Христианские мотивы в рассказе Л. Хечояна Обмен

Левон Хечоян Рассказ «Обмен»


Не спали всю ночь. Плотники из деревни с помощниками до рассвета уныло тюкали топорами: сколачивали два гроба. Работали молча, еще с вечера обговорили, кому что делать.
Рассвет потеснил темноту, и было особенно стыло, когда из клочковатого тумана, стуча сапогами, появился пожилой человек. Зябко жавшихся к стене сарая парней с сигаретами в зубах он спросил бодрым голосом:
— Как настроение?
— Хорошее.
Старик потоптался на месте.
— А рассказать, какой случай произошел этой ночью?
— Расскажи.
— Ну, значит, у одного человека в нашей деревне есть баран. Породистый такой. И до того хорошо свое мужское дело знает, что вся деревня у этого человека барана одалживает. Так вот, вчера вечером Бейбут, так его зовут, спустился со своей горы, договорился с хозяином и увел барана. Бейбута знаете? Нет? Молчит вечно, да и в деревне редко бывает. Утром Бейбут вернул барана назад. И принес хозяину две пары носков да пару платков носовых. Сказал: «Это подарки нашему зятю». Заслужил, стало быть...
Парни молчали. Старик огорчился.
— Я вам, между прочим, все как было рассказал. А подарки своими глазами видел.
Парни улыбнулись. Старик заторопился.
— Ладно, я пошел. Заканчивайте свои дела. Да, вот еще что. Сегодня утром должен был выпасть снег. А я представил, как тяжело вам будет идти. Слякоть, глина к сапогам прилипает. И сказал: «Не надо, чтобы сегодня снег шел. Ребятам дела серьезные предстоят. А уж завтра будь что будет». Видите, снег и не выпал. Ну, так я пойду.
Никто не ответил. Прошло еще какое-то время. Наконец наш командир посмотрел на часы и сказал им по рации: «Мы идем». Переводчик выслушал их ответ и объяснил: «Они тоже идут».
Стало совсем светло. Деревенские вышли проводить нас. Мы знали: теперь они будут ждать нашего возвращения. Мы прошли мимо женщин, прижавших платки к глазам, притихших мальчишек, мимо молчаливых домов и фруктовых садов. Шли и шли. И вот уже позади остался тоннель из черных хребтов и долина вдоль реки. Наконец друг за другом спустились вниз. Следом ехал наш «уазик».
Командир поднес к глазам бинокль: «Они тоже с "УАЗом"».
За дорогой вдоль виноградников, по которой мы шли, следили их снайперы, спрятавшиеся в горах справа. Под холодным враждебным прицелом дорога не показалась нам короткой. В виноградной лозе через равные паузы, словно по часам, кричала какая-то птица.
В горах слева затаились наши снайперы и пулеметчики. Они держали под контролем идущих на встречу с их стороны. И тем это было известно тоже.
Шагающий впереди меня человек оглянулся и попросил воды. Я удивился: на ремне у него висела такая же, как у меня, фляжка.
— Посмотри-ка, — заговорил он, — какое солнце! Мог ты представить, что день окажется таким теплым?
Когда этот человек возвращался из отряда домой «на передых», он усаживался за письменный стол и продолжал писать свои рассказы и романы. Все его так и звали: Писатель.
Я ничего не ответил. На душе было пусто и тревожно. Писателя же молчание явно тяготило. Отдавая фляжку, он спросил:
— Ты знаешь, кто тот старик, который утром, когда мы стояли у стены, рассказывал про барана-зятя?
— Нет.
— Он отец парня, что у них в плену. Взял его маленького из детдома. Усыновил, вырастил. Хотел, видно, приподнять наш боевой дух перед этой дорогой. Что будет?..
Говорить не хотелось. Думалось о том, что должно произойти. А Писатель не мог остановиться.
— Заметь, пророчества старика о погоде оказались верными. Я убежден, он и вправду умеет разговаривать с небесами. Мог бы, мать его, и бутылку водки принести...
Такие выражения как «приподнять боевой дух», «пророчества о погоде», «разговаривать с небесами», Писатель употребляет то и дело. Тут во мне рождается желание врезать ему ногой. Недавно прямо на позиции он залез на скалу и заорал во все горло:
— Эй, эй, эй!..
Я поинтересовался, чего это он с самого утра орет, словно ишак.
— В этой стране, — важно изрек он, — я — пограничная колючая проволока. Кричу, чтобы люди внизу могли спокойно спать.
Мне смешно стало:
— Я думал, ты по глупости, а оказывается, у тебя государственные заботы. Да будь у них мозги и сноровка, показали бы тебе мирный сон!
В последнем бою среди пленных оказалась девушка-мусульманка. Мы отошли в лес и развели там костер. Девушка плакала, плакала, и скоро рукава, которыми она вытирала слезы, стали совсем мокрыми. Неожиданно раздался громкий треск — видимо, под тяжестью мокрого снега обломилась и рухнула сосновая лапа.
Девушка испуганно закричала и сквозь толпу парней кинулась к Писателю.
— Делайте, что хотите, только не бросайте меня в огонь!
Переводчик пояснил: «Девушка говорит, что их вера запрещает им смерть от огня».
Писатель разозлился на девушку и закричал, чтобы она сейчас же от него отошла. Парни посмеивались, да не нужна, мол, нам такая, которую даже свои отдать могут.
Девушка из того, что мы говорили, не понимала ни слова. Но почему-то ей казалось, что только Писатель может стать ее заступником. И он, похоже, это тоже понимал. Потому и закричал парням:
— Не трогайте eе! Нечего развлекаться. Отпустите ее, и все!
Но ребята вдруг стали серьезными.
— Вспомни-ка Масо из нашего отряда. Он возле тебя сколько дней провел. Забыл, как они с ним обошлись?
— Знаете, что самое ужасное может сотворить с нами враг? Заразить нас своим мертвечинным духом.
Сказано было замысловато, но ребята его поняли. Я тоже понял. И во мне опять поднялось острое желание двинуть его ногой.
Писатель подошел к девушке, все еще плачущей, и положил ей руку на плечо, явно желая приободрить:
— Терпи! Терпи. Теперь тебе придется проявить большое терпение.
Девушка что-то горячо заговорила в ответ. Переводчик перевел: «Если повезет и я вернусь домой, не знаю, как смогу жить после всех страхов, которые мне пришлось перенести».
Писатель возмутился:
— За что это ты нас укоряешь, интересно? Поселишься в деревне у старика, который по ночам с небом разговаривает. У него год назад сына ваши увели. Узнаешь, каково жить, когда целый день не с кем дома словом обмолвиться.
Мы загасили огонь снегом и спросили Писателя, почему это он с ней как со своей разговаривает?
Он громко объявил:
— Да потому что нет во мне к ней ненависти. Жаль ее, и все тут!
Вспомнились мне эти его слова сегодня ночью, когда плотники до утра тюкали топорами, сколачивая гробы, а ближе к рассвету в тишине раздалось два выстрела, и шакалы за деревней зарыдали и захохотали одновременно. И Писатель, нервный, встревоженный, неожиданно пожаловался:
— Четвертую ночь забываю перед сном прочесть «Отче наш»...
На их стороне появились люди. Командир еще раз поднес к глазам бинокль.
— У деревни собралось много родственников. Ждут пленных.
Два дня назад мы передали им фамилии и номера личных удостоверений пленных, которые были у нас, назначили день обмена. Чтобы не сомневались, что пленные живы, предложили им по рации поговорить со своими родственниками. Поговорили. Те, оттуда, сказали: «Это правда наши».
Командир напомнил:
— Есть третий пленный — девушка.
Они сказали:
— Третий нам не нужен.
У командира на лбу выступили капли пота.
— Но девушке всего двадцать один год.
— Даже если бы было десять лет.
Потом дали микрофон тем, что у них в плену. Старик с нашей стороны обрадовался:
— Да, это мой Тигуш, — и обратился к сыну: — Не беспокойся, сынок, будет тепло! Увидишь, послезавтра снега не будет. Он должен был пойти, но я сказал: «Не надо!» — И, что-то вспомнив, попросил: — А ну-ка, скажи «Ваграм бидза». — Засмеялся и пояснил: — Так и не научился правильно произносить — Ваграм. Нашего соседа Ваграма называл Вайрамом. Ну, точно, это он!
Старик кашлянул, словно в горле что-то мешало, погладил длинную седую бороду, нажал на рычаг передатчика и повторил:
— Так вот, снег не пойдет, и еще птица будет петь в кустах. Знай это, сынок!
Торопливо докурив, мы двинулись навстречу друг другу, спотыкаясь на колдобинах и перепрыгивая через ямы. Поздоровались. Встали напротив. Думали об одном: «Если бы и мы и они могли вспахать свои поля. Деревенским-то тоже жить надо!» Мы хорошо понимали друг друга.
Командиры вынули из планшеток карты, сделали пометки красными карандашами, посуровели.
— Давайте обмениваться пленными.
Они вынесли из своего «уазика» два гроба, мы — из своего. При этом смотрели не на гробы и не в землю. Мы смотрели друг на друга. На груди обоих командиров висели радиопередатчики. В горах — слева и справа — напряженно ждали, какую команду им подадут.
Крестьянин из деревни, который знал пленных и потому пошел вместе с нами, приподнял крышки гробов, посмотрел и кивнул: «Да, наши».
Стоящий с ним рядом врач приложил ладонь к ране под мышкой умершего, провел рукой по худым ребрам, сказал:
— И двух часов нет, как его расстреляли. Они обманули нас, а мы — их.
Двинулись назад. В виноградной лозе по-прежнему кричала птица. Интервалы четкие, словно по часам.
Я спросил у крестьянина:
— Что за птица кричит? Хочу запомнить ее голос. Не сова?
— Сова, кто же еще. Она не из тех, что улетают в теплые края.
Стояла зима. Но действительно был солнечный день, и непонятно какая птица еще долго кричала нам вслед.
 
Перевод с армянского Галины Петровой
(«Дружба народов», 1994, № 11/12)



Христианские мотивы в рассказе Левона Хечояна «Обмен»

(рассказ опубликован в журнале «Дружба народов»
 1994 г., № 11/12)


План статьи

1. Старик в рассказе
2. Девушка в рассказе
3. «Писатель» в рассказе
4. Позиция автора рассказа
5. Флора и фауна в рассказе
6. Заключение


1. Старик в рассказе

Старик в рассказе – это местный житель. Он разговорчивый, сообщает солдатам смешную историю из сельской жизни про барана, хочет поднять настроение, развеять грусть.

«Старик потоптался на месте.
— А рассказать, какой случай произошел этой ночью?
— Расскажи.
— Ну, значит, у одного человека в нашей деревне есть баран. Породистый такой. И до того хорошо свое мужское дело знает, что вся деревня у этого человека барана одалживает. Так вот, вчера вечером Бейбут, так его зовут, спустился со своей горы, договорился с хозяином и увел барана. Бейбута знаете? Нет? Молчит вечно, да и в деревне редко бывает. Утром Бейбут вернул барана назад. И принес хозяину две пары носков да пару платков носовых. Сказал: «Это подарки нашему зятю». Заслужил, стало быть...
Парни молчали. Старик огорчился.
— Я вам, между прочим, всё как было рассказал. А подарки своими глазами видел.»

Старик – образ смиренного христианина. Он думает в первую очередь о людях, а не о себе, просит у неба бесснежной погоды в течение дня (таким образом, старик по-своему молится). Он хочет, чтобы людям было легче идти зимой, легче делать дела.

«Старик заторопился.
— Ладно, я пошёл. Заканчивайте свои дела. Да, вот ещё что. Сегодня утром должен был выпасть снег. А я представил, как тяжело вам будет идти. Слякоть, глина к сапогам прилипает. И сказал: «Не надо, чтобы сегодня снег шел. Ребятам дела серьёзные предстоят. А уж завтра будь что будет». Видите, снег и не выпал. Ну, так я пойду.»

« — Заметь, пророчества старика о погоде оказались верными. Я убежден, он и вправду умеет разговаривать с небесами.»

Старик, веселя других, заботясь о людях, сам нуждается в утешении. Его усыновлённый сын, которого он ребёнком взял из детского дома, уже год находится в плену у врага. Старик никому не жалуется, он смиренно просит небо о помощи. Это очень напоминает скромного молящегося христианина из притчи Христа о мытаре и фарисее (Евангелие от Луки, глава 18).

«Писателя же молчание явно тяготило. Отдавая фляжку, он спросил:
— Ты знаешь, кто тот старик, который утром, когда мы стояли у стены, рассказывал про барана-зятя?
— Нет.
— Он отец парня, что у них в плену. Взял его маленького из детдома. Усыновил, вырастил. Хотел, видно, приподнять наш боевой дух перед этой дорогой. Что будет?..»

Старик верит в лучшее. В его словах как-будто звучит «да будет воля Твоя…» (молитва «Отче наш»).

«Старик кашлянул, словно в горле что-то мешало, погладил длинную седую бороду, нажал на рычаг передатчика и повторил:
— Так вот, снег не пойдёт, и еще птица будет петь в кустах. Знай это, сынок!»


2. Девушка в рассказе

В рассказе показана девушка двадцати одного года, которая попала в плен к солдатам во время последнего боя. Она всё время плачет, всего очень боится и ищет защиты у бойца, которого в отряде называют Писателем.

«В последнем бою среди пленных оказалась девушка-мусульманка. Мы отошли в лес и развели там костёр. Девушка плакала, плакала, и скоро рукава, которыми она вытирала слезы, стали совсем мокрыми. Неожиданно раздался громкий треск — видимо, под тяжестью мокрого снега обломилась и рухнула сосновая лапа.
Девушка испуганно закричала и сквозь толпу парней кинулась к Писателю.
— Делайте, что хотите, только не бросайте меня в огонь!»

Пленница не понимает чужого языка, но надеется, что именно Писатель может ей помочь, защитить её.

«Девушка из того, что мы говорили, не понимала ни слова. Но почему-то ей казалось, что только Писатель может стать её заступником.»

Здесь, в отряде, эта девушка чужая для солдат, так как она из стана врага. Но и  соотечественники отказываются принимать её обратно через обмен пленными. Все к ней безразличны, кроме Писателя.

«Командир напомнил:
— Есть третий пленный — девушка.
Они сказали:
— Третий нам не нужен.
У командира на лбу выступили капли пота.
— Но девушке всего двадцать один год.
— Даже если бы было десять лет.»

Девушку в рассказе можно рассматривать как образ «ближнего» из притчи Христа о милосердном самарянине (Евангелие от Луки, глава 10, стихи 30-37).
С точки зрения христианства, «ближний» – это всякий человек независимо от его расы, национальности, религии, убеждений. Если какой-либо человек нуждается в помощи, в милосердии, его надо пожалеть, ему надо попытаться помочь. У Бога нет «своих» и «чужих», для Бога все люди близки.


3. «Писатель» в рассказе

«Писатель» – это боец отряда, который участвует в походах, в сражениях, а во время отдыха пишет литературные произведения. В отряде его называют Писателем.

«Когда этот человек возвращался из отряда домой «на передых», он усаживался за письменный стол и продолжал писать свои рассказы и романы. Все его так и звали: Писатель.»

Боец Писатель – христианин, понимающий необходимость молитвы. Он с сожалением говорит о том, что несколько дней не произносит вечернюю молитву «Отче наш».

«И Писатель, нервный, встревоженный, неожиданно пожаловался:
— Четвертую ночь забываю перед сном прочесть «Отче наш»...»

Когда девушка-пленница стала искать помощи у Писателя, он сначала рассердился на неё, но потом понял, что кроме него никто не защитит несчастную.

«Девушка испуганно закричала и сквозь толпу парней кинулась к Писателю.
— Делайте, что хотите, только не бросайте меня в огонь!..
Писатель разозлился на девушку и закричал, чтобы она сейчас же от него отошла...
Девушка из того, что мы говорили, не понимала ни слова. Но почему-то ей казалось, что только Писатель может стать её заступником. И он, похоже, это тоже понимал. Потому и закричал парням:
— Не трогайте eё! Нечего развлекаться. Отпустите её, и всё!»

В рассказе видно как Писатель становится по сути милосердным самарянином из притчи Христа о милосердном самарянине (Евангелие от Луки, глава 10, стихи 30-37). Писатель жалеет девушку, запрещает солдатам обижать её, советует ей попроситься жить к одинокому старику. Писатель видит в ней не врага, а ближнего, которому необходимо помочь (притча Христа о милосердном самарянине).

«Писатель подошёл к девушке, все ещё плачущей, и положил ей руку на плечо, явно желая приободрить:
— Терпи! Терпи. Теперь тебе придется проявить большое терпение…  Поселишься в деревне у старика, который по ночам с небом разговаривает. У него год назад сына ваши увели. Узнаешь, каково жить, когда целый день не с кем дома словом обмолвиться.
Мы загасили огонь снегом и спросили Писателя, почему это он с ней как со своей разговаривает?
Он громко объявил:
— Да потому что нет во мне к ней ненависти. Жаль её, и всё тут!»

Солдат отряда очень удивляет жалость Писателя к пленнице. Они напоминают Писателю о погибшем бойце отряда Масо (видимо, враг мучил, люто издевался над пленным Масо перед тем как убить его). И тогда Писатель говорит своим боевым товарищам очень важные слова: самое плохое, что может сделать враг – заразить нас своим неживым духом, то есть вселить в нас нечеловеческую злобу, сделать бесчувственными наши сердца, по сути превратить нас в живых мертвецов. Этого надо опасаться больше всего!

«Но ребята вдруг стали серьезными.
— Вспомни-ка Масо из нашего отряда. Он возле тебя сколько дней провел. Забыл, как они с ним обошлись?
— Знаете, что самое ужасное может сотворить с нами враг? Заразить нас своим мертвечинным духом.»

Писатель таким образом напоминает солдатам отряда, что они христиане. Он даёт каждому товарищу напутствие о сохранении его великоценной души.

«И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Евангелие от Матфея, глава 10, стих 28).


4. Позиция автора рассказа

На мой взгляд, автор по-христиански жалеет всех действующих лиц рассказа: старика, девушку, Писателя, солдат отряда, командира отряда, погибших пленных с двух сторон.
Почему автор жалеет старика и девушку? Думаю, что это понятно из рассказа.
Почему автор жалеет Писателя? Писатель как христианин понимает, что убивать пленных нельзя. Но реалии войны приводят к тому, что жестокость порождает жестокость, месть порождает желание мстить. Писатель защищает пленницу-девушку, но не может изменить судьбу двух пленных, не решается сказать об этом командиру отряда. Писатель предупреждает солдат об опасности уподобиться в жестокости врагу, омертветь духом.
Почему автор жалеет солдат отряда и их командира?
Являть образ Христа в этом мире означает жалеть, сострадать, миловать.
«Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нём» (Новый Завет, Первое послание апостола Иоанна Богослова, глава 4, стих 16).
Устаревшее значение слова «любить» в русском языке – жалеть, сочувствовать.
Конечно, если враг воюет против нас с оружием, то с ним надо сражаться с помощью оружия. Но если враг попал в плен, безоружен, к нему надо относиться по-христиански, жалеть его.
Иоанн Креститель на вопрос солдат о том, что им нужно делать, в лице этих солдат ответил всему воинскому сословию: «Никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем» (Евангелие от Луки, глава 3, стих 14).


5. Флора и фауна в рассказе

Человечество неразрывно связано с миром растений и животных. Все растения, все птицы, животные, все люди связаны Божественным происхождением. Бог сотворил небо и землю, сотворил свет, отделил свет от тьмы, сотворил воду и сушу, растения и деревья, небесные светила, птиц и животных. После этого Бог сотворил человека «по образу Своему» (Ветхий Завет, Бытие, глава 1).

В рассказе чувства людей созвучны молчащим и грустным деревьям в садах.

«Мы прошли мимо женщин, прижавших платки к глазам, притихших мальчишек, мимо молчаливых домов и фруктовых садов.»

В рассказе тревожность и опасность передаётся мерным криком птицы («через равные паузы»)

«Под холодным враждебным прицелом дорога не показалась нам короткой. В виноградной лозе через равные паузы, словно по часам, кричала какая-то птица.»

В рассказе показано как шакалы откликнулись на выстрелы людей («шакалы зарыдали и захохотали одновременно»). Это похоже на звуки ангелов и бесов во время войны.

«Вспомнились мне эти его слова сегодня ночью, когда плотники до утра тюкали топорами, сколачивая гробы, а ближе к рассвету в тишине раздалось два выстрела, и шакалы за деревней зарыдали и захохотали одновременно.»

Автор завершает рассказ криком какой-то птицы. Это сова или другая птица? Не известно. Понятно одно – птица тревожна, она даёт людям сигналы, она как бы несёт послание о нарушении людьми Божественного замысла.

«Стояла зима. Но действительно был солнечный день, и непонятно какая птица ещё долго кричала нам вслед.»


6. Заключение


Рассказ «Обмен» – короткое, но чрезвычайно важное, очень глубокое произведение.      Рассказ окрашен в трагические тона. Но всё-таки после прочтения этого рассказа ещё долго слышен радостный голос старика, слышны слова молитвы «Отче наш».

« — Так вот, снег не пойдёт, и еще птица будет петь в кустах. Знай это, сынок!»

Молитва «Отче наш» на церковнославянском языке (Евангелие от Матфея, глава 6, стихи 9-13; Евангелие от Луки, глава 11, стихи 2-4):

«Отче наш, Иже еси на небесех!
Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое,
да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный даждь нам днесь
и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим
и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.
Яко Твое есть Царство и сила, и слава, Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.»