознания. Истоки этого заблуждения исходят к известным религиозным догматам. Предполагается, что сознание, как высшая форма отражения действительности, свойственна только человеку и оно возникло в процессе эволюции одномоментно. Не было, не было сознания, а потом вдруг появилось. Кстати сказать идея о том, что у ИИ спонтанно возникнет собственное целеполагание — страшилка из той же серии.
В основе сложившейся к настоящему времени биологической парадигмы лежит деление всего сущего на живую и неживую его части – живую и неживую природу. Биология имеет своим предметом живую природу. Поэтому и генезис и эволюция мозга рассматриваются в рамках этой – живой – части мироздания.
Интуитивно это ограничение понятно, но (возможно) именно оно не позволяет найти принципиально новые подходы к поиску ответов о сущности мыслительной деятельности. Если есть природа живая, то есть и мертвая. Она умерла? Она не родилась? Насколько она мертва. Мыслит ли мертвая природа – атом или молекула?
Проблема наличия  мышления сегодня решается ответом на вопрос: «Чем?» - чем мыслит объект?
А еще точнее – где у него мозг?
Предполагается, что мышление – функция мозга и только мозга.
А это кто-то  доказал?
Существует два главных понятия, отражающих сущность природы, без деления ее на составляющие. К ним относятся «жизнь» и «смерть» или «существование» и «исчезновение».
Можно предполагать, что противостояние этих полюсов Бытия определяется действием его всеобщих законов.
Законом смерти Вселенной является второе начало термодинамики - фундаментальный закон мироздания. В соответствии с ним все сущее обречено на необратимое разрушение и распад.
Это «первый закон всех наук» (Альберт Эйнштейн),   «высший метафизический закон Вселенной»  (Артур Эддингтон).
Закону смерти в Мироздании совершенно естественным образом должен противостоять (единство и борьба противоположностей)  Закон жизни.  Такого Закона -  всеобъемлющего, охватывающего не часть, или части сущего,  а все Мироздание,  Закона, противостоящего второму началу термодинамики, соответствующего ему масштабом действия и всеобщностью,  нет. Мы его не знаем. Он не сформулирован.
Но существует понимание того, что «жизнь в комплексном процессе эволюции определенно противоречит тенденции, указанной во втором законе термодинамики» (Дж. Раш,  ученый-эволюционист).
Признается, что «проблема, с которой столкнулись биологи – не что иное, как явное противоречие эволюции второму закону термодинамики. Системы со временем должны разрушаться и приходить в более неупорядоченное состояние». (Роджер Левин,  ученый-эволюционист).
«Живой организм непрерывно увеличивает свою энтропию, или, иначе, производит положительную энтропию и, таким образом, приближается к опасному состоянию максимальной энтропии, представляющему собой смерть. Он может избежать этого состояния, то есть оставаться живым, только постоянно извлекая из окружающей его среды отрицательную энтропию. Отрицательная энтропия — это то, чем организм питается». (Эрвин Шрёдингер, лауреат Нобелевской премии по физике).
Мы видим – противоречие вскрыто, но решения нет.
В самом общем виде Закон жизни должен отражать стремление всей материи, а не какой-то ее части, противостоять распаду. Это должен быть Закон, определяющий естественные начала сопротивления наступающему хаосу,  стремления материального мира противостоять тенденции к росту энтропии.
Могу только предполагать, что формы, которые принимает не сформулированный (пока) Закон жизни  разные, но межу ними (возможно) существует сквозная иерархическая взаимосвязь.
Иными словами, для познания деятельности мозга (может быть) нужно найти и изучить виды реакций более простых материальных объектов, в процессах их устремления к самосохранению, при противостоянии надвигающемуся  хаосу.
Возможно, что необходимо по новому прочитать фразу, ставшую общим местом в учебниках: «…каждый атом стремится к устойчивой электронной конфигурации…», делая акцент в исследовании на смысле слова «стремится».
С чего это он «стремится»? Или его что-то (кто-то) устремляет?

Михаил Булгаков.
Сложнейшая личность.
Талантище.
А человек, каков?
Тяжёлый.
В Москве он одинок – друзей для фигуры такого масштаба раз-два и… Лямин, Ермолинский, Топленинов, Попов, Плотников.
Вам что-нибудь эти фамилии говорят?
А кто – против?
Авербах, Блюм, Вакс, Гольденберг, Дан, Фадеев, Вс. Вишневский, Ермилова, Ник. Никитин.
Мало?
Ещё и Мейерхольд, Наталия Сац, Юрий Олеша, Михаил Яншин.
Что они про него писали?
«Такой Булгаков не нужен советскому театру».
«Постановка пьесы «Бег» – это попытка … показать написанную богомазом икону белогвардейских великомучеников».
«Уборщик Зойкиной квартиры».
И конечно, не забудем наркома Луначарского: «Атмосфера собачьей свадьбы» – это его рецензия на «Дни Турбиных».
Вот такое соотношение: «Против меня был целый мир — и я один».
Почему не разорвали?
Сталин не позволил.
Хорошо известно, что вождь особо выделял булгаковскую пьесу «Дни Турбиных». Эта пьеса шла в Москве даже в те периоды, когда все остальные произведения Булгакова не ставились и не печатались.
А вот «Бег» – произведение объективно более насыщенное, явно уникальное и сверхталантливое, Сталину не приглянулось. Здесь он увидел только сентиментальное оправдание белой эмиграции. Сталин считал, что «Бег» есть проявление попытки вызвать жалость, если не симпатию, к некоторым слоям антисоветской «эмигрантщины», – стало быть, попытка оправдать или полуоправдать белогвардейское дело.
«Бег», в том виде, в каком он есть, представляет антисоветское явление» - Сталинская оценка.
А вот «Дни Турбиных» – совсем иное дело.
В «Днях» Сталин, как он посчитал, выхватил самую суть. «Не забудьте, – писал Сталин, – что основное впечатление, остающееся у зрителя от этой пьесы, есть впечатление, благоприятное для большевиков: если даже такие люди, как Турбины, вынуждены сложить оружие и покориться воле народа, признав свое дело окончательно проигранным, – значит, большевики непобедимы, с ними, большевиками, ничего не поделаешь».
Думаю, что проблема легитимности коммунистического режима занимала Сталина достаточно сильно. И здесь, у Булгакова, не в пошлой и убогой агитке, а в несомненно талантливом произведении, он обнаружил то, что постоянно искал. Писал враг, писал о врагах, с нескрываемым сочувствием к ним, а написал ту правду, которую другие, нанятые властью или добровольно мобилизованные «инженеры человеческих душ» донести не могли. Хотя и пытались, и старались.
А как подано!
Весь спектакль идёт как бы на одной, крайне неприятной сталинскому слуху ноте – и финал: всё переворачивается. Сталин говорил Горькому: «Вот Булгаков!.. Тот здорово берёт! Против шерсти берёт! (Он рукой показал – и интонационно.) Это мне нравится!». И здесь же Сталин выказывает очень тонкое понимание сути: «Дни Турбиных» есть демонстрация всесокрушающей силы большевизма. Конечно, автор ни в какой мере «не повинен» в этой демонстрации. Но какое нам до этого дело?»
И все же в награду жизнь автору сохранил.

Президентом США  после предстоящих в ноябре выборов станет взаимная ненависть демократов и республиканцев, пронизывающая эту страну на всю ее глубину.
Это надо понимать и учитывать.

Система управления экономикой СССР не знала такого понятия – разумная достаточность.
Мы ведь не только танков выпускали больше всех остальных стран мира вместе взятых. В 1985 году Советский Союз производил зерноуборочных комбайнов в 16 (!) раз больше, чем США: 150 тысяч комбайнов против 9 тысяч.
СССР производил больше, чем любая другая страна, в том числе и США, железной, марганцевой и хромовой руд, угля и кокса, чугуна, стали, нефти, минеральных удобрений, цемента, калийных солей, тракторов, тепловозов и электровозов, хлопка, льна … Так, например, к 1970 году железной руды в СССР добывалось в 6 раз больше, чем в США.
И в основном это изготовлялось для поставок внутри страны.
Зачем столько?
Не простой вопрос.
В 70-е - 80-е годы работал я заведующим отделом в отраслевом институте Министерства электротехнической промышленности СССР. Наука, вроде бы. На самом деле это был «подпольный аппарат» Главка «Союзтрасформатор» и занимались мы проблемами развития высоковольтного аппаратостроения. Есть такие аппараты,  которые обеспечивают надежность работы энергосистемы страны. 49 заводов страны делали эту продукцию, а мы ими управляли.
Важнейшим вопросом был расчет потребности в нашей аппаратуре. Много вокруг этого было наворочено, а если по сути, то задания по объему выпуска фактически диктовало Минэнерго СССР - энергетики были основными потребителями.
Заказчики хотели много, с каждым годом все больше.
Наши предприятия план по выпуску аппаратов не выполняли, или выполняли с неимоверными трудностями и ухищрениями.
Так я и жил долгое время с ощущением того, что наш и заводы работают из рук вон плохо.
И это продолжалось до той поры, пока один из ответственных работников Госснаба СССР не раскрыл мне страшную тайну: у энергетиков на складах скопилось высоковольтной аппаратуры столько, что им её хватит на пять лет работы по вводу новых энергетических мощностей.
Но зачем они требуют все больше и больше?
Ларчик открывался так.
На совещаниях высокого уровня энергетики оправдывали невыполнение ими планов по вводу новых мощностей тем, что Минэлектротехпром не обеспечивает их высоковольтной аппаратурой. А без нее, понятно, новые линии электропередач и новые генераторы не запустишь.
Хотя, нужны ли были новые энергетический мощности? – большой вопрос.
Что произошло потом?
Когда Госплан СССР тихо сдулся, энергетики начали, наконец-то, считать деньги. И получилось, что аппараты высоковольтные им совсем и не нужны. У них на складах этого добра было много. Даже очень много.
Предприятия, изготовлявшие аппаратуру, без заказов встали. И через некоторое время умерли. Их трупы растащили.
Итог.
Сегодня в России этого направления электротехнической промышленности – высоковольтного аппаратостроения – практически нет.
Тем, кто мечтает о ренессансе советской хозяйственной системы не вредно это прочитать.
И понять.

Высокая надежность выживания Homo sapiens, проверенная тысячелетиями, детерминирована неэквивалентным энергетическим обменом Человека с Природой. Количество нашей собственной энергии - труда, затрачиваемой в процессах производительной деятельности постоянно снижается.
Физическая сила человека, насыщенная интеллектом, превратилась в труд, который, будучи оснащенным капиталом и, находясь в обрамлении общественных институтов, оказался способен неограниченно черпать энергию из Природы. Аккумулируя и трансформируя энергию природных сил, человек постоянно создает некий, все возрастающий по величине, материальный излишек, который можно рассматривать, в качестве резерва, определяющего высокую степень надежности его выживания, как вида. Но как раз по поводу распределения этого излишка кипят многовековые экономически страсти, лежащие в основе конфликтов, которые у К. Маркса получили название «классовая борьба».
Как известно, высокая надежность, кроме резервирования, достигается еще и дублированием, и существующая форма деления человечества на множество независимых государственных образований этому требованию в какой-то степени соответствует. Центробежные геополитические процессы усиливаются в периоды экстремумов, сменяются процессами центростремительными по мере того, как снижается актуальность проблемы элементарного выживания. Но сложившаяся форма независимого развития государств на планете Земля обеспечивает реализацию принципа обеспечения высокой надежности функционирования сложной системы: проблемы части до определенной степени могут не являться проблемами целого.
Высокая надежность системы существования человеческого рода, возможно, определяется еще и тем, что инерционность системы общественных отношений оказывается (до определенной степени) способной перемолотить флуктуации, вызываемые реализацией ошибочных решений любых уровней управления.

Ублюдочный вариант.
Господь Бог или Природа (кому как правится) подарили Homo Sapiens бесценный шанс на существование.
Но сегодня такое впечатление складывается, что мы все месте от Антарктики до Антарктиды эту уникальную, ни с чем во Вселенной не сравнимую возможность коллективно просрём. Появились предложения (Польша, Великобритания) вдарить по нашим войскам на Украине тактическим ядерным оружием. Дальше понятно. Не остановить с закономерным итогом.
Чего мы не поделили?
Может вцепились в глотки друг-другу из-за голода?
Нет, очень многие даже жиреют.
Должно быть по-моему! – вот причина.
Вы думаете только у нас кипит разум возмущенный по проводу выкрутасов пиндосов с их присными?
Нет, не только.
С той стороны все тоже самое.
Приехало повоевать с нами на Украину 20 тысяч. А сколько не приехало и зубами скрежещут в нашу сторону. Я вам страшную тайну открою – нас там люто ненавидит большинство.
Но все это детали мелкие.
Главное, что Человечество медленно, но верно сползает в выгребную яму Мироздания. Наверное, мы там будем не единственные и не первые. Там собираются недостойные на продолжение, ублюдочные, сами себя сломавшие варианты.
Да, все имеет свой конец. И жизнь на Земле когда-то исчезнет. Это закон Природы.
Но заканчивать вот так?

Есть у человеческой цивилизации проблемы, не имеющие решения.
Одна из них, вопиющая в ужасающей  огромности – месть.
Хотят мстить многие, подобно вещему Олегу, который, как мы помним,  собрался отмстить неразумным хазарам, «их селы и нивы за буйный набег обрек он мечам и пожарам». Никто от этого не свободен: чувство мести лежит  в душе каждого человека, писал Толстой.
Да, любой обиженный мечтает о мести. Он перебирает варианты. Чаще – сказочные. В большинстве  случаев этим дело и ограничивается. Но бывают случаи. Они описаны. Казни египетские, например.
Но это сказки.
А в реалиях, редко, иногда, но ситуация взрывается и появляются стрелки: «Ворошиловский» или керченский. При всей разнице мотивов суть у них одна – месть.
Что нас ждет в перспективе?
Прогресс.
Неудовлетворенные амбиции массово рождают чувство мести. Особенно это заметно в молодежной среде, на которую судьба еще не накинула одеяло обыденности.
Можно этому хоть  что-то противопоставить?
Можно.
Что?
Тотальный контроль. Правда, и он дает иногда сбои.

Суть происходящего с Россией мечущейся в поиске своего места между либерализмом и патернализмом будет более ясна, если мы вспомним самый гениальный мультфильм всех времен и народов – «Дудочка и кувшинчик».
В мультике дедушка – грибок, предлагает девочке поменять ее кувшинчик на дудочку, игра на которой делает видимыми ягодки в лесу. Ягоды становятся доступны, а вот собирать их не во что. И бьется девочка, ищет выход, меняя кувшинчик на дудочку и обратно… Хочет она, сердечная, обладать сразу и тем и другим. А не получается. Нельзя. И здесь, в мультике, и всегда, в жизни: или…, или… Великая, глобальная проблема.
И у нас она же.

До Первой мировой войны, развод был событием экзотическим – на всю Российскую Империю таковых набиралось менее 1000 штук.
В настоящее время по РФ на 1000 браков приходится примерно 900 разводов.
Есть здесь и свои чемпионы  (данные Росстата за за 2022 год): в Республике Ингушетия на каждые 1 000 браков – 2 542 развода,  Чечня (2 069), Дагестан (1967), Карачаево-Черкесия (1 520), Северная Осетия – Алания (1 390).
Но что интересно, разводов много меньше в Москве – 470 (2022 г.)
Вот вам и фантастическая цифра столетней давности  – 92,2 на 1000 браков. В современных условиях она кажется именно такой.
Причина?
Бурно прогрессирующий эгоизм свободной от любых обязательств личности.


Справедливость - наиглавнейшее слово в русском языке.
Проблема справедливости для русских значима несравнимо больше, чем для иных народов, населяющих этот мир.
Справедливость для россиян важнее, чем законность.
Мы знаем, что закон может быть несправедливым. Но мы уверены и в том, что закон всё же должен озираться на справедливость.
В российских представлениях справедливость не может быть незаконна. Она выше закона.
Так мы думаем.
Так бы нам хотелось.
И это желание реализовалось в октябрьской 1917 года всесокрушающей волне.
А большевики?
А что – большевики? Они оседлали эту волну.

Вы заметили, что произошло размывание элитного слоя общества? Многократно возросло количество людей занятых интеллектуальными видами деятельности. А ведь это совсем недавно  было доступно лишь "сливкам общества". Если же учесть, что разрыв в уровнях материального потребления (еда, жилье, одежда) между высшим и средним слоем постоянно и быстро сокращается, приближаясь к естественному насыщению, то рассматриваемая нами тенденция становится еще более зримой.
Размывание элит превращает власть - ранее удел "небожителей" - в профессию всё менее и менее общественно престижную. Естественный рост связей и зависимостей в общественных взаимодействиях, и их неизбежное усложнение, привело к тому, что управление обществом стало массовым профессиональным занятием. Становится все более понятным, что горшки обжигают совсем не боги.
И в этих условиях,  для  многих ощущение сопричастности к власти стремительно превращается в форму блага, имеющего высший уровень ценности. Его отсутствие или недостаток становится все труднее компенсировать увеличением универсального блага – ростом уровня материального потребления.
Это формирует тенденцию – массовый запрос на реальное (именно реальное!)  участие граждан в управлении обществом.

Чем отличается успешный управленец - бизнесмен?
Он наделен тремя основными качествами – смелостью, удачливостью и смекалкой.  Образование желательно, но не обязательно.
Очень важно понимать, что бизнес это творчество. Смекалка управленцу нужна для того, чтобы «смекать» - творить.
Успешный бизнес – востребованное обществом творчество.
Можно научиться всему. Творчеству научиться невозможно.
У творчества нет алгоритма.
Нет алгоритма и у желания рискнуть.
И удача – она или есть, или её нет.
Поэтому сколько, и как хорошо бы вы не учились, вам не удастся составить набор рецептов гарантированного успешного управления.
Принципиально важно понять:
Вы -  уникальны.
Конкретные условия вашей деятельности уникальны.
Задачи, стоящие пред вами  уникальны.
Поэтому и управленческие решения, которые следует принять, тоже уникальны.
Вы живете и работаете именно здесь и сейчас. И никто никогда в этом мире до вас не находился в условиях, полностью совпадающих с теми в которых находитесь вы.
Алгоритмы успешных управленческих решений, описанные в книгах, относятся  к совершенно иным, не вашим  реалиям и к  другому времени. Это может быть интересно, но не более.

Чем имя наше отзовется.
Имя. Мы с ним составляем единое целое. Это наш ярлычок, по нему нас узнают.
Можно задать вопрос: а почему у вас именно это имя?
Знаете?
Я сам принимал решения о том, как назвать четверых моих детей.
Старший – Михаил – получил свое имя в честь моего деда. Дед был крутой – рабочий, коммунист, его белобандиты в 1920 году убили.
Младшая дочь Маша названа в честь моей мамы. Тут объяснения не нужны.
Ваня и Настя – потому, что мне очень нравятся эти имена.
А сам-то я, почему Сергей?
Тут все непросто.
Родился я в 1946 году.
Моя мама в это время работала в ЦК ВКП(б) Литвы, вопросами развития культуры и образования занималась.
Когда подошел ей срок меня рожать, ее подруги предложили имя мне выбрать демократическим путем – голосованием.
И большинством голосов победил Сергей.
Почему Сергей?
А потому, что в это время вышел роман Фадеева «Молодая гвардия». В нем яркой фигурой был выписан очень харизматичный, героический, бесшабашный парень - Сережа Тюленин.
Очень этот герой всем понравился.
Поэтому и Сергей.

Козьма Прутков: "Если хочешь быть счастливым, будь им".
Именно это пришло в голову, когда мой давнишний приятель подарил мне свою книгу "Как стать успешным и богатым".
Книги с подобными названиями пишутся регулярно и продаются.
Ведь так хочется – прочитать и стать.
Что мешает?
Станьте.
Я утверждаю, что нет Золотого ключика, которым можно открыть пещеру Алладина.
А мой друг написал книгу – как подобрать ключ к этой пещере.
Я знаю, вам, читатель, хочется верить ему, а не мне.
С верой в ключик жить веселее и  интересней?
Живите так.

Неудачники в бизнесе вечно ноют, что им чего-то не хватает.
Вы убеждены, что для успеха вам не хватает экономических знаний?
Так получайте.
Кстати,  вы не обращали внимания на то, что среди сегодняшних мультимиллионеров и миллиардеров нет профессиональных экономистов?
Означает ли все здесь  сказанное, что учиться экономике и научному управлению – дело пустое?
Нет, это не так.
Поступив в Университет или на курсы MBI вам было бы  крайне  важно понимать, чему вас гуру в экономике могут научить и чему вас научить они не могут.
Экономическое образование даст вам входной билет в общество профессионалов. Знания будут нужны вам для того, что бы разговаривать с коллегами на одном с ними языке и понимать их.
Экономические знания позволят читать, понимать и анализировать информацию, характеризующую состояние вашего бизнеса и той окружающей среды, в которой он функционирует.
Знания в области экономики дадут вам возможность применять в процессе управления бизнесом организационные и юридические регламенты.
Знания сократят вам время на поиск информации, необходимой в процессе работы.
А чего вам не дадут?
Самое главное, с чем придется смириться — вы не получите нигде и никогда, сколько-нибудь надежного алгоритма поиска гарантированно эффективного управленческого решения.
Знания не страхуют от принятия неверных решений. В сфере знаний об управлении бизнесом нет ничего похожего на сопромат. И у вас не будет возможности продемонстрировать формулу или таблицу, которыми вы руководствовались в своей работе, для того, что бы доказать, что убытки полученные фирмой, это не ваша вина. Жестокий рынок  не примет  ссылки на позитивные прецеденты, описанные в учебниках и специальной литературе, которые вы учитывали при принятии управленческих решений. При неудаче рынок накажет вас.
Будет больно.

История развития общественной мысли это непрекращающийся процесс замены старых заблуждений новыми.
И в этом все мы, сегодняшние,  не исключение.

Многие уверены, что у понятия "свобода" нет исчерпывающего определения.
Но дело скорее в том, что любые дефиниции не устроят людей,  ощущающих свободу, в качестве основы высшей человеческой ценности -  душевного комфорта, который как раз и  не поддается словесному описанию.
Поэтому подойти к этой проблеме надо с другого конца.
Я полагаю, что чувство свободы возникает у человека в условиях, позволяющих  максимально полно реализовать потенциал  его эгоистической сущности.  Не сложно заметить, что именно препоны на пути расцвета нашего эгоизма формируют внутреннее ощущение несвободы. Такими обстоятельствами являются мораль, нравственность, религиозные догмы и запреты, регламентация со стороны родителей и государства…

Когда в 1992 году Егор Гайдар создавал "Институт экономических проблем переходного периода", шутники определили, что эта организация обречена в нашей стране на вечное существование: нет у переходного периода в России ни начала, ни конца.
В каждой шутке есть доля.
Наш переход в новое экономическое качество длится чуть более 30 лет и до рекорда, установленного Моисеем, таскавшим за собой евреев по пустыне, осталось совсем уже ничего.
Не пора ли подумать об оседлой жизни?
Естественно, я хорошо понимаю, что треть века очень небольшой исторический строк, для формирования принципиально иного, уже не социалистического общества. Хотя, 35-летие Октябрьской революции (кому-то ближе – переворота) отмечали в 1952 году. Это происходило в условиях, когда новый общественный строй, испытывал огромные внешние и внутренние потрясения, но он все-таки состоялся. Утвердилась система, построенная на стопроцентной импровизации, без каких-либо, отработанных вековым опытом лекал. И она реально работала, а в условиях экстремальности действовала так эффективно, как это не получалось ни у одного из отвергнутых ею вариантов общественного устройства.
У нас, сегодняшних, нет недостатка в советчиках, эталонах и образцах, как нет и уверенности в том, что все нормы, определяющие содержание жизни в России не будут радикально переделаны, пересмотрены, переиначены. Мы в поиске, мы в движении. Эдуард Бернштейн (если кто не знаком – был такой лидер II Интернационала) говорил, что движение – все, цель – ничто. Это и есть идеология вечного блуждания.
За прошедшие годы нам трижды крупно повезло.
Мы избежали распада СССР по югославскому сценарию.
Уже почти загубленную ниву нашей экономики оросил обильный финансовый дождь.
Мы обрели общественный консенсус по поводу признания и одобрения действий высшего уровня власти в нашей стране.
Все это в комплексе породило состояние некой благости, в котором находится российская власть.
Не помешало бы ей напомнить, что «все проходит». И это пройдет тоже.
Переход к оседлости предполагает внесение ясности по основополагающим проблемам нашего жизнеустройства.

Сегодня о войне между Россией и коллективным Западом не поразмышлял публично только старый и ленивый.
Хотя многие из тех, кто об этом рассуждают, сами в реальность войны не верят.  Очень не хочется верить. Да и внешних атрибутов войны – воздушных тревог над Москвой и Вашингтоном – вроде бы тоже нет.
Так война или не война?
Чтобы понять, надо обратиться к фактам.
А они таковы: вся антипутинская (она же антироссийская) вакханалия по поводу нашего вмешательства во всё и вся не нуждается в ее обосновании нормами международного права. Действует только право сильного. Если, к примеру, можно отобрать здание консульства, или прибрать размещенные на Западе российские активы, и все иное до чего можно дотянуться,  то это должно быть изъято. И все причитания по поводу антизаконности подобных действий бессмысленны и бесперспективны.  A la guerre comme ; la guerre.
Или еще: рассуждать о противоестественности запрещения работы RT на западную аудиторию, это всё равно, что говорить о недопустимости обстрела громкоговорителя противника, вынесенного поближе к передовой.
Вы не видите серьезных доказательств совершенных нашей армией преступлений против мирного населения? Успокойтесь: на войне не воюют доказательствами.
Да это несколько странная война. В ней (слава Богу!) нет горячей составляющей.
Но в ней присутствуют все атрибуты военных действий.
И есть наиглавнейшая проблема.  Какова она, эта сверхзадача стоящая сегодня перед воюющей Россией?
Выжить. И победить.
Или наоборот — все едино.
Мне думается, что Путин, повторяет тактику Кутузова.
Нам противостоит  рать «двунадесяти языков».
Силы не равны.
Можно попытаться измотать врага,  взять его измором, не доводя дела до генерального сражения.
Это не может нравиться всем. Более того – большинству даже временное  отступление не нравится. Нетерпеливых всегда хватает,
Вспомним.
Перед объявлением всеобщей мобилизации в 1914 году Распутин говорил  Николаю II: «Не влезай – убьет».
Не послушался старца Император. Влез. И его убило.
А мог ли он поступить иначе?
Не мог.
Сила народного воодушевления в России после объявления Австро-Венгрией ультиматума Сербии, была такова, что любое иное решение венценосца  было равнозначно подписанию себе смертного приговора: «…капитуляции перед Центральными державами… которая покрыла бы срамом доброе имя русского народа… Россия никогда не простила бы государю».
Вечером 30 (17) июля 1914 была  разослана телеграмма о начале всеобщей мобилизации.
А дальше вы знаете.
И все равно. другого пути для нас нет.
Но пусть каждый запомнит: храбрость, это терпение в опасности.

Многие политологи и журналисты до сих пор  смакуют признание Путиным США единственной сверхдержавой в мире.
Да, США – сверхдержава.
Но есть страна – заноза. И эта заноза не позволяет сверхдержаве по максимуму реализовать свою сверхдержавность – удобно разместиться и положить на весь остальной мир то, что бы ей хотелось. Например, ноги.
Страна, реально противодействующая супердержаве, имеет повод считать себя великой.
Мы вынуждены искать и иные основания, для оправдания нашего собственного величия. Величие совершенно объективно требует отличия. И мы стихийно, как получится, строим своеобычную политическую организацию общества. Она мало похожа на ту, что прижилась у «супротивной стороны». И это не зависит от желаний. Это, повторюсь – объективно. Иного не дано. Пестование ракетно-ядерной дубины (для обороны ли, для нападения ли – никакой роли не играет) неумолимо и закономерно, если хотите, с неизбежностью, требует суверенной демократии.
В идущей сейчас войне между США (+ НАТО) и РФ мы можем обнаружить подобие с  Dr;le de guerre  - «странной войной», которую вели Англия и Франция против Германии в 1939-40 гг.  И только то, что ракетно-ядерную «линию Путина» невозможно обойти, как  «линию Мажино», страхует нас от повторения судьбы Ливии.
Необъявленная война, идущая  между Россией и США, напоминает и конфронтацию между Римом и Карфагеном. Разница лишь в том, что песню на тему «Ceterum censeo Carthaginem esse delendam» в сенате США исполняют хором.
Эта надолго. Или навсегда. Или до конца.

Самым  главным фактором выстраивания политики великих ядерных держав является невозможность использования решающего аргумента.
Уж на что мал в сравнении с США ядерный арсенал Северной Кореи. Но Америке ничего кроме зубовного скрежета не удается  противопоставить «человеку-ракете», определившему президента единственной в этом мире  сверхдержавы «выжившим из ума американским слабоумным стариком». И хотя не мы придумали северокорейского Кима с его ядерной рогаткой его существование нам весьма выгодно.
Ракетно-ядерное проклятье включает в себя и ракетно-ядерное бессилие. Результат применения РЯО непредсказуем для обеих сторон. Никто никогда не испытывал системы ПРО в условиях реальной термоядерной атаки. Абсолютно неизвестно, как поведут себя люди, если на них действительно ляжет бремя приведения в действие систем Армагеддона.
И дай Бог никогда и никому не знать ответы на эти вопросы.

Вообще-то, с появлением интернета, мы должны были догадаться о существовании вокруг нас информационно-эмоциональной сети. Весьма вероятно, что мы окружены сетью, сотканной нашей эмоциональной энергией  -  интеллектуально-информационным глобальным «интернетом» Человечества.
Гипотеза о существовании сети позволяет предполагать, что наряду с прямым контактом между людьми, но есть и опосредованный.
Мы все, взаимодействуем и с самой сетью, и друг с другом посредством ее же. Поэтому наши умственные способности являются комбинацией двух составляющих: одна формируется в нашем мозге и вторая зависит от эффективности связи индивида с глобальной информационно-эмоциональной сетью.
Из этого следует, что мы, земляне, одновременно живем в двух ипостасях, в двух качественно отличающихся мирах. В реальном, но ограниченном возможностями нашего пространственного перемещения и в сети…
Сеть получает и хранит абсолютно всю информацию обо всем, прошедшем через наше сознание. Мы сами ее туда и поставляем. Вот отсюда и родилась идея: Бог все видит.
Исходящая от каждого из нас информация, никуда не девается – она не исчезает, она накапливается в сети. Поэтому все мы в каком-то смысле бессмертны.
Хотя, конечно, конец есть у всего, поэтому он должен быть и у времени жизни информации о каждом из нас.
Информация о людях, живших давно, заключенная в сети, постепенно «тускнеет». Мы ведь, скорее всего, не зря уверены в том, что человек жив, до той поры, пока о нем помнят. Только обращение живых к памяти об ушедшем из нашего мира человеке актуализирует все то, что хранится о нем в глобальной сети.
Существование сети многое объясняет.
С момента рождения наше окружение, папы, мамы, родственники… , развивая наши «персоналки» - мозги, погружает нас в социум. Здесь происходит прямой контакт. А еще сеть постепенно накрывает наш усложняющийся мозг, закладывая нам информацию, которую мы не могли бы получить из находящихся с нами в непосредственном контакте источников.
Надо думать, что человек и сеть сформировались одновременно. Ребенок, даже имеющий все необходимые для развития атрибуты: органы чувств, мозг, но находящийся вне сети, не становится человеком – возникает «синдром Маугли».
И феномен реинкарнации порождение сети. В результате иногда появляются индивиды, восхищающие мир своими, неизвестно откуда появившимися способностями. К примеру, необъяснимое, спонтанное знание иностранных языков или умение играть на музыкальных инструментах. А память о событиях, в которых люди не участвовали? Она ведь могла появиться оттуда же – из сети. Это все явления одной природы.
Происходит обмен. Мы питаем сеть, посылая в неё нашу эмоциональную энергию с заложенной в ней индивидуальной информацией, но идет и встречный процесс: потенциально каждый из нас может получать, подпитывать свой интеллект информацией из сети. То и другое происходит спонтанно и неосознанно.
Сеть помогает нам решать задачи, алгоритм которых никому не известен. Ведь почти все, что мы делаем, не имеет строгих, гарантированно обеспечивающих положительный итог регламентов, результат возникает, как комбинация знаний, опыта, традиций и … наития. Озарение – это сеть.
Многие уверены в том, что человек – венец создания. А на самом деле венца на нас нет. Все обитатели Пространства - звенья очень сложной, иногда пересекающейся цепи. Мы уже много знаем о продуктовой цепи биологических видов. Но это маленькая часть. Существуют бесконечные цепи энергетических и информационных преобразований.
Сеть что-то должно питать энергией.
Откуда она берется?
Обратим внимание на очевидный факт: в человеческой голове энергетический баланс не сходится. Мозг составляет около 2% от веса человека. И он потребляет, когда активно работает, четвертую часть имеющейся в каждом из нас энергии. В предельно напряженном состоянии на единицу веса мозга приходится энергетических затрат в 15 раз больше, чем на все остальное наше тело. Да и в покое больше - раз в пять. Следовательно, по всем законам физики температура в наших головах должна быть постоянно выше градусов сорока пяти по Цельсию, мозг должен перегреваться. И сильно. Но этого не происходит. Да, он теплее остального тела, но не намного – максимум на два с половиной градуса. Куда же девается энергия, потребляемая нашими мозгами, если она не превращается в тепло?
Как вариант: мозг преобразует энергию не только в тепло, но еще и в иную, высшую форму, которая покидает его, не фиксируясь нашими приборами.
В этом мире для мыслящего существа есть три глобальные ценности: энергия, информация и эмоции.
Получение энергии невозможно без информации.
Информация добывается с помощью энергии.
Но без эмоции любое действие теряет смысл: отсутствует цель, она же - побудительный мотив.
Кроме того, сама, вырабатываемая вашими мозгами эмоциональная энергия содержит информацию.
Все сплетено, все едино.
Эмоция объединяющий элемент этой триады – она и энергия, и информация.
Эмоция феномен, свойственный биологической форме жизни.
Только наша, человеческая, вибрирующая в условиях постоянной угрозы исчезновения, жизнь начиненная интеллектом, соединяющая в единое целое деятельность своей собственной биологической основы и многочисленных «попутчиков» - грибов, микробов, бактерий, плесени, глистов, … рождает эмоцию.
Эмоция - продукт мыслящей материи, коей является весь человек.

Многие естествоиспытатели искренне считают, что очевидный для них низкий научный уровень гуманитарных дисциплин , полностью предопределен убогостью и ущербностью их кадрового состава. Они твердо убеждены в том, что именно они своим профессиональным выбором в юные годы в пользу естествознания исключили потенциальную возможность взлета  философской или экономической мысли.
Со временем, исписавшись и полностью исчерпав себя в естествознании, интеллигент - физик/химик обращает свое время и силы на обществоведение. При этом он не затрудняет себя прохождением начальных ступеней обучения (подумаешь – не бином Ньютона), а прямо вступает в фазу формирования непререкаемых истин.
Разница между технарем, подвизающимся на ниве обществоведения и профессиональным философом, состоит  в том, что первый исходит из всеобщности действия законов физики, а второй знает, что применительно к миру людей, это не так.
А как на самом деле все устроено не знают ни тот, ни другой. Но это никак не влияет на устоявшуюся форму общения. Здесь принцип простой: говори громче и тебя услышат.
Мне понравилось заявление, недавно прозвучавшее в ходе обсуждения очередной нетленной обществоведческой теории: «Поскольку, всем ясно, что мы друг друга переубедить не сможем, то предлагаю сразу перейти к взаимным оскорблениям».

Более ста лет тому назад, в 1922 году, В. Ленин повторил дело библейского Ноя. Этот ветхозаветный герой, как известно, собрал весь животный мир – каждой твари по паре - на своем ковчеге и тем самым спас земную фауну от гибели во время Великого потопа. Понятное дело, сам бы Ной до такого не додумался - ему Бог подсказал, как надо поступать в таких случаях.
Кто подсказывал Ленину, и советовал ли кто ему - сказать сложно, но он собрал  225 человек  и отправил их в путешествие с билетом в один конец. На "философских" пароходах (их было два и, конечно, они были немецкими) вывозили не только и не столько философов. Анализируя списки отправленных,  (врачей — 45, профессоров, педагогов - 41, экономистов, агрономов, кооператоров — 30, литераторов — 22, юристов — 16, инженеров — 12, 34 студента...) очень сложно  понять, каким принципом руководствовались большевики, собирая эти обозы.
Факт высылки многократно описан, обсужден и это преступление Ильича в нашей научной публицистике получило самую резкую оценку.
Правда, есть один вопрос, который историки стараются обходить стороной.
Вопрос такой: почему В. Ленину потребовалось избавляться от этой публики столь сложным образом? У большевиков в эту пору в чести были методы значительно эффективней и много проще - расстрел, например. Но почему-то именно в этом случае они поступили совсем иначе. А для этих господ в сложнейшее и тяжелейшее время пароходы зафрахтовали, топливом их снабдили... И все это зачем?
Вот попов расстрелять или повесить - это для Ленина было проще пареной репы: записочку в ВЧК написал и все - нет уже несколько сотен толоконных лбов. А здесь? Пароходы предоставил. "Извольте вам выйти вон!" – предложил. Политес, можно сказать, проявил.
История "философских пароходов" – жевана - пережевана. И все же, есть одно обстоятельство, выпадающее из сферы рассмотрения исследователей. Оказывается Ленин, высылая собранную большевиками публику,  поступил столь "гуманно", поскольку делал обратный, симметричный  жест властям США.
На несколько лет раньше власти США организовали "социалистический пароход". 21 декабря 1919 года правительство США депортировало 249 человек на корабле «Буфорд», который американская пресса назвала «Советским ковчегом». Многие из изгоняемых были американцами, лишёнными гражданства за свою политическую деятельность. Они попали под закон 1903 г. «Об исключении анархистов".
16 января 1920 года корабль Корабль доставил депортированных, среди которых были Эмма Голдман, Этель Бернштейн, Пётр Бьянки, Александр Беркман в финский порт Ханко, откуда депортируемые под охранной были препровождены в Териоки. 19 января они были проведены по льду реки Сестры в Белоостров, где с триумфом встречены большевиками, и перевезены в Петроград.
С тех пор, наверное, и пошла мода на симметричные и асимметричные ответы.

Откуда есть пошли санкции экономические.
Тем, кто не знает или забыл, напомню.
Дело было так.
Моисей, ссылаясь на Бога, потребовал от египетского фараона отпустить евреев из рабства, обещая, что в противном случае Бог накажет Египет. Фараон не послушался, и на страну его были обрушены бедствия, одно страшнее другого.
При этом, что характерно, кары действовали очень избирательно -  только на египтян. А у евреев был к ним иммунитет.
Вот, к примеру, когда вся вода в Ниле, других водоемах и емкостях превратилась в кровь, она оставалась прозрачной для иудеев. Пить египтяне могли только ту воду, за которую они платили деньги евреям (Вот так! Как утверждают непроверенные источники, заповедей, полученных на горе Синай, было не десять, а одиннадцать. Одну, самую главную – «Бизнес – святое» - Моисей не опубликовал).
 И далее продолжалось по списку, посыпались на  египтян муки страшнейшие:
- покрылись тела египтян и животных их страшными язвами и нарывами,
- побил град по всей земле египетской все, что было в поле, от человека до скота, и всю траву полевую побил град, и все деревья в поле поломал,
- а весь скот к тому времени у египтян уже вымер, и вся зелень была саранчой сожрана….
А евреям – хоть бы хны.
Тут еще и тьма настала кромешная. «Темнота, павшая на Египет была необычной, она была густая и плотная, так что ее можно было даже потрогать; а свечи и факелы не могли рассеять темноту. Лишь у евреев было светло, а египтяне же вынуждены были передвигаться на ощупь. Однако вскоре темнота стала сгущаться, сковывая движения египтян, и вот уже те не могли даже пошевелиться» (Исх. 10:22-23).\
Ну уж, коли так, так иди себе Моисей со всеми своими единоверцами на все четыре стороны – кто же тебе препятствовать сможет?
Таки нет.
Зачем-то нужно было получить согласие от фараона (который сам неизвестно как выжил), а тот бедолага упирался и упирался, а санкции все продолжались и продолжались…
Но когда перешли к террору, пообещав вырезать всех первородных мальчиков, фараон не выдержал, и сказал: «Идите...»
Вот такими они были, первые экономические санкции.

Западная пресса, а за ней и общественное мнение относится к нашей стране плохо. Почему так? Наверное, потому, что Россия в их сознании играет роль «плохого парня» в приличной компании. И эту роль у нас заберут только в том случае, если для неё найдется другой, более яркий исполнитель. И ни в каком ином.
Восприятие России в Европе давно уже основывалось на ощущении противоестественности ее самопозиционирования: азиатчина, рядящаяся в европейский наряд. Страна - копирующая форму, не соответствующую содержанию. Какая-то а-ля Турция в христианстве, с неизбывной претензией на величие, что по европейским представлениям - «не по Сеньке шапка».
Если копнуть чуть глубже, то отторжение России основано на том, что мы представляем собой иную форму цивилизации, будучи внешне похожими на европейцев. Если у китайцев это понятно и их внешними отличиями оправдано, то созданное у нас воспринимается как извращение: таких христиан - европеоидов не бывает, или не должно быть.
Или говорят о непредсказуемости России – расхожая фраза, ставшая общим местом.
В чем она?
А с этим феноменом пришлось столкнуться тем, кто пытался Россию завоевать. И Наполеон и Гитлер шли к нам, твердо рассчитывая на поддержку освобождаемых: в первом случае от крепостной зависимости, во втором – от колхозов и большевиков.
Получилось не так, совсем не так.
О чем это говорит? О том, что критерии и мерительный инструмент Европы в России не работают: мы иные, нас трудно понять и невозможно прогнозировать. Это напрягает.
Здесь свою роль сыграло все: и климат, и территория, и особенности исторического развития. У нас совсем по-другому, нежели в Европе сформировалась и элита, и общество, и государство.
И быт.

Какой президент США выгоден России?
Никогда прежде соискатели высшего поста в «городе на холме» не снисходили в междоусобной борьбе до упоминания страны, уступающей мировому гегемону по всем параметрам оптом и в розницу.
Но все изменилось.
Но это их изменения и это их проблемы.
Что же до нас, то нам надо понять, что ждет нас за поворотом, обозначенным в календаре днем выборов президента США.
Какой из двух возможных вариантов выгоднее для России?
Байден упражняется в антироссийской риторике, чихвостит нашего президента, обещает быть с нами твердым, как скала.
Трамп подает обнадеживающие сигналы: Путин не страшный и гнусный, с ним можно договариваться и при этом не надо учить Россию, как ей жить – у самих в доме не все в порядке. С конфликтом на Украине обещает разобраться быстро и решительно: будет мир. 
Вот такой расклад.
Все вроде бы должно наши симпатии сдвигать в строну Трампа.
Симпатии это одно, а трезвый расчет совсем иное.
Все, что говорят претенденты  – явление временное.
Тот, кто в январе 2025 года займет Овальный кабинет Белого Дома, будет и думать, и говорить по-иному.
Риторика Трампа опасна для России тем, что она открывает щель в ловушку, в которой мы уже побывали во времена  Ельцина-Козырева. Дело в том, что мы, Россия, очень хотим жить с Америкой дружно – даже больше кота Леопольда. И поэтому обмануть нас не трудно, мы, как показала практика 90-х, сами обманываться рады.
Налет доброжелательства слетит с Трампа. Его основная идея – сделать США снова великой державой - традиционно упрется в старое: отстаивание Россией своих державных интересов, которые никак не совпадают с желаниями США.
Сладенькое время приятных ожиданий, сопровождающееся не только словами, но и всякими шагами «навстречу» быстро закончится, но оставит пятно на наших отношениях с Китаем и Ираном, которые, если разобраться здраво, для нас во много раз важнее, чем незлобливая риторика кандидата Трампа.

Мы живем одновременно в двух мирах — в мире, состоящем из различных форм физической энергии и в мире людей. Не могу сказать, что сложнее. Степень познания того и другого неопределима.
Мир людей обозрим и конечен в терминах, используемых при изучении другой части Природы. И у него есть определяющая особенность  — он постоянно изменчив. Сам человек, познавая себя, меняется и поэтому самопознание похоже на попытку котенка поймать солнечный зайчик.
И тем ни менее, находясь внутри этой неимоверной по сложности, недоступной нашему пониманию системы  мы все живем. Не зная, не представляя и не понимая того, где и как существуем, мы сохранились и более того — развились.
Суперинтересно — мы, человечество, не знаем способов решения ни одной из стоящих перед нами задач общественного развития, но мы их все решали, решаем и решим. Везде, всегда, на всех уровнях.
Этот не знает, что лучше — купить себе портки или бабе сапоги… А этот не уверен: покупать яхту или вложиться в золото… Министр финансов не знает, какова оптимальная сумма должна быть направлена на оборону… Но, все, и они, и другие, и мы с вами, мой читатель, найдем ответы на все вопросы, не смотря на то, что они не имеют рационального решения.
И как мы это делаем?
Человечество не исчезло только потому, что не погрязло в неимоверной сложности бытия. Отрядив некоторое число субъектов из своего состава, назвав их сначала — шаманами, а потом — учеными обществоведами, общество сгрузило на них все непонятности этого мира, оставив себе элементарное накопленный опыт и здравый смысл. Чем успешно и пользуется. И в итоге, как мы видим, у нас, хоть и не без потерь, все более-менее получается (или получалось?) .
Человек, управляющий обществом, очень напоминает мне дирижера огромного оркестра, сидящего к нему спиной. У дирижера даже пюпитра нет. Но он руками машет, и самое забавное в том, что, при этом, время от времени, умудряется попадать в темп. Правда, иногда, его при явном престо заносит в адажио, но публика (она же и оркестр — «Кто во что горазд») относится к этому очень снисходительно.

Сложное, как показывает наша сермяжная жизнь, смыкается с элементарным. Усугубляя сложность мы не приближаемся к истине — наши знания растут, но понимание мира качественно не меняется: научная информация новая есть, она  блестящая, но нет того гвоздика, на который ее можно было бы повесить, для оформления  гирлянды понимания.
Посмотрите.
Сегодня при изучении мозга ученые способны рассматривать каждый нейрон. Но они же не могут сформулировать: что такое сознание. А что им даст возможность покопаться в недрах нейрона? Они сформулирую ответ? Вряд ли.
Мы не знаем, что такое темная энергия. Узнаем, но одновременно с этим выяснится и то, что есть еще и темнейшая энергия, а Большой взрыв был лишь отголоском Супербольшого… И так до бесконечности.
Сегодня вопрос не в том, обгонит ли Ахилл черепаху. Ответ известен — обгонит. А вот поймет ли он,  зачем он это сделал, неизвестно.
В этой связи вспоминаю урок, преподанный в свое время Георгием Николаевичем Флеровым.
Он, если помните, в 60—70-х годах прошлого векам возглавлял команду наших физиков, соревновавшихся с американцами в ралли «Синтез трансурановых элементов».
В  то время, когда я работал в ОИЯИ,   физики Лаборатории ядерных реакций бились над созданием элемента под номером 104. Создаваемые в циклотроне У-310 элементы жили недолго — микроскопические доли секунды. До «островка стабильности» оставалось еще очень далеко: по расчетам долгоживущие трансураны должны были начинаться с номера 114.
Г. Н. Флеров предложил поискать долгоживущие элементы в природе.
И их реально искали.
В шахтах Донбасса.
Специально снарядили экспедицию: изучали вжелезно-марганцевые конкреции возрастом сотни миллионов лет, которые достали со дна Марианской впадины…
Но ничего не нашли.
И тем ни менее.
Сама идея — упростить задачу — чудо, как хороша!
Может быть, и нам стоит поискать поближе? Не исключено, что гигантская и неимоверно сложная Природа оставила нам зарубки, которые мы уже способны понять?
Где их искать?
Уверен — в математике. Платон, наверное, не зря утверждал, что: математика, это язык на котором с нами говорит Бог.

Песня о пенсии.
Так устроен мир, что мы не хотим признавать существование проблем, не имеющих решений.
А они есть во всех сферах нашей жизни: наркомания, арабо-израильское противостояние, парниковый эффект, борьба с коррупцией…
К этому списку можно добавить и пенсионное вспомоществование. Но здесь есть одна особенность – мысль, которая постоянно дежурит в наших головах, она не столько  о пенсии, сколько о справедливости и человеколюбии. Это, несомненно, две самые главные российские  темы, поэтому уровень эмоциональной накипи вокруг пенсионной системы максимален.
Проблема пенсий это капкан для власти. Она в него давно попала и никуда ей из него не деться.
Робкие попытки информировать общественность по поводу того, что никакая экономика не рассчитана на оплату пенсиона дамам, начавшим работать в 20-25 лет, закончившим работать через 30 лет и находящимся на пенсии до 82  (такова средняя продолжительность жизни женщин в России),  успеха не имеют. Ответ на это, он же – рекомендация, прост: деньги возьмите у жуликов.
Воруют в стране?
Воруют.
Много воруют?
Много.
Вопрос закрыт. Идите и работайте.
И совсем не важно, что пенсии являются частью фонда потребления, а коррупция в основном съедает фонд накопления. Как и то, что в странах, где (вроде бы) коррупция много ниже, пенсионные проблемы стоят  не менее остро.
Все это абсолютно не интересно, поскольку не соответствует главному общественному желанию: у истории с пенсией обязан быть счастливый конец.  Что бы ни писал, что бы ни говорил тот или иной автор, подвизающийся на ниве пенсионного обеспечения – участь его незавидна, если только он не исполнит бравурную песню  о том, что все старики и старухи будут жить долго и счастливо вокруг новых сияющих чистотой корыт.
Если отбросить эмоции (а вот это-то никак и не получится), то проблема пенсионного обеспечения представится хорошо известной всем экономистам задачей про натягивание узких штанов на широкий зад. Во всех странах, имеющих развитые пенсионные системы, ситуация примерно одинаковая: рождаемость падает, трудоспособного населения становится меньше, пенсионеров больше, денег на их содержание не хватает. В иной сфере если не решение, то хотя бы паллиатив  можно было бы найти, но не здесь: поскольку это задача не технологическая, а остросоциальная.
Тем, кто действительно хочет разобраться в хитросплетениях пенсионного обеспечения, можно посоветовать идти от простого.
Представьте себе, что все то, что мы с вами вместе, все 150 миллионов россиян потребляем: носим, едим, пьем, проживаем… есть один большой, испеченный  всей страной, пирог.
Этот пирожок делится на три большие части: часть – детям, часть – работающим и часть – пенсионерам.
Как все делится – отдельная и очень непростая тема. Надо сказать, что именно по этому поводу – как правильно и справедливо делить – и кипят многовековые страсти. Но сейчас  об ином – пирог как-то  делится.
Если нам хочется (а нам хочется!) увеличить долю пенсионеров в общей сумме созданных обществом благ, то закономерно возникает вопрос – за счет кого? Чья доля пирога  при этом должна уменьшиться?
Сразу слышны ответы – доля жуликов.
Прекрасно. Пофантазируем. Представим себе, что мы жулье победили и оно перестало покупать Майбахи и кататься в Ниццу на частных самолетах. Много выиграем?  От  экспроприации экспроприаторов  получаем (я подсчитал) – 8000 рублей разовой прибавки к пенсии.
Прекрасно?
Неплохо.
Напомню, что в 2013 году пенсия составляла 10400 рублей, и к сегодняшнему дню выросла до 23405 на 13000 рублей.
Поэтому 8000 -  хорошо, но мало. Проблема этим не решается, а к тому же сразу возникает новая.
Итак, мы коррупционные деньги забрали и разделили между пенсионерами и инвалидами, но они за год их, естественно, проели.
А на следующие периоды – где взять?
Жулья больше нет. 78 миллиардов долларов, ранее распиханных по карманам, пойдут в дело: новые дороги станут лучше, ракеты не будут падать, цена на ЖКХ не будет галопировать… Все это прекрасно, но оттуда еще появятся деньги? – прибавки получается разовая, а 8000 рублей в месяц  плюсом каждому надо теперь платить и дальше. К сокращению пенсий по поводу окончания победоносной антикоррупционной войны, мне кажется, в России никто не будет готов.
Кого еще раскулачим?
Да, проблема пенсий обросла множеством мифов.
Еще одним из расхожих заблуждений, является идея о том, что на безбедную  старость можно накопить.
Нет, каждый в отдельности накопить может. Не могут накопить все вместе.
Помните про пирог? Доля фонда потребления, положенная пенсионерам от величины накопленных ими богатств не зависит. Вот между собой пенсионеры посоревнуются – кто получит больше: у того, кто накопил шансы много выше. А все вместе могут рассчитывать только на ту часть, что сможет выделить им общество.
И вот здесь находится то самое место, где нужно поставить  великий русский  вопрос: "Что делать?"
Для начала надо сказать правду: те, кому сегодня двадцать лет пенсию в ее нынешнем виде получать не будут. Мощи для этого ни у одного государства в мире не хватит.
К чему же мы все в итоге тогда придем?
Сначала мы придем к уничтожению самого понятия "пенсионный возраст". Не будет его. Человек будет трудиться столько, сколько ему будет хватать сил и здоровья. Государство в будущем сможет взять на себя только содержание немощных инвалидов.
Можно предполагать (я подчеркиваю - предполагать и прогнозировать), что время окончательного ухода с работы нашим потомкам будут выбирать обстоятельства: есть у тебя материальные возможности не работать - отдыхай. Нет? Работай. Не можешь? Вот тогда включается собес.
Надо полагать, что во второй половине этого века на планете Земля люди не будут работать до старости.
Они будут работать и работать... до смерти.
Всем, кто исследует пенсионную проблему, не лишним было бы учесть, что все в этом мире людей имеет свое начало и свой конец. Было время, когда пенсий не было. Поэтому настанет время, когда их не будет.
Это – горькая правда. Ее не могут вслух произнести власти, решающие неразрешимую пенсионную проблему методом оттягивания неизбежного трагического конца.
Вот такая печальная песня сложилась.
Да. Не стреляйте в пианиста, он играет, а не поет.

Очень важно понять, что демократия, это такое общественное устройство, в котором сокращается до минимума поле сюзеренитета.
Если мы посмотрим на всемирную историю государства и права, то в ней «красной нитью» проходит размывание силы связи между сеньором и вассалом.
Понятно, что систем с абсолютными свойствами в природе не существует, поэтому в современном демократическом обществе внутриэлитная иерархия вроде, как и есть, и в то же время ее нет. Управление общественным развитием (удел элит) сегодня в большинстве случаев основано на Законе и внутриэлитном договоре, ставшим обычаем и вошедшим в традицию. «Хартию вольности» - помните? Вот оно, то самое: первый внутриэлитный договор.
Из этого следует, что демократии тем больше, чем тоньше (но всему есть естественные пределы) вертикаль власти. Каждый элитарный страт – центральный, региональный, местный - реально, в пределах своих границ, суверенен. Государственная власть не всепроникающая, и поэтому она воспринимается только одним из (наряду с прочими) условий существования.
Демократия включает в себя признанный высшей властью, непререкаемый суверенитет местных и региональных элит: элитарен каждый, имеющий на то основания, и он независим в пределах своего удела. Такая структура элитного сословия не подразумевает прямого подчинения кому-либо, только Традиции, Обычаю и Закону.
Легитимизация независимого статуса местных элит строится на системе прямых выборов. Но это только часть: участие в деятельности институтов гражданского общества – вот основная форма удовлетворения статусных притязаний для тех, кто испытывает в этом жгучую потребность.
Устойчивость такого общественного устройства определяется не силой властной вертикали, а тем, что она не расшатывается, а укрепляется гармонизированными интересами элитных групп на всех уровнях.

Выступая 26 июня 1963 года перед жителями блокированного Советским Союзом Западного Берлина на площади перед Шёнебергской ратушей, президент Соединённых Штатов Америки сказал: «Две тысячи лет назад высшей гордостью было «civis Romanus sum» (я – гражданин Рима). Сегодня, в мире свободы высшей гордостью является «Ich bin ein Berliner» (я – берлинец)… Все свободные люди, где бы они ни жили — сейчас граждане Берлина, и поэтому, как свободный человек, я горжусь словами «Ich bin ein Berliner».
Это был звонкий, но - в историческом масштабе – незначительный эпизод.
Сказал американский президент эти слова, но на Америку они практически никакого впечатления не произвели, да не на нее они были и рассчитаны.
Жителей Штатов, в своем абсолютном большинстве, непоколебимо уверовавших в исключительность своей державы, не особо заботят, а точнее – вообще не заботят проблемы, возникающие у иных народов в других странах, если они живо не затрагивают их собственных интересов.
Поэтому не будет американец краситься в желто-синие цвета.
Он – выше. Он уверен в том, что расположился на высшей ступени человеческой иерархии.
Так же как жители России не будут массового перекрашивать лиц в цвета флагов Конго, Танзании, Индонезии…, что бы там не случилось.
По поводу трагедий, происходящих в странах третьего мира можно и должно выражать скорбь и сочувствие, но нельзя использовать формулу «Ich bin…». Она в этом случае не возвышает, а принижает.
Скорбь, сочувствие и общечеловеческая иерархия образовали очень сложную конструкцию. Здесь одно без другого не работает.
Сознательно это происходит?
Нет.
Заметьте, разница в отношениях к печальным событиям если они происходят в Москве или в российской глубинке существует, но не осознается.

Если смотреть на наше советское прошлое с позиций сегодняшнего дня, то все происходившее в 30-х годах прошлого века представляется театром абсурда.
Судите сами.
Вроде бы людей в СССР истязали трудом, уничтожали тысячами, лишали элементарных благ и свобод, а вся страна искренне и радостно пела о том, что другой такой – «где так вольно дышит человек» - нет!
Парадокс?
Нет.
Дело в том, что коммунистическая система дала народу России то, чего он в этой стране был лишен веками - самоуважение. Точнее, она подарили жителям СССР иллюзию собственного достоинства. Коммунисты сняли у бывших жителей Российской империи ощущение колониальной зависимости от элиты.
Большевики уничтожили старую элиту и как бы вернули народ  тот момент истории, когда все только начиналось – все были равны. Прежних уже нет: их либо прогнали, либо уничтожили. Народу, всем и каждому, теперь в Стране Советов был дан шанс взобраться наверх.
Но как это сделать?
И идеологи большевизма, через великолепно выстроенный PR (Стахановское движение и etc.) показали: вот так. Не папины деньги, не прадедушкин общественный статус, а только твои собственные усилия, умение, ударный труд открывают тебе дорогу на Олимп. А на нем среди полубогов (Сталин, Киров, Ворошилов…) гордо сияли герои – трактористка Паша Ангелина, шахтер Алексей Стаханов, металлург Макар Мазай, железнодорожник Петр Кривонос, кузнец Александр Бусыгин, фрезеровщик Иван Гудов, ткачихи Евдокия и Мария Виноградовы…
Покажи, что ты не человек-тесто, а человек–дрожжи, и место среди самых-самых – твое.
И уже на этой основе, и много позднее, была создана иллюзия массовой элитарности по признаку места жительства (Москва, Ленинград, СССР) и роду занятий (военный, шахтер, ткачиха ….). И делать это люди, поставленные в забег, в котором призом были высшие ступеньки на социальной лестнице, почитали за счастье.
Сталин «со товарищи», говорил каждому о его высоком предназначении, о неизмеримой ценности и важности всего, что им делается сейчас и еще более того, что будет сделано.
Этому верили и потому его любили истово. Любили, а некоторые и сегодня любят так, как в России, не любили никого.
Человеку 30-х годов прошлого века, которому еще двадцать лет назад давали пинка под зад, если он случайно оказывался в вагоне первого класса, в СССР предоставлялась возможность искренне поверить в государственное признание своей исключительности и избранности, поверить в свое высокое предназначение.
Игра?
Да.
Ложь?
Несомненно.
Но читайте Шекспира: весь мир – игра, а люди в ней – актеры…
И попробуйте так соврать, что бы народ, погруженный в иллюзию когда-то, очень давно продолжал и через век  верить ей в своем подавляющем большинстве.
Значит, что-то в этом вранье все-таки есть.

Шестое доказательство Канта основывается на установленной им связи между человеческой свободой и Богом.
Признавая свободу, мы признаем силу, стоящую над необходимостью.
Это мысль Канта, как ее понимаю я.
А Бах для меня, это – воплощение этой мысли в музыке.

Наркотики и алкоголь – самые доступные и привлекательные формы дурмана. Отказаться от них тем, кто вполне вкусил этот плод – практически невозможно. Поэтому можно вести речь лишь о тех, кто этому пороку не подвержен.
И здесь следует сказать о причине непобедимости дурмана. Это - анонимность порока.
Сфера личного потребления чего угодно остается той областью жизни, которая сознательно выведена из области общественного контроля. Потребление наркотика, как и алкоголизм, не считаются явлениями достойными любой формы осуждения до той границы, когда носители этих «достоинств» не перейдут грань допустимого. Практика такова: пока ты пьянствуешь и колешься, не нарушая закон явно – ты достойный член общества. Когда все вскрывается – процесс деградации в 99% случаев уже необратим.
Вот с этим и надо кончать.
И здесь дилемма очень проста: хотите победить наркоманию – поступитесь частью своих прав, добавьте себе некоторую долю обязанностей.
Единственное, что общество сегодня в состоянии сделать, это создать систему обнаружения наркоманов и алкоголиков, с введением запрета для них учиться в Университетах и занимать определенные посты. Должна быть введена процедура анализа на употребление наркотиков при окончании школы, поступлении в ВУЗ  и приеме на работу.
Неизбежность вскрытия порока – единственная преграда, которая нам доступно построить, не прибегая к изменению общественного устройства на диктатуру.
Не хотите?
Как хотите.

Обратите внимание: во всех видах деятельности мы выступаем в одной их трех ипостасей: мы - либо мастера, либо инструменты, либо  предметы.
Сложилось такое распределение ролей в процессах межличностных взаимодействий. Это не социальный статус в чистом виде – это несколько иное.
Мы играем свои роли, меняемся ролями  в зависимости от обстоятельств.
Престижней и комфортней всего во всех случаях чувствовать себя мастером. Все хотят постоянно играть только мастера. Но так не бывает: самый важный, и богатый бизнесмен  для парикмахера, все равно, будет предметом.
Лечащий врач   – несомненно, мастер. Но, заполняя разные неизбежные в его работе   бумажки, он превращается в пишущий инструмент. Все в мастере-враче протестует против  его применения в данном (низшем)  качестве -  отсюда и возникает фронда, а почерк лишь форма ее внешнего проявления.
Попытайтесь понять,  в каком качестве вы находитесь по отношению к людям, окружающим вас и возможно, что  суть многих конфликтов (явных или скрытых) станет вам  понятна.
Кем считает себя водитель вашей персональной  машины или такси?
Несомненно – мастером.
А вы его?
Скорее всего -  инструментом, с помощью которого вы решаете свои задачи по перемещению в пространстве. Вы относитесь к нему адекватно вашим представлениям. А он обижается. И по-своему он прав потому, что при всех ваших регалиях, вы для него – предмет.
Хотите избежать конфликтов  – относитесь к водителю, как к мастеру.
Охранник, проверяющий ваш пропуск, кто он? Инструмент.
А вы для него? Предмет проверки.
Охранник стремится играть роль  мастера, вольного самостоятельно  решать: пропускать вас или нет.
Здесь уже возмущаетесь вы.
В этой непрекращающейся ролевой игре  большое значение имеет ступенчатость взаимодействия.
Если вас обслуживает «инструмент» - это одно.
Но если вас пользует  мастер – совсем иное.
В связке «мастер – предмет», в том случае, когда разница профессиональных потенциалов стремится к бесконечности,  часто возникает искра восхищения, а иногда и обожания. Так возникают люди-легенды: врачи, певцы, адвокаты, актеры…
Очень важно правильно позиционировать себя. Предмет должен понимать свою роль и занимать свое место. Поэтому, если вы не хотите  растравить в вашем лечащем враче зверя, не давайте ему рекомендаций по поводу лечения. Предмет, пытающийся играть роль мастера – самый сложный, если не клинический, случай в человеческих взаимоотношениях. "Дурак с инициативой" - краткое описание  такого состояния.
Интересно, что в наших семейных отношениях мы играем те же самые роли: мастер, инструмент, предмет.
Меняя лампочку в люстре вашей квартиры, вы, несомненно, чувствуете себя мастером. И не дай Бог жене показать, что она видит в вас только закруточный инструмент. И вам я не советую идентифицировать ее у плиты в качестве инструмента по приготовлению борща. Считайте ее мастером, вне зависимости от вкуса приготовленного блюда, и покой в семье вам гарантирован.
В постели? И то же самое, но и самое сложное. Превращение партнера в предмет – верный путь к тому, что вы окажетесь инструментом, предполагающим возможность его замены.
Полный комфорт в половых отношениях обеспечивает только соитие двух мастеров, если иное не предусматривается вашими ролевыми играми.
Вы, наверняка слышал: «Будь проще, и люди потянутся к тебе». В этой шутливой присказке заложена большая правда: правильно оценивайте себя и других. Не играйте чужих ролей. Играйте свою. Но старайтесь это делать хорошо.
И станете мастером.

Рубеж 60-х и 70-х годов прошлого века был периодом взлета популярности, как самой ядерной физики, так и людей, ею занимающихся. Думаю,  многие еще помнят фильм «Девять дней одного года», это о них, о физиках - почти 24 млн. жителей СССР его посмотрели.
Интерес был, значит, был спрос и, естественно, возникло предложение – появилась литература, живописующая жизнь сверхсекретных мужчин, полную опасностей и романтики открытий.
Литература эта была в основном плохой. Не давались писателям перипетии научной жизни.
Не более высокого качества были и статьи в газетах.
Поэтому физики взяли дело освещения собственного жития в свои  руки.
Надо сказать, что людьми они были (да и сейчас, наверняка, есть) весьма талантливыми, острыми на язык.
Огромной популярностью пользовалась в те времена книга под названием «Физики шутят».
Потом вышла новая – «Физики продолжают  шутить».
Евгений Дмитриевич Воробьев, заместитель  директора по науке Лаборатории ядерных реакций Объединенного института ядерных исследований, как-то заметил: «Последняя книга, которую издаст человечество, будет называться «Физики дошутились».

Экономика представляет собой единственную сферу человеческой
деятельности, которая ведет себя подобно легендарному фригийскому царю
Мидасу, который прославился тем, что мог превращать в золото все, дочего дотрагивался.
Разница в том, что экономика превращает иные формы
деятельности, с которыми она соприкасается в… экономику.
Почему маркетинг, менджемент, управление предприятием,
государственное управление и т.д. – это все экономические дисциплины,
изучаемые на экономических факультетах университетов? Ответ может быть только один – во
всех этих сферах деятельности используются стоимостные показатели.
Изучение любой деятельности, применяющей в качестве инструментария рубль
(доллар, фунт, франк, евро…), неизбежно становится экономической дисциплиной.
Стоимостные показатели, которыми вооружена экономика, играют в
системе хозяйственного управления очень важную роль. Они, и только они
позволили сформировать единые народнохозяйственные комплексы всех
цивилизованных стран. Их повсеместное использование позволяет создать
органичную систему управления, цементировать связи между её сферами и
уровнями. Стоимостные показатели – основной и уникальный инструмент,
позволяющей экономике выполнять свои функции, включая формирование
прогнозов и рекомендаций.
Широкая экспансия экономики привела к тому, что сегодня в её лоне
оказались различные области человеческой активности. Поэтому у многих
создается впечатление, что экономика определяет направление процессов
управления производством материальных благ и услуг, финансовой
деятельностью и в государственной сфере.
Но это лишь иллюзия.
Никто и никогда, будучи в трезвом уме и твердой памяти, не
принимал и не принимает ответственных управленческих (в том числе
политических) решений, основываясь только на экономических доводах.
Управление, т.е. власть, подразумевает ответственность. Экономика –
безответственна, поэтому она лишь элемент управления, хотя и постоянно
претендующий на большее.

Вся история Человечества является отражением непримиримой битвы человека и людей. Объединенные люди - в конечном итоге: общество - постоянно воюют с эгоистом. Эгоист сражается с обществом. За что? За личную свободу.
Инстинкт самосохранения подавляет агрессию эгоизма, но только при наличии реальных угроз человеку. В таких условиях он вынужден приспосабливаться, сдерживая свое эго. Но со снижением уровня угрозы эгоистическая сущность человека проявляется во всей своей мощи.
Против разрушительной силы эгоизма обществом выстроены редуты: мораль, нравственность, религия. Все эти формы общественных отношений вроде бы  формируют наши с вами ценности. Так говорят специалисты.
На самом же деле, они являются тормозами для неограниченной в своих эгоистических желаниях человеческой (не забудем, что одновременно и потенциально творческой) натуры. С их помощью мы все вместе защищаемся от каждого из нас в отдельности.

Что такое религия?
Это огромный, многоплановый социальный институт, в котором здесь следует выделить его способность воздействовать на человека страхом наказания, призванным ограничить его в реализации потенциала эгоизма.
Что такое грех? Это всплеск концентрированного самолюбия.
Посмотрите на библейские притчи: все они о пагубности эгоизма: не жадничай, делись, прощай, не создавай из себя себе кумира...
Ветхий завет - набор страшилок и угроз для эгоистов в ассортименте.
Ужас самого страшного из возможных наказаний - вечное пребывание в гиене огненной (ожидающий христианского грешника), от многократного упоминания и отсутствия реальных доказательств неотвратимости адских мук - износился: иссякли угрозы.
Все ограничители для эгоизма - религия, нравственность и мораль - работали и продолжают работать, но все хуже и хуже.

Что такое воспитание?
Воспитание - это применение набора эмпирическим путем найденных и многовековым опытом отработанных форм воздействия на подрастающего эгоиста, призванное ограничить проявления самолюбия в его крайних формах.
Воспитание оперирует примерами проявления лучших человеческих качеств. Здесь на помощь ему приходит классическое искусство. Что такое литература, если не набор примеров подавления собственного эго: "Что сделаю я для людей?! - сильнее грома крикнул Данко..."?
Но, как это не покажется кому-то парадоксальным, качества людей, относимых к лучшим человеческим, таковыми - человеческими - по сути своей не являются.
Доброта не является естественным состоянием человека. Эгоист потому и эгоист, что он не добр, а человек потому и человек, что он - эгоист.
Самопожертвование в человеческом обществе превратилось в подвиг. Это - подвиг именно потому, что жертвуя собой человек отрицает свою самолюбивую суть, он частично совершает обратный качественный переход, поскольку отвергает приоритет самосохранения, и тем самым в определенном смысле уподобляется животному.
Нас воспитывали, мы воспитываем на образцах поведения не соответствующих человеческой сущности. Чаще всего это получается плохо, потому что потакать своим "слабостям", идти на поводу своего эгоистического естества каждый из нас научится сам. И очень быстро. 
А сочувствие, сострадание, да и любовь - все это атавизмы. Они достались человеку в наследство, и он успешно его проматывает. Все эти прекрасные качества - не что иное, как претерпевшие "очеловечение", многократно преобразованные общественной рефлексией, разновидности проявления одного животного инстинкта: стремления к продолжению рода. То, что мы называем лучшим в нас, возникает лишь при преодолении нашей эгоистической = человеческой сущности.


Что такое образование?
Это оснащение эгоиста знанием.
По своему назначению образование противостоит воспитанию. Сегодня это становится все более очевидным: специалисты активно обсуждают противоречия, возникающие между гуманистической (антропоцентрической) основой образовательных систем, способствующих личностному развитию ребенка, и ориентированной на приоритет моральных ценностей (христо-центрической) основой нашего традиционного воспитания.
Комбинация: образование + эгоизм, является обязательным компонентом общественного развития. И она же формирует способность ставить под сомнение и опровергать мораль.

Что такое любовь?
Это временное ограничение самолюбия в человеческом сознании. Любовь - противоестественное для человека чувство, если она не обращена на него самого.
Животная любовь имеет единственной целью продолжение рода. На сегодняшний день высшим проявлением человеческой любви является "дружеский" секс. Это полюса. Весь многовековой опыт Человечества в этой области находится между ними.
Любовь Ромео к Джульетте ближе к животному чувству, а вот Отелло любил Дездемону уже как человек.
Интереснейший феномен: наша любовь к животным. Чаще всего мы относимся к ним лучше, чем к людям. Объяснение в том, что наши кошечки и собачки лишены человеческих качеств - в них нет эгоизма. Поэтому они способны любить нас беззаветно и искренне. Большинству из нас это недоступно.


Не существует абсолютных систем. И эгоизм никогда не заполняет полностью мир каждого отдельного человека. Выбор поведения в конкретной ситуации, о котором говорил Ницше - определяется противостоянием, где с одной стороны истинное человеческое начало - эгоизм, а с другой, атавистические комплексы, тянущиеся за нами из мира животных, настоянные на воспитании и постоянно взбадриваемые обществом посредством морали и религии.
Что побеждает в каждом конкретном случае?
Неизвестно.
Но в конечном итоге победа всегда будет на стороне эгоизма.

Эгоизм, это не налет золотой пыльцы (или грязи?) на нашей психологии, а глубинное содержание человеческой натуры.
Картина известной Homo sapiens части мироздания составляет основу, фундамент сознания, и каждому человеку принадлежит место в центре его индивидуального полотна. Эгоцентризм (egocentrum) присущий всем людям,  отнюдь не сводится к неспособности встать на иную точку зрения (Жан Пиаже), это форма, лежащая в основе мироощущения любого индивида.
Человек способен любить весь мир, но только тот вариант, где он, со своим неизбывным эго, находится в самом его центре. Именно такой мир и никакой иной, он готов спасать, защищать и совершенствовать.
Так устроен человек: даже самый искренний альтруист и патерналист, все равно - эгоист. Эгоист, потому, что он - человек. Очень сложная конструкция.
Но эгоцентризм - только плоскость эгоизма. А его объем определяется еще и уровнем самооценки человека - egoaltius, т.е. высотой той ступени социальной лестницы, которую он считает достойной себя. Для кого-то это "первый парень на деревне", для другого - "Повелитель мира".
Разница между уровнем самооценки и реальным местом, занимаемым индивидом в социальной иерархии формирует критическую массу нереализованного эгоизма человека, определяющую уровень его потенциального противостояния общественным реалиям.
Индивидуальное для каждого из нас соотношение между egocentrum и egoaltius лежит в основе деления людей на либералов и консерваторов. Противоречия между этими направлениями общественной мысли, проистекают из человеческой природы и существовали даже тогда, когда этих терминов еще никто не знал.
Противоречие между этими позициями заложено в самом человеке и поэтому неразрешимо.
В этой связи, история о вражде тупоконечников с остроконечниками уже не кажется такой смешной.
Либералы и консерваторы постоянно меняют свою личину, покрывая свою суть разнообразными "измами".
Между ними идет постоянная, непрекращающаяся борьба, принимающая иногда крайние формы.
Например, социализм - отчаянная попытка повернуться развитие Человечества вспять: создать общественную систему, стабильно ставящую интересы всех выше интересов личности. Не получилось. И не должно было получиться: невозможно сопротивляться естеству.

Можно ли переломить мировые негативные тенденции?
Чувства говорят: "ДА!" - необходима ведь только сильная управленческая воля, способная остановить грядущую депопуляцию и набросить узду на прогрессирующую корысть, несколько угомонить человека-жадного.
Разум говорит: "НЕТ!"
Так случилось, а мы и не заметили, но в сегодняшних реалиях стран победившей демократии переход к автократии, жизненно необходимой для приятия жестких управленческих решений, направленных на радикальное изменение наметившихся крайне негативных тенденций оказался просто невозможен.
Поезд ушел.
Что такое диктатура? Это - это безгранично властный концентрат, выделенный из элиты, держащийся на достигнутом внутри ее консенсусе. Каким образом этот консенсус был достигнут - вопрос отдельный. Но особенность современного этапа развития той части нашей Цивилизации, которую мы называем "развитые страны", заключается в том, что такой единство элит ныне недостижимо, а поэтому диктатура - невозможна.
Попытаюсь объяснить, почему.
Достаточно бурное экономическое развитие во второй половине XX века и относительная международная стабильность дали дополнительный существенный толчок к усилению индивидуализации социумов. Одним из следствий этого процесса стало невообразимое ранее количественный рост элитарных словоев. Элиты в обществе стало много. Так много, что границы ее определить сегодня невозможно.
Если в 1215 году Великая хартия вольности имела отношение к сотне или максимум паре сотен представителей свободных сословий - английской элиты того времени, то сегодня она составляет лишь малую толику прав, распространившихся на все население Великобритании.
Это одна сторона. Есть и другая. Многократно возросло количество людей занятых интеллектуальными видами деятельности, то есть они заняты тем, что еще совсем недавно было доступно лишь "сливкам общества". Если же учесть, что разрыв в уровнях материального потребления между высшим и средним слоем постоянно и быстро сокращается, приближаясь к естественному насыщению, то рассматриваемая нами тенденция становится еще более зримой.
Третий существенный момент. Массовый доступ ко всей возможной широте информации стал едва ли не решающим фактором, разрушившим клановую защиту элиты. Известное золотое правило, выведенное Натаном Ротшильдом: "Кто владеет информацией, тот владеет миром", с развитием СМИ и Интернета оказалось девальвированным.
Размывание элит превращает власть - ранее удел "небожителей" - в профессию и при этом не самую общественно престижную.
Естественно, что в сложившихся условиях внутриэлитный консенсус по поводу наделения представителей власти диктаторскими полномочиями - невозможен. Существующие структуры управления не мотивированы на реализацию такого решения.
Поэтому деградация продолжится.
Тем более, что это почти не больно: сегодня чуть хуже, чем вчера. А завтра будет немного тяжелее, чем сегодня.

В уникально интересной "Диалектике природы" Ф. Энгельс написал: "...жизнь всегда мыслится в отношении к своему неизбежному результату, заключающемуся в ней постоянно в зародыше, - смерти"
Но если к своей собственной смерти человек относится "с пониманием": чему быть, того не миновать, то в отношении Человечества наши представления совсем иные — мы уверены, что ему-то суждено жить вечно.
А ведь нет.
И дело здесь не в вероятном столкновении Земли с неким космическим телом, или еще в каких-либо глобальных катастрофах.
Проблема на самом деле в ином.
Формула Энгельса универсальна - уже в миг возникновения человека, в него должен был быть заложен некий обязательный элемент, развитие которого закономерно приведет в конечном итоге к уничтожению рода людского.
Что же это за элемент?
Мой ответ: эгоизм.
Но не все так печально. Энгельс был оптимистом, он утверждал: "...с той же самой железной необходимостью, с какой она (у Энгельса это, конечно - материя, С.Т.) некогда истребит на земле свой высший цвет - мыслящий дух, она должна будет его снова породить где-нибудь в другом месте и в другое время".

Величина потерь США во ВМВ – тема весьма не простая и занимательная.
Начнем с того, что в период Второй Мировой войны солдаты армии США, воевавшие за рубежами этой страны, не учитывались американской статистикой, как ее жители. Этим достаточно самобытным статистическим приемом был создан вакуум (таких было примерно 5 млн. чел.) образованный исключением отправленных воевать американцев из национального статистического учета.
Природу этой своеобразной особенности американской демографической статистики военного времени надо искать в политике. В начале 40-х годов прошлого века, в истеблишменте США, существовало сильнейшее течение, препятствовавшее вступлению этой страны в войну с Германией. Не лишним будет напомнить, что после трагедии в Перл-Харбор (7 декабря 1941 года), США объявили войну только Японии. Войну США 11 декабря объявили Германия и Италия, связанные с Японией союзническими обязательствами.
В США тогда существовало достаточно сильное движение «изоляционистов» - прямой оппозиции участию этой страны в войне. Военные потери – крайне болезненная тема в общественной жизни Соединенных Штатов. И статистика, надо полагать, была выстроена под решение конкретной политической проблемы: как вести войну… без потерь.
Сделали это при помощи статистического фокуса: сначала воевавших вне США из национальной демографической статистики исключили, а потом (в конце 40-х) включили.
Вернувшиеся к 1950 году воины армии США заполнили образованную статистикой пустоту. Расчеты показали, что мужское население 1950 года в возрастном диапазоне 20- 27 лет, рассчитанное по структуре численности жителей  США в 1940 году с учетом коэффициентов фактической смертности, оказалось больше фактически проживавших на территории этой страны мужчин в 1950 году, примерно на 400 тыс. чел. Именно эту величину следует считать нижним пределом потерь США во Второй мировой воне. Низшим мы признали эту величину только потому, что она не учитывает миграцию мужчин в возрасте 15-27 лет за период с 1940 по 1950 год. Сальдо миграции (в случае США — это величина постоянно положительная) мужчин и женщин достаточно близки по своим значениям.
Величина мужской миграции в США (по аналогии с миграцией женщин) составила за эти 10 лет около 350 тыс. чел.
Поэтому наиболее вероятная величина всех потерь населения США в период ВМВ (включая боевые, потери от экстремальной смертности, потери гражданского населения и пр.) составляли не менее 500 тыс. чел.
Аналогичные расчеты по информационному массиву времен корейской войны показывают, что политика в области статистики и в те годы (1951- 1054гг.) сохранялась прежней – солдаты, отправляемые на войну, вычеркивались из статистических ведомостей и вписывались вновь по прибытию на родину.
В период вьетнамской войны действия этого достаточно странного статистического приема в США уже не наблюдалось.

Билл Клинтон – мой ровесник.
Уважаемый читатель, вы верите в смысл знаков Зодиака? Доверяете ли  астрологической традиции – вопрос отдельный, а вот как вы относитесь к совпадению или подобию качеств и судеб людей, родившихся под знаком Девы, Рака или какого-нибудь Скорпиона?
Верите?
Я – не верю.
Вот, давайте посмотрим на реальный факт.
Мы с 42-м президентом США Биллом Клинтоном родились в один день: 19 августа 1946 года.
При желании можно увидеть совпадения судеб: наши отцы умерли в 1946 году, матери после смерти мужей увезли сыновей в другие города и не могли уделять воспитанию детей достаточного времени. Мы окончили Университеты. У Билла их три. У меня – два, плюс степень кандидата наук.
И, естественно, мы оба Львы. Причем мы не просто львы, а железобетонные львы – по всем трем возможным вариантам (западноевропейскому, индийскому и по данным Международного астрономического союза, эпохи 1977 года)
Более ничего общего у нас я не обнаружил.
Билл играет на саксофоне. Я могу только на патефоне.
Билл – юрист, я – экономист.
У Билла одна дочь, у меня – четверо детей.
Билл Клинтон – экс-президент. Я экс вице-президент.
Словом, ничего похожего.
Хотя… Моника Левински… что-то это мне напоминае
Как говорят в таких случаях: «Где он и где ты…»
Хотя.
Был случай.
Апрель 1996 года. С моим хорошим петербургским приятелем зашли мы ресторан «Сенат-бар». Было такое заведение на улице Галерной. Ресторан считался одним из лучших в городе.
В послеобеденное, но еще не вечернее время в зале было привычно пусто.
Мы выбрали столик в уголке и стали ждать…
Ожидание не затянулось.
Появился официант и за ним практически сразу же - метрдотель.
- А вы знаете, кто вчера сидел за этим столиком? – спросил нас представитель администрации.
- Нет.
- Билл Клинтон и Анатолий Собчак.
- И где сидел Клинтон, спросил я.
- На вашем месте, ответил метрдотель.
Я поерзал на стуле. Стул не отозвался.
Повторять меню Клинтона я не стал: борщ без сметаны и Балтика №4 – не мой выбор.
Ныне «Сенат-бара» уже нет.
Теперь я и не знаю, где в этом безграничном пространстве снова пересекутся наши траектории с Биллом Клинтоном, львом по гороскопу.

Можно уже подвести окончательные итоги: что показало вызванное Ковидом широкое распространение дистанционного образования?
Обнаружилась полная несостоятельность идеи организации эффективного on line образования, осуществляемого на базе педагогического контента, предназначенного для очного обучения.
Проблема в том, что ничего другого, кроме отработанных годами лекций, практик и семинаров, предназначенных для научения сидящих в аудиториях под постоянным доглядом слушателей у нынешних преподавателей просто нет.
Переход к иному виду образования требует и принципиально нового качества учебно-методического материала. Это понятно, как ясно и то, что его сегодня нет и взяться ему пока неоткуда.
Думаю, что эту задачу могут решить программисты, занятые развитием ИИ, если им её правильно поставить.
Дистанционное обучение будет эффективно, если при его организации удастся решить две сложные проблемы: зовут их концентрация и мотивация.
Первая состоит в создании условий для постоянной концентрации внимания обучаемого на сути предлагаемой ему информации.
Вторая сводится к формированию мотивации, т.е. интереса через создание атмосферы состязательности, организации соревнования между студентами или учениками в режиме on line.
Естественным аналогом качественно нового педагогического контента могут быть компьютерные игры. Информация, ранее доносимая в форме лекций, должна предлагаться в виде движения по руслу нового знания с обязательной обратной связью - ответов обучаемого на постоянно возникающие в процессе занятия вопросы и задачи. Студента/ученика новый «дистанционный» контент, должен держать в тонусе, в постоянном напряжении, не позволяющем отвлечься от предлагаемой информации, приобщение к которой требует его перманентной ответной реакции.
При этом, обучаемый, получающий некие баллы за скорость и качество решение промежуточных задач и ответы на вопросы по ходу обучения, накапливая их, должен видеть место, которое он занимает по этому показателю среди тех, кто обучается параллельно с ним, и рекордные уровни, достигнутые прошедшими этот курс ранее.
Те, кто полностью отвергают идею дистанционного образования стремление сохранить на века систему обучения, к которой когорта действующих преподавателей привыкла, которая ими методически оснащена. Это понятно. Через это придётся переступить.
Не надо забывать, что переход на преимущественно дистанционное образование существенно сократит потребность в педагогических кадрах. Поэтому сопротивление новому веянию будет жестким.

Сахаров.
Я не был с ним знаком лично, но пути наши однажды пересеклись
На Второй съезд народных депутатов СССР я попал…ладно, не в том суть – попал и попал.
Представьте.
Одиноко по фойе Кремлевского дворца съездов в перерывах между заседаниями бродит академик Андрей Дмитриевич Сахаров. В руках у него брошюрки синего цвета. Он их раздает всем, кто проходит мимо его. 
Я тоже взял один экземпляр. Это был напечатанный на ротаторе, проект конституции союза советских республик Европы и Азии.  
Хотел попросить автограф, но он куда-то ушел.
Ладно, завтра подпишу – подумал я.
Это было 13 декабря 1989 года.
14 декабря, в четверг, во время большого перерыва между заседаниями Межрегиональная группа созвала пресс-конференцию. Объявили о том, что МРГ переходит в оппозицию к Президенту СССР и правительству. Выступили Афанасьев, Попов, Ельцин…
Было ощущение того, что история делается на твоих глазах. Были тревожно и ужасно интересно. Потом выступали еще и еще, много говорили. И снова много говорили….  Снимавшие действо телеоператоры ушли, начали разбредаться слушатели… Стало пресно и скучно.
И здесь пробежал слух: Сахаров умер.
Да, Сахаров умер 14 декабря.
И проект разработанной им конституции – тоже умер.
Сейчас говорят, что Сахаров разработал утопию.
Прочитайте этот проект, если не лень.
Приведу только один пункт из этого проекта (всего их по разным редакциям 45 или 46):
«Система управления снабжения и сбыта продукции в промышленности и сельском хозяйстве, за исключением предприятий и учреждений союзного подчинения, строится в интересах непосредственных производителей на основе их органов управления, снабжения и сбыта продукции».
И так во всем.

Быков на доске написал.
Эпиграф:
Что написано пером, не вырубишь топором.
 
Искусственный интеллект, живущий в глобальной Сети, зорко следит за направлением моих интересов и постоянно подбрасывает мне не только рекламу, но и работы, которые действительно могут быть мне полезны.
В этот раз всплыл на YouTube открытый урок, данный Дм. Быковым для старшеклассников: «Маяковский: самоубийство революции».
Да, двненько прочитано, но такое не стареет. И я погрузился.
И что?
А то, что Быков начертал на доске название темы и последовательно привел своих учеников именно к этому выводу: исчезновение духа и смысла Октябрьской революции к 1930 году, повлияло на поэта так сильно, что он самоубился.
Все это аналогично тому, что на уроке математики решается задача, а на доске ответ уже написан.
Смерть Маяковского рассмотрена во множестве литературоведческих работ самым внимательным образом.
Связывать самоубийство поэта с чередой свалившихся на него к этому времени неприятностей можно, как не возбраняется видеть причину убийства Лермонтова в кознях Николая I.
Но при этом, надо «забыть» об оскорблении, нанесенным Мартынову, или игнорировать то, что выстрел 14 апреля прозвучал в присутствии любовницы Маяковского актрисы Вероники (Норы) Полонской, которую мать и сестра поэта считали виновницей его гибели. Так же думала и Ф.Г. Раневская – «…Это почти как с Натальей Николаевной. Ну, не поняла Нора, что от нее зависела жизнь поэта». 
Там много было и других деталей: один патрон стволе маузера, в котором не было обоймы…, шантаж Полонской уже написанным завещанием…
Может быть здесь борьба за целомудрие слушателей, которым не надлежит знать, о нравах московской богемы той поры?
Но о бюстгальтере на меху, в назначении которого не разобрался Пьер Скрипкин из «Клопа», учитель рассказал, а о том, что Полонская не желала сожительствовать с Маяковским несмотря на то, что была беременна от него – не рассказал. 
Посмотрел я отзывы и комментарии к этому уроку.
Там восторг-восторг.
А мне стало интересно, неужели никто из тысяч посмотревших урок за шесть лет не заметил ляпа на 10 минуте (10:18)?
Быков рассказывает о посещении В. Маяковским Парижа.
- Куда мог пойти Маяковский в Париже? – спрашивает учитель.
- Смотреть картины. В Помпиду. – отвечает умненькая девочка.
- В Центр Помпиду. – поправляет Быков.
Дмитрий, помилосердствуйте!
Не мог Маяковский посещать Центр Помпиду. Эту архитектурную несуразность открыли только в 1977 году. Маяковский уже 47 лет, как в могиле лежал.
О чем это говорит?
В плотном потоке информации урока сориентироваться очень сложно. Все пролетает со свистом.
Но написанное на доске название урока запомнится и останется навсегда.

Судьбы живописи и «Черный квадрат».
Трудно не заметить, что радикальные новации в живописи, начавшиеся с импрессионизма (а может и чуть раньше), явились реакцией на ту колоссальную травму, которую изобразительному искусству нанесла фотография.
Она коварно вторглась и забрала то, что веками, если не тысячелетиями поддерживало интерес к фиксированному художником изображению реалий - практическую пользу. Фото создает изображение любого объекта точнее, быстрее и что немаловажно, дешевле.
В результате у мастеров кисти возникла необходимость поиска ниши, недоступной для фотографии
Начали плодиться различные "измы". Супрематизм - один из них.
Основополагающая идея поиска нового художественного удела, сводимая к попыткам воздействия на сознание зрителя, минуя натуралистические образы, или «прямо в живот, минуя голову», так и осталась вещью в себе. Ни опровергнуть, ни доказать наличие элемента надувательства в абстракционизме никому не удалось. Но подозрение постоянно дежурит.
Что касается "Черного квадрата", то его ажиотажная известность определяется тем, что Малевич нашел предельную точку экстремальности в живописи, опуститься ниже ни по сюжету, ни по форме, ни по цвету уже невозможно.
Это аналог абсолютного нуля температуры по Кельвину, но в изобразительном искусстве.
Тем «Черный квадрат» и занимателен.
Не более того
Но и не менее.

Вы хоть понимаете, что вы наделали?
Когда главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова спросили, как он воспринял присуждение ему Нобелевской премии мира, он ответил: «Смеюсь».
Полагаю, что в этом он совсем не одинок.
Кремль тоже смеется.
Муратов!
В опросы социологических служб по оценке популярности российских персон эта фамилия не попадала ни разу – социология не оперирует бесконечно малыми величинами.
А что у него за душой-то?
Он даже на конфликтик с властью не наработал.
Его Путин на ежегодные посиделки с главными редакторами СМИ приглашает. И он туда ходит. И с тираном ручкается.
До утра 9 октября существовала интрига. Был инсайт - премию Мира собирались присудить А. Навальному.
Вот это была бы бомба.
Борец борцов. Почти готовый Нельсон Мандела. Ну, там немного статьи не совпадают, один сидел за организацию забастовки рабочих, другой мается на нарах за то, что что-то там похитил. Но кого такие тонкости волнуют?
Какая концентрация оппозиционных сил могла случиться. Представляете, метровые заголовки: «Нобелевский лауреат в русской тюрьме!». «Доколе!»
Попробуй, не зарегистрируй Нобелевского лауреата на грядущих президентских выборах. Нут-ка!
Ну, ладно. Не дали Алеше.
Но зачем было в Россию премию отправлять?
Присудили бы кому-нибудь, хоть той же Гретте.
Так ведь нет – надежду обрезали. Интригу на корню убили.
А что теперь прекраснолицым делать?
Возникло двоевластие. Более того, раздор посеяли.
Таких, как Муратов, у нас в стране каждый второй. И из этого числа каждый первый посчитал себя обойденным.
Да, ожидавшийся вариант имел один, но очень большой минус: при награждении Навального о нейтральности Путина в противостоянии с Китаем можно было бы напрочь забыть.
Навальным пожертвовали в угоду решения глобальной задачам первого уровня актуальности.
Но премию отдали Муратову.  Видимо посчитали, что просто так отползти, без демонстрации кукиша России, было бы крайне позорно. В Афганистане совсем недавно сильно наотползались.
А все получилось совсем наоборот: выглядит, как нагадили, но по-маленькому.
Все-таки прав Лавров – Д.б!

Есть в русском языке слово: Исусик. Так называют человека, прикидывающегося невинным, кротким.  С этим все понятно. Но если приходит понимание, что невинность и кротость - реальные, а не искусно играемые качества, должен возникать шок. Шок, это боль. Она купируется другой болью, направленной на его источник. Роман Достоевского «Идиот» именно об этом.
Интерес на Западе к Достоевскому вообще, и к «Идиоту», в частности, определяется тем, что воспитанный на ценностях протестантизма читатель, воспринимает произведения Федора Михайловича, как тончайшее фэнтези. Морально-этический конфликт между личностью и обществом с такой фабулой интересен западным читателям, в первую очередь, тем, что открывает им неведомый мир, в котором возникают коллизии иной, абсолютно чуждой им основы. 
Князь Мышкин и для нас сказочный персонаж. Но мы, воспитанные в православной ауре, в секундном, быстропроходящим порыве стремления к совершенству, склонны воспринимать его, как идеал, на который надо ориентироваться в жизни. Это возникает (все реже) и проходит (все быстрее).
А в протестантской среде, в коей жизненный успех отождествляется с божественным расположением, Мышкин просто невозможен. Тем он им и интересен.

Выбор для гегемона.
Сложившая в мире ситуация характеризуется тем, что США доигрывают роль несокрушимого гегемона. Это пока позволяет им взимать со всех остальных стран мира дань.
Как это происходит?
А вот так.
Представим себе, что некая страна, назовем ее Р, продала кому-то свою нефть за $80 за бочку. Из этих 80-ти $40 страна Р истратила на свои нужды, а на остальные $40 купила финансовые обязательства США, трежерис они называются.
Таким образом, страна Р ополовинила свой доход.
Но система так устроена, что все накопления в долларах фактически контролируются финансовой системой США. Поэтому, страна Р вроде бы хранит $40, а страна США их совершенно свободно и беззастенчиво тратит.
Что в итоге? Соединенные Штаты благодаря такой ситуации уже не одно десятилетие с аппетитом лопают совсем не так, как топают: производят они меньше 20% от мирового уровня, а потребляют в два раза больше.
Кто-то скажет, что Штаты берут деньги в долг, который надо будет отдавать.
Сегодня этот «долг», только в части государственных заимствований составляет около $35 триллионов. А как они возвращают показал опыт Германии, попробовавшей вернуть свой золотой запас из хранилищ США, а затем и история с обязательствами перед Россией.
То есть Штаты долгов не отдадут.
Но!
Такую сумму ни только отдать, но и принять невозможно.
Если предположить, что чудо свершится и США отдадут займы, то куда можно вложить такие немыслимые деньжищи – это ведь примерно треть ВВП нашей планеты?
Неимоверный долг, с которым ничего невозможно сделать - невероятно красивая иллюстрация сути нашей цивилизации в XXI веке.
Может ли страны мира не покупать американские трежерис?  Вроде бы на аркане к прилавку не тянут.
А ты попробуй, не купи.
Финансовая мировая система выстроена так, что весь мир находится в состоянии навязанной иллюзии: добровольно отдавая свои кровные гегемону практически навсегда, ты тем самым вроде бы сберегаешь свои денежки.
Могут появиться сомневающиеся?
Могут.
Как их убедить?
Очень просто: величина военного бюджета США (а это  часть ими собранного) такова, что на вершину этой горы до сих пор не у всякого хватает смелости посмотреть.
Так есть.
Но так и было. Издревле.
Вспомним Рим.
Или Британскую империю. Великобритания, до недавнего времени была тем еще пылесосом. Она ведь не грабила, как какой-нибудь Тамерлан. Она Китаю, например, товар продавала. Правда, это был опиум. Но продавала же. И Китай наркоту покупал. Не мог не покупать. Его три раза пушками уговаривали. И уговорили.
И в Индии британцы так эффективно по той же схеме торговали текстилем, что там 10 миллионов ткачей от голода умерли.
Вот и сегодня не может Китай не покупать трежерис США. Он один из самых больших покупателей этого добра. Понимает, что это отрава. Морщится, но берёт. Мировые гегемоны без зазрения несуществующей совести обирали и обирают всегда и всех.
Но всё когда-либо заканчивается. И великие империи «приказывают долго жить».
Есть два варианта конца – римский и английский.
Англичан от мировой кормушки отпихнул более сильный. 
Рим развалился от перенапряжения.
Так что выбор у нынешнего гегемона есть.

Песнь о финансах науки.
"Even if your finances sing romances" (Даже, если ваши финансы поют романсы).
Моя научная деятельность началась в 1968 году, с поступлением в аспирантуру. Исследования в студенческий период вроде бы и не в счет. Хотя… так, на минуточку, в работе, написанной на втором курсе, полемизировал с П.П. Семеновым-Тян-Шанским по поводу причин резкого снижения объемов промышленного производства на Урале после реформы 1861 года. Занятная, доложу я вам, тема.
Итак, в науке я более полувека. Много лет исследовал проблемы организации и финансирования фундаментальных научных исследований.
Что в итоге?
Сложилось понимание того, что развитие науки идет под влиянием двух групп факторов. Первая – внутренняя логика исследовательской деятельности, вторая – общественная рефлексия. И, кроме того, между научными направлениями существует жесткая конкуренция за необходимые для их развития ресурсы.
Основной довод борцов с попытками изменить систему распределения средств, выделяемых на науку, сводится к тому, что чиновники наукой управлять не могут. Описывается эта ситуация так: «…решать, кому заниматься когомологиями, кому кобордизмами, а кому -- решать уравнения Максвелла - будут "Степанычи" (т.е. единоросы с мигалками), считающие себя богами и не понимающими ни бельмеса в самих когомологиях и уравнениях Максвелла» (это - случайно выбранное, типичное в Интернете).
А ученые? Те, которые понимают более бельмеса – они могут?
Спросите любого научного руководителя, что надо делать в области финансирования науки?
Ответ известен – денег мало. Дайте больше – покажем результат.
Когда речь идет о фундаментальной науке (отнесем сюда то, что наукой действительно является), то коренным вопросом управления становится объективизация способа распределения средств между направлениями научного поиска.  Ситуация везде одна и та же: вне зависимости от выделяемой суммы потребности всегда её превосходят.
Именно поэтому постоянно идут разговоры о необходимости «концентрации средств на ведущих, наиболее перспективных направлениях».
Возраст этой проблемы – концентрации средств - примерно равен возрасту науки. Сам по себе выбор научных приоритетов значительно сложнее любой(!) научной задачи, поскольку предполагает знание будущего, предвидение того, что даст значительный результат, а что – нет. А ведь это не только предсказание никому сегодня неведомого результата поиска, но и … реакции на него мировой научной общественности.
Что бы там ни говорили о неизбежности превращения плода фундаментального исследования в основу для создания новых изделий и технологий, главным осязаемым результатом чистой науки является престиж. Ученые работают на престиж: и свой, и страны, которая их работу организовала и профинансировала. Именно научный престиж является главным стимулом к развитию фундаментальной науки в мире.
Касалось бы – чего проще? Измерьте результат, который выдают разные направления, и тому, кто впереди по этому показателю и давайте денег на исследования досыта.
Измерение результата фундаментальных исследований еще одна глобальная научная проблема. Она не решена. Но результаты чистой науки, тем ни менее, сегодня измеряют. Меряют, хотя и знают, что делают это из рук вон плохо. Если сопоставить уровень результата современного фундаментального исследования с интеллектуальным наполнением способа его количественной оценки, то ближайшей аналогией будет попытка оценки качества человеческого ума с помощью рулетки, измеряющей размер головы. 
Так как же все же решаются неразрешимые задачи распределения средств между научными коллективами?
Начнем с традиций.
Есть сложившееся по факту, устоявшееся распределение бюджета. Условно – доля физики в общем объеме финансирования науки стабильно составляет А% и надо произойти чему-то весьма существенному, чтобы она сдвинулась в ту или иную сторону. Подобные «традиции» работают и при дележе средств внутри академических институтов. В любой научной организации есть постоянные затраты: на содержание экспериментальных установок, оплату деятельности подразделений, занятых изготовлением техники эксперимента, платежи за электроэнергию, воду, тепло, информационное обслуживание и т.д. Поэтому доля средств, в отношении которых у руководства есть некая «свобода воли» - незначительна. Погоды она, как правило, не делает.
Конечно, в любом научном учреждении, включая Академию наук, и в его подразделениях существует некий негласный консенсус – более-менее понятно: кто чем занят и кто чего стоит. Но распределение средств – это тот же консенсус. И если ты заявишь во всеуслышание, что институт, возглавляемый академиком X, уже четверть века занят очевидной хренью, то это совсем не значит, что ты получить дополнительное финансирование. Скорее, ты, как нарушитель неписаного закона «Полной научной политкорректности», получишь в награду за честность финансовую дулю.
При этом, у тех, кто находится в «холодном простое» есть свои железобетонные доводы. Они, например, говорят: а вы помните в какой состоянии находилась оптика до того, как появились Прохоров и Басов? Вот, то-то и оно. Никто не знает, где будет прорыв.
И вот это одинаково не знают и ученые, и чиновники. Так устроен мир науки.
Активно бороться за дополнительное финансирование в существующих уже не одно десятилетие условиях, могут немногие и только с полными руками козырей, как правило не имеющих к науке прямого отношения.
В советские времена непревзойденным мастером бюджетной пробиваемости был руководитель Лаборатории Ядерных реакций Объединенного Института ядерных исследований Г.Н. Флеров. Он неизменно получал «зеленый свет» для финансовых вливаний.  Причина этого была в том, что научное направление своей Лаборатории - синтез трансурановых элементов - Георгий Николаевич представлял высшему руководству страны, как существенный элемент соревнования между СССР и США.
Директора других Лабораторий ОИЯИ завидовали Флерову черной завистью, говорили между собой, что трансураны, никакая не физика.  Тем более, что первооткрыватель синтеза трансурановых элементом, американский ученый Гленн Сиборг получил Нобелевскую премию не по физике, а по химии. Но кому и что говорят эти тонкости?
В битве за финансирование существовали (существуют) и иные элегантные приемы.
После войны И.В. Курчатов предложил Сталину проект строительства ускорителя - синхрофазотрона, в качестве элемента программы создания атомной бомбы. «Борода» (так называли Курчатова коллеги) конечно знал, что блефует, как понимал и то, что на «чистую» науку денег не дадут.
О пуске ускорителя (1949г.) на совещании у Сталина докладывал Венедикт Петрович Джелепов - будущий руководитель Лаборатории Ядерных проблем ОИЯИ. Вождь внимательно выслушал все, что говорилось о мегаэлектронвольтах и их количестве, и в конце задал вопрос: «А где же бомба?». Возможно, что это был один из тех редчайших случаев, когда те, кто так крупно рисковали, пили шампанское.  (Эту историю мне рассказывал заместитель В.П. Джелепова по науке Лев Иосифович Лапидус) 
Следует признать, что советская фундаментальная наука привыкла существовать в атмосфере противостояния. Она быстро росла и активно развивалась там, где стоял запах оружейного масла. Денег тогда на нее не жалели и не считали.
Время изменилось.
Старые стимулы сносились.
Сегодня наука России переживает примерно то же, что и российский театр: переход от репертуарного состояния к антрепризе. Период тяжелый, сложный. Ученые хотят и того – сохранения старых схем гарантированного распределения средств, и другого – грантового финансирования. 
В заключении, рискну высказать свою позицию: фундаментальной наукой должен управлять профессиональный менеджер. Мнение научного сообщества крайне важно и должно учитываться, но надо понимать, что оно не является истиной в последней инстанции.

Граф Толстой, но без перегибов.
Все вокруг говорят: коррупция, коррупция...
А как вы это зло себе представляете?
Да, кстати, вы, дорогой читатель, часом не коррупционер?
Нет?
А вы уверены?
Коррупция, как и наука, умеет являть много гитик.
Обликов ее не счесть.
Есть примитивное: дал - получил, откатил - поимел.
А можно поинтеллектуалистей.
К примеру, братца того, кто вершит судьбы, пристроить на «хлебное место»…
Или у жены всё решающего и не всем разрешающего участок землицы по чудной цене выкупить…
Можно еще так: экипировать чиновничка и на лед его или на поле зелененькое выпустить поиграть. Пусть укрепит тело и дух. Просто. Без затей. И понятно, без оплаты...
Есть возвышенный вариант: на вечер высокой поэзии чиновника с супругой пригласить. Обязательно с фуршетом. И что бы непременно - Dom Perignon, икра разноцветная и прочая мелочь лангустинная…
Еще можно лекцию, прочитанную за полчаса в какой-нибудь Женеве, оплатить, как квартирку в Москве…
А если уж совсем тонко, то опубликовать произведение служащего народу в толстом журнале. Пусть почувствует себя графом Толстым, но только без этих перегибов с сохой и ходоками…
Да мало ли их, способов соития бизнеса и власти.
Кто же окорот им в этом междуложестве даст?
Пресса, может быть?
Так ее саму, сильно охочую до подношений и подарков, и кормят, и поят.
Спонсоры бескорыстные специальные вечера устраивают, где оглашают результаты конкурсов на звание «Принципиальнейший», «Бесстрашное перо», «Зоркий глаз»…  С наградами, конечно. Безделушка и конверт. Награжденный потом активно умнеет и пишет много лучше.
Или после очередного общения с акулами микрофона и диктофона, их смиренно спрашивают: «Не желаете ли отведать, чем Бог послал?». Ни о какой иной профессии Бог так не печется. В компаниях большого бизнеса на эти богоугодные цели и строка специальная в бюджете предусмотрена. Вы никогда не видели журналистские фуршеты, организуемые после пресс-конференций? Доведется посмотреть - не пожалеете. Редкое по красоте зрелище.
Поэтому и неистребима она, многоликая.
Так вы, читатель, точно не коррупционер?

Помните, как множились в разных вариантах сценарии мести  администрации Соединенных Штатов России за наши немыслимые прегрешения.  Сечь нас предполагалось и так, и этак, и батогами, и розгами, и шпицрутенами в их современной модификации.
Хотя… Как показала практика рано нам  портки-то скидывать…
Есть подозрения, что опыт той самой унтер-офицерской вдовы из бессмертной комедии Н.В. Гоголя скоро будет востребован США на новом историческом витке и в значительно больших масштабах.

Публика причитает: куда катится театр!?
Впрочем… ничего особенного не произошло: российской театральной культуре, многорукой и обильнокрылой обломали еще одну, очередную выступающую часть. Она стала ещё немного проще.
Сначала было открыто, что на сцене можно показывать всё: зад, перед, сисю и писю… Далее выяснилось, что на подмостках обиталищ Мельпомены можно теперь демонстрировать всех.  Без исключений.
Вот Собчак и Милявская потоптались около рампы, и ничего – ни одна лапочка не перегорела. И в случае с Бузовой нагрузку повторили, и опять все прошло штатно.
Надо признать, что появление перечисленных див на сценах больше нужно не им, а репертуарному театру. Этот вид искусства деградирует и ищет любые способы и средства продлить свою агонию. Для этого и такие годятся тоже.
Освободившись от пресса блюстителей чистоты и непорочности  социалистического реализма, репертуарный театр потерял возможность демонстрировать прикрытый кисеёй средний палец. Теперь можно показывать всё. Но публику-то привлекал палец, который по действовавшим  правилам демонстрировать было нельзя, но зрители его все же видели, и думали, что таким способом им указуют на цель, к которой надо стремиться.
И не важно, что на самом деле публике показывали разрешенное запрещенное, для вульгарного подогрева зрительского интереса. Все равно, палец казался очень революционным и духоподъёмным.
Треск от очередного перелома, сложившегося за пару веков шаблона, немного всколыхнул угасающее внимание публики.
Сломали?
Хорошо.
А ведь по дну скребете. Не замечаете? 

Тараканище – 2.0
Опрос института Геллапа, посвященный анализу динамики расползания ЛГБТ по территории США, выявил интересный факт: подавляющее большинство электората имеет традиционные сексуальные предпочтения.
Тогда возникает закономерный вопрос: почему последние годы существования этой страны явно проходят под радужными знаменами? Что означает повышенное внимание политиков к желаниям и устремлениям той части населения, которая по формальным признакам не представляет существенной силы на выборах?
Сложный ларчик.
По поводу количества.
Магия цифр существует, но она бывает обманчива. Сила в истории не всегда синоним количества.
Вспомним, что у Христа было всего двенадцать подписчиков. Но христианство стало ведущей мировой религией. Массовая христианизация началась с того момента, когда удалось поставить знак равенства между такими явлениями, как язычество и дикость. Проведение прямой линии от Адама через Ноя и его сыновей к себе, оказалось самым эффективным способом достижения высшего уровня легитимности властителей в те далекие времена.
Таким образом сформировался христианский тренд. 
Сегодня та часть цивилизации, которую было принято обозначать термином «христианская», переживает переломный этап своего развития. Происходят глубинные, качественные изменения.
Самым важным индикатором таких перемен является, конечно, изменение формы половозрастной демографической пирамиды – в результате падения рождаемости количество младших стало стабильно меньше количества старших. В Германии шестилетних девочек меньше, чем шестидесятилетних бабушек. И так, практически во странах Европы и Северной Америки.
Такого в истории человечества не было никогда. Как бы не развивались события, но младших всегда было больше, чем старших. Эта, не бьющая в глаза, трансформация динамики народонаселения оказывает глубинное влияние на процессы общественного развития. Так, в настоящее время в странах, называющих себя цивилизованными рождение детей перестало быть общественно поощряемой нормой.
Что же все это меняет в нашем социальном поведении?
Достаточно доступно это можно объяснить так.
Если на одного деда в семье начала прошлого века приходилось десять, а то и более внуков, то сегодня, во многих случаях, на одного внука приходится два деда.
И если раньше накопленные старшими ценности растекались между многими наследниками, что стимулировало их к активному поиску средств для существования, то ныне все нажитое десятилетиями стекается на «единственных». Для детей, которых, чуть ли не до пенсии содержат их старшие родственники, ослабевает материальный стимул. Идея гарантированного дохода – явление этого же ряда. Но человек так устроен: если в системе его предпочтений ослабевает одно, то усиливается иное. И в странах христианского мира активно идет процесс формирования новых критериев жизненного успеха, заменяющих место традиционных. 
Постепенно, но все больше высшей целью человека-эгоиста становится уже не ощущение сытости и материального комфорта, а чувство личной свободы.
Почему именно свобода индивида заняла высшую ступень в иерархии общественных целей в странах западного мира?
Материальный достаток свергнут с пьедестала не только потому, что потребление имеет некий предел, границу насыщения. Материальное, вещественное благо является результатом производительной деятельности, его квинтэссенцией. Но именно производство и все, что с ним связано становится в этом мире nouveau рудиментом, если хотите - архаикой. Поэтому традиционные методы оценки уровня развития общества экономическими показателями, через расчет индексов роста валового общественного продукта, как валового, так и удельного – на душу населения, становятся неприемлемыми. Уровень свободы и темпы роста ВВП очень разные понятия.
Итак, на первое место в системе общественных критериев развития выходит личная свобода человека. Вот по этому параметру теперь и надлежит определять уровень и динамику общественного прогресса.
Новым временам – новые критерии.
Но что такое свобода?
Это комплекс условий бытия, позволяющих человеку максимально полно реализовать потенциал своего эгоизма.
Но как быть с критериями, ведь уровень свободы общества и человека не поддается формализации? 
Когда критерием и целью развития признавался материальный достаток, динамика и скорость движения в этом направлении определялись просто: все считалось, для этого есть количественные показатели. С расчетом ощущения уровня свободы все много сложней. Как объяснить гражданину, что свободы у него стало больше? А это очень важно, человек должен быть уверен в том, что он процветает, и поэтому потребовались какие-то качественно новые, особые индикаторы. 
И здесь произошло включение принципа «от обратного»: положение ранее притесняемых, обездоленных, гонимых стало той лакмусовой бумажкой, по степени радужного цвета которой, теперь делается вывод о силе и скорости движения страны к заданной цели – полной, окончательно и бесповоротной свободе личности.
В этом качестве и используется отклонения от нормы. Свободы тем больше, чем глубже ЛГБТ погружается в тело общества. Считать ничего не надо, но есть ступени, ведущие к полной победе: парады, браки, усыновление, отказ от гендерных норм, выхолащивание сути церкви… и т.д., и т.п. Конца не видно, да его, наверное, и нет: еще вчера казавшиеся абсолютно неприступными рубежи запретов инцеста и педофилии падут в ближайшее время.
Так пагубные и морально ущербные забавы и развлечения превратились в квинтэссенцию общественного прогресса.
Следует осознать, что противопоставление свободы и несвободы – ложная идея.
Ничем не ограниченной свободе личности противостоит сохранение общества, его жизненных устоев. Практика показывает, что обогащение либерала-эгоиста свободой происходит через деформацию системы патернализма. Противоречие неразрешимо, но либерал побеждает, добывая в этом процессе положительные эмоции себе и деградацию всем.
Несмотря на то, что явления, наподобие разгула ЛГБТ, могут быть кому-то глубоко ненавистны, но с позиций объективного анализа, они представляют собой закономерные проявления принятого (по умолчанию всех несогласных) направления развития христианской части цивилизации.
Конечно, во времена завоевания испанцами Америки приехавшие конкистадоры местным майя не нравились. Но объективно немногочисленные пришельцы были прогрессивней. Поэтому победили они.
Мы можем понимать, что ЛГБТ это путь в никуда, к распаду. Но эта констатация ничего не меняет. Наметился тренд. ЛГБТ в нём, а хранители и приверженцы традиционных христианских ценностей оказались на периферии или вне его. Поэтому малая часть приверженцев девиантного сексуального поведения агрессивно диктует правила поведения подавляющему большинству.
Ситуация очень напоминающая ту, что описал К.И. Чуковский в своем бессмертном «Тараканище».
Что можно этому противопоставить?
Настало время, когда Россия должна оправдать принятое имя – Третий Рим.
Для этого ей надлежит стать лидером той части христианской цивилизации, которая не приемлет тренда к пагубной для Человечества победе оголтелого себялюбия.
Мы, Россия, должны во имя будущего, во исполнении наших обязанностей перед прошлым, четко, в полный голос объявить миру – в нашей стране находится бастион защиты традиционных человеческих ценностей. У нас найдут поддержку и опору все люди Земли, стремящиеся сохранить и передать потомкам свое человеческое естество.

Собчак и усатая женщина.
Когда режиссер Богомолов поразил публику гневной статьей, в которой он провозгласил Европу «Новым этическим рейхом», то это был  эмоциональный срыв. 
И тому есть веские причины.
С печальной периодичностью театральная жизнь последних лет выбрасывает в общество скандальные, а то и мерзопакостные эскапады. То пописают на сцене, то жопу покажут. Но к этому, вроде бы, притерпелись. Даже демонстрация Христа в обрамлении промежности прошла без особого ажиотажа.
Надо признать, что в оскотинивании Мельпомены наши, доморощенные продвигатели культурки в массы, а далеко не на первых ролях. Явление — это общемировое.
Почему?
Потому, что все имеет начало и конец.
В данном случае мы наблюдаем конец. Конец театра.
Уже давным-давно не появляются новые, захватывающие зрителя пьесы.
Актеры в театре, как правило, отбывают повинность. Сегодня пределом их «мечт» является сериал. Именно он, сериал, сделал театр зрителю ненужным, а актеру - невыгодным.
Репертуарный театр держится на подпорках Минкультуры, а антреприза превратилась в откровенный «чес» для тех, кто примелькался публике в ящике.
Вот в этих условиях театральные режиссеры и бросаются "во все тяжкие".
Выживают они таким образом. Точнее, пытаются выжить. Тяжелое положение.
У других муз дела обстоят не лучше.
Последние достижения служителей Терпсихоры, продемонстрированные на многочисленных телевизионных конкурсах, все более и более напоминают движения камлающих шаманов, увлеченных акробатикой.
Про Эрату без слез нельзя. Песня. Где ты – песня? Есть клипы. Песен уже нет.
А где и в каком состоянии Каллиопа? В плачевном. Поэт в России – действительно больше, чем поэт. Он, как тот еврей, утверждавший, что, став царем, заживет лучше, чем царь – он будет еще немножечко шить. Поэтому в последнее время наибольшим спросом у почтенной публики в области поэзии пользуются рифмованные (желательно – похабные) частушки на политические темы.
Эвтерпа давно проедает багаж, наполненный великими.
Живописи греки музы не назначили, возможно, предвидели, что ее уничтожит фотография. А то, что сегодня мы имеем под тем же названием, живописью назвать нельзя: там ничего живого не описуют.
Что же в итоге?
Мы возвращаемся в эпоху балагана.
Публика, пришедшая на Собчак или Бузову, движима теми же самыми позывами, которые приводили ярмарочную толпу в шатер, в котором показывали усатую женщину.
Деградация. Так это, вроде бы, называется.
Что делать?
Кто-то это знает?

Песнь о Ленине.
Ключ бьет по замку. В «глазке» появляется глаз. Лязгает «кормушка»…
- Матрасы вверх!
Начался трудовой тюремный будень.
Тетрадный лист с «Распорядком дня», написанный скрипящим пером одиннадцатый номер, и долго-долго висевший немым укором над твоей ласковой кроватью  - не забыл?
После подъема, что? Зарядка? Нет, не правильно – оправка.
Дристалище, оно же верзошник – место в тюрьме знатное. Вгоняют по  двадцать – по количеству токовищ.  Процедура со строим регламентом. Не засидишься.
На входе каждый получает несколько кусков нарезанной бумаги. Что это было когда-то, что за буквы на листочке, шириной в три пальца? Какая разница?
Нет.
Стоп!
Разница есть:
«Развитие партии большевиков, которая является ныне правительственной партией в России, особенно наглядно показывает, в чем состоит переживаемый нами и составляющий своеобразие настоящего политического момента ……».
Выхватываю листок у соседа: «… бывшее веками органом угнетения и ограбления народа, оставило нам в наследство величайшую ненависть и недоверие масс ко всему государственному. Преодолеть это — очень трудная задача, подсильная только Советской власти …»
Нет, я не могу ошибиться, я читаю то, что написано: «…компромисс состоит в отказе Советской власти от принципа бесплатного вступления в кооператив…»
Да, так и есть: ОН! Это же Ленин! И работу я знаю,  это абсолютно точно -  «Очередные задачи советской власти».
Боже мой! Сколько времени было убито на конспектирование этого гениального произведения, нашедшего сегодня столь узкое применение в  жизни постояльцев следственного изолятора.
Забираю листки у всех, кто обошелся без «большого».
Что с ними делать еще не знаю, но…
Она уже почти созрела - идея, которая, если верить Марксу, овладевая массами, становится материальной силой.
Долблюсь.
- Чего тебе?
- На личку, к замполиту запиши.
- К кому?
- К замполиту.
Молчание.
Не часто здесь такое бывает.
Бряк. Бряк.
Дверь открылась.
- Свинцов! На выход!
Выхожу.
- Руки за спину.
Они и так за спиной. Привычка. Потом отвыкать придется. Если придется.
Ведут через двор – в штаб.
Второй этаж. Дверь в дерматине.
- Лицом к стене.
Легкий скрип дверных шарниров.
- Доставлен.
Захожу.
Большой, казенный от застиранных портьер до портрета  задумчивого Ильича, кабинет.
За столом полный, чуть тронутый сединой майор. Скучающий взгляд осветил меня, как пограничный прожектор бросает мимолетный свет на мелкую щепку в охраняемом море.  Мешки под глазами.
- Что у тебя?
- Я к вам за советом.
Брови немного дернулись, глаза, только что опущенные в какую-то бумагу, поднялись. Запев произвел впечатление. Видимо за советами сюда обращаются не часто.
- И?
- Не знаю, как надо реагировать, гражданин майор.
На стол ложится лоскут ленинского наследия.
- Вот это – часть  произведения Владимира Ильича Ленина, которое растерзанное на клочки, выдается местному контингенту для подтирки.
Рядом  ложится второй кусок. Третий.
Лица не вижу.
Вижу редкие волосы на макушке головы, склоненной над принесенной мною коммунистической литературой.
Время идет.
Молчит. Капли пота постепенно проступают, становятся больше и больше.
Понятно: не знал. Но осознает.
Голова, наконец, поднимается.  В глазах тоска собаки у сгоревшей будки, а в уголках притаился ужас.
Но что-то зашевелилось в этой голове: гражданин начальник лихорадочно  ищет варианты.
- Вы (уже – на Вы!) когда ЭТО (а как еще назовешь?) получили?
- Вчера утром.
Один путь к отступлению обрезал: больше суток прошло. За это время партийной литературы выдали не на одну сотню арестантских жоп. Неиспользованная по прямому назначению -  расползлась. Не соберешь. К тому же с письмом «на волю» могло уйти. Дубачье часто этим балуются – на табачок зарабатывают.
Голова продолжает потеть – мысль работает.
Самое время немного усилить.
- Это из четвертого, полного собрания сочинений… Владимира Ильича.
Это хороший удар. Хук.
Как наяву вижу письмо в городской комитет КПСС: « …В то время, как весь советский народ в едином порыве стремится к коммунизму… систематически используются произведения Ленина для подтирки ... издевательство… гнусное и грязное глумление… преступление … нет прощения…»
Встретился с майором глазами и понял, что мы с ним мысленно читаем один и тоже  текст.
Все. АУТ.
- Понимаете…  Да вы садитесь.
- Еще насижусь.
- Поймите, городская библиотека списанные книги нам прислала.
- Понимаю.
Глаза мои поискали и нашли портрет, многократно за последние два дня действием преступного элемента обиженного, и самом прямом смысле слова - обгаженного, вечно живого классика. Он, я полагаю, не понял бы.
А те, кому он нас завещал – точно не поймут.
Я посмотрел на своего vis-;-vis, и понял, что и  в этом вопросе у нас  с замполитом, скорее всего, существует полное единство взглядов.

Мысль о том, что я жалею этого уже совсем немолодого мужика – пришла ко мне сразу, как только я увидел собачатину в его глазах,  и не отпускала.
Он лично мне ничего плохого не сделал. И сделать не мог.
Хотя…
Он - часть того глухого зла, что разверзло землю подо мной. Я  здесь, в изоляторе,  оказался точно так же, как и Владимир Ильич: библиотека советской жизни по ошибке списала нас в утиль.  Со всеми вытекающими тяжкими.
- У вас есть просьбы?
А что ты можешь? По сути – ничего. Винтик ты мелкий,  плохо смазанный.
Но попросить надо. Иначе, зачем приходил?
- Свидание
- Так не положено… Подследственный же...
- Как скажите…
- Ладно! Возьму грех на душу.
Что это за грех и где эта душа?
- Проводите…
Майор открыл папочку: - Никиту Андреевича.
Возможность полюбоваться на вид охуевшего, после «Никиты Андреевича», дубака стоила того, чтобы списать половину претензий со счета, который я насобирал, чтобы предъявить неблагосклонной ко мне Судьбе.
Дорога назад шла веселее.
Динамик  на столбе хрипел:
«Ленин всегда с тобой
Ленин всегда со мной…
В горе и радости…»

Информационная война – так победим (! или ?)
Меня передергивает, когда я слышу или читаю очередное (в этот раз по поводу спецоперации на Украине) всхлипывание о том, что мы (Россия, патриоты) проиграли информационную войну.
С чего вы это взяли?
Как вы себе представляете эту победу? По Трафальгарской площади, Пятой авеню, Елисейским полям и Ундер-дер-Линден ходят толпы с лозунгами: «Свободу Советской Украине»? Так что ли?
А в нашей стране более 80 процентов твердо поддерживают позицию, занятую президентом. Эти люди сделали свой выбор осмысленно. Информационные интервенции наших врагов, не оказали на граждан нашей страны, согласившихся с необходимостью приведения в чувство не в меру загулявшей сестрёнки, сколько-нибудь серьезного влияния.
На территории России нас в информационной войне никто не победил. А разгромленные эхомедузные коллаборационисты отползли в места, где их понимают, откуда они окормляют всегда и везде существующих недовольных.
Нас осуждает общественное мнение в странах ЕС, США и Великобритании?
А что в этом удивительного?
Нас и в гитлеровской Германии в период с 1941 по 1945 год не сказать, чтобы поддерживали.
Для наших СМИ над Европой и США введен режим «закрытого неба». У нас примерно тоже самое.
Каждый охраняет свой удел. Победы в информационной войне одерживаются на своей территории.
Как относится к нам остальной мир?
По-разному.
Спросите себя на чьей стороне ваши симпатии в противостоянии Китая и Индии за Тибет?
Вот и они не очень вникают.

Ту ситуацию, в которой мы сегодня живем, можно называть разными словами, но самым правильным (ИМХО) является слово война.
Да, это странная война. Через западную границу в Украину поступают военные грузы, а через восточную границу Украины направляются наш газ и наша нефть, предназначенные для стран, обеспечивающих оружием тех, кто убивает наших ребят. 
Странные войны в истории были и раньше. Например, в начальный период Второй мировой войны с 3 сентября 1939 по 11 мая 1940 года на Западном фронте шла «Сидячая война». Тогда противостоящие силы умудрялись в футбол поиграть.
Странность идущей войны с Украиной не только в поставках ресурсов нашим реальным западным врагам и в регулярных платежах за транзит от Газпрома Нафтогазу, а если быть честным, то в военный бюджет Незалежной.
Война потому и странная, что идет менее, чем в половину силы – ядерное оружие не задействовано. И это самый главный рубеж, который никто категорически не хочет переходить. 
Продолжение двусторонних поставок критически важных товаров для хозяйственных систем реально противостоящих сил (НАТО и России), являются по сути своей ментальными заграждениями, создающими впечатление недопущения неконтролируемого перехода к полному разрушению нашей ивилизации.
ЕС и США последовательно разбирают остатки этой защиты, создавая все новые и новые рестрикции.
Дм. Медведев уже заявил, что мы можем и способны защитить наши интересы военным путем.
Они опять не верят.
Хотелось бы, чтобы они в этом убедились без веских (в килотоннах) доказательств.
И если мы понимаем, что переход через Рубикон, отделяющий человечество от апокалипсиса, невозможен и нам придется долгое время балансировать на крутом берегу этой реки, то надо найти способ выживания в этой ситуации.  Это будет длиться не месяц и год. Судьба Украины ничего не решает. Никто не пойдет нам навстречу, не признает нашей правоты и не снимет санкций. Цель США – уничтожить нас, сохранив при этом себя. И если у кого-то есть по этому поводу иллюзии, от них надо срочно избавляться.
Надо понять, что для страны существует цель, имеющая безусловный приоритет над всеми остальными – сохранение, защита общества.  Речь идет уже не об экономике, не о курсе валюты, а о выживании.
Любая страна, столкнувшись с подробными обстоятельствами, защищаясь, перестраивается, приходя в состояние, характерной чертой которого является внеэкономическое целеполагание практически всей её хозяйственной системы. «Все для фронта, все для победы!» — вот единственно возможный экономический принцип для этих условий. И в этот переход подавление корысти происходит неизбежно, вне зависимости от политических и идеологических установок, лежащих в основе того или иного государственного строя.
Разве в 1940 году, в Англии для кого-то было жизненно важным, сколько стоит истребитель, или снаряд? Нет, поголовно всех интересовало другое: какое количество истребителей и вооружения к ним может поставить для своей армии страна, находящаяся в состоянии борьбы за выживание.
В подобных условиях исчезают экономические критерии хозяйственной деятельности и возникают иные, определяемые натуральными потребностями армии и флота. Исчезают самостоятельные и независимые хозяйствующие субъекты, все они становятся объектами государственного управления. Растворяются границы между собственностями в масштабах государства. Собственность уже не священна и очень даже прикосновенна. Собственники, в этих условиях, становятся управляющими, работающими по государственному заказу, подобно рабочим или мастерам на их предприятиях.
Всё это называется переводом экономики на военные рельсы.
Именно это и необходимо сделать. И как можно быстрее.

Будучи рожденной из лона религии, выращенная и воспитанная (да, не без рукоприкладства), наука разгромила свою мать и отогнала ее на маргинальную помойку. В непрекращающихся победоносных битвах наука пробрела трофеи. Так она отобрала у религии Сакральность.
Взяла. Надела. И… превратилась в новую форму веры.
Стала похожа на мать.
Это раньше падре, ксёндз, поп в церквях и соборах отвечали на всякие, включая самые жгучие жизненные и мировоззренческие вопросы паствы, а сегодня на просторах YouTube и ТВ этим для тех же, с тем же успехом занимаются научные сотрудники. Они рассказывают обо всем с таким видом, как будто знают всё.
Те, которые физики, повествуют нам о расширяющейся (куда-то?) вселенной, о Большом взрыве и вытекающей из него инфляции…
При этом, все прекрасно понимают, что через некоторое время все эти научные достижения будут исправлены, дополнены и в конечном итоге – пересмотрены. Их ждет судьба флогистона, эфира, френологии и планеты Вулкан…
И чем нам не понравился вариант с небесной твердью и тремя китами на черепахе? Что современное идолопоклонство – почитание недоступных пониманию – лучше?



Со времен Людовика XIV, который сказал: «Государство – это я» (хотя, на самом деле он ничего такого не говорил, а английский, выходивший на французском, журнал «Revue Britannique» (в мае 1851) приписал эту фразу английской королеве Елизавете) мало что изменилось. Сегодня уже не суверен, а группа людей, объединенных единственно позицией неприятия действующей власти, заявляет о том, что общество – это они.
Закономерно возникает вопрос – а кто все остальные?
Было время, когда на Болотной кричали: «Нас – большинство, мы - власть». Вроде бы с тех пор прошло много время, и отрезвление должно было наступить. Но, увы: перманентный рецидив неадекватности налицо.

Пропасть между собой и народом оппозиция выкопала отторжением реалий.
Думай, когда ты обращаешься к стране, где продолжительность жизни поставила национальный рекорд за все время существования России (а что может быть важнее?)
А ты – с прокламацией: «Долой тирана!»
В такой ситуации надо не только выплескивать свои желания, но и озаботиться вескими доводами.
Один, он же - важнейший, довод понятен: тебе плохо, но далеко не всем интересно, почему?
Ты хочешь, что бы мы все вместе встали и сделали тебе хорошо. Более того, ты уверен, что твое хорошо будет полезно и всем остальным. Так и говори об этом: что получится, что конкретно нужно сделать и как этого можно достичь. И самое главное – кто и как этим процессом будет управлять?
А если твои мысли не распространяются далее того, что бы понудить меня приподняться и встать за тебя, и с этой целью ты пытаешься доказать мне, что я живу только по недоразумению, что мое нормальное душевное состояние и неплохое здоровье – нонсенс, шансов у тебя на то, что пойду делать тебе твоё желанное «хорошо» - немного. Их практически нет, потому, что я обыкновенный человек и верю своим ощущениям, и не верю твоим словам, если они расходятся с тем, что я действительно чувствую.
Для того, что бы предложить мне и миллионам таких же, как я, нечто конкретное, необходима компетенция несколько более высокого класса, чем умение размахивать языком. Компетенция достигается обучением и практикой. Но, поскольку и то, и другое в российской оппозиционной публицистике в дефиците, выбран иной путь: кошмарить обывателя. Это стало занятием массовым. В жанре истерической публицистики возникла даже некоторая давка.
«Все погибло, все пропало, кругом мор и запустение, во власти собрались исключительно идиоты, и управляют они безмозглым стадом» - вот стандартный джентльменский набор современного российского оппозиционного издания.
Поскольку истерия не является изобретением последних недель, то по законам жанра, преуспеяние в нем приходит к тому, кто зажжжжет сильнее, напишет желчью, лучше – застоявшейся, что бы виртуальный лист пожелтел и скрутился бы в реальный рожок.
Привыкание происходит ко всему, и в истерике тоже надо постоянно прибавлять. Это приходится достигать заимствованиями из арсеналов хамства и скверны.
Почему публицистическая истерия живет и множится? Потому, что есть спрос. Это как порнография – спрос есть, за нее платят, но результата, кроме онанизма – нет.
Перспективы?
Не вижу.

Лектор прочитал лекцию о коммунизме.
Вопросы.
Мужичок спрашивает: «А деньги при коммунизме будут?»
Лектор отвечает: «Я же вам только что объяснял – при коммунизме все будет раздаваться по потребностям. Зачем в таких условиях нужны деньги? Их, конечно же, не будет».
Задавший вопрос почесал затылок и пробормотал: «И когда же они, наконец, будут?».

Думаю, что не надо доказывать: сегодняшняя Россия, это плод, в который интеллигенция вложила большую, а в некоторых случаях и определяющую лепту.
Это касается и плохого, и хорошего.
Смею утверждать, что существующая у нас власть – проект, реализованный (что выросло – то выросло) интеллигенцией. Эта «прослойка» делегировала на высшие уровни управления страной Кудрина, Грефа, Набиуллину, Голикову, Коха, Немцова, Фурсенко, Чубайса, Гайдара… - список этот можно продолжать очень долго. Существенно одно: именно из среды бывшей советской интеллигенции было рекрутировано подавляющее большинство представителей нынешней государственной и финансовой элиты России.
Сегодня раздаются всхлипы по поводу засилья питерских чекистов во властных структурах. Но когда-то их там не было и не просто так они скучковались.
В XX веке история давала российской (советской) интеллигенции шанс (а если быть совсем точным, то два).
И что вышло?
Кто в 1996 году разорвал и растоптал робкие ростки народовластия в России, превратив при помощи изощренных манипуляций и больших денег политический труп Ельцина в действующего президента?
Разве не интеллигенция подарила нашей стране семибанкирщину? Или представители этой похоронной команды российской демократии происхождение свое ведут от рабочих или колхозного крестьянства?
И что изменилось с тех пор?

Нынешнее состояние московской интеллигенции, так остро возжелавшей правды – закономерная реакция на долгие годы соучастия в вакханалии наглого мздоимства и воровства периода любезнейшего мэра столицы Ю.М. Лужкова.
Да, сегодня маятник качнулся.
А вчера?
Вчера никто не роптал.
А если были облагодетельствованы, то брали.
Брали и радовались. А как благодарили! Слова говорили такие, что сегодня вряд ли повторят.
Московская интеллигенция сама, абсолютно добровольно вписалась в эту систему всеобщего разврата, довольствуясь подачками со стола того, кого она же при жизни без тени смущения или иронии назначила гением, исполняла оды и гимны в честь творца пирожка, изобретателя МКАДа, автора нетленных произведений в области философии и экономики…

Чем измерить вклад интеллигенции в современное состояние российского общества?
Он в атмосфере аморальности, разлитой в нем густым и грязным слоем.
Сегодня истошные крики: «Путин – сволочь!» - не более, чем попытка перекричать внутренний голос, рекомендующий: «На себя посмотри».
Это Путин научил врачей – интеллигентов обирать больных, а ученых – интеллигентов торговать степенями и званиями?
Кто такие - адвокат, посредничающий между взяткодателем и взяточником, или журналист, пишущий «заказуху» и вымогающий деньги за то, что она не будет опубликована… ?
Они – интеллигенты.
Но они же и недовольны.
Чем?
А тем, что на доставшемся им уделе они не могут удовлетворить свои амбиции. Выступая против коррупции в верхах, они свое право воровать «по-маленькому» сомнению не подвергают.
Но есть и иная ипостась.
Интеллигенты: учитель, обкладывающий данью родителей, преподаватель ВУЗа небескорыстно «сопровождающий» студентов от поступления до диплома, искусствовед, прячущий в картинной галерее сейф коррупционера… и иже с ними – не только совершают мерзость. Суть в том, что именно интеллигенция, в силу российской традиции, volens nolens задает россиянам планку того, что отделяет «хорошо» от «плохо».
Сегодня эта планка находится на уровне ниже городской канализации.
Мы (именно мы – не Иисусом Христом я все эти годы работал) несем ответственность за все произошедшее с нашей страной.
Мечтая об обновлении, стоит понять, что скинув одну власть, мы немедленно наполним образовавшийся вакуум абсолютно тем же самым.
Новая власть придет, как и старая, из нас, из интеллигенции.
Но не родит свинья бобра, того же тащит - поросенка.
Что же делать?
Может военных попробовать?

Кино? Да. И только.
Если бы это был фильм, то я бы пошел. Но поскольку это наша жизнь, то глаза бы мои не смотрели.
Драма. Леденящий кровь сюжет: страна разделилась.
Разделила нас история. По меткому выражению Д. Быкова: на одних она поставила, на других - положила.
История – род женский и поэтому, что поставила и что проложила, вопрос спорный. Но нас должен волновать сам факт.
А факт очевиден: мы разделились.
Разделились, это - первая фаза. За ней следует – развалились.
Спрашивается: на чем не сошлись?
Если очень коротко, то на интеллекте и честности.
Сегодня, те, которые умные – в печали.
Еще совсем недавно они активно обсуждали: кого и как они будут люстрировать (если кто забыл: люстрация - жертвоприношение с целью очищения). По деловому обсуждали, спорили. И понятно, казалось, что полная и сокрушительная победа над глупыми и их гадостным воровским режимом лежала у умных в кармане.
Но что-то не срослось, то ли карман прохудился, то ли не то в него положили, но режим пока здравствует.
Итак, расклад понятен: умные и честные против идиотов и воров.
Правда, при этом, возникают сомнения. Вспоминается: «если вы такие умные, то почему бедные». Нет не бедные - в смысле денег, а бедные - в смысле убогие. Ведь если с одной стороны собрались умнейшие из умнейших, а с другой - полные идиоты, способные только ломать, даже то, что и сломать невозможно, то кто должен победить?
А вот не получается.
Вроде бы умные и честные имеют в союзниках все прогрессивное человечество…
Все равно – не получается.
И ленты повязывали, за руки брались, на машинах ездили, пешком ходили, на скамейках спали… все, как у людей – а результата нет.
Но все равно сомнений в том, что в оппозицию сгрудились умные – нет.
А вот насчет честности сложнее. Тут прямых доказательств нет, надо верить на слово. На умное слово.

Тяжелый зад и вялый член,
Но извергает праведные чувства.
Сединами в боях болотных убелен,
И болтовню поднял до уровня искусства.

А может он искусство опускает?
Оценки разными бывают.

Святая вера: оппозиция это то, что лучше власти.
Почему?
Ленин лучше Николая II?
Гитлер лучше Пауля фон Гинденбурга?
Чушь собачья. Оппозиция – люди, с такими же качествами, что и у всех прочих, включая находящихся во власти.
Единственное, что отличает оппозиционера, так это вектор его активности.
На что он направлен?
Против действующей власти, для обретения власти.
Может быть, в истории Человечества кто-то может привести пример истинно моральной власти, возникшей из оппозиции? Даже проще – была ли когда-либо где-нибудь моральная власть?
Поищите.

Не только по причине наличия незанятого времени, и не столько из неиссякаемой тяги к графоманству, а токмо во имя торжества справедливости пишу я эти строки.

Мятеж мещан.
Мещанство берёт свое начало от посадских (жителей городов и посадов) Московского государства — мелких торговцев чем придется.
Сегодняшние мещане хотят во дворянство.
Собравшаяся, в основе своей, мелкая жуликоватость и всяческая околокультурная обслуга крупного ворья возжелали изменения статуса.
Осилившую «Сказку о рыбаке и рыбке» и сформировавшую представления о пределах возможного по «Властелину колец» встревоженную массу посетила мысль: "Хочу быть дворянкой". Дворней у олигархов уже была.
А что в голове для этого есть, кроме разбитого в очередной пьянке корыта?
Есть.
Есть глубокое, часто переходящее в ненависть, презрение к народу, именуемому быдлом.
Есть вера в свою исключительность, боль в голове, сушь в горле и постоянное желание выпить.
Что еще?
Купленные дипломы, подаренные права.
«Мятеж – как известно, со времен Роберта Бернса – не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе».
А мятеж мещан – это особая статья!
Как он организован! Блеск.
Мятеж этот состоит из передаваемых друг другу разных сказочных историй о том, что соберутся они некое сакральное (поскольку, неизвестное никому) число раз все вместе числом миллион и власть сгинет.
Ну, так подождем.
По-моему никто никуда не торопится.

Есть неизменный в веках Великий Закон Цивилизации, он же закон человеческой натуры.
Закон гласит: «Я  (именно я, а никто иной) – прав».
Все совершаемое нами в основе своей содержит нашу веру в то, что это мы правы и поэтому делать вправе. Даже в том случае, если мы в своих деяниях выходим за пределы права, мы находим, основанное на этом Законе, оправдание своим поступкам. В этом нам помогает и первое следствие из Великого Закона Цивилизации: «Всем – нельзя, мне – можно».
Цивилизация состоялась в ее сегодняшней форме только потому, что действие Великого Закона было ограничено условиями человеческого существования. Борясь за выживание, человек был вынужден подавлять свой безграничный эгоизм. Но условия меняются: уже нет голода поэтому нет и моральных ограничений…
Пределы рухнули.
Эго торжествует.
Радуйтесь.
Наслаждайтесь.
Но имейте в виду – всё это ненадолго.

Чем дольше я наблюдаю за нашей недоношенной (простите – уж какая есть) оппозицией, тем более убеждаюсь в том, что в ее поведении с удручающей силой пробиваются признаки мелкой шпаны.
Многие из вас, дорогие читатели, конечно, не встречали в своей жизни этих представителей полупридурочной блатной поросли.
Мне довелось.
Манеры – не спутаешь: получат в зубы, отползут и на безопасном расстоянии рассказывают, что они с тобой сдеееелают! Слушать это невыносимо страшно.

Письмо президенту.
Уважаемый президент!
Среди Ваших несомненных достоинств, на первое место я бы поставил личную храбрость. Думаю, что не у каждого хватит смелости для того что бы полетать на истребителе или на дельтаплане, в надувной лодке гоняться за китом…
Как я понимаю, вы из породы экстремалов, которым все мало. И Ваша дружба с рокерами, и увлечение всякими видами мордобойных битв говорит о том же.
Нанизывая острые впечатления, вы легко идете на общение с агрессивной к Вам аудиторией. Ваша Мюнхенская речь, несомненно, войдет в историю мировой дипломатии, так же как выступление Хрущева с башмаком на Сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Оказалось, что можно вводить наших зарубежных партнеров (это - Ваша терминология) в ступор и, не снимая обуви.
Но все Ваши предыдущие эксперименты меркнут перед встречей с Машей Гессен.
Я понимаю, что пройдя огонь, воды и наслушавшись медных труб, Вы решили, что теперь для Вас ничего невозможного нет. Поэтому контакт с Машей Вы воспринимали лишь, как очередной экстрим. Что-то наподобие посещения тигрицы в клетке. Одним подвигом больше, одним меньше – кто их теперь уже считает…
Но, господин президент, в данном случае все оказалось много сложнее.
Маша не кусается (хотя, как сама признала - ругается). Она – гадит.
Во всей этой истории меня занимает одна важная деталь.
Вы, как стало известно, предложили Гессен остаться на посту главного редактора журнала «Вокруг света».
Мне искреннее хотелось бы понять: что, действительно, Вы, делая это предложение, исходили из того, что руководство старейшим российским изданием, органом уважаемого (еще за много лет до Вашего участия в нем) Российского географического общества – русофобом, это благо для нашей культуры, для нашей страны?
Может быть, Вы не поняли, что предложили «мировую» человеку искренне и яро ненавидящему Россию? У Вас есть представления, что именно такие люди нужны нашему Отечеству на столь значимых для него постах?
Ваш очередной экстрим я воспринимаю, как поступок призванный продемонстрировать и нам, россиянам, и миру высшую степень Вашей толерантности.
Это мы поняли.
Но поймите и Вы: есть люди, общение с которыми никого не красит. А в данном случае, еще и пачкает.
С уважением, я.

Невелика честь охаивать бабу.
А если баба распоясалась так, что уже и вожжи ее не держат?
Именно такие мысли посетили меня при наблюдении за гендерным составом поуехавшей и оставшейся оппозиции. Женщины тут преобладают.
Могу сказать прямо: жуткие это бабы.
Грязные  и в мыслях, и делах.
Но может быть умные?
Бывают такие: умные, но очень гадкие.
Во всей этой истории меня изумляет иное.
Женщина оппозиционер, хотя и женщина, но явный и ярый враг. Она ненавидит мою страну так, что перегретая желчь свищет у нее из всех отверстий.
В задаче спрашивается: зачем это чудо России?
Всем понятно, что практиковать толстовство в общении с подобными персонами – совершенно бесперспективное занятие.
Есть старое, но очень правильное средство: ”Прогнали Варвару из чужого амбару”.
Поэтому пошла вон!

Давайте подумаем, что же  происходит?
А происходит невероятное.
Американскому другу сердечному расквасили рожу. Этого не должно было быть, поскольку подрывает веру в Великую Сверхдержаву, одного слова которой достаточно для того, что бы все остальные уши прижали и смотрели скромно. А то ведь подумают, что покровительство американское немногого стоит.
Тут надо срочные меры Байдену принимать. Он должен ругаться громче, а смотреть еще более грозно, слова всякие про кары небесные  произносить сквозь зубы. Нараспев. Что бы русские сильно напугались. И сразу все побросали и убежали, руками головы позакрывали.
Вот тогда мы задумались: зря , наверное, ввязались.
Надо было дать братской Украине истребить Донбасс.
И гнев Великого минул бы нас.
Нам могли маленькую скамеечку в прихожей Дома Белого поставить. Вспомнили бы, что мы когда-то демократию строили. Уже и  яму под фундамент вырыли. Глубокую
Да мало ли чего хорошего мы могли  бы услышать от Байдена. Он нам мог "чижика-пыжика" на рояле сыграть. Не спрашивайте, кто его этому научил.
А мы бы слушали, слушали и плакали от умиления: Америка нас, нет не любит - осуждает, но не так сильно, как могла бы, если бы мы их дружку сердечному - таракану запечному  морду  не начистили.
Вот чего мы лишились!
Горе нам!



Как это не покажется кому-то странным, отношение Запада к России совсем не зависит от того, что у нас происходит, не связано оно и с позицией занятой руководством страны на международной арене. Россия в западном сознании играет роль «плохого парня» в приличной компании. И эту роль кому-то обязательно надо играть. Без плохого парня нет хороших парней. И эту роль у нас заберут только в том случае, если для неё найдется другой, более яркий исполнитель.
И ни в каком ином.
Так устроен мир, что самооценка зависит от оценки нашего окружения. Для того, что бы уверенно чувствовать себя демократом абсолютно необходимо имеет рядом пример прямо противоположного свойства. Белым и пушистым ты будешь ощущать себя только на фоне грязного и вонючего соседа. И если выясняется, что он не грязный и не вонючий, то и ты уже не такой белый и не совсем пушистый.
Ситуация сложившаяся сегодня, с положением России, низведенной в западном сознании до уровня информационно-идеологического изгоя отнюдь не нова. Живы еще те, кто помнит времена, когда эту роль играла Германия.
Из всего этого следует, что разумная политика в области влияния на общественное мнение западноевропейских стран и США не может строиться исключительно на основе демонстрации наших побед и достижений. Как показывает практика, любые новости из России становятся для западных СМИ информационными поводами для её дискредитации.
Правильная стратегия предполагает противопоставление одной силе другой силы.
Начали не мы, но мы участвуем.

Война меняет мир.
Война уже изменила многое.
Сложившийся мировой порядок давно ушел и от Ялты, и от Хельсинки.
Методом последовательных итераций международное право трансформировалось. Его основу в новых условиях составили стихийным образом сформировавшиеся неписаные правила поведения для стран и народов, а именно:
- Объединенные демократии всегда правы.
- Объединенные демократии имеют право.
- Объединенные демократии и только они, определяют границы права  для остальных стран мира.
Все были уверенны, что в основе действенности, неоспоримости и применимости этих правил лежит военная сила объединенных демократий. Считалось, что эта сила концентрирует процентов 70, если не 80 всей военной мощи на нашей планете, без учета её термоядерной  составляющей.
Из перечисленных краеугольных правил нового миропорядка вытекает много важных следствий.
Так:
- Демократический взгляд – единственно объективен и точен.
- Демократии, и только они,  знают уровень и вес всех атрибутов свободы в каждой точке мира.
- Объединенные демократии имеют исключительную компетенцию  в оценке достигнутой меры локальной демократии в любой стране.
- В любом конфликте двух стран права та, уровень демократичности которой выше.
- Решения объединенных демократий подлежат немедленному исполнению,  окончательны и обжалованию не подлежат.
Что же произошло за последние два года?
В 2024 году произошел сбой в системе мироустройства – были  нарушены все приведенные выше правила миропорядка.
Вопреки установленной объединенными демократиями норме, демократией нижайшего уровня – Россией,  было заявлено, что  признанная демократией более высокого уровня  – Украина, применившая оружие против  граждан России в Донбассе, была не права. Россия реализует свое, несанкционированное объединенными демократиями, вопреки их воле сформированное, право.
Россия проигнорировала отрицательную оценку её поведения, данную объединенными демократиями, явив миру свою, суверенную систему критериев.
Последние события зримо продемонстрировали, что сложившийся к началу 2024 года status quo ante bellum  был недостаточно закреплен военной мощью объединенных демократий. Они оказались не  в состоянии силовыми методами воспрепятствовать негативному для них развитию событий на Украине. Практика показала, что прямое военное столкновение с Россией не является (и в среднесрочной перспективе не будет являться) возможным для объединенных демократий вариантом защиты какой-то (какой?)  части своих интересов.
Естественно, что для объединенных демократий после обозначенных событий актуальным, не терпящим отлагательств, стал вопрос о форме их поведения в новых изменившихся условиях.
В  том случае, если объединенные демократии придут к убеждению о необходимости проведения коррекции их курса, реально и зримо  опровергнутого армией России,  то перед ними возникнет альтернатива.
Её существо сводится к выбору одного из двух возможных:
- либо создание нового международного правового регламента, обесценивающего Североатлантический договор, а именно: принятие ведущими странами мира всеобъемлющего юридически обязывающего документа, определяющего методы разрешения и предотвращения конфликтов,
 - либо сохранение НАТО, при предоставления России права вето в принятии решений этим союзом.
Другой вариант развития событий предполагает перевод ситуации в режим перманентного конфликта с перспективой перерастания его в глобальный.
В этом случае объединенные демократии, вместо, явно просматривающейся на ближайшее десятилетие, проблемы «Китай», с высокой надежностью получают ее модификацию: «Китай + Россия».

Несколько тезисов о рекламе.
1. Реклама это СМИ для не умеющих читать.
Реклама замещает и вытесняет культуру и традиционные СМИ за счет того, что она:
- паразитирует на СМИ, культуре и спорте. Оформляется в их наиболее узнаваемые атрибуты, или проникает внутрь,
- иллюзорно бесплатна для потребителя,
- максимально информативна по поводу своей примитивности,
- является, формой прямого действия (как и наркотик), в отличие от культуры, которая действует опосредованно.
2. Реклама формирует потребительские предпочтения тем, что демонстрирует придуманные для нее стандарты поведения успешных людей – а иных в рекламе не показывают. Для заказчиков рекламы её содержание - побочный продукт, условие , необходимое для достижения главной цели, а именно, роста продаж. Но в реальности по степени воздействия на общество, по эффективности проникновения в обыденное сознание поведенческие стандарты, отраженные в рекламе, это и есть основной, массово потребляемый продукт.
Подражание успешным, это постоянная доминанта массового сознания приводит не столько к росту объема продаж, сколько к тиражированию манер «идущих за Клинским», трансформировавшихся в «идущих за кем угодно».
3. Полное отсутствие внешней назидательности, демонстрация атрибутов успешности, как состоявшегося факта, создает у человека-потребителя рекламы иллюзию самостоятельного выбора поведенческого стандарта. Это принципиальное отличие, влияющее на эффективность разных видов рекламы. То, что у социальной рекламы на первом плане, у коммерческой рекламы, как будто и не видно.
4. Коммерческая реклама – разрешает и раскрепощает, социальная реклама запрещает и пугает (курение – опасно, питие - вредно и т.п.). В этом коммерческая реклама выигрывает у социальной с разгромным счетом.
5. Реклама участвует в разрушении традиционного семейного уклада, при котором нормы поведения для младших задавались старшими поколениями. Реклама стала четвертым и самым активным игроком на поляне воспитания (родители, улица, школа, реклама).
6. Право человека на свободу информации, реализуемое в рекламе, проявляется в неконтролируемой свободе выбора, что в итоге создаёт медицинские и социальные проблемы в обществе.
7. Реклама из СМИ для неграмотных, постепенно становится элементом массовой культуры. Рекламные образы перекочевывают в фольклор, производными от рекламы стали комиксы.
8. Реклама – сепаратор, создающий еще один способ расслоения общества, теперь уже и по отношению к ней самой.

Демократия и эффективность управления.
Зададимся вопросом - является ли демократия единственным способом формирования эффективной государственной власти?
Подумаем и о другом - обречены ли диктатурой (тиранией) на нищету и прозябание народы, допустившие это безобразие?
По этому поводу существуют разнообразные суждения. Одни авторы акцентируют внимание на различиях в уровнях благосостояния Северной и Южной Кореи. Другие - отмечают, что низшие уровни рейтинга благосостояния стран мира занимают и государства, форма которых признается повсеместно демократической.
Индия - стабильно признаваемая в качестве эталона демократии для стран третьего мира и соседствующий ей коммунистический Китай: посмотрите на эти страны и попробуйте найти доказательства прямой связи между уровнем демократичности власти и эффективностью экономической системы.
Высокий уровень развития экономики, достигнутый во многих государствах Западной Европы, не является доказательством эффективности любой системы управления, сформированной на демократических основах. Скорее, наоборот. Повышение уровня развития хозяйственной системы страны является одним из существенных факторов, приводящих к закреплению демократической формы правления в ней.
О чем это говорит?
Это говорит только об одном - превращение демократии в её рафинированном западном воплощении в эталон, в объект поклонения, как и признание её высшей из возможных форм государственного устройства,  единственной имеющей право на существование в нашем мире - ошибочно.
Демократия не является ни способом, гарантирующим принятие эффективных управленческих решений, ни методом, обеспечивающим ускоренное развитие экономики.
Демократия была, есть и будет одной из форм организации социальной жизни, используемых элитой общества для своего закрепления в этом качестве и самовоспроизводства. Но к эффективности экономики это прямого отношения не имеет.
Демократия это игра. В этой игре побеждает самый красноречивый. Но не существует связи между способностью красиво говорить, завораживать толпу эффектным жестом и умением эффективно управлять. Следует четко определить, что демократия и эффективность государственного управления, это не только не синонимы, но и явления разных понятийных рядов.
Правда, существует ничем не подтвержденное мнение о том, что наличие реальной и сильной оппозиции действующей власти — а это имманентно присущий демократии элемент политической системы - позволяет обеспечить конкуренцию идей, что, в свою очередь, связывается с повышением качества принимаемых в конечном итоге управленческих решений.
Надо отметить, что всегда, в любом, даже тоталитарном, обществе, в условиях самой жесткой диктатуры, процесс принятия управленческих решений имеет состязательный характер. В качестве конкурентов в этих случаях выступают части аппарата государственного управления. Они конкурируют за содержание решения, влияя на его подготовку под углом зрения своих, отличающихся интересов, детерминированных различиями в сферах закрепленной за ними ответственности.
Те, кто хотя бы однажды, на один миг, смог прикоснуться к реальной государственной машине, может подтвердить: внутри этой машины демократией не пахнет вообще. Вне зависимости от того, чем пахнет снаружи - демократией или тоталитаризмом.
Система реального управления государством (и не только!) это всегда штаб и никогда клуб.
Поэтому: полезно всё проблема в дозе.
И с этим же связано: применимо всё проблема в месте.

Права человека (human rights) и право (law) образуют явно не совпадающие множества.
Права человека ближе к такой категории, как качество жизни. И так же, как иные, в частности, материальные аспекты качества жизни, права человека - категория вполне экономическая. Ясно, что между уровнем благосостояния, качеством жизни и соблюдением прав человека просматривается сильная связь.
Кроме того, права человека - эта та область, где государство играет двоякую роль. С одной стороны, государство ради соблюдения прав человека ограничивает себя в патернализме, не допуская вторжения в частную жизнь граждан. С другой стороны, соблюдение прав человека подразумевает создание в обществе условий социального комфорта. Это обеспечивается государством и ложится на его издержки. Права человека стоят дорого, и в первую очередь, это касается стоимости машины государственного управления, наученной соблюдать эти права.
Реализация любого права гражданина, от доступности информации до права на справедливый суд, требует времени и затрат для создания инфраструктуры управления государством, формирования опыта, накопления традиций, закрепления обычая пользования правами человека.
При всем уважении к правам человека следует отметить, что лозунг о приоритете прав человека над государственным интересом является не более, чем звонкой фразой, вне зависимости от того, где она нашла свое письменное воплощение.
Фактически, реально, на практике защищенность государства и стабильность его устоев имеет непререкаемый приоритет над всеми правами всех граждан, живущих в нем. Это не правило, это реальный никогда не нарушаемый всемирный закон. И действует он неукоснительно во всех странах мира, вне зависимости от того, декларируется в них завершение создания правового государства, или считается, что процесс этот еще только идет.

История человечества представляет собой картину непрекращающейся битвы людей с людьми. Методы меняются. Цели - нет.
Но если в старые - "дикие" времена наши предки не очень-то были озадачены идеологическими обоснованиями своих притязаний на чужое добро, то со временем многое изменилось. Агрессивное (а это не всегда вооруженное) продвижение собственных интересов требует в современных условиях яркого и, по возможности, обоснованного повода.
Все известные разновидности подобных обоснований агрессивности строятся на противопоставлении "правильного" мироощущения "неправильному" - ошибочному, вредному, недостойному существовать.
И не важно, что лежит в основе различий - вера, цвет кожи, происхождение, социальное положение, форма общественно-политического устройства, идеологические пристрастия... Важно, что существует правильная вера, которая противостоит вере неправильной, достойная кожа является основанием для уничтожения кожи недостойной, в высшие нации потому и "высшие", что существуют низшие...
Все это, с абсолютной точностью, повторяется и с демократией. Данная форма общественного устройства (в качестве эталона выступает её англо-саксонский вариант) объявлена единственно возможной и приемлемой - правильной. Точка. Все остальные формы - ублюдочные, недостойные, вредные... - неправильные.
Как мы об этом узнали?
Узнали точно так же, как немцы узнали о своей родословной, идущей от Зигфрида и отметившей их нацию знаком высшего качества.
Мы узнали о единственной верности англо-саксонской модели демократии абсолютно таким же способом, как пролетарии узнали о наличии в их головах самого передового сознания, возникающего в них по факту применения ими физических трудовых усилий.
И христианам, и иудеям, и мусульманам так же, как и в случае с демократией, были предоставлены неопровержимые доказательства единственной истинности именно их, одного из многих возможных, учения.
Наличие у кого-либо уверенности в собственной правоте является достаточным поводом для насаждения и приведения всех иных, не охваченных единственно истинным знанием, к состоянию усреднения и приобщенности. Распространение правильных идей предусматривает и добровольно-принудительные формы охвата инакомыслящих. При этом распространители "правильного" учения автоматически впадают в состояние полной уверенности в том, что нет ничего страшного в сокращении популяции наиболее усердствующим в своих заблуждениях в результате использования некоторых специфических методов убеждения.

Что такое демократия?
Демократия - (гр. demokratia - власть народа, от demos - народ и kratos - власть) - перевод понятен: народовластие.
Это на словах.
А на практике? На деле-то как?
На практике никакой реальной власти народа никогда и нигде в мире не существовало.
Народ - люди, волею исторического случая населяющие данную территорию - реально властвовать не может. Принятие управленческих решений методом прямого народного волеизъявления способно парализовать любую государственную машину. Поэтому "власть народа", в абсолютном понимании этого феномена, и не была реализована нигде и никогда.
Демократия - это не власть народа. Утверждающие обратное лукавят или попросту - лгут.
С этой ложью нам и предстоит расстаться.
Демократия, как одна из возможных форм общественного, государственного устройства, едина с иными в главном: и при демократии государство - это машина для принудительного (а не добровольного) ограничения интересов каждого в пользу интересов всех.
Общие интересы всех граждан страны, отождествляемые с интересами государства способна осознать и юридически оформить элита общества. Формулируя государственные интересы, равно - формируя государственные устои, элита, естественно, окрашивает их в цвета своих групповых интересов.
Власть - это способность государства, его структур с помощью легитимных средств насилия подчинять поведение отдельных индивидов, групп людей или всего общества единой (государственной) воле. Поэтому любое общество, включая самое демократическое, формирует внутри себя управляющую систему. И сегодняшние упражнения в области развития демократии касаются именно методов формирования управляющей системы, способов её легитимации, включают отработку способов влияния образующих общество стратов и групп (классов?) на власть с целью продвижения и реализации своих интересов.

Кто дышит в затылок? (записки путешественника) 
Обычный вопрос: «Как вам Берлин?»
И первое, что мне приходит в голову - у этого города тяжелая наследственность.
Со времени окончания последнего из мировых буйств, времени прошло достаточно. Но следы видны.
Checkpoint Charlie – одно из самых известных мест современного Берлина. Мимо него проходил немыслимое количество раз – официальный офис ЕВС, организации, в которую я и приезжал в Берлин, буквально за углом. Всегда шел от Unter den Linden по Friedrichstra;e и не доходя, поворачивал налево. А если время было, шел чуть дальше. Интересно, как оказалось, здесь все устроено. Поверх мешков с песком открывается вид на то, что ранее было советской оккупационной зоной. И портрет нашего солдатика на высоком шесте.
С одной стороны он, а с другой – американец, надо думать, тот самый Чарли, хотя  checkpoint получил свое название по другому поводу.
Смысл превращения пропускного пункта в мемориал, ясен и ребенку, здесь была граница между совком и свободой.
И фотографии на заборе вокруг:
Джон Кеннеди на этом самом месте.
Советские танки.
Американские танки.
Хрущев с Ульбрихтом – потешно выглядят в зимних пальто номенклатурной моды начала 60-х годов прошлого века…
Но почему-то из очень далекого детства слышу песню Леонида Утесова:
«От Фрау дер Линды на Унтер Дер Линде остался лишь пепел один.
И знают все люди, не то еще будет – заплатит фашистский Берлин!»
Сегодня это плохая песня. А раньше – была хорошая.
Ненависть исчезла.
Немцы говорят: «Русские нас простили. А англичане – нет».
Бабы наши и ребятишки простили немцев давно. В Свердловске простили мы их с тех пор, как увидели грязными и вечно голодными, шагающими неровным строем по улице Кировоградской на Уралмаше. Немцев тогда гоняли на стройки. Строили они много чего. А потом исчезли. Как и не было их вовсе.
Для тех, кто не помнит: зоны оккупации победителей (и Франции?), разделивших и поверженную Германию и ее столицу сходились в этом месте - Checkpoint Charlie.
Оккупации не бывает хорошей или плохой. Как не бывает хорошего и плохого изнасилования.
А если повернуть не направо, а налево по Leipziger Stra;e, то совсем недалеко, не доходя до Bundesrat, стоит памятник.
Здесь никогда никто не толпится. Памятник этот поставили как бы в сторонке.
Человека с пустыми глазницам толкает нечто.
ОНО - иное, ОНО уже не по «образу и подобию».
Аллегория понятна.
Оно завело.
Больше не заведет?
А куда ОНО делось?
Никуда ОНО не ушло.
И сегодня здесь снова в очередном порыве борьбы за правду (было), за чистоту (было), за справедливость (было), за свободу (было)… немцы снова разрешили себе согласиться с тем, что этот, несомненно, правильный, неизбежный, объективный процесс можно и нужно немного ускорить. И сделать для этого надо совсем чуть-чуть: убрать тех, неправильных, мешающих, стоящих на единственно верном пути…
Вот здесь-то ОНО снова задышало в затылок.

Ex nostris.

Недавно мне пришлось обратиться к воспоминаниям Елены Бонер, жены академика Сахарова.
Интереснейшее, надо признаться, чтиво.
В своих мемуарах, кроме всякого иного и прочего, она описала, как ее дважды спасали во время войны.
Первый раз это произошло при ранении: Бонер пишет прямо, без экивоков: «опекают по блату».
И вторично ее спасают, на этот раз от направления в действующую армию. Почему так поступают совершенно незнакомые с ней люди - Кинович и Дорфман? А потому, что она правильно ответила на их вопрос: «Экс нострис?» (Ex nostris? (лат.) – из наших?)
И эти события в судьбе Бонер – микроскопический пример действия глобальной системы «Ex nostris?» – системы взаимопомощи для опознанных в именно качестве «своих». В ущерб чужим. А по-другому не получается - чудес на этом свете не бывает.
Система спасала некоторых еврейских девушек от смерти, охраняя их от попадания на фронт.
Система активно помогала (до определенного момента) практически всем еврейским юношам и девушкам поступать в престижные ВУЗы СССР.
Система работала для организации протекции при занятии лучших рабочих мест.
Система работала так хорошо, эффективно и качественно, что ее решили сломать. Ничего лучше, чем введение негласных ограничений по «пятому пункту» (это был пункт «национальность» - в типовой анкете советского времени) не придумали.
Если разобраться, то в системе «Ex nostris?» нет ничего принципиально особенного.
Такая система действует и у аристократов, и у бандитов. Не евреи её первооткрыватели, но они единственные, кто распространил её на всю свою общность, вне зависимости от социального положения. Это очень глубокое товарищество на вере (изначально) и поэтому интереснейший феномен нашей Цивилизации.
«Ex nostris?» - элемент патернализма. Только, в случае с евреями, в отличие от распространенной в мире практики предоставления государством преимуществ титульной нации, оформленных некими законами или формализованными регламентами, здесь действует латентное право, закрепленное обычаем народа.
Но у патернализма (скрытого) есть закономерная обратная сторона – тоталитаризм (тоже скрытый, естественно). В силу этого, еврей, потенциально или реально находящийся под эгидой, обязан быть на стороне еврейства при любых взаимодействиях, затрагивающих интересы этого народа. Иначе – остракизм.
Бывают ли отступники?
Бывают. Мордухай Вануну, например. 16 лет тюрьмы.
Система «Ex nostris?» - аналог пчелиного улья - действует только в том случае, если «свои» жестко охраняют все, признанное своим от «чужих». Какое-либо вмешательство «чужих» в пределы интересов «своих» с любыми целями – недопустимо и карается. Поэтому евреи, обремененные высокоразвитой системой опознавания, могут с нами дружить или любить нас. Но при этом, даже в любовном раже, в большинстве своем, никогда забудут о том, что они - евреи. А мы – не евреи.

С большим удовольствием слушаю лекции Станислава Дробышевского. Занимательная антропология в его исполнении позволяет понять, как много в нас наслоений предшествовавших биологических видов. Становится понятны и перспективы нашей эволюции. Ясно, что вегетарианство, стань оно надолго определяющей тенденцией человеческого развития не принесет нам ничего, кроме появления большущих зубов и развития челюстных мышц, пригодных для разжевывания растительной пищи, и наградит огромными животами, в которых должны уместиться желудки, способные эту жвачку переварить.

Быков: про  плагиат Толстого.
Грешен: слушал лекции и открытые уроки по литературе Дмитрия Львовича Быкова.
В Интернете Дм. Быков неизменно собирает сотни и тысячи восторженных отзывов.
Складывается впечатление (а может так оно и есть), что нет в этом подлунном мире ни одного литературного произведения, которое Быков бы не читал и которое он не готов цитировать с любого места.
Быков преподаватель литературы и лектор высочайшего класса.
Никаких длиннот, ни малейших попыток вставок или неоправданных сутью повествования пауз, необходимых многим риторам для выигрыша времени, потребного для восстановления в памяти последовательности и логики повествования. Поставленная речь, эффективные, может быть, только несколько однообразные, педагогические приемы, помогающие взбодрить аудиторию.
В древности чтецы и рассказчики, подобные Быкову были в огромной чести и становились жрецами.
И Быков для его почитателей почти, что жрец. Правда, окормляет он только часть нашего общества – либеральную и русофобскую.
И, надо признать, у Дмитрия Львовича были все основания, для того чтобы укорениться именно в этой части социального спектра.
Я не большой поклонник Фрейда, но история быковского детства является идеальным образцом для иллюстрации его теории психосексуального развития личности. Посмотрите это: Дмитрий Быков: харассмент, наркотики, где живет Пелевин #ещенепознер - YouTube (13:30 – 15:00)
Быкова обижали и унижали в школе.
И сегодня он все еще мечтает о мести. Жаждет мести.
Сильно радует Быкова то, что его одноклассники ничего существенного в жизни не добились. Но дело, конечно, не в конкретных Иванове, Петрове, Сидорове…, когда-то так сильно обижавших Диму, что и через несколько десятилетий он этого им не забыл. Все понимают, что толстенького увальня с амбициями чмарили бы в любой школе. Поэтому вина лежит на всех Ивановых, Петровых и Сидоровых…
Это груз тянущий, это беда. И детские и сегодняшние обиды подобно горячим гейзерам, время от времени выхлестываются на произносимые Быковом тексты, обжигая и корежа их.
Жажда мести прошлому требует гиперсамоутверждения. А здесь, за поворотом судьбыя уже дежурит нарцисс в ожидании своей законной жертвы.
Быков на лекциях и в интервью – разные люди.
Слушая Быкова в интервью, не покидает мысль – где-то это я уже слышал.
Да, вспомнил.
Конечно, Хлестаков: «С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: «Ну что, брат Пушкин?» — «Да так, брат, — отвечает, бывало, — так как-то всё...»
Напоминать то напоминает, но всё же здесь ситуация иная. С Великими от Гомера до Толстого Быков не позволяет фамильярности. Великим не позволяет. Он им оценки ставит и нотации читает.
Интересен этот маленький эпизод: Дмитрий Быков: «Война и мир» - это плагиат - YouTube
Здесь Остапа, он же Дмитрий, не просто понесло, его занесло. Конечно, смысл сказанного не в существовании у Быкова каких-либо доказательств Толстовского плагиата, нет. Быков, в данном конкретном эпизоде, распираемый неряшливой самозначимостью, дошел до уровня дерзости, создавшей у него иллюзию возможности диктата его оценки над любыми литературными произведениями. И «Войной и мир», в том числе. Скажет Быков: «Это – плагиат», и все поверят, что украл Толстой текст. А может назначить кого-то автора гением, и все, прижав уши, согласятся.
Бурляще-свистящий поток словоговорения нарцисса обволакивает, обтекает слушающего. Нагромождение фактов и цитат создают иллюзию такого уровня обоснованности сказанного, который не требует приведения каких-либо доказательств истинности.
В последнее время большой резонанс вызвали эти слова Д. Быкова: «С этим нельзя ничего сделать — существуют разные породы людей, как и разные породы собак, и никакими уговорами нельзя превратить охотничью собаку в левретку, а чихуахуа — в ньюфаундленда. Человек выбирает Путина или Навального не в силу воспитания или опыта, а в силу своей антропологии».
Вообще-то этой быковской идее много лет. Еще 12 лет назад, в интервью "Литературной России", №33-34, 10 августа 2012 года, Дмитрий Быков сказал: "Пора назвать вещи своими именами: для кого-то национальность (как и прочие имманентности - гендер, возраст, место рождения) становится значимым фактором, для кого-то значимо только то, что человек представляет собой и что он сделал. Первые не представляют для меня интереса. Рискну сказать, что это разница не идеологическая, но антропологическая».
Из всего Быковым сказанного, вытекает, что для него очень важно, не смешиваться с инородными антропологическими типами. Когда такое случается порой - возникает омерзительно жалкое зрелище -  Ефремову - 50. Запой с Михаилом Ефремовым. Финальный шабаш) - YouTube (3:20 и до конца) – ну не может наш герой найти себе место в пьяном шабаше его антропологических антиподов, с которыми он так хочет слиться.
Про таких говорят: Ни Богу свечка, ни черту кочерга.

Жизнь. Начало.
Почти 78 лет тому, родился я в Вильнюсе, городе, население которого называло его по-старому – Вильно. До войны этот город был польским. По воле Сталина он стал столицей Литвы.
В Вильнюс, из которого увезли меня в самом нежном возрасте - года еще не было, довелось впервые вернуться через много, много лет.
Бродя в центре, прислушивался к себе, в ожидании всплеска бессознательного в связи с попаданием в родные места. И поскольку ничего такого не ощутил, занялся делом - озаботился поиском.
Мне нужна была улица Кирова. Я на ней родился, мы здесь жили. Улица была в центре Вильнюса, так говорила мне мать.
Нет, на мемориальную доску я не рассчитывал, но место обозреть хотелось.
Опрошенные жители и таксисты с недоумением разводили руками и пожимали плечами. Все они были слишком молоды, чтобы помнить топонимику города периода «сразу после войны».
Недалеко от башни Гедимина, в сквере напротив национального музея, на скамейке заметил я женщину, внешность которой позволяла предположить, что она застала те, интересующие меня, времена.
- Лаба дена – мобилизовал я доставшийся от матери словарный запас.
- Здравствуйте, был ответ.
На мой вопрос про улицу Кирова, женщина поинтересовалась: о каком времени идет речь?
- 1944 – 1947 годы.
- Ну, я, мил человек, в это время в иркутских лагерях сидела.
Говорили мы долго. Много рассказала старая литовка о годах, проведенных в сталинском ГУЛАГе. Рефрен был таким: русские – очень хорошие. Но только те, которые в России, здесь русские – плохие.
Она ушла, а я остался. Вспомнил то, что рассказывала мне мать о том, военном и послевоенном времени в Литве.
Если не растекаться мыслью по древу, то я спас свою мать трижды.
Трое ее подруг, уезжавших в командировки вместо нее во время маминой беременности мною, были убиты литовскими «лесными братьями».  Эти не просто убивали – они мучали и издевались.
Помню, что и через много лет, мать вскакивала и кричала по ночам.
В Вильнюсе началась моя земная жизнь.

Представьте себе жизнь в которой вы начинаете решение своей, вами же и созданной жгучей проблемы, не с перебора в уме знакомых и родственников, способных «вывести» вас на тех, кто может помочь (за долю малую – невеликую, конечно), а с обращения к информационной службе.
Представьте ситуацию, при которой обладатели полосатых палочек превратятся в «недоговороспособных».
Мзды никто не берет.
Вы к этому готовы?
И можете ли вы отказаться от «серой» зарплаты и платить налог за сдачу бабушкиной (пусть земля ей будет пухом) квартиры в аренду?
Подумайте хорошо.
Есть у меня один знакомец. Все послесоветские годы он промышляет тем, что служит «передастом» - передает взятки от тех, кто их хочет дать тем, кто их хочет взять. Живет – не тужит.
Как вы думаете: кого он поддерживает? Вы, возможно, будете сильно удивлены, но он искренний сторонник непримиримой оппозиции.
Почему?
Не могу понять.
Я предупреждаю: честная жизнь – она совсем, абсолютно другая.
Честная зарплата в Москве не может быть в разы больше честной зарплаты в провинции.
Жилье в Москве, в которой население перестанет воровать по-большому и по-маленькому, будет дешевле, чем в Берлине. А это раза в три меньше.
По-честному в Москве не будет места для стольких бездельников, изображающих работу мысли.
Без ворованных денег не смогут футбольные клубы покупать звезд не то, что первой, но даже и третьей величины.
Много что изменится, если кровавый режим решительно возьмется за искоренение коррупции, распределяющей между москвичами (между всеми, конечно, по-разному) 270 млрд. долларов США в год. Это по самым скромным подсчетам, получается, по 25 тысяч на одного жителя этого славнейшего из городов.
А если иссякнет этот поток украденных у России денег, то не будет таких гонораров у адвокатов, и брокеры не будут получать столько, сколько они уже привыкли, журналисты узнают, как жить на среднюю зарплату, а ученые мужи перестанут пополнять свой бюджет доходами от торговли степенями и званиями. Скиснет и завянет гламур.
В новой, честной и прозрачной жизни «корпоративов» не будет. Певички будут за счастье почитать даже без фонограммы спеть за сто рублей.
Вы, уважаемые борцы за честность, этого хотите?
Тогда вперед!
Лично я – ЗА.

ЗАЧЕМ НУЖНЫ ДЕТИ?
Рождаемость падает.
Это характерно практически для всего мира.
Почему? Что люди стали меньше любить детей, или им разонравился сам процесс их изготовления?
Проведенные нами исследования дают на этот вопрос достаточно неожиданный ответ.
Скажу сразу: все разговоры о том, что снижение рождаемости связано с изменением роли женщин в обществе – пустое. Наоборот. Сначала упала рождаемость, и уж потом, освободившееся у женщин время было занято иными видами деятельности.
Первоначальным толчком к падению рождаемости стал рост средней продолжительности жизни. Это процесс был вызван мировой промышленной революцией XVIII века. Как следствие улучшались условия жизни, расцветала наука, медицина, появились гигиена, и результаты сказались – люди стали дольше жить. И тут же незамедлительно снизилась рождаемость.
Очень интересно в этом отношении проследить за динамикой рождаемости и продолжительности жизни в Испании. В этой стране интересующие нас процессы началось примерно на тридцать лет позже, чем в Нидерландах – в конце XIX века.
Интересный факт. Испания на рубеже прошлого и позапрошлого веков: католическая страна, почти поголовная безграмотность, никаких намеков на контрацепцию… , но продолжительность жизни и здесь начинает расти и тут же снижается рождаемость. Каким образом это передается, как работает такая связь? – вопрос отдельный, здесь важно иное: как запускается этот процесс?
Снижение рождаемости является реакцией на рост нагрузки на производителя. Он может прокормить столько ртов, на сколько у него хватает его ограниченных ресурсов. Не больше. И семья не позволяет себе еще одного ребенка, поскольку надо кормить старика. Ограничение количества рождений оказался единственным инструментом регулирования уровня личного потребления реально доступным трудящимся массам.
Так был запущен этот процесс.
Но это только начало.
Сильнейшим стимулом к падению рождаемости стало массовое введение пенсионных систем. Появление гарантированного обеспечения в старости разрушило многовековой устой: раньше от количества выращенных детей зависело твое выживание в преклонном возрасте. Тихо доживать в окружении внуков, а не скитаться, не христарадничать – вот идеал старости патриархального общества. Это благо можно было с высокой надежностью заслужить, только вырастив многочисленное потомство.
Поэтому пенсии стали антистимулом рождаемости. С появлением пенсий по старости у человека в цивилизованном, постиндустриальном обществе полностью исчезла экономическая необходимость в массовом размножении.
Сегодня, когда старики экономически не зависят от молодых поколений, а у тех, кто может и должен (?) продолжать род людской, испарилась экономическая подоплека воспроизводства себе подобных, процесс окончательно получил чисто альтруистическое содержание. Выяснилось, что без экономических стимулов, рождаемость медленно, но, верно, стремится к своему естественному нижнему пределу – один ребенок на одну женщину в детородном возрасте. Современная женщина, все еще находящаяся в рамках неких рудиментарных представлений о своем предназначении (да и то не все), сохраняет стремление доказать себе и окружающим свою способность к деторождению. Для этого  хватает одного раза.
Вы спросите: а как же любовь к детям?
Я отвечу: себя современный человек любит много больше.
C'est la vie.

Чтение блогов про идущую войну напомнило мне трагедию, которую пережил Свердловск весной 1979 года. Напомню (всё уже забылось, все уже забыли), случилась в столице Урала, как любят называть свой город свердловчане, сибирская язва.
И сегодня причины этой напасти остались не до конца выясненными. Некоторые говорят о выбросе спор из лаборатории, занимавшейся созданием бактериологического оружия в военном городке 19. Другие видят в произошедшем происки американской разведки.
В свое время, мне по большому секрету рассказали, как это все было на самом деле.
В лабораториях Военно-биологического центра Минобороны СССР, который находился в этом самом 19-м городке на окраине города, работали со всякими вирусами.
Для того, что бы обезопасить население была предусмотрена система вытяжки, которая пропускала весь воздух выходящий их этого Центра через горелку. Воздух раскалялся, бактерии гибли, а затем все сбрасывалось через трубу в атмосферу.
И тут в одной голове родилось рационализаторское предложение: прекратить жечь горелку ночью: зачем тратить дефицитное топливо, ведь в это время все штаммы находятся «под замком».
Руководство подумало и согласилось.
Подсчитали экономический эффект от «рацухи» и выплатили автору вознаграждение.
В ночь на 5 апреля 1979 года в одной из лабораторий Центра случился пожар. Объект - секретный. Поэтому не пожарных пригласили, а пригнали тушить возгорание солдат из местной части. Они пожар потушили. Но во время борьбы с огнем перевернули какое-то хранилище с бактериями.
Вытяжка, естественно вынесла патогенные бактерии, а ветер бросил их в район Керамического завода.
В результате погибло 68 человек.
Вот такая история.
Самое интересное здесь то, что версия эта от начала и до конца - ложь.
Не было ни пожара, ни рацпредложения.
Все придумано.
Кем?
Не знаю.
Но как (!) сделано.
Народное творчество. Называется «сплетня».
Очень полезно иметь ввиду это, особенно в период повального увлечения измышлизмами военблогеров.

Не трудно заметить, что война, которую мы с вами сейчас переживаем отмечена  признаками особенности.
Это не тотальная война.
Да она обоими сторонами и войной-то не называется.
Одним из существенных моментов противостояния является локальность театра военных действий. Он был обозначен изначально — Россия пришла освобождать Донбасс и не заявляла претензий на всю Украину.
Поэтому и на границе между противостоящими сторонами существовали зоны, где военные действия не только не велись, но они и не предполагались.
Так было.
Прорыв воинских соединений Украины в Курскую область представлял из себя акт беспредела и наглости , поскольку в этом регионе «по умолчанию сторон» военные действия вестись не могли.
Да, не удивляйтесь — в любой войне есть место для неких, скрытых от глаз публики договоренностей между противниками.
И что же произошло?
Нас обвели и облапошили.
Мы, непрописанные, но соблюдавшиеся ранее условия, выполняли, а наш враг — нет. Попав в паутину кровопролитных методично перемалывающих ВСУ боев на Донбассе и Запорожской области, Зеленский, как крыса, загнанная в угол, готов решиться на любые действия, продлевающие время его никчемного существования.
Видели ли наши военные сосредоточение украинских соединений в Сумской области?
Конечно видели.
Могли ли они их попытаться их уничтожить на этапе концентрации?
Могли.
Почему не сделали?
А именно потому, что эти действия Украина проводила на территории, которая по негласной договоренности сторон конфликта зоной военных действий еще месяц назад не считалась.
Кем не считалась?
Оказалось только нами.
В условиях «ограниченной» войны все выглядело так, что украинское командование готовит в этом региона какие-то силы для последующего их перемещения в зону активных боевых действий.
В случае нашей атаки на украинские соединения, собираемые в Сумской области нарушителями «соглашения по умолчанию» были бы уже мы.
И это весьма существенно.
Нас бы коллективно и хором осудил Запад. 
И здесь мы сталкиваемся вновь и вновь с проблемами, лежащими в области нашей ментальности.
С одной стороны, Россия не может разорвать пуповину, связывающую нас с Украиной. В наших умах укоренилась, зацементировалась мысль о том, что возникшее противоречие между двумя родственными народами со временем «рассосется» и все вернется на круги своя, вплоть до вхождения Украины в Россию.
Хотя все происходившее со времен Переяславской рады говорит об обратном: союз с Россией всегда рассматривался украинской элитой, только, в качестве ситуативного. Глубинная Украина всегда торила себе шлях на Запад. Другое дело, что без восточных областей она Западу не нужна.
С другой стороны, Россия всеми силами пытается балансировать в своих отношениях с НАТО и США. Объяснение этому не только в традиционном для нашей элиты западнопоклонничестве.  Сегодня у этого есть еще одно объяснение — РФ стремится предотвратить сползание конфликта на Украине в жерло тотальной мировой войны. А коллективный Запад постоянно экспериментирует, тестируя нас на способность сочетать в их понимании невозможное: самосохранение и суверенитет.
Итог.
На этот момент, ситуацию вижу так.
Украинская атака в Брянской области — акт отчаяния.
Кратковременная СМИ-эйфория закончится переходом войны в очередную фазу, приближающую ее к тотальной и это проявится в том, что Россия снимет с себя любые ограничения, добровольно принятые ею ранее.

В 1970 году я был успешным, одним из самых молодых в СССР аспирантом в экономических науках, было мне в ту пору 24 года. Работа моя проходила в Дубне, в Объединенном Институте ядерных исследований. Для моих тогдашних земляков и коллег в этом наборе было что-то уникальное.
Ну, вы понимаете – я чуть-чуть звездил.
И, естественно, все это должно было в чем-то реализоваться в чем-то конкретном.
Что и случилось.
Меня пригласили в обком ВЛКСМ, где сообщили о том, что я выдвинут в качестве делегата от Свердловской областной организации на XVII съезд комсомола.
Не скрою – я был польщен.
Начал было собираться.
Время шло, а меня по поводу съезда никто не беспокоил.
Тогда уже забеспокоился я.
Попросил свою знакомую в обкоме узнать, как обстоят дела с моим избранием делегатом.
Ответ знакомой был тем самым ушатом.
Выяснилось, что разнарядку из ЦК ВЛКСМ изменили: аспирант в качестве делегата оказался не нужен, потребовалась доярка.

Никак не могу расстаться с дурной привычкой - тратить время на бессмысленное занятие: на попытки узреть логику у публики, обуянной либеральными проектами обустройства нашей Родины.
Пункт первый на этом пути, в среде преобразователей единодушно поддержан и не обсуждается: надо уничтожить Путина. Нюансы (изгнать, судить, четвертовать... ) - не существенны. А вот дальше полная неразбериха.
Хотя, нет. Есть единодушие и по поводу того, что в организованных (кем?) честнейших выборах победят те, кто и должен победить в соответствии с демократическими прописями. Это ведь так понятно: честными президентские выборы в России могут быть признаны только тогда, когда в них ни при каких обстоятельствах не сможет победить Путин. Это вообще универсальное либеральное лекало: в честной борьбе побеждает моя симпатия.
Это - демократическая аксиома.
И выборы президента США показали: аксиома не только российская.
Правда есть еще одна: мы выбираем следующего, чтобы ненавидеть его как и предыдущего.
Несомненно, что с организацией честных выборов возникнут проблемы, поскольку надо исключить возможность победы аналога "братьев мусульман" - сиречь любых нерукопожатных, в нашем, российском случае.
Как это сделать, я, например, не знаю. Но, наверняка, те, самые честные и уникально порядочные, полностью готовые взвалить на себя ношу ответственности за судьбы России, эту загадку уже решили. Ну, что тут скажешь? Дай Бог вашему либеральному теляти ихнего националистического (к примеру) волка съисть.
Но, это не самая сложная из проблем.
Есть иные.
Пропущу выборы. Остановлюсь на главном вопросе победителей: кто будет новую власть от недовольных защищать? В том, что таковые появятся, думаю, ни у кого сомнений нет. К тому же эти недовольные будут сидеть не за компьютерами, а расположиться они могут на рельсах и стучать станут не пальчиками по клавиатуре, а касками по шпалам.
Появится острая необходимость усмирять недовольных.
Террорчик какой-никакой потребуется.
Помнится, большевики решали эту проблему привлечением латышских стрелков, китайских добровольцев и разной прочей деклассированной иноземной сволочи. А сегодня? Кто со штыком встанет на пороге нового Смольного, что бы защитить товарища Троцкого, простите - Троицкого?
Можно долго рассусоливать по поводу возможностей и способностей нынешних ррреволюционеров делать что-либо внятное, кроме сочинения похабных частушек на темы популярных произведений русских поэтов.
Но не буду.
Исходя из вышеизложенного, следует прийти к выводу: никакого другого пути радикально изменить ситуацию в России для несистемной оппозиции, кроме разложения власти изнутри - нет.
Идея стоящая. Список уже внедренных «разрыхлителей» власти широк.
Правда, основной оплот либералов - радикально настроенная гопота - такой путь не примет. Начнет шуметь: "Проект Кремля!" и ругается будет грязно, теперь уже не только в адрес действующего президента.
Итог не ясен.
Тем более на пути к успеху лежит еще одна канава: власть имеет такую особенность – она, разлагаясь, разлагает ее разлогателей.

Как Госкомцен СССР страну развалил.
Самое интересное в том, что никто ни по каким рецептам СССР не разваливал. Да, борьба была, делали всякие взаимные гадости. Но каких-то сверхдейственных рецептов не существовало. Все складывалось спонтанно.
В Архангельском (дачное место под Москвой), где в июле-августе 1990 года команда Шаталина – Явлинского сооружала программу 500 дней, была организована еще одна большая затея. В этом же месте предполагали написать новый текст Союзного договора.
В двухэтажном коттедже, в котором я жил, вторая половина пустовала, и туда, каждое утро, как на работу, нехотя, еле шевеля ногами, шли представители Союзных республик. Они вроде бы обсуждали и корректировали некую редакцию Союзного договора. Представителей нерушимого Союза уже тогда было явно много меньше пятнадцати.
В итоге новый Союзный договор не состоялся. Состоялось Беловежское соглашение. Советский Союз распался, и экономика в этом сыграла совсем не последнюю роль.
Хотя… экономики в СССР не было. Была игра в экономику: был вроде, как кредит, который можно было и не отдавать, существовало некое подобие банков, были и цены, похожие на настоящие. Вот о них, о ценах и поговорим.
Почти все цены на производимую в стране продукцию устанавливались в системе Госкомцен СССР. Метод ценообразования был прост до безобразия: цена состояла из себестоимости, к которой прибавлялась прибыль, рассчитанная  по отраслевому нормативу. Норматив прибыли был «привязан» к себестоимости. Положим, себестоимость – 100 рублей, норматив рентабельности – 10%. Получается прибыль 10 рублей и цена 110 рублей.
А если себестоимость показать 200рублей?
Смекнули?
Да, 220 всяко лучше, чем 110.
Но беда была не только в том, что цена становилась тем больше, чем выше был уровень затрат. Существовала еще одна «загогулина».
В целях «симулирования» индустриализации народного хозяйства цены на продукцию тяжелой индустрии сознательно занижались, а на изделия легкой и пищевой промышленности так же осознанно завышались. Вот так и получалось, что литр бензина стоил в 60-е годы дешевле стакана газировки. Все это в комплексе и сыграло с СССР очень злую шутку.
Тогда же, в 90-м году, приходилось мне консультировать вице-премьера правительства РСФСР В.П. Чичканова. Через его секретариат я имел доступ к закрытой для простых смертных статистике. Был в ней и раздел, посвященный и торговому балансу республик СССР. Когда этот документ впервые попался мне на глаза, удивлению моему не было предела. Оказалось, что единственная союзная республика, имевшая стабильное отрицательное сальдо (стоимость ввозимого больше стоимости вывозимого) со всеми – подчеркиваю, со всеми - остальными, была... Российская Федерация. Из этих материалов следовало, что все союзные республики поставляют в Россию продукции больше, чем получают от нее.
Вот эта информация и стала мощнейшим стимулом к разрыву экономических связей периферии с Центром.
Логика поведения национальных элит в данном случае была абсолютно понятна: уходим и прекращаем кормить эту самую старшую сестру.
И они ушли.
Но здесь, почти мгновенно возникла настоящая, рыночная экономика с ее объективными ценами. И картина соотношения цен на ширпотреб и бензин мгновенно изменилась на противоположную.
Но кто же это мог знать?

Коррупция. Побороться не желаете?
Надо признать, что борьба с коррупцией, это не только наша национальная забава. Многие пытались. Мало у кого получилось.
Существует, пожалуй, единственная «модель ICAC», применение которой позволило решить задачу искоренения коррупции в масштабах целой страны. И было это в Гонконге.
Коррупция в Гонконге в середине прошлого века была по масштабам не ниже, а скорее и выше российской, образца начала ХХI века. К тому же, как и у нас в стране, подавляющее большинство здесь считали ее неизбежной и вечной.
Аббревиатура «ICAC» скрывает полное название Независимой комиссии против коррупции (Independent Commission Against Corruption.). Эта комиссия обладала неограниченной властью. Её полномочия были, по меркам любой современной демократической страны просто чудовищны: начиная от несанкционированных   выемок документов, до применения моратория на применение принципа презумпции невиновности в отношении подозреваемых.
Понятно, что в современной России не только превзойти, но даже приблизиться к силе целенаправленного, практически не ограниченного рамками закона разрушения этой «общественной проказы» по образцу Гонконга невозможно. Поэтому использование только силовых и административных («гонконгских») методов ведения войны с коррупцией, в условиях сохранения и развития демократического режима потребует для достижения желанного результата столько времени, что «Столетняя война» покажется нам блицкригом.
Поэтому для победоносной борьбы необходимы какие-то качественно новые решения.
Здесь, в этом эссе, я хочу остановиться на существующих естественных, можно даже сказать – ментальных ограничениях, препятствующих искоренению этой общественной проказы в России.
Когда я слышу разговоры о том, что в странах благословенного Запада коррупции нет (хотя и там она, конечно, есть и спорить можно только о размерах), меня подмывает задать достаточно простой вопрос: может ли кто-то представить себе, чтобы мюнхенский (к примеру) Herr сдавал в наем свою квартиру и не платил налог с получаемого от этого дохода?
Вряд ли.
А московского господина, сдающего квартиру и платящего налоги представляете?
Наверное, с трудом.
Мешает ли российскому гражданину, отмеченному (опять же, к примеру) иными «мелкими шалостями» кода возвышать свой голос в осуждение коррупции?
Вы знаете – нет, не мешает.
Почему?
А потому, что действует канон, содержание которого раскрывается причитанием: «А мы то – чо? Они вона чо, а им ничё». 
Это, скажем так – внизу.
А вверху действует иное правило: воровать нельзя тем, кто ниже меня.
Мне – можно, а подчиненным – нельзя.
Обратите внимание на то, что существующие на предприятиях с госучастием службы внутреннего аудита, исключительным объектом своей деятельности имеют деятельность дочерних и зависимых предприятий (подразделений).
С этим же связана тенденция максимальной централизации договорной работы и финансирования закупок на головных предприятиях. Что-то это напоминает:
«В саду служанки, на грядах,
Сбирали ягоду в кустах.
И хором по наказу пели
(Наказ, основанный на том,
Чтоб барской ягоды тайком
Уста лукавые не ели
И пеньем были заняты:
Затея сельской остроты!»
Но вернемся к успешному опыту Гонконга.
Информационное обеспечение проводимой ICAC компании борьбы было столь эффективно, что вера населения Гонконга в бессмертие коррупции исчезла. В обществе сложилось устойчивое осуждение этого явления.
В итоге, коррупция в Гонконге была побеждена. Почти. Мы же помним, что стерильных систем не бывает.
На борьбу ушло более десяти лет.
Пример Гонконга уникален и приведен здесь только для того, чтобы дать почву для крайне необходимых попыток, хотя бы в «первом приближении», спрогнозировать возможные сроки войны с коррупцией в нашей стране.
На наш век, как вы, наверное, догадываетесь, хватит.

Так почему же не любят евреев? (размышления в пути)
Дорога из Акабы в Петру - розовый город в горах, идет в сторону Саудовской Аравии. За спиной оказывается Акабский залив Красного моря, с расположившемся невдалеке израильским городом Элат.
Справа по ходу темная возвышенность с проступающими жирными черными полосами неведомой мне горной породы. - Шайтан-гора? – спрашиваю водителя.
- Нет, - отвечает он
– Шайтан там. И показывает пальцем назад, в сторону Элата.
Мир с Израилем Иордания заключила достаточно давно, но в душах местных жителей его еще долго не будет.
Дорога неожиданно оказалась длинная – основную трассу перекрыл горный обвал. Время подумать было…
Почему в этих краях Израиль тихо ненавидят, в общем-то, понятно.
Приехали, влезли. Заявили местным проживающим: «Вас здесь не стояло. Это всегда было, есть и будет наше – еврейское».
Какие основания?
Ну, с этим все в порядке – предъявили Ветхий завет.
Интереснее иное: а где к евреям относятся иначе? Где тот благословенный край, та страна, где есть евреи, и нет антисемитизма? Почему весь мир так единодушен в неприятии евреев? За что их так? За то, что они Христа распяли, и кровь детскую пьют? – уже не проходит. Времена другие. Времена изменились, а отношение, идущее из глубины веков, сохранилось.
Почему?
Евреи и сегодня, в XXI веке, искренне считают себя богоизбранным народом. Были ли другие претенденты на это высокое звание, как происходили выборы и по каким критериям – никому не известно. Но известно, что именно евреи по дару Божией Благодати являются хранителями на земле чистой неповрежденной веры в Бога и истинного благочестия. Откуда им это известно? Из Торы. Это настолько же достоверная информация, как и то, что Бог создал мир за неделю.
Но стоп!
Стоит только погрузиться в толкование богословских текстов, и все кончено – выбраться невозможно. За тысячелетия упражнений в этой области знания уже твердо доказано, что плоское оно же шарообразное, а столпы, на которых стоит Земля – вовсе и не столпы, и в Библии, оказывается, прямо, черным по белому записано, что Земля - шар, висит в невесомости… все это понятно. Не понятно только за что преследовали Колю Коперника и сожгли Джордано Бруно? Ладно, спишем на издержки. Сожгли и сожгли.
Итак, евреи (но только те из них, которые истинно верующие) – богоизбранный народ. Это не обсуждается.
Обсуждается иное: почему божьих избранников, со всеми полагающимися им в связи с этим почестями, не принимают во ВСЕХ весях нашей планеты?

Черчилль бросил остроумную фразу по поводу того, что в Великобритании антисемитизма нет, и не будет, поскольку англичане никогда не согласятся считать евреев умнее себя. Антисемитизм на туманном Альбионе, как и везде в мире, есть. Но в этой фразе заложен один из вариантов ответа на интересующий меня вопрос – ЗАВИСТЬ: евреи выделяются среди прочих умом и способностями, поэтому все прочие народы им завидуют. Из этого, как будто, и проистекают все еврейские проблемы.
Современные евреи латентно поддерживают эту идею, хотя бы тем, что постоянно акцентируют внимание на своем высоком удельном весе в сонме лауреатов Нобелевской премии.
От подобных объяснений  вообще-то попахивает евгеникой. К тому же, если евреи в чем-то лидируют, то это в сформировавшейся не в одночасье отстраненности от занятий рутинной производственной деятельностью.
В доме, в котором я вырос, жил еврей – фрезеровщик. Он был городской достопримечательностью.
А фраза: «еврей – дворник», считалась самым коротким анекдотом периода СССР.
Является ли источником антисемитизма подчеркнутая "самость" евреев?
Евреи, расселяясь по миру с конца первого тысячелетия до н. э. и специфической особенностью еврейства, как общемирового явления, является его резкое сопротивление ассимиляции.
Лишь китайцам, вроде бы, удалось (и то не до конца) ассимилировать евреев, выходцев из Ирана, осевших в городе Кайфын. У всех остальных – не получается.
Скрывать свою национальную принадлежность (как это было во времена СССР) – евреи научились, а до конца растворяться в основной массе живущих в стране пребывания – нет. Категорически.
Эта особенность еврейской диаспоры сегодня зиждется уже не на карах, должных к применению вероотступнику: его следовало душить до тех пор, пока он не откроет рот, в который нужно было лить расплавленный свинец. Кары нет, а традиция живет.
Кому-то катание в лифте, не прикасаясь к клавишам управления, во время святой субботы, или полная смена посуды после завтрака, только на том основании, что в ней (пусть даже теоретически) могли оказаться продукты из молока, а в обед будет мясо - покажутся дикостью, но в этом есть определенный глубокий смысл.
Совершение таких действий – неестественных для всех остальных – знак отличия, символ избранности, выделяющий истинного правоверного еврея. Но эти особенности, сами по себе, еще ничего не значат. Такого в мире предостаточно.
Для объяснения интересующих меня причин нужны более весомые основания.
Вытекает ли ненависть к евреям из закрепленных в Торе и Талмуде постулатов обращения с иными народами?

Да, там написано: "Только евреи являются людьми, не-евреи - это животные", или "Даже лучшие из не-евреев должны быть убиты". Много там такого и подобного, но… в те времена, когда сочинялся Талмуд, подобные межконфессиональные отношения были, скорее всего, нормой, просто не все народы тогда грамотой владели. А то, что и сегодня правоверные евреи все это читают, раскачиваясь в синагогах или у Стены плача, так это понятно: наслушаешься за день от окружающих не-евреев и не такого, хочется отвлечься, предаться мечтаниям: "Если язычник (не-еврей) ударит еврея, то не-еврей должен быть убит. Ударить еврея - это ударить бога".
И много ли их (не-евреев) было убито по этому поводу? У нас во дворе Аркашку Зильбермана за неодолимую тягу к клептомании многие били, и ничего – до сих пор живы.
Нет, дело не в этом.
Причина антисемитизма, скорее всего, лежит в экономической сфере. Ненависть, взращенная на экономической почве – самая ядреная.
Началось с того, что евреи опередили всех прочих в накоплении первичного капитала.
Если в Англии, Франции, Германии… этот процесс в XVI - XVII веках только начинался, еврейский капитал к тому времени давно уже вырос из коротких штанишек за счет занятия ростовщичеством.
Отсутствие религиозного = морального запрета на кредитные по своей сути операции до определенного времени отличали иудейскую диаспору от окружающего её христианского мира. Евреи стали благоприобретателями самой первой в истории экономической ренты - религиозной. Формированию первичного капитала ростовщичество немало способствовало, чего нельзя сказать о создании дружеских отношений между заимодавцами и заемщиками.
Но это не все и, наверное, не самое главное.
Евреи опередили весь просвещенный мир не только в первоначальном накоплении, они еще и на много веков обогнали всех своих конкурентов в глобализации.
Когда прозвучал лозунг: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», евреи всего мира уже давно соединились. Изначально соединились для выживания. Увидели, что это – хорошо и продолжили, но уже для экономической экспансии.
Есть такое полурекламное полупособие: «Бизнес по-еврейски». Правило №1 гласит: «Пусть имущество собратьев ваших будет вам так же дорого, как собственнное». Все остальные правила: типичные «бла-бла-бла», годные лишь для слушателей МВА – их можно безболезненно опустить. Зато первое правило – важнейшее и главное.
Из него вытекает, что конкурируя с евреем, ты конкурируешь со всем мировым еврейством.
Не просто, не без проблем, но, КАК ПРАВИЛО, при необходимости диаспора соединяет свои усилия для помощи конкретному еврею, обоснованно рассчитывая на подобное поведение и с его стороны. Но это действует только если ты действительно правоверный еврей: чтишь святую субботу, ходишь в синагогу…  Это что-то вроде гарантии возврата вложенных средств. А если этого нет, то и помощи нет.
Внешне участие диаспоры практически незаметно и поэтому результат воспринимается, как чудо. «Как это им удается? Почему у них все получается?» – вопросы, мучившие не одного лавочника, разоренного евреем-конкурентом.
Удается и получается в основном и главном потому, что у еврея предпринимателя есть преимущество – экономическая, технологическая, финансовая, кадровая, интеллектуальная… (выбирай ту, что нужна) поддержка собратьев по вере. Она доступна ему в любом месте Земли, где живут евреи.
Этот принцип: «глобальной взаимопомощи» распространялся не только на экономическую сферу. Проблема «пятого пункта» для евреев (если кто помнит – в этом пункте анкеты указывалась национальность) возникла в СССР далеко не сразу, и отнюдь не на пустом месте. Но нет действия без противодействия.
И что же можно было противопоставить этому мировому еврейскому, формально никак не оформленному, коллективу – глобальной кассе разнообразной еврейской взаимопомощи?
Выбор как всегда небольшой - насилие и принуждение.
Евреев многократно изгоняли разные страны и города (за европейскую историю около 50-ти раз), им чинили разнообразные препятствия (на подобие «черты оседлости»). При этом, инициатива всегда исходила от национального бизнеса, не выдерживавшего глобальной еврейской конкуренции.
Закончилось это в XX веке страшно: попыткой тотального уничтожения евреев в Европе.
Больше всех в этом преуспела Литва. Здесь, при активнейшем участии местного населения, было убито абсолютное большинство евреев, живших в этой стране до войны (уничтожено 95-96% довоенного еврейского населения - http://school.ort.spb.ru/library/torah/shoa/hfond_115.htm). Спаслись только евреи, ушедшие в партизанские отряды.
Почему Литва?
Возможно потому, что доля экономики этой страны, контролируемой еврейским капиталом до 1940 года, была здесь самой высокой в Европе.
В Азии, где почти нет евреев, их роль играют китайцы. Те же особенности: закрытое общество и господство в экономике стран расселения.
Результат?
Практически тот же – геноцид в Индонезии, погромы в Таиланде, Сингапуре, на Филиппинах...
Так было.
А сегодня? Сегодня... Сегодня... Сегодня...
А что, сегодня?... Сегодня мы уже приехали в Петру.
Вот вход в лабиринт, ведущий в Восьмое чудо света.
Закончились мои дорожные размышления. Впереди самое интересное.
Здравствуй, Петра!

Попалось мне как-то статья Дмитрия Быкова посвященная Илье Эренбургу.
Чтиво оказалось занимательным.
Во времена не совсем развитого социализма были востребованы описания доказательств первенства россиян в изобретении всего значительного на суше, на море и в воздухе.
Самолет изобрел, как вы помните, Можайский, радио — Попов, паровую машину — Ползунов…
Вот, примерно, в таком ключе описывает г-н Быков и заслуги Эренбурга: «Перед Эренбургом у русской литературы должно было сформироваться острейшее чувство вины — она им попользовалась как мало кем. В значительной степени Эренбург эту литературу в ее нынешнем виде создал…».
Что же изобрел этот «гений формы и великий открыватель приемов»?
Быков пишет: «Эренбург первым (после, может быть, К. Льдова-Розенблюма…) стал записывать лирические стихи в строчку, открыв новую поэтическую интонацию и вообще, скажем шире, новый способ лирического высказывания».
Начну с того, что тот, который «после», тот уже не первый. Хотя, Бог с ними, с первыми. У меня вопрос. В данном конкретном случае русская литература за что должна бить земные поклоны Илье Эренбургу? В чем перед ним виновата российская словесность: в том, что почти никто, кроме самого г-на Быкова, сегодня стихов в строчку не пишет? Опыт подсказывает: в строчку пишут плохие стихи. Плохими они были и у самого Эренбурга, и у его последовательницы М.Шкапской, и у его предшественника Льдова-Розенблюма. И очень я удивлюсь, если кто-то наизусть вспомнит что-либо встрочку написанное Д. Быковым. Поделки это. Поигрались и забыли.
Что еще?
А еще, Д. Быков утверждает приоритет Эренбурга в создании советского плутовского романа и советской же военной эпопеи. Мне подобные заявления представляются откровенно слабыми. А доказательства, приведенные Быковым о заимствовании формы произведений Ильфа/Петрова и Булгакова у эренбургского «Хулио Хуанито» — просто смешны. Если даже предположить, что «ХХ» — прообраз для одних авторов, то данное не может быть тем же для других. М&М и «Двенадцать стульев» — принципиально разные жанры. Произведение Булгакова, это не советский плутовской роман. Здесь случилось сложнейшее смешение жанров: и роман-миф, и роман-мистерия, и мениппея, да и философский роман, несомненно.
Теперь, про первородство в сфере советской военной эпопеи.
Найденные Быковым параллели между «Бурей» и романом Гроссмана, «доказывающие», что «Жизнь и судьба» написаны по лекалам Эренбурга — есть и останутся его частным мнением. И отмечу, что советская военная проза, как всем известно, произведениями Гроссмана и Эренбурга не исчерпывается.
Поэтому.
Не нахожу я в Эренбурге предмета для поклонения. Не тянет он на создателя современной русской литературы. Не Пушкин. Поэтому не обязана русская литература Эренбургу ничем более, в сравнении с любыми иными писателем и поэтом, получившим известность в те, суровые годы второй трети прошлого века.
И о годах.
Быков задается вопросом: «Почему Сталин Эренбурга не тронул?». И отвечает на него так: «Эренбург уцелел именно потому, что … в законченном виде демонстрировал (а может быть и являл…) тип еврея… с его вечным внутренним хаосом, скепсисом, неуверенностью…» В нем присутствовал «внутренний ад вечного чужака, который и в Европе всем чужой».
Интересно, а вы, читатель, поверили именно в такой мотив поведения тов. Сталина?
Я — нет.
Эренбург уцелел в этой мясорубке потому, что помогал в меру своих сил и таланта крутить ее ручку.
Быков пишет о том, что личность Эренбурга бессмертна.
С этим можно согласиться. Он — бессмертен, поскольку уникален. Он — единственный в этом мире литератор, которого Сталин учил … гуманизму. На выплеск ненависти: «Убей немца… Мы поняли: немцы не люди!», Сталин дал Эренбургу окорот: «Гитлеры приходят и уходят, а народ немецкий, а государство германское остаются».
Благодаря своему чутью, а это «еще одна замечательная, тоже весьма еврейская способность», Быков определил, что «Эренбург писатель будущего». Спросите почему? Оказывается потому, что «мимикрия у него в крови». Эту открытую Быковым черту еврейского дискурса — приспособленчество — он именует «неполнотой» и определяет в качестве причины, по которой «израильские евреи не любят тех, кто остался».
Тут я ничего добавить не могу — сами разберутся.

Казус Григория Перельмана.
Существует проблема, приводящая в недоумение даже самые искушенные умы: почему притягательность мирских благ не безгранична?
В сфере науки, этот феномен проявляется особенно ярко и сформировал то, что я бы назвал «казусом Перельмана».
Суть этого затруднительного для постижения случая сводится к испытанию очевидностью. Очень многим представляется невероятным то, что гениальный, всемирно известный ученый предпочел жизнь в маленькой квартирке в достаточно замызганном районе российского Петербурга, хотя его с распростертыми объятьями и премией в миллион долларов ждут в сонме небожителей, вольготно расположившихся в самом центре известной нам Вселенной - США.
Поиски ответа, предпринятые журналистами, буквально обглодавшими тонкости и нюансы всех известных миру перипетий судьбы Перельмана, результата не дают.
Возможно, что ответ может прийти лишь тому, кто хоть раз смог оказаться в состоянии, в котором постоянно находится этот ученый. Строго говоря, чистая наука - это иная, недоступная абсолютному большинству землян форма жизни. Это область иных ощущений. Она невидима обывателю, так же, как Перельман лишь соприкасается с миром, в котором живет человек, ищущий простых радостей бытия.
Дело в том, что получение научного результата рождает состояние восторга, с которым по силе не сравнится никакой оргазм.
И вот с этой формой высшего, из доступных Человеку, удовольствия все обстоит наиболее сложным образом.
Эйфория от процесса научного открытия может растягиваться за счет и в форме общественного признания. Но она же может жестко, даже жестоко обрываться вместе с опровержением полученного научного результата. «Научный оргазм» превращается в сухую горечь от непризнания заслуг исследователя, сочетающуюся с неизмеримой мазохистской сладостью понимания автором собственной гениальности. И такое бывает.
Математика, уровня Перельмана, реализуется через абсолютное погружение: в итоге получается результат, глядя на который сам автор не может поверить в то, что это совершено именно им: у тебя - творца, складывается ощущение «ведомости»: твою руку вела некая непознанная сила. Процесс, когда ты записывал снизошедшее – есть состояние неопределенного, не имеющего аналогов, порядка. Нет ничего в реальной жизни, что по силе воздействия на человеческие чувства можно было поставить рядом с этим ощущением.
Но здесь есть одна особенность. Это наваждение (называйте его озарением, хотя это неточно: озарение – миг, а в этом состоянии можно находиться сутками) возникает так же неожиданно, как и пропадает. И ты не можешь предугадать, когда радостное и желанное состояние повторится, настанет вновь.
К чему все это?
В молодости нам приходилось «изгаляться» - пытаться всеми правдами и неправдами на допотопных приемниках ловить «вражеские голоса». Мы искали такие положения наших тел в пространстве, при которых «Спидола», заведенная именно в это место и с усиком антенны, направленном именно в ту сторону, выдавала звуки, позволяющие с трудом разобрать среди скрежета и шума какие-то слова. А уже по ним мы попытались понять – о чем же там вещают эти «исплотаторы» и «паразиторы».
Так искалась точка доступа.
Мы не можем этого знать наверняка, но можем предполагать, что у Григория Перельмана «точка доступа» к силам, диктующим ему решение проблем a la «гипотеза Пуанкаре» находится в его маленькой петербуржской квартирке.
И больше нигде.

Смысл возникшей комедии положений в том, что Ксения Собчак своим поведением демонстрирует своему крестному неизбежную пагубность любых способов использования служебного положения первым лицом государства в личных целях.
Какова была цель?
Отблагодарить своего покровителя Анатолия Собчака, и в память о нём раскинуть зонтик покровительства над его семьёй.
Результат?
Воспользовавшись представленным шансом, вдова и дочь бывшего патрона Путина создали монстра - коллективного Распутина.
С одной стороны, супруга Собчака, госпожа Нарусова, заняла не принадлежавшее и не подобающее ей место в политической элите России.
С другой, дочь закрывала (открывала) вторую ипостась распутинщины: она эпатировала публику: видом, поведением, словами...
Да, казалось бы - какой пустячок, какая ерунда! Ну, ввел Путин лошадь в сенат, по примеру Калигулы, и стала Людмила Нарусова членом Совета Федерации от неведомой ей Тывы, а Ксюшу только чуть-чуть продвинул поближе к нашим голубым экранам.
А поди ж ты!
Малюсенькое, казалось бы, зло выросло, окрепло и гадит Путину в самом важном для него месте.

Колобок.
Машка давно сопит на своем, отвоеванном в бою, втором ярусе кровати.
Ванюшка не спит.
Сегодняшняя, очередная атака на стратегическую высотку закончилась полной конфузией – сестра эффективно и жестко отстояла свое привилегированное верхнее лежбище.
Комок горя, обиды и слез, конечно, помаленьку тает: всхлипы реже и тише.
- Папа – голосок дрожит – почитай мне…
- Что тебе прочитать?
- Колобок.
Интерес к Колобку давний. Свободолюбивый герой привлекает неустрашимостью и сметкой. Трагический конец конечно давно известен, но повторы продолжаются.
Чтение стало давно нашей с сыном совместной постановкой.
Когда дело доходит до диалога с очередным, охочим на крутой колобочий бочок, злодеем, после слов «Колобок, колобок, я тебя..."- делаю паузу и Ванюха вступает: «Съем!». И улыбается хитро, хитро…
Сегодня все как обычно – прошли, облапошили, объегорили, обманули к вящему нашему удовольствию зайца, волка и медведя.
И вот наступает очередь лисы.
Тут все ясно – приближается трагический конец. Продолжение известно:
«Катится колобок, навстречу ему лиса:
Колобок, колобок, куда катишься? —
Качусь по дорожке. —
Колобок, колобок, спой мне песенку!»
Сколько же можно петь эту песенку!
Надо разорвать этот порочный круг, в котором ненасытная лиса съела уже не один миллион колобков.
Вношу коррективы, импровизирую:
« Лиса говорит; «Колобок, колобок, я тебя …», замолкаю, жду.
«Люблю!» – говорит сын. И с интересом смотрит на меня.
Неужели что-то очень взрослое начинает созревать в этой маленькой белобрысой головке. Я думал, что сложно понять:  именно у того кто любит, больше всего шансов тебя съесть.
Из памяти сразу лезет всякое. Откуда-то бравурно пропелось: «Погиб поручик от дамских ручек…»
Нет. Нет!  Стоп. Это мы с сыном будем проходить значительно позднее.

Когда-то давно, в период очередного обострения интереса к контактам с внеземным разумом, я высказал мысль о том, что таких, ожидаемых нами связей нет и не будет потому, что цивилизации, подобные нашей, разрушаются и исчезают до того момента, когда это становится возможным.
Человечество, как феномен в виде одной из высших форм состояния материи, сформировалось на основе инфицирования стада наших биологических предшественников эгоизмом.
Именно это качество (свойство?) - эгоизм - позволило Homo sapiens выделиться из фауны и, в конечном итоге, завоевать весь мир. Благодаря этому он встал над всем сущим и живым, осознав свою высшую ценность именно для самого себя.Эгоизм создал современного человека.
Но эгоизм и погубит Человечество.
В "Диалектике природы" Ф. Энгельс написал: «…жизнь всегда мыслится в отношении к своему неизбежному результату, заключающемуся в ней постоянно в зародыше, — смерти»Эта формула Энгельса универсальна – уже в миг возникновения Человечества, в него должен был быть заложен некий обязательный элемент, развитие которого закономерно приведет в конечном итоге к уничтожению рода людского. Так и жизнь есть причина смерти: умер только потому, что жил.Было бы верхом неряшливого упрощения представлять развитие Человечества, как перманентный прогресс его эгоистического начала. Но сегодня это более, чем зримо человеческая эгоистическая натура постепенно, медленно, а в последнее время - все быстрее, берет верх над общечеловеческим.
Мир входит в состояние неуправляемого противостояния своих ненавидящих друг друга частей. Страх неизбежного самоуничтожения и тот не смог устоять перед гордыней человека-эгоиста.
Выяснилось, что тормоза, состоявшие из ужаса понимания неотвратимости ядерного апокалипсиса, сломались.
Движение, сползание началось.  Итог понятен.

Существует проблема, приводящая в недоумение даже самые искушенные умы: почему притягательность мирских благ не безгранична?
В сфере науки, этот феномен проявляется особенно ярко и сформировал то, что я бы назвал «казусом Перельмана».
Суть этого затруднительного для постижения случая сводится к испытанию очевидностью. Очень многим представляется невероятным то, что гениальный, всемирно известный ученый предпочел жизнь в маленькой квартирке в достаточно замызганном районе российского Петербурга, хотя его с распростертыми объятьями и премией в миллион долларов ждут в сонме небожителей, вольготно расположившихся в самом центре известной нам Вселенной - США.
Поиски ответа, предпринятые журналистами, буквально обглодавшими тонкости и нюансы всех известных миру перипетий судьбы Перельмана, результата не дают.
Возможно, что ответ может прийти лишь тому, кто хоть раз смог оказаться в состоянии, в котором постоянно находится этот ученый. Строго говоря, чистая наука - это иная, недоступная абсолютному большинству землян форма жизни. Это область иных ощущений. Она невидима обывателю, так же, как Перельман лишь соприкасается с миром, в котором живет человек, ищущий простых радостей бытия.
Дело в том, что получение научного результата рождает состояние восторга, с которым по силе не сравнится никакой оргазм.
И вот с этой формой высшего, из доступных Человеку, удовольствия все обстоит наиболее сложным образом.
Эйфория от процесса научного открытия может растягиваться за счет и в форме общественного признания. Но она же может жестко, даже жестоко обрываться вместе с опровержением полученного научного результата. «Научный оргазм» превращается в сухую горечь от непризнания заслуг исследователя, сочетающуюся с неизмеримой мазохистской сладостью понимания автором собственной гениальности. И такое бывает.
Математика, уровня Перельмана, реализуется через абсолютное погружение: в итоге получается результат, глядя на который сам автор не может поверить в то, что это совершено именно им: у тебя - творца, складывается ощущение «ведомости»: твою руку вела некая непознанная сила. Процесс, когда ты записывал снизошедшее – есть состояние неопределенного, не имеющего аналогов, порядка. Нет ничего в реальной жизни, что по силе воздействия на человеческие чувства можно было поставить рядом с этим ощущением.
Но здесь есть одна особенность. Это наваждение (называйте его озарением, хотя это неточно: озарение – миг, а в этом состоянии можно находиться сутками) возникает так же неожиданно, как и пропадает. И ты не можешь предугадать, когда радостное и желанное состояние повторится, настанет вновь.
К чему все это?
В молодости нам приходилось «изгаляться» - пытаться всеми правдами и неправдами на допотопных приемниках ловить «вражеские голоса». Мы искали такие положения наших тел в пространстве, при которых «Спидола», заведенная именно в это место и с усиком антенны, направленном именно в ту сторону, выдавала звуки, позволяющие с трудом разобрать среди скрежета и шума какие-то слова. А уже по ним мы попытались понять – о чем же там вещают эти «исплотаторы» и «паразиторы».
Так искалась точка доступа.
Мы не можем этого знать наверняка, но можем предполагать, что у Григория Перельмана «точка доступа» к силам, диктующим ему решение проблем a la «гипотеза Пуанкаре» находится в его маленькой петербуржской квартирке.
И больше нигде.

Индивидуализм.
Эпохи, этапы большого пути.
Дикость, рабство, феодализм, капитализм, социализм…
А сегодня что?
Переход Цивилизации из одной относительно устойчивой формы в другую - очень сложный процесс: трансформация никогда не происходит мгновенно и безболезненно. Человечество, лишь оглядываясь назад, оказывается в состоянии определить, когда был век каменный, а с какого времени начался бронзовый.
Большое действительно видится на расстоянии.
Из всех законов мироздания есть единственный всеобщий – он сохранится и тогда, когда все исчезнет. Закон гласит: в этом Мире нет ничего абсолютного. Это универсальный закон, который с одинаково неотвратимой силой действует и в физике, и в экономике, и в живой, и в неживой природе. В соответствии с ним нигде и никогда не достижимы не только абсолютный ноль, но и абсолютная истина.
Известное - «Все проходит» - одно из следствий из этого всеобщего закона.
Человек - социальное животное. Мы привыкли к тому, что нет человека вне Человечества.
Но отношения в паре «общество – человек» не могут быть неизменны. И сегодня мы стоим перед фактом: общество деградирует под давлением того, что оно сформировало – под напором свободной во всех отношениях личности человека-эгоиста.
Обратите внимание, все дружно желают трансформации общества в гражданское общество. Конечно, это, в основном, фраза. Но за ней все же стоит стремление к ликвидации устоявшихся в веках доминантных общественных связей: воля, сила, права каждой части больше, сильнее, важнее необходимости подчинения интересов единицы жизненным потребностям целого.
В процессе перехода мы растягиваемся в колонну: кто-то впереди, а кто-то отстал. Если ты в авангарде – то ты и прогрессивный. Вне зависимости от того, куда направлены твои стопы.
Ушедшие вперед рассматривают традиционное общество в качестве рудимента. Они, то, что еще сохранилось, разрушают.
А погрязшие в ретроградстве? Те, наоборот, привычную среду своего социального обитания защищают.
Что сегодня происходит во взаимоотношениях либеральной прогрессивности с ретроградной церковностью? Да это авангард пытается обрезать хвост – арьергард быстро идти в светлое будущее мешает.
Идет непримиримая борьба, она же - революция. Происходит смена эпох.
И что нас ждет впереди?
Какую бы область нашей жизни мы не взяли для анализа, следы крушения былого, многовекового общественного строения видимы и зримы.
Деградирует семья – основная ячейка традиционного общества. Исчезает та объективная основа, которая соединила когда-то в единое целое мужчину и женщину (см. подробнее у Ф. Энгельса – «Происхождение семьи, частной собственности и государства»). Нет уже первичного разделения труда. Нет и экономической необходимости в воспроизводстве потомства.
А что происходит с моралью?
Она стала иная.
Вы заметили: исчезло чувство стыда.
Где сегодня искусство? Где литература, балет, опера, симфоническая музыка, живопись, ваяние?
Нет, все это есть. Нет Толстого, Баха, Леонардо.
Но зато есть Акунин, Крутой, Церетели.
И самое главное – этого вполне достаточно.
И так во всем – чего не коснись.
Все это вместе называется «деградация».
Симптомы?
Они есть: сыпь индивидуалов на теле разлагающегося общества.
Итожу.
Мы живем в эпоху Индивидуализма.


Почему вы болеете за «Спартак»?
Почему вы болеете, предположим, за … «Спартак»? Или ЦСКА. Или «Зенит»?
Найдите хотя бы один разумный довод в пользу того, что вы чувствуете, наблюдая за перипетиями игры с участием вашей любимой команды.
Как так случилось, что мяч, забитый (или не забитый) является причиной вашей буйной радости или искреннего горя?
Что означает победа ваших любимцев с позиций простого здравого смысла?
Может быть, после её у вас появляется что-либо осязаемое, вы укрепляетесь в уверенности в собственном превосходстве? У вас что-то исчезает, или вы лишаетесь чего-либо в случае проигрыша той, выбранной вами группы людей, умеющих ногами и головой затолкать мяч в нужное место?
Что происходит, в конце концов?
Почему вы готовы тратить деньги, время, нервы (свои и своих близких) на эмоции, которые не имеют к вашему материальному положению, здоровью, карьере и пр. никакого отношения?
Нет ответа.
Ответ, тем ни менее, наверняка существует.
Если не ответ, то некая рабочая гипотеза, позволяющая дать рациональное объяснение нашему нерациональному поведению, есть.
Для достаточно экономной во всех своих проявлениях Природы, постоянно возрастающие энергетические затраты, идущие на содержание Homo sapiens, является непозволительной роскошью. Природный энергетический баланс можно свести только тогда, когда мы признаем, что в человеке осуществляется трансформация энергии, то есть человеческий организм является машиной, в которой происходит качественный энергетический скачек, преобразующий низшие формы энергии в её высший вид.
Можно предположить, что этим, высшим видом энергии является энергия эмоций или эмоциональная энергия.
Не трудно заметить, что «эмоциональная производительность» всего человечества со временем повышается.
Растет количество живущих на Земле, увеличивается продолжительность жизни человека, сокращается время его занятости в эмоционально пустых видах деятельности. Очень важно отметить, что происходит постоянное повышение уровня концентрации эмоциональных проявлений. От десятков особей, собравшихся у костра шамана, мы постепенно перешли к сотням тысяч «сведенных в едином порыве» на стадионе по поводу приезда какого-нибудь попсового дива.
Можно сформулировать и развить представление о человеке, производящем эмоциональную энергию для кого-то или для чего-то, так же как корова производит для человека молоко.
Эмоции нам нужны для жизни и выживания, как и корове нужно молоко для вскармливания её потомства. Но сегодня корова дает много больше молока, чем необходимо самому прожорливому теленку. А мы – человечество, вырабатываем огромное количество абсолютно не нужной нам для практических целей эмоциональной энергии.
Для человека цель разведения курицы представлена в яйце, а свиньи – в мясе. Но домашние животные и птицы об этом, конечно, не догадываются. Отличие человека от бессловесной скотины заключается в том, что он может предложить и рассмотреть гипотезу, в соответствии с которой, его существование имеет цель, в реализации которой он выступает в качестве средства, аналогичного ранее упоминавшейся корове. Такой целью может быть продуцирование некого результата, который, возможно, не растворяется в хаосе Вселенной, а используется неизвестной нам системой более высоко уровня.
Все это позволяет допустить, что конечной, «извне» заданной целью функционирования и развития системы «Человечество», является масштабное и все возрастающее преобразование людьми энергии природных сил в энергию эмоций.
Это лишь гипотеза, но история развития человечества, возможно, станет понятней (или вообще объяснимой), если представить ее как реакцию человечества на его стимулирование к выделению эмоциональной энергии.
Обратим внимание на то, что перемещение центров цивилизации по территории Земли очень напоминает последовательный перебор зон наиболее активного «съёма», продуцируемых в них людьми высших видов энергии.
Войны, революции, эпидемии, естественные и техногенные катастрофы и т.п.
имеют не только закономерную природу (которую мы до конца не понимаем), но и закономерный результат – мощное, концентрированное выделение людьми энергии эмоций. Ничто не препятствует рассмотрению всех и всяческих катаклизмов, в качестве механизмов запуска процессов усиленного выделения человечеством энергии высшего порядка.
Но естественных эмоций и поводов для из «производства» не так уж много и человек постепенно дополняет имманентно присущие ему изначально, живые эмоции их суррогатами. Эмоциональные проявления, сопровождающие алкогольное и наркотическое опьянение, эмоции, выплескиваемые толпами спортивных болельщиков и фанатствующими посетителями музыкальных сборищ – все это дает тот же результат, что и Мировые войны – рост производства энергии человеческих эмоций.
Уникальность человека, как биологического вида заключается и в том, что он способен тратить свои ограниченные ресурсы и время своей жизни во все возрастающих размерах на деяния, ему практически бесполезные. Более того, эмоциональные проявления человечества, чем дальше, тем больше, расходятся с решением задач его самосохранения, воспроизводства и развития. Люди извергают вулканы эмоций по поводу явлений, значение которых для них объективно ничтожно, они концентрированно эмоционанируют на том, что не имеет ни малейшего отношения к решению их жизненно важных проблем. Масштабы выделения энергии эмоций в процессах, которые не приносят реальной пользы его участникам, показывают, что эта процедура формирования бессодержательных эмоций все больше и больше представляет для человечества сверхценность. И это вектор движения человечеству задан.
Очень важно, что доля эмоций ради эмоций, содержательно «пустых» эмоций, эмоций, не связанных с обеспечением жизнедеятельности в процессе эволюции человека, постоянно растет. Из этого можно заключить, что нашу эмоциональную энергию кто-то потребляет. Но если встать на эту позицию, то становится ясно, что «потребителю» абсолютно безразлично какими способом человечество обеспечивает производство эмоций. Ему не важен их знак. Наше горе не менее ценно, чем наша радость.
И именно в этом, пожалуй, состоит единственный найденный мною довод в пользу того, что это приведенная здесь гипотеза имеет шанс стать теорией.
Природа чужда сантиментов.
Поэтому «Зенит» - чемпион!

Кто приручает интернет?
Мне хотелось бы привлечь внимание думающей аудитории к одной особенности развития принципиально новых сфер хозяйственной практики. Как только появляется суперпривлекательный по уровню эффективности сегмент экономики, как тут же включается принцип усреднения. Возникают разнообразные способы и методы позволяющие «приобщиться» к сладенькому. Шпионаж, фальсификация, крышевание, шантаж…
Не забудем и конкуренцию, создающую объективную основу не только для разработки мероприятий по совершенствованию техники и технологии, но и для того, что бы сопернику в рюмку яд налить...
Все когда-то начиналось с создание ватаг товарищей ("товар ищи!"), «усреднявших» доходы купцов, и продолжается сегодня.
Феноменальный рост капитализации IT компаний обязательно должен был привлечь внимание той среды, которая существует за счет дележа честно заработанного, но не ими - другими. Предложение поделиться в современных условиях может иметь и новую форму. Луддиты переквалифицировались в хакеров.
Еще один немаловажный аспект проблемы заключается в том, что Интернет из безобидной игрушки превращается в колоссальную проблему для властей всех стран мира.
Если кто-то думает, что от неукротимой и безграничной свободы распространения информации страдают только диктаторы – они глубоко ошибаются. Страдают все: и Обама, и Ким Чен Ын.
Интернет создает совершенно новую общественную среду, в которой традиционное поведение властей предержащих становится неэффективным. Интернет лишает власть сокральности. Она становится открыта обществу до такой степени, что имманентно присущая ей аморальность лезет наружу.
Любая власть аморальна, но ни одна власть не смирится с тем, что граждане могут в этом свободно убеждаться.
Элиты, стоящие за властью, рискуют в новых условиях многим. Под влиянием Интернета формируется качественно новое общество: статусное положение верхних ступеней социальной лестницы в нем отнюдь не гарантировано.
И глупо было бы рассчитывать на то, что технологические новации, разрушающие сложившиеся веками основы построения общественной иерархии не встретят деятельного противодействия.
Уверяю – встретят.
Заходя на какой-либо сайт и уже в который раз не получая доступа к нему, мы убеждаемся: отработка технологий войны с необузданной свободой (грозящей, между прочим, перерасти в хаос) – активно ведется.
Так кто же пытается «приручить» интернет?
Думаю, это и власть, и бизнес, и криминал.

Индивидуализм.
Эпохи, этапы большого пути... дикость, рабство, феодализм, капитализм, социализм…
А сегодня что?
Переход Цивилизации из одной относительно устойчивой формы в другую - очень сложный процесс: трансформация никогда не происходит мгновенно и безболезненно. Человечество, лишь оглядываясь назад, оказывается в состоянии определить, когда был век каменный, а с какого времени начался бронзовый.
Большое действительно видится на расстоянии.
Из всех законов мироздания есть единственный всеобщий – он сохранится и тогда, когда все исчезнет. Закон гласит: в этом Мире нет ничего абсолютного. Это универсальный закон, который с одинаково неотвратимой силой действует и в физике, и в экономике, и в живой, и в неживой природе. В соответствии с ним нигде и никогда не достижимы не только абсолютный ноль, но и абсолютная истина.
Известное - «Все проходит» - одно из следствий из этого всеобщего закона.
Человек - социальное животное. Мы привыкли к тому, что нет человека вне Человечества.
Но отношения в паре «общество – человек» не могут быть неизменны. И сегодня мы стоим перед фактом: общество деградирует под давлением того, что оно сформировало – под напором свободной во всех отношениях личности человека-эгоиста.
Обратите внимание, все дружно желают трансформации общества в гражданское общество. Конечно, это, в основном, фраза. Но за ней все же стоит стремление к ликвидации устоявшихся в веках доминантных общественных связей: воля, сила, права каждой части больше, сильнее, важнее необходимости подчинения интересов единицы жизненным потребностям целого.
В процессе перехода мы растягиваемся в колонну: кто-то впереди, а кто-то отстал. Если ты в авангарде – то ты и прогрессивный. Вне зависимости от того, куда направлены твои стопы.
Ушедшие вперед рассматривают традиционное общество в качестве рудимента. Они, то, что еще сохранилось, разрушают.
А погрязшие в ретроградстве? Те, наоборот, привычную среду своего социального обитания защищают.
Что сегодня происходит во взаимоотношениях либеральной прогрессивности с ретроградной церковностью? Да это авангард пытается обрезать хвост – арьергард быстро идти в светлое будущее мешает.
Идет непримиримая борьба, она же - революция. Происходит смена эпох.
И что нас ждет впереди?
Какую бы область нашей жизни мы не взяли для анализа, следы крушения былого, многовекового общественного строения видимы и зримы.
Деградирует семья – основная ячейка традиционного общества. Исчезает та объективная основа, которая соединила когда-то в единое целое мужчину и женщину (см. подробнее у Ф. Энгельса – «Происхождение семьи, частной собственности и государства»). Нет уже первичного разделения труда. Нет и экономической необходимости в воспроизводстве потомства.
А что происходит с моралью?
Она стала иная.
Вы заметили: исчезло чувство стыда.
Где сегодня искусство? Где литература, балет, опера, симфоническая музыка, живопись, ваяние?
Нет, все это есть. Нет Толстого, Баха, Леонардо.
Но зато есть Акунин, Крутой, Церетели.
И самое главное – этого вполне достаточно.
И так во всем – чего не коснись.
Все это вместе называется «деградация».
Симптомы?
Они есть: сыпь индивидуалов на теле разлагающегося общества.
Итожу.
Мы живем в эпоху Индивидуализма.

Громко и яростно.
Деяния наши вызвали заметную и по ярости поз, и по громкости крика реакцию западного демократического сообщества.
Нет дефицита в предложениях свершения ярких актов возмездия и мести.
А что так?
Начну с того, что Путин разрушил многовековой принцип,
Он опустил небожителей. Они были уверены, что Quod licet Iovi, non licet bovi - Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. В их представлениях только они могут себе позволить всё, и никто более.
А тут такое.
Ну и конечно Путин нанес оскорбление сюзерену, бросив в подвалы своего КГБ, его вассала.  Навальный  был нагл и борз, поскольку считал, что находится под эгидой.
И вдруг.
А это очень важно. Многие прижали уши. Миф о всесилии, вера в который позволяла как-то унимать естественные позывы, треснул.
Надо что-то делать.
Но, что – не ясно.
Поэтому вопят громко и яростно.

О пользе вреда.  
История России в изложении либерально озабоченных авторов примитивна до  простоты: В России всегда было плохо. Порою – ужасно. А в XX веке страна просто сошла с ума.
Итог: практика опровергла и отвергла коммунистический выверт.
Время и силы народа России были потрачены зря.
Ленин – бяка.
Сталин – кака.
Все.
Точка.
А все ли?
Мы привыкли к тому, что Октябрьский переворот рассматривается как наше, исключительно внутреннее российское дело. Да, существуют, конечно, попытки объяснить произошедшее в 1917 году неким всемирным жидо-массонским заговором, но здесь хотелось бы поговорить о чем-то более серьезном.
Любого, интересующегося новейшей истории России, анализирующего переход России через гигантский социальный эксперимент с известным концом, не может не занимать вопрос, зачем все это произошло? Был ли в этом смысл, или произошел системный сбой?
Сам факт захвата власти в огромной, многонациональной стране и, что еще важнее, ее удержание, ничтожной по численности группой левых радикалов-экстремистов уже представляет собой уникальнейшее историческое явление планетарного масштаба. Несмотря на всю историческую предрасположенность России к этому наваждению, делающей его закономерным, оно не могло бы состояться, если бы противоречило глобальным общемировым процессам конца  ХIХ - первой четверти ХХ века.
Но октябрьская революция не только закономерна, она была важнейшим стимулом развития человечества. Как это кому-то ни покажется странным, муки рождения коммунизма, закончившиеся выкидышем, способствовали окончательному формированию демократической части мировой цивилизации в ее современном виде.
Еще живы те, кто помнит, как в послевоенный период руководство СССР с нетерпением ожидало начала глобального всесокрушающего экономического кризиса в «капиталистическом мире». Не случайно во второй половине 50-х годов советское радио информировало своих слушателей…  о состоянии дел на ведущих фондовых биржах мира.
Глубина кризиса, потрясшего США в 20-30-годы годы прошлого века, впечатлила коммунистов. Этот кризис практически мгновенно разрушил хозяйственную систему США с силой, сравнение с которой не выдерживают ни войны, пережитые этой страной, ни самые грозные тайфуны, и землетрясения. А ведь К.Маркс обещал в «Капитале» повторение этого «удовольствия» со скоростью обновления основного капитала - примерно раз в десять лет.
Кризис должен был окончательно решить вопрос о победителе в «мирном экономическом соревновании» двух систем. Передовая советская экономическая наука истово искала (естественно за пределами СССР) признаки кризиса. И надо отдать ей должное – находила.
Коммунисты кризис ждали и желали.
А он все не приходил.
И не пришел.
Думаю, что коммунистические бонзы были бы весьма удивлены в том, совершенно невероятном, случае, если бы им по мановению волшебной палочки раскрылась суть происходящих в мире процессов. Тогда они могли бы узнать, что сам факт существования СССР, его противостояние США и их союзникам является объективной основой стабилизации рыночной экономики.
В течение двадцатого века произошло качественное перерождение мирового капитализма. В странах-лидерах хозяйственное и техническое развитие реализовалось, в конечном счете, в мощнейшем структурном сдвиге – существенно выросло конечное потребление.
Другим процессом, внесшим решающий вклад в достижение относительной гармонизации хозяйственных систем стран демократического мира, явилось изменение отношений между трудом и капиталом. Сегодня вряд ли необходимо доказывать, что отношения между работниками  и работодателями коренным образом отличаются от тех, которые сложились к началу XX века. Они стали в значительно большей степени гармонизированы, урегулированы как в правовом, так и в социальном аспектах. Сегодня бастующих рабочих не расстреливают и профсоюзных лидеров на электрическом стуле не поджаривают.
Однако, все эти трансформации явились результатом самонастраивания системы свободного рынка под воздействием внешнего фактора – наступающего коммунизма, угрожающего самому ее существованию. Как магнит изменяет траекторию катящегося стального шарика, так и провозглашенные, но нереализованные лозунги победившей и способной на экспансию социалистической революции в России, понудили  капитал откорректировать его отношения с трудом.
Еще один парадокс, которыми так богата история – революцию делали одни, а плоды ее пожали совсем другие.
Сегодня в мире происходят процессы, невиданные, пожалуй, уже более полувека: постепенно «приказывают долго жить», так называемые социальные государства. Градус противостояния труда и капитала растет.
Что случилось?
Исчез противовес, отсутствует альтернатива. И это сказывается.

О пользе скромности.
Наблюдая за тем, как приверженцы единственно правильного либерально-демократического учения, с нескрываемой иронией и явным пренебрежением, бичуют остатки отвергнутых идеологических увлечений, находя рудименты проклятого прошлого в текстах, им не созвучных – мне думается о непреходящей пользе скромности.
В той части общества, напряжением которой растет его интеллект, эйфория от ощущения вкуса и запаха либеральных ценностей сегодня такова, что дискуссии о приходящих и исчезающих формах общественного развития - просто нет. А ее   и быть не может. Действительно, не бывает предмета спора между папуасом и джентльменом.
Мне интересно: неужели те, кто сегодня публично демонстрирует свое проникновение в область конечных истин, не понимают, что все когда-то меняется: и те идеи, которые сейчас   воспринимаются ими, в качестве вечных и незыблемых, с неизбежностью будут со временем пересмотрены и отвергнуты? Их опровергнут и подвергнут остракизму (а другого варианта не знала человеческая история) с силой не меньшей той, с которой сегодня треплют то, что сегодня еще осталось от советского патернализма.
Предположение, что, достигнув нынешних вершин, общество остановит процесс своего развития, строящийся скорее на опровержении опыта предшественников, нежели на его использовании, – наивно.
Могу обратить внимание адептов либерализма и всего производного от него, что уже зримы те причины, по которым к ним будут предъявлены претензии ничуть не меньшие, чем те, которые адресованы строителям всемирного счастья в его коммунистическом изводе.
Реализация либеральных идей в экономике привели мир в состояние кризиса, примеров мощи и потенциальной разрушительной силы, которого не было в человеческой истории. Неограниченный в своей корыстной изобретательности человек-жадный (он же – либерал, сторонник неограниченных прав и свобод), создал общественные анклавы, в которых производство материальных благ и их потребление вошли в состояние перманентно нарастающей диспропорции. Эта ситуация еще и сегодня поддерживается изощренными, суперловкими (на уровне, достойным быть отмеченным премией памяти Нобеля по экономике) манипуляциями. 
Да, сегодня ситуация такова – все дрожит, но держится. 
Но равновесие несуразного нельзя сохранять вечно.
Долги есть долги.
Рано или поздно в хозяйственную систему мира придет пропорциональность. Но по пути к этому состоянию всесокрушающий раздрай прокатится многомиллиарднотонным катком по гигантскому количеству человеческих судеб.
Всем это придется пережить.
Выжившие захотят знать имена авторов их несчастья. Так всегда было. Так и будет.
Приоритет прав индивидуума над интересами общества – явление такое же временное, как и полное игнорирование прав личности. Но непосредственно вытекающие из этого приоритета проблемы столь суровы, что неизбежная попытка общества сохраниться радикально поломает сложившуюся систему ценностей.
Прогрессивные - станут изгоями.
Извечный, сопровождающий любой кризис, поиск виноватых, в очередной раз, суровыми методами наказания научит скромности тех, кто полностью ее лишен.

О природе богатства.
Вопрос об источнике богатства достаточно давно является предметом ожесточенных споров.
Первым о первоисточнике богатства задумался Фома Аквинский. Признавая божественную природу богатства (все принадлежит Богу, а человек только пользователь), он делил его на естественное (плоды земли и ремесла) и искусственное (золото).
Монкретьен предложил свою версию земного источника формирования богатства. Согласно разработанной им теории богатство своим источником имеет внешнюю торговлю.
Вильям Петти объяснял возникновение богатства взаимосвязью труда и земли. Крылатым стало его изречение: «Труд есть отец и активнейший принцип богатства, а земля - его мать».
Дальнейшее развитие этой идеи нашло свое отражение в учении физиократов, которое базировалась на том, что истинным богатством нации являются продукты сельского хозяйства.
Адам Смит предложил трудовую теорию стоимости, суть которой сводилась к тому, что единственным источником стоимости является труд.
На Марксе и Энгельсе, развивших теорию Адама Смита, дискуссия об источнике человеческого богатства практически прервалась. Идея эквивалентности стоимости - богатства количеству и качеству затраченного труда устоялась, как закрепились и представления об изъятии капиталистом части созданного трудом рабочего продукта в виде прибавочной стоимости.
Идея об эксплуатации человека человеком политически весьма продуктивна, и попытки её опровержения наталкиваются на непреодолимую «правду жизни», демонстрирующую нам примеры вопиющего имущественного неравенства реальных производителей и максимальных потребителей.
Но когда Маркс писал об эксплуатации, то он был прав ровно наполовину. Эксплуатация действительно существует. Только это не эксплуатация человека человеком, а эксплуатация Человеком Природы. И всё, что было названо классовой борьбой, является ничем иным, как борьбой за перераспределение между конкурирующими социальными группами энергетического «пирога», отобранного совместными усилиями всего человечества у Природы.
Источником богатства человеческого общества является энергия природных сил во всех ее проявлениях.
А как же труд?
Физическая сила человека, насыщенная его интеллектом, превратилась в труд. Он, будучи оснащенным капиталом и находясь в обрамлении общественных институтов, оказался способен неограниченно черпать энергию из Природы.
Труд человека не является источником богатства, поскольку в процессе трудовой деятельности человек никогда не прибавляет дополнительную энергию к той исходной величине, которую он взял у Природы. Он лишь уменьшает величину изначально добытой природной силы за счет неизбежных трансформационных потерь. Поэтому человеческий труд не источник, а способ формирования общественного богатства.
Труд человека не является источником богатства и потому, что совокупное богатство человечества растет по мере того, как человек медленно, но верно сокращает свое трудовое присутствие в сфере материального производства. Значительная и все возрастающая часть активности человека направлена на прямую замену его трудовых усилий работой, совершаемой за счет использования и применения природных сил.
Труд человека не является источником богатства еще и в силу того, что материальное богатство, создаваемое с помощь труда, не является конечной целью общества и его высшей ценностью.
Рост объема производимых материальных благ позволяет сократить присутствие человека в процессах производственной деятельности. Именно это обеспечивает достижение истинного богатства – свободного времени, т.е. времени, используемого для творческого и интеллектуального развития человека.

Борцы с кровавым режимом  решили, что эксплуатация примитивной схемы: «Путин – квинтэссенция зла, а сражающиеся с ним – концентрат добра» - позволяет получать беспроигрышную  комбинацию во всех судах либерального Запада.
Надо сказать, что до определенного предела это работало.
Первый звоночек прозвучал, когда судья Элизабет Глостер, вынужденная решать  спор двух жадных медвежат (Березовского и Абрамовича), обнаружила, что она попала в ситуацию, где от нее ждут приговора не по закону, а «по понятиям». И вместо того, чтобы преобразиться в воровского авторитета – цикать зубом, понтаваться и  фраериться…, словом вести себя, как настоящая блатота, она послала эту компанию в путешествие, высказав, все, что она думает о них.
И естественно Березовский после проигрыша в суде  заявил, что его вера в английское правосудие серьезно подорвана, а  "судья пытается переписать историю"
Конечно, абсолютная независимость суда – это миф, как и все, к чему добавлено прилагательное «абсолютное».
Но судьи – люди и люди не самые простые.
Они хотят уважения и уверены, что его заслуживают.
Поэтому принятие внеправовых решений в угоду политической конъюнктуре может давать сбои.
Иногда это случается.  Правда редко. А в последнее время все реже и реже.


На форумах в Рунете болтаются толпы неприкаянной публики.
Пишут разное, чаще всего - резкое. Сегодня всякой всячиной гнусно-матерного свойства никого уже не удивишь.
Мне интересно: на что надеются эти люди?
Они, возможно, думают, что власть резко поменяется.
Пусть даже так. Но что это изменит в судьбе героя Интернета Пупкина, сегодня вполне анонимно посылающего тирана во все возможные и физически невозможные виды сексуальных путешествий? Что ожидаемые им перемены дадут именно Пупкину, этому крошечному созданию, наиболее тягостно реагирующему на гигантский разрыв между его неуемными амбициями и его же скромнейшими возможностями?
Что, новая власть денег даст? Должность?
Девушки при новой власти вдруг, неожиданно начнут Пупкина любить?
Что он ждет?
Ждет, что что-то изменится.
Предположим, что изменится, но он то - конкретный Пупкин - с какой стати вдруг будет востребован в новых обстоятельствах? Только потому, что при «старом режиме» Путина на три буквы, накрывшись толстым стеганным одеялом, посылал?
Это, конечно, заслуга и немалая. Но вряд ли ее удастся конвертировать во что-то материально и морально ценное.
Вас, господин Пупкин, не смущает то, что от революционной армии (это те, кто реально за Советы кровь проливал, а не Врангеля анонимно посылал на …) востребованными в новых условиях оказались единицы.
А остальные десятки миллионов?
Они так и остались остальными.
Да, давно это было.
Ладно. А сегодня, что иначе?
Украина.
Сербия.
Грузия...
Да какую страну, прошедшую через желанное Пупкину обновление, не возьми, ОСТАЛЬНЫХ во власти, при кресле и при деньгах не видно.
Нувориши наши сегодняшние, кто они? Они еще в советские времена что-то реально делали для того, чтобы взобраться по социальной лестнице повыше.
А те, кто сидел по кухням и произносил сильные слова в адрес властей предержащих, и сегодня сидят на тех же самых кухнях и заняты абсолютно тем же самым.
А время идет.
Вы, Пупкины, не молодеете.
Может быть, чем-нибудь полезным (хотя бы для себя, любимого) займетесь?

Компетентные деятели США выражают явную обеспокоенность по поводу постановки на вооружение РФ торпеды «Посейдон» с термоядерной начинкой.
Это оружие способно уничтожить города и инфраструктуру, находящиеся на обеих побережьях США.
Американцы в этой связи внезапно озаботились, как оружие соотносится с международным правом? Неожиданный пассаж, не правда ли?
История создания этого оружия неотвратимого возмездия началась в 1952 году, когда Андрей Сахаров (да, да тот самый – Лауреат Нобелевской премии мира), в разгар холодной войны предложил построить торпеду длиной 25 метров с боеголовкой мощностью 100 килотонн. 
Против выступили… наши военные.
В 1954 контр-адмирал Александр Евстафьевич Орлов счел этот проект слишком радикальным. А позднее контр-адмирал Петр Фомич Фомин, возглавлявший 6-е управление ВМФ СССР и курировавший секретные ядерные разработки, определил проект, как «людоедский». Об этом писал Сахаров в своих «Воспоминаниях» (Москва, 1996 г), хотя сам и продолжал работать по этой теме до 1961 года.
Скорее всего тогда наши совестливые (это без тени иронии) военачальники не знали, какую судьбы готовят нашей родине американские «партнеры».
19 декабря 1949 года Комитетом начальников штабов армии США был утвержден один из самых известных планов военной агрессии против СССР под названием «Дропшот».
Он предусматривал следующее.
На Советский Союз планировалось сбросить 300 атомных бомб и 250 тысяч тонн обыкновенных. При этом территория побежденного и лежащего в руинах государства должна была быть оккупирована. Всего территория страны делилась на 4 части: Западная часть СССР, Украина-Кавказ, Урал — Западная Сибирь — Туркестан, Восточная Сибирь — Забайкалье — Приморье. Все эти зоны делились на 22 подзоны ответственности, в которых должны были разместиться оккупационные дивизии. 
Изменились ли их аппетиты за прошедшие с тех пор годы?
Вряд ли.
Наши военные наработки должны быть ответом на вопрос, заданный нашим президентом: «А зачем нам такой мир, если там не будет России?»

Почему в Лондоне нет памятника Маршаку.
Как-то прочитал в ВК: «Намедни перевел на английский первую главу «Евгения Онегина».
Неплохо.
Только зачем? Разве что время занять…
И кто только не обращался к литературном переводу. Но в этом искусстве (для меня) великой горной вершиной сияет талант С.Я. Маршака.
С тех пор, как я зачитал до ветхости, а большей частью выучил наизусть третий томик (беленького, если кто помнит) собрания сочинений Самуила Яковлевича, был уверен, что правительство Её Величества просто обязано поставить памятник поэту в Великобритании. Маршак создал в умах русскоязычных жителей нашей планеты огромный цветущий оазис любви к английской и шотландской поэзии…
Так бы я и жил с этим ощущением реальности погружения через Маршака в смысл поэзии Шекспира, если бы не потянуло меня перечитать.
Начал с первого сонета:

«Мы урожая ждем от лучших лоз,
Чтоб красота жила, не увядая.
Пусть вянут лепестки созревших роз,
Хранит их память роза молодая.

А ты, в свою влюбленный красоту,
Все лучшие ей отдавая соки,
Обилье превращаешь в нищету, -
Свой злейший враг, бездушный и жестокий.

Ты - украшенье нынешнего дня,
Недолговременной весны глашатай, -
Грядущее в зачатке хороня,
Соединяешь скаредность с растратой.

Жалея мир, земле не предавай
Грядущих лет прекрасный урожай!»

Блаженный Иероним Стридонский (создатель канонического латинского текста Библии) писал, что в переводе надо предавать не слово в слово, а мысль в мысль. 
Вряд ли кто-то из вас задумался о смысле этих слов: «...ты, в свою влюбленный красоту». Влюбленный-то, оказался мужеского пола… Да это ещё что. В шестьдесят первом сонете Маршак просто подменяет объект: у Шекспира - он, у переводчика - она.
Я в молодости не спрашивал, как это понимать?
А у кого можно было этим поинтересоваться в те, давние времена?
Много позднее, узнал и понял, что всё, всё совсем не так, как казалось мне изначально.
Неожиданно для меня выяснилось, что цикл сонетов Шекспира делится на части. С 18 по 126 они посвящены любви к прекрасному юноше.
А в 20-м сонете им воспеваются отношения с транссексуалом, он поглощён двуполой красотой: «Лицо женщины, нарисованное собственной рукой природы, ты владычица моей страсти…». Автор страдает - природа дала любимому то, что применимо «для женского удовольствия». Итоговое наставление на грани срыва: «Но если женщинам ты создан в утешенье, то мне любовь, а им лишь наслажденье». (перевод А.М. Финкеля)
Позднее (с 127 сонета) возникает «Темная леди». И снова страсти, страсти, яростные страсти…
Страсти у Шекспира Маршак в переводах тактично смягчает.
Наверное, любой из нас привычно задумается и грустно улыбнётся, услышав: «Мои глаза в тебя не влюблены, они твои пороки видят ясно, но сердце ни одной твоей вины не видит и с глазами не согласно…»
Да, это 140-й сонет Шекспира в переводе Маршака.
Но у Шекспира здесь совсем не грусть, скорее гнев. В сонете интригующе важна последняя строка: “That she that makes me sin awards me pain”.
Именно здесь заключен весь смысл:
”Та, что делает меня грешником награждает меня болью” - принуждение и извращенная награда.
Это мазохизм?
Вполне возможно, ведь известно, что для мазохиста демонстрируемые, выставляемые на показ страдания играют роль оберега.
Я был ошарашен этой мыслью. Но оказалось, что новой и неожиданной она была только для меня. «Мазохист ли Шекспир? Конечно. Он король мазохистов…» — это заключение принадлежит Айрис Мердок.
Маршак не прошел мимо этой коллизии и разрешил её так мягко и тонко, что от изначального смысла ее почти не осталось и следа:
“В своем несчастье одному я рад,
Что ты - мой грех и ты - мой вечный ад”.
Итожу.
Тот, кипящий в котле всех возможных и невозможных чувств и пороков, лирический герой Шекспира (остановлюсь на этой версии) так же похож на поэта, что в своих переводах явил нам Маршак, как крылатый лев святого Марка напоминает царя зверей, разрывающего в африканской саванне плоть заваленной им жертвы.
Поэтому и памятника Маршаку в Лондоне нет.
И как не горько признавать – наверное это справедливо.

По поводу количества.
Магия цифр существует, но она бывает обманчива. Сила в истории не всегда синоним количества.
Вспомним, что у Христа было всего двенадцать подписчиков. Но христианство стало ведущей мировой религией. Массовая христианизация началась с того момента, когда удалось поставить знак равенства между такими явлениями, как язычество и дикость. Выстраивание прямой линии от Адама через Ноя и его сыновей до себя, оказалось самым эффективным способом достижения властителями высшего уровня легитимности в те далекие времена.
Таким образом сформировался мировой христианский тренд.

Зачем Кончаловскому нужен новый Петр Первый?
Это сказал Андрей Кончаловский:
«Россия вернулась в свое естественное состояние. Да, именно. В Московскую Русь.Ничтожно тонкая светлая полоска при огромной массе темного населения, живущего на уровне и по понятиям шестнадцатого века. Русские просветители называли крепостных «белыми неграми». Это и было государство белых негров. Потом пришел Петр и попробовал всех сделать европейцами – его толчка хватило на двести лет. Вся русская классика, музыка, военное искусство – следствие реформ и взглядов Петра. Но для этого нужен был Петр – фактически предатель стрельцов и бояр. Пока сейчас не появится такой же предатель, Россия будет жить в привычном ей состоянии все той же Московской Руси.»
Прочитали?
Обратите внимание на этот пассаж: «Русские просветители называли крепостных «белыми неграми». Это и было государство белых негров. Потом (!)  пришел Петр и попробовал всех сделать европейцами – его толчка хватило на двести лет».
В этом месте у меня возникает вопрос:  это маразм или глупость?
До Петра действовало правило:  ««Крещёных людей никому продавати не велено» (Соборное уложение 1649 года, глава 11). И русских крестьян крещеных, единоверцев, начали продавать и покупать именно при Петре Первом.  По его монаршей милости людьми  торговали  и по одиночке, и селениями, разделяя при этом  семьи, разлучая родителей с детьми, и  жён с мужьями.
Кончаловский ждет нового Петра.
Интересно, он ему зачем?

Вечерние посиделки у В. Соловьева на Первом канале смотрю. Плююсь, но терплю.
Почему? Объяснение есть.
Ехал я как-то в такси. У водителя радио было настроено на «Юмор-FM». Спросил: «Нравится?»
- Нет, дерьмо.
- Тогда зачем?
Ответ был прекрасным:
- А вдруг?
Так и здесь.
А что, если в этом потоке выспренных банальностей и благоглупостей проскользнет какая-никакая интересная мысль?
И вот свершилось!   Соловьев родил национальной идею. При этом, как он сказал - простую.
Простая национальная идея по Соловьеву, это: качественные, доступные любому жителю страны образование и здравоохранение плюс безопасность.
Не знаю, говорит ли что-либо Владимиру Рудольфовичу имя Муаммар Каддафи. Скорее всего, он этого лидера Ливии помнит.
И я его порой вспомню.
При жизни полковника Каддафи в ливийской джамахирии было так.
На каждого члена семьи государство выплачивало в год 1 000 $ дотаций.
Пособие по безработице — 730 $.
Зарплата медсестры — 1 000 $
За каждого новорожденного выдавалось 7 000 $.
Новобрачным дарилось 64 000 $ на покупку квартиры.
На открытие личного бизнеса выделялась единовременная материальная помощь — 20 000 $.
Крупные налоги и поборы были запрещены.
Образование и медицина (г-н Соловьев – внимание!) были бесплатными.
Образование и стажировка за рубежом — за счёт государства.
Существовала сеть магазинов для многодетных семей с символическими ценами на основные продукты питания.
Часть аптек отпускали лекарства даром.
За подделку лекарств — смертная казнь.
Квартирная плата отсутствовала.
За электроэнергию население не платило.
Кредиты на покупку автомобиля и квартиры были беспроцентными.
Покупку автомобиля до 50% оплачивало государство, бойцам народного ополчения — 65%.
1 литр бензина — 0,14 $
И чем Каддафи кончил?
Благодарные жители Ливии буквально растерзали 68-летнего дедушку. Страшная смерть.
Сегодня Ливии, как государства, фактически нет.
Вывод? Не работает соловьевская «простая идея».
Государство, социум, народ устроены очень сложно и с простыми идеями сюда лучше не соваться.
В этой сфере известное: «Как аукнется, так и откликнется» не работает. Здесь скорее это: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется…»
Возникает вопрос: что, ливийцам не нравились те социальные блага, которые представлялись им ливийским государством? Конечно, нравились. И участвуя в «революционной» заварушке 15 февраля 2011 года в столице Ливии Триполи против режима Муамара Каддафи, они были твердо уверены в том, что все хорошее сохранится и станет лучшим, как только полковник откажется от власти.
Есть  одна особенность любой власти: ее легитимность потенциально хрупка.
Государственная система защищена сферой их сверхпрочного закаленного стекла. Оно не бьется. Но где-то в нем обязательно есть то место, удар по которому погребает власть под грудой осколков.
И внешние силы, с помощью непримиримой оппозиции постоянно тестируют государственную систему «на развал».
Но чаще всего сама власть дает поводы для нагнетания внутренних напряжений.
Первоначальным толчком может стать что угодно.
С чего началась череда сильнейших потрясений в арабском мире? Напомню, все началось в Тунисе, а поводом для протестов, зажегших Ближний Восток и Северную Африку, явилось самосожжение незаслуженно обиженного безработного Мохаммеда Буазизи (17 декабря 2010). Пятнадцать лет еще не прошло, а как все перекорежено!
Кто бы еще знал и помнил этого Мохаммеда…

Те, из вас, кто иногда заходит сюда, ко мне в гости, уже поняли: у меня есть ответы на все вопросы ))).
Но жизнь подбросила мне проблему, которая оказалась мне не по зубам.
Формулируется она так: почему современные женщины много и активно матерятся?
На улице, слышу женские разговоры, щедро сдобренные матом. Про Интернет вообще лучше не вспоминать.
Я не ханжа.
Могу поговорить матом. Умею.
Но есть же мера.
И в эту, мною очерченную меру, женский мат никак не влезает.
Вырос я в рабочем районе Свердловска. Здесь были собраны гигантские предприятия – Уралмаш, один из них. Рабочий люд, он такой. Мат я слышал постоянно.
Но не от женщин.
Нет, конечно, встречались и такие. Но это были «синявки» - опустившиеся, спившиеся тетки.
Сегодня матом разговаривают все: и студентки, и поэтессы.
В этом есть какой-то скрытый для меня смысл.
Мне кажется, что употребление ненормативной лексики в какой-то степени является жизненным допингом, мат взбадривает сексуальность женщины. Возможно, что, матерясь в присутствии мужчин, женщины сигнализируют о своей доступности.
Или это не так?
Тогда как?

Я тебя породил, я тебя и убью.
Человечество сформировалось, как результат инфицирования стада наших биологических предшественников эгоизмом.
Именно это качество (свойство?) - эгоизм - позволило Homo sapiens выделиться из фауны и, в конечном итоге, завоевать весь мир. Благодаря этому он встал над всем сущим и живым, осознав свою высшую ценность именно для самого себя.
Эгоизм создал современного человека.
Но эгоизм и погубит Человечество.
Оказывается, что Гоголь создал универсальную формулу: «Я тебя породил, я тебя и убью!».
В "Диалектике природы" Ф. Энгельс написал: «…жизнь всегда мыслится в отношении к своему неизбежному результату, заключающемуся в ней постоянно в зародыше, — смерти»
Эта формула Энгельса универсальна – уже в миг возникновения Человечества, в него должен был быть заложен некий обязательный элемент, развитие которого закономерно приведет в конечном итоге к уничтожению рода людского. Так и жизнь есть причина смерти: умер только потому, что жил.
Было бы верхом неряшливого упрощения представлять развитие Человечества, как перманентный прогресс его эгоистического начала. Но сегодня это более, чем зримо: человеческая эгоистическая натура постепенно, медленно, а в последнее время все быстрее, берет верх над общечеловеческим.
Мир входит в состояние неуправляемого противостояния своих ненавидящих друг друга частей. Страх неизбежного самоуничтожения и тот не смог устоять перед гордыней человека-эгоиста.
Выяснилось, что тормоза, состоявшие из ужаса понимания неотвратимости ядерного апокалипсиса, сломались.
Движение, сползание началось.
Итог понятен.

Мне довелось в конце прошлого века познакомиться с Алексеем Германом-старшим. Приглашал  он меня к себе в гости на Ленфильм, когда работа над последней версией «Трудно быть Богом» только начиналась, это был год этак 1999. Алексей Юрьевич готовил к выпуску фильм «Хрусталёв, машину!», но был уже погружён в новую работу.
Беседы наши были очень откровенны. Иногда мне казалось что очень-очень.
Когда фильм вышел, я посмотрел.
И все для меня (подчеркиваю - для меня) сошлось.
У Алексея Юрьевича была глубокая, наверное даже глубочайшая душевная травма, он ее не скрывал, даже писал и говорил об этом: родители не хотели его появления на свет Божий: мать принимала горячие ванны и что-то ещё делала, рассчитывая на выкидыш.
Как он об этом узнал?
Кто ему мог это сказать?
Только родители.
Жить, зная что ты нежеланен и получить это знание от родной матери, это суровее тяжелейшего. Что было в душе?
Вот в это состояние полнейшей блевотной гнуси он и погрузил героев своего последнего, прощального фильма.
В месиво из крови, грязи, гавна… должен был вместо рождения превратиться Алексей, и не произошло этого только по случаю, вопреки.
Своим фильмом великий режиссёр (а он именно Великий) окунул человечество с головой в гнойное дерьмо. Да, пусть не прямым текстом, с неким экивоком, с размалевкой какой-то там планеты… но это мелочная деталь.
А главное в том, что по Герману человек существует только в этой субстанции, поскольку суть его именно такая.
И никакая другая.
Почему в ТББ Дон Румата не улетает на Землю, как у Стругацких?
А потому, что он не может переделать это море мерзости, а оно может его усреднить и засосать.
Все, самое лучшее и самое сильное, каким бы оно не было изначально в этом мире обречено на то, что превратится в коктейль скверны ещё до момента физической смерти.
Герман в своём фильме прямо и недвусмысленно сказал Человечеству о том, что он его ненавидит.
Отомстил.

Про котов.
Вот уж никогда не думал, что буду писать про котов.
Профессор Сергей Савельев утверждает, что развитие лобных долей нашего мозга связано с обретением нами, людьми, способности делиться пищей.
По-Савельеву именно это качество и сформировало Человека.
Вспомнил я об этом недавно, когда мой друг рассказал историю про кошку.
Кошка, как и друг с семьей, живет у него на даче.
Никто ее не кормит особо, что поймает, то и её.
Недавно стало заметно: кошка начала мышей таскать в дом – принесет и убежит.
За разъяснениями обратились к ветеринару.
Специалист сказал: Ваша кошка недоедает. Голодно ей.
Но она думает, что и вы в таком же положении. А поскольку она включила вас в свою стаю, постольку и делится с вами добычей.
Вот вам и лобные доли. :)

Прогремели баталии в этот раз по поводу мягчайшего приговора педофилу журналисту корпорации ВВС  Хью Эдвардсу.  Закончились очередные сражения, бойцы, насобачившись вволю и до одури, отползли на свои изначальные позиции, продолжая по инерции огрызаться и поносить супротивников.
Закончился очередной раунд бесконечной войны.
Кого с кем и за что? – спросите вы.
Воюющие, в большинстве своем этого не знают: сопротивляясь/продвигая детскую эротику все едины в одном – в глубочайшей обоюдной уверенности по поводу своей сути. И те и другие уверены, что воюют на стороне добра.
На самом деле, то, что совершается в подобных схватках к добру и злу имеет отношение косвенное. Это еще один эпизод непрекращающейся ни на секунду борьбы между эгоистом и обществом.
Ограничения, наложенные на детский эротизм во всех его возможных видах и проявлениях, есть отражение общественной заботы о собственном выживании.
Появление слова  «нельзя» отражает  вредность половых сношений до момента полного созревания человеческой особи.
Человек-эгоист, занятый разрушением навязываемых ему обществом ограничений, борется за свободу. Ведь свобода, это такой набор внешних условий бытия, который позволяет индивиду максимально реализовать свой потенциал эгоиста. Поэтому  вся история Человечества является отражением непримиримой битвы человека и людей. Объединенные люди - в конечном итоге: общество - постоянно воюют с эгоистом. Эгоист сражается с обществом.  Мы все участвуем в борьбе между  стабильностью и изменчивостью.
Приговор Хью Эдвардсу, это еще один повод протестировать иммунную систему общества, несомненно слабеющую от каждого удара нанесенного по ней.

Как-то увидел передачу «Что делать?
Ведущий предложил собеседникам представить доказательства радикальных изменений, произошедших в человеческом обществе за последние годы.
То, что Человечество меняется – спора нет, но насколько сильно – вопрос.
Ничего нового, будоражащего сознание зрителей, собравшиеся не предложили, и беседа (на мой взгляд) не получилась.
А между тем, за последние полвека Человечество изменилось кардинально.
В ряде регионов мира исчезла, незыблемая с момента возникновения человека, половозрастная пирамида – в большинстве развитых стран (включая Россию) стариков  стало больше, чем детей. Такого не было никогда.
Изменилась роль и содержание семьи.
Практически на нет сошло влияние церкви…
Но мне хотелось бы особо остановиться на изменениях, происходящих в области государственного управления.
Так случилось, а мы и не заметили, но в сегодняшних реалиях стран победившей демократии переход к автократии, необходимый для приятия жестких управленческих решений, направленных на радикальное изменение наметившихся крайне негативных тенденций - просто невозможен.
Поезд ушел.
Что такое диктатура? Это - это концентрат, выделенный из элиты, держащийся на достигнутом внутри ее консенсусе. Каким образом этот консенсус был достигнут - вопрос отдельный. Но особенность современного этапа развития той части нашей Цивилизации, которую мы называем "развитые страны", заключается в том, что такой консенсус ныне недостижим, а поэтому и диктатура - невозможна.
Попытаюсь объяснить, почему.
Достаточно бурное экономическое развитие во второй половине XX века и относительная международная стабильность дали дополнительный существенный толчок к усилению индивидуализации социумов. Одним из следствий этого процесса стало невообразимое ранее расширение масштабов элиты. Элиты в обществе стало много. Так много, что границы ее определить сегодня невозможно.
Если в 1215 году Великая хартия вольности имела отношение к сотне или максимум паре сотен представителей свободных сословий - английской элиты того времени, то сегодня она составляет лишь малую толику прав, распространившихся на все население Великобритании.
Это одна сторона. Есть и иная. Многократно возросло количество людей занятых интеллектуальными видами деятельности, то есть они заняты тем, что еще совсем недавно было доступно лишь "сливкам общества". Если же учесть, что разрыв в уровнях материального потребления между высшим и средним слоем постоянно и быстро сокращается, приближаясь к естественному насыщению, то рассматриваемая нами тенденция становится еще более зримой.
Третий существенный момент. Массовый доступ ко всей возможной широте информации стал едва ли не решающим фактором, разрушившим клановую защиту элиты. Известное золотое правило, выведенное Натаном Ротшильдом: "Кто владеет информацией, тот владеет миром", с развитием СМИ и Интернета оказалось девальвированным.
Размывание элит превращает власть - ранее удел "небожителей" - в профессию и при этом не самую общественно престижную. Естественный рост связей и зависимостей в общественных взаимодействиях, и их неизбежное усложнение, привело к тому, что управление обществом стало массовым профессиональным занятием.
Естественно, что в сложившихся, при новом качестве жизни, условиях элитный консенсус по поводу наделения представителей власти диктаторскими полномочиями - невозможен.
Триумф диктатуры возможен, но только там, где организовано сопротивление деградации.
Существующие структуры управления в мире, назвавшим себя «развитым», не мотивированы на реализацию такого решения.

Про Карла Маркса.
Так случилось, что построение того «нечто», что выдавалось в СССР за социализм, опровергало основу учения Маркса.
Маркс, всем своим многотомным наследием, настаивал на главном: в истории развития человечества существуют объективные законы. В соответствии с ними социализм является естественным, закономерным сменщиком капитализма. Марксова теория стремления производственных отношений к достижению ими соответствия уровню развития производительных сил, не оставляла никаких лазеек в светлое будущее отстающим. Только передовые страны, Англия - в первую очередь, были по-Марксу обречены возглавить переход к новой общественно-экономической формации. «Капиталистическое производство порождает с необходимостью естественного процесса свое собственное отрицание» - вот это, «необходимость естественного процесса», и составляет содержание учения Карла Маркса.
Россия марксизм опровергла.
В стране недоразвитого капитализма свершилась победоносная крестьянская революция. В ее основе действительно находилось стремление привести уровень производственных отношений (на селе) к уровню развития производительных сил (там же – на селе). В России существовала объективная необходимость снести рудименты феодальных отношений, сохраненные реформой 1861 года, предоставившей крестьянам свободу без земли. Но история в очередной раз скорчила гримасу – обуздать и возглавить народное восстание удалось кучке авантюристов, считавших себя марксистами.
Отсюда и название того, что они импровизационно сконструировали – социализм.
Ну, а потом в «лихорадке буден» и потоке «бла-бла-бла-бла…» истинный Маркс забылся, а на поверхность выплыли общественные науки. Они оказались в состоянии объяснить всё.
Включая Маркса.

Про пиар в произведениях Прилепина.
Конечно, автору двух десятков книг самопиар не нужен. Зачем он ему? Он у него и так есть. И его навалом.
На этом уровне возникают иные, возвышенные потребности.
В книге "Некоторые не попадут в ад"  значимое место, отведенно Эмиру. Фамилия не называется. Но мы же грамотные люди: конечно - Эмир Кустурица.
Захар, здесь выступает почти как Маяковский.  Владимир Владимирович писал: «...Я себя под Лениным чищу…», а Прилепин меряет себя долей от Эмира и делает он это хитро, через понятный всем нам масштаб. Соотношение Захара и Эмира, пишет он, это как мальчонка, «с одной еле разрешимой ролью в каком-то местном, не очень заметном, получившем поощрительный приз при показе студенческих работ кино» на фоне Никиты Сергеевича Михалкова.
Но ведь неправда же это!
Зачем так-то?
И в этом самом месте память подбрасывает полузабытую историю про сильно ученого японца, который в стародавние времена написал огромнейшую книгу про Китай. Китай в ней предстает исполином во всем: славная древнейшая история, территория, население, производство, культура, наука… все гигантское и самого неимоверно высокого качества…
Да…
А что говорит Эмир, этот небожитель, человек-исполин Захару?
- Я всегда хотел быть как ты. Воин и писатель.
Вот он – звездный час!
Великий, недосягаемый, неподражаемый хочет быть таким, как ты.
История берет тебя на руки и несет, уже незабываемого, нетленного на ту полку, где теснятся Хем, Экзюпери, Толстой…
Дорогого это стоит.
Да, да…чуть не забыл!
Многомудрый японец закончил свою книгу одним предложением: «А мы Китай победили».
Что наблюдаем?
Гордыня?
Несомненно.
Но какая?
Она уровня, когда соперника видят в Копернике?
Грех это или не грех?

Экономические теории принципиально не могут быть подтверждены или опровергнуты методами корректных (с естественнонаучных позиций) экспериментов.
Абсолютная универсальность открытий естественных наук отсутствует у экономики. Как невозможно представить себе американскую физику, отличающуюся по смыслу и содержанию от немецкой, так нельзя говорить и о глобальной общечеловеческой экономике. Она удивительным образом различна для Японии, Китая, Австралии и Дании. И здесь кроется еще одно принципиальное отличие науки от экономики. Наука аполитична и беспристрастна. Экономика же не только обслуживает национальные интересы, но и формирует их. Поэтому она, как минимум, не беспристрастна, а, как максимум, необъективна.
Указанные особенности экономики позволяют выработанным в её лоне теориям бесконечно отрываться от практики, а экономистам в ранге ученых постоянно улучшать и совершенствовать некий мистический образ, придуманной, созданной по книжным образцам и существующей лишь в их умах финансово-хозяйственной системы.
Возможность возникновения и расширения разрыва между хозяйственной практикой на всех её уровнях и тем, что принято называть «экономической теорией» определяется системой отношений, действующих в обществе.
Экономические разработки не подвергаются практиками объективному критическому анализу, поскольку руководители предприятий и фирм, работники государственного управления в большинстве своем не готовы к тому, чтобы объективно и всесторонне оценить ни качество и научный уровень результатов экономических исследований, ни содержание информации, дающейся на экономических факультетах университетов.
В свою очередь, специалисты-исследователи оказываются неспособны критически оценить практическую значимость своих экономических гипотез. У них, в большинстве своем прошедшим путь: школа, университет, аспирантура, нет практического опыта.
В практике деятельности миллионов хозяйствующих субъектов не применяется результаты макроэкономических исследований. Их «внутренняя кухня» управления разительно отличается от того, что по этому поводу написано в толстых книгах или говорится с университетских кафедр. Руководители, менеджеры предприятий рассматривают реальный факт их производственной деятельности как уникальный случай, а не как элемент общей рассогласованности экономической теории и хозяйственной практики. Они предполагают, что есть иные места, где экономические научные разработки, неприемлемые для них, все-таки реально применяются и работают. Они энергично ищут эти заветные уголки и не находят.
Надо очень много знать и иметь уровень независимости, успешности и смелости основателя американского гиганта розничной торговли, крупнейшей в мире сети гипермаркетов Wal-Markt Сэма Уолтона, чтобы заявить: «Мне наплевать на то, что мы живем не по чьим-то там теоретическим прожектам относительно того, что нам следует делать и чем заниматься. Это не имеет ровным счетом никакого значения».

"Помилуй Бог, мы - русские! Какой восторг!".
Суворов.
Может быть, тем кто ищет способы вывода России на проторенную Западной цивилизацией "столбовую дорогу" надо подумать над тем, что у любой страны – мы не исключение – есть своя судьба. У России есть свой, только ей присущий путь, оправданный тем, что, следуя именно по нему, она дошла до сегодняшнего дня, не развалилась, не пропала в истории, не ушла в небытие.
Мы сохранились еще и потому, что срослись с нашими иноверными земляками, став все вместе в итоге россиянами.
Подумайте, могли ли европейские протестанты ужиться с татарами и башкирами, впустить их в себя и войти в них? Да никогда!
Мы выжили именно в этом, ствшим российским, качестве.
Поэтому и дальше пойдем такими же: не Европа мы, но и не Азия. Мы – Россия.

Почему жива оппозиция.
Оппозиционеры сделали, кажется, все возможное, что бы словами грязными и броскими возбудить власть и понудить заключить в узилище авторов, изрыгающих в публику потоки нечистот.
Каждое эпическое полотно оппозиционеров содержит в себе немую мольбу: «Репресните меня, пожалуйста».
Помните, А.Ахматова, узнав о преследовании властями СССР Бродского, сказала; «Какую биографию делают нашему рыжему!» Она понимала, что поэта награждают мученическим ореолом. И не ошиблась.
Теперь каждый рппозиционер хочет  биографию. Старается. Реплики разные хамские и уничижительные темнейшему в эфир бросает.
А тот, как не слышит.
Не реагирует.
Тужатся еще сильнее: « Путин - сын уборщицы и вахтера». Некоторые откровенно немного обкакались от такой разухабистости. А из Кремля нет радостных  вестей: никто никого в темницу не потащил. Ну сказал. И что? В ответ тишина: не слышны в Кремле даже шорохи…  Молчание выглядит жутким издевательством. Коим оно и является.
И что в сухом остатке?  В сухом остатке самым ярким пятном  биографии остается трахнутый матрас.
Если подальше убрать эмоции, то становится очень понятно: тактика Путина – самая верная.
Оппозиция, практикующая выворачивание себя на изнанку еще дольше, чем правит теран, приелась.
Откровенно надоела.
Именно такая оппозиция – мечта любой власти.
Тем она и жива.

Питер - странный город.
Это, пожалуй, единственный мегаполис мира, который сохранил свой центр, представляя его аборигенам и приезжим во всем его имперском великолепии. Пред ценностями городской культуры коммерция оказалась бессильной: здесь невозможно представить лондонский огурец-мэрию рядом с Исаакием или парижское колесо обозрения на Дворцовой площади. Даже всепобеждающая реклама сгинула с Невского, открылась волшебная, воспетая великими Перспектива.
Петербург с ожесточением сражается за свой высотный регламент, не делая поблажек даже для Газпрома -  основного кормильца и поильца городского бюджета.
Питер за последние годы воскрес. Исчезло ощущение запущенности и наступающего тлена. Все, что создавалась в граде Петра в течение трех веков, попечением московских гастарбайтеров высшего звена, заблистало и засияло. И это не только обновленные фасады. Реставрированы практически все дворцы, обновлены и реконструированы театры.
Почти во всем, что имеет отношение к восстановлению прежнего, дореволюционного облика города у питерских реставраторов проявляется и высокая квалификация, и прекрасный вкус.
Почему "почти"?
Здесь я вторгаюсь в очень сложную и тонкую сферу.
Дело в том, что город со временем менялся, создавались новые архитектурные ансамбли, чаще опровергающие, реже дополняющие первоначальные "задумки" основателей северной столицы. И в тех случаях, когда наши современники пытаются вернуться к исходным, изначальным вариантам, им надо помнить, что городская среда, "поправленная" естественным ходом времени может диссонировать с воссоздаваемыми извлечениями из ветхозаветного прошлого не меньше, с иногда и больше, чем какие-нибудь новомодные строения.
Возьмем, к примеру, Летний сад.
Все помнят: " ... слегка за шалости бранил и в Летний сад гулять водил...". Так вот маленького Евгения водили гулять не в тот сад, в который мы можем прийти сегодня. Ныне мы имеем вариант, который очень отдаленно напоминает существовавший до наводнения 1777 года. Самое главное - вновь возникли уже всеми забытые (а если на мой вкус, то аляповатые, особенно Коронный) фонтаны. От них в свое время отказались. И, наверное, не только потому, что они были разрушены стихией. Хотели бы - восстановили. Но сделали иное. Надо полагать, что замыслили и создали при этом нечто более совершенное.
Сегодня мы имеет совсем другой Летний сад. Не тот, к которому привыкли ленинградцы - петербуржцы. Да и Пушкин, Достоевский, Блок… его бы не узнали.
Многочисленные фонтаны создают атмосферу развлечения.
А Сад был про другое.
Это было место несуетного отдохновения, бесед неспешных, глубоких размышлений...
Но такого Летнего сада уже нет.
Или это мне только кажется?

От России постоянно ждут, да что там «ждут» - требуют покаяний.
Греческое слово ;;;;;;;; (метанойя — «покаяние») означает «перемена ума», «перемена мыслей».
Если речь идет об уме и мыслях, то это к ним  – к интеллигенции.
Позиция современных интеллигентов весьма известна: вся скверна, пролитая на страну мою, это деяние злой силы во главе с генералиссимусом Сталиным.
А они сами они в прошлом чем занимались?
Они боролись.
Есть такой старый анекдот.
Старый дед рассказывает внукам:
- Ну вот, пришли в нашу деревню немцы и говорят: «Кто скажет, где партизаны – дадим корову, а кто не скажет – расстреляем».
- И что, дедушка?
- Что, что… Расстреляли меня.

Экономическая наука (если это наука?) находится в глубочайшем кризисе. После оглушительного конфуза с «кривой Филлипса» (вспоминайте стагфляцию периода президента Никсона), она превратилась в набор бессодержательных упражнений, основным назначением которых было и есть выращивание претендентов на премию имени памяти Нобеля по экономике, являющуюся эрзацем несуществующей Нобелевской премии по математике.
Но в российской экономической науке все обстоит неизмеримо хуже.
Если эта область поиска новых научных заблуждений в чем-либо и лидирует, так это в количестве проданных кандидатских и докторских дипломов.
Переход России в новое экономическое качество в 90-х годах мгновенно обесценил, накопленный советской экономикой, багаж.
Советская экономическая наука исчезла.
Но люди, вырастившие ее и выросшие вместе с ней никуда не делись.
Сложилась комичная ситуация, когда практически мгновенно перевернувшие свое научное сознание преподаватели узнавали зарубежные экономические премудрости при подготовке к занятия, т. е. за несколько часов до своих студентов.
И хотя американская (и прилегающие к ней) экономическая наука занимается очевидной ерундой, настаивая на том, что цена товара образуется на признании того, что первая ложка супа нам дороже второй, для российской экономической школы и этот уровень, как Эверест для пешего туриста. Экономическая наука России вторична (если не третична или четверична) и глубоко ущербна.
От нее ничего ждать не приходится.
Но результат-то требуется. Вопрос о смысле существования если не задан, то уже витает.
И здесь нужно искать варианты.
И они появятся.
Ждем.

Интеллигент и интеллектуал.
Давайте подумаем, что, по сути, по смыслу эквивалентно нашему понятию «интеллигент» на Западе?  Интеллектуал? Вроде бы похоже. Но только похоже.
Первые интеллигенты - разночинные и почтидворянские образованцы, сразу отмеченные ерничающей публикой сочетанием плохого образования со страданием за народ, никак не могли претендовать на место в ряду европейских интеллектуалов. До Вольтера, Дидро, Руссо… они как-то не дотягивали.
Вторичность и второсортность, ставшие родовым признаком российской интеллигенции, были привиты ей с момента рождения. И не то интересно, что и сегодня после того, как наука доказала отсутствие в русском генофонде скандинавских компонентов, «норманнская теория» происхождения российской государственности жива. Занимательнее тот факт, что она живет потому, что формирует базу представлений о нашей исконной второсортности.
И даже у такого яростного русофила, как М.В. Ломоносов, мы читаем отсылаемое к признанным им заморским авторитетам:
«…может собственных ПлатоновИ быстрых разумом НевтоновРоссийская земля рождать».
Вы без труда обнаружите, что для нашей литературной критики Достоевский — это русский Диккенс, Беляев – русский Жуль-Верн, а Хармс никто иной, как русский Кафка.
Не трудитесь искать французского Пушкина, или немецкого Толстова… Нет таких.
Да, культуру нашу уважают, иногда даже преклоняются, но не до такой же степени. Так было, но так и есть.
И сегодня российский интеллигент, этот неполноценный, ущербный своей вторичностью полу-интеллектуал, яростно скрывающий признаки своей европейской недоношенности. Отсюда и с заискивающий взгляд, выдающий постоянный поиск западного одобрения по поводу любой спроворенной им твоВ России это неискоренимо. Во все времена и при всех режимах.
Даже сталинские заплечных дел мастера бороться с «космополитизмом и низкопоклонством перед Западом» пробовали. И те провалились.
Ныне, присущая большой части интеллигенции русофобия может удивлять только тех, кто не понимает, её корней.
Еще великий Пушкин писал: «Ты просвещением свой разум осветил,Ты правды лик увидел,И нежно чуждые народы возлюбил,И мудро свой возненавидел».
Не надо удивляться бурному произрастанию русофобов в наших палестинах, выращивать их в России проще пареной репы: откройте любой учебник, что истории, что физики – везде одно, мы заимствовали все, от начал нашей государственности, до самых азов естественно-научного знания. Да, в нашем послужном списке Менделеев, Лобачевский, Павлов… - но все это с евроцентрической позиции тянет лишь на исключения, подтверждающие правильность правила. А правило сложилось в умах такое - Россия перепевает зады. Знания и интеллект к нам завозятся с Запада.
Многие склонны преувеличивать значение материальной составляющей в евроустремлениях нашей интеллектуальной элиты. Да, это есть, но главное в ином.
Для российского интеллигента, истово мечтающего о звании европейского интеллектуала, выход из кокона тенёт, навязанных местом происхождения, может быть только в коренном изменении среды обитания, страны проживания.  Достичь такого желанного, мирового уровня признания, находясь в этой стране, в такой стране, шансов у интеллигента по его разумению - нет.
Поэтому он от нас бежит в надежде на повышение своего, признаваемого Европой статуса, в расчете на переход из третьей интеллектуальной лиги во вторую…
А может и дальше, чем черт не шутит?
СОЦИЛОГИЯ ЧИСЛА.
Многие  склонны одушевлять предметы материального мира. Монолог Гаева в чеховском «Вишневом саду»:   «Дорогой, многоуважаемый шкап! Приветствую твое существование, которое вот уже более ста лет было направлено к светлым идеалам добра и справедливости...» - классический  тому пример.
Кроме того, мы   приписываем предметам и животным несуществующие у них черты, видим в объектах окружающей нас действительности то, чего реально и быть не может… Наверное так нам так легче, проще или  интереснее жить.
И сегодня я хочу поговорить о «человеческих свойствах» сухой цифири.
Нет, речь здесь  пойдет не о любимых, «счастливых» и «несчастливых» цифрах.
Вспомним Пифагора: "Все вещи можно представить в виде чисел", - говорил  этот древнегреческий ученый и философ.
Но может быть и числа можно представить в каком-то ином, нетрадиционном качестве?
Давайте подумаем над тем порядком, который задан Природой и донесен до нас структурой и свойствами   всем известного  и кажущегося таким простым ряда натуральных чисел:  1,2,3,4…..
А вдруг мы в нем найдем какие-то аналогии с нашим общественным бытием.  
Бесконечное множество цифрового ряда… Последовательность чисел…
Но в этой числовой массе есть строгий ранжир.
Начнем с того, что все числа строго делятся на четные и нечетные. Жестокое деление – промежуточных вариантов не предусмотрено. Нельзя числу быть немножечко нечетным.
По этому признаку вся масса чисел делится ровно пополам: четных столько же, сколько нечетных.
С четными - все ясно. По крайней мере,  понятно, что у них есть очень простое свойство: все они делятся на 2.
С нечетными уже сложнее.
Среди нечетных  выделим числа, делящиеся на 3.
Они уже чем-то сложнее четных и количество их меньше – одна треть от всего массива чисел.
Производные от двух и трех – это что-то вроде математического плебса, пехоты, рабочих и крестьян.  Их много. Они в абсолютном большинстве – их в сумме - 2/3.
А остальные?
Вот с этими - сложнее.
Эти числа чем-то напоминают элиту и ее ближайшее окружение.
Все числа, не кратные двум и трем, имеют ту особенность, что ведут свое происхождение от двух Великих родов.
Один род создает их таким способом:  1+6n  (n = 0, 1, 2, … ). И здесь мы имеем источник, давший миру: 1, 7. 13, 19, 25, 31…
Другой род делает это похожим методом, но немного иначе: 5 + 6n.  Так возникли: 5, 11, 17, 23, 29, 35…
Роды это разные, но очень близкие.
Если какое-нибудь число одного рода (положим: 5) совокупится (перемножится) с числом другого (возьмем: 7) , то дитя (35) займет свое законное место в одном из этих родов – рядов. В каком? Это уж как получится.
И самое интересное – сколько элиту не перемножай, сколько раз в степень не возводи и в какой последовательности это не делай - все равно: в результате получится число, которое можно представить в виде:  или 1+6n, или 5 + 6n.
Возможность числа быть разложенным в данный вид -  признак его избранности. Так формируется элита: все потомки элиты до любого колена  – тоже элита.
Но стоит только «сойтись» с тройкой или двойкой – все пропало. Из рода (ряда) выпал и это уже навсегда. Здесь  ничто не поможет. Разве только деление…
Правда, и в элитной части числового ряда далеко не все равны.
Особняком стоят здесь ПРОСТЫЕ ЧИСЛА,
Это соль – элита элиты.
Простых чисел – мало. Чем длиннее числовой ряд, тем меньше в нем доля простых чисел.
Для массива, равного численности населения Земли (8 млрд. чел.) доля простых чисел составляет менее пяти процентов.
Интересно, что где-то я видел эту цифру. Количество интеллектуалов в массе людей не превышает тех же пяти процентов.
Совпадение?
Закономерность?

Наши каждодневные эмоции располагаются в области обыденности, тяготея при этом по обстоятельствам, то к положительному, то к отрицательному полюсам.
Мы можем определить, что ощущение счастья, это выход из области обыденности в положительную экстремальность. А несчастье - такое же движение эмоций человека в противоположном направлении.
Обыденность обладает свойством поглощать резкие всплески.
Если вы выиграете шестисотый «Мерседес» в лотерею, то ощутите состояние большого счастья. Через некоторое время вы будете ощущать себя в этой машине привычно. Состояние счастья исчезнет, все вновь станет "как всегда".
Обыденность так же распространяется и на самые тяжелые условия в которых может оказаться человек. То, что в прежнем состоянии воспринималось, как несчастье постепенно становится нормой, эмоции, как говорят в таких случаях, «притупляются». Именно на понимании этого феномена выстроен миф о Прометее. Он наказан богами, не просто тем, что прикован к скале, но и орел каждодневно прилетает клевать его печень. Мифический орел – символ непрекращающегося несчастья, состояния, к которому невозможно привыкнуть.
Человек, оставаясь в пределах психологической нормы, приспосабливается, казалось бы, к самым невероятным изменениям внешних условий.. Не зря, кажется, казахи говорят: «Человек за три дня привыкает к аду».
Подавляющая часть наших эмоций не выходит из области обыденности. И душевное спокойствие отождествляется большинством с неким аналогом счастья. Нормальный человек вряд ли будет вести учет своих эмоций, давая им при этом качественную оценку. Эту функцию выполняет механизм сравнения. Осознание отдаленности своей личной области обыденности от известных нам негативных явлений способствует положительной оценке результирующей характеристики всех микро-эмоций, происходящих в жизни обывателя. Именно поэтому хорошо продаются плохие новости.
Человечеству не грозит всеобщее счастье. Для его достижения надо было бы организовать где-то рядом с нами иное, постоянно становящееся все более несчастным, человечество. Идея, заложенная в представлениях о порядках, царящих в раю и аду, построена именно на этом принципе.

Работы Нассим Талеба навеяли.
У этого автора есть сильные заключения: «На академическом жаргоне «экономист» не должен что-то понимать в реальной экономике, ему достаточно ориентироваться в работах других экономистов».
Это о чем?
Это о том, что академическая экономика (есть и такая) – прибежище пустозвонных дармоедов.
Но это не значит, что практическая экономика (встречается и такая) чем-то лучше. 
Каждое акционерное общество платит деньги за внешний аудит.
Зачем оно это делает?
Затем, что без этого нельзя.
Так принято.

Без стресса и трудностей возникает потенциал вырождения.
Жизнь – это дефицит. Изобилие – это смерть.
Так устроен мир.

Музыка – с позиций экономиста - странная отрасль искусства. Все прочее искусство: живопись, скульптура, архитектура, со временем только растет в цене. Классическая музыка практически free of charge. Но ей повезло в ином. Она звучит там, где объединяются стремящиеся к ней. Редкий мелофоб отважится на то, что бы запечатлеть себя в пространстве заполненном Девятой симфонией Бетховена. Не выдержит. Не сдюжит. 

Шестое доказательство Канта основывается на установленной им связи между человеческой свободой и Богом.  
Признавая свободу, мы признаем силу, стоящую над необходимостью.  Это мысль Канта, как ее понимаю я.
А Бах для меня, это – воплощение этой мысли в музыке.

Попалось мне  как-то статья Дмитрия Быкова посвященная Илье Эренбургу.
Чтиво, надо сказать, оказалось занимательное.
И что же  сказал Быков о «личном еврее Сталина»?
Во времена не совсем развитого социализма были востребованы описания доказательств первенства россиян в изобретении всего значительного на суше, на море и в воздухе. Самолет изобрел, как вы помните – Можайский, радио – Попов, паровую машину – Ползунов…
Вот, примерно, в таком ключе описывает г-н Быков и заслуги Эренбурга: «Перед Эренбургом у русской литературы должно было сформироваться острейшее чувство вины – она им попользовалась как мало кем. В значительной степени Эренбург эту литературу в ее нынешнем виде создал…».
Что же изобрел этот «гений формы и великий открыватель приемов»?
Быков пишет: «Эренбург первым (после может быть К. Льдова-Розенблюма…) стал записывать лирические стихи в строчку, открыв новую поэтическую интонацию и вообще, скажем шире, новый способ лирического высказывания».
Начну с того, что тот, который «после», тот уже не первый.
Хотя, Бог с ними, с первыми.
У меня вопрос. В данном конкретном случае русская литература за что должна бить земные поклоны Илье Эренбургу? В чем перед ним виновата российская словесность: в том, что почти никто, кроме самого г-на Быкова, сегодня стихов в строчку не пишет? Опыт подсказывает: в строчку пишут плохие стихи. Плохими они были и у самого Эренбурга, и у его последовательницы М. Шкапской, и у его предшественника Льдова-Розенблюма. И очень я удивлюсь, если кто-то наизусть вспомнит что-либо встрочкунаписанное Д. Быковым.
Поделки это. Поигрались и прошли.
Что еще?
А еще, Д. Быков утверждает приоритет Эренбурга в создании советского плутовского романа и советской же военной эпопеи. Это все. Других достижений у гения формы Быков не привел.
Мне подобные заявления представляются откровенно слабыми. А доказательства, приведенные Быковым о заимствовании формы произведений Ильфа/Петрова и Булгакова у эренбургского «Хулио Хуанито» - просто смешны. Если даже предположить, что «ХХ» - прообраз для одних авторов, то данное не может быть тем же для другого. М&М и «Двенадцать стульев» - принципиально разные жанры. Произведение Булгакова – не советский плутовской роман. Это сложнейшее смешение жанров: здесь и роман-миф, и роман-мистерия, и мениппея, да и философский роман, несомненно.
Про первородство в сфере советской военной эпопеи.
Найденные Быковым параллели между «Бурей» и романом Гроссмана, «доказывающие», что «Жизнь и судьба» написаны по лекалам Эренбурга – есть и останутся его частным мнением. И отмечу, что советская военная проза, как всем известно, произведениями Гроссмана и Эренбурга не исчерпывается.
Итог. Не нахожу я в Эренбурге предмета для поклонения. Хиловат он был для создателя современной русской литературы. Эренбург не Пушкин. Поэтому не обязана русская литература Эренбургу ничем более в сравнении с любыми иными писателем и поэтом, получившим известность в те, суровые годы второй трети прошлого века.
И о годах.
Быков задается вопросом: «Почему Сталин Эренбурга не тронул?».
И отвечает на него так: « Эренбург уцелел именно потому, что … в законченном виде демонстрировал (а может быть и являл…) тип еврея… с его вечным внутренним хаосом, скепсисом, неуверенностью….» В нем присутствовал «внутренний ад вечного чужака, который и в Европе всем чужой».
Интересно, а вы, читатель, поверили в такой мотив поведения тов. Сталина?
Я – нет.
Эренбург уцелел в этой мясорубке потому, что помогал в меру своих сил и таланта крутить ее ручку.
Быков пишет о том, что личность Эренбурга – бессмертна.
С этим можно согласиться.
Он – бессмертен, поскольку уникален. Он – единственный в этом мире литератор, которого Сталин учил … гуманизму. На выплеск ненависти: «Убей немца… Мы поняли: немцы не люди!», Сталин дал Эренбургу окорот: "Гитлеры приходят и уходят, а народ немецкий, а государство германское остаются".
Благодаря своему чутью, а это «еще одна замечательная, тоже весьма еврейская способность», Быков определил, что «Эренбург – писатель будущего».
Спросите почему?
Оказывается потому, что «мимикрия у него в крови».
Эту открытую Быковым черту еврейского дискурса – приспособленчество – он именует «неполнотой» и определяет в качестве причины, по которой «израильские евреи не любят тех, кто остался».
Тут я ничего добавить не могу – сами разберутся.

Сегодня большинство активных граждан живут в сетях интернета. Каждый из нас (их) сформировал некую комфортную общность. Вокруг меня (вас) мною (вами) собраны, отобраны люди близкие мне (вам) по многим параметрам. Критерий один - вы меня не раздражаете. И если я не привожу в бешенство вас, то и вы со мной.
Отписаться, забанить оппонента значительно проще и легче, чем вести с ним, поднимающую артериальное давление и набивающую оскомину, полемику.
Все жители Великой Сети организовали свои комфортные мирки.
И это хорошо. Нам хорошо.
Плохо то, что мы теряем связь с реальностью.
Параметры наших мирков мы склонны распространять на весь мир.
Да, мы знаем, что где-то, недалеко живут те, кто пишет (рисует, говорит) раздражающие нас гадости. Вести об этом приносят наши друзья, каждый раз сопровождая найденную бяку-каку своими резкими комментариями, которые позволяют нам не вдаваться в суть, а присоединится, поставив лайк.
Возможен ли другой, подразумевающий плодотворную полемику, формат?
Скорее нет, чем да.
Разговоры о плюрализме мнений остаются разговорами. В жизни все иначе: врага надо победить и уничтожить. Для начала, хотя бы морально.
Обратите внимание на ситуацию, которая сложилась в США.
Общество там разделилось. Есть только pro и contra. Полутона отсутствуют.
Вангую: так будет везде.

Существует   Закон смерти Вселенной. Нам он  чуть-чуть приоткрылся в форме второго начала термодинамики.  И мы поняли, что все сущее обречено на необратимое разрушение и распад.Но Закону смерти совершенно естественным образом должен соответствовать Закон жизни.  Такого Закона -  всеобъемлющего, охватывающего не часть, или части,  а все Мироздание – мы (пока?) не знаем.  В самом общем виде Закон жизни должен описывать противостояние распаду. Это Закон естественных форм сопротивления всего сущего  наступающему хаосу,  демпфирования  тренда роста энтропии.Да, повторюсь: Закона антагониста второго начала термодинамики, соответствующего ему масштабом действия и всеобщностью, мы не знаем.  Он не сформулирован. Но поскольку я это пишу, а вы это читаете, то он есть.Два полюса Мироздания отражают сущность природы. Именно от них происходят «существование» и «исчезновение»  И дальше. Плюс – минус. Действие – противодействие. Количество – качество.  Жизнь  и смерть.Эхо противостояния Начал звучит и дальше, дальше, дальше…, докатываясь до человеческой морали: хорошо – плохо.

С большим удовольствием слушаю лекции Станислава Дробышевского. Занимательная антропология в его исполнении позволяет понять, как много в нас наслоений предшествовавших биологических видов. Становится понятны и перспективы нашей эволюции. Ясно, что вегетарианство, стань оно надолго определяющей тенденцией человеческого развития не принесет нам ничего, кроме появления большущих зубов и развития челюстных мышц, пригодных для разжевывания растительной пищи, и наградит огромными животами, в которых должны уместиться желудки, способные эту жвачку переварить.

Быстро мы все забываем.
Напомню, что на референдуме 12 апреля 1993 г. большинство населения Свердловской области высказалось за придание ей статуса самостоятельной республики.
На основании результатов этого референдума 27 октября 1993 г. сессия Свердловского областного Совета приняла Конституцию "Уральской республики".
Был введен пост губернатора, которым стал Эдуард Россель.
Появился флаг Уральской республики, который представлял собой дополненный черной горизонтальной полосой бело-зеленый флаг частей колчаковской Сибирской армии 1919-1920 гг.
И самое главное – за границей были отпечатаны деньги: «Уральский франк».
Б. Ельцин сначала одобрил это начинание своих земляков. Это уже позднее ему объяснили, что такое сепаратизм, и какой кровью он пахнет.
Поэтому – будем бдительны.

Вспоминается  посещение Caf; de la Paix,  знаменитого кафе в IX округе Парижа. Оно недавно отметило  стопятидесятилетие.  Интерьер здесь оформлен по проекту Шарля Гарнье — автора парижской Оперы. Она совеем рядом:  площадь Опера, бульвар Капуцинов… Ну куда еще центрее? Центр мироздания.
Что сказать?
Шикарненько.
На мой вкус – немного с перебором. Конечно, не так, как в московском ресторане «Турандот», но с шиком в стиле a la bourgeois.
Самое интересное началось с того момента, как официант принес счет.
Интересное оказалось чтиво.
Во французских ресторанах есть система «меню». Это что-то вроде наших бизнес-ланч – набор блюд с фиксированной ценой. Но каждое блюдо можно заказать и отдельно.
Так вот официант   посчитал и «меню», и каждое блюдо в нем повторно.
Работник парижского общепита под натиском моего возмущения отступал организованно.
Блюд было три и отходов было тоже три. Последним он исключил повторно посчитанный десерт.
Вы думаете, что я решил занять ваше драгоценное время рассказом, о том, как я предотвратил пробоину в своем бюджете размером в 42 евро?
Нет, господа, я об ином.
Забрать неправедным путем мои деньги – это, в данном случае, даже не половина проблемы. Основной вопрос, как, каким способом вытащить их из безналичной (практическим все сегодня рассчитываются картами)  кассы ресторана и превратить в наличные или средства на своем счету.
Один официант этого сделать не может. 
Не могут это сделать и двое. Здесь должна работать криминальная система.
А если учесать, что есть чек – документ насквозь налоговый, то расположение системы вряд ли ограничивается  помещением Caf; de la Paix.
Произошедшему со мной в парижском ресторане я ничуть не удивлен.
Вспомните, расчет постояльца в гостинице чаще всего превращается для администратора в игру – угадайку: «А это за что?».
Ну, с минибаром, более-менее, понятно. Они взяли - ты оплатил не выпитое. А вот с оплатой парковки при отсутствии машины – как? Или с непредставляемыми и незаказываемыми услугами турагентства? И опять же не в попытках обсчитать здесь суть. Любому понятно: сумма приписанного отражается в документе строгой отчетности – чеке, и оплата осуществляется безналичная - картой. Значит, и здесь нужно деньги обналичить, а это можно сделать только тогда, когда воруют организованной группой.
Я побывал во многих странах, и кое-что повидал на своем веку.
И когда я слышу ритора, вещающего мне о том, что истинная демократия и либеральная экономика много способствуют возвышению человека-морального, мне хочется посоветовать говорящему: «Сделай лицо попроще».
Проблема, скорее всего, решения не имеет.

Секса точно не было.
Дело прошлое.
Учился я в то время в 9-м классе.
Все школьные науки давались мне легко. Кроме языков.
Особенно русского.
У Марка Твена в «Дневниках Адама и Евы» четко указано – изначально мужики способны в точных науках, а женщины, те более по языкам. Так и есть.
Учительницей литературы была у нас в ту пору Анна Ивановна (пусть будет так). Безжалостно рукой выводила она мне двойки по русскому, сопровождая их пятерками за содержание моих сочинений.
Какой она была учительницей, в части рассуждений о Базарове и Печорине, я уже не вспомню. Но ее фигура, окаймленная облегающим свитером серого цвета, и сегодня, через полстолетия (да, больше!) стоит перед моим затуманенным воспоминаниями взором.
Не скажу, как, но разговоры в учительской не были для меня тайной.
Анна Ивановна жаловалась своим коллегам:
- Представляете, я мать двоих детей, а под его взглядом краснею.
Советы были конкретные:
- Поставь на место.
- Осади!
- Приструни.
Окрыленная поддержкой, Анна Ивановна перешла в решительное наступление. На очередном уроке, она спросила меня:
- Тимофеев, почему ты на меня так смотришь?
Я ответил сразу:
- А как «так» я на вас смотрю?
Диалог на этом и иссяк.
Но если вы, дорогие мои читатели, думаете, что я поделился этим воспоминанием для того, чтобы продемонстрировать мою раннеюношескую круть, то вы ошибаетесь.
Я действительно в то время не знал, как я на нее смотрю.
Мыслей о плотском наслаждении у меня в то время, глядя на прекрасную (как я сегодня понимаю) грудь своей учительницы, просто не возникало. Ни тени похоти.
Я любовался плотью.
Это была чистая, абсолютно не осознанная, физиология.
Так и школу мы закончили: девушки – девушками, юноши – юношами.
Честь и чистота слова однокоренные, что бы мне ни говорили знатоки российской словесности.

Сказка и быль.
Вы не поверите…, да я и сам бы не поверил, но это реально было.
Возникла у меня небольшая ремонтная надобность. Хорошая знакомая порекомендовала к кому обратиться.
Мастер пришел, сделал все как надо (как надо было мне).
А потом попросил, веник, пылесос, тряпки.
Протер мебель от ремонтной пыли, собрал мусор, пропылесосил и вымыл пол!
От неожиданности я ничего не говорил.
Только смотрел.
Сели за стол попить чаю.
Разговорились.
Сам из Ярославля. Отец – белорус, мать – молдаванка.  Он – русский.
Может и умеет все: электрик, плиточник, сантехник, штукатур-маляр (подчеркнул – высшей квалификации) …  
Прошел стройки Росатома, Газпрома, Роснефти…
Женат. Сын маленький. Поэтому с командировками завязал, ремонтирует квартиры в Москве. В центре Москвы.
Работы много.
На моё - так это хорошо, когда работы много, сказал - так много, что уже и не совсем чтобы хорошо.
Спросил меня.
Кто я, да как?
Проникся услышанным и заговорил о том, что для него важно.
Пятый год судится он с энергетической компанией.
Эти ухари трансформаторную подстанцию зафигячили не там, где по документации должны были, а там, где им показалось удобней и проще.
Когда межевание стали проводить, выяснилось, что техника пристроилась на земле, купленной моим собеседником.
Много он мне поведал.
Гнусная в итоге получается картина.
Гнет парня компания. Нагло давит.
А он не прогибается.
Молча тащит этот тяжелый жизненный воз.
Решил дойти до конца.
Повторю – пять лет идет тяжба.
Хотел написать: «Бодался теленок с дубом».
Но нет. Не так.
Стоит русский парень против нечисти (Нет чести. Да и совести у них нет).
Держись, Серега!
Сергеем Мастера зовут.

Вместе с всемирной паутиной в нашу жизнь ворвалась новая реальность.
Социальные сети создали потенциальную возможность мгновенного, оглушительного успеха. Одна из прежних привилегий верхних ступеней социальной лестницы – всеобщее внимание – стала, в принципе,  общедоступной. Единственное условие – надо создать грандиозный повод. И результат будет.  Есть живые примеры – миллионы просмотров. Вот так, элементарно, из ничего, проще простого. Ищи то, что сфокусирует на тебе интерес пользователей и ты – Герой.
Тяга к вселенской славе существовала всегда.
Ею болел Герострат, спаливший во имя славы храм Артемиды. Его пытались закинуть в Лету, но безуспешно.
И его мелких продолжателей, испещривших поверхности шедевров архитектуры несмываемыми письменами - «Здесь был Вася» - забыть  не удается.
А сегодня ситуация усугубилась - мир переживает бум успехоискательства.
ТВ подсуетилось: предлагает «Минуту славы». На самом деле славу предлагают все телешоу:  кто возьмет голосом, кто танцем, кто скоростью кроссворды отгадывать… все едино – слава тебе.
Но в этих случаях надо что-то знать и уметь.
А если ничего у тебя, кроме неукротимого желания нет? Как же в этом случае сыскать эту самую СЛАВУ?
Есть способы.
Можно дверь у ФСБ поджечь или мошонку к Красной площади приколотить.
Или икону порубить – тоже пользуется спросом.
Хорошо курицу в промежность засунуть и на амвоне сплясать – весь мир рукоплещет.
Если к тому же в средствах стеснен -  нет денег ни на гвоздь с молотком, ни на курицу -  можно в музее насрать и объявить содеянное инстоляцией.  Да, первые опыты калостроительства пользовались успехом. Но демонстраторы уникальным образом сдобренных гениталий внимание публики к художественному дерьму несколько поубавили.
Дети славы тоже хотят.
С ними ситуация самая поганая.
За «лайками» они лезут во все тяжкие, и не всегда возвращаются здоровыми, а иногда и живыми.
Есть способ покончить с этой вакханалией славопоисковой деятельности?
Есть.
Но он не понравится очень и очень многим.
А рецепт прост: надо мучащимся поиском славоносной херни дать в руки кайло и лопату.

Сплетня.
Читая в интернете многочисленные посты о ходе СВО, я почему-то вспоминаю трагедию, которую пережил Свердловск весной 1979 года. Напомню (всё уже забылось, все уже забыли), случилась тогда в столице Урала сибирская язва.
И сегодня причины этой напасти остались не до конца выясненными. Некоторые говорят о выбросе спор из лаборатории, занимавшейся созданием бактериологического оружия в военном городке 19. Другие видят в произошедшем происки американской разведки.
В то время, мне, по большому-большому секрету рассказали, как это все было на самом деле.
Дело было так.
В лабораториях Военно-биологического центра Минобороны СССР, который находился в этом самом 19-м городке на окраине города, работали со всякими вирусами.
Для того, чтобы обезопасить население была предусмотрена система вытяжки, которая пропускала весь воздух, выходящий их этого Центра через горелку. Воздух раскалялся, бактерии гибли, а затем все сбрасывалось через трубу в атмосферу.
И тут в одной яйцеголовой голове родилось рационализаторское предложение: выключать горелку на ночь: зачем тратить дефицитное топливо, ведь в это время все штаммы находятся «под замком».
Руководство подумало и согласилось.
Подсчитали экономический эффект от «рацухи» и выплатили автору вознаграждение.
В ночь на 5 апреля 1979 года в одной из лабораторий Центра случился пожар. Объект - секретный. Поэтому не пожарных пригласили, а пригнали тушить возгорание солдат из местной части. Они пожар потушили. Но во время борьбы с огнем перевернули какое-то хранилище с бактериями.
Вытяжка, естественно вынесла патогенные бактерии наружу, а ветер бросил их на район Керамического завода.
В результате погибло 68 человек.
Вот такая жуткая история.
Самое интересное в этой истории то, что она с начала и до конца - ложь.
Не было ни пожара, не рацпредложения.
Все придумано.
Кем?
Не знаю.
Но как сделано!
Народное творчество.
Называется «сплетня».


И тем, кто верит и тем, кто сомневается в статистике.
Гуляет такое мнение: наша статистика напрочь принизана ангажированностью власти.
А вот там, на Западе – все блестит и сияет.
Ну да…
Ну да…
В период Второй Мировой войны солдаты армии США, воевавшие за рубежами этой страны, не учитывались американской статистикой, как ее жители. Этим достаточно самобытным статистическим приемом был создан вакуум (таких было, примерно, 5 млн. чел.) образованный исключением отправленных за рубеж воевать американцев из национального статистического учета.
Природу этого выверта в американской демографической статистике периода Второй Мировой войны надо искать в политике. В начале 40-х годов прошлого века в истеблишменте США существовало сильнейшее течение «изоляционистов» - политиков, препятствующих вступлению этой страны в войну с гитлеровской Германией. Не лишним будет напомнить, что после трагедии в Перл-Харбор (7 декабря 1941 года), США объявили войну только Японии. Только после этого войну США 11 декабря объявили Германия и Италия, связанные с Японией союзническими обязательствами.
Военные потери – крайне болезненная тема в общественной жизни Соединенных Штатов. И статистика, надо полагать, была выстроена под решение конкретной политической проблемы: как вести войну… без потерь.
Сделали это при помощи статистического фокуса: сначала воевавших вне США из национальной демографической статистики исключили, а потом (в конце 40-х) включили обратно.
Вернувшиеся к 1950 году воины армии США заполнили образованную статистикой пустоту.
Аналогичные расчеты по информационному массиву времен корейской войны показывают, что политика в области статистики и в те годы (1951- 1954гг.) сохранялась прежней – солдаты, отправляемые на войну, вычеркивались из статистических ведомостей и вписывались вновь по прибытию на родину.
В период вьетнамской войны действия этого достаточно странного статистического приема в США уже не наблюдается.

Стройся! Равняйсь! Смирно!
Платон говорил, что правильно сложенный полис, подобен   космосу тем, что способен издавать музыку сфер, которую слышно только богам и, может быть, некоторым смертным. 
Было много интересных попыток написать невму – что-то напоминающее нотную запись дыхания нашей цивилизации. 
Но почему-то у всех, кто за это брался, получается одно - сумбур вместо музыки.
Но, согласимся: именно это все мы и чувствуем. Окружающий нас мир какофоничен.
А кто здесь играет и на чем? Что же находится в таком вопиющем разладе?
В свое время Карл Маркс сформировал из людей условности и назвал их классами.  Идея классовой борьбы уже выветрилась: но вопрос остался – что нас, людей, делит, а разделенных объединяет?
Можно не признавать, но это зримо: каждый из нас занимает место в определенном строю.  Люди обладают свойством строиться в фаланги и ряды.
Строй это не «пятки вместе – носки врозь», строй, это сомыслие. Сопричастность. Единение. И, в конечном счете - созвучие.
Строй, это рефлекс, понимание на уровне спины, чем надо откликнуться на раздражитель: если Путин - то вор, если американцы, то «пиндосы» … 
Я могу не читать книгу - прочту рецензию и соглашусь с ней, но только в том случае, если ее писал тот, кто стоит со мной в одном строю. Мы с ним должны думать и реально думаем почти в унисон. Это очень экономит силы и время.
История фаланг не с нас началась, и не с нами она закончится.
Еще ветхозаветные проблемы церквей и веры разделили людей на католиков и протестантов, на сектантов и православных, на иудеев и мусульман… Все это и сегодня сохранилось.
Но нас интересуют новые созвучия, издаваемые струнами, состоящими из людей, объединившихся и слившихся в едином порыве – фашизм, социализм, либерализм.
Вот где разлад.  Кто-то крутит колки, натягивая струны. Они сгибают, корежат общество.  Понятно, что в такой позе невозможно правильно сложить полис — вот он источник когнитивного диссонанса.
Давно витает мысль: нужна единая, общая для всех, самая прогрессивная струна. Вот тогда и найдется новый Паганини, который исполнит на ней сонату полной, ничем не ограниченной свободы.
Так, или почти так думают и говорят люди исповедующие идеи духовно высокие - либеральные, свободоориентированные. Да, сами они во многих случаях не очень привлекательно выглядят. Но заметьте, ведь это так не важно, кто говорит – все не без греха, существенней: что говорят и для чего.
Есть ли ценности выше тех, что несет либеральная демократия?
Сегодня вроде бы и нет их.
Кто-то будет спорить, что свобода лучше, чем несвобода?
Вряд ли.
Но заметьте, что не было в истории той фаланги, не было такого строя, за изначальные лозунги которого, произносимые с трибун, нельзя было бы расписаться любому и каждому. Все же видели, как за освобождение человека от эксплуатации с радостью несли на алтарь свободы свои жизни коммунисты.
И все это, такое красивое снаружи, на «вшивость» проверяется одним: надо только посмотреть на способ, которым человечество приводится к очередному, единому, самому прогрессивному знаменателю.
А в этом отношении во времени ничего не меняется: ломом, кайлом, каленым железом ковровых бомбардировок загоняются непонятливые в рай.
Меняется лишь антураж.
Призывали не покупать у евреев – сегодня то же, но уже у русских или китайцев.
Есть ли те, кто не охвачен строем?  Вроде бы есть и такие.
Но не сложно заметить, что те, кто не строятся, они тоже в строю – это фаланга, состоящая из тех, кто уверен в том, что гуляет сам по себе. Но и там все тоже самое: единение, созвучие, сомыслие…
И что ждет нас в итоге?
Очередной всепобеждающий «изм»?
Это вряд ли.
Мы уже приблизились к пониманию того, что вся история человечества, это непрекращающийся процесс опровержения старого заблуждения новым.

О Сургуте и Большой земле.
Вернулся из очередного путешествия.
В этот раз путь мой лежал в Западную Сибирь, в город Сургут.
И где это на карте?
А вот он -  СУРГУТ.
Привязаны мы жители больших городов к своим столицам глубокой уверенностью в том, что жизнь только здесь и существует. И нигде более.
Москвич с недоумением смотрит на пермяка – как он может в Перми жить?
Пермяк недоумевает, по этому же поводу, вспомнив, что и в Кунгуре люди живут.
И все, буквально все, думают об этом, проезжая ночным поездом мимо огонька от затерявшейся в просторах наших одинокой избушки. Как там можно жить?
Можно. 
Нужно ли?
Уральские и сибирские города – они, как показывает опыт –  созданы для меня.
Но они не для жизни.
Они - для работы.
Тяжелой.
Упорной и утомительной.
Там от тебя ждут одного - ты должен «робить в заводе», или в шахте, или на прииске, или на буровой….
Рано, еще в детстве, я услышал главное:
Шумит, гудит родной завод,
Одних замучил, других зовет.
Тетя Вера, мамина подруга, любила говорить: «Держись за трубу». Трубу заводскую, понятно.
Многие так и держались, до последнего. Некоторые и сегодня оторваться не могут. Без трубы падают.
Екатеринбург, Омск,  Новосибирск,  Иркутск, Красноярск, Хабаровск, … и  Сургут
Все эти и другие (много их – больше полутора сотен, в которых побывать пришлось) города слились в один длинный серый ряд разнокалиберных казенных каменных домов и деревянных домиков, в сизой дымке отравы от  какой-нибудь местной промышленной достопримечательности.
В Нижнем Тагиле, там особенно. Подъезжая к нему, видишь сверху, с горки: трубы и дымы.
Трубы большие. Урочище гигантских фаллосов.
Дымы тоже большие, особенно в крутой мороз. Они разные, цветные.
Говорят, Тагил – город вечной молодости и вечного смеха.
Вечной молодости, понятно – никто до старости не доживает.
А вечного смеха, это потому, что когда ветер на поселок ферросплавного завода дует, то смеётся НТМК.
Потом, когда ветер с противоположной стороны подует, они меняются местами.
Мысль дальше ползет по карте уже не существующей страны.
Томск.
Набережная реки Ушайки. Университет. Домики резные на улице Коммунистической.
Говорят, что томичи, промышлявшие извозом на конной тяге, дали когда-то, при царе, взятку для того, что бы Транссиб прошел мимо их города и тем Томск загубили.
Неправда это.
Они город охранили.
А вот Сургут не сохранили. Городок это достаточно древний – основан в конце XVI века. Но впечатление такое, что начал расти он совсем недавно  из страшных балков.
Балок, это даже не барак. Это – конура черная, напоминающая землянку.
Это то, что человек для своего существования и выживания  может соорудить быстро.
И как показала практика – надолго.
Сургут представляет собой по своему архитектурному решению, маленькую копию страны – есть все: старое, очень старое, страшное, новое, кричаще помпезное… Но, такое впечатление, что все делается, «как Бог на душу положит», без какого-либо плана. Без мыслей о том, что одни архитектурные решения должны сочетаться с другими…
Много машин, пробки. Живет город – живут люди.
Что привлекает  сюда: перепад температур от -55 зимой до +35 летом?
Деньги?
Да – зарплата у сургутчан в основной массе своей много выше, чем в среднем по стране.   
Что еще?
Есть в России места, где говорят о «Большой земле». 
Большая земля, это Москва, Питер, Казань – давно обжитые места.
Там, откуда ездят на Большую землю в командировку  - вольнее.
Здесь отношения здоровее и чище.
В Сургуте так говорят.
И мне думается, что это так.

Человечество за время своего существования создало невообразимое количество самых разнообразных мифов.
Большинство из этих произведений сгинули без следа.
Но некоторые сохранились.  Их живучесть определена заложенной в них «изюминкой».
Понятно, что трудно, более того, почти невозможно отказаться от найденного в мифе признания своей уникальности – богоизбранности - по факту рождения, или вхождения в коллектив освобождённых от наказания за грехи тяжкие в зачет мучений сына Божьего, как и пренебречь возможностью приятного общения и бесконечного блаженства в объятиях райских гурий.
В последние три века человеческой истории мифы стали приобретать форму социальных теорий.
Судьба у этих учений не проста: их то хоронят, то достают из небытия, отряхивают от архивной пыли и реанимируют, пытаясь таким образом получить ответы на наиболее жгучие вопросы актуального бытия.
Вместе с всемирной паутиной в нашу жизнь ворвалась новая реальность.
Социальные сети создали потенциальную возможность мгновенного, оглушительного успеха. Одна из прежних привилегий верхних ступеней социальной лестницы – всеобщее внимание – стала, в принципе, общедоступной. Единственное условие – надо создать грандиозный повод. И результат будет.  Есть живые примеры – миллионы просмотров. Вот так, элементарно, из ничего, проще простого. Ищи то, что сфокусирует на тебе интерес пользователей и ты – Герой.
Тяга к вселенской славе существовала всегда.
Ею болел Герострат, спаливший во имя славы храм Артемиды. Его пытались закинуть в Лету, но безуспешно.
И его мелких продолжателей, испещривших поверхности шедевров архитектуры несмываемыми письменами - «Здесь был Вася» - забыть  не удается.
А сегодня ситуация усугубилась - мир переживает бум успехоискательства.
ТВ подсуетилось: предлагает «Минуту славы». На самом деле славу предлагают все телешоу:  кто возьмет голосом, кто танцем, кто скоростью кроссворды отгадывать… все едино – слава тебе.
Но в этих случаях надо что-то знать и уметь.
А если ничего у тебя, кроме неукротимого желания нет? Как же в этом случае сыскать эту самую СЛАВУ?
Есть способы.
Можно дверь у ФСБ поджечь или мошонку к Красной площади приколотить.
Или икону порубить – тоже пользуется спросом.
Хорошо курицу в промежность засунуть и на амвоне сплясать – весь мир рукоплещет.
Если к тому же в средствах стеснен -  нет денег ни на гвоздь с молотком, ни на курицу -  можно в музее насрать и объявить содеянное инстоляцией.  Да, первые опыты калостроительства пользовались успехом. Но демонстраторы уникальным образом сдобренных гениталий внимание публики к художественному дерьму несколько поубавили.
Дети славы тоже хотят.
С ними ситуация самая поганая.
За «лайками» они лезут во все тяжкие, и не всегда возвращаются здоровыми, а иногда и живыми.
Есть способ покончить с этой вакханалией славопоисковой деятельности?
Есть.
Но он не понравится очень и очень многим.
А рецепт прост: надо мучащимся поиском славоносной херни дать в руки кайло и лопату.

Про золотовалютные резервы. 
Все это знают, или, по крайней мере, слышали – около 300 миллиардов долларов валютных резервов России были заморожены финансовыми властями США.
По этому поводу было уже сказано много резких слов.
Михаил Хазин, например, ведущий непримиримую словесную войну с председателем ЦБ РФ Набиуллиной Эльвирой Сахипзадовной, потребовал для нее самой суровой кары.
Многие граждане нашей страны с мнением Михаила Леонидовича солидарны. Подавляющее большинство из них имеют о золотовалютных резервах самые смутные представления, но это никак не влияет на категоричность их суждений.
А что в результате мы имеем реально?
Да, это правда - мы не можем распоряжаться гигантской суммой своих валютных накоплений размером в треть триллиона долларов.
А раньше могли?
И мы собирались ими воспользоваться?
Когда?
Как?
Каким способом и с какой целью?
Эти запасы были когда-то кем-то названы «подушкой безопасности».
Предполагалось, что в «черный день» власти наши кубышку с денежкой откроют и это позволит нам всем пережить годину (а может и больше) экономического лихолетья.
Правда, есть одна, как любил говорить первый президент свободной России, «загогулина».
Германия, половина золотого запаса которой находится на хранении в США, хотела, его забрать, но американцы сказали, что беспокоиться по поводу сохранности немецких сокровищ не надо и в возвращении золота отказали.
Так ведут себя с, можно сказать, ближайшим союзником. Что же тогда говорить о резервах Ирана, Сирии, или Афганистана…  Их просто, без затей и политеса, забрали.
А что действительно случилось после того, как наши резервы «заморозили»?
Да, валютные спекулянты оживились.
Они бы и дальше разгоняли стоимость доллара до ожидаемых Байданым 200 рублей за штучку. Но, поскольку реально ничего в стране не сломалось, то и завышенный доллар постепенно медленно сдувается, огорчая этим наших «партнеров».
Вроде бы возникли сложности в организации выплат дохода по российским валютным облигациям. Но, во-первых, это проблема не у нас, а у них, и, во-вторых, и на той стороне ничего сверхординарного не произошло – проценты недавно выплатили.
Кому-то даже в валюте, а кому-то рублями.
Не нравится рублями?
Не берите.
Тут можно было бы задать вопрос: а зачем вообще наш Минфин валюту на рынке занимал?
Представьте: у вас есть миллион, а вы ходите и занимаете по сто рублей и причем «за дорого». Зачем? 
Никакого другого объяснения, кроме поддержания механизмов заимствований в работоспособном состоянии, наверное, и нет. Никто же не предполагал, что настанет время, когда эти механизмы просто не понадобятся.
То, что случилось с золотовалютными резервами России, суперэкстремальность происходящего, позволяет кое-что понять.
Обнажилось главное: никаких валютных резервов в реалиях просто нет. Ни у кого.
А что есть?
Есть дань, которую все страны мира исправно платят мировому сюзерену – Соединённым Штатам Америки. И эта дань вассалов оформлена очень оригинально - в виде долга всемирного лидера. Только отдавать этот долг никто не собирался и не собирается.
В человеческой истории мы находим массу аналогий.  Это называлось по-разному: ясак, дань, поборы, неэквивалентный обмен…
Со временем форма менялась. Содержание оставалось прежним.
Мировой гегемон собирает и потребляет ренту. Ее в разнообразных видах платят зависимые от него страны. На эти средства он поддерживает собственное величие.
И раньше существовали великие империи. Они были очень разными, но было у них и общее: и Тамерлан, и английские короли, и османы, и римские императоры… - все завоеватели обирали покоренные народы. В этом был смысл бороться за лидерство. В этом же он и сегодня.
Ныне США не получает дары от покоренных народов, как это было во время Великого Могола, но суть не изменилась: не золото, не камни, не благовония, и не на слонах, верблюдах, ишаках и лошадях свозят на Капитолийский холм, а вассалы отдают США свои ресурсы. Все стало проще для исполнения. Но и сложнее для понимания.
Вот мы, например, продали бочку нефти за 100 долларов. И на 20 долларов купили трежерис – американских облигаций. Вроде бы дали 20 долларов им в долг. А на самом деле – заплатили ренту. Никто и никогда эту двадцатку нам отдавать не собирался. Это знают все, кто понимает что-то в этом деле.
Обратите внимание: цена на нефть без дани американскому владыке должна быть ниже. Если вы не собираетесь покупать трежерис, то рынок вам диктует цену без этого обязательного платежа. Так поучается дисконт. И сегодня мы продаем нефть с дисконтом, но зато дань США не платим, поэтому в итоге имеет то, что и раньше имели.
Что-то решает переход на юани?
Нет.
Как только появятся сильная китайская валюта, так сразу же появятся и невозвратные платежи, возникнут китайские аналоги трежерис.
Человечество имеет большой опыт смены глобального сюзерена, но не научилось существовать без него.
А придется.

У глобализации женское лицо.
Рассуждая на модную ныне тему глобализации, углубленно анализируя изменения условий, усиливающих взаимность межгосударственного проникновения и конвергенцию, мы рискуем пройти мимо сути захвативших нас в последние годы прогрессов, если не обратим пристального внимания на весьма характерный общемировой симптом: бурное расширение феминизации системы общественного управления.
Определенный интерес вызывает именно управленческая направленность феминистских устремлений. Открытым остается вопрос о правомерности отнесения структурного сдвига в направлении увеличения количества женщин, представленных на различных ветвях власти в ведущих странах мира, к разряду явлений характеризующих общественный прогресс. По крайней мере, сомнения вызывает постоянно озвучиваемый в СМИ тезис о существовании неких преимуществ имманентно присущих именно женщинам, которые они реализуют непосредственно в процессах руководства на государственном уровне. Хотя и ясно, что, проистекающее из этого сомнительного тезиса, требования квотирования представительства женщин в законодательных и исполнительных органах власти, раздающиеся в последнее время все настойчивее, явно не согласуются с демократическими принципами общественного устройства.
В этой связи, феминистки напрашиваются на упрек в непоследовательности, поскольку из квотирования мест в парламенте, закономерно вытекает, опущенное ими, требование применения регламента работы поселковой бани (день мужской, день - женский) в качестве основополагающего принципа присуждения Нобелевских премий.
Отдавая себе отчет в бессмысленности каких-либо оправданий, для авторов не растворившихся в непримиримой борьбе за права угнетенного женского большинства, рискну отметить, что излагаемые в этой статье мысли имеют отношение не к персоналиям, а к тенденциям в общественном развитии. Нисколько не претендуя на снижения накала уничтожающей критики со стороны будущих оппонентов, хочу отметить, что автор заранее, без дискуссии, готов согласиться с теми, кто видит в Ирине Хакамаде политического деятеля равного или превосходящего Уинстона Черчилля. Хотя, замечу, что этот замечательный факт не может повлиять на изменение, не имеющих явно выраженных половых признаков, тенденций общественного развития, на содержательную сторону которых и хотелось бы обратить внимание читателей.
Надо полагать, что изначально заданное Природой разделение труда между мужчиной и женщиной, о первичной форме которого писал еще Ф.Энгельс, со временем не исчезает, а лишь видоизменяется. Генетические особенности и различия в физиологии мужчин и женщин определяют области естественных преимуществ полов, проявляющихся при формировании тенденций преимущественного распределения сфер занятости. Существенную роль в таком распределении играет внутренняя структура конкретного вида деятельности.
Отметим, что с определенными допущениями любая форма человеческой деятельности, является комбинацией трех основных, составляющих ее частей.
Во-первых, это труд физический. Его наличие в процессе деятельности землекопа сомнений не вызывает. Но и работа любого теоретика содержит физический труд, пусть и в мизерных количествах ; даже шевеление языком или использование компьютера требуют некоторых физических усилий.
Вторая составляющая - труд формализованный. Эту составляющую деятельности можно определить, как затраты энергии и человеческого времени направленные на приведение знания в действие, или иными словами, труд по поводу применения знания. Типичным примером такой формы трудовых затрат являются расчеты различного вида: математические, технические и т.д. и т.п.
И, наконец, третья форма - творческий труд. Легче всего было бы определить труд творческий, как труд по добыче нового знания. Но это не так. Новое знание создается в процессе научно-исследовательской деятельности. Она, как, в прочем, и любая другая, включает в себя творческий труд, но не состоит их него на 100%. Практически в любой человеческой деятельности мы обнаружим каждый из этих трех элементов. Качественные различия найдут отражение лишь в структуре - она будет конкретна и специфична для любой работы. Существует известная специфика и для «мужских» и «женских» видов деятельности. Размывание границ между ними связано не только с тем, что физический труд, этот универсальный источник энергии, постоянно замещается энергией все более производительных природных сил. Существенно то, что широкое распространение образования сделало доступным для женщин, так называемые, «массовые», насыщенные формализованным трудом, профессии.
Не менее важным является уменьшение доли, тех видов человеческой деятельности, которые, пользуясь терминологией Л.Н.Гумилева, можно назвать пассионарными. «Пассионарность» в данном случае - высший уровень личностной мотивации, рискованность, опасность, значительная степень неопределенности достижения желаемого результата, высокий уровень ответственности. Традиционно деятельность, отмеченную этими качествами, относили к категории «мужская». Комбинация, в которой творческие элементы трудовых затрат сочетаются с пассионарностью формирует виды деятельности, относимые к категории престижных. Престижность вида деятельности в определенной степени коррелирует с материальным достатком, хотя и котируется в общественном мнении значительно выше. Без сомнения, государственное управление в течение всего обозреваемого периода человеческой истории относилось к высшему уровню творческой, пассионарной, а, следовательно, и престижной деятельности.
Не существует четких доказательств более высокого творческого потенциала мужчин. Есть доказательства косвенные. Исторический опыт учит, что массовое проникновение женщин в те или иные области человеческой деятельности свидетельствует о тенденции к ее «рутинизации», или связано с потерей пассионарности.
Имеет ли все это отношение к глобализации?
Имеет.
Достаточно очевидно, что стремление, в первую очередь крупнейших корпораций, выйти за пределы действия национальных правовых норм, жестко ограничивающих степень свободы их хозяйственной деятельности, определило направление вектора глобализации. Стремление капитала выйти из-под общественного контроля, не успевающего за скоростью расширения возможностей и созданием нового инструментария для извлечения коммерческого дохода, является одним из существенных стимулов к глобализации экономической сферы деятельности человека. Либеральной экономики в «чистом» виде нет ни в одной стране мира, законодательные ограничения введены везде и всюду. Именно глобализация, выход на межгосударственный уровень, позволяет капиталу отринуть навязчивый диктат национального Закона. Эпизоды постоянно обсуждающихся в СМИ примеров преступной деятельности гигантских корпораций - лишь микроскопическая часть айсберга, ставшая видимой для мировой общественности.
Естественное развитие интернациональных экономических связей и массовый выход хозяйствующих субъектов за границы государственных законодательных регламентов, сопровождается формированием международным сообществом юридической базы мирового экономического порядка. Но скорости процессов не равны. Охваченная глобализацией, мировая экономика опережает мировую бюрократию. И как результат: сфера государственного управления постепенно формализуется, при сохранении формы выхолащивается ее содержание. Пассионарность иссекает, поскольку реальные, определяющие решения принимаются где-то в другом месте.
Постепенное превращение, в силу указанных обстоятельств, государственного (общественного) управления в массовую женскую профессию сопровождается шумной компанией борьбы с женским неравенством. По сути своей она крайне далека от реальных проблем и забот подавляющего большинства женщин и, будучи, скорее всего, инспирирована и профинансирована мужчинами, носит характер отвлекающего маневра. История учит, что никто так не угнетает и не притесняет обиженных и униженных, как победившие борцы за их освобождение. Рабочий класс «социалистического лагеря», надо полагать, уже усвоил это правило.
Теперь очередь за женщинами. Во всемирном масштабе.

Так почему же не любят евреев? (размышления в пути)
Дорога из Акабы в Петру - розовый город в горах, идет в сторону Саудовской Аравии. За спиной оказывается Акабский залив Красного моря, с расположившемся невдалеке израильским городом Элат.
Справа по ходу темная возвышенность с проступающими жирными черными полосами неведомой мне горной породы. - Шайтан-гора? – спрашиваю водителя.
- Нет, - отвечает он
- Шайтан там. И показывает пальцем назад, в сторону Элата.
Мир с Израилем Иордания заключила достаточно давно, но в душах местных жителей его еще долго не будет.
Дорога неожиданно оказалась длинная – основную трассу перекрыл горный обвал. Время подумать было…
Почему в этих краях Израиль тихо ненавидят, в общем-то, понятно.
Приехали, влезли. Заявили местным проживающим: «Вас здесь не стояло. Это всегда было, есть и будет наше – еврейское».
Какие основания?
Ну, с этим все в порядке: предъявили Тору и Танах.
Интереснее иное: а где к евреям относятся иначе? Где тот благословенный край, та страна, где есть евреи, и нет антисемитизма? Почему весь мир так единодушен в неприятии евреев? За что их так? За то, что они Христа распяли, и кровь детскую пьют? – уже не проходит. Времена другие. Времена изменились, а отношение, идущее из глубины веков, сохранилось.
Почему?
Евреи и сегодня, в XXI веке, искренне считают себя богоизбранным народом. Были ли другие претенденты на это высокое звание, как происходили выборы и по каким критериям – никому не известно. Но известно, что именно евреи по дару Божией Благодати являются хранителями на земле чистой неповрежденной веры в Бога и истинного благочестия. Откуда им это известно? Из Торы. настолько же достоверная информация, как и то, что Бог создал мир за неделю.
Но стоп!
Стоит только погрузиться в толкование богословских текстов, и все кончено – выбраться невозможно. За тысячелетия упражнений в этой области знания уже твердо доказано, что плоское оно же шарообразное, а столпы, на которых стоит Земля – вовсе и не столпы, и в Библии, оказывается, прямо, черным по белому записано, что Земля - шар, висит в невесомости… все это понятно. Не понятно только за что преследовали Колю Коперника и сожгли Джордано Бруно? Ладно, спишем на издержки. Сожгли и сожгли.
Итак, евреи (но только те из них, которые истинно верующие) – богоизбранный народ. Это не обсуждается.
Обсуждается иное: почему божьих избранников, со всеми полагающимися им, в связи с этим почестями, не принимают во ВСЕХ весях нашей планеты?
Черчилль бросил остроумную фразу по поводу того, что в Великобритании антисемитизма нет, и не будет, поскольку англичане никогда не согласятся считать евреев умнее себя. Антисемитизм на туманном Альбионе, как и везде в мире, есть. Но в этой фразе заложен один из вариантов ответа на интересующий меня вопрос – ЗАВИСТЬ: евреи выделяются среди прочих умом и способностями, поэтому все прочие народы им завидуют. Из этого, как будто, и проистекают все еврейские проблемы.
Современные евреи латентно поддерживают эту идею, хотя бы тем, что постоянно акцентируют внимание на своем высоком удельном весе в сонме лауреатов Нобелевской премии.
От подобных объяснений вообще-то попахивает евгеникой. К тому же, если евреи в чем-то лидируют, то это в сформировавшейся не в одночасье отстраненности от занятий рутинной производственной деятельностью.
В доме, в котором я вырос, жил еврей – фрезеровщик. Он был городской достопримечательностью.
А фраза: «еврей – дворник», считалась самым коротким анекдотом периода СССР.
Является ли источником антисемитизма подчеркнутая "самость" евреев?
Евреи, расселяясь по миру с конца первого тысячелетия до н. э. и специфической особенностью еврейства, как общемирового явления, является его резкое сопротивление ассимиляции. Лишь китайцам, вроде бы, это удалось (и то не до конца) с евреями, выходцами из Ирана, осевшими в городе Кайфын. У всех остальных – не получается.
Скрывать свою национальную принадлежность (как это было во времена СССР) – евреи научились, а до конца растворяться в основной массе живущих в стране пребывания – нет. Категорически.
Эта особенность еврейской диаспоры сегодня зиждется уже не на карах, должных к применению вероотступнику: его следовало душить до тех пор, пока он не откроет рот, в который нужно было лить расплавленный свинец. Кары нет, а традиция живет.
Кому-то катание в лифте, не прикасаясь к клавишам управления, во время святой субботы, или полная смена посуды после завтрака, только на том основании, что в ней (пусть даже теоретически) могли оказаться продукты из молока, а в обед будет мясо - покажутся дикостью, но в этом есть определенный глубокий смысл.
Совершение таких действий – неестественных для всех остальных – знак отличия, символ избранности, выделяющий истинного правоверного еврея. Но эти особенности, сами по себе, еще ничего не значат. Такого в мире предостаточно.
Для объяснения интересующих меня причин нужны более весомые основания.
Вытекает ли ненависть к евреям из закрепленных в Торе и Талмуде постулатов обращения с иными народами?
Да, там написано: "Только евреи являются людьми, не-евреи - это животные", или "Даже лучшие из не-евреев должны быть убиты". Много там такого и подобного, но… в те времена, когда сочинялся Талмуд, подобные межконфессиональные и межнациональные отношения были, скорее всего, нормой, просто не все народы тогда грамотой владели. А то, что и сегодня правоверные евреи все это читают, раскачиваясь в синагогах или у Стены плача, так это понятно: наслушаешься за день от окружающих не-евреев и не такого, хочется отвлечься, предаться мечтаниям: "Если язычник (не-еврей) ударит еврея, то не-еврей должен быть убит. Ударить еврея - это ударить бога".
И много ли их (не-евреев) было убито по этому поводу? У нас во дворе Аркашку Зильбермана за неодолимую тягу к клептомании многие били, и ничего – некоторые до сих пор еще живы.
Нет, дело не в этом.
Причина антисемитизма, скорее всего, лежит в экономической сфере. Ненависть, взращенная на экономической почве – самая ядреная.
Началось с того, что евреи опередили всех прочих в накоплении первичного капитала.
Если в Англии, Франции, Германии… этот процесс в XVI - XVII веках только начинался, еврейский капитал к тому времени давно уже вырос из коротких штанишек за счет занятия ростовщичеством.
Отсутствие религиозного = морального запрета на кредитные по своей сути операции до определенного времени отличали иудейскую диаспору от окружающего её христианского мира. Евреи стали благоприобретателями самой первой в истории экономической ренты - религиозной. Формированию первичного капитала ростовщичество немало способствовало, чего нельзя сказать о создании дружеских отношений между заимодавцами и заемщиками.
Но это не все и, наверное, не самое главное.
Евреи опередили весь просвещенный мир не только в первоначальном накоплении, они еще и на много веков обогнали всех своих конкурентов в глобализации.
Когда прозвучал лозунг: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», евреи всего мира уже давно соединились. Изначально соединились для выживания. Увидели, что это – хорошо и продолжили, но уже для экономической экспансии.
Есть такое полурекламное полупособие: «Бизнес по-еврейски». Правило №1 гласит: «ПУСТЬ ИМУЩЕСТВО СОБРАТЬЕВ ВАШИХ БУДЕТ ВАМ ТАК ЖЕ ДОРОГО, КАК СОБСТВЕННОЕ». Все остальные правила: типичные «бла-бла-бла», годные лишь для слушателей МВА – их можно безболезненно опустить. Зато первое правило – важнейшее и главное.
Из него вытекает, что, конкурируя с евреем, ты конкурируешь со всем мировым еврейством.
Не просто, не без проблем, но, как правило, при необходимости диаспора соединяет свои усилия для помощи конкретному еврею, обоснованно рассчитывая на подобное поведение и с его стороны. Но это действует только если ты действительно правоверный еврей: чтишь святую субботу, ходишь в синагогу… Это что-то вроде гарантии возврата вложенных средств. А если этого нет, то и помощи нет.
Внешне участие диаспоры практически незаметно и поэтому результат воспринимается, как чудо. «Как это им удается? Почему у них все получается?» – вопросы, мучившие не одного лавочника, разоренного евреем-конкурентом.
Удается и получается в основном и главном потому, что у еврея предпринимателя есть преимущество – экономическая, технологическая, финансовая, кадровая, интеллектуальная… (выбирай ту, что нужна) поддержка собратьев по вере. Она доступна ему в любом месте Земли, где живут евреи.
Этот принцип: «глобальной взаимопомощи» распространялся не только на экономическую сферу. Проблема «пятого пункта» для евреев (если кто помнит – в этом пункте анкеты указывалась национальность) возникла в СССР далеко не сразу, и отнюдь не на пустом месте. Но нет действия без противодействия.
И что же можно было противопоставить этому мировому еврейскому, формально никак не оформленному, коллективу – глобальной кассе разнообразной еврейской взаимопомощи?
Выбор как всегда небольшой - насилие и принуждение.
Евреев многократно изгоняли разные страны и города (за европейскую историю около 50-ти раз), им чинили разнообразные препятствия (на подобие «черты оседлости»). При этом, инициатива всегда исходила от национального бизнеса, не выдерживавшего глобальной еврейской конкуренции.
Закончилось это в XX веке страшно и мерзко: тотальным уничтожением евреев в Европе.
Больше всех в уничтожении евреев преуспела Литва. Здесь, при активнейшем участии местного населения, было убито абсолютное большинство евреев, живших в этой стране до войны (уничтожено 95-96% довоенного еврейского населения - Спаслись только евреи, ушедшие в партизанские отряды.
Почему Литва?
Возможно потому, что доля экономики этой страны, контролируемой еврейским капиталом до 1940 года, была здесь самой высокой в Европе.
В Азии, где почти нет евреев, их роль играют …китайцы. Те же особенности: закрытое общество и господство в экономике стран расселения.
Результат?
Практически тот же – геноцид в Индонезии, погромы в Таиланде, Сингапуре, на Филиппинах...
Сегодня... Сегодня... Сегодня...
А что, сегодня... сегодня мы уже приехали в Петру.

Существует известная специфика и для «мужских» и «женских» видов деятельности. Размывание границ между ними связано не только с тем, что физический труд, этот универсальный источник энергии, постоянно замещается энергией все более производительных природных сил. Существенно то, что широкое распространение образования сделало доступным для женщин, так называемые, «массовые», насыщенные формализованным трудом, профессии.
Не менее важным является уменьшение доли, тех видов человеческой деятельности, которые, пользуясь терминологией Л.Н.Гумилева, можно назвать пассионарными. «Пассионарность» в данном случае - высший уровень личностной мотивации, рискованность, опасность, значительная степень неопределенности достижения желаемого результата, высокий уровень ответственности. Традиционно деятельность, отмеченную этими качествами, относили к категории «мужская». Комбинация, в которой творческие элементы трудовых затрат сочетаются с пассионарностью формирует виды деятельности, относимые к категории престижных. Престижность вида деятельности в определенной степени коррелирует с материальным достатком, хотя и котируется в общественном мнении значительно выше. Без сомнения, государственное управление в течение всего обозреваемого периода человеческой истории относилось к высшему уровню творческой, пассионарной, а, следовательно, и престижной деятельности.
Не существует четких доказательств более высокого творческого потенциала мужчин. Есть доказательства косвенные. Исторический опыт учит, что массовое проникновение женщин в те или иные области человеческой деятельности свидетельствует о тенденции к ее «рутинизации», или связано с потерей пассионарности.

Что случилось в Америке?
Если коротко – демократия сломалась.
На вопрос что такое демократия, другого ответа, кроме «власть народа», вроде бы и нет. Но тогда резонно спросить – власть народа над кем?
У вас есть ответ?
Власть народа над народом, над самим собой?
Демократия, это совсем даже не власть народа, это игра, большая игра, в которую элитой вовлечено все общество.
Демократия предполагает создание условий для имитации участия большинства в процессах государственного управления.
Но основная, базовая сущность демократии в том, что она формирует стабильный регламент взаимодействия внутри того слоя общества, который принято называть элитой.
Демократия – изобретение элит и она является инструментом, используемым, прежде всего, для гармонизации внутриэлитных интересов.
Разделение властей для кого? В первую очередь для властей.
Кто больше всех заинтересован в верховенстве права или в регламенте сменяемости высшей власти? Это они, борющиеся между собой за власть страты, образующие элиту.
Очень важно понять, что демократия, это такое общественное устройство, в котором сокращается до минимума поле сюзеренитета.
Если мы посмотрим на всемирную историю государства и права, то в ней «красной нитью» проходит размывание силы связи между сеньором и вассалом.
В демократичном обществе внутриэлитная иерархия вроде, как и есть, и в то же время ее нет. Управление общественным развитием сегодня в большинстве случаев основано на Законе и договоре элит, ставшим обычаем и вошедшим в традицию. «Хартию вольности» - помните? Так вот, это оно, то самое: первый внутриэлитный договор.
Так что же все-таки произошло в Америке?
В США дал глубокую трещину внутриэлитный консенсус. Элита страны раскололась. Это стало зримо.
Основной причиной раскола стало лобовое столкновение национального американского промышленного и международного финансового капиталов.
Так случилось, что финансы, постепенно из элемента, призванного только обслуживать, питать материальное производство и сферу услуг, изначально предназначенные играть роль кровеносной системы реальной экономики, вышли за эти рамки, превратились в самостоятельную глобальную силу. Возникла ситуация хвоста, виляющего собакой.
Сфера современных финансов, нашпигованная изощренными изобретениями, позволяющими получать деньги практически из воздуха – любимое детище Homo gulosus. Человек жадный сумел отключить связь между деньгами и их материальным покрытием, и тем самым ампутировал невидимую руку рынка, ранее уничтожавшую через инфляцию ничем не обеспеченные деньги.
Деньги стали воспроизводить еще большие деньги. В известной формуле Маркса: деньги – товар – деньги штрих (д - т - Д'), товар стал излишним, усложняющим обстоятельством. Можно обойтись и без него. Но за этой маленькой буквочкой («т») стоят огромные, веками выстраиваемые интересы промышленного капитала.
Не сформулированная окончательно, но уже зримая концепция мироустройства от Homo gulosus подразумевает вытеснение производства на периферию цивилизации, очищая центр её для занятия финансами и прочими интеллектуальными изысками.
А Трамп и его присные не хотят на периферию. Они хотят make… again!
Здесь и возникли противоречия по аграрному вопросу – кто кого закопает?
В 2016 казалась, что у Трампа и К появился шанс.
Но оказалось, что это было временное отступление партии всемирного прогресса.
Да, объективно, демократы США, это партия прогресса. Они идут вдоль мировой тенденции. А Трамп - ретроград.
Совсем не случайно все модерновое мировое сообщество объединилось против Трампа и трампизма. Здесь же леваки и люмпены. Роль этих понятна – они добьют цепляющихся за производство и отправятся туда, откуда их в свое время привезли.
Понятна и популярность Трампа в России, в этом заповеднике консерватизма.
До полной и окончательной всемирной победы у Homo gulosus и его передового отряда – демократической партии США – осталась одна сложная проблема: уничтожение ракетно-ядерного потенциала России.
Вот этим они и займутся.
Полная виктория кажется уже близкой, как никогда, но…
…когда от нетерпенья
Уже кружилась голова,
Не то с небес, не то поближе
Раздались горькие слова…
Усилия и тех и других - напрасны.
Все идет иным путем.
По миру ползет деградация.
Сегодня хуже, чем вчера, а завтра хуже, чем сегодня.