Живые картинки от деда Митяя

Идём мы с Митяем из клуба после собрания, на котором Игорюня у земляков прощения просил. Митяй всё успокоиться не может. Видно, метод перевоспитания Агафьи очень сильно его задел.

— Вот ведь неугомонная старуха, скоро девятый десяток разменяет, а всё ей неймётся, дай над людьми поэкспериментировать. Точно я тебе говорю, кормила она месяц Игорюню какими-то грибами, может, и мухоморами, вот у него крыша и поехала. Агапе только дайся, она любого перекует, недаром ударник коммунистического труда. При советской власти такое звание заслужить надо было. Это сейчас несознательные да до денег жадные торгуют разными подделками, и удостоверениями, и дипломами, техника позволяет. Здесь совесть может остановить, да у этих людей она атрофировалась за ненадобностью. При советской власти и идеи, и совесть в ногу с прогрессом шли, даже иногда опережали. Но что было, то прошло. Правда, жизнь по спирали развивается. Остаётся только светлого витка этой спирали дожидаться.

— А ты не жди, а подталкивай, как медведи в песни из к/ф «Кавказская пленница»: «Трутся об ось медведи — вертится Земля».

— Тебе нужно, ты и толкай. Смотри только не очень усердствуй, чтобы головокружения не случилось от шибкого старания.

Часто мы с Митяем во мнениях расходимся.

— Пойду я домой, Митяй, а то кот один дома скучает, меня ожидаючи.

— Иди, иди. Твой подхалим тебя всегда поддерживает. А почему, ты у себя не спрашивал? Потому что в полной зависимости от тебя находится, и не резон ему отношения портить, чтобы на себя санкции не навлечь.

— Циник ты, Митяй. У нас с Чеши мужская дружба и распределение домашних обязанностей. Я его кормлю, а он дом сторожит.

— То-то я вчера вечером иду мимо, слышу, кто-то у тебя за забором тявкает. Подумал, может, Иваныч пса сторожевого завёл, а теперь понятно — кота лаять научил, чтобы на собаку не разоряться. Но честно тебе скажу — его «тявк» вряд ли кого напугать сможет, как-то очень жалобно получается, будто щенок скулит.

— Да, лай у Чеши неважно получается, а стрельба из пистолета лучше выходит. Завтра вечером очередная тренировка. Приходи. На живых мишенях тренироваться интереснее.

— Нет уж, друг на друге тренируйтесь. Я подожду, пока кот лапу набьёт и нормативы по стрельбе сдаст, тогда и приду. Только тебе к нему в пару птица говорящая нужна, чтобы «Стой! Кто идет?» кричала да предупреждала, что здесь живёт злая собака, под кота маскирующаяся, кусачая и без разбора палящая из пистолета; и если понадобится, то и показания могла бы дать.

— Хватит, Митяй, до слёз рассмешил.

— Я серьёзно говорю. Ты же серьёзно сказал, что твой кот дом сторожит, — вот я и представил эту ситуацию в картинках. Ладно, Иваныч, пойдём ко мне, я тебе дедов свисток в знак примирения подарю. Будешь с котом на пару использовать: ты — свистеть, он — носить, когда бабочка надоест. Слышь, Иваныч, может, ты Чеши свистеть научишь, а то он ходит в мою школу свистунов, но только в группе поддержки отсиживается. Пора бы и делом доказать, на что он способен. Да ладно, шучу я.

— Митяй, ты серьёзно насчёт свистка? Он же у тебя — гордость коллекции, как же ты с ним расстанешься?

— Я тебе сейчас секрет открою. Мой дед милицейские свистки собирал и критерий отбора придумал, чтобы свист у каждого разный был. Ребята со всей области привозили. Целый ящик с верхом набрался. Ты догадываешься, кто наследником оказался? Только помни, что это секрет. Если тайна распирать начнёт, можешь коту своему рассказать. На его благоразумие и умение держать язык за зубами даже Баба Агапа рассчитывает, что уж обо мне говорить.

И пошёл я к Митяю за ценным подарком.