Немецкая Реформация и Иоганн Ройхлин

Ральстон Скиннер "Каббала", глава 3
 
«Заставит дух лишь одного ума,
Идти толпу в едином направленье,
Как и от ветра катится волна,
И у быка всё стадо в подчиненье».   
Бархам о гении Иоганна Ройхлина.

  Слово «протестант» имеет отношение к просеиванию доказательств, отделению истинного от ложного или порочного, и  протесту против альянса.  Это было долгом и задачей тех, кто привел в движение Реформацию в Германии.  Системы религиозной власти используют Библию в качестве основы, так как требуется некий элемент подобного рода, чтобы ухватить крепкой, естественной и жёсткой хваткой самые глубокие чувства, надежды и чаяния человеческого сердца, в своей идеальной чистоте.  Но тогда, когда это сделано, почти всегда эта основа в союзе с тонкой коррумпированной властью предназначена для того, чтобы санкционировать всевозможные злоупотребления против общего блага, права и здравого смысла.  Такие злоупотребления, особенно те, которые возникают на почве суеверия, растут по мере глупости и невежества (из-за того же суеверия) среди народа, которым они управляют без любви, жалости и ограничений.  В результате своего рода естественного процесса такое состояние возникает у самих заговорщиков, низводя их на подобный низший уровень.  Итак, когда потоку задано направление, люди, учителя, а также правители погружаются в дикость гражданской и религиозной жизни, более или менее открытую, или более или менее различимую, почти не поддающуюся разрушению и не имеющую даже надежды на это.  Речь идёт о ситуации в Германии до 1348 года, когда был учрежден первый немецкий университет в Праге, после чего другие были основаны в следующем порядке: Вена, 1365 г.,  Гейдельберг, 1386г.,  Кёльн, 1388г.,  Эрфурт, 1392г.,  Лейпциг, 1409г.,  Росток, 1419г.,  Грайфсвальд, 1456г.,  Фрайбург, 1457г.,  Tрир, 1472г.,  Ингольштадт, 1472г.  и так далее.  Ситуация незначительно изменилась к лучшему, в промежутке между 1455 годом, датой рождения Иоганна Ройхлина, и 1517 годом, когда Лютер разместил свои девяносто протестов на воротах  Виттенберга.  Поскольку одно дело – учить философию в том виде, в каком она тогда преподавалась (достаточно плохо), и трактовать ее, и совсем другое дело – критиковать хромающую теософию любым открытым или публичным способом.  «В богословии был определенный круг вопросов, за пределы которого никто не осмеливался выходить, поскольку свобода учителей была ограничена сильной рукой церкви и ее служителей… Богословие давно сделало философию своим рабом, и она все еще находилась в его власти, когда  эпоха, в которой Ройхлин родился и получил всестороннее образование, разорвала эти оковы».  Тогда, как и сегодня, высшей карающей властью были созданы и опубликованы во всех просматриваемых ею книгах сведения о великих геологических эпохах, ограниченных шестью обычными днями, потому что церковь так истолковывала чтение Книги Бытия.  В Германии, как и в других местах, в то время простые истины священного писания были по невинному невежеству и коварному обману искажены и одеты в фальшивые одежды в соответствии с целями власти, играющей на еще более низшем уровне невежества и суеверия.  Как все мы знаем, при попытках снять покров с чудовища, чтобы открыть и освободить подлинную истину (какой бы она ни была правильной и объективной сама по себе, какой бы необходимой она ни были для продвижения человечества в области свободы знаний личности) в нанешние времена хотя бы частично, людям пришлось пройти через адские муки, океаны крови и народные волнения.  И все во имя Христа!  Сказано «частично», потому что даже после Реформации работа по раскрытию истины и устранению ошибок не была закончена.
Реформация, которая в результате непременно должна была повлиять на развитие интеллекта, рано или поздно была извержена на мир не сама по себе, в качестве предмета первостепенного исследования богословских вопросов, но как событие, объективный момент, вызванный внешними причинами, политическими, социальными, а также религиозными.  Сельские жители, или народные массы, которых в Англии называют «йоменами», а в этой стране «фермерами» или «поселенцами», но там, как и здесь, «крестьяне» (кастовый термин для  низшего и униженного класса) страдали от невыносимого угнетения разного рода.  Незначительную заботу, если вообще какую-то, проявляли в отношении этой части общества, которая, как и сейчас, была, в сущности, тем производительным классом, на который опирались все остальные классы, но который не чувствовал себя тогда, как сейчас, в нашей собственной  стране, крайне необходимой и почти единственной в своем роде спасительной опорой для сохранения безопасности правительства и привилегий всего народа.  Эта часть общества страдала от вопиющей несправедливости.  От классов бюргеров, даже в свободных городах, было мало (если вообще кто-то был) представителей непосредственно в советах нации.  Они были разделены по интересам,  и, в конце концов, были подчинены вооруженными людьми, которые держали их сильной десницей.  Главы этого последнего класса, титулованная знать и церковные служители, держались на неизмеримо огромном расстоянии от страданий, труда, человеческого тела и сердца, которые обеспечивали их высокие сословия.  Иногда доходило дело до крайностей, признаки которых можно было найти в «крестьянских восстаниях», неоднократно происходивших в течение второй половины пятнадцатого века и в первой половине шестнадцатого столетия, как результат готовящейся Реформации.  «Недовольство народа было вызвано невыносимым и постоянно растущим бременем, возложенным на них светскими и духовными магнатами, в виде всевозможных налогов, выжимавших из них всё с помощью искусных приемов (как и у нас, сейчас), и в виде феодальной повинности, которую они  должны были выполнять». Хваткая, плутовская, грабящая, сильная и коварная рука, как обычно, в конце концов, превзошла себя в конвульсиях возмущенного человечества.  На чрезмерно неспокойной земле повсюду угрожают штормы, бури и землетрясения с вулканической деятельностью.  Умные люди (особенно Лютер) ухватились за возможность использовать любой предлог (например, продажу индульгенций для сбора средств для строительства собора Святого Петра в Риме Львом X), чтобы обнажить манипуляцию божественными понятиями с одной целью: обмануть, сбить с толку и всячески подавить.  Каждый резкий удар под любым ложным предлогом будоражил весь народ, подобно удару по стальному пруту, как предвестник избавления от зла.  То, что люди, по крайней мере, думали, что в протестантизме они найдут решение своих проблем, вытекает из того факта, что «прежде чем протестантизму исполнилось пятьдесят лет, несмотря на все трудности, девяносто процентов населения Германии были протестантами».  Реформация была в какой-то мере подготовлена учениями отдельных людей, до некоторой степени известными, но до некоторого времени не было возможности представить неоспоримые истины возбужденному и раздражённому народу.  «Некоторые великие люди приложили немало усилий ради грядущей эры нового света, и многим учителям, например, Яну Гусу и Иерониму из Праги, предшествовали Конрад Вальдгаузен (1369 г.), Ян Милич (1374 г.) и Матей из Янова (1394 г.), которые, как более глубоко мыслящие богословы, подготовили умы людей, и вызвали интерес к более правильному наставлению». Но такое ... новое и удивительное наставление было трудно претворить в жизнь. Настолько трудно, что Лютер, основываясь на своём опыте, писал Спалатину: «Я до сих пор, неосознанно, учил всему, чему учил Гус и Иоганн Штаупиц;  одним словом, мы все гуситы, не зная об этом»; и до этого в 1473 году Иоганн Вессель, которого называли «светом мира», произвел впечатление столь же новое, как и глубокое на юный ум Иоганна Ройхлина, жаждущего предложения нового учения, когда он сказал: «Папы могут ошибаться. Все человеческие радости являются богохульством против Христа, который полностью примирил и оправдал человечество. Только Богу принадлежит власть предоставления полного отпущения грехов.  Нет необходимости исповедовать свои грехи священникам. Нет чистилища, кроме самого Бога, который является огнем, очищающим от всякой скверны». 
Умы самых способных людей были настолько скованы, настолько ошеломлены, что они получили самые обычные и простые истины свободы только благодаря огромным усилиям, и как сюрприз, как шок, и как смелое открытие.  Это привело к тому, что, в конце концов, Реформация лишь частично прояснила запутанные тайны, которые лежали на виду, на поверхности. 
Великая подготовка началась с «возрождения знаний» в Германии, которое пришло с Востока через Италию, после падения Константинополя.  Прекрасный автор, миссис Джемисон, пишет: «Пятнадцатый век был периодом, пожалуй, самым замечательным за всю историю человечества, отличавшимся самой выдающейся умственной деятельностью, быстрым развитием ремёсел, первым неуклонным прогрессом в философских исследованиях благодаря восстановлению классического обучения и двум великим событиям, результаты которых не поддаются оценке – изобретению книгопечатания и открытию Америки…. Будоражащая активность этого столетия вылилась в необычайное развитие человеческого разума в начале XVI века. В эти дни мы часто слышим о «духе века», но в тот чудесный век три могучих духа возбуждали общество до глубины души: дух смелого исследования истины всех видов, который привел к Реформации;  дух смелых приключений, который вел людей в поисках новых миров за пределы восточного и западного океанов;  и дух искусства, благодаря которому люди взлетели даже до седьмого неба находчивости».
Возрождение искусства в Италии началось с Чимабуэ в конце тринадцатого века и достигло кульминации в конце пятнадцатого;  и с ним пришло великое возрождение знаний. Леонардо да Винчи родился в 1452 году, Иоганн Ройхлин в 1455 году, Микеланджело в 1474 году, Тициан в 1477 году, Альберт Дюрер примерно в то же время, Рафаэль и Мартин Лютер в 1483 году, Карреджо в 1493 году. Возрождение изучения иврита вызвало в 1509-10 годах возмущение у доминиканцев, возглавляемых великим инквизитором Ван Хогстратеном. Доминиканцы по совету еврея христианина Иоганна Пфефферкорна стали добиться указа императора об уничтожении всей еврейской литературы, за исключением священных книг или Ветхого Завета. Эти возмущения и преследования со стороны самой достойной католической компании были встречены и побеждены Иоанном Ройхлином, но тянулись со всякими мучениями и злобой вплоть до 1515 года. Они готовили Реформацию и привели к ней;  сама Реформация с ее главным представителем Мартином Лютером произошла в 1517 году. В четырнадцать лет Лютера отдали в школу в Магдебурге с братьями «нулле» или «нолле», мирянами, вступившими в духовное общество. Эти братья, иначе называемые «гуманистами», были в то время главными вдохновителями великого движения в Германии за пропаганду интеллектуальной культуры и возрождение сокровищ древнейшей «римской и греческой литературы», которая открыла ум, чтобы отвергнуть старую схоластику «или богословскую и философскую школу науки о средневековье, систему мышления и наставления, охватывающую, в действительности, самые высокие вопросы познания и существования, но в то же время не решающуюся встать на независимый путь, или отклониться хоть на йоту от традиций, догм или указов церкви».  Разум Лютера с самого начала был независим благодаря новому классическому обучению.  «Именно греческие и латинские поэты, и в частности, их сочинения вызывали энтузиазм и подражание учеников. Ради изысканных выражений и ученых бесед изучался плавный и элегантный латинский язык, каким он является в трудах классических писателей. Но гораздо  еще более важным было независимое движение мысли, и таким образом открылся новый мир идей. По мере того, как эти молодые ученики (Лютер – один из них) старины, научились презирать чуждую им латынь и вялость монашеского схоластического образования и тарабарщину того времени, они начали восставать против схоластики, против догм веры, проповедуемых церковью, и даже против религиозных взглядов христианского мира вообще.  История показывает нам разные пути гуманистов в этом отношении;  и мы встретимся с ними в другой раз, рассматривая путь реформатора (Лютера), оказавшего большое влияние на ход Реформации».
Иоганн Ройхлин возглавлял школу гуманистов.  В «Истории реформации» Д'Обинье говорится: «Для торжества истины было, прежде всего, необходимо, чтобы оружие, которым она должна была победить, было взято из арсеналов, где оно пролежало целую вечность.  Эти оружие было священными писаниями Ветхого и Нового Заветов.  Необходимо было возродить в христианском мире любовь к изучению священной греческой и еврейской литературы.  Человека, избранного провидением Божьим для этой задачи, звали Иоганн Ройхлин. «Разум Лютера был открыт, обучен и ориентирован на мышление, устремления и проблески света свободы, подготавливая его к пути реформатора через учение гуманистов, Ройхлин же был признан им их главой. В этом он признается в письме к самому Ройхлину, в котором пишет:
                ЛЮТЕР РЕЙХЛИНУ
«Бог с тобой, храбрый человек.  Я благодарю Божью милость, проявившуюся в тебе в том, что ты смог закрыть уста богохульников.  Ты, хотя и неосознанно, включил инструмент божественных Советов, который очень ждали все друзья более чистого богословия.
Ты и твои последователи думали продолжить дело одним путем, но Бог повернул дело по-другому.  Я всегда хотел оказаться одним из твоих, но такая возможность не представлялась, однако мои молитвы и мои добрые пожелания были всегда с тобой.  Если мне было отказано быть твоим союзником, то на мою долю выпала честь быть твоим преемником, так как клыки этого левиофана вцепились в меня, как будто они хотят отыграться за унижение, которое они получили в перебранке с тобой (перебранка Пфефферкорна и доминиканских монахов во главе с великим инквизитором Хогстратеном).  Я также противостою им, хотя и с гораздо меньшей силой разума, но с не меньшей твёрдостью, чем ты противостоял им, и тем самым ты поверг их на землю.  Они отказываются сражаться со мной и не будут отвечать, но будут энергично продолжать;  но жив Христос, и я ничего потеряю, потому что ничего не имею.  Твоя сила немножко обломала рога этих зверей.  Тем самым Господь привел дело к тому, что истинным друзьям богословия, в конце концов, удалось более осмотрительно и мягко противостоять тирании софистов, и что Германия снова начала дышать, после того, как ее на протяжении многих веков угнетали, нет,  почти уничтожали богословием схоластов.  Начало лучшему образованию может положить только немало одарённый человек, и, как Бог (если можно позволить такое сравнение) превратил в прах величайший из всех камней, а наш Господь Христос затем из этого праха восстановил много камней, так и ты принесёшь мало плодов, если тебя не убьют и не втопчут в прах (доминиканцы), откуда восстанет много защитников священного писания… Это дело моей души, которая связана с тобой, которая близка тебе не только памятью, но и изучением твоих сочинений… Прощай, радуйся в Господе, мой самый почитаемый учитель».
Поскольку Иоганн Ройхлин был руководителем и сущностью движения гуманистов, которое сопровождалось впоследствии свободой мышления, а также  Реформацией, спровоцированной продажей индульгенций, то он по праву получил титул, под которым он с тех пор известен:
ОТЕЦ НЕМЕЦКОЙ РЕФОРМАЦИИ.
Итог и сущность Реформации, несмотря на все виды противодействия, заключались в следующем: дать любому человеку буквальный текст Писания на любом языке с полной свободой изучать, комментировать и открывать истинное, существенное значение его же, без страха фанатичного преследования;  только таким образом и не иначе истинное достоинство религий, как утверждал Гизо , может быть признано и принято всеми.
 Ройхлин в своих исследованиях подлинного древнееврейского языка Ветхого Завета и относящейся к нему литературы, под неким руководством познакомился с особой литературой каббалы как священным божественным учением Ветхого Завета.  В меру своих способностей он дал ученому и христианскому миру неотъемлемую часть нового учения и истинного богословия;  и в этом, как неотъемлемая часть этой Реформации, Иоганн Ройхлин был прав. Цели и совершенства Реформации нельзя было достичь без обретения каббалы.  Но тогда еще не пришло время для её признания и принятия, потому что Ройхлин не обрёл а для правильного толкования каббалы, хотя он, возможно, был у его наставников.  Говоря открыто о существовании философии каббалы, Ройхлин открыл источники и области для реформации далеко за пределами узких границ, которыми предельные возможности Лютера были непременно ограничены узостью его знаний;  и именно на эти источники и области мы обратим наше внимание.