Послушный Тинне 1

Глава 1 в которой мы знакомимся с Тинне


Тинне был славный малый, как считали все.

 Так считал дядюшка Смиттер, у которого Тинне работал развозчиком букетов, и дядюшка даже часто об этом говорил кому-нибудь из знакомых, посмеиваясь и похлопывая своего рабочего мальчишку по спине. А уж от дядюшки Смиттера, который мог быть очень груб, да и груб вообще с кем угодно - не то что с собственным работником - и нередко кричал на людей хриплым, раскатистым как булькающий гром, голосом - такая похвала должна была быть достаточно заслуженной.

 Так считала и тетушка Дженни. А уж она была сухою и чопорной, и ей угодить мало кто мог. И то что уж на тебя тётя Дженни не сердится и не отчитывает тебя за то, что ты делаешь, а к тому же ещё замечает, со всей присущей ей высокомерностью оглядывая тебя с ног до головы, что: "Ты, Тинне, всё же довольно славный малый. Вот только тебе подрасти бы побольше и сможешь наняться в коридорные." - так это значит, что ты, и в правду, наверное уж, славный малый!

 Так даже считала вредная рыжеволосая девочка Джин, которая, хоть и задирала своего ровесника по поводу и без повода, но всё же считала в глубине души (если конечно таковая у неё была, в чём не все были, честно сказать, уверенны) - что малый он славный. Иначе не задирала бы его так сильно.

 Наверное вся Смородиновая улица так считала. Ведь все уважали Тинне и даже не очень-то много давали ему тумаков. Ведь для такого славного малого, как он - много тумаков это совсем не заслуженно! Такому славному малому как он положено только немного тумаков - для поддержания славности и чтобы не зазнавался. Но Тинне и не думал зазнаваться. Он даже не знал - как это? Как так это можно вообще - зазнаваться?.. Он этого даже не представлял. Хотя вокруг себя он видел, нужно сказать, достаточно много достойных примеров. Почти все жители Смородиновой улицы достаточно мастерски демонстрировали ему и всем остальным окружающим такое умение. Но Тинне даже и не представлял себе - как это можно было бы уметь самому. Он даже и не пробовал представлять. Ведь зазнайство - не очень-то хорошее качество - плохое... Как и многие другие. А плохие качества - это такие болячки души. И они болят, если у тебя они есть. И представлять их в себе - всё равно что взять и добровольно уколоть себе иглой палец, чтобы так почувствовать - как это так - быть уколовшим пальчик?.. Или взять, да самому специально обжечься о горячую сковородку или порезаться острым ножом ради того только, чтобы узнать - как это так ощущается, когда у тебя порез или ожог. Ведь так никто не делает! Почему-то у всех людей есть такое внутри ощущение - что лучше подальше держаться от всех острых, горячих и колких предметов. Они называют это чувством самосохранения. Но далеко не у всех есть такое же чувство, которое бы подсказало им, что не стоит и подходить близко к плохим качествам. Не то что бы брать их внутрь. Вернее, что чувство такое, наверное, есть у всех. Но только не все его в мире слушают. А Тинне всегда слушал. Он слушал всех и всегда. И за это, наверное, все и считали его славным малым. Он был очень послушным и таких послушных людей как он - всегда и везде все ждут. Ведь послушный человек всегда может сделать то, что ему скажешь. И не станет, при этом  спорить и пререкаться.
 Поэтому - потому что был Тинне очень послушным - он слушал всегда и те чувства, что были внутри: и то чувство, что говорило ему держаться подальше от дурных качеств, и то чувство, которое называется совестью и винит человека изнутри, если тот, всё таки, дурные качества себе в душу возьмёт хоть на чуть-чуть, и рядом с нею поселит... И другие всякие чувства - тоже. Вот например: Тинне куда-нибудь очень спешил - допустим хотел бы попасть поскорее домой перед ужином, после того, как отвёз букет из можжевельника в дальнюю деревню (ведь после восьми - часа ужина - тому, кто не успел вовремя взять еду ровно, ровно в восемь и ни минутой позже...что касалось, в общем-то, именно Тинне, а на других в доме совсем не распространялось... то поесть тебе больше уже не давали - в назидание, чтобы умел приходить вовремя). Или хотел он успеть, скажем, к вечерней передаче, которая шла в телевизоре уж после ужина, но всё же, хоть как-то могла развлечь его перед сном и заглушить урчание пустого желудка, чтобы не так уж сложно было засыпать... Вот, в такие-то моменты - когда Тинне очень спешил, казалось бы, и шёл быстрым шагом, и катил перед собой пустую тележку по холму,что возле города - он вдруг слышал внутри что-то такое - такое, какое-то, чувство - что, всё же, подсказывало ему остановиться на самой вершине - на середине холма - и поглядеть вверх - на пламенный прекрасный закат и фиолетово-розово-желтые облачка, что бежали в свете солнца по небу... И поглядеть вниз - на дальний еловый лес, и на поле, и на ленточку-речку, и на замки гор, что стеною стояли вдалеке... поглядеть, порадоваться и улыбнуться. И Тинне очень часто слушал это чувство, ведь он был послушный малый и привык всего хорошего слушаться. И так выходило, что, пусть даже тогда Тинне и не всегда успевал ровно к восьми, и даже не всегда успевал посмотреть вечернюю передачу - но всё же, придя к себе домой, и ложась в постель - он чувствовал себя даже куда более сытым и довольным, чем после полной тарелки ячневой каши со свиным жиром, которую ему давали на ужин. (Да, в общем-то и на обед - тоже. А завтрака у Тинне не было, потому что дядя Смиттер говорил - что с утра нужно сначала потрудиться и заработать себе на еду, прежде чем есть. И пока Тинне трудился и развозил утром букеты по лавкам и по домам - уже как раз наступал обед.)
 А ещё было, например, такое, что вдруг начинал идти на улице дождь. И все, кто тогда находились на улицах - спешили скорее уйти к себе в дом, или в таверну, или хоть даже в цветочный магазин - но только бы укрыться от дождя. А Тинне, который шёл по проезжей дороге с тележкой и должен был плестись очень медленно между фарами автомобилей - всегда между белыми фарами одной какой-нибудь машины и красными фарами какой-нибудь другой - вдруг иногда и совсем останавливался. Ведь фары машин, и огни окон вокруг него, и лампочки на дверях и витринах - становились вдруг ещё красивее и в два раза ярче! Ведь теперь они все отражались ещё и во влажном асфальте и блестели та-аак!.. Что хотелось лишь только стоять и на это смотреть... А капли дождя - каждая - касались его щёк таким  прохладным, радостным, весёлым щелчком, что хотелось ловить их на лоб, на нос, на щёки и на ладошки ещё и ещё! И Тинне даже иногда выпускал ручки тележки из рук и подставлял свои ладони дождю. И машины тогда сигналили Тинне, и некоторые водители даже кричали ему что-то из своих кабин - да так ожесточённо, как будто бы они тоже сейчас были без крыши над головой, прямо под самым-самым дождём, и очень уж спешили куда-то от него поскорее укрыться. Но ведь они были в машинах?.. А значит - им было куда лучше, чем маленькому Тинне, у которого не было с собой даже зонтика. Хотя может быть - что и хуже. Ведь они не могли ощущать задорных холодных капель у себя на щеках... И Тинне тогда приходил домой, иногда до нитки промокший. Но вопреки всем предрассудкам - он чувствовал себя совсем не замерзшим, а даже, как будто бы - теплее, чем обычно. И Тинне не заболевал - а в нём, наоборот, от этого всего, казалось что только прибавлялось здоровья. Он слушал свои ощущения и чувства, которые говорили ему иногда о чем-то прекрасном и показывали ему что-то хорошее.
 И от того, что он слушал всех этих незримых учителей - он не всегда был совсем славным малым для взрослых и деток Смородиновой улицы. Ведь иногда он учился чему-то не только у них, а ещё и у этих незримых учителей. И слушался он иногда этих самых учителей, а не только жителей Смородиновой. И все недоумевали в таких случаях - откуда же это он так научился чему-нибудь, и зачем же это он так сделал?..
 Вот например в его детстве... хотя и теперь было, в общем-то - всё ещё его детство... но, скажем так - в раннем детстве - когда Тинне было ещё только восемь или девять лет, а не четырнадцать, как сейчас... произошла с ним такая история. Он был поставлен дядюшкой Смиттером приторговывать маленькими имбирными рождественскими пряниками на улице у драмтеатра, и покрикивать при этом: "Имбирные пряники для настроения Рождества! Всего только две монеты за штуку!", и махать всем прохожим рукой, и звать их купить пряники. Дядюшка Смиттер тогда научил Тинне, что нужно ему брать и очень-очень быстро крутить руками перед покупателями, да убирать деньги в карман очень быстро, и отдавать сдачи всегда на пару монет меньше. И при этом ещё надо бы Тинне и говорить и улыбаться как можно больше, и не давать людям сдачу пересчитать. Тогда дядюшка Смиттер в конце дня будет им доволен. И что же увидел дядюшка, когда ближе к вечеру он пришел посмотреть - как там Тинне работает?.. Дядюшка выглянул из-за соседнего угла и увидел такую картину: маленький Тинне отдал какому-то высокому господину в цилиндре всю-всю сдачу, ничего совершенно от него не утаив! Но дядюшка Смиттер сдержал возмущение и не побежал сразу же колотить Тинне, ведь возможно - что мальчик просто замешкался или испугался серьёзного господина, а от того и не посмел рискнуть его обмануть. Но после к Тинее подошла стройная женщина. Она была вместе с маленькой девочкой и уж  их-то бояться точно было нечего. Они ведь всего лишь - какие-то слабые женщины!.. Но Тинне опять отдал всю сдачу и ничего не утаил. Женщина с девочкой приятно улыбнулись ему, пару раз кивнули, и с бумажным кулечком ароматных пряников отправились дальше. Дядюшка Смиттер уже кипел от злости. Но всё же не стал выбегать из укрытия и колотить Тинне прямо сейчас - на виду у всех.
 - Уж я тебе покажу, скверный мальчишка!.. - заскрипел зубами дядюшка и мысленно начал уже с прискорбием подсчитывать свои потери…
 Но в это время он увидел ещё более страшную картину, от которой у дядюшки Смиттера уж чуть не случился самый настоящий сердечный приступ.
 Возле городской таверны, которая была неподалёку от Тинне, плелась маленькая оборванная девчушка, которая то и дело робко подходила к знатным дамам и господам, и неловко протягивала к ним сложенную ладошку. Тогда некоторые дамы давали ей милостыню, а некоторые пренебрежительно фыркали и  отшатнувшись от девочки бранили её на чём свет стоит за то что она своею грязной рукою чуть не испачкала им их красивое платье. И тут... Что же видит дядюшка Смиттер?.. Тинне берёт несколько пряников и кладёт их в пакет. С пакетиком Тинне направляется в сторону трактира и… и… и отдаёт пакет с пряниками этой оборванной девочке!.. Да, ладно бы ещё он попросил с неё за это хоть монетку... Так нет! Он, напротив, достаёт из своего кармана ещё три монетки и тоже даёт их девочке!!!
 Дядюшка Смиттер чуть не упал в обморок от такого зрелища, но всё же взял себя в руки и подумал, что нужно срочно бежать к жандарму и заявлять на Тинне!.. И чуть было уже не побежал, но вспомнил, что всё-таки, этого делать нельзя. Ведь тогда жандарм может узнать о том что Смиттер учил Тинне скрывать часть сдачи от людей. И тогда - ему, может быть, самому ещё выдадут предупреждение... Или с жандармом придётся немного делиться своей выручкой… Ни того, ни другого, Смиттеру совсем не хотелось, поэтому он, сжав кулаки направился к Тинне и, взяв его тихо за шиворот, прошипел сквозь зубы так, чтобы никто кроме мальчика не услышал: "Ты что же это делаешь, маленький негодник?!. Ты, что же, меня разорить решил?.. Зачем ты суешь в руки этой девчонке мои пряники и мои деньги?!."

- Но, дядюшка Смиттер!.. - спешно постарался всё объяснить Тинне, - Ведь Вы обещали мне к Рождеству подарить девять монет?.. Так я хотел бы истратить их вот сейчас и на них дать пряников и денег этой девочке... Можно, дядюшка Смиттер?.."

- Конечно!.. - вскричал в ответ на это дядюшка Смиттер, - Конечно же нельзя!.. Ты, что же, считаешь себя вправе распоряжаться моими деньгами, которые я тебе ещё не подарил?.. Ты очень скверный негодный тип!.. Ты не заслуживаешь подарка на Рождество! Ведь подарки получают только хорошие дети! Ты отработаешь эти девять монет тем, что станешь развозить букеты из пихты ещё и с восьми до девяти! И никаких ужинов!.. И ты... Ты, к тому же, обокрал меня ещё на невесть сколько, когда не скрывал сдачу!.. И это ты тоже отработаешь! Теперь будешь выходить до восьми утром и тоже возить букеты!.. Вон!.. Прочь с глаз моих долой!!!"
 И дядюшка Смиттер затопал ногами и погрозил  кулаком яростно вслед убегаюшему Тинне. И с тех пор Тинне стал отрабатывать эти монеты. Но только - когда он их наконец отработает, никто ему не сказал. И вот уже несколько лет, как он всё отрабатывал - развозил букеты и после восьми вечера и до восьми утра. Но только вот ужин ему, всё-таки, стали иногда уже разрешать. А значит - часть денег он, видимо, всё же, наконец отработал.
 С тех пор Тинне уже никогда не ставили работать на улице и продавать пряники или другие какие-то вещи. Дядюшке Смиттеру приходилось заниматься этим нелегким делом самому. А когда Тинне потом спрашивали в людской: "Отчего же ты это так сделал, Тинне - отдал деньги и пряники той маленькой девочке нищенке?", то Тинне отвечал: " Я просто послушался того чувства, что мне подсказало - так правильно будет сделать." И этому все удивлялись. И когда Тинне спрашивали, затем: "Отчего же ты это стал отдавать людям сдачу - всю сдачу целиком, а не утаивать монет, как учил тебя дядюшка Смиттер?", то Тинне  на это тоже отвечал, что его так просило сделать то чувство, что было внутри. Оно говорило - что так сделать будет правильно. И все недоумевали и очень удивлялись этому странному мальчику - ведь, как это так?.. Он слушает какие-то  непонятные чувства, которые, вроде как, и не кормят его - совсем не дают ему ячневую кашу со свиным жиром два раза в день, и не дают ему кров и работу, как это делает дядюшка Смиттер… а он, между тем, прислушивается не к нему, а к ним!.. За это его считали не только славным малым, но и немного (а точнее - очень даже много) странным. И ненадёжным тоже. От этого, наверное, с ним никто и не дружил. Наверное от того. А может быть - и от того, что на Смородиновой улице и вообще не очень-то любили дружить. Зачем дружить, когда дружба - такой тип отношений, где нужно обмениваться улыбками и тёплыми словами, мыслями и чувствами, горем и радостью... в то время как люди на Смородиновой улице так долго придумывали и выстраивали товарно-денежные отношения, в которых  нужно обмениваться исключительно деньгами и товарами!.. И теперь вот они вдруг возьмут и сведут на нет все свои усилия тем, что станут вместо своих товарно-денежных отношений, пользоваться какими-то там дружескими. Ведь так кажется - что в товарно-денежных отношениях можно чего-нибудь выиграть для себя, если хорошенько схитрить и обмануть того, кто вместе с тобой в этих отношениях учавствует. А вот в дружеских - так кажется, что все друг другу всё отдают поровну. И, вроде как - ты ни в чём больше другого не получишь. Есть некоторые люди в мире, которые всё ещё пользуются и отношениями дружескими. И они говорят, почему-то, что если ты дружишь - то ты, хоть и отдаёшь что-нибудь другому, но всё же и получаешь в ответ ещё гораздо больше, чем ты отдал. Но на Смородиновой улице таким людям не принято верить. Здесь принято доверять только тем людям, у которых есть много богатств. Ведь "раз уж они накопили так много - то уж чего-нибудь-то они стоят!.." - как частенько говаривал дядюшка Смиттер.
 А ещё Тинне был от того так странен для всех на улице Смородиновой - что у него была очень странная штука, необычная штука. Он звал её мечта. Никто её не видел, но зато все знали, что она у него есть. И от того эта штука казалась ещё более странной - что ни у кого больше на целой прецелой Смородиновой улице, кажется не было такой же штуковины. И все удивлялись - откуда же это он её взял?.. Но Тинне и сам не знал точно - откуда. Он только однажды захотел её иметь, и она у него появилась. Хотя и не сразу. А всё было так: однажды, когда Тинне было лет пять или шесть, он говорил со своей бабушкой, которая жила тогда на чердаке у дядюшки Смиттера и сильно болела. Он говорил в те времена со своей бабушкой часто, и очень любил её слушать, и очень любил саму бабушку. И бабушка тоже очень-очень любила Тинне - одна из немногих людей в мире… А по сути - так Тинне казалось, что бабушка к нему относилась подобным образом - и совсем одна на целом свете. Она была, кажется, единственной, кто улыбался ему и говорил с ним так по доброму и по простому!.. А уж погладить его по головке просто так и без повода - могла, и совершенно точно, только она. Но бабушки скоро не стало. И с тех пор Тинне, как ему казалось, остался совсем один. Но к чему же всё это?.. К тому, как Тинне однажды слушал свою бабушку - поздним вечером - зимним, холодным вечером на улице, но таким уютным и таким тёплым у них на чердаке - вечером!.. Тогда бабушка, в очередной раз, рассказывала своему малышу о том, в какие игрушки она играла в детстве. И это были  такие замечательные игрушки! Это был мягкий медведь, которого так прекрасно было обнимать и держать крепко-крепко каждый раз, когда засыпаешь... И это был игрушечный заяц, который умел работать от механизма и молотить по барабану игрушечными палочками, которые держал в своих лапках... И это был ещё деревянный такой человечек на деревянном велосипеде, что если его откатить чуть-чуть назад по полу, и потом отпустить - то он возьмёт и поедет решительно вперёд, и будет держаться за руль и крутить ногами педали совсем как настоящий! Это были чудесные игрушки!.. И маленький Тинне, который совсем не имел в своей жизни игрушек - всегда с удовольствием, затаив дыхание от восторга, слушал свою бабушку, когда та говорила ему о них, и часто просил её рассказать и ещё раз. Так было и в тот вечер. Он попросил бабушку: "Бабушка!.. А расскажи мне опять про игрушки! Пожалуйста!.. Это уж точно в последний раз!.. В самый-самый последний!"
 И бабушка улыбнулась Тинне, с хитринкой прищурившись из-за своих очков, и сказала:
- А ты точно не будешь больше просить рассказать про игрушки?.. Обещаешь?

- Я... Я не знаю. - вздохнул честный мальчик, - Я не могу сказать... Я постараюсь тебя больше не просить, но может быть, что и не смогу. Ведь это так чудесно - иметь игрушки!.. Или хотя бы слушать про них.

- Ну, что ж... - кивнула бабушка, - Мне кажется, Тинне, мне следует рассказать тебе о ещё одной вещи, которая была у меня в детстве. Она тоже прекрасная и тоже очень интересная. Но она и у тебя самого тоже можешь быть, в отличие от моих зайца, медвежонка и человечка с велосипедом.

- Какая же это вещь, бабушка?!. - воскликнул Тинне в воодушевлении.

- А это почти что любая вещь. Или много вещей. Или какое-то дело. Или какая-то цель. Любое из этого - что ты захочешь иметь. Всё вместе это, или отдельная только часть - называется мечтой. Вот у меня в детстве была мечта... О кукольном театре!..

 И бабушка рассказала Тинне о том, как она в детстве мечтала о целом кукольном театре! Ведь в нём есть очень,-очень много игрушек, и все они не простые, а такие, что будто живые! Там есть куклы и феи, Пьеро и Арлекины, гуси и зайцы, слоны и медведи, орлы и воробушки - все-все-все есть игрушки, которые только лишь можно представить!.. И бабушка рассказала Тинне про то, как она мечтала иногда о кукольном театре часами - когда ходила по каким-нибудь поручениям, когда сидела за шитьем, когда готовила обед или ложилась спать.

- Ты знаешь, Тинне... - говорила она, -  В моей мечте было много всего. В ней были вещи, которых у меня не было - те куклы, и те игрушки, которые были бы не по карману моим родителям, да и, наверное, ни одним родителям в мире!.. Но стоило мне задуматься и перенестись в свою мечту - как я уже была владелицей их всех и все-все они были вокруг меня. И с каждым разом у меня в мечте появлялись игрушки всё новые и новые, всё лучше и всё краше!.. Вчера они были всего-лишь игрушками с ниточками, привязанными к их рукам и ногам, за которые можно было бы дёргать, чтобы они двигались. А завтра у меня появлялись в мечте и ещё новые, лучшие игрушки - такие, в которых внутри были встроены механизмы, и можно было их просто легко завести или нажать на кнопочку, чтобы они заговорили и заплясали. Ещё, помимо вещей - в моей мечте появилось дело. Ведь если сначала мои куклы внутри театра были просто куклами и не умели ещё ничего, то потом, например, они стали играть под моим руководством простые пьесы и сценки, и я стала заниматься тем, чтобы ставить спектакли. Сегодня мои куклы играли простую сценку из нескольких фраз и событий, а завтра - они уже представляли на сцене целые длинные, невероятные спектакли, в которых было всё - от самых простых диалогов, до чтения стихов, вокальных номеров, сложнейших танцев, исполняемых всей труппой, да может быть даже ещё цирковых номеров. И если сначала я мечтала просто про вещи - ведь я однажды слышала что кукольный театр - это такое место, где кукол и всяких игрушек очень много, а мне очень хотелось бы иметь больше игрушек, и от того мне и нужен был свой кукольный театр...То потом уж я стала мечтать даже больше про те дела, что я могла в нём сделать - едва начав изобретать для своих кукол занятия и ощутив, как же это хорошо! Теперь я уже мечтала всё больше о делах. И вовсе не придумывала больше себе новых кукол, ведь это, теперь казалось - дело пустое!.. Гораздо интереснее не просто что-то иметь, а что-то делать!.. В конце концов, если ты даже и вовсе не сможешь иметь кукол, то ты можешь всегда или ставить свои представления с настоящими людьми, или, наконец, вырезать, шить, кроить, и в общем и в целом - разными способами изготовлять себе кукол!.. И здесь у меня появилось новое дело, Тинне!.. Мне вдруг показалось так, что куда более здорово будет не просто мечтать о своём театре, а сделать его и вправду! И я начала думать, мечтать, уж не о том, как сделать спектакль с готовыми куклами, которых мне, правда, совсем и не откуда достать, а как мне сделать и скроить и сшить каких-нибудь тряпичных кукол, и как мне сделать и вырезать и выстрогать каких-нибудь деревянных кукол, и как мне сделать и вылепить и высушить каких-нибудь глиняных кукол. И я начала заниматься этим тоже. И это было ещё одно дело, Тинне!.. А ещё, как ты сам уж наверное догадался - у меня, в моей мечте, были чувства - прекрасные чувства, которые я испытывала бы тогда, когда делала бы свои куклы, и когда выучивала бы с ними прекрасные танцы и представления. В мечте были все чувства, что мне удалось бы испытать от процесса творчества, а ещё - все те чувства, что появлялись бы и у других людей при виде его результатов... Ведь я испытывала, мечтая, все-все чувства, что пережил бы человек, когда бы смотрел мой спектакль - следил за судьбой героев, и переживал бы, и радовался за них, и смеялся и плакал. И я ощущала восторг, который все маленькие детки испытывали бы тогда, когда ещё только увидят в своём городе афиши, и когда ещё только соберутся вместе со своими мамами и папами идти в мой театр, и когда, наконец, вприпрыжку побегут, в тот самый, радостный, день, на представление!.. И мне все эти чувства казались такими радостными и такими прекрасными, что я, наконец, поняла: во всей своей мечте - о чём бы я в ней не мечтала - наверное самое главное - чувства. Ведь если ты просто мечтаешь о красивых игрушках - так это, наверное, значит, что ты и не о них-то мечтаешь вовсе, а только о том чувстве, что будет в твоей груди тогда, когда ты их все заполучишь - такая радость, такой восторг!.. А если ты уже больше мечтаешь, лучше мечтаешь - уже и о делах, а не только о вещах - то и мечтаешь ты о большем колличестве чувств - ты мечтаешь о чувствах, которые ты испытаешь когда будешь делать дела... Радость, предвкушение, ожидание того, когда твои дела воплотятся... Но в этом уже, в этих чувствах, есть, тут же, ещё больше чувств!.. Ведь в том, когда ты ждёшь - как твои дела воплотятся в жизнь - ты имеешь уже много чувств… тех, что будут принадлежать ещё и другим, которым предстоит оценить твои дела и получить от них радость и счастье!.. Ты понимаешь, Тинне... В конце концов я поняла, что то, о чём я мечтаю - так это те чувства - прекрасные чувства, чудесные чувства, радостные чувства, которые могут быть и существовать в человеке!.. И наконец я поняла, что у меня есть бесчисленное колличество дел и возможностей в жизни, благодаря которым я могу воплотить свою мечту в жизнь! Ведь, вот, даже если я не могу, скажем, собрать у себя покупных кукол, или сделать их, ведь у меня нет столько материалов, и не могу, например, снять помещение театра, где будут идти мои спектакли, так что ж?.. Я, всё равно, могу попробовать создать тот конечный результат, о котором я, на самом деле, и мечтаю! Тот самый результат, что живёт в душах людей и живёт у меня в душе. У меня нет кукол, но у меня есть для всех добрые слова, которые скажешь человеку и от них у него станет хорошо на душе - совсем как после просмотра прекрасного спектакля!.. У меня нет, например, красивого театра с удобными мягкими креслами, но у меня есть улыбка и есть возможность помочь кому-то в трудную минуту и дать хороший совет. А если поможешь человеку в трудную минуту, да улыбнешься ему хорошо - то возможно ему станет так же уютно, как в самом-самом мягком кресле!.. Ты знаешь, Тинне - ведь так и выходит на этом свете. Когда человек ещё глуп и не очень-то многое понимает - он видит только самое недолговечное на этом свете - вещи. И ради них начинает жить. Но все вещи, что мы здесь имеем - не будут больше нашими, когда мы уйдём в другой мир, к Богу. Когда же человек становится чуть-чуть умнее и начинает видеть глубже - он начинает замечать и более важные вещи - такие как дела. Ведь дела, это то, что будет с нами, когда мы пойдём в Рай. Они будут для нас пропускным билетом - ведь именно в них мы показываем то, что же мы истинно любим и ценим. А если уж ты начинаешь становится ещё немножечко мудрей - то ты начинаешь ценить и душу, и чувства - то, самое главное в мире, что кажется здесь (в нашем мире - материальном) совсем, вроде бы, и неуловимым, но на самом деле - оно-то и есть самое важное. Ведь в мире вечном - как раз-таки, именно, и будет жить и существовать. Поэтому, Тинне, вот что я ещё тебе скажу... Зачем я теперь предложила тебе рассказать про такую свою игрушку - мечту? А потому что мечта, это, правда - игрушка, милый мой!.. Ведь она не имеет особой ценности до тех пор, пока ты только играешься с ней и развлекаешь себя и ни-че-го-то с этой мечтою реального не делаешь. И это очень похоже на то, зачем детям дают игрушки. Их дают им затем, чтобы дети научились жить. Ребёнку дают кубики с буквами для того чтобы он научился, в игре, читать длинные слова, а потом уже читал настоящие книги. Ребёнку дают игрушечный самосвал, и трактор, и машинку для того чтобы он заинтересовался техникой и понял немножко - как что работает, а потом, наконец - смог однажды обращаться и с реальными агрегатами и машинами. Девочке маленькой дают куклу для того чтобы она научилась ухаживать за дитем и кормить его с ложечки, и одевать, и укладывать спать... Игрушки - такие маленькие модельки жизни, которые помогают ещё не опытному в этом мире человеку - пока на доступном ему уровне - познакомиться с жизнью. Так и мечта - это только моделька, с которой мы учимся жить. Мы учимся понимать и ценить настоящие ценности и дела. Мы должны вырасти вместе с ней и окрепнуть, сделать выводы и научиться. Но никогда не должны мы бояться терять мечту, или, вернее - изменять её. Ведь время идёт. И если мечтал ты раньше о том, чтобы иметь какую-то вещь - то теперь тебе эта мечта казаться будет маленькой такой!.. Совсем мелкой и низменной. И даже, скажу тебе, Тинне - недостойной тебя нынешнего. Теперь ты можешь мечтать только о чём-то большем, о чём-то более важном. И знаешь что?.. Важно не забывать об этом - о том, что мечта всегда может уйти или измениться. Когда ты так любишь свою мечту, что решаешь держаться её до конца и совершенно отказываешься от неё отходить, совершенно отказываешься её изменять и от неё отклоняться - то это может казаться тебе, конечно, прекрасным и чудным чувством - романтичным и высоким - таким чувством, что делает, вроде бы, и тебя самого прекрасным, когда ты даёшь себе такое обещание. Но понимай - что можно дать обещание всегда помнить и любить человека таким и только таким, каким он был в какой-то момент - только если он уже покинул наш мир. Ведь только лишь мёртвый человек может больше совсем не меняться. И когда ты отказываешься изменять свою мечту, когда ты клянешься в верности именно ей такой, какую ты имеешь сейчас - то ты, в чём-то, сам же её убиваешь. Ведь на самом деле - мечта как живой человек, как ребёнок, можно сказать, который должен расти и развиваться и становиться всё лучше и лучше. И если ты любящий родитель для своей мечты - то ты должен бы хотеть именно того, чтобы твоё дитё становилось всё лучше! Ведь в этом, в чём-то, и есть любовь родителя к своему ребёнку - всегда радоваться тому, что он изменяется к лучшему. Поэтому никогда не бойся того, чтобы изменять свою мечту. Это совсем не то, что изменять ей самой. Пойми, что мечта, которую ты любил совсем ещё маленькой, совсем ещё младенчиком - может, в конце концов, стать совсем взрослым человеком. И ты вовсе не должен ценить её меньше, чем раньше. Не бойся никогда менять свою мечту и даже, как может казаться - совсем оставить её позади.
 Ведь мечта, если это хорошая мечта - это целый мир. А в мире много, много всего. И если ты выберешь из своей мечты всего только что-то одно, чтобы именно это и только это воплощать в жизнь - то ты обязательно что-то другое - и тоже хорошее, а быть может, что даже и более важное - упустишь!.. Возможно, что стоит оставить позади ту самую часть мечты, что ты считал основной - допустим мой кукольный театр. Ведь его я оставила позади, в конце-то концов… Но главная суть моей мечты - всё ещё осталась. Ты всё равно не оставишь её всю, если только уж это была по настоящему хорошая мечта! Ты, так же, как и я например - сможешь оставить себе из этой мечты что-то самое главное, самое нужное, хотя может быть и незаметное совсем поначалу. Как я, например, оставила у себя мечту о чувствах, о счастье людей, и продолжаю её, в меру сил, воплощать в жизнь. Вот, например, даже ты, мой милый Тинне, когда ты спрашиваешь меня о моём детстве или просишь рассказать тебе сказку или приятную историю - то я рада тебе это рассказывать, ведь от того, от этой маленькой вещи, которая для меня совсем ничего не стоит - я вижу как на твоём лице начинает играть улыбка и как ты переносишься в сказочный мир вместе со мной!.. Да и я, тоже ведь - в это время путешествую, как по местам своего детства, так и по самым невероятным и прекрасным краям!.. И что же? Хоть два человека в мире на часик переносятся из простого и серого мира - повседневного и грустного - в самый-самый невероятный и прекрасный!.. И мне совершенно не нужно для этого иметь свой кукольный театр, в котором показывали бы тебе, да мне, спектакли о чудном сказочном мире!

- Но, бабушка!.. Разве я тоже могу  иметь мечту?!. - от радости затаив дыхание переспросил тогда Тинне. - Неужели?.. И в ней тоже может быть красочный кукольный настоящий театр?..

- Конечно! Конечно, Тинне!.. - ответила бабушка. - Ведь каждый на свете может иметь свою мечту! И в ней может быть всё, что угодно! Но только запомни ещё раз, мой друг, что если ты начал растить мечту - где-нибудь в маленьком, крохотном горшочке, из маленького семечка... То сегодня она для тебя - семечко, которое ты даже не видишь в земле и только лишь поливаешь водой. А завтра - она уже начинает быть заметной: прозрачный зелёный росточек выглядывает на свет из-под земли. А уж потом - она может стать деревом, с плотным широким стволом, покрытым корой, со множеством веток и листвы!.. И не нужно бояться того, что она изменится! Однажды она зацветет и на ней раскроются дивной красоты бутоны!.. И от них будет разносится по твоей душе чудный цветочный аромат!.. Но не надо бояться и того, что эти цветы отцветут. Ведь на их месте тогда могут созреть плоды. И это ещё куда более здорово! А ещё не бойся, когда иногда листва её будет желтеть и облетать. И ветви её на время останутся голыми. Ведь так делают все деревья к зиме! Ведь мы не расстраиваемся, когда видим это в природе, а понимаем прекрасно, что скоро наступит весна и деревья опять вырастят листья! Поэтому не расстраивайся если ты иногда будешь так ощущать, что мечта и желание
творить что-нибудь с нею связанное - как будто бы облетит и замрет внутри тебя на время. Скорее всего - в этом виноваты ветра и холода, которые пришли и окружили твоё дерево. Так бывает. Главное не отчаяться в такие моменты, а ощутить в себе хотя бы желание желать, стремление стремиться и сохранить в себе силы к жизни до следующей весны. А ведь она придёт очень скоро, поверь мне!.. Не расстраивайся в таком случае. Ведь если впервые встречаешь зиму, не зная совсем, что за тем следует весна - то становится очень даже страшно. И я должна тебя предупредить.

- Я постараюсь не пугаться, бабушка!..

- Так это хорошо, Тинне. И помни - что без дел, мечта - это только лишь игрушка. А ты не можешь играться в игрушки всю жизнь. Однажды нужно уже начинать использовать настоящие вещи. Ты понимаешь?..

- Наверное, бабушка... Я постараюсь понять.
 Кивнул бабушке Тинне и с тех самых пор начал думать о том - какую же он будет иметь мечту? Раньше он очень бы хотел иметь те игрушки, что были у его бабушки - ведь слушать о них было так прекрасно!.. А теперь, когда он услышал от неё ещё и про мечту - ему показалось, что это ещё более чудная вещь!
 И когда после, Тинне спрашивали люди о том, что: "Как же это так, Тинне, что у тебя есть мечта?.. И где же это ты себе её взял? Ведь это так странно!", Тинне отвечал людям: " Я знаю, что это странно... Но раньше, когда я слушал свою бабушку и она мне рассказывала про свои детские игрушки - я очень хотел бы иметь у себя одну из них. Но потом я услышал и о ещё одной вещи бабушки. И она называлась мечта. И судя по бабушкиному  рассказу - если с игрушками ей хорошо было играть и жить рядышком, то с мечтою ей было ещё лучше и интереснее и... вообще прекрасно!.. И поэтому я так решил,  что если уж мне взять у бабушки что-нибудь для себя - то лучше уж я возьму у неё мечту, а не игрушки. Ведь это куда лучше!.."
 И люди тогда спрашивали: "Но бабушка твоя умерла и, как мы считали - не оставила тебе никакого наследства! Так как же ты взял у неё какую-то эту мечту и ничего никому не сказал?.. Ты её взял, как видно, тайно. И не захотел даже ни с кем поделиться?.."

- Нет, нет!.. - говорил Тинне, - Ведь я говорю вам о том, что у меня есть мечта! А значит - делюсь ею с вами! Вы тоже можете иметь мечту!..

- Так покажи её нам для начала?!. - недоумевали люди.

- Так я и показываю её вам, когда говорю  о ней! - продолжал Тинне. - Я говорю Вам, что у меня есть мечта. Я выбрал мечтать, для начала, о велосипеде. И у меня теперь есть мечта - я хочу, чтобы у меня был велосипед. И значит - я делюсь с вами своей мечтой!

- Но ты ведь так намекаешь нам, чтобы мы подарили тебе велосипед, негодный ты мальчишка!.. - возмущались тогда люди. - Ты просишь нас сделать подарок тебе, а не сам делишься с нами чем-то!.. И у тебя ещё хватает такой наглости говорить, что ты делишься с нами!

- Я, вроде, делюсь... - пожимал плечами Тинне. - И я не прошу у вас велосипед. Я хочу сам на него заработать и после - ездить на велосипеде по городу и по полям. А от вас мне подарков не нужно.

 И люди стали считать Тинне ещё более странным с тех самых пор, как у него появилась мечта.

 А Тинне и не знал - почему же он выбрал именно велосипед. Точнее, конечно, знал, но только знал не до конца. Ему так казалось, что выбрал он велосипед для мечты таким образом: Тинне долго ходил и думал - что же лучше ему из вещей, для начала, взять к себе в мечту?.. Ведь пока он ещё не умеет в мечте создавать дела или чувства - ему нужно хотя бы что-то, с чего можно начать. Какая-нибудь маленькая, ничтожная цель. Он думал о разных игрушках. Но теперь ему уже казалось, что иметь просто игрушку - это, и правда, немножко не очень нужная вещь. Немножеко мелкая и низменная. Наверное он стал уже немножко расти. И тогда он стал думать о том - что же он может себе ещё намечтать?.. Однажды он увидел у одного мальчика на улице велосипед. Этот мальчик был пухленький немного и носил очки. И когда этот мальчик ходил просто, пешком, по улице - так он казался немножечко неуклюжим и странным. И иногда даже спотыкался на дороге из-за того что не видел всех маленьких трещин и разломов в асфальте. Такое у него было плохое зрение. Но вот, один раз, этот же мальчик проехал мимо Тинне на велосипеде, и Тинне так показалось - что он выглядит теперь совсем быстрым и ловким. Да и несётся та-аак!.. На мальчике была клетчатая рубашка поверх белой футболки, и эту рубашку так развевал ветер, как будто бы это был вовсе не мальчик - неловкий и скромный - а прямо-таки супергерой из сериала по телевизору! И Тинне так понравилось это - как можно лететь вдаль на велосипеде, и ехать, и ветер встречать, и пари-иить!.. Что Тинне решил захотеть себе велосипед. Вернее что даже не решил. Теперь он его, и правда, захотел. Он шёл домой, после того как увидел мальчика, и думал о том, как же здорово это - катиться на двух колесах, лететь вперёд, крутя педали и держась за руль, и представлял, как он сам будет так же катиться и ехать и рассекать воздух, как тот мальчик, и тоже казаться всем, наверное, чуть менее странным и неловким, чем он кажется сейчас. И он всё думал об этом до вечера - пока что ходил по району с тележкой цветов и развозил по домам заказы... И он продолжил об этом думать тогда, когда лёг спать, и долго перед сном представлял себе, как он будет ехать... И даже во сне ему тоже приснилось, как он будет ехать и будет его трепать за волосы нежный ветер, и будет ему хорошо-хорошо!.. И только лишь утром - уже следующим утром, он, хорошенечко обдумав свой сон, и свои мысли, и свои чувства - понял наконец - что это, наверное, и была его мечта. И теперь она, действительно, была у Тинне. И с тех пор Тинне радостно говорил всем о том, что у него есть мечта. И сам радовался тому, что она у него есть. И если ему было грустно или плохо - он мог перенестись в свою мечту и ездить на велосипеде по просторным полям сколько угодно!.. Он крутил пируэты на велосипеде, он придумывал трюки, которым на нём можно было бы научиться, он думал уже и о целых шоу велосипедов, которые он мог бы устроить на радость всем зрителям!.. А между тем - в жизни он ни разу ещё даже и не садился на велосипед…