Казачий атаман

Евгений Дмитриевич Попонин, годы жизни 05.12.1937 – 05.03.2009г.
  Руководил обществом казаков города Печора с 1995 до конца своей жизни. Последние месяцы сильно болел и от дел как-то отошёл.
  Начиналось всё в «лихие» девяностые. Перестройка где-то там наверху, в Москве, бушевала. До нас доходили только  слухи да отголоски. В то время ходил меж людей анекдот, вопрос шутливый:
«Чем отличается перестройка от бури в тайге??»
 Ответ прост, как ситчик:
«Да ничем не отличается. Наверху шум, деревья качаются, ветки ломаные падают,  а внизу тихо-тихо».
Вот в середине девяностых и до наших глубин дошли волнения. Кто-то там, наверху, подумал и предложил возродить казачьи традиции. Тут необходимо немного углубиться в историю казачества.
  В тридцатые годы прошлого века советская власть проводила так называемое «расказачивание». В местах традиционного проживания казаков: Ставрополье, Краснодар, Новочеркасск, шла тотальная чистка. Выселяли казаков семьями, подчистую, с обжитых, предками завоеванных земель, в Воркуту, Инту, Печору. Историки и сейчас спорят: а кому это надо было, и какие цели достигались?  Но не будем отвлекаться.
Так казаки оказались на Севере страны. Создали и в Печоре свое, казачье общество. В 1995 его возглавил  Е. Д.Попонин. Были и до него атаманы. Но они, по-моему, ждали команды сверху. Как принято в жестко централизованном государстве. Не таков был Попонин. Чем, я думаю, отличаются казаки, так это  умением самоорганизовываться.   
  Попонин через газету предложил всем, кто считает себя потомками казаков, объединиться. Приглашены были и те, кто просто разделяет эти взгляды, и поддерживает идею объединения печорского казачества в общественную организацию.
Пришёл и я. Мой дед, Александр Григорьевич Тропин,  1902 года рождения, во время гражданской войны воевал в Первой Конной армии. Армия та была почти сплошь казачьей. О той войне рассказывал дед неохотно. Он даже шашку не привёз с той войны.  В деревне слыл чудаком. Садил деревья. Но я считаю себя потомственным казаком.
  «Уважаемые члены Градостроительного Совета! Мне не нужно Ваше одобрение или разрешение на создание парка. Я сажу там деревья и без Вашего одобрения. Во-первых, я настаиваю, что это всё-таки парк. Сквер подразумевает наличие обработанной земли: клумб, и грядок с цветами. Ну, мне так кажется…»
  Я веду, вернее, вел занятия с казачатами. Меня к этому делу привлёк атаман. Они назывались «Школой выживания».  Для таких занятий мне нужны были наглядные пособия, в моём случае,  хвойные деревья. Разные хвойные деревья. На посёлке энергетиков, где я живу, их очень мало. Это можно понять. Хвойники тяжелее приживаются. Тут нет вопросов. Это решаемо. Дело в другом.
  Посреди этого как бы парка торчит из земли унылого вида пуп. Другого слова не подберу. Когда-то это была осветительная мачта. Металлическая труба. Во время строительства посёлка она годами исправно несла свою службу. Однажды, правда, начала коситься. Её укрепили, вбив рядом сваю железобетонную. Потом вообще всё вместе залили бетоном. Этакая бетонная площадка, высотой сантиметров 30.  Получилось то, что получилось.
  Вот эта площадка стала как бы постаментом. Из неё, высотой до метра, торчит обрезок трубы от той осветительной мачты. И выше трубы, примерно до 1,5 метра, высится железобетонная свая.  Вот такой архитектурный шедевр. Унылого вида, прошу заметить. Я думал: «Хоть покрасить её что-ли». А потом подумал: «Может быть, памятник, сделать. Большие расходы не потяну, я неработающий пенсионер, но прикрепить табличку памятную о нашем атамане можно. Казачатам о том времени можно рассказать, при случае».
  Воспитан я так. Наводить вокруг себя чистоту и порядок.
  За домом есть тепловой колодец. Года три тому назад в нём был сделан капитальный ремонт. Строители  немного облагородили и внешность колодца, как я понимаю. Торчит там сейчас такой безжизненный бетонный прямоугольник. Решил я засадить его цветами. Основное моё занятие летом, конечно, дача. Но попутно, помаленьку вожу и укладываю землю. Надеюсь когда-нибудь сделать цветочный холмик. Людям на радость.   
  Однажды в Печоре, примерно в 1998 году, молодые ребята попытались затащить в свою машину девочку. Ребята были кавказской внешности, а по их традициям,  если женщина идёт одна без сопровождения мужчины, то, как бы это сказать помягче, с ней можно делать всё, что хочешь. Был бы новый труп изнасилованной девчушки.
   Но, на её счастье, рядом оказалась группа ребят славянской внешности. Они и отбили девочку у кавказцев. Те обиделись и стали угрожать. Назначили разборки на такое-то  время. На удачу, кто-то из ребят позвонил нам, казакам. В то время в Администрации города была ответственная по межнациональным вопросам Галина Николаевна Ануфриева. Я, по поручению атамана, занялся этим вопросом. Понимая, что обращаться в милицию или администрацию – это только время терять, начал действовать.
  Казаки столетиями живут бок о бок с мусульманами и хорошо знают их поведение в таком вопросе. Они собирают толпу. Если получилось собрать хотя бы троекратное преимущество, то идут, как они сами говорят, «убивать свиноедов». Если не получилось, тогда через знакомых пишут жалобу в милицию и приходят на назначенную встречу уже с милицией, представив всё, что они, якобы, пострадавшие.
 Пользуясь связями, нашёл я старшего среди дагестанцев. Те ребята, кавказцы, именно так они себя назвали, соврали, конечно.  Поговорили обстоятельно. Ведь местные дагестанцы не хотят шумиху устраивать. Кому нужны проблемы? Расстались мы друзьями. Я только попросил их держать меня в курсе. Больше шума не было. Позже выяснилось, что ребята эти были дагестанскими чеченцами. Их успокоили свои же. Это было при Попонине.
  Но с чеченцами пришлось столкнутся ещё раз. В городской администрации заместителем главы района был Л.С. Магомадов,  а Ануфриева  работала  уже в Сыктывкаре. Сам Попонин к тому времени уже ушел их жизни. Но мы, его воспитанники, столкнулись с новой проблемой.   
  Чеченцы задумали строить в Печоре свою мечеть. По этому вопросу были назначены общественные слушания в Администрации города. Мы ходили, собирали мнения у народа. Мне знакомые мусульмане и подсказали эту мысль. У нас же есть еще мусульмане: башкиры, татары… ,что  чеченцы намеревались, что в мечеть эту будут вхожи только они. А что там будут делать они, остаётся только гадать. Мы, казаки, выступили на общественных слушаниях и донесли своё мнение. Вскорости все, или почти все, чеченские семьи уехали из  города. Думаю, что к этому руку приложил и Магомадов. Спасибо ему! В городе стало тихо.
Могу провести с Вашими внуками и с друзьями внуков Мастер-классы по морским узлам или беседу по выживанию в лесу, к примеру. Казачатам нравилось.
Пользуясь случаем, хочу задать несколько вопросов:
1. Вот построить киоск торговый в городе, ведь нужно разрешение властей, собрать кипу документов и согласований, заплатить какой-то взнос ит.д.. Всё-таки, отчуждаешь в свою пользу часть городской территории, так называемой, «земли общего пользования», которая должна служить всем и должна быть доступна каждому: люди ходят, дети играют, бабушки гуляют вечерами… Почему тогда так бесконтрольно ставят сараи, вольеры для собак? Думаю, что  нужно взимать хоть какую-то плату, тогда сараев будет меньше.
  Не будет проблем, как возникла на улице Комсомольской этой осенью. Прорвало канализацию, затопило улицу, а быстро исправить не удалось. Вся улица с нежилой стороны, в сторону пожарной части,  застроена частными сараями.
2. По-моему, в советских СНиПах автомобильную стоянку возле дома именовали как гостевую автостоянку. Смысл в том, что свою автомашину хозяин держит в гараже, а где ставить машину твоему гостю, приехавшему из деревни или из другого города, к примеру?
Ладно бы оставить на ночь. Или на неделю, когда заболел или уехал куда-то внезапно. Оставляют на месяц, или на годы. Более того, огораживают «свой» участочек, где ставят машину, подписывают его, сносят при этом детские площадки и защищают «свою» территорию от посягательств, как сторожевые собаки. Мне кажется, по подсказке дворников, когда такая машина стоит больше месяца и всем мешает, нужно выписывать штраф за самовольное отчуждение городской территории. Потом назначать арендную земельную плату за стоянку эту, если ее хозяин не убрал вовремя свою  машину.
3. Вопрос к нашим городским властям. Почему так негостеприимно относятся к приезжающим в наш город специалистам? Я знаю, вернее, знал, одного молодого специалиста – врача. Он приехал работать в наш город. А бытовые вопросы не решаются…  Полгода пожил врач в ординаторской и уехал. У нас, что переизбыток врачей? Мне кажется, городские власти могут выкупать квартиры на вторичном рынке недвижимости и превращать их в служебные. Такие квартиры можно будет выделять востребованным специалистам по договору. Пока работает – пользуется. В городе много пустующих квартир…
4. В городе проблемы с безработицей –  нет работы. А мы, в смысле Власть городская, как-то легко согласилась с банкротством швейной фабрики. Есть страны,  которые живут этим. Например, Бангладеш. Площадь с Вологодскую область, а население сравнимо с Россией (около 170 млн). Основное занятие, конечно земледелие, а следующее по количеству занятости населения – пошив одежды. Многие мировые фирмы именно там шьют свои супермодные вещи. А мы банкротим свою швейную фабрику. Что, не было сбыта? А, по-моему, в России вообще не занята ниша пошива рубашек и костюмов на холодные тела (покойников). Закупить чёрную нетканку и шить на всю Россию. Неужели это трудно? Или мы такие снобы? Фи..!
5. Вот ещё примеры создания рабочих мест. Ниже, по течению реки, есть обширные торфяные поля. Очень больших финансовых вложений и затрат не требуется для того, чтобы измельчать и сушить торф, фасовать его в мешки и вывозить в центральные области. Плодородие земли у них стремительно уменьшается. Думаю, что измельчённый торф будет ходовым товаром. Это же универсальное природное, экологически чистое удобрение для парковых зон, садовых, дачных и огородных участков. И в Печоре такое удобрение тоже пользовалось бы повышенным спросом…
6. У нас обширные луга вдоль реки. Существуют газонокосилки, которые измельчают траву и накапливают в пакеты. Косить, сушить и паковать в полиэтилен килограмм по 10. Эта мульча, я думаю, будет очень ходовым товаром. Это, кстати, очень действенный способ борьбы с ядовитым  борщевиком. Только в этом случае нужно не сушить мульчу, а укладывать сразу в плотные тонные мешки для гниения – создания компоста. Ядовитый борщевик в сухом виде  жжется хуже крапивы. А заросли этого «агроубийцы» в средней полосе являются настоящим бичом.
7. Повсеместно у нас в районе есть залежи глины. Нетрудными манипуляциями её можно превратить в гончарную глину. Гончарная, от обычной отличается полным отсутствием песка. Для открытия небольшого гончарного предприятия требуется еще гончарный круг и муфельная печь для обжига керамики. Конечно, это не Вятская Дымка, но это наше, родное, с национальным колоритом. Вот настоящие сувениры, которые раскупались бы во всех городских торговых точках.
8. Наша река перегорожена сеткой в районе города Нарьян-Мар. Экологи объясняют это якобы, проведением эксперимента. Я думаю суть этого эксперимента в поедании бесплатной семги на своих кухнях.               
Сделайте депутатский запрос. Пусть покажут и объяснят свои многолетние «эксперименты».                Пусть даже так, нужно проводить те «эксперименты». Но, я думаю, для «эксперимента» достаточно выловить несколько взрослых особей, и всё. А сёмгу ведь вывозят вертолётами. Пусть докажут и это.                А вот зачем, после отлёта тех вертолётов, реку снова перегораживают сеткой? В этом я вижу уже прямое вредительство. Вредительство в пользу недружественных (скандинавских) стран. Ведь природа заставит рыбу искать новые места нереста. И  если в реку Печору семгу на нерест не пускают «экспериментами», она будет уходить в их  речки. Считаю этот вопрос краеугольным, главным для Печоры. Если в реке вновь появится сёмга, город превратиться в «Мекку» для туристов.
9. Городу очень не хватает автомобильного моста через Печору. Тогда наш маленький провинциальный городок сразу может превратиться в большой город, с  пригородными посёлками: Кожва, Заозёрный. Понимаю, что речники будут этому сопротивляться до последнего. Приведу пример города Томска. В царское время, ещё до строительства ТрансСиба, во время изыскания будущей трассы, предполагалось протянуть  ее по основным, крупным городам Сибири. Попадал в этот список и город Томск. Местные купцы, перевозчики, перекупщики всполошились. Ведь железная дорога будет основным поставщиков всех товаров, а их «бизнес» зачахнет. Собрали они делегацию к царю по своему вопросу. Делегация та до царя не дошла, но всякими путями, видимо, подарками нужным людям, своего добилась. Трасса ТрансСиба прошла далеко от Томска. Местные купцы радовались, но недолго.                Города вдоль ТрансСиба стали стремительно развиваться: Екатеринбург, Курган, Омск стали расцветать, а Томск так и остался глубинным захолустьем.                История повторяется. Если в нашем  городе не будет моста, его всё равно построят. Россия намерена осваивать Арктику. Просто, мост будет в районе Ухты или Ижмы.                Да, этим всем нужно заниматься. Или проще попрошайничать?               А Попонин, кстати, был патриотом города. Светлая ему память!