Жаворонки и совы. Глава 18

  Намереваясь продолжить разгрузку, я повернулся к выходу. Мария, не выпуская мешка из рук и одарив меня ободряющей улыбкой, скользнула мимо ко второй двери, расположенной прямо напротив первой. Массивное деревянное полотно было аккуратно обито снаружи козлиными и овечьими шкурами довольно потрёпанного вида. Но как бы они ни выглядели, со своей задачей шкуры вполне справлялись: из распахнутой Марией двери на меня пахнуло теплым, крепким, немного застоявшимся воздухом, естественным для сторожек и охотничьих домиков.
  Я посмотрел ей вслед, снова перевёл глаза на входную дверь, собираясь отправиться к лодке, и сразу налетел на взгляд Мартина, который, опершись плечом на косяк, внимательно следил за всеми моими действиями из-под густых тёмных бровей. Я глубоко вдохнул, будто ныряя в воду, протиснулся мимо него и пошёл к лестнице, не оглядываясь.
  Хотя таких тяжелых бочонков в нашем грузе больше не было, я быстро выдохся и, по сравнению с привыкшим к этому занятию Мартином, поднимался наверх довольно медленно. Вероятнее всего, уж он-то успел спуститься и подняться на несколько раз больше меня. Сталкиваясь со мной на лестнице по пути вниз, он распластывался вдоль скалы, пропуская меня и груз. Мужчиной он был крупным, и хотя старался занимать как можно меньше места, а лестница — я знал это наверняка — была достаточно широкой, отсутствие перил заставляло меня каждый раз замедлять ход и внимательно следить за тем, куда я ставлю ногу. Мартин шумно вздыхал, закатывал глаза и поворачивался ко мне в профиль, будто не мог смотреть на это чудовищное зрелище.
  Наконец пытка кончилась. Мартин вошёл в дом первым, чуть помедлив на пороге, будто размышлял, стоит ли вообще пускать меня в своё жилище. За дверью находилась одна большая комната, правая часть которой была отгорожена прикреплённой к потолку занавеской. За ней виднелась плохо застеленная кровать. Место у окна было приспособлено под кухню. Здесь стоял небольшой стол, на стене висела пара кружек и ковш, место в углу слева занимал массивный старинный буфет, а печь, на которой готовилась еда, высилась справа от стола. Рядом с дверью стояла большая бочка с водой, которой Мартину, вероятно, хватало на две недели. Очевидно, он пополнял её сам, возвращаясь с материка: среди скарба ничего похожего на воду я сегодня не увидел. Там же висел медный умывальник со съёмным тазом и покачивалось свежее полотенце, только что наброшенное на крюк заботливой Марией.
  Пока нас не было, она успела приготовить нехитрый обед — хлеб, сыр, несколько картофелин и кольцо домашней колбасы прибыли на остров в её мешке. Увидев нас, она потянулась за кружками и быстрым движением бросила в каждую горсть трав, которые достала из бумажного пакета. Вода из чайника, выпустив в воздух мягкое на вид облачко пара, весело устремилась вниз, и травы зашуршали, наполнив комнату расслабляющим ароматом. В животе у меня забурчало, Мартин обернулся и хмыкнул.
  Разбивая паузу, Мария подошла к бочке и, перегнувшись через край, погрузила в неё ковш. Через минуту умывальник был наполнен. Мартин умылся, шумно отфыркиваясь и расплёскивая мыльную воду через край. Он всё больше напоминал мне зрелого коня-тяжеловоза породы дёле, которого я частенько подкармливал в детстве, когда отец брал меня на ярмарку. Я ждал этих встреч весь месяц, заранее с вечера припрятывая от ужина кусок ржаного хлеба и несколько кубиков серого сахара. Такие же кубики выглядывали из открытой сахарницы с крупными некрасивыми цветами, которую Мария вынула из буфета в ожидании нас. Отражая льющийся из окна солнечный свет, они тускло поблёскивали и переливались, напомнив мне о треснувшем фонаре за дверью.
  Мартин закончил умываться, вытер лицо и руки, измяв полотенце, которое сразу стало похоже на сугроб, потревоженный следами лыж первого утреннего путника, и бросил его мне. Я поймал влажную ткань и перекинул её через плечо, занимая место у раковины.
  Смотритель подошёл к столу и начал есть, не дожидаясь меня. Я услышал, как он зашипел и чертыхнулся, слишком поспешно схватив нагретую кипятком кружку. Помимо воли уголок моего рта скривился в злорадной ухмылке. "Так тебе!", — подумалось мне.
  Не переставая жевать, Мартин лениво проговорил:
— В этот раз… тьфу, чёрт… — он выплюнул на пол оставшийся в колбасе осколок кости или камешек, увернувшийся от сита и попавший в хлебную муку — я слышал, как он хрустнул у смотрителя на зубах, — …тебе придётся пожить тут на пару дней подольше. Надеюсь, припасов тебе хватит — консервы, крупа, масло и сухари у меня ещё остались. Воды треть бочки. Если получится, — он шумно отхлебнул из кружки, — загляну к тебе в середине недели, подброшу ещё чего-нибудь. Кое-что на маяке надо отремонтировать к зиме. Завтра с утра я поеду в Смоби, чтобы купить всё, что нужно. Скорее всего, придётся там задержаться. Но ты не беспокойся, я договорюсь с Иэном, и он к тебе заедет, если я не успею.
— Поняла, — ответила Мария, как мне показалось, не обрадованная этими новостями.
— Угля достаточно. Ночью уже холодновато, но я почти не топил, вот и набрался для тебя лишний мешок. Думаю, справишься.
— Конечно, папа, — сказала она покорно. — Надеюсь, тебе удастся купить всё, что нужно.
  Я подошёл к столу, взял картофелину и посыпал её солью из деревянной солонки. Мартин медленно доел свой бутерброд, в несколько глотков допил остывший чай и скрылся за занавеской, собирая вещи. Я услышал, как скрипнуло дерево: Мартин выдвигал и задвигал ящики комода.
— Через час отбываем, — раздался его приглушенный голос. — Можете пока погулять, но не заставляйте меня искать вас по всему острову.
  Я быстро доел свой обед и пулей вылетел из дома.