В зеленой стране мудрости гл. 6

Желто-розовый спор

Как так получилось, что цветы белого, желтого, бардового цветов называют розой? Голубая роза... Не правда ли, смешно звучит?  Роза и должна быть розовой. Вот у меня в саду осталась совсем древняя прародительница.

Она больше похожа на махровый шиповник, совсем недолговечный. Пару дней, и бутоны вянут, становятся мятыми тряпочками, будто ими помыли посуду. Печально растет она в стороне от других и лишь слышит как переговаривается молодежь.

-  Быть просто розовой нынче не модно. Это так скучно, проявите креатив, вы в каком веке живете? - сказала вишневая. Внешние стороны ее лепестков были почти белые, и это придавало ей дворянский вид. Конечно, ей завидовали, но что могли поделать?

Другая пышно расцветала солнечным бледно-желтым цветом, весь вид ее сиял от счастья, но постепенно она розовела, а то и краснела. Эта двойственность никому не нравилась.

- Как с тобой разговаривать, как с желтой или как с красной? - недоумевали подруги.
-  Я такая как есть, и в этом моя прелесть, даже люди меня назвали "двойное удовольствие".

Розовые хлопали своими чистыми ресницами и молчали. Они то знали цену своей истины.

Но вот одна из них слегка приголубилась.
- Девчата, смотрите, а я голубая, - сказала она, поправив складки юбочки.
- Ты посмотри на небо, дорогая, а потом на себя.
- Так хочется быть небом и смотреть сверху на весь удивительный мир!

А модницы уже друг перед другом пестрили своими узорами, будто кружиться на балу - это и есть их главный смысл жизни. Одна дама поставила на своей желтой юбочке коричневую кляксу.

- В чем это ты испачкалась, милая? - хором смеялся розарий.
-  Вы ничего не понимаете в жизни. Так модно. Главное - удивить, а не бледнеть, как вон те. Нарушай законы, живи в свое удовольствие.

А чайная, допив последний глоток любимого напитка, промолвила:
- Вы совершенно не понимаете толк в удовольствиях! Чай - это такой кайф, с ним и глаза открывать не хочется, да можно и вовсе не цвести.

- Как это не цвести, - промолвила белая, -  она скромно стояла в стороне, наблюдая за розово-желтым спором, - я ведь только и готовилась к тому, чтобы стать невестой.

- А кто твой жених? Уж не тот ли, что у забора стоит и смотрит на нас свысока?
Невеста покраснела, потом опять побелела.
- Ведь так хочется быть под защитой. И пусть его цветы не такие уж и яркие, но как мило склонить головку к его колючкам, спрятаться в его густых листьях от дождя и ветра. И пусть желтые краснеют, красные желтеют, не в силах разрешить свой спор. Я чиста и такой останусь.

Но тут пошел дождь. Он безжалостно рвал желто-розовые лепестки,  видно предлагая им изменить взгляды о красоте.  Только шиповник пропускал сквозь себя воду и стоял совершенно невозмутимо, как и тысячи лет назад.
***

Дорогая моя пепиночка

 Почему все заводят себе кисок или собачек? Бегают за ними - "тебе в ротик с ладошки или со стола", потом подтерают, стелют постельку. А вот за пепинкой все это не меньше приходилось делать.

Теперь уж нет ее у меня, а какие были времена...

Я нашел ее в теплом семенном магазине в Твери, куда заглянул лютой зимой в окоченевшем состоянии. Потянуло в тропики, а тут и она подмигнула со стены - бери - всего за сто рублей.

В пакете оказалось пять пылинок, и бесполезно было искать реальные семена. Взошла одна, видно, чтобы на других не заглядывался. Обещание маленьких дынных грушек не давало мне жить беззаботно.

А ее плач доносился постоянно: то ей жарко, то холодно, то давай пить или -  "ах, зачем так много". В общем, типичный женский характер.

Летом отправил ее на вольную землю - пей дождь и не хныкай, у меня и без тебя дел невпроворот. Она зацвела, но как! Чисто картофельные цветки. Уж не собиралась ли она накормить картошкой в отместку?

Все лето ягода зрела-зрела, просто испытывала мое терпение. Но пришел этот торжественный момент, когда надо было почувствовать себя первооткрывателем вкуса. Я долго улавливал грушу и одновременно дыню во рту. Ну, пусть будет так. Да ведь и не во вкусе дело.

Зимовали мы в доме. Следующее лето обещало разразиться большим урожаем, ведь куст уже был приличный, как помидорный. Я уже над ним не дышал, и пепиночка, видно, обиделась. Выдала немного безвкусных ягод, действительно, как картошка.
Тогда я понял, что вкус определяет твоя любовь.

Сейчас у меня парничок появился. Вот как она была бы рада ему! Но не сохранил, не уберег. Да что говорить, ценить друзей мы начинаем порой слишком поздно.
***

Эта удивительная мелотрия

Я встретился с Мелотрией. Она уверенно получила российское гражданство и теперь ловко ползала по шпалере. Охотно дала мне интервью, и я спешу поделиться с вами такой чистой и прекрасной жизнью.

- Мелотрия, как вы оказались в наших суровых краях? После Африки здесь, наверное, несладко?
- Да я сладкой жизни не искала. Здесь мой муж Огурец - такой большой, но совсем слабый. То на нем мурашки от ветерка, то сразу желтеет на солнце. Я вот всегда веселая в своей зелености.
- О да! Вы даже похожи на миниатюрную дыньку.
- Спасибо за комплимент. Нет, я вовсе не слащавая, просто хрустящая девушка.
- А как вам удается не болеть? Ведь вас даже мучнистая роса не берет, не то, что вашего огурца?
- Да она просто не знает, что меня можно есть. А еще у меня есть клубеньки на всякий случай. На родине ведь дожди нечасто выпадали, вот я и привыкла все запасать.
- Я погляжу, деток у вас немерено, вся шпалера усыпана, только успевай собирать.
- Я люблю детей, что тут скажешь. Сначала они такие вкусненькие, но через несколько дней становятся твердые.
- Вас даже не испугали осенние холода, стоите так же в ожидании тепла.
- Так ведь в Африке зимы нет, не привыкла я на покой.

Я оставил на огороде эту неутомимую труженицу, а сам с корзинкой побежал закатывать баночки. Все-таки в маринаде она вкусней. Я впервые купил закаточную машинку и чувствовал себя как новичок, впервые выехавший на автостраду.

Чеснок, листья смородины, хрен, перчик - словно стелю постель в баночке. Кручу, направо, налево, въезжаю в кладовочку, переворачиваю баночки - пузырьков нет. Кажется, я сдал на права. А вот вместе с огурцами все-таки получилось шампанское.

Раньше я видел, что каждую пимпочку перед засолом протыкали иголкой, но я не любитель длинных медитаций.

Да, жена у огурца что надо. Я вспоминаю свой институт - сколько друзей у меня было из Германии, Венесуэлы, африканских стран. Такие оригинальные и непонятные. А к концу учебы все обрусели. Так что спешите обзавестись этим универсальным надежным овощем, пока не поздно. Приятного хруста!
***

Слабобархатный сезон

Как ни стараются бархатцы, развалясь на почти бесцветочных моих лугах, но им не скрасить нынешний какой-то слабобархатный сезон. В воздухе надолго повисла водяная пыль, она не прочь посидеть и на мне, упорно глядящего в небо.

Может, хоть что-то колыхнется? И тогда капельки заиграют лучиками и на бархатцах и петушках, весьма успешно конкурирующих с собратьями по своим парчовым нарядам.  Иногда эта невесомая пыль устает вот так просто висеть - тогда проливается дождь, делая наш чернозем вязким пластелином.

Да и я устаю висеть в комнате, толком ничего не делая, лишь перекладывая вещи с места на место, словно кто-то будет смотреть на мои аккуратные полочки. Термометр у дверей на улице застыл на цифре 12. Может сломался? Хочется встряхнуть его как ртутный, и посмотреть - а вдруг выше поднимется?

Вспоминаются занятия спортом, когда на погоду не обращал никакого внимания. Однажды и сутки бежал вот в такую хмарь и радовался, конечно в меру своих сил, они ведь быстро уходят в пространство.

И придумал я другой спорт. У нас сейчас орехопад. Про яблони, груши, сливы говорить не буду, а вот орехи - это местный бизнес. На время трезвеют даже отчаянные алкаши и с целеустремленными лицами ищут орехи.

А у меня их много, я даже пару деревьев подарил соседу. А еще есть много брошенных участков, станица когда-то не на шутку процветала. Сейчас уже развалился сырный заводик, библиотека пошла на растопку печек,  стены многочисленных колхозных построек разбираются неленивыми жителями, закрылось все. Так и хочется написать на дверях: "все ушли на фронт".

На склонах горы еще немало ореховых рощ. Мыши, сойки сохранили способности творить нужные сады, а не любоваться бархатцами, как я.

Так вот, мой новый спорт совсем немудреный - только собирай орехи и считай наполненные ведра. Что-то похожее на грибную охоту, так же они играют в прятки, я уже приноровился искать их под опавшими листьями на ощупь руками и ногами.

 Сегодня утром набрал пять ведер и решил пойти на рекорд, ведь вчерашний дождь промыл не только деревья. Мне кажется, что даже мозги. Так что писать кончаю, это я только для отдыха взялся. Спорт - вещь фанатичная, и я во власти орехов. Но еще услышимся...

... если не утону в орехах, как тот скупой в золоте.