К 80-летию депортации чечено-ингушского народа

  К 80-летию депортации чечено-ингушского народа
  Темное крыло ночи давит, а сердце бешено стучит. Страшные кадры истории моего народа душат,   вцепившись в память: заживо сожженные и закопанные  дети, женщины, старики за то, что они жили на своей земле, выращивали хлеб и радовались солнцу., ждали весточки с фронта от отцов и сыновей;  смели мечтать о счастливом будущем, мысленно паря  орлом в белоснежных  облаках, цепляющихся  за острые горные  вершины  седого Кавказа…
  Плачущие струны железной дороги, воющие провода, трупы, трупы… горы труп вдоль всей дороги до Азиатских степей. Холод и голод и искорка надежды в глазах каждого живого, что вот-вот повернут вагоны домой, а большая ошибка будет совсем скоро исправлена, люди  вернутся в брошенные дома, к мычащему скоту, лающим собакам и даже воющим волкам. Напрасная надежда, что все это - страшный сон; вот-вот забрезжит рассвет, откроется дверь сакли и войдет отец, дом наполнится вкусом кукурузного чурека  и наваристого мясного бульона, кот, прищурив глаза, лениво потянется и ловко  вскочив побежит за бабушкой, которая уже приготовила для него свежий творожок.  Это жизнь…как она есть… или была?
 Неужели неоседланная лошадь так и останется на привези, а медный кувшин не наполнится свежей водой из кристально чистого родника?  И   добрый усатый дядя в военном мундире не    протянет большой кусок сахара в обмен на то, что девчушка заведет патефон и польется голос Шалапа (Шаляпин!).
В то злосчастное утро служивый озверел и заорал: «Дура! Бросай кота и пластики! Лезь в кузов! Все равно все сдохнете!» Девочка ничего не поняла, кроме слова «дура», вернее, половину из «дурочки». Так  дяденьки-военные называли ее, подзывая к себе, чтобы вынесла им лепешку и головку сыра…    Потом старенький патефон полетел в ущелье,  виниловая пластинка  оказалось под сапогом, превратившись в куски, а кот… Кот Лули выпрыгнул из студебекера, когда проехали «волчьи ворота». Мурлыка не захотел путешествовать. Зачем ему эта «Син Сибрех»? А ведь сельчане иногда судачили о возможном путешествии в дальнюю даль, только никто не хотел верить. Боялись, поглядывая на пепелище сакли Юшая,  которую сожгли за то, что он принес весть о депортации некоторых народов Северного Кавказа. Он вскоре пропал.  А чуть позже тело молодой вдовы с привязанным к ней младенцем  вытащили из ущелья… Осуждали за назойливость, нетерпение. «Слишком зачастила к представителям НКВД, пытаясь узнать о судьбе мужа. Всевышний лучше знает!» -  шептали женщины.
 До отказа набитые продуваемые вагоны начали опустошаться. Появилась возможность присесть.
- Ваша, присядь, - тронул кто-то окоченевший труп. 
- Оставь! Может довезу, чтобы предать земле. 
На следующий день трупы братьев сбросили в смотровую яму, а вслед за ними бросилась их обезумевшая мать, которая отлучилась за водой, чтобы принять роды у младшей невестки….
  Поезд тронулся.  Малыш родился и, несмотря на весь ужас происхрдящего, выжил, в то время, как восемь детей и две матери-свояченицы умерли от голода.
 Соседка, уйгурка Биса прятала малыша в яслях сарая, где стояла ослица, так как свёкор настаивал отдать малыша в комендатуру, боясь наказания властей за помощь людоедам-переселенцам.
 Осенью малыша все же забрали земляки и воспитали как своего.Через двенадцать  лет приемная  мать рассказала сыну историю его рождения, умоляя не бросать ее дочерей. «Я доверяю их тебе. Ты –единственная их опора. Забери их с собой на Кавказ,  а меня похорони здесь. Дедушка говорил, что верблюды работают без устали, перевозя души мертвых  к родственникам, чтобы в Судный день они оказались рядом. Здесь в Нысамбеке  нас много: отец моих детей, наши родители, братья и сестры. Но мы вернемся туда, на Кавказ, как только за ними придут эти верблюды. Верь, что и твои родители со всеми родственниками вернутся на свое родовое кладбище. Говорят, что души перевезенных с одного кладбища на другое сидят на памятниках в ожидании тех, кто помнит о них.  Теперь понимаешь, почему не разрешала трогать камни на кладбищенских памятниках.   
 Обязательно возвращайтесь на Кавказ. Домом будет крона платана, едой - горный воздух и дары леса. Запьете родниковой водой , чтобы приобрести сиы. Вам нужны силы, чтобы  никогда в летописи нашего народа не повторился тот черный день.
Вернитесь, обязательно на Кавказ.   
К великому сожалению, вернуться Булату на историческую Родину удалось лишь в начале 90-х годов прошлого века. Две старшие сестры  в начале 1970-х годов со своими новыми семьями, а младшая - в 2000 г .
Сегодня восьмидесятилетний старик молчит, не в силах вспоминать прошлое. Он перебирает четки, низко склонив голову, чтобы никто не видел его слезы. С возрастом струны души утончаются и натягиваются как тетива.
 - Дай, Всевышний,всему живому терпения, не лишай разума, - просит он в своих молитвах.
Люди мира! Не допускайте  жестокости, будьте терпеливы, благородны, добрее друг к другу. Жизнь земная очень коротка...