Фарцовка

Глава 1. Соседи.
Заканчивающий школу Андрей учился и жил в расположенном на окраине Москвы тихом лесистом месте Красная Сосна, которое раньше было дачным поселком, а потом большинство домов утеплили и они стали жилыми. В конце 1960-х жителям Красной Сосны объявили, что их дома через пару лет пойдут под снос, а жителям предложили начать постепенно переселяться в квартиры в новостройках Москвы. Родители Андрея с радостью решили переехать из порядком надоевшего им старого частного дома, требующего постоянных ремонтов, в новую благоустроенную квартиру в Сокольниках, но Андрея такая перспектива совсем не обрадовала - не было у него никакого желания учиться в другой школе и расстаться со всеми своими закадычными друзьями и подругами. 18-летний Андрей заканчивал последний класс и хотел доучиться в своей школе, которая располагалась в части города не подлежащей сносу, да и очень уж он был привязан к танцевальной веранде в местном парке, куда ходил регулярно не пропуская ни одного вечера (зимой танцы переносили в помещение клуба). С большим трудом ему удалось уговорить родителей оставить его одного до конца учебного года, а часть дома сдавать, пока его не снесут. Он даже вызвался самостоятельно найти жильцов и жить на вырученные деньги. С едой проблем не будет, прямо рядом с домом, на территории электродного завода была отличная круглосуточная столовая с буфетом куда он и так частенько наведывался.

Родители согласились, и к своей радости Андрей стал жить отдельно. Он развесил объявления о сдаче и тут же к нему обратилась молодая парочка художников, Нина и Саша, лет по 25. Они сказали, что ищут временное помещение для студии на пару месяцев, будут там рисовать и иногда ночевать. Просторные, светлые две комнаты им очень понравились и вскоре Андрей увидел как там появились мольберты, краски и ещё много всяких необходимых художникам вещей. К его новым соседям приходило много гостей, часто они и Андрея приглашали на всякие интересные мероприятия, как например серию лекций об Анри Тулуз-Лотреке, самом модным тогда в Москве художником, о котором Андрей к своему стыду понятия не имел. Нина и Саша даже украсили вход в дом необычным, ярким плакатом в стиле Тулуз-Лотрека со стихотворным приветствием:

В этом доме с мезонином,
Где развешаны картины,
Где валяются мольберты и холсты,
В сентябре, апреле, марте,
Как в Париже на Монмартре
Собираются служители мечты.

Окно комнаты Андрея выходило под углом на окно его новых соседей художников, и однажды вечером он заметил у них свет и слегка приоткрыв штору, чуть не упал от неожиданно завораживающего зрелища. Прямо перед собой, как на киноэкране он увидел ходившую по комнате совершенно голую, в чём мать родила, Нину, не обращающую ни малейшего внимания на не занавешенное окно. Андрей в первый раз увидел женское тело во всей его красе, да ещё и так близко перед собой. В одежде Нина была обычной среднего роста довольно плотной девушкой, но тут он увидел крупные потрясающей красоты формы. Всё её тело состояло из волнующих округлостей необыкновенной белизны. Андрей даже сбегал за биноклем, чтобы ещё лучше её разглядеть. Все его подружки по школе и танцам были какими-то худосочными, их прелести надо было чуть ли не в лупу разглядывать, а тут перед ним было тело прямо сошедшее с картин Ренуара, которые ему очень нравились, но долго стоять возле них в музее он всегда стеснялся. В их доме не было ванной и Нина плавными движениями обмывала свои упругие прелести в большом тазу. На следующий день, когда Андрей увидел её уходящей с Сашей, к его удивлению уже ничего не напоминало о сокровищах хранящихся под её одеждой - всё каким-то таинственным образом исчезло. “Что за чертовщина” - подумал Андрей, - “может это всё мне привиделось, или это была совсем другая красавица?”
На следующий вечер Андрей вновь замер у окна и зрелище с тазом опять повторилось - он убедился, что это была именно Нина. “Неужели все женщины, так же как она специально ходят затянутыми в грубые одежды и, чтобы разглядеть всю их красоту, надо за ними подсматривать. Они прямо как в каком то параллельном мире живут.” - пронеслась в голове Андрея догадка. Утром он вышел прогуляться по саду и заметил возившуюся за забором соседку Люсю, одинокую, слегка полноватую рыжеволосую женщину, довольно миловидную, лет за тридцать, на которую он раньше и внимания то никогда не обращал. Слышал от родителей, что она, продавщица престижного валютного магазина "Берёзка", так и не смогла найти себе мужа - мало мужчин её возраста было после войны. “Может и Люся такая же ренуаровская красавица” - подумал Андрей и подкрался к забору, чтобы получше её разглядеть. Она была в лёгком летнем коротком платьице открывавшем красивые, полные, округлые ноги.
Люся повернулась к забору, из-за слепящего солнца ничего не заметила и нагнувшись стала пропалывать клубнику. Верхняя часть платья отошла и Андрей увидел крупные, обращенные вниз божественные округлости, белоснежно сверкающие на солнце, какой-то правильной классической формы, ещё соблазнительней, чем он видел прошлой ночью у Нины. Полностью оторопев от этого зрелища, Андрей не мог отвести глаз и неосторожно прильнул к забору всем телом. Он четко представил себе какая эта красота нежно-упругая если к ней прикоснуться и его охватила горячая волна. Люся, видимо почувствовав его пристальный взгляд, выпрямилась, с изумлением увидела широко раскрытые глаза Андрея, машинально провела по нему взглядом вниз и даже рот открыла от удивления. Андрей взглянул на свои предательски оттопыренные тренировочные брюки, бесстыдно пролезшие через забор, и залился краской, сгорая от стыда.
Да ты уже совсем взрослым стал Андрюшка!
Сказала игривым, каким то призывным, мелодичным голосом улыбающаяся Люся и подошла вплотную к забору.
Ты хотел мне что то сказать?
Просто… я… хотел вас спросить… почему… у вас такие… большие… ягоды… выросли…
Спотыкаясь на каждом слове еле вымолвил Андрей, понимая что говорит что-то не то, продолжая восторженно смотреть на неё и пытаясь руками сгладить противные торчащие тренники.
Ягоды мои тебе понравились? - захохотала Люся. -  Ну давай, перелезай через забор, я тебя ими угощу. Слаще их на целом свете не найдёшь!
Лихо перескочившего на соседский участок Андрея, упавшего к ней прямо в объятия, Люся молча крепко прижала к своему большому, мягкому, жаркому телу и бесцеремонно потащила в расположенный тут же сарайчик. Сладкий запах свежескошенного сена там сразу сменился на сильный и манящий запах женского тела. Люся закрыла дверь, в полной темноте они обнявшись нырнули в сено и Андрей почувствовал себя в настоящем раю блаженства, которое продолжалось целую вечность.
Приехавшая на следующий день проведать сына мама, сразу же его спросила: - "Что это ты так сияешь, как медный пятак? Никогда тебя таким счастливым не видела. Неужели так здорово жить одному? Может мне тоже попробовать?"

Глава 2.
Люся приглашала Андрея к себе почти каждый день, едва придя с работы, чего он с нетерпением и непрекращающимся трепетом ожидал. Их свидания всегда начинались с танцев с раздеванием под модную тогда итальянскую музыку. Ей нравилось с каким восхищением он смотрит на неё, постоянно восторгаясь её формами - сама о себе она была далеко не высокого мнения и всю жизнь замечала в себе одни только недостатки. Теперь, с его помощью, она почувствовала себя наконец-то нормальной, красивой и желанной женщиной. Все её прежние ухажоры были либо какими-то самовлюблёнными красавчиками, либо скрытыми алкашами, по любому случаю распускавшими руки. И вот, неожиданно для самой себя, Люся оказалась очень щедрой и изобретательной не только в любви, с ней, познающему впервые прелести жизни Андрею, никогда не было скучно и однообразно. Каждую встречу она радостно дарила ему какую-нибудь модную одежду из своей Березки и угощала его самыми разными дорогущими и невиданными деликатесами. К приятному удивлению Андрея, у неё оказались повсюду нужные знакомства, посредством которых она могла доставать практически всё, включая и дефицитные билеты на самые популярные спектакли и концерты в московских театрах, куда они с Андреем ходили теперь довольно часто. В выходные дни она доставала им путёвки на интересные экскурсии по историческим местам вокруг Москвы, о которых Андрей знать не знал и с удовольствием с ней туда ездил. Очень ухоженная, выглядела она не обычно молодо для своих тридцати пяти лет, а восемнадцатилетний рослый, атлетичный Андрей, наоборот, выглядел старше своих лет, и поэтому мало кто мог догадаться об их разнице в возрасте и вместе они отлично смотрелись.
Летом Андрей решал в какой институт поступать и поделился своими мыслями с Люсей.
-”Я, например, закончила юридический и ни сколько об этом не жалею.” - неожиданно сказала она. - “Учиться там было нетрудно и очень интересно. Может тоже попробуешь?”
-”А почему же ты не работаешь по этой специальности? Вместо адвоката, простая продавщица? Вроде бы быть адвокатом очень даже престижно?”
-”Понимаешь, после окончания института, когда было распределение, меня вдруг вызвали к представителю госбезопасности и предложили работать в валютном магазине от них. Отказаться было никак невозможно, запросто могли и в Сибирь загнать. Тогда в Москве готовились к фестивалю и для иностранцев открыли несколько валютных магазинов Берёзка. Вот я туда и попала. Зарплата очень хорошая, побольше чем у юристов, да и подработать на фарцовщиках всегда есть возможность. Кроме того с модной одеждой проблем нет. А красная книжка очень даже жить помогает.”
С этими словами она показала изумленному такими новостями Андрею маленькое красное удостоверение с грозными щитом и мечём на обложке.
-”Вот это да! У меня к тебе странный вопрос имеется. Я даже понятия не имею, что это за слово “фарцовщики” такое. Слышал конечно его много раз, но думал, что это просто синоним слова стиляги.”
-“Как бы тебе это попроще объяснить… Понимаешь, когда ещё в 1958 году после международного фестиваля в Москву хлынули иностранцы, стильная молодежь начала их осаждать с просьбами продать свои фирменные вещи. Для этого надо было запомнить одну английскую фразу: "Do you have something for sale?". Постепенно для простоты её сократили до просто "For sale", а по русски произносили это как "форца". Так вот это слово и возникло, а тех кто торговал иностранными вещами стали называть "фарцовщиками". Потом они стали добывать ещё и валюту и покупать на неё вещи в  магазинах для иностранцев “Березках” на перепродажу с огромной прибылью. К нам в магазин они тоже всё время заходят, передают нам валюту, мы вносим её в кассу, а им отдаём всякий дефицит, модную одежду и электронику. Себе тоже кое-что оставляем. Твои подарочки думаешь мне за зарплату достались?”
-”А это не опасно? Ведь вроде бы за валюту срок дают?”
-”Опасно конечно, и я по своему юридическому образованию в этом как раз эксперт, не зря пять лет учила законы. В уголовном кодексе есть даже специальная 88 статья запрещающая валютные операции, но тут вот прикрытие КГБ здорово помогает.  Никто нас не трогает. Да и кроме того сами фарцовщики, как правило, дети всяких там номенклатурных работников и их голыми руками не возьмёшь.”
-”А где же фарцовщики валюту берут?”
-”В основном у девушек, которые тоже под прикрытием КГБ "работают" в гостиницах. Они предоставляют иностранцам самые разные услуги за валюту.”
-”Валютные проститутки что-ли?
-”Ну да, но это оскорбительное слово лучше к ним не употреблять. Не по своей воле они этим делом занимаются. Свою валюту они продают по дешёвке фарце, а те уже её несут к нам. Вот  такой оборот средств получается. Масштабы огромные, но органы на это внимания почти не обращают.”
По совету Люси Андрей легко поступил на юридический и она на радостях предложила ему перед началом занятий съездить на отдых к Черному морю, в Сочи, где недавно открылась роскошная элитная гостиница "Жемчужина". Андрей объяснил родителям, что хочет посмотреть на Чёрное море (никогда там не был) и поедет туда с друзьями на заработанные им от сдачи художникам в аренду комнат деньги. Когда они прилетели в Сочи и подъехали на такси к “Жемчужине” располагавшейся в самом центре города, Андрей был поражён ослепительной красотой этого утопающего в зелени модерного, высотного (18 этажей) здания белого цвета. Однако же на приветствующем посетителей плакате крупными буквами было написано обескураживающее “Свободных мест нет”. Как ни странно, но такая неприятная новость нисколько Люсю не смутила, она смело открыла дверь, показала охранникам своё заветное красное удостоверение и провела Андрея с чемоданами в пустой просторный, украшенный цветами приёмный зал. Порывшись в сумке, Люся вытащила оттуда красивый пакет с новыми джинсами и ни слова не говоря положила его на прилавок перед скучающей там важной дамой с вызывающим декольте и обесцвеченными перекисью волосами, за спиной которой на большой доске висели ключи от номеров. Дама с удивлением уставилась на джинсы, потом посмотрела по сторонам, проверяя не наблюдает ли кто за ней и каким-то профессионально ловким движением украшенной золотыми кольцами и массивным браслетом руки смахнула джинсы к себе.
-”Давайте ваши паспорта.”- Тихо сказала дама и положила на прилавок номерной ключ. Когда она записывала паспортные данные в журнал и запнулась на том, что не хватает отметки о бракосочетании, Люся вытащила из чемодана ещё один пакет с какой-то яркой кофточкой и дело было тут же улажено. В придачу к ключам, они получили от расщедрившейся дамы ещё и приглашения на ежедневные вечерние представления с ужином в ресторане и билеты на разные экскурсии. Когда они поднимались в скоростном лифте на свой 15 этаж, Андрей восторженно сказал:
-”Ну Люся ты даёшь! Никогда не представлял себе, что ты такая деловая! Когда я увидел, что мест нет, то грешным делом подумал, что наш отдых накрылся и придётся возвращаться не солоно хлебавши, а ты всё так здорово и без лишних слов провернула!”
-”Учись как надо жить! Для умных людей даже в нашей стране всеобщего дефицита нет особых проблем!”

Глава 2.
Комната в гостинице "Жемчужина" поражала воображение Андрея своей какой-то особенной роскошью и просторностью. Две большие кровати с красивыми покрывалами и тумбочками, письменный стол с креслом и небольшой стол с двумя мягкими стульями и полной южных фруктов хрустальной вазой. Из огромного окна с длинным балконом открывался вид на бесконечные просторы синего Черного моря, а далеко внизу под ними ярко голубел плавательный бассейн. Новшеством для него была и ванная комната с душем, куда его Люся сразу же и потащила. У него дома такой роскоши не было и в помине. Ничуть не стесняясь, она разделась, сорвала одежду с него и они с наслаждением встали под горячий душ. Они долго мыли друг друга, любовались своими гладкими телами и занимались любовью. У Андрея мелькала в голове только одна мысль: "Как всё это романтично!"
После душа Люся вытащила из своей бездонной сумки новый купальник для себя и красивые яркие плавки для Андрея.
-"Пора на пляж!"
Оказалось, что пляж находится прямо за "Жемчужиной" и на нем за глухим ограждением могут отдыхать только привилегированные постояльцы гостиницы. Были хорошо видны забитые до предела соседние городские пляжи, даже из воды там только головы торчали, прямо как сельди в бочке. Андрей с Люсей долго плавали между буйков, черноморская вода была очень теплой.
-"Видишь как наши слуги народа отдыхают? Не будь у меня лишних джинсов нас бы и близко сюда не подпустили."
Пляж гостиницы был оборудован всем необходимым для полноценного отдыха советской номенклатуры, полно удобных лежаков, можно было пользоваться масками и ластами для ныряния, под навесом стояли столы для пинг-понга. Люся сказала, что боится обгореть и предпочитает лежанию на солнце поездки на экскурсии. Как раз предлагали поехать в Хосту в знаменитый Дендрарий. Этот парк располагался совсем рядом и Андрей с Люсей буквально через минут 20 уже поднимались к нему по крутой пешеходной дороге на Лысую гору. Повсюду росли диковинные, цветущие яркими благоухающими цветами субтропические деревья, Андрей впервые увидел бамбук, в пруду плавали гигантские кувшинки, на листья которых прямо как на лодки усаживали довольных детей. Старинная садово-парковая архитектура поражала воображение своей какой-то аристократически  царской красотой. Особенно впечатляли беседки из белого мрамора в мавританском стиле.
После Дендрария Люся предложила показать Андрею на деле, как можно зарабатывать деньги на джинсах из Берёзки. Недалеко от гостиницы находился комиссионный магазин, куда они и направились. Люся достала из своей волшебной сумки очередную упаковку с джинсами, напомнила Андрею взять с собой паспорт, на случай если надо будет их сдать на комиссию. В комиссионке они зашли в комнату к приемщику, модно одетому лощеному мужчине кавказской внешности. Увидев джинсы он сказал им, что по прейскуранту такие джинсы оцениваются в 100 рублей, но у него есть возможность продать их намного дороже своим постоянным клиентам и предложил им без оформления 200 рублей. Люся тут же согласилась. Когда они довольные вышли из магазина, Люся объяснила, что в Москве за них бы не дали больше 100 рублей, а в Берёзке они стоили всего 8 долларов и при обменном курсе на черном рынке в 3 рубля за доллар, они обошлись ей всего в 24 рубля.
-"Вот это прибыль!" - воскликнул Андрей. -"Может и я смогу тебе в этом как-то помогать? Пора и мне начинать зарабатывать."
-"Посмотрим на твое поведение!"- отшутилась Люся.
Вечером они пошли на ужин и шоу в ресторан на последнем этаже Жемчужины. В забитом до отказа зале к ним за стол подсадили семейную пару лет под 50, очень похожих друг на дружку, рыжих как и Люся, только каких-то худосочных и длинноносых. Андрей про себя сразу же окрестил их "рыжиками". Жену звали Клара, она болтала с ними без умолку на самые разные темы. Ещё до того, как им принесли заказ, Андрей и Люся уже знали, что они тоже из Москвы, они вместе уже 20 лет и у них нет детей, её Ромик работает секретарём Советского райкома партии, он очень устаёт и у него страшнейший запор, так что ему нельзя есть чёрную икру. Почти испортив им аппетит она образно выразилась, что “за ним можно булыжные мостовые укладывать” и всё в таком вот откровенном роде. Единственное, что порадовало Андрея, так это то, что их новые знакомые не задавали никаких вопросов и не нужно было объяснять, как это они оказались в таком закрытом отеле. Им принесли шампанское и большую бадью чёрной икры. К радости Андрея злополучный “Ромик” и вправду к ней не притронулся. После икры последовали разные салаты и осетрина, на чём “Ромик” уже отыгрался от всей души, невинно потребовав себе пару раз добавки. После ужина в зале неожиданно погас свет и началось представление. Номера следовали один за другим без перерыва, сначала на сцене лихо отплясывали полуголые девицы, которые потом разбежались по залу и бесцеремонно присаживались на колени к довольным партработникам, не обращая внимания на их не особенно довольных спутниц. Потом выступали певцы, фокусники, циркачи. Когда шоу через час закончилось, на эстраду вышел оркестр с солистами и начались танцы до упаду. Разгорячённые шампанским и юными девами здоровенные пузатые дядьки так лихо отплясывали со своими коренастыми жёнами, что даже стены дрожали. Андрей был сам большой любитель танцев и пригласил Люсю, но им приходилось всё время уворачиваться от дико разгулявшихся пар. Музыка, правда, была самая отборная и ноги действительно отбивали такт прямо таки сами собой. Гулянка продолжалась до полуночи. На следующий день была новая экскурсия в Хосту, но теперь уже на гору Ахун, в Тисо-самшитовую рощу и хостинскую крепость. Когда Андрей с Люсей зашли в экскурсионный автобус, то сразу же попали в руки радостных "рыжиков" и не расставались с ними всю поездку. В роще самым поразительным оказался образовавшийся ещё миллионы лет назад лабиринт, представлявший собой сеть переплетающихся между собой неглубоких, в человеческий рост, каньонов с вертикальными стенками в слоистых известняках - трудно было поверить, что это творение природы. Над каньонами нависали древние, покрытые свисающими с веток гирляндами мха и лишайника эти самые тисы и самшиты. Крепость на речке Хоста была построена ещё в византийские времена и сложена из булыжников. Неутомимые "рыжики" потащили Андрея и Люсю "брать" неприступную крепость и даже устроили на площадке одной из башен пикник. У запасливой Клары оказался за спиной набитый продуктами рюкзачок. С лозунгом "Все на борьбу с запорами!"- она пригласила их к скатерти-самобранке, что пришлось проголодавшимся туристам весьма кстати. Ромик все больше помалкивал, с наслаждением поедая всё подряд, а Клара спросила Люсю, есть ли у них дети и узнав, что нет, рассказала как все тянула с детьми ради карьеры (она как и муж проработала всю жизнь ответственным партработником), а потом оказалось, что поздно о них даже и думать. Посоветовала Люсе не следовать её примеру и заводить детей как можно быстрее. Андрею показалось, что этот совет на Люсю явно произвел впечатление и она как-то грустно на него посмотрела. Да и он вдруг осознал, что надо что-то решать в их отношениях. Без Люси он себя уже представить не мог, но как сказать родителям что его невеста в два раза старше него?

Глава 3.
Вернувшись в "Жемчужину" после экскурсии в Хосту, Андрей не удержался и спросил Люсю:
-"Может нам стоит поговорить о будущем? Мне кажется Клара права насчёт детей."
-"Я знала, что нам придется эту тему с тобой обсудить! Никуда от этого не денешься. Я конечно же думала о нашем будущем, но честно тебе скажу не хочу пока ничего менять. Мои приятельницы по Берёзке, последнее время только и уходили в декрет одна за другой. Я потом их просила поподробнее рассказать как у них роды проходили и все как одна говорят, что такой сильной боли они в жизни не испытывали. Одна это очень образно описала - было ощущение, что её кто-то топором по пояснице со всей силы рубанул. А пока она в роддоме мучилась её бессовестный муженёк водил к ним в дом бабок каких-то, доброжелательные соседи ей это с радостью сообщили. В общем, хорошего в этом мало, отбили они у меня охоту рожать. Да и потом все эти ужасы с отёкшими ногами, сцеживанием, пеленками, неверностью мужа. Боюсь я всего этого. И знаешь ещё, одна моя подруга, которой всего то 26 лет, сказала, что её в роддоме записали "старородящей", оказывается в этой неприятной категории все женщины после 25. Спасибо тебе, что ты меня так тщательно оберегаешь от беременности. Давай лучше пока оставим всё как есть."
Андрей почувствовал огромное облегчение после такого разумного ответа.
-"Ещё хотел тебя спросить когда ты собираешься переезжать в новую квартиру?"
-"Пока ещё точно не знаю. Я хочу переехать в центр Москвы, а не на окраину куда-нибудь. Одни мои умные и влиятельные знакомые посоветовали мне такой вариант и обещали мне в этом помочь. Жду так называемую "квартиру за выездом". Это когда кто-то выезжает в новые районы в квартиру побольше и освобождает свою старую квартиру. Я потом сделаю там современный ремонт и буду жить в центре. Давно об этом мечтала. Будем там с тобой встречаться, а может и вообще переедешь ко мне. Некоторые мечтают уехать за город на свежий воздух, а меня всегда манил самый центр города, чтобы пешком ходить в театры и музеи."
-"Здорово! Поскорее бы! Мне тоже хотелось бы жить в центре столицы мира, как Москву называют. Там мне кажется совсем другая жизнь. У нас же, в Красной Сосне, не столица, а скорее захолустье какое-то. "
С этими словами они обнявшись отправились по сложившейся традиции прямо в душ.
Отдых в Сочи проходил отлично, они побывали на многих других экскурсиях - на озеро Рица, в Гагры, в дворцовый комплекс Дагомыса, даже сходили в поход в горы в Абхазии вместе с местными горцами.
Когда они вернулись в Москву, Андрей стал упрашивать Люсю познакомить её с фарцовщиками, очень уж ему не терпелось попробовать самому зарабатывать. Люся объяснила ему, что в Москве есть несколько центров торговли одеждой и электроникой, в которые съезжаются любители модных товаров  - торгуют в подземных переходах и у комиссионных магазинов, но главным местом считается комиссионка возле знаменитого Московского планетария на Садово-Кудринской улице, куда съезжаются покупатели не только из Москвы, но и со всего Советского Союза и именно там торгуют товарами из Берёзки. Самое выгодное там - это просто сдавать дефицитные вещи в магазин на комиссию по сумасшедшим ценам, но для этого требуется паспорт, и если кто-то сдает вещи туда часто, то его вполне могут спросить откуда он их берёт. Одно дело если ты дипломат и часто ездишь за границу, и совсем другое, если ты простой студент. Поэтому торговля идёт и возле магазина, но там есть свои завсегдатаи, которым совсем не интересно делиться с кем-то прибыльным делом. В этом Андрею могут помочь знакомые Люсе фарцовщики. В один из выходных они, прихватив несколько пар джинсов из Берёзки, поехали на Садово-Кудринскую, где прямо на улице у комиссионки стояла большущая толпа. Андрея поразило разнообразие модных вещей, которыми торговали все кому не лень, прямо как на барахолке, и это в самом центре Москвы! К ним сразу же подскочили какие-то шустрые парни с вопросами что у них есть на продажу. Люся их полностью проигнорировала и искала в толпе знакомых. Наконец-то она увидела того, кого искала - им оказался здоровенный верзила лет под 30, который ничего не делая стоял у входа в битком набитый покупателями магазин. Люся подошла к нему со словами:
-”Здорово Лёха! Вот привела к тебе знакомиться своего хорошего друга Андрея. У него тут есть кое-что на продажу, как думаешь, не опасно ему тут продавать сегодня?”
-”Твоим друзьям Люсь, можно здесь делать всё, что угодно! Никто его тут не тронет, я позабочусь об этом.”
Люся ещё о чём-то с ним пошепталась и передала Андрею пакет с джинсами.
-”Попробуй поторговать, каждая пара продаётся здесь примерно по 100 рублей и больше. Размером все они примерно на твою фигуру, а она у тебя как раз и самая распространенная, так что подыскивай покупателей похожих на тебя. Всё, что сверх сотни твоё. Действуй. Я буду просто молча возле тебя находиться без встревания в торговлю.”
-”А если я на переодетого оперативника нарвусь и меня в тюрьму засадят?”
-”Ну и по какой статье тебя засадят? За спекуляцию? Так это же надо в суде доказать с показаниями свидетелей за сколько ты вещь купил и с какой выгодой продал. Если ты будешь утверждать, что продал за столько же за сколько купил, то доказать ничего не смогут. Могут только пожурить за попытку продажи в неположенном месте и всё. Я даже знаю случаи, что при задержании фарцовщиков с валютой на руках им это сходило с рук. Они утверждали, что коллекционируют деньги разных стран, а это законом не возбраняется. Так что у страха глаза велики. Вон подходящий клиент ходит, твоей вроде бы комплекции. Давай-ка предложи ему джинсы!”
Люся указала на провинциального вида мужчину, который подходил к толпе. Андрей спросил его не нужны ли ему джинсы и вытащил их из пакета. Незнакомец приложил их к поясу, примеряясь и спросил сколько они стоят. Андрей отчаянно выпалил - “150 рублей”. Пока покупатель раздумывал, к ним подошли несколько человек и один из них сказал -”Давай мне.”- и протянул деньги. Возникла перепалка за джинсы и первый покупатель тут же сунул их к себе в сумку и расплатился с Андреем. Люся потихоньку передала  ему ещё одну пару и таким образом вскоре все 3 пары джинсов были проданы. Первая попытка продажи прошла успешно, но Андрей от страха чуть в штаны не наделал. Успокоился он только когда они с Люсей подошли к станции метро.
-”Чего ты такой бледный? Ты же только что заработал свои первые 150 рублей. Думал деньги так легко достаются? Это ведь обычно зарплата за месяц работы хорошего инженера или юриста. Я тут недавно прочитала, что одного популярного актёра Театра Сатиры посадил на 3 года за фарцовку только потому, что он со страху во всём признался и сам на себя статью наговорил. Отрицал бы всё не теряя самообладания и ничего бы ему не было. Имей это в виду на будущее, если хочешь деньги большие зарабатывать, ну и учи конечно законы в институте, чтобы знать как их обходить и в своих правах разбираться. Иначе будешь перебиваться всю жизнь на одну зарплату и подачки государства.”
Андрей стал регулярно появляться у комиссионки и постепенно перезнакомился со всеми её завсегдатаями. Начало учёбы на юридическом факультете нисколько этому не мешало, он учился с большим интересом и схватывал всё на лету. По сравнению с математикой и физикой, гуманитарные науки давались ему удивительно легко и он не переставал благодарить Люсю за правильный совет, сам бы он никогда не догадался о своём интересе к законоведению.

Глава 4.
Люся сообщила Андрею, что наконец-то освободилась одна подходящая двухкомнатная квартира "за выездом" в центре Москвы, причем на той же престижной Садово-Кудринской улице, что и комиссионка, в нескольких кварталах от нее. Выехавшая за границу семья даже полностью оплатила ремонт, который там сейчас идёт, так что скоро Люсе можно будет туда переехать. Не обошлось без приличной взятки и дефицитных подарков за оформление, так как по закону, как одиночке, ей положена была только однокомнатная квартира и её сначала не хотели туда прописывать. Андрей в которой раз поразился изворотливости Люси и её способности повсюду находить нужных людей. Казалось, что никаких непреодолимых преград для неё не существует в условиях непробиваемой советской бюрократии. Люся рассказала ему, что когда казалось все документы на квартиру уже были оформлены, она выписалась со своего старого адреса и пришла на прописку в новом доме, то в паспортном столе её встретила строгая, суровая дама, паспортистка, которая просмотрев документы безапелляционно заявила, что всё это никуда не годится и никакая квартира одинокой Люси не положена. Опешившая от такой наглости она сначала растерялась, а потом бросила на стол даме заготовленный на всякий случай конверт с тысячью рублей. У неё правда пробежала мысль, что паспортистка за дачу взятки может и в Сибирь её отправить, но даму, после внимательного и долгого просмотра содержимого конверта, прямо как будто подменили и она милейшим голосом, сказала, что всё сделает как надо и пусть мол Люся всегда к ней, если что надо, обращается.
Пока Люся занималась переездом в квартиру, Андрей времени не терял и находил у комиссионного магазина всё новых нужных знакомых. Оказалось, что собиравшиеся там завсегдатаи каждый день складываются и через знакомого Андрею верзилу Лёшу передают деньги контролирующему магазин милиционеру, обеспечивая таким образом себя от неприятностей с властями. Часто к магазину приходили и иностранцы. Андрей узнал, что им фарцовщики перепродают за валюту иконы и разные предметы старины, которые народ частенько приносит сюда на продажу. Он познакомился с одним мужчиной из Австрии, Торстеном, который сказал ему, что очень интересуется советской военной атрибутикой - офицерской формой, фуражками, шапками, солдатскими ремнями, знаками и наградами. Сказал, что может платить за всё это твёрдой валютой. Андрей рассказал об этом Люсе и та сразу же ухватилась за такую идею. Среди её знакомых была одна девушка, работавшая товароведом в универмаге военторга, она с ней связалась, но та её разочаровала, сказав, что такие вещи у них продаются только военнослужащим по предъявлению военного билета с записью в журнале. Объяснила, что когда-то давно любой покупатель мог зайти в универмаг и купить всё, что угодно, но пару лет назад власти вдруг решили, что эти военные товары могут быть использованы шпионами и диверсантами и поэтому наложили запрет на их свободную продажу. Правда она сказала, что делают эти изделия на одной подмосковной фабрике и там на местном рынке несуны с фабрики свободно их продают. Андрей проехался на электричке в подмосковный посёлок, нашёл там вещевой рынок и действительно приобрёл очень дёшево много чего интересного из военного обмундирования. Выторговал даже у одной торговки за 50 рублей настоящий парадный генеральский мундир из красивого, тонкого, серо-голубого сукна с золотыми погонами и перед тем как зайти к Люсе в новую квартиру надел его на себя, вместе с фуражкой с кокардой, надвинув её на лицо. Люся чуть в обморок не упала увидев на пороге генерала. Как она потом смеясь объяснила, подумала сначала, что вот и она доигралась в фарцовку и её пришли забирать. Долго потом они игрались с этим мундиром, по очереди надевая его на голое тело. Необыкновенно смешно и одновременно соблазнительно он выглядел на голой Люсе, как-то особенно эффектно подчеркивая все крутые изгибы её тела.
Австрийцу Торстену все военные изделия очень понравились, особенный восторг вызвал у него именно генеральский мундир, который Андрей по понятным причинам не горел желанием продавать и поэтому заломил за него баснословную цену в 500 долларов. Но всё же Торстен без торговли отвалил Андрею за всё круглую сумму, поразившую даже видавшую виды Люсю, но у Андрея при виде долларов, всё внутри затряслось и закололо. Ему так и казалось, что сейчас их схватят с поличным и увезут в милицию, но ничего страшного не произошло, деньги незаметно исчезли в Люсиной сумке и больше он их к своему облегчению не видел.
 Торстен сказал, что он не просто коллекционирует советскую “милитарику”, но у его семьи в Вене есть небольшой магазин по продаже сувениров и он попробует там эти изделия выставлять. Сказал, что практически каждую неделю летает в Вену по дипломатическим делам и хотел бы чтобы Андрей поставлял ему подобные вещи на постоянной основе. Люсе эта идея очень понравилась и она поздравила Андрея с таким успехом. Она в своей Берёзке получила повышение - её назначили заместителем директора и она могла сама заказывать партии пользующихся спросом товаров. Магазин расширялся и там теперь принимали не только твёрдую валюту, но и чеки внешторгбанка, которые выдавали дипломатам и вернувшимся из-за границы работникам, спортсменам и артистам, а также и так называемые “морские бонны”, которыми оплачивали работу моряков в заграничных плаваниях. Берёзку перевели на работу по системе “хозрасчета” - чем больше оборот, тем больше зарплата сотрудников, поэтому Люсе было выгодно вносить в кассу побольше валюты в обмен на дефицит. Андрей снова поехал в Подмосковье, в поисках ещё одного генеральского мундира. Мундиров больше не было, но зато Андрей договорился там на рынке со своей знакомой по предыдущей поездке торговкой, что она закажет портным на фабрике такие мундиры и они потихоньку будут ему их шить. Трудности с сукном, пояснила она, его не так просто достать. Зато сказала, что у нее дома есть настоящая генеральская шинель и брюки с лампасами. Андрей пошел к ней домой, приобрёл и здоровенную шинель, едва вместившуюся в сумку, и брюки, и ещё много всякой всячины, включая и пуговицы, больше похожие на значки с гербами. Вообще у этой женщины был дома настоящий склад, как в военторге. Она объяснила, что всю жизнь проработала на военной фабрике портнихой и понравившиеся ей изделия приносила домой для коллекции, благо особого контроля там на проходной нет. Иногда и сама шила дома одежду из остатков тканей. "Ну и набрёл я на полезное знакомство!"- подумал Андрей. Шинель и генеральские брюки произвели на Торстена большое впечатление и он опять отвалил за них крупную сумму валюты.
Люся, вместе с новой должностью получила ещё и талон на покупку положенных ей теперь “Жигулей”. Они вместе с Андреем пошли на курсы вождения. Правила сдали быстро, а вот с вождением у обоих возникли проблемы. Принимавшие экзамены милиционеры придирались к разным мелочами и отправляли на доучивание. Опять помогли связи Люси. Она передала своему знакомому 300 рублей за двоих и права были получены. С покупкой "Жигулей" тоже было не все так просто. На талоне было перечислено, что надо делать и первым стояло договориться о дне покупки в автоцентре на Варшавском шоссе. Там им сказали, что все расписано на месяц вперёд, но можно поехать в подмосковный филиал в городе Воскресенске и приобрести машину прямо завтра. Люся решила не тянуть резину и ехать за 100 километров на электричке. Сели они в один из самых ранних поездов и в 8 утра уже вошли в современное здание автоцентра. Когда они все оформили и собрались ехать на новеньких "Жигулях" в Москву, Андрей заметил, что у машины почти пустой бак. На его вопрос продавцу, тот заученно ответил, что они продают автомобили, а не бензин. Оказалось, что надо ещё добраться до заправки несколько километров. Дорога туда оказалась очень опасной для таких как они неопытных водителей - по ней неслись громадные грузовики, из под колес которых вылетали грязь и камни. Когда с грехом пополам добрались до заправки машина была вся в грязи, да ещё и булыжник попал в боковое зеркало и разбил его. В довершении всего этого, заправщица потребовала у них какие-то талоны на бензин, о которых они понятия не имели. Оказалось их надо получать в жэке по месту прописки. Пришлось чуть ли не на коленях выпрашивать эти чертовы талоны у водителей грузовиков и платить втридорога за них. После такого ада, шоссе на Москву показалось им настоящим блаженством.

Глава 5.
Вскоре после покупки "Жигулей", Люся принесла из "Берёзки" красивую фирменную коробку с автомобильными стерео магнитолами, которые к ним только начали завозить. Андрей сам её и установил, найдя в машине место в бардачке, а колонкам у заднего окна. Когда он похвастался магнитолой своим приятелям по фарцовке, то те из них, которые имели свои машины тоже захотели их приобрести. Предлагали за магнитофоны 500 рублей (примерно так их брали на комиссию). Андрей спросил у Люси выгодно ли будет торговать ими за такие деньги. Оказалось, цена на них в "Берёзке" всего 25 долларов, так что получалось очень выгодно, лучше чем со шмотками, да и спросом они пока что особым в магазине почему-то не пользуются.
Через пару дней Андрей приехал к комиссионке в люсиной машине с багажником набитым магнитолами. Разобрали их у него очень быстро. На некоторое время Люся с Андреем переключились на магнитолы, которые начали расходиться очень лихо. Один из покупателей оказался художником, по имени Николай, которого Андрей сразу же узнал - это был тот самый художник, раскрывший ему в своё время Тулуз-Лотрека на серии лекций в Красной Сосне. Он рассказал Андрею, когда тот помогал ему с установкой магнитолы в его "Волгу", что работает в Строгановском художественном училище, в котором решили очистить архив за недостатком места от старых студенческих эскизов собравшихся там за много лет. Решили попросту отправить пожелтевшие от времени листы бумаги и картона в макулатуру.
Николай не поленился просмотреть тысячи работ за старые годы и обнаружил там с десяток чудом сохранившихся набросков Василия Кондинского, который после революции преподавал в этом училище (он имел привычку рисовать вместе со студентами и сравнивать потом рисунки). Особой художественной ценности наброски конечно не представляют, но Николай всё же спас их от уничтожения и принёс к себе домой. В Советском Союзе этот художник абстракционист выдающимся не признавался, а на Западе пользовался большой популярностью и, соответственно, его работы высоко ценились. На всех набросках стоит его четкая подпись, так что в подлинности сомнения нет.
Все эскизы довольно хорошо нарисованы, видно, что Кондинский был отличным рисовальщиком натуры, а не только абстракционистом. На эскизах этих, в основном, обнаженная натура и натюрморты. Николай спросил, не сможет ли Андрей найти на них покупателя и узнать за какую цену они могут уйти. Андрей спросил Торстена не интересуют ли его эскизы Кондинского, но тот в них не разбирался, зато познакомил Андрея со своим приятелем французом, Ги, который вроде бы собирал произведения искусства.
Они посетили Николая, Ги посмотрел рисунки и сказал, что поскольку ценным на них является в основном автограф Кондинского, вряд-ли они стоят так уж дорого, но он перешлёт их фотографии во Францию, одному своему старому другу, владельцу галереи. Посмотрел он и картины самого Николая. Ему очень понравился их стиль и он даже предложил устроить для Николая персональную выставку во Франции в той же галерее. Николай понятия не имел как это можно сделать, но Ги рассказал, что в Париже сейчас большая мода на современное русское искусство и некоторым советским художникам удаётся выставляться в местных галереях. Он был недавно на выставке одного художника нонконформиста из Риги, которая прошла очень успешно. Слышал даже, что все его картины после выставки были проданы и ему каким-то образом переводят по частям деньги.
Николай, расспросив своих коллег узнал, что художникам разрешено проводить выставки за рубежом. Для этого надо получить официальное приглашение от галереи и представить свои картины на комиссию в Министерстве культуры. Комиссия должна определить, что все картины современные и не представляют государственной ценности. Их там упакуют в контейнер и отправят в галерею. После этого художнику в ОВИРЕ дают разрешение на выезд для участия в выставке. Он может свои картины продать, но только за рубли - ввоз валюты запрещён.
Когда Андрей рассказал обо всём этом Люсе, ей сразу же в голову пришла интересная идея. В эти времена началась эмиграция евреев из СССР на постоянное место жительство в Израиль, многие из них хотели бы обменять накопленные у них деньги на валюту - она знала немало таких людей. Если Николаю удастся продать свои картины за существенную сумму в Париже, то можно будет осуществить обмен полученной во Франции валюты на рубли, а заодно и сделать доброе дело для уезжающих на свою историческую родину евреев. Осуществить это можно будет по такому простому плану: желающие поменять деньги оставляют их Андрею в Москве, тот передаёт данные об обмене Ги, который в свою очередь сообщает их владельцу галереи в Париже и родственникам Торстена в Вене; все эмигранты выезжают сначала в Вену и по прибытии туда они смогут позвонить в магазин сувениров и договориться о передачи денег с помощью Торстена.
Андрей может брать себе какой-то существенный процент за сделку - например при обменном курсе 1 доллар к 4 рублям за каждые 10 тысяч долларов (что для эмигрантов весьма существенная сумма позволяющая помочь им на первых порах) брать с клиента 44 тысячи рублей (4 тысячи себе за услуги). Непростая задача Андрея будет заключаться в том, чтобы найти отъезжающих с такими большими деньгами, но Люся уверила его, что наверняка среди выезжающих найдётся немало энергичных деловых людей, которые не просто довольствовались мизерной советской зарплатой, а активно участвовали в “теневой экономике” и после продажи своего накопленного за целую жизнь имущества у них эта, кажущаяся такой невероятной сумма наверняка наберётся.
Тем временем появилась возможность произвести первый такой обмен валюты и проверить, как предложенная мудрой Люсей схема будет работать. Ги сообщил Андрею, что владелец галереи показал фотографии рисунков Кондинского одному коллекционеру, тот согласился их приобрести и на долю Николая достанется 10 тысяч долларов (или 40 тысяч рублей по курсу на чёрном рынке, по оффициальному курсу 1 доллар стоил 60 копеек). Николай не раздумывая согласился - за такие деньги вполне можно было в Подмосковье хорошую дачу приобрести, и рисунки уехали диппочтой в Париж. Пока Андрей раздумывал, как ему найти отъезжающего клиента сработала пословица “на ловца и зверь бежит” - один из его знакомых по толкучке у комиссионки, Феликс, сказал что получил разрешение на выезд в Израиль и пригласил своих приятелей, включая Андрея, на проводы в близлежащую шашлычную. Андрей предложил Феликсу обмен денег, тот с радостью за это ухватился, сказав, что у него их осталось полно и он понятия не имел как можно с ними поступить. Пригласил Андрея к себе домой и в обмен на простой листок с телефонными номерами и именами контактов в Вене и Париже не задумываясь выложил перед ним пачки рублей. С полной денег сумкой Андрей сразу же отправился к Николаю и с большим облегчением от них избавился оставив себе 4 тысячи. Как потом он узнал от Ги и Торстена всё прошло по плану и в Вене Феликс стал обладателем толстой пачки в 10 тысяч долларов на обустройство в новой стране.

Глаа 6.
Андрей закончил обучение в институте и начал работать в юридической консультации за жалкие 90 рублей в месяц. Он уже привык к тому, что можно запросто заработать эти деньги меньше чем за день, но, тем не менее, был весьма доволен тем, что работа в консультации не требовала постоянного присутствия на службе. Можно было запросто сказать начальнику, что надо поработать в библиотеке, или встретиться с клиентом на месте, а между тем проводить много времени у комиссионки. Люсе в Берёзку всё время завозили что-то новое из электроники и Андрей практически полностью переключился на неё с одежды. Особенным спросом пользовались переносные стерео магнитофоны с мигающими огоньками синтезаторов, цена на которые на черном рынке доходила до тысячи рублей и выше, а в Берёзке их можно было купить за 30-40 долларов.
Андрею приходилось крутиться, как белке в колесе - одновременно пришли новости, что выставка картин Николая прошла с огромным успехом и на устроенном после неё аукционе все картины были проданы за почти 100 тысяч долларов. Вернувшийся из Парижа Николай рассказывал, что такого количества талантливых художников как там, на Монмартре, он в жизни ещё не видел и был убеждён, что с ними ему будет очень трудно, если невозможно, соревноваться, но, видимо, из-за холодной войны, к запретному советскому искусству у французов появился какой-то особый интерес и в галерею, где он выставлялся, народ просто валом валил. Галерея даже заказала у него ещё картины и он продолжал там их писать всё время пребывания в Париже.
Андрею снова надо было искать желающих поменять деньги. В то время шёл массовый выезд евреев из СССР. Ехали не только в Израиль, но и в Америку, Канаду, Австралию, Германию. Начался также выезд этнических немцев Поволжья и греков. Вроде бы полно потенциальных кандидатов на обмен рублей на доллары, но как их отыскать? Светиться особо перед властями у Андрея конечно же никакого желания не было. Они с Люсей долго думали на эту тему и решили пойти на разведку к Московскому ОВИРу. Перед зданием ОВИРа, на обширной площади, они увидели много людей сбившихся в группы и оживленно что-то обсуждающих. Они походили между ними прислушиваясь к разговорам, оказалось, что тема везде была одна - что брать с собой?
За время проведенное там, Андрей с Люсей узнали, что в Израиль надо брать мебель и даже какие-то разборные домики, а в другие страны только то, что можно продать на вещевом рынке в Италии, типа всяких русских сувениров, фотоаппаратов марки "Зенит" и "Киев", изделий из льна и тому подобное. Они узнали, что все советские эмигранты едут транзитом через Австрию и Италию и ждут там по нескольку месяцев. Об обмене денег нигде разговоров не шло. Люся сказала Андрею, что вряд ли среди этих людей они найдут себе клиентов, похоже, что все они на одну зарплату живут и нет у них лишних денег на обмен.
Помощь пришла опять от фарцовщиков, которые крутились вместе с Андреем у комиссионки - оказалось что несколько из них тоже подали на выезд и хотели бы совершить обмен денег. К тому же они хорошо знали Андрея и доверяли ему. Андрей только и успевал гонять по их адресам, а потом отвозить сумки с деньгами Николаю, разумеется оставляя себе весьма приличные комиссионные. Об услугах Андрея стали узнавать многие, готовящиеся к отъезду люди и дело пошло полным ходом. Другие художники, узнав об успехах Николая тоже решили выставляться в Париже и заработал настоящий конвейер с обменом денег. У Люси с Андреем скопились огромные средства, которые надо было тратить. Они купили ещё одну машину и подыскивали себе дачу в лучшем месте. Андрей продолжал ездить к комиссионке, но уже не сам там торговал, а через помощников (не чёрном рынке такие помощники назывались “наседками”). Теперь Андрей просто привозил наседкам к комиссионке товары из Берёзки и собирал вырученные деньги, оставляя им значительные проценты от прибыли.
Люся ещё и затеяла обмен своей шикарной квартиры на новую, большего размера. На Калининском проспекте в то время построили новые многоэтажные кооперативные дома для московской элиты с просторными квартирами улучшенной планировки. Квартир было много, но желающих ещё больше и попасть туда было просто немыслимой для обычного человека задачей.
В Москве, в Банном переулке,  тогда вполне легально существовало так называемое Бюро обмена, возле которого крутилось не меньше “деловых людей”, чем возле комиссионки. Это были “маклеры”, которым удавалось совершать за приличное вознаграждение обмены квартир.
Причём квартиры там менялись не просто одна на одну, а по сложной цепочке (тройной, четверной и даже пятерной обмены). Конечно же обойтись при этом без маклеров с обширными базами данных о потенциальных клиентах не было никакой возможности. Каждый день на доске объявлений бюро вывешивались длинные списки предлагавшихся к обмену квартир и маклеры досконально их изучали, переписывали данные к себе в тетради и готовили таким образом цепочки обмена своим клиентам. За такую кропотливую работу (компьютеров тогда ещё не было) маклеры естественно брали приличные деньги. Люся поговорила там с завсегдатаями и сказала им, что заплатит за обмен своей двухкомнатной квартиры на трехкомнатную на Калининском любые деньги. Среди маклеров Бюро существовала своя иерархия и Люсю подвели к самому расторопному из них, у которого было странное прозвище “Эдельвейс”. Им оказался импозантный высокий мужчина лет пятидесяти, которого на самом деле звали Леонидом Исааковичем. Они отошли в сторонку поговорить и Леонид Исаакович рассказал сначала о себе - он кандидат технических наук, долго занимался когда то трудным, но оказавшимся успешным обменом своей небольшой квартиры в подмосковных Химках на большую в центре Москвы и так увлекся этим сложнейшим делом, что теперь работает по разработанным им самим схемам с клиентами за вознаграждение. Объяснил, что такой обмен, которого хочет Люся, возможен, но скорее всего потребует ещё и многочисленных крупных взяток самым разным должностным лицам и она должна быть к этому готова причем как финансово, так и морально.
Люся подтвердила свою готовность, а Леонид Исаакович сказал, что всё выяснит за пару дней и потребовал у нее залог в тысячу рублей - не хочет он мол зря своё время тратить, если она вдруг передумает. Люся, поразмыслив, дала ему нужные деньги вместе со всеми данными о себе и квартире, подумав про себя - “Ну, дура, попалась таки на аферу! Не всё же тебе одной наживаться!”
Когда она поделилась своей новостью с Андреем, то он её успокоил, сказав, что и его бизнес весь основан на доверии - эмигранты, обменивающие свои накопления, тоже не имеют никаких железных гарантий, а наседкам у комка тоже может прийти в голову идея смыться с товаром не вернув деньги Андрею. Кроме того, тысяча рублей для них не такая уж существенная потеря и показал ей сумку, набитую деньгами полученными всего лишь за один день,
Страхи Люси оказались ни чем не обоснованными - Леонид Исаакович оказался честным маклером и позвонил ровно через два дня. При встрече он рассказал, что вышел на самого председателя кооператива на Калининском и выяснил, что есть одна трёхкомнатная квартира, которую хотят отобрать за злостную неуплату взносов у владельца - спившегося известного писателя с семьей. Правда обойдётся эта сделка не дёшего.  Надо будет уплатить просроченные взносы в размере 12 тысяч рублей; отдать писателю задарма свою квартиру и еще сверх пять тысяч рублей за то, чтобы он шума не поднимал; председателю за оформление сделки 30 тысяч рублей; 3 тысячи за прописку; и 10 тысяч самому Леониду Исааковичу за труды праведные.  Получилась просто таки неслыханная по тем временам сумма в 57 тысяч рублей, причём ни о какой торговле и речи быть не может. Даже видавшие виды Люся и Андрей крепко призадумались - буквально только что они не знали куда деньги девать, а тут вдруг надо такую гигантскую сумму выложить “на блюдечке с голубой каёмочкой”!

Глава 7.
Когда Люся и Андрей пересчитали все деньги, которые у них скопились на разных счетах в сберегательных кассах и дома, оказалось, что они вполне могут позволить себе квартиру на Калининском проспекте. Мало того, ещё будет достаточно на покупку дачи. Единственным препятствием оказался вопрос: -”На кого квартиру записать?” Если только на Люсю, то Андрей окажется не у дел, а ведь он принимал полноценное участия в сборе средств. Оказалось, что запись в паспорте о семейном положении им просто необходима и они наконец-то решили расписаться. В загсе тоже без подарков не обошлось, не было у них времени ждать положенных 30 дней. Расписались они потихому, даже никому из родственников ничего не сообщили. С набитой пачками сторублевок спортивной сумкой они приехали к Леониду Исааковичу домой. Квартира его действительно впечатляла - она располагалась в новом доме на Мосфильмовской улице, на входе сидел важный консьерж. Мебель у него была вся какая-то антикварная и в тоже время сверкающая полировкой, повсюду картины и необыкновенно красивые большие китайские вазы. Их встретила пышная улыбчивая молодая блондинка, которую тот представил им в качестве домоправительницы  Леонид Исаакович глазом не моргнув провёл их в спальню, где вывалил деньги на большую двуспальную кровать и долго их пересчитывал. Сказал, что все раздачи взяток проделает сам, им там светиться совсем не обязательно.  Договорились, что как только он всё оформит, то выдаст им ключи от заветной квартиры, со всеми полагающимися бумагами. Когда они ехали домой, то опять Люся забеспокоилась, не слишком ли они доверились маклеру. Андрей успокоил её:
-"Мы теперь знаем о нем слишком много. Видно, что никакой он не кидала, он знает, что мы оба юристы и засудим его если что."
-"Не забывай Андрюша какие деньги тут вовлечены! Если всплывет такая громадная сумма, то нам не в жизнь не отмазаться от властей."
-"У страха всегда глаза велики. Вспомни как я перетрухал, впервые увидев доллары. Мне казалось тогда, что стоит на них только взглянуть и намотают тебе 88 статью, расстреляли же в 1961 году Рокотова и Файбышенко, мы это громкое дело ещё в институте проходили."
-"Вот и я об этом, осторожность никогда не повредит."
Однако же ничего такого не случилось. Через несколько дней Леонид Исаакович снова пригласил их к себе и радостно объявил, что всё прошло как по маслу. Отдал им ключи от их нового жилья и бумагу на прописку в паспортный стол. Они распрощались со своей квартирой и переехали на Калининский проспект.
 Их прежняя квартира тоже располагалась в центре Москвы, но всё же не шла ни в какое сравнение с их жильем на Калининском. В доме проживали одни знаменитости и Люся с Андреем постоянно сталкивались с примелькавшимися на экране телевизора лицами. От дома пешком можно было подойти к расположенным на проспекте магазинам, ресторанам и кафэ. Даже готовить не было особого смысла, хотя кухня была у них первоклассная.
Тем временем в Берёзке появилась новая аппаратура, за которой даже там выстраивались очереди - это были теперь японские видеомагнитофоны и телевизоры. Стоили они порядка 100 долларов каждый, но в комиссионном их ставили по две с половиной тысячи рублей, получалось вместе с японским телевизором как цена за новую машину, и что самое удивительное, даже за эту цену их там расхватывали. К Андрею уже несколько раз обращались приятели с просьбой достать им такую систему видео с телевизором и Люсе наконец то удалось их приобрести. К тому же, у Андрея появился один новый знакомый, китаец, с русским именем Ваня, работник посольства Китая, который часто ездил по делам в Финляндию и он привёз ему кучу видео кассет с американскими фильмами. Фильмы были на английском языке и надо было найти переводчика. Люся поспрашивала соседей по дому и её познакомили с одним переводчиком Мосфильма. Он фильмы перевел на своей аппаратуре и навёл звуковую дорожку. Так что у них оказалась целая коллекция неплохих американских кинокартин, которые можно было размножать и пускать в продажу. Нужны были чистые кассеты и Ваня стал регулярно их возить. Стоили они буквально пару долларов, а с хорошим фильмом уходили больше чем за сотню рублей. Так у Андрея наладился ещё один бизнес, да и каждый вечер они с Люсей теперь смотрели не скучнейшее советское телевидение, а просматривали фильмы перед продажей. Вскоре Люся нашла возможность привозить с работы видеомагнитофоны и телевизоры чуть ли не каждый день - их стали в Берёзку регулярно завозить. Время от времени привозил их ему и Ваня.
Приближалось лето и Люся интенсивно взялась за поиски подходящей дачи. В газете “Вечерняя Москва” было довольно много объявлений о дачах, но Люся облюбовала знакомые ей дачные посёлки у Ярославского шоссе в районе Болшево - недалеко от Москвы и там было где искупаться. Они с Андреем начали регулярно туда ездить подыскивая себе подходящий дом. Болшево представляло собой целое море дачь писателей и театральных работников, практически тех же, что и жили в их доме на Калининском. 
Однажды они увидели объявление о продаже дачи на доске объявлений в своём подъезде, позвонили по нему и пошли в квартиру этажом выше, узнать все детали. Их встретила шустрая девушка,  с пышными черными волосами и очень знакомым лицом (потом узнали, что это была актриса кино), которая им объснила, что дача принадлежит её родителям, которые оба глухие, но почти всё читают по губам, она будет переводить, если возникнут какие-нибудь трудности. Они вместе поехали к её родителям, которые жили на проспекте Мира.  Родители оказались энергичной парой, лет за пятьдесят, оба очень дружественные и с типичной еврейской внешностью, Самуил и Фаина. Они показали фотографии дачи - большого красивого дома с конусовидной крышей, расположенного в хорошем месте в Болшево, между прочим по соседству с дачей знаменитого Олега Ефремова. В доме четыре комнаты и две веранды, подведен газ для готовки и отопления, имеется приличный участок с плодовыми деревьями. Оба они говорили какими-то странными деревянными голосами, но понять их было вполне возможно и пояснения дочери почти не понадобились. Сказали, что вынуждены продать дачу, так как уезжают на постоянное жительство в Израиль, дочь с семьёй пока остаётся в Москве. При этих словах Андрей и Люся обменялись понимающими взглядами, сразу можно было убить двух зайцев - и дачу приобрести и отбить часть денег за счёт обмена. Рыночная цена дачи была очень высокая 70 тысяч рублей. Самуил сказал, что они не очень надеялись получить такие огромные и недоступные большинству деньги, но дешевле продавать не станут - оставят дачу дочери. Люся сразу же без обиняков согласилась на цену и сообщила им о возможности поменять деньги за границу, детально изложив уже отработанную схему обмена. Самуил и Фаина сначала опешили от такого предложения, а потом искренне обрадовались этой новости, сказав, что их им сам бог послал. У них правда было несколько вариантов обмена, но всё это были мелкие суммы - уехавшие раньше знакомые хотели таким образом помочь оставшимся в Союзе родственникам. Самуил рассказал, что они оба работают в артели для глухих, в фотостудии, которая переносит фотографии на деревянную основу получая таким образом красивые красочные портреты в виде картин на полированном дереве и обещали сделать такой семейный портрет и для Люси с Андреем. Когда они ушли к себе домой Люся сказала Андрею:
-”На чём только люди деньги не делают! Я впрочем знала, что в фотографии полно деловых людей зарабатывают огромные деньги. Видишь, заработали они себе и на роскошную квартиру в престижном доме и на дачу.”

Глава 8.
Дачу в Болшево оформили как раз к началу лета и Андрей с Люсей стали проводить там всё своё свободное время. От прежних владельцев осталась вполне ещё приличная мебель и ничего не надо было там обновлять. Зона отдыха с большим песчаным пляжем на озере была поблизости, во Фрязево, и они ездили туда на велосипедах. Кроме купания, там еще играли в волейбол, к которому у Андрея оказались хорошие способности. Играл там и один парень, Володя, которого Андрей отдаленно знал - тот купил у него когда-то видео у комиссионки. Они подружились, и Андрей пригласил его с женой вечером к себе на дачу в гости. Володя работал инженером в Мосгорисполкоме по эксплуатации жилья. Он рассказал Андрею, что у него возник необычный план по созданию кооперативного предприятия.
Как Володя объяснил, тысячи жилых домов в центре Москвы, с коммунальными, в основном, квартирами, являются объектами старой застройки, но сносить их нельзя из-за их исторической ценности. По условиям эксплуатации, пустые чердаки этих домов подлежат регулярной обработке - опрыскиванию содержащими фосфор растворами во избежание возгораний. На такую работу жэки выделяют большие деньги. По нормам, опрыскивание надо проводить не реже чем раз в квартал, но Володя определил, что обработка действует гораздо дольше, больше года. Идея в том, что можно организовать предприятие (в то время Горбачев уже разрешил полугосударственные организации основанные на прибыли), состоящее из нескольких бригад, осуществляющих на контрактной основе обработку чердаков.
Люди там будут только числиться, выходить на работу всего один день в неделю делая вид, что работа идёт. Зарплату сразу же отдавать бригадирам, оставляя себе 25 рублей с получки. Бригадиры, которые будут работать полное время, должны будут сдавать эти деньги владельцу фирмы. Такой работой наверняка заинтересуются фарцовщики, которых в Москве полно - им ведь надо где-то числиться, а на зарплату им плевать, рады бы ещё и доплачивать за то, что их трудовая книжка на месте и стаж идет. Все будет вполне официально и, поскольку все в свой работе будут заинтересованы, то проблем с проверками не будет - кто же захочет самому себе вредить? Бригадиров надо подобрать знающих, на полное время и с высокой зарплатой, все будет зависеть от них. Кандидаты у Володи уже есть на примете, из старых работников, которых он хорошо знает и на которых вполне можно положиться. Так же на полную зарплату будут работать бухгалтерия и отдел кадров. Химикалии будут поступать согласно договорам, а их избытки можно успешно продавать в подмосковные колхозы - это ведь самые обычные фосфатные удобрения.
Чтобы претворить такое непростое дело в жизнь, Володе нужен надёжный напарник, со средствами на первое время, потом можно будет оформить кредит в Стройбанке. Расчёты показывают, что дело будет очень прибыльное: пять бригад по 30 человек, со средней зарплатой 300 рублей - это 45 тысяч рублей в месяц.
Андрей давно уже задумывался над тем, не пора ли ему заняться каким-то более серьёзным делом - перестройка уже началась и с ней пришли новые возможности в бизнесе, но вокруг шли разговоры о непомерных налогах. Он спросил об этом Володю, на что тот ответил, что их фирма будет предоставлять услуги городскому коммунальному хозяйству, которое не попадает под какое-то особое налогообложение. В этом плане всё будет нормально. Да и в случае инспекции никаких нарушений закона нет - дело то делается, противопожарная обработка идёт, просто с меньшей частотой.
Люся, узнав о предложении Володи, сразу же его поддержала:
-”Явно наступают новые времена, могут отменить запрет на валютные операции и тогда мы с тобой останемся не у дел. Пора заняться чем-то новым. Ох как кстати Володя появился в твоей жизни!”
В течение нескольких месяцев неутомимый Володя тратил всё своё время на организацию фирмы. Андрей продолжал интенсивную фарцовку, но практически всю свою выручку отдавал Володе на взятки самым разным должностным лицам - оказалось, что для создания фирмы нужны огромные средства. Вскоре Володя пригласил Андрея и Люсю показать им своё детище. Андрея просто поразили организаторские способности и невероятная энергия Володи: ему удалась получить от города отличный пустовавший особнях на Бульварном Кольце, который даже особо переделывать не пришлось, только чисто косметический ремонт. Имелись в нем одинаково роскошные кабинеты для директора (Андрея) и главного инженера (Володи), а также помещения под все службы - бухгалтерию, плановый отдел, отдел кадров.
У особняка был свой, окруженный глухим забором двор, на котором уже стояли выданные исполкомом передвижные строительные вагончики-бытовки для бригад. При дворе были и складские помещения с мастерскими. Выбил Володя для фирмы и пару грузовиков для перевозок фосфатов и незамысловатого оборудования для опрыскивания. Мало того, он пробил в исполкоме привилегии для сотрудников, такие, как право работников фирмы на путевки в профсоюзные санатории и дома отдыха. На вопрос: “Как это всё ему удалось?” Володя ответил:
-”Сам открыл для себя много нового! Оказывается, что были бы деньги, а достать можно всё что угодно и при этом полно желающих отхватить свой кусок, так что реальным владельцем является тот, кто владеет деньгами. Тебе Андрей придётся, наверное, ещё и иметь фонды на первую зарплату, пока на наш счёт в Стройбанке не поступят перечисления по контрактам. Так что ты полный владелец фирмы, а я просто твой помощник!”
-”Деньги пока есть! Работа у комка идёт так лихо, что жалко даже её бросать.” - ответил Андрей, который чётко представил себя важно сидящем в кабинете директора.
-”Главная наша задача теперь начать набирать рабочих.”-сказал Володя -” Контракты с жэками я уже обговорил - их больше, чем мы сможем обработать. Договорился я уже и с опытным бухгалтером, и с кадровичкой, и даже с бригадирами. Они мои бывшие сотрудники и в курсе всех моих дел. Все готовы к работе, только самих рабочих пока нет.”
-”Я поспрашивал своих коллег по комку и многие из них нуждаются в такой работе. Есть желающие среди моих знакомых-отказников, которые ждут разрешения на выезд и им надо где-то числиться. Могу людей прямо завтра начать к тебе посылать!”
-”Ну что же, завтра и начнём их принимать. Тут ещё оказалось, что поскольку рабочие будут иметь дело с химикалиями, то это считается вредным для здоровья производством и каждый должен будет перед приёмом на работу пройти освидетельствование у врача, на предмет того, что у него нет медицинских противопоказаний. Уже нашёл неподалёку поликлинику, врач которой согласился нас обслуживать. Тоже стоило денег.”
-”Хорошо, что ты всё заранее предусмотрел! Меньше сюрпризов будет.”
На следующий день Андрей начал кипучую деятельность - он раздавал желающим поменять работу адреса своей фирмы и каждому говорил, что хорошо бы и своих знакомых с собой приводить - мест хватит на всех. Постепенно народ стал оформляться на работу и вскоре уже первые бригады начали опрыскивание чердаков. Бригадиры договаривались с жэками, грузовики подвозили к месту работ вагончики, где можно было переодеться и получить оборудование.  Рабочие подъезжали к 9 часам утра и шли на объект. У бригадира уже были ключи от чердаков и через пару часов все были свободны. Любая проверка показала бы, что работа велась вполне законно.
В день зарплаты все рабочие собирались в вагончиках своих бригад. Кассирша выдавала им деньги под расписку, а когда она заканчивала и уезжала, рабочие при выходе из вагончика отдавали зарплату бригадиру, оставляя себе 25 рублей. Бригадиры потом отвозили деньги в контору фирмы. Все оставались довольны - “рабочие” могли спокойно зарабатывать деньги фарцовкой, а руководители фирмы получали огромные деньги. Андрей теперь все время проводил в своём кабинете директора и его деятельность фарцовщика на этом успешно завершилась. Фирма постепенно расширялась, стала заниматься еще и ремонтом квартир, брала самые разные подряды и приносила всё больше доходов. Андрей стал одним из первых в Москве олигархов.