Гроза

           На окраине одного областного города расположена небольшая церковь, в народе называемая Наташинской. Её строение изящной архитектуры украшали розовые наличники с витиеватым узором. Всё это радовало глаз любого, кто проходил мимо. В церковь ходили многие жители окрестностей, а по праздникам народ заполнял всё пространство вокруг неё.
           Тогда на дворе стоял июль. В народе он называется  грозник за щедрость на грозы и ливневые дожди. В середине месяца было новолуние. Эти новолунные ночи были так темны, что в домах затемно не видно было ни зги. Той самой ночью, где-то в полночь, всех поразила яркая вспышка словно бы от сварки. Она была настолько ярка, что высветив тьму на какой-то миг, сделала всё вокруг видимым так ясно, почти как днём. Через несколько секунд снова яркая вспышка и снова темнота. И ещё раз вспышка, уже третья. А вскоре грянуло. И грянул гром такой небывалой силы, что, без преувеличения, в окнах задрожали стекла. Такого грома здесь никто не слыхивал. И далее опять всё тихо. А через несколько секунд полилось. Было ощущение, что где-то в небесах прорвало высоченные плотины и на поселок не распадаясь на струи и капли устремился сплошной поток воды. Казалось, буд-то разгневанные небеса решили затопить всю эту шумную и дымную землю, погрузив её в пучину дождевых вод теперь уже навсегда. Погрузить полностью, не оставив даже островов. Вместо них, представлялось, должно быть только отражение облаков на бескрайних водах, разлитых безмерно. Тем не менее ночь сделала своё дело и под шум ливня все погрузились в пучину пока что сновидений.
           Такие грозы в народе называют "рябиновыми" или "воробьиными". Чередование ослепительных молний со тьмой кромешной напоминало многим пестроту рябиновых листьев или воробьиного оперения. При этом считалось, что в такие ночи нечистая сила любит устраивать где-либо свои сборища. Но и высшие силы тогда тоже могут проявиться, поразив молниями сборище нечистых и всё еще разгульных сил после Ивана Купалы.
           Следующее утро было ясным и солнечным. Правда парило немного. Луж не было, вся дождевая вода впиталась в землю. Жители окрестных домов толпились перед церковью, прослышав новость, что в неё ударила молния. Пришли посмотреть на последствия. Делились впечатлениями от грозы. Кто-то принял удар грома за взрыв какой-то бомбы прямо над головой. Кто-то рассказывал, что ливень был настолько сильным, что даже через малейшие трещинки в доме вода хлестала струёй, чего  раньше не происходило. И все сошлись во мнении, что вроде бы обычная гроза, только невиданной в здешних местах силы. И только одна сухонькая старушечка суетливо мелькала между пришедшими. При этом она бормотала:" ... знать завелась там нечисть нечистая... и стали тусклыми огни лампадные... и стали гневными лики иконные... а Господь всё прознал... и поразил молнией... что железом калёным... а храм то сберёг... ливнем проливанным". Но её мало кто слышал и слушал.
           Церковь же в самом деле пострадала от грозы незначительно. Молния ударила даже не в колокольню - самую высокую часть церкви. Она щадяще ударила в менее высокий шатер над трапезной, причем даже не в его купол, а справа в середину шатровой грани. Здесь чернело прожженное отверстие величиной с футбольный мяч. Это представлялось входом прожженного канала, через который молния, возможно, поразила что-то внутри храма. А ещё снаружи несильно обгорела и закоптилась часть шатра выше прожженного отверстия и купол. Видимо хлынувший тут же ливень не дал огню разгореться. Поверхностно прогорела только пораженная молнией часть храма и не более.
           Вскоре обгоревший шатер покрыли фанерой и рубероидом. К началу же ноября на всём шатре уже была новая крыша, а над ней установлен и новый купол. Он оказался чуть больше прежнего и на нем появились золотые звездочки, что сделало церковь ещё благолепнее. На этом последствия пожара были устранены. В народе считается, что удар молнии в церковь не к добру. Но в данном случае всё как-то беспроблемно обошлось и многими потом забылось.