КРымские каникулы. Филателия. Ч. 3

Крымские каникулы. Филателия.

Часть первая. http://proza.ru/2024/02/20/456
Часть вторая. http://proza.ru/2024/02/21/396



Часть третья.


Если честно, я и сама не поняла, отчего такая перемена. Вместо прежней «голубушки», сухое- коллега, вместо доброжелательного «поищите», прагматичное - будьте любезны предъявить. Но факт оставался фактом: нам бросили вызов, и мы, еще не осознав этого, приняли его. Он еще пожалеет, что из-за марки с какими-то там страусами лишился любви и обожания. Дались ему эти пернатые. Они-то и летать не умеют. А ведь от любви до ненависти, как известно, один шаг. В нашем случае - детский шажок. Всего ничего.

- Может, сбегать домой? – предложила я Ленке, когда мы оказались на улице.
- Обойдется! – отрезала она.

Всю дорогу она мрачнела, сопя от негодования. Наконец я не выдержала:
- Подумаешь! Ничего страшного. Видимо, просто у него с утра день не заладился или вожжа под хвост попала! – оперируя бабушкиными поговорками, решилась я успокоить Ленку, - Принесешь в субботу ему этих страусов, и пусть умоется!

- Если бы они у меня были, я бы и сегодня их «предъявила»! – краснея пуще прежнего, сообщила Ленка.
- Потерялись?  –  отважилась уточнить я.
- Нет! Нету их! - готовая разреветься, заключила она.
- Дома во Владивостоке оставила? Может, родители захватят? – пытаясь успокоить, предположила я.
- Как ты сказала? Родители? Точно! – оживилась вдруг Ленка, - Как я сразу не сообразила! Бежим! – глаза ее мигом просохли, блеснув авантюризмом. Она схватила меня за руку, увлекая за собой.

Чем хороша Феодосия, все в ней рядом. И, пробежав пару кварталов, мы влетели на почту. Здесь было многолюдно и пахло сургучом. Над головой, шелестя лопастями, трудились потолочные вентиляторы. Из глубины подсобки постукивал штемпельный молоток. Ленка кинулась к стойкам, за которыми люди крапали что-то перьевыми ручками. Привстав на цыпочки, она подбородком дотянулась до столешницы, пытаясь отыскать бланки. «Тебе чего, девочка?» уточнила нещадно загорелая женщина в летней соломенной шляпе.
- Бланки для телеграмм! – заявила Ленка, протягивая руку.
- Для дела или баловства? – справилась мадам.
- Бабушка попросила! – твердо заверила ее Ленка.
- Один или два?
- Давайте два!

Дома бабушка никак не могла взять в толк, чего от нее хочет Ленка.
- Нужно отправить телеграмму родителям, чтобы позвонили.
- Так они только вчера звонили, а к пятнице снова позвонят. Что за спешка? – отнекивалась бабуля.
- В пятницу будет поздно, нужно срочно! – требовала Ленка.
- Что у вас приключилось то? - обращаясь уже ко мне, справилась она.
- В коллекции не хватило марки, - пояснила я.
- И только? – изумилась бабушка.
- Ба, ты ничего не понимаешь! Это дело принципа!
- Ладно, чего писать то? – смирилась, наконец, она.
- Чтобы срочно позвонили! - и Ленка рассказала о сегодняшних злоключениях, настаивая, что в ситуации сможет помочь только папа. Бабушка выслушала спокойно, согласившись с ее доводами.

Телеграмма получилась лаконичной, но тревожной: «Все здоровы тчк срочно позвоните». И без поправки на разницу во времени.

Запыхавшись, мы вновь влетели в вестибюль почты, пристроившись в хвост очереди.

- Нам телеграмму отправить! Срочную! Самую срочную! – потребовала Ленка, с трудом дотягиваясь до барьера. Кассирша привстала, чтобы разглядеть требовательного отправителя, затем уточнила:
- Прямо срочную-пресрочную?
- Самую, на весь рубль! – подтвердила Ленка.

Полученная поздним субботним вечером «Молния» хоть и имела успокаивающее начало, заставила родителей балансировать на грани истерики. Через парочку часов бабушкин телефон разразился тревожными отрывистыми звонками. Разговор с напуганными предками вышел сумбурным, что и не удивительно. Их волновало наше самочувствие, нас - исключительно поиск марки. Я была уверена, что Ленка попросит родителей поискать ее дома, но она иллюзий не питала, зная, что марки там нет. Свой расчет она строила на пробивные способности папы, надеясь, что расшибется в лепешку, но разыщет. Однако складывалось впечатление, что на том конце провода в толк не могли взять, что заставило нас погнать их в ночь на переговорный пункт. Папа вовсе был на редкость упрям, утверждая, что девятой марки в серии не было и незачем ее искать. И лишь под напором зашмыгавшей в трубу Ленки пообещал заняться этим всерьез. Владея истерикой как инструментом достижения корыстных целей, Ленка потребовала в случае находки немедленно отправлять ее заказным письмом.

Наутро мы снова сбегали на почту уточнить, сколько будет идти письмо из Владивостока. Ленка рассматривала все возможные варианты, не исключая даже «Аэрофлот» лишь бы марка оказалась к субботе здесь. Тут самое время пояснить. Дело в том, что директором аэрофлотовских касс служит наш с Ленкой старый знакомый Петрусь. Он и его жена живут в соседнем доме и много лет дружат с нашими бабушкой и дедушкой. А поскольку своих внуков пока не имеют, мы временно заменяем их, пользуясь всеми благами такого положения. Наши походы к Петрусю начались два года назад. Встречали нас там, как послов дружественных держав. Приглашали в кабинет, усаживали в мягкие кресла, угощали леденцами, одаривали яркими глянцевыми буклетами. С тех пор сели мы на голову «Аэрофлоту» каждую неделю забегая поживиться. Буклеты собрались в солидную стопку и хранились у бабушки на книжных полках. Леденцы рассасывались тут же, а фантики еще долго обрамляли наши девичьи «секретики». Ленка же на полном серьезе уверяла всех, что после такого количества леденцов, съеденных за лето, ее не укачивает до самого Владивостока, невзирая на сложные метеоусловия. Пользуясь добротой Петруся и пренебрегая всяческой субординацией, в начале прошлого лета ввалились в приемную и, обнаружив новую секретаршу, не церемонясь, заявили: «Мы к Петрусю, где он?» Секретарша опешила и уже было потянулась к мухобойке, но на удачи из кабинета вышел сам Петрусь, решив вопрос в нашу пользу. Он часто потом вспоминал эту историю, весело рассказывая ее в лицах. Жена же его отсутствием внуков страдала в меньшей степени и поступок наш осудила, о чем и не преминула сообщить бабушке. Лекцию об этикете мы выслушали с пониманием, но походы в «Аэрофлот» продолжили. Вот и сейчас, утонув в огромных креслах под легким ветерком вентилятора, мы разведаем обстановочку. А седовласый мужчина в строгой аэрофлотовской форме с умилением будет слушать наш лепет, придвигая вазочку с леденцами.

Ну что же, не взирая на наши связи, прогнозы неутешительны. Почта не всесильна, «Аэрофлот» не всепогоден.  Но с этого дня мы безотлучно крутимся у нашей парадной, боясь пропустить почтальона. Дни летят, а письмо не приходит. Ленку моментами одолевает грусть, и накануне решено в ближайшую субботу слет собирателей игнорировать. Пусть голову ломают, где мы и что случилось.


Продолжение следует...

http://proza.ru/2024/02/24/612