Творчество и тишина...

     Подходы к творчеству, вполне возможно, индивидуальны. То есть то, чем пользуется один, другому - смерть его вдохновения, если вдохновение вообще существует.

     Если вдохновение существует, то чтобы его не вспугнуть, не надо пользоваться чужим. Нужно использовать только своё.

      Одни творят, воспринимая из своего окружения многочисленные, порой даже громкие и резкие звуки. Другие могут заниматься творчеством только в полной тишине, чтобы ни один посторонний звук не отвлекал от занятий творчеством.

     Но что такое тишина? А вдруг тишина, как белый свет, который есть смешение семи цветов, представляет собой смешение семи зауков? 

     "Каждый охотник желает знать, где сидит фазан".  Значит, белый свет есть смешение красного, оранжевого, жёлтого, зелёного, голубого, синего и фиолетового цветов.

       Если и тишина, как белый цвет из семи цветов, состоит из семи звуков, то вдохновение можно представить такой тишиной, которая пробуждает собой, как смешением семи звуков, воображение, знания, память,  раздражительность,  сочувствие, чувства, ясность.

       Знать бы ещё, какой звук пробуждает, например, ясность, а какой - раздражительность.

      Раздражительность мешает достичь ясности, а с другой стороны ещё очень много существует творческих людей, в которых именно раздражительность пробуждает  воображение, память и чувства.

      Счастливы те творческие люди в которых  раздражительность пробуждает очень сильное воображение!

      Но раздражительность очень сильно мешает пробуждению в творческом человеке его знаний, его сочувствия к другим людям и ясности.

     Значит раздражительность, это линия, черта, по одну сторону которой находятся знания, сочувствие, ясность, а по другую - воображение, память, чувство.

     Так может быть  в полной тишине лучше творят знающие, сочувствующие, ясновидящие люди, а  звуки творчески раздражают людей с буйным воображением, хорошей памятью и способностью  не уставать из-за огромного количества своих разнообразных ощущений-чувств.

      Может быть, этот вывод и неправильный, но его можно получить, разложив тишину на семь звуков, один из которых активизирует знания, второй - пробуждает память, третий - заставляет  работать воображение, четвёртый - заставляет сочувствовать, пятый - дарит многочисленные ощущения-чувства, шестой - раздражает, седьмой - обеспечивает ясность.

      Никто не может сказать, как именно звук, который раздражает, сменяется звуком, обеспечивающим творческому человеку ясность создаваемых и используемых им художественных образов.

      В оркестре есть дирижёр, функция которого не является понятной обывателю, который не заканчивал хотя бы музыкальную школу, а творческий человек - это дирижёр, сам себя ставящий над семи звуками, из которых, вполне возможно, состоит творческая тишина.

      Наверное, тот счастлив, как творческий человек, кто, как дирижёр в оркестре,  заставляет свою раздражительность затрагивать свои воображение, память, ощущения -чувства, и оставлять в творческом спокойствии свои знания, своё сочувствие к другим людям и свою способность к достижению ясности для себя создаваемых собой художественных образов.

       Как это делать: раздражать одно, и оставлять творчески спокойным в себе другое, не сможет объяснить другим людям ни один творчески счастливый человек!