Букет

Как женщина я не должна таким делиться, а как гастрономический писатель-энтузиаст просто обязана.

Неделю назад утро выдалось мерзкое. Сыро, холодно и смысла двигаться нет. Все равно Армагеддон.

Кофе закончился, 2 дедлайна профукала, на Бали опять не улетела, как, впрочем, всегда. На почте 38 неотвеченных письма, обеда нет, счастье не на этом континенте.
Настроение удавиться.

Наскребла что-то по банкам, заварила. Иду мимо зеркала.
Мааать моя, кто ж тебя такую царевну создал. Справа новая веснушка, слева очередная морщина. Губы в трещинах. На голове какой-то кулем из волос. Проходи быстрее, не смотри на это, Валя, ты не такая задумывалась.

На балконе ветер, не посидеть, не обдумать план этого кошмара под названием жизнь. Проспала все на свете, срочно на почту отвечать. Где мои очки. Без них уже никак, скоро хомяка с сыном начну путать.

Иду искать очки, там нет, тут нет. Видно за кровать завалились. Ройся теперь.
Ну все логично. Утро такое, сразу было понятно, что дачу мне сегодня не выиграть.

Снимаю халат. Напяливаю какие-то первые попавшиеся физкультурные штаны. Вчера посылку отправляла, теперь два дня буду как после набега Мамая.

Какую-то майку дедушкиного года рождения. Носки.. Где носки. Не пойду я к шкафу новые брать, и так всё паршиво. Вот какие-то носки. Вроде разные. Ну и черт с ним. Надела. Кто выключил печки, холодно, где кофта. Не эта, нормальная. Нормальная неизвестно где. Вот есть какая-то, страх, а не кофта, почему ее никто не выкинет наконец.

Оделась, короче, с грехом пополам. Ну чисто красавица, в гроб краше кладут.
И тут звонок.
Не люблю я эти утренние звонки. Никогда они ни к чему хорошему не приводили. Или кто-то сильно накосячил и надо срочно кого-то спасать, или накосячила я, не меньше, но забыла и теперь меня будут морально трепать и всячески укор и хулу на меня возводить.

Скривясь ненамазанной кремом мордой беру телефон.

- Доброго вам утра, уважаемая Валентина,-  говорит мне оттуда такой грузинский баритон, что я автоматически иду открывать шампанское. Образно.
- Здравствуйте, - отвечаю.
- Вам хотят передать небольшой знак внимания, когда я могу его вам подвезти? Я курьер.
Не знала, что курьеры интересуются когда можно.

Я хотела сказать, что, в принципе мне не надо знак, вы просто наговорите мне 26 томов Золя вот таким голосом и будет мне счастье, но как-то неприлично выходило.
Ну, говорю я, поправляя не всклокоченную гульку на голове, а небрежный творческий беспорядок, везите, что уж. Вот она я, дома. Вам адрес дать?

Ничего, говорит, не надо, не смею беспокоить, я всё знаю, буду через 28 минут с вашего позволения. Меня предупредили, что у вас мало времени. Простите, что побеспокоил.

Господи ты боже мой. Это где такие курьеры берутся только. Обычно они пиццу в руки кидают и убегают. А тут.

Ладно. Но раз он едет, надо искать очки. Может подписать надо будет какой документ, о получении, о счастье и радости.

Дети все в школе, помочь матери некому. Ну конечно. Как перечислить деньги, так очередь стоит, а как под кровать лезть – ни одного.
Побубнила про себя под паршивое утро и полезла искать. И откуда эта пыль берется только, сутки назад же все отмыла.

Лежу под кроватью, ищу, время идет. Нету. Вылезла вся в паутине, какой-то шерсти и крошках. Еще краше, чем раньше.

Тут звонок – я возле вашего дома. Охх, иду, говорю. Придумают тоже какие-то подарки, а ты ходи потом.

Натянула худи, сверху куртку. В сапоги в толстых носках не влезу. Зато влезла в огромные старые мохнатые тапки-медвежьи морды. Взяла шарф. Нет, шарфа мало, холод собачий. Обмоталась три раза вокруг кашемировым пашмином. (Мужчины, это шарф такой теплый размером с пол одеяла.)
Вот, теперь лучше. То ли снеговик, то ли Наоми Кэмпбелл в ее лучшие годы.
Спускаюсь.

Перед домом стоит автомобиль. В Тбилиси понтоваться святое, но даже у нас такое не ездит. Машина 2028 года. Не просто бизнес класс. Это сверхзвуковой эксклюзив-комфорт-бизнес международного класса. Президентам шаурму возить.
Возле машины стоит ОН. Его нельзя писать с маленькой буквы. Там папа Марлон Брандо, а мама Леонардо Ди Каприо.

Уж не знаю, что он там вез, но стоял он в позе короля Артура перед взятием легендарного меча.
На нем была вся последняя мужская коллекция от Saint Laurent. Он внимательно вглядывался в подъезд.

Я вышла.
Он продолжает смотреть, боясь упустить момент выхода известной невероятной красавицы писательницы В.Семилет. Вышло я.

- Здравствуйте, - говорю, - звук из комка шерсти – это я.
И улыбаюсь.
Сейчас самое важное было доказать, что перед ним женщина.

Он не поверил своим импозантным ушам и уставился на снеговика.
- Вы мне звонили, я Валентина, - не сдавалась я.

Он стряхнул с лица искреннее выражение и улыбнулся.
- О да, конечно, простите, задумался, – дипломатично соврал он и открыл заднюю дверь машины.

Очень сложно скрыть, когда ты ждешь фиалковую фею с бирюзовыми глазами, а к тебе выходит заспанный бомж в физкультурках и паутине.

Я вспомнила свое вечернее платье с голой спиной, шпильки и сногсшибательные духи от Картье и поняла, что мы, девочки, дуры. Оказывается, челюсть может падать от значительно меньших усилий.
Просто обмотайтесь брезентовой палаткой.

- Это вам, - он протянул мне букет чайных роз в какой-то бумаге из лаосских баобабов с вплетениями перьев колибри и коробку конфет вообще без названия и опознавательных знаков. Видимо их вручную лепили при свете Луны ирландские гномы.

- Спасибо, - мило улыбнулась я опять.
Ветер утих и где-то в углу неба стало пробиваться солнце.

- Простите, а можно вопрос? -  его бархатный голос звучал просительно. Главное не закрыть глаза.
- Да, конечно.
- А вы точно Валентина Семилет? ..