Время Собирать Камни. Ч. 1, гл. 4 Захребетники

Глава 4. Захребетники.

Эд обернулся – сзади стоял его заклятый враг Брут, живущий за горным хребтом, в окружении четырех соплеменников. Они, ухмыляясь, угрожающе выставили вперед точно такие же красные наконечники.
- Запомни, твое копье пролетело мимо! – еще раз настойчиво повторил Брут, с наглым видом выдергивая из туши издыхающего чудовища оружие, которое Эд уже считал своим.
Пятеро против одного! Это уж слишком! Тут и дьявольская сила камней не поможет! Проклятый Брут! Опять он встретился на пути! Не прошло и трех дней, как они схлестнулись на охоте, при дележе убитого дикобраза! И в тот раз передел был тоже не в пользу Эдда.
Потрясая кулаками в бессильной злобе, Дикарь отступился, пока те пятеро не вздумали надавать ему тумаков в придачу. Однако соперники были полностью поглощены добычей, свалившейся на них нежданно-негаданно. Они уже предвкушали обильный ужин среди сородичей и затевать драку, когда противник не оказал никакого сопротивления, им было неохота.

«Захребетники» (это прозвище укоренилось за «соседями» с незапамятных времен, то ли из-за проживания за горным хребтом, то ли из-за дурной привычки отнимать у других племен добычу, иными словами, выезжать на чужом хребте и сидеть на чужой шее) принялись тут же разделывать неподъемную тушу, умело орудуя охотничьими ножами. Рукоятки то и дело вспыхивали огненным светом пурпурных камней, вставленных в основание. Опять-таки точь-в-точь, как из таинственного грота.
 Вожак захребетнической братии Брут был доволен. Маленького роста, кривоногий, но с коротким массивным туловищем и длинными, безвольно висящими руками, так несоответствующими его общему облику, он стоял чуть поодаль, наблюдая за уверенными действиями соплеменников. Дележ чужой добычи удавался им куда лучше, чем опасная охота.
Брызги крови разлетались вокруг, и вскоре лица и меховые накидки захребетников, включая главаря, блаженствующего в сторонке, окрасились в красный цвет. Карлик-предводитель не стряхивал падающие капли, позволяя им свободно стекать и впитываться в густую шерсть звериной шкуры, доходившую ему до пят. Исходивший от остинок острый запах сырого мяса превращался в стойкую вонь. Запах тухлятины! Благословенный запах смерти, будоражащий ноздри! Брут удовлетворенно принюхивался, водил хищным горбатым носом туда-сюда. Время от времени он поглаживал ладонью жесткие кончики щетинок своего одеяния. Красный перстень из выдолбленного камня поблескивал на толстом пальце.
Славная сегодня выдалась «охота»! Столько мяса сразу, да еще безо всякого труда, у них ни разу отобрать не получалось. Особенно радовало то, что удалось проучить задиристого «склонника» Эдда, безропотно сдавшегося на милость победителям.

Склонники или обитатели пологих склонов красных скал Огненной Земли - Флэймии испокон веку враждовали с захребетниками. Те, в свою очередь, презрительно обзывали противников не иначе, как «склочники», за вредный нрав и возникающие «склоки», когда их принуждали добровольно отдать добычу. Впрочем, при драках клочки от меховых одеяний летели в разные стороны с обеих сторон…
 
Однажды причиной раздора стала кровавая «бладра» - любимый напиток обоих племен, вызывающий «оригамо» - пик насыщения и наивысшего удовлетворения. Захребетники упорно именовали бладру «байдой», что, по мнению, склонников было оскорбительно и созвучно с «бурдой».
Заклятые враги не сходились и в способе приготовления самодельной баланды. Склонники-склочники настаивали на свежей крови разных животных и непременном украшении чаши, в которой подавался напиток, шариком застывшего кабаньего помета, придававшего по замыслу первого изобретателя «рецепта», необыкновенную остроту вкусовых ощущений. Захребетники, которым зачастую доставались лишь остатки туши убиенных противниками животных, не признавали никакого первенства склонников. Назло соседям извращенцы брали чуть-чуть свежей крови и добавляли изрядно выдержанной, настоянной, с бурыми опрелыми сгустками, а сверху посыпали тертыми корочками, спекшимися на солнце. Эд содрогался от отвращения при одной только мысли о мерзкой «вонючке».
 Мнения третьего племени, жившего на отшибе, никто не спрашивал. Склонники и захребетники презрительно называли их «подножниками», то есть по версии первых - путающимися под ногами, а вторых - дикарями, об которых можно вытирать ноги (и то и другое не соответствовало действительности, так как никто из ныне живущих флэмитян этих самых подножников и в глаза не видел).
Тогда война, казалось, длилась целую вечность. Никто уже не помнил причину возникшей распри, а кости того захребетника, который осмелился осквернить священное слово «бладра», давно истлели. Однако бессмысленная бойня продолжалась. Земля горела у дикарей под ногами, но ни одна из сторон не одержала победы, а противостояние и отдельные столкновения продолжались и по сей день.
Убитых не принято было хоронить. Дикие звери и птицы-стервятники растаскивали и расклевывали мертвую плоть. Повсюду высились горы бурых костей, впитавших в себя застарелую кровь. Когда воинствующие стороны, наконец, осознали, что им грозит истребление, хитроумные захребетники сделали вид, что отступили, и затаились за неприступными горными скалами.
Для них настали дни «великой нужды», хотя дичи, зверья и прочей живности, нетронутой и расплодившейся во время междоусобиц, было в достатке. Но привыкшие жить за чужой счет жители горной долины были плохими охотниками и предпочитали добывать еду другими способами - пробавляясь набегами на соседей. Воевать со склонниками у них больше не было сил.
***
Эдд пребывал в мрачном унынии. Вернуться домой ни с чем никак невозможно! Предполагаемой добычи должно было хватить на долгий срок всем обитателям его пещеры. А если вдруг станет известно, что он уступил захребетникам?! Любой склонник может бросить в него камень и обвинить в бессилии!  Оставалась одна надежда на диких птиц, что гнездятся за скалами, под носом у враждебного племени. Но лучше уж в пасть к Единорогу, чем туда соваться сейчас.
 Дикарь никак не мог пережить своего позора. А ведь было время, когда он всерьез подумывал объединиться с Брутом, да и напасть вместе, скажем, на тех же подножников... По слухам обширные владения этого племени, которого никто и никогда не видел, простирались до подножья высокой горы с тремя головами, и   дичи там водилось полным-полно… Только где пряталась заветная скала, и как ее найти, Эд толком не знал…
***
Переполненный злобой Дикарь незаметно добрел до крутого склона. С вершины горы с шумом сбегала вода. Внизу, к ручью приник маленький муфлон, отбившийся от стада. Вот так удача! Дикарь окинул взглядом тощее тельце, пытаясь мысленно отделить кости и оценить, сколько получится мяса. Бедный детеныш хотел убежать, но кровожадное свечение охотничьих глаз заворожило и пригвоздило его к месту. Он покорно ждал своей участи, слегка подрагивая.
 Эд замер от напряжения, поглаживая пальцами красный камень из колдовского грота, спрятанный за пазухой. Страстное желание убивать вдруг забурлило внутри. Не ради мяса! Ему внезапно захотелось острого наслаждения, доставляемого страданиями жертвы. Жаль, что бессловесная тварь не может обратиться к нему со смиренными мольбами. Ну, да ладно. Печальных глаз муфлона пока для мести достаточно. А с Брутом он еще поквитается, и тот еще запросит пощады!
Так и не дождавшись сопротивления, Дикарь оглушил несчастное животное ребром ладони, потом перерезал горло зазубренным ножом. Алая кровь хлынула из свежей раны. Эд прильнул к ней губами и с жадностью глотал теплую живительную влагу до тех пор, пока не закружилась голова, и не поплыли малиновые круги. Испытав пресыщение, он оторвался от жертвы и упал навзничь в изнеможении. О, священное оригамо!
Будь оно проклято...