Несчастье в горах

- Магистр! Несчастье! – в комнату влетел молодой парень в сером балахоне, коротких штанах, подвязанных под коленями, и подпоясанный льняным шнуром. Полноватый, с круглым открытым лицом, он чем-то напоминал доброго плюшевого мишку.
В небольшой комнате, в которой стояли только стол, пара стульев и шкаф с книгами, находились два человека – магистр Тверден и брат Лендон.
Магистр Тверден был маленьким и сухим стариком. Ростом с двенадцатилетнего мальчика, жилистый, морщинистый и абсолютно лысый, он походил на ствол старого дерева. При этом гибкий и подвижный, он словно перетекал из одного места в другое. Говорили, что ему не меньше трехсот лет, а то и все четыреста. Говорили, что в молодости он был гигантом, но время иссушило его, превратив в коротышку. Также говорили, что раньше он носил длинные волосы и бороду, настолько густые, что все девушки завидовали ему, но от старости все волосы истончились и вылезли. Много говорили про его возраст, но рот его был полон крепких зубов, а живые яркие глаза больше соответствовали тридцатилетнему мужчине, чем глубокому старцу.
Магистр возглавлял братство Ордена Короны, члены которого были одними из сильнейших воинов в Тригрании.
Его собеседник, брат Лендон, мужчина сорока лет, с волосами цвета жженого кофе, отличался высоким ростом, большим носом, непоколебимым спокойствием и неторопливой рассудительностью. Он также был одет в серый балахон и короткие штаны, подвязанные под коленями – такую повседневную одежду носили все члены братства.
- Что случилось, брат Сидра? – Магистр повернулся к вошедшему.
- Обвалился южный горный мост! Брат Истрик и восемь младших братьев упали в каньон! Там сейчас брат Тамлин и брат Петер. Они работают на той стороне. Они нашли шестерых и только двое из них живы, младшего брата Геда и брата Истрика не могут найти.
- Ай-яй-яй, плохо, плохо, - магистр начал ходить по комнате, качая головой, - и именно тогда, когда нужно срочно отвести ларец в Маралдом. Брат Лендон!
- Да, магистр, - степенно ответил мужчина.
- Повезешь ларец без меня, возьми десять братьев, - старик в задумчивости погладил подбородок, сделав круг по комнате, - нет, лучше пятнадцать. Как-то неспокойно мне.
- Хорошо, магистр, я возьму лучших.
- Я догоню вас, как только смогу. Принцесса Георгина с отрядом встретит вас на границе Оленья. Все, отправляйся!– замахал он на брата Лендона руками.
- Идем, брат Сидра, нам нужно спешить, - снова покачал головой магистр, пропуская его вперед.
Они спустились на огромный двор, выложенный плоскими каменными плитами. Эти плиты блестели на солнце, отполированные за долгие годы босыми ногами братьев Ордена. Здесь двадцать послушников, или младших братьев, под присмотром старшего брата занимались тренировками выносливости и гибкости. Чуть дальше тренировались старшие братья: кто-то стрелял из лука, кто-то поднимал тяжелые камни, кто-то боролся, а кто-то медитировал – каждый делал упор на наименее развитые умения. Здесь же пятеро послушников разгружали три телеги с мукой, приехавшие из ближайшего города. В дальнем углу двора полным ходом шла стирка грязного белья.
- Брат Сидра, зови брата Кина, бери пятерых младших братьев и загружайте все необходимое в телеги, - сказал магистр, шустро пересекая двор, - а вот и брат Балон, ты нам очень нужен!
- Светлого дня, магистр, - поздоровался парень двадцати пяти лет, с короткими, светлыми, торчащими вверх волосами и настолько нежной кожей, словно никогда не выходил на улицу.
- Светлого, брат, светлого, - кивнул головой тот, нетерпеливо потирая руки, - несчастье у нас, южный горный мост обвалился, мы потеряли четверо младших братьев, двое ранены, брата Геда и брата Истрика еще не нашли. Собирайся в дорогу.
- Хорошо, я возьму лекарства и соберу все для прощальной церемонии.
- Поспеши, брат Балон.
Магистр отправился к невысоким длинным каменным строениям, где содержались ослы и лошади ордена. Там стояли две телеги. Бритоголовый послушник запрягал в них ослов. Двое других складывали туда веревки, железные крючья и скобы, инструменты, поленья и деревянные доски.
- Светлого дня, брат Кин, - магистр поприветствовал широкоплечего мужчину, руководившего погрузкой.
Брат Кин, несмотря на плоский нос, торчащие уши и огромные ладони, славился талантом инженера-строителя.
- Светлого дня, магистр, брат Сидра сообщил мне о беде, я почти все загрузил, - сказал он.
- Да, сегодня печальный день для нашего братства.
- Навесим канатный мост, на первое время хватит, - продолжил брат Кин, - затем обследую разрушения, выясню причину, построим новый крепкий мост. Я позабочусь о том, чтобы этого не повторилось.
- Спасибо, брат Кин, - магистр похлопал его по плечу, - для братства это большое несчастье – потерять шесть младших братьев.
- Я собрался! – подбежал брат Баллон, таща вместе с послушником три больших тюка.
Они загрузили их в пустую телегу.
- Закрепляйте здесь, - брат Кин с помощниками фиксировали веревкой груз на телеге.
Слегка косолапя, притопал брат Сидра с пузатой бутылью воды, связкой лучин для факелов и большим мешком с едой.
- Готово, - сказал он, загрузив все это в телегу.
- Отправляемся, братья! – хлопнул в ладоши магистр.
Небольшая процессия, состоящая из магистра, трех старших и пяти младших братьев и двух телег, двинулась в путь.
Серая тропа с выступающими камнями поднималась все выше и выше в гору. Огромные валуны острыми зубами торчали из склона, густо заросшего травой. Невысокие деревья лепились к откосу, кривыми заскорузлыми корнями врастая в каждую трещину. Впереди серыми громадами возвышались горы. Молчаливые, неподвижные, равнодушные к суете жизни, они тянули пальцы в небо, ловя зыбкие ветреные облака.
Люди шли вперед, торопясь и не останавливаясь на отдых. Тропа становилась все уже и круче, огибая отвесные скалы. Они нависали над путниками, ощетинившись острыми неровными гранями. С другой стороны склон уходил круто вниз, разворачивая перед путниками панораму необыкновенной красоты. Пушистые, изумрудно-зеленые леса и голубая лента реки тянулись до самого горизонта, захватывая дух, поражая яркостью и насыщенностью красок.
Тропа вывела братьев на гребень, плоский и достаточно широкий. Воздух здесь, легкий, сладкий и звенящий, бодрил и освежал уставших людей. Небо словно обнимало за плечи, опускаясь сверху глубокой бездонной синевой. И казалось еще чуть-чуть, и станешь пушинкой, которую подхватит ветер в мощные ладони и понесет навстречу солнцу, растворит в громадах облаков, распылит на атомы, разнесет а разные концы этого необъятного простора.
Тропа довольно долго тянулась по гребню скалы, закончившись обширным плато, которое упиралось в каньон. Он был шириной около трехсот метров, и глубиной пятьдесят метров, по его дну текла извилистая, но мелкая река. Через каньон раньше был перекинут южный горный мост, но противоположный склон обвалился, разрушив его. В тот момент по мосту переходила группа младших братьев, руководимая братом Истриком.
Обвалившийся склон перегородил часть русла реки, создав бурлящую запруду. Сам склон теперь выглядел, будто хлеб, от которого откусили изрядный кусок.
На верху склона, в середине на образовавшейся площадке и у речной запруды работали обвязанные веревками братья ордена. Одни, разбирая груду камней, извлекали оттуда мертвое тело и закрепляли его веревками, другие его осторожно поднимали на площадку, третьи вытягивали его на самый верх.
- Светлого дня, братья! – обратился к ним Тверден.
- Светлого дня! Плохие новости, магистр, - ответил ему брат Тамлин, разбиравший завал. Это был мускулистый мужчина средних лет с узким длинным лицом, маленькими глазами и длинным шрамом, пересекавшим щеку и шею, - скончался младший брат Нелис!
- Ай-яй-яй, как второй раненый?
- Младший брат Верк очень плох, но пока стабилен.
- Брат Балон займется им, как только брат Кин наладит мост.
- Хорошо, - крикнул брат Тамлин с большим облегчением. Брат Балон славился искусством врачевания, раны будто сами заживали в его присутствии.
- А где брат Петер? – спросил магистр, пройдясь вдоль пропасти.
- Он медитирует, ищет младшего брата Геда и брата Истрика.
- Я помогу ему, - оживился магистр и сел в позу лотоса.
Отключив слух и зрение, отрешившись от всего, Тверден сосредоточился на внутреннем спокойствии. Очищенное сознание плавало в глухом и неподвижном море апатии. Затем магистр впустил в себя окружающие энергетические потоки. В их круговерти и мельтешении он легко вычленил энергетические сгустки братьев, находившихся рядом и занятых делом. Они периодически вспыхивали фиолетовыми всполохами беспокойства и грусти по поводу случившегося несчастья. Магистр выделил и открытое сознание медитирующего брата Балона, направленное на тот берег, к раненому послушнику. Тверден не стал ему мешать.
Увеличивая обзор, он чувствовал больше энергии, бурлящей, сияющей, видоизменяющейся и постоянно движущейся. Концентрируясь на каждом энергетическом сгустке, он мог сопоставить его с существом реального мира. Вот этот зеленый пульсирующий сгусток был ящерицей, спешащей забиться в трещину, а этот – желтый и переливающийся, словно золото, был греющейся на камне змеей. Трава фонила, сверкая белыми маленькими искрами, невысокое дерево жужжало, гоняя по кругу разноцветные энергетические загогулины.
Направив внутренний взор на другой берег, магистр различил энергетические сгустки людей и соприкоснулся с огромным, раздутым как облако, сознанием. Оно, напряженно искрясь, спускалось к реке. Это был брат Петер, занятый поисками. Тверден открыл канал связи.
- Светлого дня, я не могу найти брата Истрика и младшего брата Геда, - пришло полное грусти сообщение от брата Петера. Образы братьев предстали перед внутренним взором магистра.
- Объединим усилия, брат Петер.
Получив согласие, магистр сконцентрировался и направил волну сознания в сторону брата Петера. От него пришла такая же волна. Волны закружились, определяя единое направление, затем слились, попав в резонанс друг с другом. Усиленное объединенное сознание направилось в каньон. Река встретила его мощным потоком хаотичной, оглушающей энергии. Единое сознание, сделав круг над местом трагедии, стало обследовать каждый клочок пространства, постепенно двигаясь вниз по реке.
Очень слабый отзвук смерти коснулся его. Это могла быть мертвая рыба, птица, засохшее дерево или один из потерявшихся братьев. Объединенное сознание поспешило туда. На пределе возможностей оно нашло мертвое человеческое тело. Это был младший брат Гед. Его сморщенное от воды тело река оттащила далеко от обрушившегося моста и загнала в узкую щель между двумя валунами. Новой печалью наполнилось единое сознание, скорбя о погибшем.
Магистр и брат Петер обследовали реку еще раз, но ничего не нашли. Они вернулись к месту трагедии, чтобы обследовать завал. Толща камня представлялась в сознании плотным белым туманом. Они обшаривали туман, обращая внимание на любую тень, скользнувшую в нем, но никаких живых существ не обнаруживали.
Одно место привлекло их внимание. Туман здесь словно подсвечивался голубым светом. Переместившись ближе, они столкнулись с очень плотной границей странной аномалии. Только сознание, законсервировавшее себя в глубокой медитации, могло создать такую странность. Радость заполнила объединенное сознание, ведь они нашли брата Истрика. Под толщей удушающего камня он держался за свое тело, а значит, его можно было спасти.
 Магистр и брат Петер стали разъединяться, словно перепутанный клубок ниток стал распадаться на отдельные нити. Разделенные сознания втянулись в тела владельцев.
Открыв глаза, магистр обнаружил, что наступило утро следующего дня. Поднимающееся солнце ярким желтым светом заливало каменистое плато. Горы утопали в белесой дымке тумана, вокруг вырисовывались лишь их темные очертания.
Тверден медленно поднялся, разминая затекшие конечности. Через каньон был перекинут веревочный мост, сработанный братом Кином. На той стороне приходил в себя брат Петер, а брат Балон склонился над раненым послушником. Остальные братья сидели недалеко от магистра и завтракали хлебом и сыром.
- Мы нашли их, - сообщил он сидевшим, - младший брат Гед мертв, но брат Истрик жив. Он глубоко под завалом, поднимайте всех, братья!
Брат Тамлин с пятью послушниками отправился вниз по реке, чтобы достать тело младшего брата Геда. Остальные, спустившись на веревках в каньон, принялись разбирать завал. Магистр спустился самым первым. Он определил место и начал откидывать камни, легко справляясь с огромными валунами. Братья инструментами раскалывали крупные глыбы и, используя рычаг, раскидывали их в стороны. Все работали слаженно и упорно, подстраховывая и помогая друг другу. Через пару часов, откинув очередной камень, они увидели ногу брата Истрика.
Тело брата Истрика вытащили из-под завала. Оно было абсолютно белым, с черными кровоподтеками, холодное и недвижимое. Однако разложение не коснулось его, несмотря на то, что оно больше суток лежало под камнями. Сознание брата Истрика было здесь, застывшее в глубокой медитации.
С большой осторожностью его подняли наверх. Брат Балон обработал тело, подготовив к возвращению сознания.
Разместив брата Истрика в центре небольшой площадки, все старшие братья и магистр сели вокруг него. Соединив руки, они соединили сознания в единую энергетическую сущность. Она образовала стрелу и направилась к кокону, в который заключил себя брат Истрик. Прикоснувшись к плотной оболочке, Тверден, отправил сообщение: «Брат Истрик! Вернись к нам!» Не получив ответа, он усилил нажим.
«Брат Истрик! Вернись к нам!» - посылал он через острие стрелы, но защита становилась только плотнее и тверже.
«Брат Истрик! Вернись к нам!» - вторили ему братья, подпитывая магистра новыми порциями энергии.
«Вспомни, брат Истрик, как мы соревновались в силе» - послал сообщение брат Кин.
«Вспомни, брат Истрик, как мы объединяли сознания и следили за ягуарами» - отправил брат Петер.
«Вспомни, брат Истрик, как ты смеялся над моими рассказами» - напомнил брат Балон.
 «Вспомни, брат Истрик, как ты жалел меня и делился грушами» - прибавил брат Сидра.
«Вспомни, брат Истрик, как ты проходил посвящение, - продолжил магистр, - вспомни семью, вернись к нам!»
Защитная оболочка растворилась, пропуская братьев внутрь истощенного заторможенного сознания.
«Светлого дня, братья!» - радостно ответил брат Истрик.
Через пару часов вернулись братья с телом послушника Геда. Брат Сидра с помощниками собрали хворост и сложил погребальный костер. На него по кругу положили семь тел погибших. Все присутствующие обошли его, попрощавшись с каждым умершим. Кто-то дотрагивался, грустно улыбаясь, кто-то слегка наклонял голову, словно благодарил, кто-то просто стоял, глядя в лицо умершему и положив руку на грудь.
Закончив прощание, все сели вокруг костра.
- Сегодня мы скорбим, братья! – торжественно произнес Тверден, - мы потеряли семерых членов нашей семьи, добрых, смелых и способных молодых людей. Это серьезная потеря для нашего Ордена. Цель Ордена бороться на стороне добра и света, противостоять темным силам зла и разрушения. Темные силы огромны, и вклад каждого брата в дело Ордена очень важен. Нас покинули семеро братьев. Их борьба закончена, их ждет покой и вечный свет в мире Белой Звезды. Сегодня мы скорбим по ним, ведь они были нам не только братьями по оружию. Каждому из нас они были хорошими помощниками или напарниками, чуткими слушателями или душевными собеседниками, надежными товарищами или добрыми советчиками. Вспомним их и отпустим со светлой памятью!
- Мы с братом Гедом состязались в метании камней, и он очень веселился, когда кидал дальше меня, - сказал брат Сидра.
- А брат Токан очень интересовался строительством, - поведал брат Кин, - он часть приходил ко мне с вопросами.
Заговорили и остальные братья, делясь воспоминаниями о погибших.
Когда поток слов иссяк, брат Сидра принес факелы и раздал их сидящим.
- Отпустим наших братьев в мир Белой Звезды, - грустно сказал магистр и поджег погребальный костер, - но сами не расстанемся с этим миром, пока не придет наше время!
- Не расстанемся! – повторили братья, факелами поджигая хворост.
Магистр достал хлеб. Он отламывал кусочки и отдавал их сидящему справа брату Сидре. Тот передавал хлеб дальше. Последний кусок хлеба Тверден оставил себе.
- Крепкого здоровья, братья! – пожелал он и принялся за еду.
- Крепкого здоровья! – ответили они и стали неторопливо есть свое нехитрое лакомство.
Магистр достал кувшин с вином.
- Несгибаемой силы духа, братья! – провозгласил он и, отпив глоток, передал кувшин брату Сидре.
- Несгибаемой силы духа! – повторял каждый брат, делая глоток и передавая кувшин дальше.
Пустой кувшин вернулся к Твердену. Немного понаблюдав, как огонь пожирает ветки и тела умерших, магистр поднялся:
- Пора возвращаться, братья!


Продолжение http://proza.ru/2020/11/29/1670